Рафик изумительно провел день, играя в гольф с мужем Джин, который к тому же оказался прекрасным собеседником. Но к концу дня он все чаще стал думать об Энн. Где она? Что делает? Он, конечно, недооценивал ее, будучи уверен в своих мужских чарах и в том, что сумеет соблазнить ее, как и многих других женщин до этого.
Он знал, что и Энн хочет принадлежать ему. Она была готова. Что же ее остановило? Застенчивость? Недоверие к нему? Невинность? Скорее всего, невинность. Она сохранила ее, невзирая ни на что, и Рафик ее за это уважал.
Странно, что такая красивая и умная девушка так долго оставалась одна. Ведь не ослепли же все мужчины вокруг! В конце концов, ей двадцать восемь лет! И даже такой ценитель женской красоты, как Рахман, находит ее безумно сексуальной.
Однако как она назвала его? Богатый избалованный шейх, которому нельзя верить. Чем же он, богатый и красивый, не подходит этой учительнице? Рафик решил немедленно это выяснить.
Но где же она?
Рафик готовил себя к бою. Он скажет, что очень уважает ее отношение к замужеству и сам не любит пустых, избалованных людей, для которых деньги являются целью жизни. Ну и еще много чего, в зависимости от ее ответа. Он подошел к домику Энн и позвонил, но никто не ответил. Рафик решил, что она пошла к Джин. Но Джин сообщила, что не видела Энн после обеда. Тогда Рафик зашагал к главному зданию, где мог затянуться семинар, в котором она участвовала. Однако и там ее не было, все мероприятия давно закончились. Одна из женщин вспомнила, что видела, как на берегу мелькнул знакомый пиджак. Энн, очевидно, направилась в сторону моря, к дюнам.
Рафик быстро пошел на пляж. Дорогу освещала луна. Неужели она пошла гулять так поздно одна? Да что это с ней? Она наверняка заблудилась. Только где тут можно заблудиться? А вдруг на нее напали бешеные собаки? Дикие звери? Ее смыло волной? Мрачные мысли, одна нелепее другой, приходили ему в голову. Он прислушался к шуму ветра. Тишина. Вернуться к себе и начать поиски утром? Об этом не может быть и речи. Надо искать, только где?
Он почти бежал.
– Энн! Энн! – Но ветер уносил слова прочь. Рафик опять остановился и прислушался. Тишина. Только вой ветра.
Рафик добрался до пляжа и снова позвал:
– Энн! Отзовись! Энн, где ты?
Он почти потерял надежду и… вдруг увидел ее. Она лежала в нескольких шагах от него, неловко завалившись на бок. Он бросился к ней, боясь думать… Жива? Прижавшись к ее груди, он услышал, как ровно бьется сердце. Жива!
– Рафик… – пробормотала она, – ты пришел? Я знала, что ты найдешь меня…
– Энн, что с тобой? Кто тебя обидел?
– Нога… Я подвернула ногу. Не могу идти… я споткнулась… Больно… Холодно…
– Я понесу тебя. – Он наклонился и поднял ее на руки.
Энн обняла его за шею, и он пошел. Идти по песку навстречу ветру было нелегко, но постепенно, шаг за шагом, они продвигались вперед.
– Болит? – спрашивал он ее время от времени.
– У тебя на руках не болит.
– Ты замерзла?
– Да, – ответила она, прижимаясь к нему.
Когда его руки уже совсем одеревенели, показался его коттедж, стоявший к морю ближе всех.
– Мы дома! – воскликнул он – Мы добрались! Теперь все будет хорошо.
Но Энн так обессилела от боли, холода и страха, что почти ничего не понимала.
Рафик с трудом открыл дверь и внес ее в комнату. Он вспомнил их первую ночь в отеле, как он раздевал ее тогда, и вот теперь все повторяется, только он уже не тот! Разве он прежний Рафик, издалека наблюдавший за странной девушкой, которая плакала на свадьбе?
Энн села на кровати и выдавила подобие улыбки.
– Ох, Энн, как я беспокоился о тебе!
Все было как в дурном сне – ее исчезновение и это несчастье. Худшие опасения подтвердились. Но теперь все позади.
– Что я только не передумал, пока не нашел тебя. Но как это произошло?
– Я зашла слишком далеко, задумалась и не заметила, что из песка торчит коряга. Вот и все. Думаю, порваны связки или сильный вывих. Наступить совсем не могу.
– Сейчас я посмотрю. – Он осторожно снял туфлю и осмотрел ногу. – Щиколотка выглядит очень плохо – опухла и посинела. Нужен врач.
– Но где же сейчас, ночью, взять врача, тем более в этом захолустье?
– Ни о чем не беспокойся. Я знаю, что делать.
Рафик достал из висевшей в ванной аптечки медикаменты и обработал ее ногу.
– Как теперь?
– Ты просто ас. Где ты научился оказывать первую помощь?
Она все еще не верила, что спасена, лежит в кровати и около нее сидит Рафик, которого она так отчаянно звала на холодном песчаном берегу. Неужели на свете осталось место чуду?
– Как ты догадался, где меня искать?
Рафик подробно рассказал, как он ее искал, кого расспрашивал, как бежал по пляжу, кричал, звал ее и наконец нашел…
– Я так благодарна тебе, Рафик. Ты мой спаситель, ты мой… – Она запнулась, боясь сказать лишнее. Боясь, что он догадается, как она его любит. – Почему ты пошел искать меня? Я думала, ты забыл обо мне.
– По-твоему, я должен был лечь спать, узнав, что тебя нигде нет?
Энн хотела улыбнуться, но силы оставили ее, и она в изнеможении откинулась на подушку, которую Рафик заботливо подложил ей под голову.
Рафик пошел в ванную, снова открыл аптечку и нашел аспирин. Прекрасно. Он налил стакан воды и принес ей запить таблетку. Как Энн была ему благодарна за такую заботу!
– Ты, должно быть, голодна? Постараюсь тебя накормить. Лежи, я скоро вернусь. – Увидев, что она пытается встать, он сказал: – Я тут рядом, успокойся.
Рафик вышел, и она услышала, как он отдает кому-то приказания по телефону, но не могла понять, кому и что он говорит. В голове у нее стучала только одна мысль: кто бы еще пошел искать ее в такую погоду? Представив, что бы с ней стало, не окажись Рафика здесь, в Монтерее, она содрогнулась. Но разве она пошла бы гулять одна в этом случае? А почему бы и нет?
Она отключилась на какое-то время и не заметила, как Рафик вернулся.
– Энн, проснись! Пришел доктор.
Осмотрев ее ногу, молодой врач вынес приговор.
– Ваша жена должна оставаться в постели не меньше недели, – сказал он. – К сожалению, упущено много времени. Сейчас главное – покой, холод и фиксирующая повязка.
Энн пыталась встрять в разговор, но доктор говорил только с Рафиком, не обращая больше на нее внимания, а получив гонорар, ушел. Тогда она стала упрашивать Рафика отвести ее домой.
– О чем ты говоришь? Ты что, не слышала, что сказал доктор?
– Он много что сказал. Например, что я твоя жена.
– Господи, да какое это сейчас имеет значение?
– Для меня имеет.
– Что ж ты в таком случае не поправила его?
– Он не дал мне раскрыть рта!
– Успокойся. Ты слышала: покой и покой! Только так ты можешь поправиться.
– Врач слишком осторожен. Но как я останусь в твоей комнате? Что подумает Джин и другие?
– Закончим этот разговор. Сама ты идти не можешь, а я до утра с места не двинусь! Сейчас я тебя покормлю, и мир станет лучше. Ведь ты голодна? Когда ты ела в последний раз?
Не успел Рафик пододвинуть к кровати столик, как раздался стук в дверь. Человек в униформе принес еду.
– Запахи божественные, – восхитилась Энн. – Но как ты все это устроил?
– Что тут особенного? Позвонил в один из ночных ресторанов – и вот еда перед тобой! Были бы деньги, которыми ты меня попрекаешь, и любое твое желание исполнится!
Ужин в постель. Ей прислуживает шейх. По мановению волшебной палочки появляется доктор.
И все это сделал равнодушный к ней мужчина. Разве так бывает? Энн была окружена такой заботой, таким вниманием и любовью, что не могла желать большего. Впрочем, до этого она и не знала ничего подобного.
Она ела и исподтишка поглядывала на Рафика. Он выглядел таким домашним, от него исходило такое удивительное обаяние мужественности, которое не могло не покорить ее. Да, теперь Энн видела, что это уже не тот мужчина, которого она встретила на свадьбе своей подруги. Разве тот Рафик пошел бы ее искать? Разве он стал бы вызывать доктора и платить ему сумму, едва ли не превышающую ее годовую зарплату? Кормить ее вкусной едой? И так смотреть на нее?
Энн вздохнула и принялась за десерт. Но может, такая забота вызвана всего лишь тем, что он настоящий джентльмен и обязан заботиться о своей невесте, пусть даже и не настоящей?
– Хороший аппетит – признак быстрого выздоровления, – прервал Рафик ее размышления.
Энн посмотрела на него с восхищением и благодарностью.
– Я никогда еще не ужинала в постели, да еще… с шейхом!
– Энн, ты еще много чего не делала в постели… с шейхом, – лукаво улыбнулся он и тут же испугался: вдруг она обидится?
– Рафик…
– Ну-ну, не будем говорить об этом. Я уважаю твои моральные принципы и не собираюсь соблазнять тебя, такую несчастную и усталую.
Наконец ужин был закончен, Рафик все убрал, а потом придвинул столик обратно к окну. Энн чувствовала себя виноватой. Ей было стыдно, что она причиняет столько хлопот малознакомому, в сущности, человеку.
Рафик же, в свою очередь, видел, что она очень устала, и решил помочь ей дойти до ванной. Он включил горячую воду, потом, поддерживая Энн, повел ее. Когда она через какое-то время показалась в дверях комнаты, он увидел совершенно другую женщину. На Энн благотворно подействовала горячая душистая ванна. Она выглядела замечательно, источала тонкий аромат дорогого мыла и чего-то очень женского. Одетая в его рубашку, которая едва достигала колен, с распущенными влажными волосами… У него перехватило дыхание, но Рафик быстро взял себя в руки. Кровать была разостлана.
– А ты? Где ты будешь спать?
– Не беспокойся, я прекрасно отдохну в кресле.
– В кресле? О чем ты говоришь? Даже половина тебя не отдохнет в этом кресле.
– А ты переживешь мое вторжение?
– Кровать довольно широкая, и если ты ляжешь на другом краю, все будет замечательно. Ложись! – повелительно сказала Энн.
Рафик так устал протестовать, что молча подошел к другой стороне кровати и мгновенно оказался под пледом, который вытащил из шкафа, когда Энн была в ванной. Он погасил свет и закрыл глаза, но спать не хотелось.
Рядом лежала женщина, самая желанная из всех, кого он знал раньше. Неужели он действительно неравнодушен к ней? Вот она снова спит в его кровати, а он и пальцем до нее не может дотронуться. И это он, плейбой, как она его называла, не пропускавший ни одной юбки.
Рафик осторожно повернулся на бок, чтобы не видеть ее силуэт и не вдыхать этот дразнящий его аромат, исходящий от нее, и… заснул.
Когда Энн проснулась, Рафик был уже одет и хлопотал около стола. Там уже стоял завтрак. В комнате чудесно пахло кофе.
– Ты меня избалуешь, – улыбнулась она.
– Не думаю, что ты успеешь избаловаться за один день.
Когда они позавтракали, Энн стала разглядывать свою ногу. Нога выглядела еще хуже, чем ночью. Да, доктор оказался прав.
Позднее пришла Джин. Она разохалась и ничего толкового не посоветовала, но, уходя, сказала:
– Все-таки какой Рафик замечательный! Как он волновался, узнав, что ты исчезла. А ты тоже хороша! Пошла гулять ночью, никому ничего не сказав. Благодари своего жениха, что все так хорошо кончилось. Жаль, что ты не сможешь теперь присутствовать на закрытии конференции.
– Знаешь, Джин, я сама не верю, что все так благополучно закончилось. Я запомню эти выходные на всю жизнь.
Энн поблагодарила Джин за заботу, и они распрощались. Если бы Джин знала все! Рафик и правда замечательный, но теперь ей от этой мысли было только хуже. Какое ей дело до него? Он никто, завтра уедет, а она останется со своими воспоминаниями о той замечательной маленькой жизни, которую она прожила, окруженная его заботой и вниманием.
Игра кончилась. И какое имеет значение, что она понравилась его родителям, что они одобрили выбор Рафика? Он-то сам ее не выбрал!