Игра теней

- Если это так, то тебе, должно быть, удалось записать что-то необычное.

Он на мгновение уставился на нее, злость мелькнула в его потухшем взоре, но Рэйчел мужественно выдержала его взгляд.

- Возможно, и так...

Эти произнесенные многозначительным тоном слова не обманули ее. Ей-то нечего скрывать. Вот ее сестра - совсем другое дело.

- Нет, не так, - задумчиво произнесла она.

- Откуда ты знаешь?

- Ты без колебаний обвинил меня в воровстве. Если бы у тебя на пленке оказалось что-то подозрительное, я бы уже сидела в тюрьме.

Грустная улыбка мелькнула в уголках его губ.

- Я же сказал, что мониторы удалось обойти.

- Да ну? Датчики движения и скрытые камеры?..

Почти вплотную приблизившись к ней, он положил руки на перила и окинул взглядом лужайку, над которой сгущались сумерки.

- Есть еще и обычные приспособления: датчики на окнах, приборы спектрального анализа...

- А они зачем?

Он бросил на нее снисходительный взгляд и сказал:

- Думаю, это тебе не пригодится. Моя система охватывает определенную площадь, обнаруживает наличие подслушивающих устройств, микрофонов и тому подобное...

- Да, - покачав головой, ответила Рэйчел. - Это мне вряд ли пригодится. И я не могу представить, что это будет за жизнь, если мне понадобиться подобное.

- Неужели? У большинства твоих клиентов в домах и офисах установлены сканеры. Если ты предсказывала им, то наверняка знаешь, чем они занимаются.

- В общем, да. Они - директора крупных компаний, президенты банков, предприниматели, владельцы огромных состояний, передающихся из поколение в поколение. Сливки общества, Джексон. С какой стати кому-то устанавливать подслушивающие устройства в их домах?

- Боже, неужели ты так наивна? Он вернулся к мангалу и перевернул куски мяса.

Последовав за ним, она сказала:

- Я всегда полагала, что подобные веши происходят только.., ну не знаю... - Рэйчел всплеснула руками. - С наркобаронами или крупными мафиози.

- Или с людьми, желающими обладать информацией о слиянии компаний, о миллиардных сделках. Представь, - сказал он, подойдя к ней так близко, что ей пришлось отступить на шаг, - допустим, тебе заранее известно, что одна крупная компания собирается купить другую. Что ты станешь делать? Приобретешь несколько тысяч акций компании, которую собираются купить, и за одну ночь превратишься во владелицу огромного состояния.

Джексон поймал выбившуюся прядь ее волос и заправил за ухо.

- Такие люди и являются моими клиентами. А раз моя система не работает, я рискую лишиться их. Мои служащие останутся без работы. Я потеряю все. Но еще раз я этого не допущу.

- Еще раз? Не об этом ли рассказали мне карты? Ты уже терял компанию?

Джексон стиснул челюсти, и она поняла, что больше не услышит от него ни слова. Видимо, она оказалась недалека от истины. Он потерял что-то очень дорогое его сердцу, скорее всего созданную им компанию. Но что бы ни произошло, это стало для него страшным ударом. Можно представить его отчаяние от потери того, на что было потрачено столько сил. Рэйчел мысленно одернула себя. Ей вовсе незачем представлять себе его чувства. Ведь ей самой грозит лишиться собственного дела. И она будет стоять насмерть, но не допустит этого.

- Не хотела бы я жить, зная, что кто-то подслушивает каждое мое слово.

Он приблизился к ней. Рэйчел склонила голову набок, не отводя от него глаз. Она не позволит его грозному виду и пристальному взгляду лишить ее решимости. Неужели он рассчитывает, что сломит ее и добьется признания?

Рэйчел выпрямилась и через окно заглянула в гостиную - в свое надежное убежище, на создание которого затрачено столько сил. Он оставался там один достаточно долго... Она резко повернулась к нему.

- Надеюсь, ты не установил одно из своих подслушивающих устройств в моем доме?

Джексон заморгал, словно она своими словами застала его врасплох, но затем ехидная улыбка появилась у него на губах.

- Нет.

Судя по его тону, подумала она, он пропустил слово "пока".

- Обещай, что никогда не установишь его в моем доме.

Он стиснул челюсти, и ей показалось, что слова застряли у него в горле.

- Пообещай мне!

- Я не собираюсь ставить "жучки" в твоем доме, Рэйчел, - раздраженно прорычал он.

- Хоть я не слишком хорошо разбираюсь в законах, Джексон, но уверена, что установка "жучков" противозаконна.

- И ты без колебаний разоришь меня в суде, если я это сделаю.

Слова его прозвучали вызовом, на который она не могла не ответить.

- Я выбью из тебя все до последнего гроша, если ты только посмеешь.

- Что ж, впечатляющая угроза.

Вдруг вспыхнувшее в его глазах желание наполнило ее теплом. Повернувшись и направившись в дом, она бросила:

- Мне надо разогреть спаржу.

- Как тебе приготовить мясо? - крикнул он ей вслед.

Ей показалось, или она слышит веселые нотки в его голосе? Нет, невозможно, этот человек зол, как раздраженная гремучая змея. Рэйчел открыла дверь.

- Прожарь получше.

Он что-то пробормотал, но она не расслышала. Просунув голову в дверь, она спросила:

- Ты что-то сказал?

- Я сказал, что так и думал.

Избитая фраза о том, что только первобытные люди предпочитали есть мясо сырым, всплыла в памяти Рэйчел, но она промолчала. Наблюдая за Джексоном, склонившимся над дымящимся мангалом с вилкой в одной руке и бокалом вина в другой, она вдруг почувствовала комок в горле. Раньше в ее доме никогда не было мужчин. Никто не готовил ей ужина.

Еще в детстве, прошедшем в трущобах, она многое узнала о возможных последствиях ошибки в выборе мужчины. Нежелательные беременности это лишь начало. Она знала девиц, изнасилованных своими приятелями. Одной из них была Линда Монро, которая забеременела в четырнадцать лет, но ей не пришлось мучиться вопросом, оставлять ребенка или нет. Отец Линды после недельного запоя, узнав о случившемся, так сильно избил ее, что у нее случился выкидыш.

Этот урок, да и десятки других наполнили Рэйчел решимостью избежать подобной жизни. Она научилась распознавать ловких болтунов, людей, для которых лгать было столь же привычно, как дышать, но, даже сменив круг общения, она почти не изменила своего мнения. По опыту она знала, что мужчина, беден он или богат, хотел от женщины лишь того, что она может дать ему в постели.

Хотя это вовсе не означает, что она не мечтала. Рэйчел знала: существует предназначенный и для нее мужчина, просто она пока не нашла его. Однажды она узнает, что такое физическая близость, но ей нужно нечто большее. Тот, за кого она выйдет замуж, должен понимать ее, делиться с ней своими мечтами, быть постоянно рядом и любить ее без каких-либо условий.

Она не хотела думать об этом, понимая всю бесплодность и бесполезность подобных мыслей, но ей почему-то казалось, что Джексон именно тот, кто прекрасно вписывается в атмосферу ее дома. Она представляла, как они вдвоем лежат на диване и смотрят телевизор, как он принимает душ или заключает ее в объятия в постели. Картины казались настолько яркими, что временами ей чудилось, будто это уже произошло.

Комок в горле, переместившись ниже, сковал тяжестью грудь, и ей стало трудно дышать. Рэйчел заторопилась на кухню, где, зажмурив глаза, наклонилась над столом, пытаясь хоть немного успокоиться. Она не рассчитывала, что ей это удастся, ибо с того дня, как познакомилась с Джексоном, она лишилась остатков покоя. И как с ней могло такое произойти?

Если бы это произошло с кем-то еще, Рэйчел предложила бы погадать им по картам. Но ей прекрасно известно, что самой себе она не может предсказывать. Ведь гадалка способна увидеть лишь то, чего ей хочется, а в данном случае она хочет невозможного. У нее ничего не может быть с Джексоном. Она ему безразлична. У себя в офисе он ясно дал ей это понять. И кроме того, прояви он к ней хоть капельку чувств, она бы заметила это. Но его единственным чувством к ней стал гнев, который он с великим трудом сдержал.

- С тобой все в порядке?

Вздрогнув, Рэйчел чуть не вскрикнула и, зажав рукой рот, повернулась к нему. Заметив стоящего в дверях мрачного как туча Джексона, она повернулась к плите и зажгла горелку под овощами.

- Все хорошо.

Он подошел к ней и, потянувшись за бутылкой вина, случайно задел ее руку. Затем долил себе вина и наполнил до краев ее бокал.

- Еще несколько минут, и мясо будет готово.

- Отлично.

Рэйчел, пройдя мимо него, направилась к холодильнику. Вытащив блюдо с салатом, она поставила его на стол и добавила картофель. Пора брать инициативу на себя! Но как начать разговор о кражах, чтобы не сгустить и без того мрачной атмосферы вечера, она не представляла.

Джексон на мгновение отсрочил ей решение этой щекотливой проблемы, спросив:

- С какой стати ты выбрала такое нелепое имя, как мисс Бастет? Неудивительно, что у кошки проблемы в общении с окружающими.

Рэйчел чиркнула спичкой и сделала вид, что поглощена зажиганием свечей на столе, а вовсе не вопросом Джексона, опустившегося на корточки, чтобы получше рассмотреть кошку. Он просто смотрел и даже не пытался приласкать животное.

Когда шерсть на загривке кошки встала дыбом и послышалось ее злобное шипение, Рэйчел решила, что даже при большом желании Джексону не удастся заручиться симпатией мисс Бастет. Хотя она до сих пор не понимала, откуда у кошки такая неприязнь к нему.

- Бастет - имя египетской богини. Она была прародительницей всех кошек.

- Я полагаю, что между ними нет сходства в размерах. Помнится, когда твоя "пушинка" оказалась у меня на руках, мне показалась, что она весит целую тонну.

Улыбнувшись в ответ на его замечание, Рэйчел сказала:

- В древнем Египте все кошки считались священными животными, даже врачи использовали для лечения символическое изображение черной кошки.

- Кажется, ты придаешь большое значение всем этим мистическим штучкам, не так ли?

Удивленная, что расслышала в его голосе интерес, а не осуждение, Рэйчел ответила:

- Думаю, ты прав. И спасибо, что не назвал их "мистической чепухой". Многие люди без колебаний готовы принизить значение моего ремесла.

Джексон поднялся с колен и выпрямился во весь свой огромный рост.

- Тебе неприятно, когда кто-то говорит обидные вещи?

- Зависит от того, кто их говорит. Он секунду смотрел на нее, словно собирался продолжить свою мысль.

- Пожалуй, я принесу мясо.

Взяв мисс Бастет на руки, Рэйчел посмотрела ему вслед. Что он собирался сказать? Хотел попросить прощение за то, что ошибочно обвинил ее? Или желает начать все сначала? Пожалуй, он не станет говорить столь многозначительных фраз, но определенно собирался сказать что-то важное. Возможно, его одолевали сомнения по поводу собственного упрямства относительно подозрений на ее счет. Возможно, ей все-таки удастся убедить его, что он охотится не за тем человеком.

Рэйчел глубоко вздохнула, но тяжесть в груди не исчезла. Неужели она заблуждается и скоро окажется в тюрьме за преступление, которого не совершала? За преступление, которое могла совершить ее сестра...

***

- Ты был женат?

Джексон как раз сделал глоток вина и чуть не поперхнулся. Прижав к губам салфетку, он встретился с вопросительным взглядом Рэйчел, в глазах которой играли отблески огня свечей.

- Нет. А ты была замужем?

Она отрицательно покачала головой.

- Там, где я росла, не было мужчин, способных претендовать на звание жениха. Не было даже таких, с кем можно было просто встречаться.

- Как так?

Рэйчел принялась теребить пальцами салфетку. Джексон было уже решил, что она хочет переменить тему, но Рэйчел сказала:

- Я выросла в трущобах южной части Далласа. Когда до него дошел смысл сказанного ею, он непроизвольно стиснул кулаки. Ему было неприятно представлять ее себе среди нищеты, царившей в этой части города, но он понял, что именно там она научилась быть сильной.

- Малоприятное место жительства.

- И составом населения разительно отличается от той категории людей, которая составляет круг моего общения сейчас. Я жила среди самых бедных и отверженных в нашем городе. Наркомания, алкоголизм, бандитские разборки все это банальная повседневность тамошней жизни. Тебе известно, например, что в нашей стране каждая пятая женщина в возрасте до тридцати лет подвергается насилию. Там статистика иная: насилуют четырех женщины из пяти, и, как правило, родственники.

- И все же ты избежала этого.

У Джексона все сжалось внутри при мысли о ней, молодой женщине, вынужденной ежедневно избегать шальных пуль, шприцев с наркотиками и мужчин, свободных от морали.

- Да, мы оттуда уехали.

- И после этого ты ни с кем не встречалась? Рэйчел улыбнулась.

- У меня сложилось мнение, что мужчины - зло, которого следует избегать. Поэтому я отдавала всю энергию и время своему магазину.

- Ты хочешь сказать, что у тебя ни с кем ничего не было?

Рэйчел сердито передернула плечами.

- Конечно, было.

Но совсем недолго. Он готов биться об заклад на последний доллар. При мысли о том, что Рэйчел невинна, как дитя, а возможно, и девственница, плоть сделалась твердой, словно камень.

Рэйчел водила вилкой по тарелке с едой. Она почти ничего не съела, а к мясу даже не притронулась, хотя Джексон зажарил его так, как она любила. Взяв бутылку вина, она наполнила свой и его бокалы. Это уже ее третий со времени его прихода, отметил Джексон, обративший внимание на ее слегка остекленевшие глаза. Если бы не вино, она бы вряд ли стала рассказывать ему столько о своем прошлом. Возможно, вино развяжет ей язык, и она сообщит ему о кражах. Джексон стиснул зубы, мысленно выбранив себя за то, что хочет воспользоваться ее состоянием.

- Я спросила, был ли ты женат, лишь потому, что карты ничего не сообщили мне о твоем прошлом. - Взгляд ее замер на горевших свечах, глаза расширились, словно она заметила что-то в их пламени. - Одни тайны, Джексон. Что ты скрываешь? Что с тобой произошло?

- Ты же умеешь читать мысли, вот сама мне и скажи.

Откинувшись на спинку стула, Рэйчел недоуменно заморгала, искреннее удивление было написано у нее на лице. Затем разочаровано вздохнула.

- Я не ясновидящая. Слава Богу, мысли читать не умею. Иначе бы сошла с ума. - Она помрачнела. - Но кое-какие экстрасенсорные способности у меня есть.

- И в чем же разница?

Джексон внутренне насторожился. Ему не по душе обсуждение всей этой мистической чепухи. Именно чепухи, хотя раньше он и назвал ее иначе. В жизни случается всякое, трудно найти что-то общее для всех. Доказательность и убежденность зависят от того, насколько человек доверчив. Можно сколько угодно изумляться ловкости рук фокусника, но это всего лишь обман зрения. Реальный мир состоит из фактов и необходимых решений. Две основные составляющие, которых лишен мистический мир Рэйчел.

- Экстрасенсорика - это умение чувствовать эмоции других людей.

- Что является огромным плюсом для твоего ремесла.

Рэйчел запрокинула голову, положив ее на спинку стула, и перед взором Джексона предстала ее длинная, тонкая шея и плавный изгиб груди. Он смущенно потер ладонью губы, но не смог отвести взгляда.

- Иногда да, но часто это отнимает последние силы. Когда глубже вникаешь в жизнь других людей, в их трудности, невозможно не проникнуться их эмоциями. Мне потребовались годы, чтобы научиться всякий раз внутренне отгораживаться от этого.

- Ты хочешь сказать, что умеешь отключаться?

- Что-то в этом роде...

Она издала непонятный звук - то ли вздох сожаления, то ли смешок. Ее глаза лучились ярким светом. Джексон понимал, что можно включить на кухне свет, нарушив тем самым уютную атмосферу. Соглашаясь вместе поужинать, он преследовал единственную цель - побольше о ней узнать и, задав как можно больше вопросов, найти недостающие звенья во всей этой головоломке. Пока же он убедился лишь в том, что ничего не нашел.

- Тогда скажи мне, что я сейчас чувствую? Рэйчел закусила губу и отрицательно покачала головой.

- В том-то и дело, я не могу разобраться в твоих чувствах, кроме тех случаев, когда ты злишься на меня, конечно. А когда перестаешь, то все исчезает, ты ускользаешь.

Она взмахнула руками и издала звук, имитирующий взрыв бомбы. Это было так не похоже на прежнюю Рэйчел, что ему пришлось подавить улыбку.

- Обычно ты не пьешь помногу, а? Покраснев и смущенно улыбаясь, Рэйчел ответила:

- Нет. - Она коснулась пальцем кончика носа. - Онемел.

- Пошли. - Он дотянулся через стол до ее руки и заставил встать. - Давай выйдем на улицу. Возможно, на воздухе тебе станет легче.

Еще никогда Джексон не видел ее такой расслабленной и беспечной. Ему хотелось узнать ее поближе в таком состоянии, но он боялся, что ему вряд ли еще когда-либо представится подобная возможность задать ей вопросы. Может быть, это не совсем порядочно, но он полон решимости поскорее довести свое расследование до конца. После этого он сможет заняться своими делами. Ее он больше никогда не увидит, и жизнь войдет в привычное русло.

Взяв его под руку, она сказала:

- Твои обвинения - они волнуют меня. Он придержал для нее дверь, давая возможность выйти.

- Ну еще бы...

Она остановилась, прижалась плечом к дверному косяку и, опустив глаза, прошептала:

- Ты меня волнуешь, Джексон.

Он машинально приблизился к ней. От нее исходил обольстительный, волнующий аромат. Ветер трепал ее волосы, и ему хотелось зарыться пальцами в этих густых длинных прядях.

- Почему?

- Не знаю, - смущенно ответила она. - Я не встречала таких мужчин, как ты. Обладай я здравым смыслом, держалась бы от тебя подальше.

Он думал точно так же. Но здравый смысл, похоже, не являлся сильной стороной ни его, ни ее натуры.

Склонив голову набок, она взглянула на него.

- Моя мать твердит, что любопытство не доведет меня до добра. Боюсь, она права.

- Матери всегда правы.

Он вышел на веранду и повернулся, ожидая, что она последует за ним.

- Поцелуй меня, - прошептала Рэйчел.

Из-под полуприкрытых век она смотрела на его губы.

- Не понял?

- Я знаю, что не нравлюсь тебе, но...

- С чего ты взяла?

Эта женщина - настоящая загадка. Обольстительная, чарующая... Проблема. Как ее решить? Он сейчас не знает. А вдруг это часть ее плана? И утверждение о небогатом опыте общения с мужчинами - не намеренная ли это ложь, чтобы усыпить его бдительность? Не хочет ли она соблазнить его и этим заставить прекратить расследование? Боже, когда дело касается Рэйчел, он не знает, что и думать.

Она прищурила глаза, молчаливое обвинение застыло в них.

- Думаю, что не нравлюсь тебе, потому что ты постоянно свирепо на меня смотришь. Жаль, у меня нет зеркала, а то бы сейчас показала тебе выражение твоего лица. Поначалу меня это беспокоило, но, кажется, я начинаю привыкать.

Джексон понимал, что без особой теплоты наблюдает за ней. От просьбы поцеловать ее он почувствовал, как напряжение охватило все тело, превратив его в тугой узел желания. Она стояла так близко, что он мог одним движением привлечь ее к себе. Она не станет сопротивляться или останавливать его. Она хочет его, и, черт побери, нравится ему это или нет, но он тоже ее хочет.

- О том же свидетельствует и твоя убежденность, что я краду у своих клиентов? Неужели ты и впрямь думаешь, что я занимаюсь подобными вещами?

Джексон не знал, как ему поступить, потому что не мог отвести глаз от ее пухлых губ. Он до сих пор ощущал их вкус. Но он хочет большего, чем просто воспоминания, ему нужны реальные ощущения. Впрочем, он не может себе этого позволить без риска для своего дела.

- Я всего лишь считаюсь с уликами.

- Ах, да, улики... - подняв указательный палец, сказала она и, оттолкнувшись плечом от дверного косяка, прошла мимо него.

Джексон последовал за ней вниз по ступенькам во двор, радуясь, что теперь их разделяет пространство. Он засунул руки в карманы, чтобы избежать соблазна обнять ее за талию, что сейчас было бы сколь естественным, столь и неуместным. Они молча брели по выложенной галькой дорожке среди аккуратно подстриженных кустов. Камешки скрипели под ногами. Воздух был напоен сладостным, медовым запахом гардений. Он не мог припомнить, когда вот так вдыхал запахи весны. В доме Рэйчел он почему-то чувствовал себя по-особому легко.

Внезапно Рэйчел остановилась и повернулась к нему. Потеряв равновесие, она покачнулась. Джексон бросился к ней и, успев поддержать, привлек к себе. У нее перехватило дыхание, и она схватила его за руку.

- Обычно я менее неуклюжа.

Ему было так приятно обнимать ее!.. Аромат ее тела сводил его с ума. И все же, разжав руки, он отошел от нее.

- Я делаю что-то не то. - Вздохнув, она провела рукой по волосам. Вероятно, от того, что не знаю, как разобраться в тебе...

- А для чего ты стараешься во мне разобраться, Рэйчел?

Помрачнев, она сказала:

- Хочу поговорить о собранных тобой уликах.

- О чем именно?

- Могу я заглянуть в твою папку? Джексон отступил еще на шаг, скрестил руки на груди и принялся размышлять, для чего ей это могло понадобиться. Неужели весь этот фарс с ужином она затеяла ради одного этого момента? Он до боли стиснул зубы. Вероятно, она надеялась на удачу, если ожидала, что он ее поцелует.

- Зачем тебе это? Рэйчел нахмурилась.

- Не надо на меня кричать.

- Зачем, Рэйчел?

Джексон постарался повторить свой вопрос более мягким тоном, но он все равно прозвучал резко, словно приказ.

Она с грустью вздохнула.

- Ну вот, ты снова злишься.

- Рэйчел!.. - предостерег он.

- Я хочу посмотреть, нет ли в твоем списке других известных мне вещей.

- Ты могла попросить об этом у меня в офисе. Незачем было устраивать игры и приглашать на ужин.

Рэйчел положила руки на бедра. Испуг исчез с ее лица, и она расправила плечи.

- Игры? Ты думаешь, я стану играть, когда ты вознамерился сломать мне жизнь?

- Тогда для чего все это, если ты не пытаешься направить меня по ложному следу?

- Я уже сказала тебе сегодня, что мне нужна твоя помощь.

Она провела ладонями по платью, непроизвольно заставив его обратить внимание на изгиб своих бедер.

Джексон едва сдержался, чтобы рывком не привлечь ее к себе. Его желание обладать ею все больше начинало походить на безумие, безумие, ослеплявшее его. Она обладала утонченной чувственностью, которую он мечтал познать на себе. Чем лучше Джексон узнавал ее, тем сильнее крепло его убеждение, что у Рэйчел никогда не было мужчины. С легким стыдом он подумал о том, что был бы не прочь на деле показать ей, сколь восхитительны могут быть отношения между мужчиной и женщиной. Он сомневался, что ему когда-нибудь представится случай обладать ею, и от этого все переворачивалось у него внутри.

- Но вряд ли я добьюсь от тебя помощи, если ты будешь продолжать думать, что я виновна в кражах.

Она снова провела рукой по волосам и, подняв голову, уставилась на звезды.

Джексон стиснул дрожащие руки, избегая соблазна коснуться молочно-белой кожи ее шеи в вырезе платья. Она настоящая искусительница, ведьма, заманивающая его в ловушку. В средние века ее наверняка сожгли бы на костре за попытку соблазнить его. Но самое ужасное, что ему хотелось бы сгореть вместе с ней.

Волна желания захлестнула Джексона. Пробормотав проклятие, он тронул сзади ее шею и, зарывшись пальцами в волосах, привлек к себе. Губами он ощутил вырвавшийся у нее вздох.

- Подожди...

Он не мог ждать. Его рука обвила ее талию, затем скользнула ниже и, сжав ягодицы, привлекла ее к себе. Стон вырвался и у него, желание стало всепоглощающим. Он перестал что-либо соображать и, подчиняясь лишь чувствам, проник языком внутрь ее рта, упиваясь восхитительным божественным ощущением с легким привкусом греха. Она представлялась ему запретным плодом, недостижимой мечтой...

Новый стон был готов вырваться из его груди. Джексон наконец понял, что лежит в основе его пагубного влечения к Рэйчел. Ему хотелось, нет, он просто жаждал ее тела, желал ощутить ее обнаженную кожу, сжать рукой ее грудь... Боже, он хочет ее всю!.. И не важно, где - здесь, на усыпанной гравием дорожке, или в доме на постели. Только это должно произойти именно сейчас!..

С того момента, как он увидел ее, желание бурлило в его крови. Сейчас же кровь просто кипела в жилах, сжигая его изнутри. Лишь проникнув в ее запретные глубины, он сможет избавиться от этой дьявольской боли.

Собравшись отнести ее на руках в дом, Джексон разжал объятия. Ее испуганные, широко раскрытые глаза заставили его остановиться. Она мертвой хваткой вцепилась в его рубашку.

- Почему ты?.. - Рэйчел судорожно вздохнула и прильнула к нему. - Я думала... - Она сглотнула и повторила - Почему?

- Почему я поцеловал тебя? Она кивнула и выдавила из себя:

- Я знаю, что сама просила, но ты, похоже, не испытывал особого энтузиазма.

Он улыбнулся ее словам. Пусть у нее загадочные глаза и гордый вид, в сущности она очень наивна. Сделав движение бедрами, чтобы она ощутила всю силу его желания, он сказал:

- Я хочу заняться с тобой любовью, Рэйчел. И хотя это казалось невозможным, ее глаза расширились еще больше. Затем она запрокинула голову и расхохоталась. Она хохотала до слез. Длилось это недолго. Джексон заскрипел зубами, чувствуя, как желание сменяется раздражением. Рэйчел смахнула слезы с глаз, словно не смеялась, а плакала. Когда она посмотрела на него, в ее потемневших глазах застыла тревога вперемешку с обидой.

- Вот что с нами может сделать наша карма. Меня влечет к мужчине, который сегодня хочет заняться со мной любовью, а завтра отправит в тюрьму. И ни то, ни другое его ничуть не смущает.

Услышав это заявление, Джексон понял, что свалял дурака. Она права. Сумей он доказать причастность Рэйчел к кражам, ему не останется ничего другого, как передать ее в руки полиции.

Он разжал объятия и сделал шаг назад, хотя разделяющее их теперь пространство ничуть не уменьшило его страстного желания. Судорожные толчки сотрясали все тело. Он провел рукой по волосам и, придав лицу суровое выражение, за которое она уже делала ему выговор, произнес:

- Завтра утром я приду к тебе в магазин. Мне нужна квитанция, подтверждающая, что ты купила это ожерелье и серьги.

Она вызывающе вскинула голову.

- А если я ее тебе не отдам?

- Отдашь, Рэйчел. Ведь я единственная твоя надежда.

Глава 9

Остановившись на красный свет, Рэйчел устало закрыла воспаленные глаза и сделала глоток травяного чая из дорожного термоса. Она несколько раз почистила зубы, но до сих пор чувствовала во рту неприятный привкус, оставшийся от выпитого вчера вина. Тупая боль в висках, над бровями и у основания черепа не покидала ее ни на секунду.

Больше ни грамма спиртного, поклялась она. И больше никаких ужинов с Джексоном. Хотя она сомневалась, что когда-нибудь ей придется беспокоиться по этому поводу. Во всяком случае, его уход был весьма красноречив. Ледяная ярость застыла в его глазах. Ей тогда показалось, что она физически ощущает старательно созданный им вокруг себя защитный барьер. Его приказ отдать квитанцию прозвучал явной угрозой, которой Рэйчел не осмелилась противиться из страха, что он отдаст ее в руки полиции прежде, чем она сможет доказать непричастность Пенни. Но как сделать это, не сообщив Джексону всех деталей, она не знала.

- Зеленый свет, Рэйчел, - раздался рядом громовой голос Эмили. - Ты едешь или собираешься торчать здесь все утро?

Рэйчел с трудом разлепила веки и увидела, что действительно горит зеленый свет. Нажав на газ, она свернула на Престон-роуд, чувствуя, как все переворачивается внутри. О Боже! Замедлив ход, она поехала к магазину.

- Спасибо, дорогая, что утром заехала за мной. Мисс Бастет, ну-ка брысь. Весь костюм будет в твоей шерсти. - Столкнув кошку на пол, Эмили вздохнула. Не могу поверить, что у моей машины сдох аккумулятор. Ему еще и года нет...

- Ничего страшного, мама. Днем купим новый, - прошептала Рэйчел.

Сколько же нужно времени, чтобы аспирин подействовал?

- Знаешь, сегодня мы могли бы позволить себе кое-что неординарное. - Эмили опустила защитный козырек и принялась рассматривать в его зеркальной поверхности, достаточно ли хорошо подведены помадой губы. - Почему бы нам не закрыть магазин и не отправиться в торговый центр за покупками, а потом пообедать? Только ты и я. Вот было бы здорово.

В иных обстоятельствах Рэйчел и в голову бы не пришло не открывать магазин, но, зная, что там появится Джексон с явным намерением испортить ей остаток и без того тяжелого дня, подобная идея выглядела весьма заманчивой. Достаточно того, что она перебрала вчера, а уж просьба поцеловать ее... От унижения мурашки побежали по покрывшейся испариной коже. Она отдала бы что угодно за возможность вновь пережить вчерашний вечер. Понимая, что это не в ее силах, Рэйчел подумывала вернуться домой и провести весь день, а возможно, и всю следующую неделю в постели. Она посмотрела в боковое зеркало, подыскивая удачный момент для разворота. Но если она спрячется, то всего лишь на день отсрочит неизбежное. К тому же отведенный ей срок подходит к концу. Прижав ко лбу теплый термос, Рэйчел сказала:

- Давай в другой раз, мама.

- Что случилось, милая? Что-то мне не нравится твой вид.

- Просто немного болит голова. Тупые удары боли продолжали сотрясать череп изнутри. Нет, определенно, больше никогда никакого вина!

Подъехав к торговому центру, Рэйчел поставила машину на стоянку перед своим магазином и взяла с коленей сумочку.

- Пойдем, мисс Бастет. Пора работать. Кошка привычно пробралась между ногами у Рэйчел и грациозно покинула машину.

- Взгляни, милая, покупатель уже ждет открытия. И только посмотри, кто это такой...

Бросив взгляд через ветровое стекло, Рэйчел издала мучительный стон. Головная боль, волнами подкатывая ко лбу, стала нестерпимой. В свободной белой рубашке без воротника, небрежно заправленной в джинсы, и в спортивных ботинках Джексон стоял, прислонившись к каменной ограде, и из-под полуприкрытых век внимательно наблюдал за ней. Рэйчел показалось, что она на расстоянии ощущает исходящее от его атлетически сложенного тела напряжение, и это лишь усилило ее смятение от его присутствия здесь. Голова шла кругом, внутри все тряслось, хотя теперь эти ощущения не имели никакого отношения к количеству выпитого вчера вина.

Со вчерашнего дня ничего не изменилось в задумчивом; хмуром выражении его лица, поняла Рэйчел, готовая кричать от отчаяния, но понимавшая, что этим ничего не изменит.

- Похоже, он всерьез заинтересовался тобой, дорогая.

Рэйчел горько усмехнулась.

- Вряд ли...

- Не обращай внимания на его хмурый вид, - сказала Эмили. - Я много раз видела у мужчин нечто подобное. Точно, ты ему нравишься. Он злится, но ты ему нравишься. Я так понимаю, что вам вдвоем не удалось разрешить его проблему.

- Не удалось.

Неужели мать права в отношении Джексона? Определенно в его глазах есть нечто такое, что иначе как интересом назвать нельзя.

- И чем же он так расстроен? - Эмили накинула на плечо ремешок сумки и открыла дверь. - Возможно, на этот раз я смогу ему помочь. Ему очень пойдет один из тех шелковых галстуков, полученных нами из Франции.

- Нет! - отрезала Рэйчел и тут же пожалела об этом. Она потерла виски и, покидая машину, бросила на ходу:

- Я сама с ним займусь. Ой пришел, чтобы кое-что забрать.

Захлопнув дверцу, Рэйчел вздрогнула и торопливо направилась к Джексону. Прежде чем мать успела присоединиться к ним, она пробубнила себе под нос:

- Ни слова о том, зачем ты здесь. Получив в ответ едва заметный кивок, она повернула ключ в замке двери магазина. Мисс Бастет первой шмыгнула внутрь. Запрыгнув на прилавок, она уселась на задние лапы, словно знала, что должно что-то произойти, и отводила себе роль наблюдателя.

- Мистер Дермонт, очень рада снова видеть вас!..

Эмили взяла Джексона под руку и повела внутрь, пока Рэйчел возилась с выключателем верхнего света.

- Миссис Голд... - Улыбка промелькнула на губах Джексона. - Вы сегодня прекрасно выглядите!

Рэйчел бросила на прилавок сумочку, напугав мисс Бастет. Каким образом Джексону удается скрывать от нее свое обаяние? Ей он его определенно не демонстрирует. Ей достаются лишь подозрительные взгляды, обвинения и дикие угрозы. Хотя, конечно, не стоит забывать о двух поцелуях.

- Мама, будь любезна, приготовь кофе.

- Да, конечно, - встрепенулась Эмили, отходя от Джексона. - Хотите чашечку, мистер Дермонт? Это займет всего несколько минут.

- Благодарю, мэм.

Царила напряженная тишина, пока Рэйчел ждала, когда мать закроет за собой дверь. Сдержав острое желание зажмурить глаза и потереть виски, она повернулась к Джексону. Любезная улыбка не исчезла с его лица. Он посмотрел на нее, и их взгляды встретились.

- Похоже, ты плохо спала, Рэйчел. Что-то случилось?

Злые огоньки появились у него в глазах, и у Рэйчел похолодело внутри.

- Все в порядке.

- Верю. - Его надменный взгляд явно говорил, что большее удовольствие ему доставляет видеть ее муки. - Мне нравится твоя мать.

- Она довольно примечательная личность. Покупатели ее любят.

Рэйчел становилось не по себе от его пристального взгляда. Ей вовсе незачем спрашивать, что он думает об их поцелуе. Да, она была пьяна, но не забыла, с какой страстью привлекла его к себе, ища его губы, словно они принадлежали только ей. Она готова поспорить на лучшую колоду своих карт, что он тоже ничего не забыл. Об этом свидетельствовало то, с каким интересом он рассматривал ее губы. От нахлынувших воспоминаний губы Рэйчел задрожали.

Она прижала ладонь ко лбу. Придется принести квитанцию и отдать ему, тогда он уйдет. Пока мистер Уэзерби отсутствует, Джексону вряд ли что-то удастся разнюхать. И пуст ее это пугает, но Рэйчел решила, что надо не терять Джексона из вида, пока он продолжает свое расследование. Если Джексон случайно что-то узнает, она окажется рядом, чтобы защитить сестру. Рэйчел подумывала о том, чтобы не отдавать ему квитанцию, но в конце концов отвергла эту мысль. Полиция установит прежние прегрешения Пенни и незамедлительно сделает соответствующие выводы. Джексон же, возможно, вообще никогда не узнает о прошлом сестры, поскольку сведения о ней содержаться в архиве, в разделе малолетних преступников. Она надеялась, что они там и останутся, ибо если Джексон выяснит, что она скрыла от него столь важные сведения, то непременно заставит ее пожалеть об этом.

Не произнося ни слова, Джексон повернулся и начал лениво бродить между витринами. Хитрый прищур его глаз очень тревожил Рэйчел. Она окинула лихорадочным взглядом магазин. Неужели он что-то ищет? Да нет, он просто ведет себя как обычный покупатель.

- Я принесу тебе квитанцию.

Джексон остановился и посмотрел на нее.

- Неси.

В кабинете Рэйчел улыбнулась матери, на мгновение поднявшей глаза от подноса, на котором расставляла свои любимые фарфоровые чашки.

- Он еще здесь?

Эмили положила серебряные ложки рядом с сахарницей и сливками.

Рэйчел не могла представить, как Джексону удастся не раздавить одну из этих крошечных чашечек своей огромной, грубой рукой.

- " Все еще здесь, но, думаю, у него нет времени на кофе.

Мать хитро прищурилась.

- Постарайся задержать его, дорогая. Я меня не было случая поговорить с ним, узнать его поближе... Ты же понимаешь, о чем я. Думаю, та смешная маска с острова Бали - как раз то, что ему нужно. У него прекрасная улыбка, хотя, по-моему, улыбается он не часто.

Рэйчел полагала, что с помощью вырезанной из дерева маски вряд ли удастся смягчить выражение лица Джексона, но решила не говорить об этом.

- Посмотрим, что я смогу сделать. Выдвинув ящик картотечного шкафа, она вытащила из папки написанную от руки квитанцию. Сделав на небольшом ксероксе копию, вернула оригинал на место и задвинула ящик. Прежде чем покинуть кабинет, Рэйчел сказала:

- Пока не выходи, мама, дай мне еще несколько минут.

- Хочешь, чтобы первую покупку он сделал у тебя? - подмигнув, шутливо спросила мать. -Тогда вперед, и желаю удачи. Я найду, чем себя занять.

Прикрыв за собой дверь, Рэйчел глубоко вздохнула. Голова закружилась. Сжав ладонями виски, Рэйчел подождала, пока исчезнет темнота в глазах. Возможно, до работы ей следовало поесть. При мысли о еде ее внутренности взбунтовались, а к горлу подступила тошнота. Неудачная мысль. Никакой еды, решила она.

Вдруг поняв, что из магазина не доносится ни звука, Рэйчел насторожилась. Она двинулась вдоль стены с книжными полками и увидела Джексона, стоящего в центре зала. Склонив набок голову, он рассматривал какую-то вещь, которую держал в руках. Решив остаться незамеченной, она осторожно двинулась вперед.

Рэйчел ожидала, что Джексон поднимет голову, возможно, даже улыбнется ей, но он остался недвижим, словно боялся лишним движением потревожить себя.

Остановившись в нескольких футах от него, Рэйчел подняла руку с квитанцией.

- Вот копия той квитанции о продаже. Но мне нужно объяснить...

Он медленно поднял голову. В его глазах читался вопрос, нет, не вопрос, а отвращение... Ей захотелось завыть в голос. О Боже, что на этот раз?

Джексон двинулся ей навстречу, и она машинально отступила назад, наткнувшись на стеклянную витрину. Когда он оказался почти рядом, Рэйчел поняла, что он что-то держит в руках, но не могла отвести взгляда от его глаз.

Тяжело дыша, Джексон остановился от нее на расстоянии вытянутой руки. Челюсти его были плотно стиснуты, лицо потемнело. Он собрался что-то сказать, но лишь замотал головой.

- Джексон!.. - воскликнула Рэйчел, понимая, что должна спросить его. - Ну, что на этот раз? Почему ты на меня так смотришь?

Он поднял руку, и она отшатнулась, заметив, что он держит в ней вазу. Рэйчел насупилась и снова взглянула ему в глаза.

- Как давно она у тебя, Рэйчел? Она перевела взгляд на вазу, отметив, что это вовсе не ваза, а искусно сделанный сосуд для благовоний. Восьми дюймов в высоту, с резной ручкой сбоку и верхней частью в форме львиной головы, в раскрытую клыкастую пасть которой заливаются духи. Судя по резным изображениям битв на боках и состоянию керамики, Рэйчел отнесла сосуд к эпохе Древней Греции. Этой вещи многие и многие сотни лет.

- Боже правый!..

- Давно она у тебя? - еще требовательнее спросил он.

Мозг отказывался служить ей, оцепенение охватило все тело. Пошатнувшись, Рэйчел схватилась рукой за стеклянный стеллаж, боясь, что ноги перестанут держать ее. С бешено колотящимся сердцем она произнесла:

- Я никогда раньше не видела этого. Ты принес ее с собой?

Но она знала, что это не так. Когда он пришел, у него с собой ничего не было.

- Откуда она у тебя? - обманчиво-спокойным тоном спросил Джексон, но она чувствовала, что он кипит от ярости.

- Я же сказала, что никогда прежде не видела ее.

- Но она находится в твоем магазине.

Джексон не крикнул, но Рэйчел вздрогнула и отшатнулась.

Она отрицательно покачала головой и сделала шаг в сторону стеллажа. Он приблизился к ней. Рэйчел отступила еще на шаг. Ей требуется пространство, иначе она не в состоянии думать. Она продолжала отступать. Джексон же наступал - методично, медленно, словно охотник, напавший на след.

Самые невероятные мысли мелькали у нее в голове, но ни одну из них нельзя было назвать здравой. При каждой встрече с Джексоном все становилось еще более запутанным в ее жизни, невероятным до безумия. Рэйчел не сводила глаз с вазы, отмечая ее изящную форму и затейливые изображения, судорожно пыталась вспомнить, откуда она взялась, но не могла. А это значит... Рэйчел сжала рукой горло и почувствовала, как бешено бьется пульс. Что же это значит? Ничего! Она не верит, что к этому причастна Пенни. Но тогда откуда ваза взялась в магазине? Рэйчел догадывалась, куда своими вопросами гнул Джексон. Он, конечно же, думал, что ваза украдена, и украла ее она.

- Отвечай, Рэйчел! Ты сказала, что никогда не видела ее. Тогда откуда она здесь взялась?

- Я.., возможно... - Она проклинала себя за неспособность найти быстро предлог, позволивший бы отвлечь внимание Джексона от сестры. И вдруг ее осенило, она даже рассмеялась от облегчения. - По всей видимости, это новое приобретение.

- О котором тебе ничего не известно? - Он отверг ее идею простым кивком головы. - Возможно, я недостаточно хорошо тебя знаю, милочка, но готов поспорить на стоимость этой вазы, что тебе до мелочей прекрасно известно, где что находится в твоем магазине.

С правдой трудно спорить. Она могла подробно описать каждую вещь и с закрытыми глазами показать, где она находится. Любой предмет, за исключением вазы в руках Джексона.

- Возможно, один из клиентов принес ее вчера днем уже после моего ухода. В этом нет ничего необычного, у нас заведено выкупать вещи у своих клиентов.

- Тогда должна быть квитанция. Паника охватила Рэйчел. Она облизала запекшиеся губы и с трудом заставила себя нормально дышать. Холодный воздух заполнил легкие, мурашки побежали по коже. Она не могла отделаться от ощущения неминуемой беды. А если никакой квитанции не окажется и ваза попала к ней совсем иным путем?..

- Конечно, должна быть квитанция, только она не...

Джексон схватил ее за руку и рывком привлек к себе.

- Не смей лгать и скажи, что у тебя ее нет.

- Я.., я не лгу. - Хотя это было именно то, что она собиралась сделать. Ей необходимо выиграть время, чтобы расспросить Эмили и Пенни в отсутствие Джексона. - С чего ты взял, что она украдена? Неужели заранее готов думать обо мне самое плохое?

- Ваза краденая, Рэйчел.

- Откуда это известно? Только потому, что ты так говоришь? - Она судорожно вздохнула. - Ты приходишь в мой магазин и бросаешь обвинения, ничем их не подкрепляя. Откуда мне знать, что не сам ты подложил ее? Я тоже почти не знаю тебя, Джексон. А вдруг ты так отчаянно хочешь сохранить свою фирму, что готов принести меня в жертву?

Он приблизился к ней, почти не оставив ей места между собой и стеной. Рэйчел было собралась сопротивляться, но поняла всю бесплодность подобных попыток. Да она и не боялась его. Джексон может лишить ее магазина, но он никогда не ударит ее. Вопреки здравому смыслу она даже приветствовала его близость, наслаждалась исходившим от него пряным запахом, ощущала себя в безопасности, защищенная, словно щитом, его сильным телом: Не будь этих проклятых краж, она могла бы всегда чувствовать себя в безопасности рядом с Джексоном. Хотя в данный момент безопасность рядом с ним всего лишь иллюзия. Он же намерен сломать ей жизнь, с безмолвным криком отчаяния думала она.

- Черт побери, ты прекрасно знаешь, что я не стану подставлять тебя. - Он крепко стиснул ладонью ее затылок, но она не почувствовала боли. Большим пальцем он нежно провел по ее губам и щеке, затем со вздохом прижался лбом к ее лбу. - Бумаги у тебя в кабинете?

Они там, и там же находится ее мать, но Рэйчел не хотела, чтобы Джексон заставил Эмили насторожиться по поводу истинной цели своего визита.

- О, дорогая, - словно нарочно, прозвучал позади Джексона голос Эмили. Думаю, мне следовало еще немного подождать. - Распространяя вокруг себя запах дорогих духов, ее мать с серебряным подносом в руках прошла перед ними. - Но раз я уже здесь, думаю, нам всем неплохо будет выпить по чашечке кофе. Это особый, гавайский сорт.

Джексон отпрянул от Рэйчел, случайно коснувшись своей огромной ладонью ее обнаженной руки. Ее тело непроизвольно отреагировало дрожью на это прикосновение. Он заметил это, зрачки его потемневших глаз расширились, но он крепко стиснул губы. Лишь щека болезненно дернулась. И хоть пока Джексон не произнес ни слова, Рэйчел понимала, что он не станет долго скрывать своих подозрений. Любой ценой она должна помешать ему сообщить матери о кражах. Обвинения могут оказаться ложными, а Эмили вовсе незачем попусту волноваться.

- В самом деле, выпейте кофе" - предложила Рэйчел, - а я сейчас вернусь.

Прежде чем он успел возразить, она бросилась в кабинет и закрыла за собой дверь. Квитанции за предыдущий день, как обычно, должны быть у нее на столе для просмотра и внесения данных в компьютер.

Она быстро просмотрела стопку бумаг, но ничего относящегося к вазе не нашла. Рэйчел скорбно опустила голову, но это лишь усилило тупую боль в висках и не давало сосредоточиться.

Плюхнувшись на стул, она вытащила из нижнего ящика регистрационную книгу, открыла ее и начала водить пальцем по последним записям. Напряжение ее возрастало с каждой прочитанной строчкой. Чем ближе к концу столбца, тем труднее ей становилось дышать. Прочитав последнюю строку, она зажала руками рот, боясь закричать. Ни одного чека, кроме выписанных ею, в книге не значилось, и ни один из них не был выписан за античный сосуд для благовоний.

- Нет, - шептала она. - Нет, нет, нет!.. Рэйчел бросила взгляд на дверь и поняла, что больше не может прятаться в кабинете. Она оставила Джексона с матерью, и где гарантия, что он не станет допрашивать Эмили, как допрашивал ее. Поспешно выскочив в торговый зал, она остановилась как вкопанная, заметив их вдвоем стоящими у прилавка, серая ваза находилась в руках Эмили.

Нацепив очки, мать внимательно рассматривала затейливые узоры на боках вазы, охая и ахая от восхищения. Рэйчел стиснула потные руки и быстро приблизилась к ним. Джексон посмотрел на нее. Его осунувшееся лицо и плотно сжатые губы дали ей понять, что он выяснил то же самое, что она обнаружила минуту назад: Эмили до сегодняшнего дня тоже не видела этой вазы. А это значит, Пенни... Рэйчел заморгала, почувствовав, как глаза наполнились горячими слезами. О, Пенни!.. Зачем?

- Рэйчел, чудесный сосуд для духов! - воскликнула мать, заметив взгляд Джексона. - Почему ты не сказала мне, что купила его? И где ты его достала?

- Именно это и я хотел бы узнать, - ледяным тоном произнес Джексон.

Эмили посмотрела поверх очков на Рэйчел, затем на Джексона, и снова на дочь.

- Что здесь происходит?

- Ничего, мама, просто я.., видишь ли... Рэйчел хотелось одновременно плакать и ругаться. Она не могла ответить на вопрос Джексона, не насторожив его своими подозрениями по поводу собственной сестры. Но стоять здесь и мямлить что-то маловразумительное ей тоже нельзя. Попытавшись собраться, Рэйчел сделала глубокий вдох и поняла, что Джексон все равно докопается до правды. Уж коли он выяснит правду или, скорее, то, что Рэйчел считает правдой, лучше, чтобы она стала ему известна от нее. Только так она сможет контролировать ситуацию.

- Я не покупала ее, - твердо проговорила Рэйчел.

- Нет? А кто же тогда? Не припоминаю, чтобы Пенни говорила о ней.

- Нет! - Рэйчел потянулась к вазе, но Джексон опередил ее и с осторожностью взял в руки. Закусив губу, она заявила:

- Уверена, что Пенни тоже ничего не знает о вазе.

- Но где же тут смысл, милая? - Эмили сняла очки, и Рэйчел заметила недоуменный взгляд матери. - Если никто из нас не покупал ее, то как она сюда попала?

Рэйчел медлила, не зная, что ответить. Сердце ее бешено колотилось. Эмили нежно взяла дочь за руку.

- Ты плохо выглядишь. Пожалуй, мне лучше отвезти тебя домой.

- Я в порядке, мама.

- Но ты очень плохо выглядишь.

- Откуда у тебя эта ваза, Рэйчел? - спросил Джексон.

Чувствуя себя беспомощной и загнанной в угол от невозможности найти подходящий ответ, Рэйчел прошептала:

- Я не знаю.

Джексон вздохнул, его широкая грудь наполнилась воздухом.

- Досадно.

- Почему, мистер Дермонт? - обходя вокруг прилавка, чтобы пощупать лоб Рэйчел, спросила Эмили. - Определенно, тут есть загадка, но уверена, что мы ее разгадаем.

- Досадно, миссис Голд, потому что мне не остается ничего иного, как обратиться в полицию.

- В полицию? - повторила Эмили и испуганно посмотрела на него.

- Ты не можешь! - вырвалось у Рэйчел.

- Рэйчел, что происходит?

- Ничего, мама. - Она попыталась загородить мать своим телом. - Джексон, ты не можешь пойти в полицию!..

- Хватит с меня твоих тайн, милочка, - бросила мать из-за спины Рэйчел. Положив руку на плечо дочери, Эмили повернула ее к себе лицом. - Я хочу знать, что все это значит.

- Ваза украдена, - сообщил Джексон. Эмили от изумления открыла рот. Рэйчел резко обернулась и процедила сквозь зубы:

- Ты этого не знаешь!..

Его светлые брови в немом упреке поползли вверх.

- Ты не представил мне никаких доказательств, что она украдена. Пока ты этого не сделаешь, я не собираюсь ничего обсуждать. И я не потерплю, чтобы ты врывался сюда со своими обвинениями и пугал ими мою мать.

- Я ни в чем тебя не обвинил.

- Пока, - закончила за него Рэйчел. - Но уверена, что за тобой не пропадет.

Эмили попыталась встать между ними.

- С какой стати, черт возьми, вы должны обвинять мою дочь в воровстве? Я же сказала, что должно найтись объяснение появлению здесь этой вазы.

Рэйчел стиснула плечи матери и заставила ее отступить.

- Мама, я сама во всем разберусь. Та скрестила на талии руки и тяжело вздохнула. В ее глазах мелькнуло выражение недовольства, обычно заставлявшее Рэйчел присмиреть. Но только не сейчас. Продолжение их нормального существования зависит от того, удастся ли ей убедить Джексона в том, что он ошибается.

- Рэйчел, - строго сказала мать, - не обращайся со мной как с ребенком! Я требую, чтобы ты сказала мне, что здесь происходит. Какое отношение ты имеешь к этой краденой вазе?

- Никакого! - крикнула Рэйчел и сжала ладонями виски, боль в которых стала нестерпимой, затем уже тише добавила. - Именно это я и пытаюсь доказать Джек.., мистеру Дермонту. Если он даст мне время все выяснить, уверена, что смогу это объяснить.

- Я дал тебе шанс с ожерельем...

- Что за ожерелье? - вмешалась Эмили.

- Но на это я не могу закрывать глаза, - продолжил Джексон суровым тоном.

Она вдруг заметила, что гнев его исчез, и глаза стали непроницаемыми, словно кто-то опустил между ним и ею защитный экран.

От этого Рэйчел почему-то испытала облегчение. Она не могла противостоять эмоциям, выплескиваемым на нее Джексоном, когда они, как только что, были пронизаны гневом и беспокойством. Тогда у нее начинали подкашиваться ноги. Но Рэйчел не настолько глупа, чтобы думать, будто их противостояние завершилось. Он просто сумел обуздать свои эмоции.

Она не знала, что делать и к кому обращаться за помощью. Как, черт побери, эта ваза могла попасть к ней в магазин? Ей нужно быстрее найти ответ на этот вопрос, чтобы не лишиться всего. Сейчас она готова сделать что угодно и что угодно сказать, лишь бы Джексон поверил ей, сказал, что ошибся, и вслед за этим обнял ее, чтобы она перестала трястись от страха.

Его следующая фраза доказала всю тщетность этих надежд.

- Если ты не сама украла, - подняв вазу, заявил он, - тогда наверняка укрываешь краденое. В любом случае я вынужден передать все в руки полиции.

Он повернулся и направился к двери. Рэйчел бросилась за ним. Если он думает, что оставил бомбу и она сейчас взорвется, то он ошибается. Она обеими руками схватила его руку выше локтя, чтобы остановить. Почувствовав его железные мускулы, Рэйчел поняла, что ничего не сможет с ним поделать, если только он сам не захочет остановиться.

- Подожди!

Он продолжал идти.

- Черт возьми, Джексон, подожди!.. Пожалуйста...

Он открыл дверь и, не обернувшись, вышел. Рэйчел беспомощно взглянула на мать.

- Ну, не стой же здесь, - приказала ей Эмили. Рэйчел коснулась двери, когда она почти захлопнулась, и рывком распахнула ее. Поспешно выбежав наружу, она со стоном остановилась, когда ослепительный свет ударил ей в глаза. Прикрыв глаза ладонью, Рэйчел прищурилась, ожидая, пока привыкнет к свету. Она заметила Джексона, подошедшего к своей машине, припаркованной в нескольких десятках метров от магазина. Рэйчел, обогнув "ягуар", подбежала к его противоположной двери. Не останавливаясь, она распахнула ее и вскочила внутрь как раз в тот момент, когда глухо заурчал мотор.

- Что ты вытворяешь? - бросил Джексон. Тяжело дыша, Рэйчел подобрала юбку с порожка и захлопнула дверцу. На секунду она зажмурилась и уперлась головой в подголовник сиденья, чтобы перевести дух. В замкнутом пространстве салона машины среди запахов нагретой солнцем кожи сидений и бензина она четко различила присущий только одному Джексону аромат. Нет, пора положить этому конец. Как угодно, но она должна заставить его поверить, хотя бы ненадолго. Еще один день, в состоянии близком к истерике думала она, ей нужен всего один день. Достаточно, чтобы разыскать Пенни.

- Если не собираешься отправиться вместе со мной в полицейский участок, чтобы сдаться, прошу тебя выйти.

Рэйчел повернулась к нему и открыла глаза. От напряжения глубокие морщины прорезали его лицо, абсолютно лишив и без того не слишком присущей ему мягкости. Ей захотелось провести рукой по его слегка небритой щеке, прикрыть пальцами ледяные глаза, потрогать губы. Да, она будет гладить его до тех пор, пока не разгладит всех морщин и не заставит засиять на лице улыбку, способную ослеплять своей редкой красотой.

Что же с ней творится? Это человек намерен сломать ей жизнь и лишить любимого дела. Он без тени сомнения готов втоптать в грязь ее семью. А она не в силах противиться страстному желанию, возникающему у нее всякий раз рядом с ним.

- Прекрати так смотреть на меня! - прорычал он.

Рэйчел испуганно моргнула и стиснула кулаки, подавляя желание коснуться его. Наверняка кожа его горит, подумала она, он едва сдерживает готовую выплеснуться ярость.

- Мы не закончили разговора.

- Ты хочешь что-то добавить?

- Да. - Она развернулась на сиденье, чтобы смотреть на него, и скрестила на груди руки. - Я не украла эту вазу. И буду утверждать это, пока ты мне не поверишь.

Джексон недоверчиво хмыкнул, его взгляд скользнул по ее груди, и она затрепетала. Соски непроизвольно затвердели, и Рэйчел вдруг показалось, что ей стал мал кружевной бюстгальтер. С нотками страдания в голосе она спросила:

- Почему ты уверен, что именно я украла ее?

- Она была в твоем магазине. Рэйчел закатила глаза.

- Неужели я выгляжу настолько глупой, чтобы украсть что-то, а потом выставить на всеобщее обозрение? Особенно после того, как специалист по охране обвинил меня в краже ожерелья?

Джексон потер ладонями лицо, затем взъерошил волосы.

- Это действительно лишено смысла, Рэйчел, но я вынужден считаться с фактами.

- Вот именно. У нас пока нет их полного набора.

- О чем это ты? - Держа одной рукой руль, он так низко склонился к ней, что она ощутила исходящее от его кожи тепло. От него веяло силой и уверенностью. - Тебе известно что-то, чего ты мне не говоришь?

- Нет, - почти выкрикнула она. - Но я хочу знать, почему ты с таким упорством приписываешь это мне. Знаешь, что я думаю?

- Слушаю тебя.

- Думаю, ты боишься.

- Чушь!

- Ты боишься, что чем-то виновата твоя фирма. И еще, - добавила она, думаю, что по непонятной причине ты боишься меня.

- Полная ерунда.

- Возможно. Но тогда почему ты не хочешь поискать кого-нибудь еще? Почему именно меня ты желаешь упрятать за решетку? Чтобы я исчезла, из твоей жизни?

- Рэйчел...

- Слишком поздно, Джексон. - Она дрожала всем телом, но уже не могла остановиться. -Я уже здесь. И тебе придется иметь со мной дело.

- Я не хочу, чтобы ты оказалась виновной. Бог тому свидетель. Но встань на мое место и рассуди. У тебя было ожерелье, а теперь - ваза. За последнюю неделю два из семи украденных предметов оказываются у тебя.

- Но я не брала их, - прошептала она.

- Мне хочется тебе верить.

Он вытянул руку, чтобы коснуться ее лица, но в последнюю секунду отдернул ее. Тем не менее мурашки все равно побежали по коже Рэйчел. Она заметила борьбу в его глазах. Он хотел ей верить. Вопреки всем фактам он хотел этого!..

- Ты не сказал, чья эта ваза.

- Сенатора Гастингса.

- Сенатора? - Рэйчел выпрямилась, насколько позволяли ей размеры спортивной машины. - Мы.., то есть я даже не заходила в его дом. Ты же был там. Мы сидели на заднем дворе.

- Во время вечеринки, а после?

Всплеснув руками, Рэйчел беспомощно пожала плечами, глаза ее от недоумения были готовы выскочить из орбит.

- Ты уехал домой вместе со мной.

- А вдруг ты вернулась, миновала датчики и украла вазу?

- Тебя послушать, так это не составляет никакого труда.

На этот раз, вытянув руку, он сжал висевший у нее на груди амулет и, потянув за него, привлек ее к себе. Цепочка впилась ей в шею. Когда их лица оказались в дюйме друг от друга, он сказал:

- Да, это непросто... Поэтому-то тебе и требовалась помощь. Возможно, кто-то из твоих родственников?

- Оставь моих родственников в покое! Она попыталась вырваться, но он слишком крепко держал ее.

- Ты так беспокоишься за своих сестру и мать!..

Рэйчел схватила Джексона за запястье, и ей показалось, что его пышущая жаром кожа обожгла ее пальцы. Она умоляюще взглянула в его полные презрения глаза и тихо сказала:

- Я не брала вазы, Джексон. Позволь мне доказать тебе это.

- И как ты намерена доказывать? Она ощущала пальцами его учащенный пульс. Он прищурился. Карие зрачки его глаз стали почти черными, огонь страстного желания пылал в них.

Он хочет меня поцеловать, поняла она, чувствуя, как кровь горячей волной заструилась по телу. Лишь из упрямства он не намерен потакать своим прихотям. Ей казалось, что силой страсти этот его поцелуй затмит все предыдущие. Теперь он будет упиваться вкусом ее губ, срывать с нее слой за слоем защитные покровы. Но что произойдет, если она отдаст ему свое сердце?

Рэйчел с ужасом думала, что ей слишком хорошо известен ответ на этот вопрос: он не пойдет на риск лишиться своей фирмы, чтобы спасти ее. И все же пока ведь он не заявил на нее в полицию. Пришло время, подумала Рэйчел, выяснить, сколь долго она может испытывать его терпение.

- У меня появилась идея, Джексон, хотя, думаю, тебе она не понравится.

- Вполне возможно. Что ты задумала? Он выпустил из рук ее амулет и попытался отодвинуться. Рэйчел еще крепче сжала его запястье. В ответ его теплые пальцы, словно тисками, стиснули ее руку чуть выше локтя.

Понимая, что этим самым отдает ему в руки свою жизнь, она сказала:

- Я хочу, чтобы ты подставил меня.

Глава 10

- Не понял? Что за игру ты затеяла? Джексон попытался отдернуть руку, но эта хитрая маленькая ведьма изо всех сил вцепилась в него. Ей не удастся разжалобить его умоляющим взглядом и обольстительным голоском. Она что-то задумала и оказалась права, утверждая, что ее затея ему не понравится. Она ему не нравится. Совсем не нравится...

Словно испугавшись его сурового тона, Рэйчел опустила свои шелковистые ресницы.

- Это вовсе не игра. То, что я задумала, не лишено смысла.

Кондиционер работал бесшумно, наполняя салон холодным воздухом, но на лбу Джексона выступили капельки пота. Неужели виной тому прикосновение ее руки? Он не мог поверить.,.

- Тогда говори быстрее, потому что через две минуты я уезжаю.

- Ладно, давай проанализируем факты. Украдены дорогие, антикварные вещи. Я их не брала, но две из них оказываются в моем магазине. - - Только две, потому что пока я еще не искал в твоем доме, но эту ошибку я исправлю, - заявил он, заметив, как, округлившись, гневно вспыхнули ее серые глаза.

- Ноги твоей не будет в моем доме!..

- Хочешь пари?

- То, что я задумала, оправдает меня вчистую. Откинувшись на спинку сиденья, Джексон попытался расслабить затекшие от напряжения плечи. Эта женщина только и делает, что изумляет его. Она достойна уважения лишь за упорство, с которым готова постоять за себя.

Он погладил большим пальцем ее руку, ощущая бархатистую прохладную кожу. Не требуется большого ума, чтобы догадаться, что все ее тело такое же нежное на ощупь, такое же податливое... Его раздражение достигло предела, как ни странно отозвавшись нестерпимым желанием. Он отдернул руку и потер затекшие мышцы шеи. Боже правый, эта женщина действует на него, как никто другой! Сохранять способность здраво мыслить, когда ему так хочется ей верить, становится все тяжелее. Черт побери, Дермонт, признайся: ведь ты хочешь ее!

- Я тебя слушаю, - судорожно произнес он. - Как ты собираешься оправдываться?

- Ты заявил, что общим для всех этих преступлений является мое присутствие.

- Верно.

- Но это не так. Эти мероприятия привлекают одних и тех же людей, богатых, имеющих прекрасные связи. Все они там бывают. Почему я единственная подозреваемая? Потому, что недостаточно богата? Богатые не могут быть преступниками?

- Рэйчел, я сравнивал списки приглашенных, как, впрочем, и списки нанятой прислуги. В каждом случае кто-то отсутствовал на той или иной вечеринке. Кто-то, но только не ты.

Вздохнув, она прижалась к спинке сиденья и, прищурившись, бросила взгляд через ветровое стекло.

- Должно быть, ты что-то упустил. Не может быть, чтобы я оказалась единственным человеком!..

- Вряд ли...

Рэйчел стиснула зубы и наклонила голову.

- Через несколько дней в поместье миссис Гиббсон в Норт Ричланд Хиллс проводится благотворительная ярмарка. Я буду там работать. Можешь проследить за мной, установить свою аппаратуру и вести постоянное наблюдение, пока я там буду.

- Сработает, только если что-то будет украдено. Если же ничего не произойдет, это тебя не оправдает.

- Все равно стоит попробовать.

Заметив застывшую в ее серых глазах решимость, Джексон чуть не зарычал от досады.

Острое желание защитить ее крепло в нем с каждой секундой. Это чувство терзало его, выводило из себя. Даже тогда, когда он считал себя влюбленным в Сандру, Джексон не чувствовал потребности защитить ее от напастей. Нет, он не считал, что Рэйчел не способна сама постоять за себя, а просто хотел быть уверенным, что она не пострадает. Хотя само по себе это, конечно, смешно, поскольку именно он скорее всего станет причиной ее падения.

Либо ему придется снять с нее подозрения, либо - отправить в тюрьму, чтобы избавиться от нее раз и навсегда. Вероятно, она права. Возможно, он боится ее, опасается своих глубоких чувств, которым не решается дать названия. Но стоит представить ее запертой в тесной тюремной камере, и ему становится не по себе.

Острое чувство протеста вдруг вспыхнуло в нем, и он не стал ему противиться. Да, он попытался забыть об эмоциях, отрицать их, но был вынужден признать всю тщетность подобных попыток. Ему не безразлично, что с ней случится. Все очень просто: она ему дорога!..

Рэйчел - сильная натура, всего в жизни она добилась сама, но Джексон боялся, что ужас от пребывания в тюрьме способен надломить ее. И каково ему придется, если он будет знать, что она страдает? Воображение отказывалось рисовать эту страшную картину.

Но как бы он к ней ни относился, ему необходимо раскрыть преступление. Если он прав и она окажется виновной, у него нет иного выхода, кроме как отдать ее в руки полиции. Ему придется тяжело, но он будет вынужден это сделать.

- А что помешает тебе вернуться туда после ярмарки и украсть что-то, чтобы все выглядело так, будто ты невиновна?

Рэйчел наблюдала за ним, ее взгляд блуждал по его лицу, словно она пыталась читать его мысли. Он пожелал ей удачи.

- По твоим словам, я изучаю план дома, пока занимаюсь гаданием. Если ты будешь следить за мной, то поймешь, задумала ли я что-либо.

- Но это только подкрепляет мою гипотезу и недостаточно для того, чтобы оправдать тебя. - Хотя ему чертовски хочется, чтобы это было не так. Но, к сожалению, она единственная подозреваемая, и он должен считаться с этим. - И кроме того, если ты будешь знать о слежке, то вряд ли станешь придерживаться своих обычных методов, так ведь?

- Боже мой, Джексон! Чего ты хочешь? Переехать ко мне, чтобы следить за мной круглосуточно?

- Думаю, это именно то, что мне необходимо сделать.

Такая мысль не пришла бы ему в голову, если бы Рэйчел сама не упомянула об этом, но коль скоро так случилось - это идеальное решение, при условии, что он сумеет сдержать себя и не распускать руки.

- Ты шутишь?

Недоверие звучало в ее голосе.

- Хотелось бы мне шутить...

- Повторяю. Ноги твоей не будет в моем доме.

- Либо так, либо я иду в полицию. Джексону была неприятна эта угроза, но для раскрытия преступления ему необходимо ее содействие.

Рэйчел колебалась, прикидывая то тот, то другой вариант, и наконец гордо вскинула голову.

- В таком случае, отправляйся в полицию.

- Подумай еще, милочка. Стоит мне показать им то, чем я располагаю, они приедут с ордером на обыск, арестуют тебя и посадят в камеру. И тогда уже ты ничего не сможешь сделать, чтобы об этом не узнали твои клиенты.

Он чувствовал себя мерзавцем из-за того, что вынужден давить на нее, но ему требуется ее согласие, чтобы с ней не произошло то, о чем он говорил. Рэйчел хмыкнула, вызывающая усмешка мелькнула на ее губах.

- Речь не идет о дымящемся пистолете или мертвом теле. Далласская полиция и пальцем не пошевелит по поводу банальной кражи. Да, они могут прийти в мой магазин...

- И к тебе домой.

- Но не раньше, чем через неделю. А к тому времени, возможно, мне самой удастся что-нибудь выяснить об этих кражах.

- Я бы не советовал тебе этого делать. Ты просто пока не сталкивалась с тем, как оберегают свои тайны твои клиенты. Им вовсе не нравятся люди, сующие нос в их дела.

- Мне тоже. Джексон вздохнул.

- Это единственный способ, Рэйчел. Либо я переезжаю к тебе, либо иду в полицию.

Вызов появился в ее глазах, но ей не удалось провести его своим бравым видом. Она так сильно стиснула обеими руками свой амулет, что побелели костяшки пальцев.

- Если бы ты располагал достаточным количеством улик, давно обратился бы в полицию. Рэйчел не подозревала, как близка к истине она оказалась. Ожерелье могло быть случайностью, Ваза подкрепляла его подозрения, но все равно этого могло оказаться недостаточно, чтобы арестовать ее.

- У меня есть ваза. И это все, что мне нужно.

- Правильно. У тебя есть ваза. Но не я. Ручательством тому, где ты ее обнаружил, является твое честное слово, но с таким же успехом я могу утверждать обратное.

- Об этом известно твоей матери. Рэйчел выпустила амулет и скрестила руки на груди.

- Судя по всему, именно ты подложил вазу. Ты - специалист по охранным системам. А это значит, что так же легко можешь проникнуть в помещение, как и воспрепятствовать проникновению туда.

- Что ты несешь?

- Ты вполне мог пробраться в магазин и оставить там вазу, чтобы подставить меня.

Боже, эта женщина подобна бульдогу - ухватившись за что-то, уже не разожмет челюстей. Неужели она не понимает, что он хочет ей помочь, но для этого должен располагать всеми фактами? Нет, она не способна этого осознать, ибо с самого начала он только и делал, что старался обвинить ее и принудить к признанию.

- Неплохой довод, но я этого не делал.

- Ну вот, мы снова об одном и том же. Твое честное слово против моего.

Рэйчел вызывающе вскинула голову. - Ты права, - согласился он. - Пока у меня нет достаточных улик, чтобы идти в полицию. Но все указывает на тебя. В конце концов полиция установит истину. Когда это произойдет, я уже не сумею тебе помочь.

- Я не делала этого, - тихо, но довольно решительно сказала она.

- Тогда позволь мне доказать это, установив наблюдение за твоим домом.

Стало заметно, как она напряглась всем телом, словно собиралась продолжить борьбу.

- Нет.

- Рэйчел...

- Нет, Джексон. Я тебя совсем не знаю. Мне известно лишь то, что ты пытаешься добиться моего осуждения за преступление, которого я не совершала. Черт возьми, с какой стати я должна пускать тебя к себе домой?

- Потому что я нужен тебе.

- Ишь ты, добрый рыцарь!..

Рэйчел возвела к небу глаза и, отвернувшись, уставилась в ветровое стекло. Проведя рукой по густым черным волосам, она вновь стиснула пальцами свой серебряный амулет.

Джексон никогда раньше не спрашивал, чего она достигает такими прикосновениями, да и сейчас это казалось не вполне уместным, но, определенно, этот амулет многое значил для нее. Во всяком случае, хватаясь за него, она всегда обнаруживает свое волнение.

- Тебя не будет в моем доме, но, коль скоро ты проникся решимостью охранять меня от себя самой, можешь сделать это по старинке, наблюдая за мной с улицы из своей машины.

Не вполне приемлемое для него решение, но Джексон решил больше не спорить с ней.

- Согласен.

Напряженная тишина воцарилась в машине, и ему показалось, что он слышит удары собственного сердца. Джексон не мог отвести взгляда от ее классического профиля, столь явно изяществом своим напоминавшего лицо фарфоровой куклы. Это изумляло. Познакомившись с ней, он нашел ее довольно привлекательной, но с каждым разом обнаруживал в ней что-то новое, делающее ее еще прекрасней, еще соблазнительней и опасней для его тщательно распланированной жизни.

Почему он не познакомился с ней в иных обстоятельствах? Они могли бы встречаться, постепенно узнавая привязанности и причуды друг друга. Ничто не помешало бы ему очень скоро оказаться с ней в постели. Но вместо этого он сидит в машине и не решается притронуться к ней, испытывая дикие муки.

- И еще. Я не хочу, чтобы ты рассказывал об этом моей матери.

- Тебе не удастся скрыть от нее. И кроме того, ей известно, что ваза краденая.

- Матерью я займусь сама. Ей и так досталось. - Голос Рэйчел звучал тихо, в нем появились ласковые нотки. - Она будет волноваться. А я этого не хочу.

- Мне она показалась выносливой женщиной, - сказал он, а про себя подумал: яблоко от яблони...

Рэйчел снисходительно улыбнулась.

- Обещай, что никому не расскажешь о.., происходящем между нами.

- Я буду так осмотрителен, что даже ты не заметишь моего присутствия.

- Если бы!

Самообладание вернулось к Рэйчел. Она повернула голову и взглянула на него. Пряди черных волос, рассыпавшись по плечам, спускались почти до колен, обрамляя ее лицо, словно дорогая рама из черного дерева. Лицо ее казалось вырубленным резцом скульптора из отполированного мрамора. Глаза горели, но прочесть в них Джексон ничего не мог.

Нутром он чувствовал, что она что-то скрывает от него. Ему хотелось понять, откуда она черпает силы и упорство, как ей удается быть столь привлекательной. Как удалось ей пройти через все невзгоды тяжелого детства, где другие наверняка бы сломались? Именно эта сила духа влекла его к этой женщине, искушала поверить ей, хотя он дал себе клятву никогда больше не верить ни одной женщине.

Его взгляд замер на ее губах, чей вкус он порой ощущал в своих снах. Джексон поднял руку, чтобы коснуться ее лица, но глаза Рэйчел предостерегающе блеснули. Он стиснул руками руль и, отвернувшись, через боковое стекло посмотрел на ее магазин, куда сейчас заходили две седовласые дамы. Ему захотелось все закончить. Он узнал об украденной вазе вчера незадолго до полуночи, когда ему позвонил взбешенный сенатор Гастингс, потребовавший от него результатов. Джексон цеплялся за слабую надежду, что у Рэйчел ее не окажется. Ему показалось, что на него опрокинули ушат ледяной воды, когда он обнаружил этот сосуд для благовоний выставленным напоказ посреди ее магазина на мраморной колонне.

Ему на память пришло изумленное выражение ее лица. Сначала она на самом деле выглядела сбитой с толку, а потом испугалась. Впоследствии ему, возможно, придется пожалеть, что он сразу не отправился в полицию, хотя, конечно, лишние несколько дней ничего не решают. Рэйчел никуда не денется. А тем временем, если, разумеется, больше ничего не произойдет, собранная им дополнительная информация о ней либо укрепит его позицию, либо оправдает ее.

- Джексон? - нарушила она долгое молчание.

- Можешь как угодно объяснять матери, почему я околачиваюсь возле твоего дома.

Хотя она утвердительно кивнула, похоже, ей вовсе не понравились его слова.

- Пожалуй, мне пора в магазин. Мама наверняка вне себя от волнения по поводу происходящего.

- Я пойду с тобой.

- Что? - прошипела она, застыв на месте. - Зачем?

- Я рассчитывал заглянуть в твои бухгалтерские книги.

- Нет, никогда!

- Рэйчел, не будем спорить об этом. Если хочешь, можешь мне помочь.

Повернувшись к нему лицом, она наклонилась и ткнула ему пальцем в грудь.

- Давай-ка кое о чем сразу договоримся, Джексон. Можешь сидеть около моего дома хоть до первых холодов, можешь осматривать товары в моем магазине, пока у тебя в глазах не зарябит, но ты никогда, повторяю, никогда не станешь совать свой нос в мои бумаги. Я понятия не имею, как эта ваза очутилась в моем магазине. Судя по всему, именно ты подложил ее. И если это так, то, вероятно, ты решил кое-что изменить, чтобы скорее закончить свое расследование.

- Я бы не стал этого делать.

- Что ж, я не могу полагаться на случай. Если ты хочешь просмотреть мои бумаги, - заявила она, выйдя из машины и наклонившись, чтобы не отводить от него глаз, - иди и принеси ордер на обыск, которым ты меня пугаешь.

- Ты совершаешь ошибку, Рэйчел.

- Знаешь, Джексон, - судорожно произнесла она, - мне бы надо презирать тебя за все то, что ты меня заставляешь переживать.

С этими словами она захлопнула дверь. Обойдя машину спереди, Рэйчел, не оглядываясь, торопливо направилась в магазин.

Джексон наблюдал за ней. Рэйчел сказала, что ей надо бы презирать его, значит, она не делает этого. Ему бы тоже следовало оставить ее в покое, но он не в силах заставить себя. Вместо этого он лезет в ее дела, следит за каждым шагом, все глубже вторгается в ее жизнь.

Он уже сейчас хочет Рэйчел больше, чем любую другую женщину. Святые угодники, как он собирается прожить несколько следующих дней, ощущая ее экзотический аромат, слыша ее чарующий голос, испытывая беспрестанное желание коснуться ее, почувствовать вкус ее губ? Но ему придется пройти через это, думал Джексон, стараясь смириться с происходящим. Он возведет между ней и собой стену, чтобы не угодить в расставленную ловушку. Как бы сильно он ни желал ее, как бы отчаянно ни пытался ей помочь, он не может проиграть. А Рэйчел незачем презирать его, горько усмехнувшись, подумал Джексон, ибо если он достигнет цели и докажет ее вину, лишив тем самым всего, чем она обладает, он сам станет презирать себя так, что этого хватит им обоим.

Глава 11

Молния яркой вспышкой мелькнула в темных глазах Джексона. Воздух вокруг него был словно пропитан электричеством. Рэйчел стало не по себе, мурашки пробежали по спине. Ей показалось странным, что в сгустившихся сумерках небо остается светлым и ясным. Порывы горячего ветра разбиваются о деревянные панели ее дома, а жалящие капли дождя стучатся в стекла окон. Но гроза бушует у нее внутри. И ей необходимо что-то предпринять.

Она гордо вскинула голову и встала на пути попытавшегося проникнуть внутрь Джексона. Крепко сжав ручку двери одной рукой, другой она уперлась рукой в дверной косяк и преградила ему дорогу.

- Внутрь ты не войдешь. Заколебавшись, он отступил на шаг, прищурился и смерил ее взглядом.

- Тебе не кажется, что ты ведешь себя по-детски?

- Не пуская в свой дом абсолютно незнакомого человека, от которого, кроме неприятностей, я ничего не имела и который скорей всего попытается свалить на меня вину за преступление? Не думаю.

Мисс Бастет свернулась у ее ног и издала звук, похожий на рычание. Рэйчел опустила на кошку глаза и, как бы соглашаясь с ней, утвердительно кивнула.

Вздох Джексона свидетельствовал о том, что он начинает терять терпение.

- Вчера, пригласив меня на ужин, ты, похоже, ничего не имела против моего пребывания в твоем доме.

- Тогда все было иначе. - Рэйчел уперлась ладонью в грудь Джексона и толкнула его. Он не шелохнулся. - Иди к себе в машину. Ты можешь следить за мной сколько твоей душе угодно, но будешь делать это с улицы.

Она снова толкнула его. Он схватил ее за запястье и, словно пушинку, отстранил от себя ее руку.

- Ладно, Рэйчел. Будь по-твоему. - Он погладил большим пальцем ее ладонь. - Но я буду следить за тобой.

Она закрыла дверь перед его носом, хотя ей хотелось изо всех сил хлопнуть ею.

- Пойдем, мисс Бастет, сделаем вид, что его здесь нет, и приготовим ужин.

Нарезая в кухне овощи, Рэйчел почувствовала, как дрожат руки. Ишь ты, он будет следить! Что он себе вообразил? Собрался контролировать каждый ее шаг, словно она хочет собрать все похищенные драгоценности и покинуть страну? Бросив нож на стол, Рэйчел сняла телефонную трубку и набрала номер сестры.

Пений не звонила весь день, что было вовсе не в ее привычках. Она время от времени опаздывала на работу, но всегда сообщала о задержке. После тщательных поисков в своем кабинете Рэйчел обнаружила номер домашнего телефона Марка, но и там никто не отвечал.

После четвертого гудка Рэйчел, закрыв глаза, попыталась подавить волну нараставшей паники, и тут раздался записанный на автоответчике голос Пенни, предлагающий оставить сообщение. Рэйчел так и поступила, не пытаясь скрыть своего раздражения.

- Десятый раз за сегодняшний день я оставляю тебе сообщение, Пенни. Ты должна мне позвонить. Кое-что произошло, и мне надо с тобой поговорить об этом.

Положив трубку, Рэйчел устало потерла лоб и в задумчивости провела рукой по волосам.

- Где ее носит?

Со следовавшим за ней по пятам Джексоном ей не хотелось ехать в квартиру Пенни, поэтому она отослала туда Эмили, предварительно в общих чертах рассказав об украденном ожерелье. Однако провести мать ей не удалось. Она заметила, как в глазах матери сначала появилась тревога, а потом отчаяние и страх.

Но куда запропастилась Пенни? Что с ней случилось? Отправилась в увеселительную поездку с Марком или у нее неприятности? А может быть, они прячут другие краденые вещи? Вдруг заподозрили, что она догадалась об их проделках, и скрылись? Для нее не может быть отдыха, пока не узнает причину внезапного исчезновения сестры. Если сестру схватили и доказали ее вину, Пенни отправится в тюрьму. Когда это станет всем известно, Рэйчел придется закрыть "Золотую Пирамиду", лишив таким образом свою семью обещанного спокойствия в будущем.

Она попыталась отделаться от тревожных мыслей. Сначала необходимо поговорить с сестрой и, задавая вопрос о вазе, посмотреть ей в глаза. Тогда, возможно, она поймет правду. От матери тоже пока нет известий, а это значит, что Эмили не удалось найти Пенни. Рэйчел сомневалась, что сестра объявится раньше, чем окажется готовой для этого. Но что тем временем произойдет с ними? Ожерелье, предположим, было случайностью. Но пока она не поговорит с мистером Уэзерби и не убедится, что Пенни приобрела его на законных основаниях, полностью с нее нельзя снять подозрений.

Но вот ваза... Рэйчел взяла нож и принялась безостановочно резать морковь, количества которой хватило бы на дюжину салатов. Нервы ее были напряжены до предела. Ей не хотелось признавать, но появление украденных вещей, а теперь еще и исчезновение Пенни... Как она может не подозревать сестру в причастности к кражам?

Высыпав немного моркови на измельченные листья салата, Рэйчел выбросила оставшуюся ее часть в мусорное ведро. Порезав лук, она ссыпала его на горячую сковороду, достала из холодильника упаковку с мясом для гамбургеров и добавила лук и мясо к соусу для спагетти, томившемуся на медленном огне.

Снаружи послышался толчок в стену дома. Насторожившись, Рэйчел прислушалась, но кроме негромкого тиканья часов, шипения жарившегося лука и напряженного стука своего собственного сердца ничего больше не разобрала.

- Джексон, ты бы лучше не совался, куда не следует, - пробормотала она себе под нос.

Но такая возможность заставила ее торопливо направиться в гостиную. Сквозь жалюзи Рэйчел выглянула наружу. Ночь вступила в свои права, но в слабом свете уличного фонаря были заметны изящные линии блестящего корпуса "ягуара". Сквозь ветровое стекло Рэйчел заметила очертания широких плеч Джексона. Дрожь пробежала у нее по спине. Пусть она и не попадает в поле его зрения, но ей вдруг показалось, что он может заметить наблюдение за собой. Рэйчел почти физически ощутила, как его пристальный взгляд натолкнулся на нее. Новый приступ дрожи охватил ее. Она опустила жалюзи и отошла от окна.

- Ты все слишком близко принимаешь к сердцу, - прошептала она себе. Возможно, у него угрожающая внешность и хитер он как мисс Бастет, но сквозь стены он видеть не может.

Громкий, протяжный звук разнесся по дому. Вздрогнув, Рэйчел обернулась. Противопожарная сигнализация! Мисс Бастет с воплем выбежала из кухни и, миновав холл, быстро скрылась в спальне. Рэйчел добежала до кухни, когда из-под двери уже повалил дым. Лук!..

Схватив с плиты сковороду, Рэйчел выключила горелку. Огромная ладонь, заставив Рэйчел вскрикнуть от неожиданности, легла на ее руку. Джексон выхватил из ее рук сковороду и легонько оттолкнул Рэйчел в сторону. Затем он принялся соскребать в раковину обуглившиеся частицы, и ей пришлось отойти.

- Открой заднюю дверь!.. - перекрывая криком звук пожарной сигнализации, приказал он.

- Кажется, я сказала, чтобы ты не появлялся в моем доме? - запинаясь, произнесла Рэйчел и скрестила руки на груди, пытаясь скрыть охватившее ее волнение.

- Да, - ответил он, поставив сковороду обратно на плиту. - Я помню твои слова, но услышал сирену и решил, что с тобой приключилась беда.

Неужели он бросился спасать? Возможно, подумала Рэйчел, чувствуя, как учащенно забилось сердце. Она повернулась и открыла заднюю дверь. Обернувшись, Рэйчел заметила появившееся на его лице грозное выражение и остановилась как вкопанная.

Положив ладони на стол и широко расставив руки, он старался держаться прямо. Его напряженная поза, казалось, пожирала пространство, и в кухне стало как бы тесно для них обоих. На нем была та же, что и утром, белая рубашка, но теперь она казалась серой. Его тяжелый взгляд неотступно следил за ней, различные чувства мелькали одно за другим на его лице. Затем он отвел взгляд.

Усталое тело Рэйчел охватил уже знакомый ей трепет, испытываемый ею всякий раз рядом с Джексоном, и от этого ей захотелось кричать, проклиная свою слабость. Ты дура, Рэйчел, полная дура!

В этот момент пронзительная сирена пожарной сигнализации смолкла. Оглушительная тишина наполнила комнату. Одернув юбку, Рэйчел расправила плечи и прошла мимо него.

Нарезав еще лука и положив его на сковороду, она сказала:

- Благодарю за помощь, Джексон, но как видишь, все в порядке.

Прежде чем он ответил, она почти минуту чувствовала на себе его пристальный взгляд.

- Мне всегда нравилось, как пахнет жареный лук.

Рэйчел взглянула на него и заметила, что он поглаживает живот так, как это обычно делают мужчины, когда хотят дать понять, что голодны.

- У меня только спагетти. Да и приготовила я исключительно для себя.

Что являлось откровенной ложью. Она сварила столько, что хватило бы на семью из пяти человек. Привитые матерью манеры восставали против необходимости грубить, но Рэйчел не могла поддаться искушению разрешить ему остаться. Этот человек способен лишить ее возможности контролировать свои поступки. Горькая правда заключается в том, что она не может доверять себе, когда дело касается Джексона.

- Помощь не требуется? - спросил он, затем вытащил из салата кусок моркови и кинул ее в рот.

- Ты не будешь здесь есть, - повысила голос Рэйчел, внутренне ужасаясь своему грубому тону. - Если ты голоден, в конце улицы есть кафе.

- Почему ты так нервничаешь, когда я рядом? Она искоса посмотрела на него и взяла стакан - ей вдруг потребовалось выпить воды, чтобы избавиться от сухости в горле.

- Может, я и кажусь взволнованной, что на самом деле вовсе не так, то это лишь потому, что не хочу, чтобы ты находился в моем доме.

- Ты не хочешь, чтобы здесь находился именно я, или любой другой мужчина вызывает такую же реакцию?

- Нет никакой реакции. - Оставив без ответа первую часть его вопроса, Рэйчел подошла к раковине, наполнила стакан водой и залпом опорожнила его наполовину. Ее - и этого она не могла не признать - выводило из себя оказываемое на нее Джексоном воздействие. Ни один мужчина никогда не заставлял ее усомниться в своих женских достоинствах. Краем глаза наблюдая за ним, она заметила, что его широкоплечая фигура заполнила собой практически все пространство кухни. Лампа под потолком отбрасывала свет на его лицо, затеняя глаза под густыми ресницами. Лицо Джексона казалось вырубленным из камня, столь правильными были его черты. У Рэйчел задрожали руки, когда она ощутила наполнившее ее желание.

Вероятно, Джексон считал ее недостаточно симпатичной или не вполне умной, чтобы пробудить в мужчине интерес. А может быть, то, чем она занимается, ставит ее намного ниже других женщин? Пусть у нее и небогатый опыт общения с мужчинами, но пока она еще не встречала такого, кто бы заставил ее изменить привычный образ жизни. До настоящего момента... Хотя время, проведенное с Джексоном, едва ли можно назвать приятным.

- Если ты закончил надоедать мне, то, уходя, не забудь закрыть за собой дверь.

В уголках его губ мелькнула усмешка, и она поняла, что он видит ее насквозь. Ласковым голосом он произнес:

- Нам придется терпеть друг друга всего несколько дней.

- Мне бы не следовало терпеть всего этого вовсе.

Джексон оттеснил ее в сторону и выложил куски мяса на сковороду с жарящимся луком. Взяв деревянную ложку, он разделил ею мясо на мелкие кусочки. Рэйчел выхватила у него ложку и оттолкнула его локтем. Хватит того, что он контролирует каждый ее шаг, следит за ней в ее собственном доме. Нет, черт побери, она не позволит ему распоряжаться у себя на кухне! Не важно, что в своей мятой рубашке и плотно облегающих потертых джинсах он выглядит здесь, словно у себя дома. Это пространство принадлежит только ей, и она не хочет уступать его.

Действительно не хочет!

- Знаешь ли, небезопасно оставлять двери незапертыми.

- Спасибо за предупреждение, - ответила Рэйчел, и прозвучало это у нее столь непочтительно, что ей захотелось откусить себе язык. - Я непременно запру ее, когда ты покинешь мой дом.

Повернувшись к нему спиной, Рэйчел молча продолжила приготовление пищи и вскоре услышала в холле его удаляющиеся шаги. Вздохнув, она отерла тыльной стороной руки лоб и, выпрямившись, посмотрела на заднюю дверь, все еще остававшуюся открытой. Почему он не закрыл дверь? И тут до нее дошло: он еще не ушел. Вытянув шею, она нагнулась над столом и выглянула в прихожую, но не увидела его. Нахмурившись, она пробормотала себе под нос ругательство, решив, что, возможно, он роется в ее вещах.

Бросив ложку на керамическое блюдо, она вытерла полотенцем руки и направилась в холл. Подойдя к двери гостиной, Рэйчел остановилась как вкопанная, едва сдержав вертевшееся у нее на языке ругательство.

Джексон сидел на диване, положив локти на колени и стиснув руки. Он подался вперед и внимательно наблюдал за сидящей на журнальном столике мисс Бастет, чье внимание тоже было сосредоточено только на нем. Кошка и мужчина, казалось, застыли в воинственной позе, словно перед схваткой, боясь моргнуть или отвести глаза друг от друга.

Рэйчел казалась странной неприязнь кошки к Джексону, ведь обычно ей нравились все. Животное обладало даром разбираться в людских эмоциях. Возможно, кошка ощущала тревогу Рэйчел, когда та находилась в обществе Джексона. Теперь же Рэйчел подумывала, что кошка, видимо, почувствовала в Джексоне нечто такое, что сама она упустила. Неужели мисс Бастет не доверяет Джексону? Или находясь рядом с ним она, как и ее хозяйка, испытывает тревогу? Мисс Бастет тоже не привыкла к мужскому обществу. Возможно, кошка даже ревнует его к ней. От этой мысли Рэйчел чуть не рассмеялась.

- Слушай-ка, кошечка, тебе придется потерпеть меня здесь, - серьезно заявил Джексон.

Кошка в ответ даже не пошевелилась. Рэйчел, сдержав улыбку, стиснула губы.

- В доме и без того царит напряженная атмосфера. Я не хочу, чтобы и ты дулась на меня. Кошка издала недовольное шипение. Джексон вытянул руки, чтобы мисс Бастет могла обнюхать их, что та и проделала, грациозно качнув головой. На удивление ласковым движением своей огромной руки он потрепал кошку под подбородком, и из покрытой густой шерстью груди животного вырвалось умиротворенное урчание.

- Вот бы так же мне заставить урчать твою хозяйку!..

Рэйчел от неожиданности передернула плечами. Неужели он вообразил, что достаточно ласкового прикосновения, и она окажется в его объятиях? Рэйчел перевела взгляд с его нежно теребящих густую шерстку мисс Бастет пальцев на игравшую на его лице добрую улыбку и поняла, что не просто окажется в его объятиях, а сама прильнет к нему, требуя ласки, но тут же мысленно выбранила себя за подобную слабость.

Ей требуется время, чтобы разобраться в своих чувствах к нему. Все произошло столь стремительно, что она ничего не понимала.

Голова Джексона дернулась, и он, принюхиваясь, втянул носом воздух. Обернувшись, он сразу заметил ее.

- Рэйчел...

- Проклятье!

Она повернулась и со всех ног бросилась в кухню. Джексон последовал за ней. Этот человек передвигался бесшумно, словно привидение. Всем своим огромным ростом он нависал над ней, словно мрачный колосс.

- У тебя всегда столько проблем с приготовлением пищи? - спросил он, и его дыхание коснулось уха Рэйчел, стоявшей над мусорным ведром, чтобы выбросить остатки сгоревшего мяса. Она обожгла его взглядом и сказала:

- Можешь отправляться, Джексон.

- Я к тому, что, если у тебя это вошло в привычку, мне стоит начать привыкать к хорошо прожаренному или скорее даже подгоревшему мясу.

- В этом нет необходимости, поскольку тебя больше не ждет приглашение к моему столу.

Он пропустил ее намек мимо ушей и сам язвительно произнес:

- Мы можем делать это по очереди. Готовлю я не часто, но кое-что делать на кухне умею.

- Только не на моей.

Слабая улыбка появилась на его лице. От его взгляда кровь закипала у Рэйчел жилах. Его глаза дали ей понять, что он хочет ее, и поручиться за свои дальнейшие действия она не могла.

- Ладно, Рэйчел, ты победила, - сказал он и вышел через заднюю дверь, прикрыв ее за собой.

Все сжалось у нее внутри. Наконец-то дом в ее полном распоряжении. Ей пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, прежде чем она вновь обрела способность связно мыслить. Рэйчел взглянула на телефон, подумывая снова позвонить Пенни, но решила не делать этого. Лучше подождать несколько минут. Ей требуется время прийти в себя после очередной встречи с Джексоном и вызванных этой встречей бурных переживаний. Ее изумляло, что она хочет его, несмотря на угрозу, которую он представлял собой самому ее существованию.

Сев за кухонный стол, Рэйчел подперла голову руками. Находясь рядом с ним, она не просто переживала, а, видит Бог, постоянно думала о своих возможных ощущениях в его объятиях, испытывала сладостное головокружение, вспоминая вкус его губ. Кто бы мог подумать, что губы мужчины способны обладать столь приятным, пряным привкусом. Она готова на все, лишь бы устранить разделяющие их барьеры и заняться с ним любовью. Ее тело трепетало лишь от одной этой рисуемой воображением сладостной картины. Опустив голову, Рэйчел провела пальцами по волосам.

Соблазна распутничать она никогда не испытывала, но теперь, когда ей приходится иметь дело с Джексоном, поняла, что отсутствие навыка в подобных делах ставит ее в невыгодное положение. Что бы он сказал, узнай о ее неопытности? О том, что, направо-налево давая советы, как жить, сама она и понятия не имеет о том, что такое настоящая жизнь. Заинтригует она его этим, или он попытается поскорее отделаться от нее?

Но помимо переживаний, связанных с сексом, кое-что другое не давало ей покоя. Рэйчел хотелось разобраться в Джексоне, изучить мотивы поведения, понять, что заставляет его улыбаться, чего он с недавних пор почти не делает в ее присутствии. Был ли он женат, хочет ли детей? Существует масса вопросов, на которые у нее нет ответов. И чем больше она узнает его, тем все больше новых вопросов возникает.

Она попала под влияние превосходящего ее силой духа и упрямством мужчины, заставляющего ее терять голову своими редкими улыбками. Реакция Рэйчел на него не имеет никакого отношения к ее природному любопытству, дающему возможность понять истинные мотивы его поведения. Впрочем, ей чрезвычайно бы помогло, разберись она в этом ключевом звене его характера. Нет, ее чувства к Джексону обусловлены чем-то несравненно более глубинным, таящимся в ее женском начале.

Опасное сочетание, думала она, особенно если речь идет о ее сердце, ибо Джексон скорее всего без тени сомнения растоптал бы его, уходя после окончательного крушения ее жизни.

Рэйчел вдруг ощутила неимоверную усталость, поднялась со стула и направилась в спальню, по пути выключив плиту. Насильно заставить себя есть, когда он голодный сидит в машине, она не сможет. И ему наверняка холодно, подумала она, вспомнив, как прохладны бывают апрельские ночи в Далласе. Может быть, ей стоит вынести ему одеяло и подушку? Боже правый, что за мысли одолевают ее?! Этим она признает свое поражение или, хуже того, даст ему понять, что волнуется за него. Попытавшись уговорить себя, что он заслужил страдания, она ничего не добилась и отправилась в ванную. Мисс Бастет прошмыгнула к ней в тот момент, когда Рэйчел закрывала дверь.

- Полагаю, ты преодолела свою неприязнь к Джексону, - снимая блузку, сказала Рэйчел.

Замерев, она взглянула на отражение своего почти обнаженного тела, прикрытого лишь полупрозрачным кружевным бюстгальтером. Она оглядела бело-голубые кафельные стены. В помещении не было окон, но Рэйчел ощущала присутствие Джексона, словно он находился рядом и наблюдал, как она раздевается. Она повернула защелку на ручке двери. Мисс Бастет пушистым комочком свернулась возле двери, создавая собой дополнительное препятствие. Это слегка рассмешило Рэйчел, и она улыбнулась.

Нет, она не думала, что Джексон попытается сломать дверь и проникнуть к ней, хотя знала его не настолько хорошо, как бы хотелось. И очень сомневалась, что подобная возможность ей когда-нибудь представится.

Сняв с себя остатки одежды, она с осторожностью опустилась в ванну. Горячая вода впилась в тело, разогнала скопившееся в мышцах напряжение. Стиснув зубы от ощущения смешанного с болью удовольствия, Рэйчел закрыла глаза и прижалась спиной к стенке ванны, положив на ее холодные края руки.

У нее вошло в привычку после трудного дня дать своему телу несколько минут помокнуть в горячей воде в надежде, что после ванны все в мире будет выглядеть иначе. Сейчас, грустно хмыкнув, Рэйчел произнесла:

- Каковы же теперь мои шансы, что так и случится?

***

"Я хочу ее..." В ночной тишине эти слова так четко и ясно прозвучали в сознании Джексона, что он обернулся посмотреть, не стоит ли позади него кто-нибудь, произнесший их. Вдоль улицы, где жила Рэйчел, вытянулись кирпичные и деревянные дома людей среднего достатка, мягкий свет лился на тщательно ухоженные лужайки вокруг них. Виднелись припаркованные рядом с домами и стоящие под гаражными навесами машины. Улица была пуста, кому взбредет в голову гулять ночью, да еще в такой холод? От этой мысли Джексон зябко поежился и плотнее стиснул скрещенные на груди руки.

Поскольку произнести эти слова было некому, Джексон вынужден был признать, что принадлежали они ему. "Я хочу ее..." Фраза звучала так просто и ясно. Но, возможно, она виновна, мысленно возразил он себе. Плевать, я все равно хочу ее...

Должно быть, он сошел с ума. Рэйчел оказалась права, обвиняя его в том, что он хочет заняться с ней любовью, но заблуждалась, утверждая, что он, не задумываясь, отправит ее в тюрьму. Если это произойдет, думал Джексон, то он будет проклинать себя всю оставшуюся жизнь за этот поступок.

Его взгляд остановился на ее небольшом доме: веранда тянулась вдоль фасада, деревянные колонны поддерживали покатую черепичную крышу. Заметив льющийся из окон слабый свет, он вдруг испытал острое желание покинуть машину, проникнуть внутрь и, отыскав Рэйчел, трясти ее до тех пор, пока не добьется от нее правды или не заставит лечь с собой в постель.

Стиснув зубы, Джексон выдохнул через нос, подумав, что сейчас хорошая порция виски пришлась бы очень кстати, чтобы унять бушующую в нем страсть. Он хотел ее, хотя более нелепое желание трудно себе представить. То же касается и его слежки за ней. Впрочем, не спуская с нее глаз, он может быть уверен, что она не выкинет какой-нибудь глупости. Ведь Рэйчел определенно что-то задумала. Нервы ее были напряжены до предела. Он не мог избавиться от подозрения, что она скрывает от него что-то важное. Если это так, то он просто обязан выяснить, что именно она скрывает. Его не покидало странное ощущение, что если ему удастся узнать ее тайну, то тем самым он найдет недостающее звено в этой головоломке. Поэтому он станет ждать и наблюдать.

В спальне Рэйчел вспыхнул свет. Джексон затаил дыхание, ожидая увидеть сквозь опущенные жалюзи хотя бы ее силуэт. Бежали секунды, и он чувствовал, как от предвкушения кровь начинает бурлить в жилах. Вздохнув полной грудью, он уперся локтем в дверь и потер ладонями рот. Вероятно, все же эта идея со слежкой, заставляющей его испытывать неимоверное напряжение, оказалась не совсем удачной.

Джексон протянул руку к ключам в замке зажигания, собираясь отправиться в расположенное, по словам Рэйчел, неподалеку кафе, чтобы выпить чашку кофе. Неужели ему и впрямь кажется, что он не сможет побороть искушения войти в дом, чтобы увидеть ее? Сработавшая пожарная сигнализация дала ему для этого неплохой предлог. Но Джексон не собирается совершать ошибки, попытавшись снова проникнуть туда. Рэйчел дала ему ясно понять, что не хочет иметь с ним никаких дел.

И он не может винить ее. Ведь он собирается сломать ей жизнь.

Включив двигатель, Джексон заметил, как приоткрылась входная дверь, пропуская полоску света, в которой возникли очертания фигуры вышедшей на крыльцо Рэйчел. Он заглушил мотор и постарался расслабиться, недоумевая по поводу ее намерений.

Немного постояв, она торопливо спустилась по ступенькам и пересекла двор. В лунном свете ее рассыпавшиеся по плечам густые черные волосы казались шелковым капюшоном. Ее пеньюар, подобно серебристому облаку, был не слишком надежной зашитой в такую холодную ночь. В руках она держала какой-то громоздкий сверток.

Перед машиной Рэйчел остановилась и, оглянувшись, бросила взгляд на дом, словно недоумевая, как произошло, что она очутилась на улице. Когда же она вновь повернулась, ее лицо пылало решимостью. Подойдя к двери с противоположной стороны, Рэйчел распахнула ее и бросила внутрь сверток. Одеяла, с улыбкой разглядел Джексон, и подушка.

Наклонившись к нему, она произнесла:

- Мне пришло в голову, что ты, возможно, мерзнешь.

Но прежде чем он успел ответить, она захлопнула дверцу, торопливо направилась к дому и скрылась внутри. Джексон накрылся одеялами. Не раздумывая, он поднес мягкую материю к лицу и вдохнул исходивший от них пряный запах. Рэйчел!.. Запрокинув голову и закрыв глаза, Джексон подумал, что поступил бы разумнее, отправившись выпить кофе.

Глава 12

Рэйчел наложила слой тонального крема на кожу под глазами, безуспешно пытаясь скрыть появившуюся синеву - результат бессонной ночи. Размазав кончиком пальца крем, она выпрямилась и взглянула на свое отражение в зеркале. Криво усмехнувшись, она вынуждена была признать, что только косметикой ей не обойтись. Не иначе как придется весь день провести в солнечных очках, чтобы скрыть круги под глазами. Надеть очки представлялось весьма заманчивым. Ей не хотелось, чтобы Джексон догадался, сколько хлопот ей доставила проведенная им на холоде ночь в тесной машине. Тот факт, что это ей вовсе не безразлично, ужасно досаждал Рэйчел.

Она не переставала бранить себя за то, что металась в постели почти до рассвета, не в силах избавиться от рисуемого воображением совсем иного Джексона - готового без всяких вопросов поверить ей и прийти на помощь. Если бы он только смог взглянуть на все иначе и рискнул поверить ей, он бы понял, что она не способна ничего украсть.

При мысли о нем ее взгляд невольно устремился к окну спальни. По привычке она подняла жалюзи, чтобы утренний свет проник в комнату. Запотевшее стекло не позволяло четко видеть происходящего снаружи, но она заметила изящные очертания "ягуара". Смятение, терзавшее ее всю ночь, вновь во весь голос заявило о себе. Она не представляла, как ей себя вести при новой встрече с ним. Сохранение дистанции между ними требует от нее неимоверных усилий. А при его упорстве Рэйчел не знала, на сколько ей хватит сил принуждать Джексона оставаться снаружи, когда она испытывает сильное искушение пригласить его. Лишь гордость, страх за возможные последствия, и, пожалуй, решимость доказать ему его не правоту удерживают ее от этого безумного шага.

Ей пришел на память день, когда он впервые поцеловал ее. Она тогда понятия не имела, что он подозревает ее в кражах. Ах, если бы только знать! Она ответила на его поцелуй, потеряв рассудок от сладостного вкуса и жара его губ. От восхитительного ощущения близости его тела, его рук, сжимавших ее в объятиях так, словно она принадлежит только ему. Неужели она сошла с ума, если хочет вновь пережить это?

Не имея терпения всерьез заняться прической, Рэйчел ограничилась тем, что несколько раз провела щеткой по спутанным волосам, решив оставить их распушенными. Быстро облачилась в узкую, доходившую до щиколоток юбку и черную кружевную блузку. Поверх нее она надела пестрый бархатный жилет из отдельных лоскутов. Черные колготки и застегивающиеся ремешком на лодыжках туфли довершили наряд.

Лишенная в юности возможности хорошо одеваться, сейчас Рэйчел не могла избавиться от слабости покупать себе дорогие наряды. Ее привязанности в одежде были скорее экстравагантными, чем традиционными. Она предпочитала украшенные вышивкой широкие юбки, да и вообще одежду, отличающуюся изысканностью и стилем. Несколько раз она замечала, как Джексон внимательно рассматривал ее наряды. Но ни разу не обмолвился и словом, поэтому она не знала, нравится ли ему ее манера одеваться.

Да и какое это имеет значение, мысленно упрекнула она себя, добавляя последний штрих к наряду - амулет. Она посмотрела на свое отражение в зеркале. Два года назад, отправившись на поиски новых товаров, она наткнулась на этот амулет в захламленной и довольно грязной антикварной лавке в Кэйп Код. Рэйчел сразу узнала изображенные на нем символы и купила, заплатив чисто символическую сумму. Она собиралась включить его в коллекцию товаров своего магазина, но за время поездки очень к нему привязалась. Теперь Рэйчел каждый день надевала амулет, как напоминание об отсутствии в ее жизни одного из главных элементов.

Нащупав кончиками пальцев четыре рунических символа, она прошептала их значение. Вера, любовь, страсть и радость. Страсти в ее отношениях с Джексоном хоть отбавляй, но в них отсутствуют три другие жизненно важные составляющие.

Пусть она обладает способностью вникать в жизни других людей, в свою она не может заглянуть и узнать, будут ли они когда-нибудь полностью доверять друг другу. А без взаимного доверия им никогда не обрести ни любви, ни радости. Ей вспомнились его прощальные слова в первый вечер их знакомства. Бесстрастным, ледяным тоном Джексон заявил, что полностью доверять способны лишь дураки. Если это так, то она действительно дура лишь потому, что просто думает о нем.

Вздохнув, Рэйчел вышла из комнаты, чтобы приготовить себе крайне необходимую ей сейчас чашку ароматного чая. Возможно, стоило бы отнести чай и Джексону, но он, скорее всего, предпочитает кофе, черный и крепкий.

В кухне она на мгновение замерла, ощутив витавший в воздухе присущий одному ему запах. Неужели он снова побывал в доме? Или запах сохранился с прошлого вечера? Забыв о чае, она ринулась в гостиную. Никого. Рэйчел облегченно вздохнула. Он не мог проникнуть в дом, не взломав двери. От этой мысли она зло стиснула зубы. Специалисту по охранной сигнализации не составит большого труда открыть замок. Ей были известны не имевшие никакого образования люди, способные в доли секунды вскрывать сложнейшие запоры. А справиться с ее замком сможет любой. Джексон, конечно, не отважится на это, попыталась успокоить себя Рэйчел, тем более после того, как она ясно дала ему понять, что не желает его видеть в своем доме.

Мяуканье мисс Бастет у входной двери привлекло ее внимание. Кошка терпеливо сидела у выхода, словно просилась наружу, хотя Рэйчел знала, что это не так. Излишний вес мисс Бастет не позволял ей взбираться на деревья, а по соседству обитало достаточное количество собак, убежать от которых ей и вовсе было не под силу.

- Что ты здесь делаешь, милая? Моргнув единственным глазом, кошка издала тихое урчание и опять посмотрела на дверь.

- Что такое? Ты пытаешься мне что-то сказать? - спросила Рэйчел, отпирая замок и открывая дверь в полной уверенности, что сейчас увидит перед собой Джексона, ожидающего, пока его впустят в дом.

Она вышла наружу и почувствовала, как одновременно два совершенно различных чувства овладели ею. Первое - облегчение от того, что ей не пришлось столкнуться с ним нос к носу. Вторым же оказалось полное замешательство, граничащее с изумлением, поскольку его серого "ягуара" нигде не было видно.

Уехал...

Рэйчел уставилась на пустое место, где, как она помнила, стояла его машина. Вместо того чтобы приветствовать представившуюся ей передышку, она ощутила вовсе не уместное негодование от того, что он уехал, ничего не сообщив ей. Вернувшись в дом, Рэйчел заперла дверь, подумав, что становится одержимой этим человеком. Если он так упорствовал в своем желании следовать за ней повсюду, почему же уехал, предварительно не поговорив с ней? Он что-то задумал или просто отправился выпить чашку кофе и зайти в туалет, в чем, несомненно, нуждался после десяти часов непрерывного наблюдения?

Вернувшись в кухню, Рэйчел зажгла газ под наполненным водой чайником. Протянув руку за чашкой, она застыла, заметив на столе листок бумаги. С замирающим сердцем Рэйчел взяла его в руки.

Итак, он все-таки побывал здесь. Ожидая увидеть его, Рэйчел огляделась по сторонам. Она помнила, что заперла входную дверь. Тогда как же?.. Задняя дверь... Заперла ли она ее после его ухода? Вспомнить она не могла. Вероятно, ей следует быть внимательнее и поступать так, как ей советовал Джексон. Ее передернуло от неприязни к самой себе и этому человеку. В общем, ей нужно установить определенные правила поведения для Джексона Дермонта.

Рэйчел развернула записку и начала вглядываться в почерк. Написаны буквы были четко и вместе с тем выглядели размашистыми и угловатыми - вполне в духе этого человека. И хотя обладателю почерка нельзя было отказать в изяществе, литературных навыков ему определенно не хватало.

"Рэйчел! Я у себя в офисе. Приеду в магазин, когда он откроется. Джексон".

Рэйчел положила записку на стол, но глаз с нее не спускала. Из этого послания можно было почерпнуть явно немного: он, похоже, сознательно принял решение предоставить ее самой себе. Вероятно, - и вероятность эта крайне невелика - Джексон начинал доверять ей, но всего лишь чуть-чуть.

***

Лучи восходящего солнца прорезали небо над Далласом полосами ярко-красного цвета. Четырнадцатью этажами ниже улицы наполнились людьми, спешащими в этот ранний час по своим делам, но Джексон едва замечал все это. Сжимая руками керамическую кружку, он потягивал горячий черный кофе. Он отвернулся от окна и постарался сосредоточиться на коммерческом предложении для нового клиента, переданном ему его заместителем Дерриком два дня назад под предлогом того, что технические детали слишком сложны для него, и он не в состоянии назвать клиенту окончательную стоимость. Обычно Джексон предпочитал вникать в документы на стадии разработки системы. Он отыскивал недостатки и создавал систему, превосходящую своими параметрами все предыдущие. Чем сложнее была работа, тем больше она нравилась ему. Но ничего обычного в этом контракте не было. До мистера Хендерсона, удачливого торговца компьютерами, уже дошли слухи о целой серии краж. Чтобы окончательно не потерять заказчика, Деррик пообещал мистеру Хендерсону охранную систему, не имеющую аналогов на рынке.

Два абсолютно противоречивых чувства владели Джексоном: с одной стороны, ему хотелось свернуть Деррику шею за столь опрометчивое обещание, а с другой дать своему главному менеджеру повышение за сообразительность. Такая работа, хоть и весьма трудная, вовсе не являлась невыполнимой.

Если бы удалось получить заказ на установку охранной сигнализации в поместье Хендерсона, этот заказ стал бы самым значительным из всех до сих пор ими полученных. Сама установка принесла бы кругленькую сумму, а уж положенное ежемесячное ее обслуживание просто превысило бы все мыслимые доходы "Дермонт текнолоджи". И тогда можно было бы расширить деятельность компании по всей стране скорее, чем он планировал.

Но как бы сильно Джексон ни любил работать над совершенствованием своих систем, сейчас он не в состоянии сконцентрировать свое внимание на этой неотложной задаче. Пара испуганных серых глаз постоянно мерещилась ему среди чертежей и схем электропроводки, лежащих перед ним. В памяти то и дело возникал божественный аромат Рэйчел. И пусть в руке он держал карандаш, ладонь его как бы ощущала гладкую кожу ее щеки, как тогда, когда при первом поцелуе он коснулся ее лица. Эта женщина - настоящая искусительница. Огненная, черноволосая загадка, от которой все тело наполняется нестерпимым желанием.

Джексон потер пальцами воспаленные глаза - результат проведенной без сна ночи. Сидя в машине и продрогнув до мозга костей, он вовсе не следил за домом Рэйчел, а по большей части размышлял о перспективах своих странных отношений с ней. Снова и снова Джексон испытывал искушение войти в ее дом, чтобы лечь с ней в постель. Но помимо желания заняться с ней любовью, он не мог не признать, что ему хочется просто обнять и утешить ее. Чертовски странное, просто невероятное желание. Никогда прежде он не испытывал ничего подобного ни к одной женщине. Желание обладать Рэйчел заставляло его призадуматься об обращении за консультацией к психотерапевту.

И прежде всего потому, что, возможно, она все-таки являлась преступницей. Даже если он докажет, что она невиновна, Рэйчел вовсе не вписывается в те жесткие рамки, которые он определил для себя после Сандры. Ему, с головой ушедшему в работу, вполне хватало случавшихся время от времени встреч с женщинами, вносившими разнообразие в привычную рутину жизни. Но лишь до тех пор, пока он не встретил Рэйчел. Сила ее характера в сочетании с умением сострадать изумляла его. И хотя ему еще требовалось узнать кое-какие подробности из ее детства, он знал достаточно, чтобы понять, что оно у нее было трудным. И раз жизнь не предоставила шанса, ей пришлось всего добиваться самой.

Желание помочь, защитить ее, отозвалось щемящим чувством в груди - он никогда не подозревал за собой ничего подобного.

Мысли его снова вернулись к существующей для нее возможности оказаться в тюрьме за воровство. Сможет ли он спокойно наблюдать, как ее посадят, зная, что сам был одним из тех, кто добивался этого? Как, черт побери, он сможет после этого жить? Или хуже того, как сможет он жить, не выполнив своей работы, если Рэйчел вдруг окажется виновной? Виновной! Нет, слово это не годится, только не она!..

Тут что-то не так. Видимо, он упустил что-то. Джексон уже исключил возможность причастности к этому Сандры. Любви между ними не осталось, но она не так глупа и не станет нарушать закон, чтобы всего лишь досадить ему. Только горький опыт прежнего общения с ней заставил Джексона подозревать Сандру в самом начале.