Игра (СИ)

Глава 25

Видят боги, по утру, я жалела, что Тайен меня не добил. По крайней мере, не пришлось бы так мучиться.

Голова раскалывалась. Во рту словно огнем жгло. Потому там было сухо и на языке присутствовал привкус паленого. Каждый вдох отдавался ноющей болью в боку, а выдох сопровождали взрывами в висках.

Казалось, что вчера я перебрала вира. И только память, услужливо напоминала, что это не так.

Сейчас, лежа с закрытыми глазами, я все пыталась понять, что на меня нашло? Почему не прошла мимо? И как я все объясню мастеру? Эта мысль оказалась, как ушат холодной воды. И я не смогла сдержать мученического стона.

— Плохо?

Глаза открылись сами. Мгновенно.

Мда. А думала, что померещилось. Оказалось вот как.

Его высочество Темный принц, сидел в кресле и грыз яблоко. Рубашку одеть он не потрудился и я имела возможность насладиться видом вполне себе прилично сложенного мужского тела. Не будь мне так не хорошо, возможно бы даже получила от этого некое эстетическое удовольствие. А так… отметила разве, что Ринемар не пренебрегает тренировками и до странности смуглый. Что для смелендерцев вообще нонсенс. Они в большинстве своем даже летом остаются белыми, как снег.

А вот задумчивый взгляд моего, видимо, спасителя, проигнорировать увы было нельзя. Но вместо того, чтобы сказать хоть что-то, получилось разве что не то промычать, не то прохрипеть.

— Да! Мог бы и не спрашивать. — сказал его Высочество оценив мои потуги.

Он отложил недогрызенное яблоко, встал и налил в стакан что-то вязкое и с запахом подозрительно напоминающим протухшие яйца. Запах был до того сильный, что желудок тут сжался.

— Пей. — протянул он это нечто мне и оценив весь скепсис с которым я посмотрела на предложенное, добавил. — Давай-давай. Ты мне сегодня нужна красивая и свежая, как первый крокус на склоне гор.

Поморщившись и приняв стакан, все же решила не заострять внимания на тошнотворном аромате и выпила содержимое залпом. Если это был яд… боги, столько проблем бы решилось сами собой.

— Демон! — выругалась я едва не начав отплевываться прямо в постели.

— О! заговорила. Уже лучше. — и перевернул маленькие песочные часы на столике. — Вот! пять минут и будешь, как новая.

Меня гложили сомнения. Хотя нужно сказать, действительно постепенно боль отступала, тело становилось легче. И даже мысли стали выстраиваться в более-менее ровные шеренги. Средство было и правда что надо.

— Зачем я тебе свежая и красивая. — выхватила я первую попавшую мысль.

— Милая моя, ты мне сойдешь любая. Но вот явиться в Храм должна во всей красе.

— Что? — моя хваленная выдержка сдала. Глаза округлились и единственное, что я еще могла добавить, было. — Зачем?

— Похорон нынче.

Сначала я опешила. А потом. Наверное, все же нервы расшатались, потому что засмеялась. Истерично. До слез.

Ринемар задумчиво почесал подбородок.

— Нет, я конечно де Тайена тоже не очень любил. Но так не радовался.

Смех оборвался так же внезапно, как и начался.

Де Тайен отправился за грань.

Демон! Плохо. Очень плохо. И все бы ничего, если бы никто этого не видел, то возможно получилось бы отмахнуться. Ринемар если еще не выдал, то делать этого и не станет. Или ему что-то нужно? А вот де Франкор… что я о ней знаю? Юное воздушное создание, краснеющее и закусывающее губу от каждого неловкого слова. Было ли чем ее припугнуть? Спрошу Лайну. Она то все сплетни собирает. В крайнем случае, буду давить на жалость. Все же я защитила ее честь…

— Смотрю на тебя и мое сердце поет. — мурлыкнул Ринемар — О чем ты так напряженно размышляешь?

— Да вот интересно: меня четвертуют, повесят или сожгут? Друг короля все же.

— И как в такую прекрасную голову влезают столь ужасные мысли? — задумчиво сказал Ринемар, присаживаясь рядом.

Он провел пальцами по щеке, которая несомненно была украшена внушительным синяком. Я непроизвольно дернулась. Не потому, что было больно. А потому, что от такого нехитрого жеста, сердце ухнуло в живот. А чем это могло обернуться, не сложно было догадаться. Он же понял это по-своему. На гладко выбритых щеках заходили желваки. А в глазах, черных, как сам мрак, полыхнула злость.

— К тебе больше никто, никогда не прикоснется, Миели. Даю слово темного мага. — сказал он чуть не рыча. И уже спокойней добавил. — К тому же лорд Тайен раскаялся в содеянном. И так мучился угрызениями совести, что умер в своей постели.

Угрызениями чего? Какая совесть у этой мрази? Но от слов этих от сердца отлегло. Стало спокойней.

Оценив перемену моего настроения, Ринемар кивнул и достал из кармана брюк пузырек зеленого стекла. У меня сердце ухнуло повторно. На этот в пятки. Неужели тот самый с ядом? Но я не выдала себя на этот раз и жестом. Даже дыхание не сбилось. Только вопросительно подняла бровь.

— Передашь это Сельминде. — толи спросил, толи приказал он.

— Яд для королевы? — хмыкнула я не совсем понимая, во что меня втягивают.

— Зелье от ее недуга. — рассмеялся он. — Передай. У меня не возьмет и дальше будет мучиться.

Я кивнула. По-моему получилось не очень уверенно, но пузырек все равно вложили в мою руку.

— Нужно собираться, Миели. — сказал он поднимаясь и меня окутала тьма до того, как я успела хоть что-то сказать.

Тилайна была зла. Может кто-то кто ее не знал, мог бы и не увидеть этого. Но я то знала.

Она сидела в кресле, закинув ноги на столик и метала ножи в прикрепленный над камином портрет. Изображено на нем было нечто, что лично мне напоминало что-то среднее между собачкой и крысой. И видимо было домашним любимцем кого-то из венценосных особ.

На мое необычное появление подруга никак не отреагировала. Разве что очередной нож немного сбился с намеченного курса и впился не в морду, а в туловище.

— Помоги собраться. — прервала я тишину, в которой только слышны были методичные щелканья впивавшейся в портрет стали.

Тилайна встала. Собрала ножи и села обратно.

Злится.

Что ж. злись и дальше.

я прошла к шкафу и распахнув дверцы задумалась. Что там одевают на похорон в Смелендере?

белое. Точно белое.

И у меня было одно единственное платье. Правда, с черной вышивкой по подолу, но это уже мелочи. А вот то, что оно открывало плечи и имело вполне себе нормальное декольте…

— Могла бы сообщить, что кувыркаешься в постели Его Высочества. — сказала Тилайна обманчиво спокойно и продолжая щелкать ножами.

Интересно, сорвется или нет?

— Не сложилось с кувырканием. — между тем сказала я. — Я вчера получила по физиономии от де Тайена и провалялась всю ночь в бессознательном состоянии. А сейчас жажду знать, что происходит во дворце.

— Как ты вчера могла получить по физиономии, если он уже сутки как отправился к богам? — спросила Лайна, но метать сталь перестала.

Это значит не сутки…

— Меня небыло два дня? — переспросила я, уже не доверяя самой себе.

— Где-то так. Так что случилось?

Я как раз выползала из рубашки и натягивала исподнее, а за ним и платье, потому могла не отвечать сразу. Отвечать, если честно, вообще не хотелось.

— Это терпит. Я жива и здорова. — соврала. Ребра еще болели. — Так что во дворце.

Лайна мне не поверила, но все же начала говорить.

— О том, что де Тайен того, — сделала он определенный знак рукой, — ты в курсе. Сельминда корчиться и блюет. Невиайя выпила вчера зелье. Через сколько оно действует?

— Два-три дня. От организма зависит. — ответила я подставляя ей спину, чтобы затянула шнуровку.

Лайна послушно задергала ленты, между тем продолжая.

— Король пьет и страдает. Или страдает и пьет. Говорят, что он определил каким-то образом присутствие некой твари в покоях лорда. И теперь ищет крайних.

От этого мне стало не по себе.

— И что?

— И пьет. Пока крайней определили Бенерису де Санторин. И она сегодня всю ночь замаливала сей проступок в спальне его Величества. Все. — сказала она завязав наконец шнуровку и расправив платье сзади. — Тебе не идет белый. На моль похожа.

— Знаю. Что сделать?

— Синяк на лице замаскировать.

— Тащи пудру. Быстрей, пожалуйста.

— Ой, его еще сутки мариновать будут, пока брат не приедет за телом, так что успеешь. — догадалася она к чему такая спешка.

— А с чего это именно Бенерисса стала жертвенным бараном? — спросила я забирая коробку с пудрой остро пахнущей цветами.

— Потому, дорогая моя Сандра, что королю донесли, что де Тайен накануне своей кончины имел неосторожность связаться с некоторой леди. И, видимо, допрос ждет не одну де Санторин.

Надеюсь, не в подобной форме.

В дверь постучали и не дожидаясь разрешения вошли.

Тилайна присела в книксене, я в церемониальном реверансе.

Ринемар кивнул ей, улыбнулся мне. Даже вопреки традициям собственного королевства, принц остался верен себе и был весь в черном, разве что вышивка на камзоле и пуговицы были серебряными.

— Готова? Хорошо. — окинул он меня оценивающим взглядом.

— Ты собираешься появиться среди придворных со мной вместе?

— А что тебя смущает? Официально, ты теперь моя невеста.

— С каких это пор? — ошарашено спросила я.

— Со вчера. Тегдард поставлен в известность и помолвка одобрена.

Я бросила злой взгляд на Тилайну. Та еле сдерживала улыбочку. Мстит. Как мелко.

— Прекрасно.

— Я тоже так думаю. Кстати тебе не к лицу белый.

— Знаю

— Но мне нравится. Что-то в этом есть такое… — мурлыкнул принц и положил мою ладонь на свой локоть.

Мысли предательски разбегались. Во всем были свои плюсы и минусы. Плюсы были очевидны. Я стану официально женщиной второго, после короля, человека в Смелендере. Не просто женщиной, а возможно, даже женой. Почему возможно, потому, что я не была уверенна ни в чем. По крайней мере одобрение наставника я уже получила. С остальным справлюсь. К тому же подобная новость вызвала ничем не оправданное ликование. Которое я постаралась тут же задушить на корню. Не хорошо это. Следует держать себя в руках. К тому же мне не известны были причины, по которым Темный Принц решил обзавестись невестой. И от этого противно скребло в груди.

Минусы. Они были не столь очевидны и местами, даже предугадать, как отреагирует королевский двор на очередной заскок своего принца, было невозможно.

Впрочем прямо сейчас и узнаю. Я прикрыла глаза, старясь успокоится и взять себя в руки.

— Ты главное не волнуйся. — прошептал он на ухо и я резко выдохнула..

Все потом. Разбираться с проблемами нужно по мере поступления. И даже с тем, что от этого шепота снова сердце помчалось вскачь, вышибая мурашки вдоль позвоночника.

— Да, Ваше Высочество. — ответила сквозь зубы, растеряв снова все спокойствие. — Как скажете.