Ирландская колдунья

Глава 10

– Ох! – вырвалось у Реймонда, подавленного собственной грубостью. – Фиона, прости меня!

– Вы просите прощения у ведьмы, милорд? Право же, напрасно.

– Ты женщина, и я вел себя грубо.

– Из-за меня ты можешь не расстраиваться. – Меньше всего Фиона нуждалась в его проклятой жалости!

– Этот приговор лишил тебя не только твоего народа, – сказал он, не в силах оторваться от ее чудесных голубых очей. – Он лишил тебя гордости.

– Гордость – слишком большая роскошь для меня, – сдавленно прошептала чародейка. Реймонд по-прежнему не спускал с нее глаз, стараясь отыскать хоть малейшие признаки обычных человеческих эмоций.

– Ты никого не подпускаешь к себе, верно?

Она с болью подумала о том, что просто не может позволить себе такую слабость.

– Оставь свою жалость при себе! – вырвалось у нее. – Этим ты ничего не добьешься, а я не хочу лишний раз возвращаться в то время!

Фиона оттолкнула де Клера, собираясь вернуться в пещеру, но он встал так, что их тела оказались совсем близко. Чародейка застыла, не смея шелохнуться. Он чувствовал, как полыхавшие в ней гнев и обида заставляют душу буквально корчиться и рыдать от невыносимой боли. – А как насчет вот этой самой минуты?

– Ох, де Клер, – ее лицо жалобно скривилось, – ты все еще ищешь то, чего не способен дать ни один из нас!

Реймонд провел рукой по ее щеке, коснувшись кончиками пальцев полных влажных губ.

– Я ищу объяснения тому странному пламени, что разгорается во мне в твоем присутствии. Я хочу понять, истинное оно или это очередной обман?

Фиона оцепенела под его взглядом, и вся ее беззащитная поза словно молила об утешении и ласке.

– Я никого не обманываю, и в особенности тебя. Даже если мое изгнание закончится и ты поверишь в меня, это все равно ничего не изменит!

– Но почему? – Реймонд сдерживался из последних сил. Все, о чем он мог думать в эти минуты, – как бы обнять эту странную женщину, прижать к себе и… да, черт побери, сделать ее своею! – Почему? – повторил он, не спуская с нее восхищенного взгляда.

– Я принадлежу стихиям. – Фиона едва соображала, что говорит. Ведь пламя, бушевавшее в груди у Реймонда, давно разбудило в ней ответный пожар. – Я не могу быть просто женщиной. – И она добавила дрогнувшим голосом: – Больше не могу.

– Но любой мужчина скажет, что не видел женщины настолько совершенной, как ты! – Он осторожно приподнял ее лицо.

С уст Фионы сорвался невнятный жалобный звук. Она уперлась ладонями ему в грудь и простонала:

– Не делай этого, де Клер! Я тебя умоляю!

– Почему ты боишься меня? – удивился он, уязвленный этим паническим страхом.

– Потому что, отведав этого однажды, я погибну, мечтая большем, – запинаясь, произнесла Фиона.

– И я тоже, – признался Реймонд. А потом сделал то, о чем мечтал почти шесть лет.

Он поцеловал ее в губы.

Это было подобно удару молнии. Они сами не заметили, как их руки сплелись в объятиях, а тела тесно приникли друг к другу, побуждая искать все новые и новые ласки. Реймонд чувствовал, как жадно Фиона вбирает в себя все, что он способен дать. Его нежность. Его страсть. Его голод. Его желание обладать ею.

«Господи! – подумал он. – Отныне мне нет возврата!»

Словно во сне, Реймонду почудился аромат диких полевых цветов, неизвестно откуда взявшихся в этой пещере. Фиона еле слышно стонала, тая в его объятиях. Она знала, что так оно и будет. И потому сделала все, чтобы оттолкнуть его от себя, шесть лет назад.

Сердце у Реймонда обливалось кровью. Больше всего на свете он хотел обладать этой женщиной – и в то же время не мог забыть о клятве, данной королю Генриху. Он должен жениться на знатной девице из местных ради мира и спокойствия в этой стране. А значит, даже если он поверит в магию и заставит себя позабыть о том, как умерла его мать, он не сможет назвать Фиону своей.

Слишком занятые друг другом, они не обратили внимания на то, как на краю горизонта впервые за десять лет пробился сквозь облака тонкий лучик рассветного солнца. Вспыхнул и погас. В следующий миг зашевелился на своем неудобном ложе Коннал.

Фиона отстранилась, едва дыша и прижимая ладонь к груди. Она торопливо оглянулась на мальчика, свернувшегося клубком под ее накидкой, и посмотрела на де Клера.

– Фиона! – Он снова потянулся к ней, собираясь поцеловать.

Неистово тряся головой, она отступила на шаг и еще на шаг – пока не оказалась у выхода из пещеры, где ее разгоряченное тело овеял холодный утренний ветер. «Что я наделала?!» Какая глупость! Она сама дала де Клеру новое оружие против себя, пойдя на поводу у женской слабости!

– Это неправильно! – отрезала чародейка, стараясь обрести решимость. Реймонду показалось, что он получил пощечину.

– А ну-ка поцелуй меня еще разок, а потом повтори то, что сказала!

– Это не имеет значения, – возразила Фиона, не в силах скрыть душевную боль.

– Для меня – имеет! И я вижу по твоим глазам, что и для тебя тоже! – выпалил Реймонд, и чародейка испуганно прижала палец к губам, кивнув на спящего Коннала.

– Страсть погаснет так же быстро, как и вспыхнула, а за стенами этой пещеры нас ждут только ссоры.

– Это можно изменить. – Однако де Клера выдавала безнадежность, прозвучавшая в голосе.

– Ради одного поцелуя? – недоверчиво произнесла она. – Боюсь, что ты придаешь слишком большое значение обычному желанию.

– Черт побери, Фиона, почему ты не желаешь меня слушать?

– Ах вот как, теперь уже я не желаю тебя слушать? Ну что ж, тогда скажи мне… ты прекратишь строительство бастиона, если я скажу, что это заповедная земля?

– Нет! – Неужели она только об этом и думала? Неужели стала целоваться с ним в надежде смягчить его, притупить его бдительность? Ах, как обидно было об этом думать! – Без бастиона не обойтись. И не только из-за возможного нападения с моря. Я выполняю приказ короля. – В низком голосе Реймонда зазвучала сталь. – Я не могу его нарушить.

– Это – твое право. Но если ты действительно желаешь мира этой земле, то рано или поздно тебе придется идти на уступки.

– Ах, провалиться мне на этом месте! – Он с яростью рванул себя за волосы. – И как у тебя язык повернулся говорить об этом сейчас?

– Потому что я знаю, к чему привел бы еще один поцелуй! – прошептала Фиона, и серые глаза Реймонда сверкнули, говоря о том, что он все понял. – Потому что я больше не пойду на предательство ради собственной прихоти. – И чародейка сурово добавила: – Однажды я уже пошла на это ради мужчины – и поплатилась сполна!

Реймонду до безумия хотелось знать, кто же этот ублюдок, из-за которого Фиона утратила веру во всех мужчин. Она не верила даже Реймонду и боялась того чувства, что возникло между ними.

– И тебе хватит духу позабыть о том, что сейчас было?

– Да. Я должна это сделать. Оставить все в этой пещере. Так же, как и ты.

– По-твоему, у меня такая короткая память?

– Судя по тому, что ты отказываешься видеть меня такой, какая я есть, и замечаешь лишь то, что тебя устраивает, – да. Я не девчонка на побегушках, готовая выполнить любую прихоть мужчины. Я не шлюха. Я ведьма, Реймонд де Клер. И никогда не забывай об этом. – Голос Фионы зазвенел от боли и горечи. – Потому что я никогда не забуду, что твоя ненависть ко мне слабеет только тогда, когда ты идешь на поводу у своей животной страсти.

Чародейка резко отвернулась, прошла к костру и устроилась на своем месте, делая вид, что собирается снова заснуть.

Самсон осторожно пробирался по крутой тропинке, огибавшей горный кряж, а Реймонд то и дело оборачивался на Фиону. На ее неподвижном лице не осталось ни малейших признаков той страстной, податливой женщины, которую он держал в объятиях всего несколько часов назад. В какой-то момент он снова готов был заподозрить Фиону в двуличии. Но тут же понял, что эта женщина не станет торговать собой ради того, чтобы заставить Реймонда перенести злополучный бастион на другое место.

Внезапно чародейка подъехала к Конналу и поцеловала его в щеку, сказав:

– Побереги себя, Коннал!

– Ты уезжаешь? – Ломкий мальчишеский басок предательски дрогнул от искреннего сожаления. Де Клер развернул коня и моментально оказался возле них. – Останься! – Коннал оглянулся на Реймонда. – Милорд! Скажите, чтобы она ехала с нами до самого замка!

Реймонд окинул взглядом неподвижную фигуру, словно закутанную в невидимый плащ отчуждения.

– Он прав, Фиона. Так будет безопаснее. В округе слишком неспокойно, и одинокая женщина…

– Мне никто не посмеет причинить вреда, де Клер. – Она гордо ответила на его взгляд. – Я не нуждаюсь в твоей защите!

Он сурово прищурился. Неужели это та самая женщина, что таяла под его ласками?

– Я отправляюсь туда, где мне давно следует быть! – Фиона махнула рукой куда-то вбок и добавила: – Твои люди находятся вон на том холме, у развалин старой крепости.

Седельная кожа жалобно скрипнула под его весом, когда Реймонд посмотрел назад, на указанный холм. Но сколько он ни всматривался, так и не смог заметить ни малейших признаков присутствия людей. Когда же де Клер обернулся, Фиона оказалась уже на полпути к лесу. Темно-синяя накидка развевалась у нее на плечах, словно королевская мантия. Его сердце сжалось так тоскливо, как будто солнце внезапно покинуло небосвод.

– По-моему, она слышала вчера наш разговор, – виновато признался Коннал.

– Не исключено.

– Вы обратили внимание, что она за все утро ни разу не улыбнулась?

Реймонд не только заметил это, но и знал, что было причиной ее мрачного настроения. Он и сам дивился тому, как можно было испытывать такой восторг, держа ее в объятиях, а наутро проснуться с ощущением того, что он предал светлую память о своей матери. И все же де Клеру по-прежнему не давал покоя проклятый вопрос: кто был тот человек, ради которого Фиона пошла на предательство? Где он сейчас и любит ли она его до сих пор?

Реймонд въехал в ворота и окинул изумленным взором переполненный людьми внешний двор. Его воины и ирландцы, занятые на ремонте укреплений, едва ли составляли третью часть этой толпы. Они с Конналом спешились – точно так же, как и рыцари, въехавшие в замок следом за ними, – но все еще стояли на месте, не зная, как пройти к конюшне.

Женщины. Это они заполонили все свободное пространство.

– Милорд, – растерянно пробормотал Коннал, обводя их затравленным взглядом. – Откуда они здесь взялись?

– Сдается мне, я знаю откуда.

– Невесты! – воскликнул Коннал, тоже осененный этой догадкой.

– Пока еще не невесты! – строго поправил мальчишку Реймонд, едва сдерживая досаду. – Позаботься о лошадях, а потом найди себе какую-нибудь нору и забейся в нее поглубже, пока вот это, – он раздраженно кивнул на шумную толпу, – не прекратится!

– Ага! – Коннал двинулся было к конюшне, но задержался и подергал Реймонда за рукав, показав глазами на статную девицу с золотисто-рыжей шевелюрой. – Вон та – очень даже ничего!

Реймонд мрачно уставился на девицу, а затем на Коннала:

– Не рано тебе об этом судить?

– Нет, милорд, – Коннал разулыбался от уха до уха, – не рано!

У Реймонда душа ушла в пятки. Пендрагон прикончит его на месте, если узнает, что сопляк начал тискать женщин до того, как стал оруженосцем! А уж о том, что он услышит от Шивон, лучше было и не думать!

– Марш в конюшню! – рявкнул он так, что Коннала как ветром сдуло заодно с лошадьми. Понимая, что его вопль привлек к себе внимание, Реймонд постарался улыбнуться гостям как можно радушнее, но вместо улыбки получился звериный оскал. – Сэр Гаррик!

Ему пришлось локтями прокладывать себе путь к воротам во внутренний двор. Девицы, испуганные столь грубым приемом, бросались под защиту отцов и братьев. Реймонд и бровью не повел. Ему и так было не по себе все это утро, а при виде этой толпы и вовсе стало тошно.

Откуда ни возьмись перед ним возник Гаррик, и они быстро прошли во внутренний двор.

– Стоило оставить на тебя замок всего на один день – и что я вижу? – сердито осведомился Реймонд.

– Я тут ни при чем, милорд. Они стали подъезжать со вчерашнего вечера!

– Похоже, кто-то пустил слух о том, что вы ищете себе невесту. – К ним подошел сэр Алек.

– Уж не ты ли? – подозрительно он уставился на него.

– Вас не устраивает слишком богатый выбор? – безмятежно улыбнулся Алек. В его взгляде не было и тени раскаяния!

– Черт побери, приятель, никто не просил тебя звать сюда всех подряд!

– То, что вам нужна невеста, давно перестало быть тайной, – вступился Гаррик за своего чересчур расторопного друга.

– Мало ли что мне нужно! – Реймонд все еще сверлил Алека суровым взором. – Это еще не значит, что я хочу жениться сию минуту!

– Это верно, – кивнул Гаррик. – Я тоже не хотел бы жениться из-под палки!

– Король приказал, чтобы я женился и тем самым укрепил союз с местными кланами, – твердо произнес Реймонд, хотя в душе вовсе не чувствовал такой решимости. Ему претил союз с незнакомкой. И к тому же с ребенком: судя по всему, самой старшей из топтавшихся во дворе девиц едва минуло шестнадцать лет.

Оказавшись наверху, в кабинете, Реймонд машинально огляделся, как будто надеялся на то, что Шинид, его новая знакомая, снова прячется где-то здесь. Его внимание привлекло окно: благодаря вставленному дорогому стеклу с розоватым оттенком серый день выглядел не таким мрачным.

Паж подал ему кубок подогретого вина, и Реймонд отправил его за Коллин.

– Сэр Алек, – появившийся у двери рыцарь вздохнул и вошел в кабинет, – коль скоро тебе так нравится ярмарка невест, опроси всех этих девиц и их отцов и братьев. Самым строгим образом отбери тех, чей род не уступает мне по знатности, ибо я не могу унизить себя, взяв в жены простолюдинку. – Де Клер грозно посмотрел на Алека. – Остальные пусть убираются по домам!

– Вы доверяете мне право выбирать?

– Нет, я всего лишь доверяю тебе выяснить одну простую вещь. Надеюсь, у тебя хватит на это ума. Хотя я сильно сомневаюсь в твоих способностях после того, как ты устроил тут это сборище! – Его голос звучал размеренно и спокойно, однако серые глаза все еще метали молнии.

Алек со вздохом поклонился. Реймонд снова отвернулся к окну. В дверь негромко постучали, и появилась Коллин. Она робко посмотрела на де Клера. Пажи и оруженосцы у дверей потеснились, давая ей пройти.

– Что, Коллин, вряд ли мы сумеем прокормить всех этих людей? – задумчиво спросил Реймонд, перекатываясь с пяток на носки и следя за суетой во дворе.

– Эту толпу? Даже и не думайте, милорд. У нас совсем не осталось продуктов. И взять их тоже неоткуда.

Реймонд кивнул и обратился к первому попавшемуся на глаза рыцарю:

– Сэр Нолан, возьми с собой десять солдат и не меньше четырех ирландцев, владеющих английским. Отправляйся с ними на юг. – Де Клер вынул из-за пазухи кошель, полный золота, и подал Нолану. – Постарайся накупить как можно больше скота и зерна. Пусть Коллин составит список того, что нужно в первую очередь. Да поспеши!

Рыцарь с поклоном удалился, а Реймонд вызвал к себе Стэнфорта.

– Позаботься о том, чтобы для скотины были готовы стойла к тому времени, как Нолан вернется. – Командир лучников не смог скрыть, что его оскорбило это поручение, и де Клер добавил: – Это вопрос жизни и смерти для всех, кто живет в этом замке!

Деваться было некуда. Стараясь сохранить достоинство, лучник поклонился и сказал:

– Вы можете положиться на меня, сэр!

– Я еще нужна вам, милорд? – спросила Коллин, все еще остававшаяся в комнате.

– Ты довольна тем, как устроилась?

– Да, милорд, – улыбнулась Коллин. – Ваши парни… то есть ваши рыцари были очень гостеприимны. Похоже, у них в чести умение хорошо готовить!

Реймонд негромко рассмеялся и сказал:

– Ну что ж, тогда ступай и составь список. А потом приготовь такой обед, чтобы тебя стали чтить как королеву!

Коллин с улыбкой присела в реверансе и удалилась. Стоило Реймонду остаться одному, как образ Фионы снова заполнил его мысли. Он все еще загорался, представляя, какие горячие были у нее губы и как трепетало в его объятиях податливое женское тело. Черт побери, это был всего-навсего один торопливый поцелуй! И вот теперь он изнывает от несбыточного желания. Потому что грезит о женщине, которую никогда не сможет сделать своей.

«Будь ты проклята, Фиона! Будь ты проклята!»

Когда Реймонд набрался решимости и снова вышел во двор, народу там было значительно меньше. Зато его появление привело всех этих девиц в неописуемое возбуждение. Краем глаза он заметил знакомую рыжую шевелюру. Так и есть: это Шинид гонялась по всему двору за каким-то мальчишкой, ловко огибая людей и лошадей. Наконец она с маху налетела на мальчишку, сбила его на землю и собралась пустить в ход кулаки. Реймонд только крякнул при виде этой проказницы и едва успел прийти на помощь ее жертве. Шинид подняла голову, но даже глазом не моргнула, увидев перед собой сурового хозяина замка.

– Здрасьте!

– Скажи на милость, чем это ты занимаешься? – спросил Реймонд как можно строже.

– Учу Эндрю хорошим манерам!

– Разве леди положено лупить мальчишек? – Де Клер легко поднял ее за руки высоко в воздух, заставив отпустить несчастного Эндрю.

– А чего он обзывается? – Шинид шмыгнула носом и вдруг обхватила Реймонда ногами за пояс, смущенно признавшись: – Мне руки больно!

– Прости. – Он обнял девочку, тогда как Эндрю набрался отваги и встал с земли.

– Я, что ли, мальчишка?

– Ты ведешь себя хуже мальчишки. – Реймонд строго взглянул на Эндрю: – Что ты ей сказал?

– Он обозвал меня безродным подкидышем! – наябедничала Шинид.

Под суровым взглядом де Клера Эндрю обомлел от страха.

– В Ирландии не бывает безродных детей! – сказал Реймонд, немного знакомый со здешним обычаем кланов брать под опеку любого ребенка, рожденного вне брачных уз.

– Вот, понял?

– Помолчи, Шинид! Эндрю, если ты снова будешь так обзываться, то станешь работать за двоих!

Теперь бы отругать Шинид за привычку к рукоприкладству, но она так доверчиво обняла Реймонда за шею и улыбнулась, что рыцарь не выдержал и улыбнулся в ответ. Он осторожно опустил малышку на землю и упер руки в бока.

– Больше не смей драться, понятно?

– А я и не дралась. Я его лупила! – заявила Шинид. Реймонд поперхнулся и едва сдержал улыбку. Эта самоуверенность не доведет девчонку до добра!

– Знаю. – Он наклонился, и ее глаза широко распахнулись от неожиданности. – Но мужчинам не нравится, когда женщины их лупят!

– Почему?

– Потому что им полагается защищать женщин.

– Это кто такое сказал? – Шинид подбоченилась и окинула рыцаря строгим взором, явно подражая его манерам.

– Так повелось с начала времен!

– Фу-ты ну-ты! Я и сама себя защищу!

– А теперь? – ехидно поинтересовался де Клер, легко приподняв нахалку за шиворот и держа ее на расстоянии вытянутой руки.

Шинид честно попыталась вырваться или хотя бы пнуть, его по ноге, но поняла свою беспомощность и со вздохом сникла. Но не успел Реймонд подумать, что урок послушания прошел успешно, как у него зачесалось лицо. Мгновенно зуд распространился по шее, по плечам и пошел гулять по всему телу. Ему стало не до Шинид. Он выпустил ее и стал остервенело чесаться.

– Вошки покусали, милорд?

Де Клер лишь оскалился в ответ, по-прежнему раздирая ногтями кожу, но в следующий миг зуд прошел.

– Нет… да! – Он уставился на девочку сверху вниз, озадаченно хмурясь.

С другого конца двора Шинид окликнула Коллин. Девочка безмятежно улыбнулась – и была такова. Женщина виновато посмотрела на де Клера, схватила Шинид за руку и повела к кухне, явно отчитывая на ходу за очередную проделку. Реймонд смотрел им вслед, машинально потирая бок. Внезапно в его мозгу промелькнула какая-то неясная догадка, как будто Шинид напомнила ему кого-то знакомого, но тут его позвал Николай, и де Клер отвлекся.