Иерархия

Глава 15

Бронвин не увидела бы его, если бы не выглянула в окно на обратном пути из многочисленных путешествий в ванную. От страха сердце пропустило несколько ударов, прежде чем она узнала неожиданного гостя, а затем подскочило от волнения. Женщина не стала раздумывать, а выбежала из дома, выскочив через черный ход.

В какой-то момент Бронвин решила, что он или ушел, или ей просто все привиделось, но вампир вышел из тени небольшого садового сарая, как только открылась москитная дверь.

Женщина не думала, что увидит его снова, и прежде чем спуститься по ступенькам, угомонила свои неуправляемые эмоции, поборов желание заплакать. Он ждал ее возле сарая, и Бронвин задумалась, не там ли проходит граница защитного заклинания, сдерживающая его.

— Привет, ma belle[10], - прошептал мужчина, когда она приблизилась, его голос звучал странно.

— Константин? — сказала женщина немного беспокойно.

Он отошел от сарая, ступив в лунный свет, и тот засиял в его светлых волосах.

— Ты не ждала меня, — усмехнулся вампир.

Бронвин с усилием сглотнула.

— Я думала, что это ты, но не видела тебя с тех пор, как…

— Я не ходящий-днем, — сказал он горько.

Она с тревогой посмотрела на него, так как поняла подтекст.

— Ты приходил раньше.

— Раз или два, — сухо сказал мужчина. — Я уже начал думать, что придется бросать камни в окошко.

Ее облегчение было таким сильным, что ей пришлось прикрыть рот рукой, чтобы заглушить желание захихикать.

— Мне так жаль! Я никогда не думала о… Я просто считала…

Он скривился.

— Худшее обо мне, без сомнения, поощряемое тем адским отродьем, ликаном.

Бронвин попыталась скрыть улыбку.

— Он ничего не говорил, правда. И я бы все равно не поверила ему.

— Я поражен его сдержанностью… если она у него есть. Предполагаю, он был вполне удовлетворен, калеча мой лимузин на каждом шагу.

— Он не мог! О! Шины.

— Среди прочего, — сказал сухо Константин. — С другой стороны, как аукнется, так и откликнется.

Бронвин беспомощно посмотрела на него.

— Он сказал, что был занят…?

Вампир грубо усмехнулся.

— Занят?

— Что ты сделал?

Мужчина попытался принять невинный вид.

— Я? Я бы не опустился так низко, до детских шалостей, которые он, похоже, так любит. Ты уже должна была б знать, что все проблемы исходят от этого нарушителя спокойствия.

— А ты, конечно же, в этом не участвуешь, — сказала она насмешливо.

Несколько секунд он ничего не говорил.

— Я больше не могу гадать, — наконец промолвил вампир. — Тем не менее, маловероятно, что мы это выясним, не так ли?

— Зачем ты так говоришь? Я, может, и была более чем немного пьяна, но отчетливо помню ту ночь, которую мы провели вместе.

Он скривился. Мужчина, казалось, боролся с чем-то и, наконец, покачал головой.

— Честно говоря, я надеялся, что у тебя нечеткие воспоминания об этом, мне обещали, что так и будет. В противном случае я просто уверен, что это станет сродни катастрофе. Полагаю, прозвучит как неубедительное оправдание, но на самом деле я никогда… не делал этого без помощи своих сил. Я сравниваю это с тем, как если бы смертный пытался подрочить со связанными за спиной руками.

Бронвин удивленно посмотрела на него.

— Это было… самое удивительное, что когда-либо со мной случалось, — сказала она искренне.

На тот момент, мысленно поправила женщина, но ему, конечно же, не обязательно это слышать! В любом случае, все прошло так же замечательно, но просто совершено по-другому, чем с Люком или Калебом.

Он оценивающе посмотрел ей в лицо.

— Ты удивительно добра, — сухо отметил вампир.

Бронвин с сомнением нахмурилась, раздумывая, волновался ли он о собственном мастерстве, или же просто решил, что все прошло плохо, потому что ему совсем не понравилось.

— Ты не получил удовольствия?

Он раздраженно выдохнул.

— Я почти забыл твою сбивающую с толку привычку переворачивать все и находить оскорбления там, где их нет и быть не может. Просто пытаюсь узнать, как все прошло, потому что если плохо, ты ко мне не вернешься. Знаешь, я проводил исследования, когда обнаружил, что связан правилами твоей Наны, и не могу преодолеть эти препятствия. Я — чистокровный. Я никогда не был смертным, и никогда не испытывал ничего, как смертный.

— Ты проводил исследования? — повторила она беспомощно.

— Конечно, хотя это, возможно, не совсем так. — Он скривился. — Марко, как ни странно, был практически бесполезен, а другие не намного лучше. Но, в целом, они казалось, выступали за то, чтобы напоить тебя, чего бы ты очевидно не одобрила.

Бронвин задумалась над этим, пытаясь решить, как ей относиться к его приемам.

— Поэтому ты напоил меня? Чтобы соблазнить?

Он пожал плечами.

— Я так и сказал. Марко посоветовал. Он сослался на то, что это, как бы грубо не звучало… э-э… увлажнит лоно.

Потрясенная, Бронвин прикусила губу, шокировано хмыкнув.

— Это не очень этичный способ соблазнить женщину и тебе он не нужен.

Его брови поднялись почти до волос.

— Не нужен? — Он нахмурился. — Я не мог очаровать тебя. Ты же снова говоришь это не из доброты душевной?

Бронвин покачала головой. Подойдя ближе, она подняла руку к его щеке.

— Ты очаровал меня без каких-либо сверхъестественных сил. Это не имеет ничего общего с моим отказом вернуться, Константин. Просто… знаю, что мне лучше не стремиться к большему, чем то, что я уже получила.

Мужчина нахмурился. Бронвин видела, что ему было трудно поверить, что она ушла, потому что он ей нравился, а не наоборот. Вампир никогда не поймет, потому что, как и сказал — никогда не был смертным. Женщина не знала, был ли Константин просто не в состоянии чувствовать как люди или же это была своего рода самозащита, которой он дистанцировался от других. В любом случае, она знала, что он никогда не сможет понять то, чего не чувствовал.

— Сейчас я абсолютно трезва, — прошептала она, откинув голову назад и поднявшись на цыпочки, поцеловала его в шею.

Сильные руки легли на ее талию, сжав, а затем одна скользнула вверх по спине, а другая — опустилась вниз, обхватив ягодицы и приподняв женщину повыше. Константин наклонил голову и нашел ее губы. Его рот был прохладным, нежное прикосновение вытягивало из нее жар — не тепло — жар, головокружительный накал желания, который женщина даже не могла себе представить до того момента, как их рты встретились и соединились. Из ее горла вырвался стон удовольствия, когда мужчина скользнул языком ей в рот и ударил им по ее, посасывая так, что это зародило в голове эротический образ, как она сосет своим ртом член. В ответ живот сжался, затопив лоно влагой. С внезапным отчаянием, она захотела сделать это для него — полностью в нем раствориться, почувствовать его обнаженное тело на своем и исследовать то своими руками и губами, чего была не в состоянии сделать раньше.

Хватка Константина стала сильнее, а поцелуй более жарким. Он прижимался к ней эрекцией еще плотнее. Через несколько мгновений, мужчина оторвался от ее губ, задыхаясь и немного отчаянно оглядываясь вокруг. Волшебным образом рядом не появилось удобной кровати. В конце концов, он притянул женщину к стене сарая, поглаживая трясущимися руками, исследуя через тонкую ночную сорочку.

Она просунула руку ему под пиджак, пытая расстегнуть рубашку, пока Константин ласкал ее грудь и покрывал невесомыми поцелуями щеки, подбородок и шею. Нагнувшись, он начал посасывать напряженные соски через сорочку, разжигая ее желание все сильнее, ткань начала раздражать, мешая полно ощутить его прикосновения.

Ее соски, сверхчувствительные из-за беременности, сладко ныли и припухли, а когда он слегка прикусил кончик зубами, ее пронзила боль, сладкая, чудесная боль, вызвавшая трепет в нижней части живота. Когда женщина застонала, вампир поднял голову, снова впившись в ее рот, целуя с отчаянной жаждой, ритмично прижимаясь к ней своим налившимся стволом. Она подняла ногу, обхватив его узкие бедра, пытаясь приподняться, чтобы почувствовать там, где нуждалась больше всего.

Константин просунул руку под ночнушку, обхватив ягодицы, и резко поднял женщину вверх по стене, обняв сильнее. Бронвин схватила мужчину за плечи для равновесия и обняла его бедра ногами, открывая себя, выгибаясь, чтобы встретить ритмичные толчки. Толстый член почти вплотную вжался в нежные складочки лона, но и этого было недостаточно. Ей хотелось окутать его своим телом, почувствовать, как твердая плоть растягивает стенки влагалища.

Он, казалось, почувствовал ее жажду проникновения. Потянувшись между ними, Константин расстегнул брюки, обхватил член рукой и устремился к ее лону. Отодвинув крошечные трусики в сторону, он нашел вход и толкнулся глубже. Она задохнулась, когда почувствовала его и, наклонив голову, впилась губами в мускулистую шею. По нему прошла дрожь. Сильные руки напряглись, удерживая для своих толчков, борясь с сопротивлением ее плоти, он, наконец, глубоко пронзил женщину своим членом.

Бронвин охватило головокружительное удовольствие. Она сильнее прижалась к нему, подстегивая установить темп, который должен был привести ее к финалу. Вампир хрипло застонал, медленно вышел, а затем вошел снова. Внезапно, он потянулся между ними и разорвал ее трусики, убрав все препятствия. Затем мужчина стал входить все быстрее. Бронвин прижалась к нему, плотно закрыв глаза. чтобы полнее насладиться трением его плоти о ее.

Она вскрикнула, когда напряженная пружина внутри достигла своего апогея и мир взорвался. По нему прошла дрожь. Глубоко войдя в нее, он замер, изливая семя.

Они прижались друг к другу, содрогаясь от оргазма, изо всех сил пытаясь отдышаться.

— В следующий раз, — невнятно пробормотал Константин, — мы найдем кровать.

Бронвин хрипло захихикала и укусила его за шею. Это вызвало у него еще одну волну дрожи.

Она подняла голову и встретила его затуманенный взгляд.

— Тебе понравилось?

Мужчина наклонился, прижавшись своим носом к ее.

— Это я должен спрашивать.

Женщина потянулась, чтобы прикоснуться к его губам.

— Не должен… если только не был слишком занят, наслаждаясь.

— Возможно, так и было, — подстраховался он.

Константин улыбнулся кривой улыбкой, когда она отклонилась назад, чтобы посмотреть на него, и осторожно вынул из нее вялый член, а потом опустил женщину на землю. — Самое время тебе кое-что об этом сказать, — пробормотал он.

Она хмыкнула.

— Думаешь?

Он вздохнул.

— Если бы с тобой я мог использовать свои силы, ты никогда бы не захотела по-другому.

Она коснулась его впалой щеки.

— Мне понравилось осознавать каждое прикосновение, каждый поцелуй и ощущать тебя внутри. Ничего не может быть лучше этого.

Он выглядел неубежденным, но притянул к себе для легкого поцелуя.

Бронвин удовлетворенно застонала, грешно улыбаясь, когда вампир отстранился, чтобы посмотреть на нее еще раз.

— Это так романтично! Только ты и я, в моем саду, залитым лунным светом… и все соседи прижали носы к окнам, чтобы посмотреть.

Он пренебрежительно фыркнул от веселья и огляделся вокруг.

— Сегодня вечером они пропустили шоу. Иди внутрь. Я уже достаточно заморозил тебя.

Она улыбнулась.

— В следующий раз, когда придешь, просто брось камушек в окно. Хотя, должна предупредить, что сплю мертвым сном, когда действительно устаю.

К ее удивлению, он засмеялся.

— Ты не должна верить всему, что читала в книгах о вампирах, любовь моя.

— Нет?

— Нет. Я никогда не был смертным, но был рожден.

Несмотря на заверения Люка, Бронвин не спешила посещать врача. Отчасти из-за утренней тошноты. Она вообще не испытывала желания куда-либо идти, особенно туда, где ей придется прождать час или больше, а потом столкнуться с тем, что ее будут чем-то тыкать и колоть.

Однако главной причиной был ее предыдущий опыт с гинекологом. Женщина знала, что это неразумно. Не вина врача, это Бронвин проговорилась и стала местным изгоем, но она по-прежнему связывала страдания, которые за этим последовали, с визитом к врачу. В любом случае, Бронвин не видела никакого смысла спешить. Она либо была беременна, либо нет. За исключением утренней тошноты, все казалось в порядке.

Люку, в конце концов, удалось запугать ее, когда по всем расчетам у нее уже было пару месяцев, или, по меньшей мере, шесть недель. Доктор взглянул на округлившийся животик и сообщил, что либо Бронвин ошиблась в сроке, либо же ребенок имеет компанию. После, к счастью, краткого внешнего осмотра, он подтвердил, что женщина определенно беременна, и сказал, что хотел бы увидеть ее через несколько недель, чтобы провести несколько тестов, проверить сердцебиение, и сделать первый ультразвук, чтобы посмотреть на малыша.

"Какие еще тесты", подумала она сердито, уходя. Они уже выкачали из нее почти пинту крови и взяли мочу на анализ. Бронвин вздрогнула, подумав, что дальше входило в повестку дня, но УЗИ и сердцебиение звучало лучше, чем новые уколы.

За все время возвращения домой, девушке удалось ни разу не поссориться с Люком. Она уже начала задумываться, как бы залезть ему в штаны, поскольку на этот раз он довез ее так, что не возникло чувства тошноты.

Однако все, что Бронвин должна была сделать, это упомянуть, что собирается позвонить Константину и Калебу, и сообщить им о следующем визите — в случае, если им интересно — и все пошло под откос. Ей было жаль, что она упомянула это в такой момент, прежде чем успела ознакомиться с той привлекательной частью его плоти, которую так любила. Люк ушел, даже не дослушав ее до конца, черт побери!

И если до этого у нее и существовали проблемы, то только с тем, что женщина бегала в туалет каждые пять секунд и вырывала, по меньшей мере, половину того, что ела, а теперь была еще и возбуждена. Либо все, либо ничего! Сначала она получила то, с чем едва могла справиться — если не больше — а сейчас вообще ни крошки!

На животе уже появился жирок, и талия почти исчезла! Не успеет она и глазом моргнуть, как возможность вернуть эту самую талию совсем пропадет с горизонта.

Однако, как бы раздражена и зла женщина не была, она знала, что ей не удастся избежать трудностей. Люк знал, что она встречалась с Константином, когда похитил и утащил прочь! И не верила, что он был настолько наивен, чтобы думать, что и с Калебом они играла в ладушки!

Для них на карте стояло также много, как и у него, а может и больше! Было неправильно исключать их из игры.

Бронвин не могла забрать свои слова обратно и прогнать остальных, только потому, что Люку они не понравились, и он решил наказать ее, не появляясь.

Она позвонила в клуб и оставила сообщение на автоответчике, затем Калебу домой — передав все дворецкому.

Было крайне удручающе, что Люк злился.

Он удивил ее, появившись, чтобы отвезти на встречу. Остальные — не удивили, не придя вообще. На самом деле, женщина не ждала Константина, так как он не мог выходить при свете дня. И, честно говоря, не ожидала, что Калеб достаточно заинтересован в ребенке.

Люк расслабился, когда двое других не объявились, даже снизошел до того, что сказал ей несколько слов во время поездки к доктору. К тому времени, как они приехали, мужчина был почти весел, что продолжалось вплоть до тех пор, пока он не увидел на стоянке лимузин Константина.

Сердце Бронвин подскочило, но даже тогда, она попыталась убедить себя, что это не может быть он, вампир — или кто-то — вышел из машины в чем-то, напоминающем помесь защитного костюма и наряда Черного Мстителя, и проследовал за ними внутрь. Она старалась не пялиться, но была чертовски уверена, что не преуспела в том, чтобы скрыть шок от его облика.

— Как видишь, я здесь, — сказал он. Его голос был странно искажен респиратором костюма.

Женщина так ужасно переживала за него, что в течение нескольких минут не могла придумать, что ответить.

К сожалению, у Люка не возникло никаких проблем с придумыванием массы острот, чтобы начать разговор.

— Я так рада, что ты смог приехать, — сказала она, наконец. Бронвин только надеялась, что приложив столько усилий, он не будет разочарован. Женщина не могла не думать, что ему, вероятно, ужасно неудобно в жесткой громоздкой штуковине, и кроме того, это было страшным ударом по его достоинству, появиться в общественном месте в таком виде. Мужчина всегда так привередливо относился к своему внешнему виду!

Ей не удавалось заткнуть Люка, хотя несколько раз получилось его отвлечь. Все, что Бронвин могла — это сердито смотреть на него и чертовски желать прийти одной.

«Все не так уж плохо», подумала она, если бы не тот факт, что доктор и его штат обслуживали сверхъестественных существ — в частности ликанов — но какие бы испытания не ждали ее, женщина все же удивилась, что Константин не уставал от шуточек Люка и не врезал ему по лицу или ушел.

Калеб ошеломил ее, появившись в тот момент, когда Бронвин позвала медсестра.

Она неохотно пошла, ужасно боясь, что услышит шум драки в приемной. Действительно неловкий момент настал, когда медсестра сказала, что отец может присоединиться к ней, как только доктор закончит предварительный осмотр. Таким образом, он тоже сможет послушать сердцебиение ребенка, а затем остаться и посмотреть УЗИ.

— На самом деле, я не уверена, кто отец и приглашу всех троих, — казала она, так невозмутимо, как могла.

Медсестра кивнула, записывая что-то в ее карточке.

— Значит, вы альфа-самка?

— Э-э… я не уверена. Парни не принадлежат к одной… э-э… стае. В сущности, у Раджи на самом деле нет стаи, да и у вампиров тоже.

Женщина подняла голову и непонимающе смотрела на нее некоторое время.

— Ну, мы, конечно же, будем не состоянии определить отца на данном этапе!

— Ох, но я бы не хотела, чтобы отец упустил эту возможность! Что делать, если я выберу не того, и это он первый увидит ребенка, а настоящий отец — нет?

Медсестра недовольно посмотрела на нее.

— Я понимаю вашу мысль. Хорошо! Это зависит от врача. Не думаю, что там хватит места для всех.

— Может быть, по очереди? — спросила Бронвин с надеждой. — Мне будет неудобно из-за того, что я пригласила всех, а их даже не пустят внутрь, особенно бедного Константина! Он так ужасно рисковал, выйдя при свете дня.

Медсестра, казалось, немного смягчилась:

— Это решать врачу. Раздевайтесь и забирайтесь на стол. Я поговорю с ним.

Мягко говоря, врач был недоволен, но, в конце концов, согласился, разрешив им войти, если они не станут путаться под ногами. Он не стал ждать, пока их регистрировали. Доктор обнажил ее живот и сдвинул стетоскоп от одного места к другому, мгновение слушая.

По выражению его лица, и по тому, как он перемещал прибор, она не могла понять, то ли врач не может найти сердцебиение, то ли ребенок плавал повсюду, пытаясь убежать от него. Мужчина кивнул, когда Люк, Константин и Калеб вошли, но явно был больше сосредоточен на своей работе.

Наконец, видимо удовлетворенный, он вынул инструмент из ушей и оставил его висеть на шее.

— Вы нашли его? — спросила Бронвин с тревогой.

— О, да! — Доктор взглянул на мужчин, увидел Константина, попытавшись сделать вид, что не испуган. — Давайте выведем это на динамик, чтобы каждый мог услышать.

Нанеся какой-то гель на прибор, он положил его ей на живот. Сразу же Бронвин услышала что-то вроде шума океана.

Крик кита, подумала она с раздражением.

— Это сердцебиение? — спросила она с сомнением.

Он покачал головой:

— Это вы. — После того, как доктор в течение нескольких секунд двигал аппарат, женщина услышала более слабый стук. — Это ребенок.

Бронвин не знала, как парни, но была чертовски разочарована. Шум в ее животе оказался таким громким, что она едва могла расслышать сердцебиение ребенка, хотя доктор преследовал бедняжку в течение почти десяти минут. Наконец, он выключил аппарат и перешел к другому.

— Давайте посмотрим что там, да?

«Почему бы и нет», подумала Бронвин с сарказмом? Они все уже "разделили" шумы в ее животе! И могли бы также посмотреть на красивые внутренности, пока они у нее еще есть!

Наклонив экран под углом, чтобы всем удалось взглянуть, он выдавил гель на новый инструмент и начал тот же процесс. Однако на этот раз она могла видеть размытое зернистое изображение на экране размером с почтовую марку.

— Поехали! Головка, туловище, ножки, ручки.

Бронвин упорно смотрела на экран, но будь она проклята, если могла заметить разницу.

— Он пинается.

— Я ничего не чувствую.

— Пройдет некоторое время прежде, чем вы сможете. Прямо сейчас, он размером с арахис. — Доктор переместил аппарат ближе к ее желудку и снова остановился. — Головка. Вон там ручка. Туловище. Тут же вы можете увидеть его сердечко.

— Это он? — внезапно спросил Люк.

— Пока не могу сказать. Нам придется подождать пару месяцев.

Он снова передвинул аппарат.

— А здесь у нас ребенок номер три. Вот его сердце…

— Стоп! Назад! — воскликнула Бронвин. — Третий ребенок? Там их три?

— Именно это я и пытаюсь выяснить. Нет. Никаких признаков еще одного. Только три.

— Только три?

— Я уверен, — сказал доктор с готовностью. — На данный момент, они очень маленькие. Вполне возможно, что четвертый прячется, но я уловил только три бьющихся сердца, поэтому на данный момент будем считать, что это тройня.

— Кто-то сорвал джек пот! — прокомментировал Люк, его голос дрожал.

Доктор нахмурился.

— Обычно, я согласен, — сказал он, наконец, а затем внезапно усмехнулся Бронвин. — Однако, эта маленькая леди, особенная! Две матки и яичников соответственно.

Она почувствовала себя такой особенной!

— Она — человек. Обычно, я бы сказал, что шансы на то что, что мы говорим о более чем одном отце, астрономические, в данном случае… ну, в зависимости от того, когда она зачала и действительно ли была овуляция из одного или нескольких яичников… К тому же она химера. Каждая из них — матка — в сущности, отдельный человек, из-за ее довольно необычной физиологии. На данный момент, еще действительно слишком рано говорить, но по моему предварительному осмотру дети не выглядят на одной и той же стадии развития. Конечно, это тройня и, как правило, в таком случае, один получает львиную долю питательных веществ, а другие — остатки. Еще слишком рано говорить что-то наверняка, кроме того, что она определенно беременна, и я определенно вижу троих, а это еще одна интересная особенность и одна из вещей, что заставляет меня подозревать более чем одного отца. Клетки делятся поровну. Двое детей в одной матке, третий — во второй. Двое могут быть двойняшками, это если она произвела две яйцеклетки, которые были оплодотворены, или одну, которая разделилась после оплодотворение. Маленький приятель, который сам по себе, возможно, близнец, а может и нет.

— Мисс Уильямс сама близнец, что делает более вероятным то, что у нее будут близнецы.

Люк нахмурился, скользнув оценивающим взглядом по Бронвин. Она поняла, он подозревал, что женщина скрывает свою сестру близнеца.

Ну, так и есть, но только не так, как он думал.

— Почему вы говорите, что она — близнец? Она никогда ничего не говорила о существовании близнеца.

— У нее его нет, просто так случилось, что у нее дополнительная пара половых органов, — сухо сказал доктор. — Это необычно, но в очень редких случаях бывает, что клетка начинает делиться, а затем по какой-то причине не завершает процесс. Когда это случается, то результат, как правило, сиамские близнецы или сросшиеся близнецы. В ее случае, близнец лишь частично развился внутри, что случается еще реже, чем сросшиеся близнецы, но она не является абсолютно уникальной. О других таких случаях уже сообщали — не точно таких же, но они, как правило, имеют дополнительную пару органов, и довольно нередко функционирующих, хотя и не всегда.

— Вы говорите, что вполне возможно, что каждый из нас стал отцом одного из детей? — спросил Константин в недоумении.

Доктор пожал плечами, выглядя неловко, но, наконец, сделал решающий шаг:

— Она должна была… подвергаться действию… в течение относительно короткого периода времени, чтобы это произошло. Не знаю насколько вероятно, но это, конечно, возможно. Если чрезвычайно важно определить отца… или отцов… и кажется, в данном случае, как мне сообщили, она подозревается в качестве избранной из Пророчества, то мы могли бы рассмотреть возможность проведения амниоцентеза[11] на более позднем этапе. Хотя, это рискованно, и я не рекомендую этого делать, когда отцовство может быть определенно после рождения, а мы уже сильно рискуем, учитывая все обстоятельства.

Бронвин колебалась между смущением и возмущением, когда доктор взялся объяснять все так подробно, хотя считала, что невозможно сохранить тайну в данном положении. Однако последнее замечание заставило ее встревожиться.

— Сильно рискуем? — повторила женщина в смятении.

— Многократные роды могут быть рискованны, и вы не идеальный кандидат, учитывая ваш возраст. Но мы будем внимательно наблюдать и проявлять лучшую заботу о вас и детях.

Бронвин снова возмутилась. Он говорил так, будто считал ее старой! Ей всего лишь тридцать лет, черт побери! Что значит, она — поздний цветок!