Искра (ЛП)

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим Вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Бриджид Кеммерер

Искра

Стихии— 2

Оригинальное название: Brigid Kemmerer «Spark» 2012

Бриджид Кеммерер «Искра» 2014

Редактор и оформитель: Анастасия Антонова, Юлия Шеховцова

Переводчик: Ирина Хайрутдинова, Елизавета Кореняка

Переведено для групп: http://vk.com/e_books_vk; http://vk.com/theelementalseries

Любое копирование без ссылки

на переводчика и группы ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Аннотация

Габриэль Меррик играет с огнем. В буквальном смысле.

Иногда он может контролировать его. А иногда нет.

Его братья всегда могли положиться на него, особенно его брат-близнец, Ник.

Когда поджигатель начинает сеять хаос в их городе, все улики указывают на Габриэля. Но дело в том, что он этого не делал. И никто, кажется, не верит ему. Кроме застенчивой студентки-второкурсницы, Лэйни, умницы, которая одевается в водолазки и джинсы, а также полностью выводит его из равновесия. Лэйни понимает проблемы в его семье и умеет хранить секреты. Ведь у нее есть несколько собственных. Габриэль не может позволить ей догадаться о способностях его братьев и его самого, об опасности, которая ходит за ним по пятам. Но он не может не рисковать.

Пламя распространяется…

Посвящается Джонатану, Николасу и малышу Сэмми: я благодарю судьбу за каждого из вас.

Глава 1

Габриэль Меррик посмотрел на жухлый лист в ладони и пожелал, чтобы тот загорелся. Этого не произошло. У него была зажигалка в кармане, но, используя ее, он чувствовал обман. Он должен был быть в состоянии поджечь хоть что-то, особенно этот сухой листик. Чертов лист застрял в углу окна прошлой зимой. И был годен лишь на то, чтобы рассыпаться на учебнике по тригонометрии. Он был готов взять зажигалку, чтобы поджечь его, когда раздался глухой стук по стене его спальни.

— Черный, — крикнул он. Никки всегда спал допоздна и всегда стучал в стену, чтобы спросить, во что он был одет. Если он этого не делал, они в конечном итоге одевались одинаково. Габриэль снова посмотрел на лист. Это был просто лист, к тому же сухой. Никакого намека на энергию. За гипсокартонной стеной электричество пело для него. В настольной лампе он чувствовал горение нити накала. Даже слабые потоки солнечного света, которым удалось пробиться через облака, оставили некоторые следы своей стихии. Если энергия была, Габриэль мог говорить с ней, попросить ее подчиниться ему. Если же энергии не было, он не имел ничего.

Дверь спальни распахнулась. Ник стоял в зеленом балахоне и шортах цвета хаки. Девушка-черлидерша как-то спросила Габриэля, правда ли, что иметь близнеца − все равно, что смотреть в зеркало. Он спросил ее, будучи болельщицей, чувствовала ли она себя идиоткой все время, но, по правде говоря, это был хороший вопрос. Он и Ник обладали одинаковыми темными волосами и голубыми глазами, а так же одинаковыми веснушками на скулах. Прямо сейчас Ник оперся на костыль коленного бандажа, привязанного к его левой ноге, что свидетельствует о единственном, что их различало: ранее сломанная нога. Габриэль отвернулся от него.

— Эй. Что делаешь?

Габриэль выкинул лист в мусорную корзину под своим столом.

— Ничего. Ты готов к школе?

— Это что, твой учебник по тригонометрии?

— Да. Просто убедился, что сказал тебе правильные номера заданий.

Габриэль сначала пытался сделать домашнюю работу по математике сам, а затем отдавал ее Нику, чтобы тот сделал все правильно. Математика превратилась в непонятную вещицу где-то в пятом классе. Тогда Габриэль боролся за тройки, пока его брат приносил домой одни пятерки. Но в седьмом классе, когда их родители умерли, он потерпел неудачу. Ник стал прикрывать его и делал это до сих пор. Но это не было большой проблемой. Математика была для Ника как воздух. Он был на втором году обучения, зарабатывая на колледж. Ну а Габриэль застрял в тригонометрии с младшего возраста, и ему это надоело до чертиков. Габриэль захлопнул книгу и засунул ее в рюкзак. Его взгляд снова упал на коленный бандаж. Два дня назад нога близнеца была сломана в трех местах.

— Ты ведь не думаешь, что я буду носить твои вещи весь день, не так ли?

Его голос был резким, далеким от обычного шутливого тона. Ник понял его сразу.

— Нет, если ты собираешься вопить из-за этого. — Он повернулся к лестнице, повышая голос на насмешливый фальцет. — Я герой спортивной школы, но я не могу носить с собой несколько книг.

— Так держать. — Пробормотал Габриэль и закинул рюкзак на плечи, чтобы следовать за братом. — Я столкну тебя с лестницы.

Но он остановился в дверях, слушая хромающего Ника: как он спускался по лестнице, скрип перил, поскольку тот поддерживал свой вес. Габриэль знал, что должен помочь. Он должен был занять место костыля. По-крайней мере, Ник сделал бы так. Но он не мог заставить себя пройти через дверной проем. Сломанная нога была его виной. Слава богу, Ник может тянуть энергию от воздуха, а этой стихии в изобилии. Наверное, к концу недели ему уже и не понадобятся скобы. И тогда Габриэлю не придется смотреть на последствия собственной оплошности.

Он и его братья были рождены для использования силы стихий. Будучи чистыми стихиями, они должны были умереть, как только их сила проявилась. К счастью, их родители заключили сделку с более слабыми Стихиями в городе. Сделка, которая привела их к смерти. Их старший брат, Майкл, смог продлить ее, пока несколько недель назад, Тайлер и Сет, двое других стихийных детей в городе, не напали на Криса. Нападение привело к тому, что начался целый ком событий, которые вынудили приехать в город Проводника, чтобы покончить с братьями Меррик навсегда. Это почти удалось, почти. После возвращения домой с танцев, они были атакованы. Они отбивались единственным способом, который они знали. Но Габриэль подвел Ника с вызовом бури, оказавшейся слишком сильной. Он умолял его близнеца дать больше силы. Падение Ника практически раздробило ему ноги. Если бы Стихиям этого не хватило, ему понадобилась бы операция. В ту ночь, Габриэль не смог помочь ему. Проводник похитил Ника и Криса, схватил их в плен. Бекка и Хантер нашли их. Но Габриэль ничего не смог сделать. Неэффективный из-за контроля над стихией, как всегда. Но теперь они были в безопасности. Ник вел себя как обычно. Жизнь прекрасна. Все вернулось на свои места. Нет смысла жаловаться. Он даже не сказал ни слова о том, что произошло на поле. Габриэль слишком волновался на этот счет, хотя не должен был. Так же, как с математикой, Ник был использован его близнецом неудачно. Габриэль повернул на улицу Бекки Чендлер и посмотрел в зеркало заднего вида на своего младшего брата. Крис жевал ноготь, прислонившись к окну.

— Нервничаешь? — Спросил Габриэль.

Крис отвернулся от окна и посмотрел на него.

— Нет.

Ник повернулся в кресле.

— Открой дверь для нее. Девушки любят это.

— Нет, — сказал Габриэль. — Не действуй первым. Пусть она сделает всю работу за тебя.

— Ради бога, — отрезал Крис. — Она только что рассталась с Хантером, вроде бы, вчера, так что все совсем не так. Хорошо?

Иисусе. Кого-то обработали. Габриэль оглянулся снова.

— Но она позвала тебя прогуляться.

Крис посмотрел в окно.

— Я предложил.

Ник повернул голову, чтобы посмотреть на близнеца.

— Очень нервничает, — прошептал он.

Габриэль улыбнулся и повернул на подъездную дорожку Бекки.

— Очень.

— Почему бы вам обоим не заткнуться?

Бекка ждала на крыльце, обхватив колени руками, одета в шерстяной свитер, ее темные волосы свисали вниз по спине.

— Она выглядит расстроенной, — сказал Ник.

Ее глаза темные и мрачные, плечи поникли. Или, может быть, ей просто было холодно. Габриэль был не из тех, кто выясняет эмоции человека. Ее лицо просияло, когда она увидела их, и бросилась к машине прежде, чем Крис успел выскочить и открыть дверь для нее.

Она остановилась перед ним, румянец смущения проступил на ее щеках.

— Хэй, — сказала она, заправляя волосы за ухо.

— Хэй, — сказал Крис, его голос был мягким и низким.

Так они стояли, просто глядя друг на друга. Габриэль просигналил. Они отпрыгнули друг от друга, и Крис ударил его в плечо, когда он забирался обратно в машину. Бекка пристегнулась.

— Я рада, что вы все здесь.

Ее голос был полон беспокойства. Так что Ник был прав. Крис переместился, чтобы посмотреть на нее.

— Ты в порядке?

Она покачала головой.

— Мой папа только что звонил. Он хочет встретиться со мной. Сегодня вечером.

Никто ничего не говорил целое мгновение, оставив ее слова, плавающими в тишине автомобиля. Ее отец был Проводником, посланным, чтобы убить их всех. Когда они сбежали и ничего не слышали о нем в течение двух дней, все начали думать, что он сбежал, как и тогда, когда Бекке было одиннадцать лет. Крис вздохнул, и его голос был осторожным.

— Ты хочешь встретиться с ним?

Габриэль взглянул на нее в зеркало заднего вида. Она практически вжалась в дверь и смотрела в окно.

— Я хочу, чтобы он убирался отсюда.

Крис все еще наблюдал за ней.

— Он твой отец. — Он сделал паузу. — Ты уверена?

— Он, возможно, сделал вклад в мое воспитание, но этот человек не мой отец.

— Я хочу его видеть, — сказал Габриэль. Его плечи напряглись.

Она заколебалась.

— Стоп. Ты бы... хотел пойти со мной?

— Да. Я у него в долгу.

— Мы, — сказал Ник. В его голосе отчетливо слышалось тепло.

— Он сказал, почему хочет встретиться? — Спросил Крис.

— Он сказал, что хочет помочь нам. Что Проводники пошлют кого-нибудь другого, если он не доложит, что вы были… хм…

— Убиты. — Габриэль включил поворотник в конце дороги.

Она сглотнула.

— Да. Эй, здесь налево. Нам нужно забрать Квин.

Габриэль взглянул на нее еще раз. Он не был большим поклонником лучшей подруги Бекки, поэтому последнее, что он хотел бы сделать, это забрать ее. Особенно, когда осталось так много того, о чем нужно поговорить.

— Кого еще? — Спросил он. — Должен ли я забрать Хантера?

Бекка замолкла и посмотрела на Криса.

— Простите... Я должна была спросить.

— Ничего страшного, — сказал он, и Габриэль почувствовал взгляд своего младшего брата в зеркале заднего вида. — Я уверен, что он сказал это не специально.

Габриэль проигнорировал его.

— Во сколько встреча? Он не сказал, где?

— Аннаполис Молл. Восемь часов. Справа будет остановка. Она находится в конце блока.

— Он хочет встретиться в торговом центре? — Сказал Ник.

— Фуд-корт, — сказала Бекка. — Я сказала ему, что мы должны будем встретиться в общественном месте.

— Отличный ход, — сказал Габриэль. — Все больше людей находится на линии огня.

— Думаешь встретиться там плохая идея? — Спросила Бекка.

Габриэль пожал плечами. На прошлой неделе ее отец не решился подвергать опасности нормальных людей. Но на самом деле, не все ли равно? Они остановились у обочины, Квин распахнула дверь и забралась внутрь. Светлые волосы взлохмачены, а рюкзак едва застегнут. Тетради рассыпались по сиденью, прежде чем она захлопнула дверь.

— Иисусе, поехали, — сказала Квин, откинувшись спинку сиденья. — Боже, я ненавижу свою мать.

Она всегда чертовски преувеличивала. Габриэль отъехал от тротуара, при этом специально ехал как можно медленнее. Ник повернул голову, чтобы посмотреть на нее через плечо.

— Все в порядке?

Квин засунула тетради в сумку и дернула молнию.

— Я застряла в доме с сатаной. Когда твою машину приведут в порядок, Бекс? Я больше не выдержу этого.

Ник по-прежнему смотрел на заднее сиденье.

— Мы можем продолжать подвозить тебя в школу, если хочешь.

Квин перестала возиться со своими вещами и посмотрела на него.

— Правда?

— Да, нам нравится это, — сказал Габриэль, убедившись, что его сарказм не выходит за границы. — Может быть, мы сможет подвозить половину младшего класса.

— Что с тобой? — Спросил Крис.

— Не волнуйся, — сказал Квин. — Я уже знаю, что он осел.

— Я тоже тебя люблю, — сказал Габриэль.

На что Ник усмехнулся.

— Интересно, вы можете хоть иногда не огрызаться друг с другом?

— Да запросто. Когда он молчит, не возникает проблем.

Она пнула заднее сиденье Габриэля снова. Он посмотрел на нее в зеркало заднего вида.

— Тебе что, шесть лет?

— Ах, тебе не нравится? Как насчет этого? — Она облизала палец и сунула ему в ухо.

Он ударил ее руку. Он никогда бы не ударил девушку, но она могла бы быть первой.

Бекка рассмеялась.

— У Квин два брата.

— Я знаю все способы, как раздражать мальчишек, — сказала Квин.

Габриэль фыркнул.

— О, я не сомневаюсь в этом.

Глава 2

День начался с истории США и английского, все это время Габриэль не мог сконцентрироваться. Он постоянно думал об отце Бекки и о том, как они собирались пойти на встречу с ним. Теперь ее отец хотел помочь. Да, правильно. Возвращение домой после танцев был не первый раз, когда Проводники пытались их убить. Габриэль все еще помнил взрыв, который обрушил мост, находящийся в двух кварталах от школы, и чуть не убивший его самого. Огонь не мог навредить ему, но также и сделать хоть что-то для более мягкого приземления. А затем на них напал Проводник на футбольном поле. И все остальное: то, как он не помог Нику, а также сломанная нога. Тогда Габриэль был не в состоянии остановить это.

Карандаш сломался в его руке. Флуоресцентные лампы замигали и зажужжали, что заставило учителя прервать лекцию и посмотреть, что происходит. Габриэль глубоко вздохнул. Ему нужно было обуздать свой гнев до того, как он спалит школу дотла.

Крису и Нику повезло больше. Крис мог нести бутылку воды и быть близко к своей стихии. Для Ника воздух был везде. Ему было труднее всего спрятаться от него. Даже Майкл провел свое детство, играя в грязи, что идеально подходит для Элементаля Земли. Природная энергия была повсюду. Но она была слабая. Регулируемая. Солнечный свет, проникающий в классы через окна, электропроводка, находящаяся за слоями резины и пластмассы. Все это заставляло его желать большего, поэтому он точно не мог ходить со свечой.

Третий урок: тригонометрия. Габриэль почувствовал, как его плечи напряглись, когда он шел через дверной проем. Мистер Райли, их худощавый учитель, еще не пришел, но Габриэль положил свое домашнее задание к нему на стол, а затем пробрался на третье место в своем ряду. Он обычно проводил этот час, ездя по линиям передач. Это был класс младшего уровня, но к счастью, он сидел рядом с чуваком, который поднимал руку почти на каждый вопрос. Габриэль вытащил тетрадь из рюкзака и полез за карандашом, но вспомнил, что сломал его на английском. Не то, чтобы это имело значение. Но что ему делать? Бездельничать?

Тейлор Моррисси, также застрявшая здесь, сидела перед ним, положив ноги на стул. Светлые волосы, перекинутые через плечо, прекрасно очерчивали грудь. Ее юбка была настолько короткой, что выставляла почти все напоказ. Он знал, что она делала это для того, чтобы привлечь парней вокруг.

— Привет, Тейлор.

— Ты собираешься на баскетбол на этой неделе?

— Разве я когда-нибудь его пропускал?

Спорт был единственным предметом, по которому ему удалось сохранить хорошие оценки. Пока он занимался спортом, оставалось меньше шансов, что у него хватит энергии что-нибудь поджечь. Тейлор наклонилась вперед, положив руки на колени, и открыв обзор на то, что находилось под рубашкой.

— Я и другие девочки собираемся придумать что-то особенное для выпускников в этом году. — Она посмотрела на него из-под ресниц. — Есть идеи?

Обычно он мог подшучивать над ней весь день, но сегодня он был готов только к разговору, как уничтожить отца Бекки, и тут уж было не до шуток.

— Я уверен, вы что-нибудь придумаете.

Она слегка нахмурилась и поправила волосы.

— Родителей Хизер не будет в эти выходные, и мы думали устроить небольшую вечеринку после проб. У них есть горячие ванны, и становится слишком холодно, чтобы устраивать вечеринки у костра…

Костер. Эта мысль была самая заманчивая из всего остального.

— Я в деле, — сказал он.

Теперь она улыбнулась, но улыбка была немного дикая, напоминало то, как кошка может улыбнуться захваченной мышке.

— Может быть, вы…

Тейлор покосилась туда, откуда доносился голос.

— Ты не против?

Габриэль посмотрел направо. Там сидела второкурсница, смотревшая в учебник, ее щеки покраснели.

— Извините.

— О Господи, — прошептала Тейлор, наклонившись заговорщицки. — Она глазела на меня. Что за долбанная лесби.

Стук каблуков, раздавшийся в классе, прервал их разговор. В комнату зашла высокая женщина в деловом костюме и бросила портфель на стол. Темные волосы были собраны в тугой пучок, что не делало ее лицо привлекательным.

— Извините, класс, — сказала она. — Я миссис Андерсон, и я буду замещать мистера Райли. Эта школа целый лабиринт.

Ее взгляд упал на Тейлор, которая продолжала сидеть на столе.

— Может быть, вы могли бы занять свои места?

Тейлор вздохнула и сползла со стола на стул. Габриэль поплелся на свой. По крайней мере, они могли бы посмотреть фильм.

— Так как мать мистера Райли больна, — продолжила миссис Андерсон. — И так как это продлится неизвестно сколько, если вы с нетерпением ждете свободное время…

Теперь Габриэль вздохнул.

— Я думаю, мы начнем с опроса, — наконец, сказала миссис Андерсон. — Так я смогу узнать, как и что вы знаете.

Габриэль замер.

— У нас был тест на прошлой неделе, — заскулил Энди Каннингем, раскачиваясь на стуле.

Да, было дело. Габриэль не писал его. Он поменялся местами с Ником.

— Миссис Андерсон? — Тейлор подняла руку, и ее голос был приторно-сладким. — Я знаю, что вы здесь новенькая и все такое, но мистер Райли не устраивает опросов.

— Да, возможно, но это хороший для меня способ узнать, что знаете вы. Эти тесты не пойдут в счет оценок, — сказала она. — Это просто для меня, чтобы я могла увидеть, насколько вы сильные.

Габриэль вытер ладони о джинсы. Он должен отпроситься в туалет и не вернуться. Да, это было бы легким решением проблемы. Миссис Андерсон подходила к началу каждого ряда и раздавала работы. Два листа, двусторонние.

Габриэль глубоко вздохнул. Он сможет это сделать. Проблема в том, что не было карандаша. Он сунул руку в рюкзак. Жевачка. Ключи от машины. Желтый маркер. Было бы легче, носи он с собой запасной. Он взглянул на второкурсницу. Он сидел рядом с ней в течение шести недель и не имел ни малейшего понятия, как ее зовут. Она никому не помогала, не привлекала к себе внимания. Обыкновенная девчонка: каштановые волосы заплетены в свободную косу на спине, простая серая водолазка, и небрендовые джинсы. Черты ее лица были мягкими и юными, без макияжа, и она была в очках.

— Эй, Ботанка, — сказал он. — Можешь дать мне карандаш?

Она не посмотрела вверх.

— Эй, — повторил он.

Она покраснела? Но самое главное: глаз не подняла.

Его раздражение вспыхнуло.

— Эй, — сказал он. — Есть карандаш, Четырехглазая? Ты что, оглохла?

Она вскинула голову вверх.

— Нет. Но мое имя не «Четырехглазая» или «Ботанка».

Но она дала ему карандаш, а затем наклонилась, чтобы достать еще один из рюкзака.

Он закатил глаза и посмотрел на бумагу.

Вопрос 1. Переведите 5π/12 радиан в градусы.

Он снова вытер руки о джинсы. Он вернется к этому заданию потом.

Вопрос 2. Учитывая, что sinх = 1/4 и X находится в квадранте II, найдите точные значения sin2х и cos2х.

Какого хрена? Он смотрел на это каждый день, и каждый день это было как чтение английского.

Он услышал какой-то треск. Его карандаш. Он снова сломал его.

Ботаничка снова вскинула голову вверх. В чем ее проблема?

Он перевел взгляд на тест. Заместитель сказала, что это не в счет. Но он точно не мог сдать пустой тест. Он понятия не имел, что они сделают, если он его не пройдет. Что, если они попросили его решить то, что обычно за него решает Ник? Если бы они поняли, что Ник решал все за него? Они бы выгнали его из каждой команды. Они бы наверняка сказали Майклу.

Снова треск.

Теперь у него была четверть карандаша. Другие студенты смотрели на него.

Габриэль глубоко вздохнул. Он сможет это сделать.

Он сможет это сделать.

Он мог.

Он положил карандаш напротив бумаги и попытался решить каждое задание. Это были самые длинные тридцать минут его жизни. Он даже не добрался до последних трех.

— Хорошо, я думаю, что этого времени достаточно, — сказала миссис Андерсон.

Слава богу. Он не чувствовал себя таким усталым даже после нескольких кругов вокруг футбольного поля.

— Теперь поменяйтесь работами с человеком, сидящим рядом с вами, для проверки.

Он посмотрел по сторонам. Второкурсница уже протягивала бумагу, даже не глядя на него. Он взял ее, но не отдал ей свою собственную работу. Тесты лежали бок обок, один аккуратный и совершенно упорядоченный, второй — полный гребаного беспорядка. Ботаничка вздохнула и протянула руку, чтобы забрать свой тест, таща его обратно на свой стол. Габриэль жевал карандаш, ища решение проблемы.

Он мог подраться. Его пошлют к директору. Алан Хастер сидел слева от него, и это была отличная кандидатура. Габриэль, даже не утруждая себя, уложил бы его на лопатки.

— Эй.

Он посмотрел направо. Это второкурсница смотрела на него, нахмурив брови. Она облизала губы.

— Все это неправильно, — прошептала она.

Как будто он нуждался в ней, чтобы понять это. Он снова посмотрел на ее тест. Миссис Андерсон читала ответы, один за другим, и, конечно, у Ботанки все было правильно. Ее имя было написано в правом верхнем углу. Лэйни Форрест.

Какого черта он не мог вспомнить имя Лэйни Форрест? Он должен ударить Хастера. Прежде, чем они будут сдавать тесты.

— Эй, — снова позвала Лэйни.

Он посмотрел на нее.

— Что?

Она слегка вздрогнула, а затем прошептала:

— На прошлой неделе ты получил девяносто два балла из ста. Я видела.

Конечно. Он получил бы высший балл, но Ник, как обычно, ответил на некоторые задания неправильно. Он посмотрел на нее, надеясь, что она отвернется.

— Да? И?

Это сработало. Она отпрянула и посмотрела на его задания. Затем он увидел, что она медленно начинает стирать его ответы. Она делала это тонко, искусно, а глаза, полные решимости, смотрели в переднюю часть комнаты. А потом она начала писать.

Что она делает? Он не мог понять это. Спустя несколько минут миссис Андерсон сказала сдавать работы, а оставшееся время считать свободным, пока она проверяет их.

— Эй, — прошептал он.

Лэйни не ответила, а лишь достала книгу из сумки и начала читать. Он кинул обломок карандаша в нее. Попал по руке.

Она вздохнула и посмотрела.

— Серьезно, что ты сделала?

Она покраснела. Снова. Затем посмотрела на книгу. Ее голос был настолько тих, что он почти его не услышал.

— Поздравляю. У тебя восемьдесят из ста.

Она исправила тест? Габриэль не мог решить, злиться ему или чувствовать облегчение.

— Почему? — Отрезал он. — Зачем ты это сделала?

Учитель прочистила горло в передней части комнаты.

— Какие-то проблемы?

— Нет. — Черт, голос был неуверенным. Он закашлялся. — Извините.

Когда прозвенел звонок, Лэйни убежала быстрее всех. Габриэль состоял в четырех командах, поэтому догнать ее ему не составило труда. Он преградил ей путь около ее шкафчика. Она была ниже него, по крайней мере, на десять дюймов.

— Почему ты это сделала? — спросил он.

Она посмотрела на него и сложила руки на груди. Ее голос все еще был мягким и тихим, но каким-то образом превысил гул учеников в коридоре.

— Твой брат сдает за тебя все тесты, не так ли?

Габриэль застыл. То, что она узнала, было унизительно.

Он облокотился на шкафчик рядом и наклонился к ней на пару дюймов ближе.

— Собираешься ли ты рассказать кому-нибудь?

Она сглотнула.

— Ты запугиваешь всех, кто помогает тебе?

Она отпрянула от него. Это выглядело так, как будто он запугивал ее?

— Эй, парень. — Раздался голос позади него. — Все в порядке?

Габриэль отпрянул. Он был так близко к ней. Хантер стоял, закинув рюкзак на плечо. Одна прядь волос спадала ему на глаза. Отец Хантера был Проводником, умершим из-за камнепада. Хантер приехал в город, чтобы убить братьев Меррик, в отместку. Он думал, что они несут ответственность за смерть отца, пока Бекка не убедила его в обратном. За последние три дня они как бы создали небольшое перемирие.

— Да, — сказал Габриэль. — Я в порядке.

Хантер посмотрел на Лэйни.

— С тобой все…

— Хорошо, — сказала она. Потом повернулась и скрылась в толпе студентов.

Хантер смотрел ей вслед.

— Что произошло?

Габриэль ненавидел этого чувака всеми фибрами души.

— Не твое дело, мамочка.

Сказал он и пошел вперед. Хантер пошел за ним.

— Хорошо, что случилось на втором уроке?

— Хм. Дай подумать. Я спал весь английский.

— А я не думаю, что спал.

Хантер многозначительно посмотрел вверх на лампы.

Габриэль вздохнул и продолжил идти. Может все видят сквозь него сегодня?

— Ты знаешь, что я − Пятый, — продолжил Хантер. — Я чувствую все элементы. Другие, возможно, не заметили, но не я.

— Да, да, да. Мы все это уже слышали.

— Имеет ли это какое-то отношение к Бекке и встрече с ее отцом?

Габриэль остановился.

— Она сказала тебе?

— Она бросила мне записку на истории. Что происходит?

— У нас есть планы на обед.

— Мы пойдем?

— Да. — Габриэль пошел дальше. — И ты, возможно, захочешь взять с собой пистолет.

Глава 3

Лэйни сидела на кровати и смотрела, как ее лучшая подруга красит ногти ярко-фиолетовым цветом. Солнце уже село, и в комнате стало темно. Она не могла перестать думать о викторине и о том, что она помогла с тестом Габриэлю Меррику. Боже, возможно, учитель обо всем догадался. О чем она думала? Как будто в ее жизни и так не было проблем.

— Если честно, то такое чувство, будто твои руки принадлежат трупу, — сказала она.

Кара нахмурилась, а затем махнула рукой.

— Мне нравится. Ты уверена, что твоей маме будет все равно, что я взяла его?

Лэйни пожала плечами и посмотрела в окно. Ее папа скоро будет дома, так что она должна начать готовить ужин. В противном случае, ее маленький брат будет совершать набеги на кухню и пожирать фруктовые пироженки и картофельные чипсы.

— Она даже не знает, — сказала она.

— Ты знаешь, это классный лак. В салон, куда ходит моя мама, его даже не привозят.

Возможно, потому что он стоит двадцать долларов за флакончик.

— Нет, не знаю.

Кара закатила глаза.

— Да, конечно, ты не знаешь. Я не могу поверить, что ты и эта женщина − родственники.

Лэйни посмотрела на свои ногти, которые были короткими и нешлифованными. Иногда она сама не могла поверить в их родство. Ее мама одевалась во все, что было в модных журналах. Не раз Лэйни видела ее с той же сумкой, что и у знаменитостей на Us Weekly. Лэйни не могла отличить Gucci и Juicy Couture . Кара думала, что это было святотатство. Когда они впервые познакомились на первом курсе, Кара упросила Лэйни пошариться в шкафу ее матери. А Лэйни в это время сидела на родительской кровати и смотрела на все это, молча, потому что она была ее другом. Но Лэйни, наконец, остановила Кару, сказав, что если ее мама узнает, то будет ужасна зла. Полная ложь, конечно, но она могла поступить только так, чтобы остановить подругу.

Кара была не такой умной, как Лэйни, из совместных уроков у них была только физкультура, ну еще и ланч, где ей было с кем поговорить, с тем, кто не называл ее лесбиянкой и не думал постоянно о том, как у нее списать.

Но так как она половину своей жизни тратила на учебу, то было не так уж много вариантов, с кем дружить. В первый день в школе она спрашивала себя, что было бы, если бы Габриэль Меррик заговорил с ней. Она заметила его сразу же. Честно говоря, какая девушка не заметит? А когда Кара сказала, что у него есть брат-близнец, она задалась вопросом, для чего на планете были созданы такие красавчики. Ей повезло с этим занятием, она сидела прямо рядом с ним. Габриэль сидел за Тейлор Моррисси, которая, казалось, сделала целью своей жизни унижать Лэйни каждый раз, когда видит ее. Также она спокойно наблюдала за тем, как она пытается затащить Меррика в постель.

Каждый. Чертов. День.

На самом деле, она не могла его винить. Несколько дней Тейлор могла носить купальник в школу, и то он прикрывал бы ее кожу больше, чем обычная одежда. Лэйни едва могла смотреть на себя в зеркало. До сегодняшнего дня Лэйни сомневалась, что Габриэль вообще знал о ее существовании. Даже сегодня, когда он искал карандаш. Она не поняла, что он на самом деле говорил с ней, пока его голос не стал злым и яростным.

«Ты что, глухая?

Боже, как она хотела ударить его. Она должна была это сделать.

Именно тогда она увидела его тест. Как можно было ответить неправильно на все вопросы?

На мгновение она почувствовала, что он хотел этого. Он был готов, и он собирался провалить тест. Потом она вспомнила его тест на прошлой неделе. И как тут не сложить два плюс два? Она очень хотела, чтобы он списал откуда-нибудь, как некоторые. Но он сломал карандаш, дважды. Он был зол. Нет, разочарован. Хотя нет, смущен. Она ведь не должна ему помогать, верно? Еще раз взглянув на тест Габриэля, который пытался разобрать каждый из номеров, она почувствовала вспышку жалости. Затем она стала исправлять ошибки.

— Ты должна проявлять больше интереса к вещам твоей матери, — сказал Кара. — Она собирается отречься от тебя.

— Слишком поздно, — сказала Лэйни.

Кара подняла голову

— Что?

— Ничего. — Лэйни закатила глаза. — Ты хочешь остаться на ужин?

— В один прекрасный день ты проснешься и осознаешь, что пропустила лучшие годы своей жизни, ты в курсе?

— Лучшие годы своей жизни?

Кара преградила ей дорогу.

— Этот маленький ансамбль не делает мальчиков пускающими слюни.

— Оу, я точно не могу везде ходить в лифчике и низко посаженных джинсах.

Лэйни многозначительно посмотрела на Кару, одетую в ярко-розовый лифчик и джинсы, которые сидели так низко, что заставили Лэйни покраснеть.

— О, ради Бога, почему нет? Иисус, Лэйни, оставь эти водолазки в восьмидесятых. Ну, я уверена, что в шкафу твоей мамы найдется что-нибудь, подходящее на завтра.

Когда Кара вышла из спальни, Лэйни рванула вслед за подругой. Она отвела девушку от спальни родителей и заперла дверь.

— Забудь об этом, Кара.

— Лэйни, я делаю тебе одолжение, правда. Ведь кто-то должен.

Лэйни крепче сжала ручку двери, чувствуя, как сердце бешено колотиться от ребра.

— Я сказала, забудь об этом.

— В чем твоя проблема? — Кара попыталась открыть дверь. — Такое ощущение, что у тебя какая-то проказа или что-то в этом роде! Хватит прятаться под этой одеждой!

Она схватила подол рубашки Лэйни и начала дергать.

— Стоп! — Лэйни завизжала. Звук вышел такой, будто на нее напали.

Кара отступила.

— Иисус, Лэйни…

Затем они услышали, что то-то открывает переднюю дверь ключом.

— Лэйни? Я опоздал. Ты приготовила ужин? Лэйни?

— Я здесь! — Ее голос звучал хрипло. — Тебе лучше идти, — сказала она Каре.

Кара перебросила волосы через плечо.

— Слушай, я просто пытаюсь быть другом. Я не понимаю, почему ты распсиховалась. Я имею в виду тебя и твоего брата, вам обоим нужна помощь.

— Эй, — ощетинилась Лэйни. — Не говори так о Саймоне.

Кара пожала плечами.

— Ты знаешь, что это правда. — Она нырнула в спальню к Лэйни и схватила сумку. На выходе она повернулась.

— Послушай совет. Ты будешь удивлена, увидев, как он работает.

— Может быть, — сказала Лэйни.

Но она знала, что будет на самом деле. Если она оденется как Кара или Тейлор, или как любая другая девчонка из школы, она станет еще большим изгоем, чем была до этого.

Глава 4

Габриэль почувствовал, что его терпение скоро закончится.

Его зажигалка крутилась между пальцев, создавая тот успокоительный клик каждый раз, когда менялось направление. Огонь на кончиках его пальцев было бы так просто добыть с этого крохотного серебряного квадратика, и послать его прямиком в отца Бекки и позволить ему гореть.

Он не был до конца уверен, как все пройдет.

Они нашли свободный столик в центре кафе Анаполис Мола: Ник сел слева от Габриэля, Крис справа, его пальцы свободно сплелись с пальцами Беки. Хантер сел с одной стороны стола, одетый в джинсовый пиджак поверх светлой толстовки, камни на его запястье скрылись из виду.

Майкл сел на другом конце, до сих пор одетый в свою красную тенниску с его именем на груди, которую он обычно одевал для работы c ландшафтом.

И далеко, на другом конце стола, совершенно один сел отец Бекки.

Проводник.

— Зовите меня Билл, — сказал он.

Да уж, у Габриэля было несколько идей, как назвать его.

Он ничем не привлекал к себе внимания: всего лишь обычный тип далеко за тридцать. Русые волосы, козлиная бородка, серые глаза, похожие на глаза Бекки. Он не изменился ни капли после работы. Он был до сих пор одет в бежевую рубашку, закатанную до локтей, с надписями на плечах «Департамент Природных Ресурсов» и «Дивизия Контроля Живой Природы».

Не совсем тот тип парней, которые желают пустить кровь группе подростков.

Напряжение в воздухе, казалось, сформировало барьер вокруг столика. Не нашлось ни одного желающего присесть за столики неподалеку.

— Итак, Билл, — начала Бекка, она посмотрела на него тяжелым взглядом, — почему бы тебе ни начать с причин помимо один-восемьдесят.

Он и глазом не повел.

— Один-восемьдесят?

— Ты пытался убить нас всю прошлую неделю. А теперь ты хочешь нам помочь?

— Я не пытался вас убить.

— Ты забавно подорвал мою машину.

— Когда тебя в ней не было. — Пока его голос был мягким, в глазах сверкали блики злого юмора, чего-то совсем неприятного. — Я даже позволил заменить ее.

Бекка наклонилась через стол.

— Ты мог убить невинных людей, — прошипела она.

— Мог бы. Но не убил, — он посмотрел через стол и встретил глаза Габриэля. — Я не убил никого, невинных или виновных. Правильно?

Габриэль позволил крышке его зажигалки открыться, слегка ударяя воспламенитель, пока тот крутился.

Ник протянул руку и со щелчком закрыл ее, прежде чем огонь мог полностью сформироваться. Он быстро сдержался, и Габриэль мог почти читать его мысли. Не нужно. Ты начинаешь бой, который нам не выиграть.

И это… это заставило Габриэля отвести взгляд.

Он вяло освободился от своего близнеца, спрятал зажигалку в карман и нахмурился.

— Почему ты не убил нас? — спросил Крис. — Зачем впутываться во все эти проблемы с похищением и переломом ноги Ника.

— Ходили на рыбалку? — спросил Билл.

— Конечно.

— У меня были только двое из вас. По моему опыту живые приманки работают лучше.

— Ты уходишь от вопроса, — сказала Бекка. Ее голос не поменялся, но ее пальцы выглядели так, будто бы схватили Криса мертвой хваткой. — Почему ты хочешь помочь нам сейчас?

— Я не ухожу от вопроса. — Билл откинулся на стуле и пожал плечами. — Я не особо и хочу помогать, но ставки поменялись.

Она сузила глаза.

— Что ты имеешь в виду?

Ее отец колебался.

Майкл подскочил.

— Это значит, Бекка, — начал он. — Теперь не мы одни скрываемся. Я готов поспорить, что единственный человек, который знал что Бекка − Пятая, сидит сейчас за этим столом. — Он перевел свои темные глаза на Билла — Я прав?

— Да, — кивнул он.

Майкл перегнулся через стол.

— И я догадываюсь, что другие Проводники не будут рады узнать, что ты держал ее в тайне.

— Наверное, нет.

— Итак, ты защищаешь себя, — сказала Бекка. Она фыркнула. — Как обычно.

Ее отец перевел взгляд на нее.

— Как ты думаешь, что они сделают Бекка? Ударят меня по рукам и забудут о твоем существовании?

Она уставилась на него, и Габриэль мог видеть борьбу в ее взгляде, она хотела знать, что они сделают, но боялась ответа.

— Они заставят тебя убить ее, — сказал Хантер тихим голосом. — Доказать твою преданность. — Он тоже наблюдал за Биллом, его лицо потемнело.

Отец Бекки ничего не сказал и это был явный ответ. Ее лицо побелело, она посмотрела на Хантера.

— Откуда ты знаешь это?

Он слегка пожал плечами.

— Мой отец рассказывал мне истории. Проводники не позволят разрушить свои планы. Одна смерть это ничего по сравнению с большим делом, ведь так?

— Да, — сказал Крис не дружелюбным тоном. — И где же ты узнал это?

Хантер посмотрел в его глаза, и, не отводя взгляда, сказал.

— Я ведь сижу здесь, не так ли?

— Хватит, — сказала Бекка. — Никаких разборок.

Майкл прочистил горло, и спросил.

— Итак, что ты нам предлагаешь?

— Я предлагаю вам залечь на дно. Не привлекайте к себе внимания. Они пошлют другого Наблюдателя, если я не продвинусь с этим делом, но я смогу держать их в неведении некоторое время. Сделаем вид, что я еще провожу расследование. Если у них не будет никаких сообщений о проблеме в этой местности, они останутся в стороне».

— А что насчет Сета и Тайлера? — спросил Ник. — Ты же знаешь, что, в основном, не мы являемся причиной проблем.

— Я думаю, мы сможем не волноваться о них некоторое время, — сказал Крис, и, впервые за все время, в его голосе прозвучали ноты удовольствия.

— Точно, — сказала Бекки. — Мы только что были в полицейском участке. Нападение на публике и попытка изнасилования — достаточно серьезное обвинение.

Теперь Билл смотрел на нее.

— Попытка изнасилования?

Бекка тяжело взглянула в ответ.

— Даже не смотри на меня таким взглядом. Это не имеет к тебе никакого отношения. Ни к чему тебе интересоваться этим. Ты понял меня? Также как и я не имею никакого отношения к твоим делам.

— Полегче, — сказал Крис мягким голосом. — Не принимай это так близко к сердцу.

— Я хочу помочь тебе. Ты должна позволить сделать мне это, — голос Билла стал мягче.

— Мы должны залечь на дно, — повторила Бекка. — Считай это уже сделано.

Габриэль держал рот на замке, но этот парень должен быть совсем сумасшедшим, если думает, что он имеет хоть каплю ее доверия. Не говоря уже обо всех остальных.

— Ну, а пока мы будем выжидать, что будешь делать ты? — поинтересовался Ник.

Билл взглянул на свою дочь.

— Я буду обучать Бекку самообороне.

Бекка выпрямилась.

— Нет. Ни за что.

Его брови взлетели вверх.

— Ты так и будешь полагаться на выброс адреналина и удачу? Ты можешь не верить в это, но я делаю это все для того, что бы сохранить тебе жизнь. Ты даже понятия не имеешь, во что ввязываешься.

— Я имею, — отозвался Хантер.

Крис уставился на него, а Бекка слегка улыбнулась.

— Отлично. Хантер может рассказать мне все, что мне необходимо знать. — Она удовлетворенно посмотрела на отца. — Ты можешь и дальше продолжать игнорировать меня, также как и последние пять лет.

— Я не игнорировал тебя, — он взглянул на Хантера. — И не имеет значения, кто заставил тебя так думать, но я точно не собираюсь тебя игнорировать сейчас.

— Значит, — начал Майкл. — Ты не трогаешь нас, а мы не трогаем тебя, так?

— С этого момента так и есть, — Билл развел руками.

Габриэль ожидал от своего брата насмешек, отрицания, что тот перевернет стол, и начнется большая драка. Проводник сидел прямо здесь, как наседка. Они могли схватить его в один момент.

Возможно.

К сожалению, все сидели и кивали, будто бы сидеть и ждать, действительно было хорошей идеей.

Габриэль хотел толкнуть близнеца в плечо и узнать, что же с ним такое.

Какого черта ты киваешь? хотел он спросить. Ты что забыл, как была разбита твоя нога, когда он напал на нас?

Он думал, что пришел сюда вылавливать кого-то, бороться.

А не быть успокоенным и смиренным.

Габриэль снова играл с зажигалкой. Вот он, потенциальный огонь, был здесь, пульсировал под его пальцами.

Дразнил его.

— А что насчет тебя Габ?

Он поднял голову, зажигалка гладко скользила в его ладони. Он ненавидел, когда его называли Габ, но исправлять этого парня было все равно, что критиковать массового убийцу в большом беспорядке.

— А что насчет меня?

Отец Бекки развел руками, выглядя слишком уж спокойно, глядя вдаль. Габриэль хотел ударить его.

Но, к не счастью, все выглядели так, будто были на его стороне.

Ее отец все смотрел на него.

— Никаких мыслей?

Ох, он был сыт этим по горло.

— Да, — протянул он, ложа руки на стол. — Почему бы нам не сохранить свое время и не прикончить тебя здесь, на парковке.

— Господи, Габриэль, — воскликнул Ник, заглядывая в его глаза — У нас нет другого выбора…

— Я согласна, — сказала Бекка.

— Нет, — Крис положил руки на стол. — План Билла имеет смысл. Но только сейчас.

— Он вообще не имеет никакого смысла, — ответил Габриэль твердо, глядя на отца Бекки.

Билл никак не отреагировал на это, но и расслабленным он не был.

— Не заставляйте меня, дети.

Зажигалка замерла в пальцах Габриэля. Ничего не стоит вызвать огонь в воздухе. Он даже мог почувствовать дым на своем языке.

Но он до сих пор думал о драке на поле, когда они потеряли контроль.

Нет, когда он потерял контроль.

Ты начнешь бой, который мы не сможем выиграть.

Он оттолкнул стол, и поднялся на ноги.

— Да пошел ты.

Он не осознавал, что вышел с Мола, пока холодный воздух не ударил ему в лицо. По крайней мере, он был на улице.

Ключи от машины были у Ника, и Габриэль вышагивал у стен Мола. Здесь не было много машин, в этом районе между кафе и универмагом. Он открыл зажигалку и позволил огню пробежать по его пальцам, затушив его в своей ладони.

Теперь он был спокойнее.

— Есть огонек?

Габриэль вздрогнул, чувствуя лезвие огня между своих пальцев, но не его силы. Хантер стоял здесь, достаточно близко, чтобы дотронутся, так как ночь была темна.

— Пошел вон, — Габриэль потушил огонь и стряхнул пепел со своей ладони. Он повернулся, чтобы пойти к дальнему углу Мола, где были расположены такси. — Не должен ли ты вернуться, чтобы переубедить Бекку?

Хантер шел следом за ним.

— Ты не хочешь провоцировать его.

— Вообще-то, это именно то, что я хочу сделать.

— Он убьет тебя, — сказал Хантер. — Он старается играть хорошего, ради Бекки, но если ты подтолкнешь его, он сделает это.

— Да, неужели, а ты откуда знаешь? — Габриэль обошел его, его дыхание колыхало воздух. — Ты ни черта не знаешь, Хантер. Ты не знаешь.

Резко похолодело, и Габриэль задумался, была ли это вина Хантера. Перемена была ощутимая, вроде того, как Ник действовал на воздух.

— Я знал своего отца, — голос Хантера был тихим.

— Не жалуйся мне на своего отца. Я не в настроении.

Хантер подошел ближе.

— Отец Бекки сильнее тебя. Если ты подтолкнешь его, он отомстит.

Габриэль жаждал этого реванша. Этого было почти достаточно, чтобы отправить его обратно в Мол, не обращая внимания на ветер и драку.

Почти.

Он нагнул голову и начал идти.

— Уходи.

— Я не знаю, почему я волновался, — сказал Хантер позади него. — Считается, только ты знаешь, как надо убегать и прятаться.

Габриэль развернулся назад и ударил его.

Ну, хотя бы попытался. У Хантера была серьезная военная подготовка, и он легко обезвредил удар.

Но Габриэль не стеснялся грязных приемов. Он сильно ударил его в живот.

Хантер ударил ему в челюсть.

И после они начали драться серьезно.

Господи, это было фантастическое чувство — ударить кулаком во что-то. Особенно когда Хантер начал отбиваться достаточно сильно, чтобы причинить серьезный вред. Настолько сильно, что Габриэль начал думать, не превратится ли это в тест на выдержку.

Достаточно сильно, чтобы Габриэль усомнился, сможет ли он одержать победу.

Он ударился спиной о бетонную стену Мола. Воздух покинул его легкие. Он оттолкнулся от стены, чтобы наброситься на Хантера, и придавить его своим весом к земле. Он упал вместе с ним, чтобы добить его.

— Ох, стой, — сказал Хантер задыхаясь. Он показал руками букву Т. — Если я испорчу свою одежду, бабушка меня убьет.

Габриэль уставился на него, не уверен, что готов его отпустить.

Затем он схватил Хантера за шиворот и притянул к себе.

— Ты всего лишь чокнутый урод. Ты действительно пришел с оружием.

— Конечно.

— У тебя был пистолет, но ты все равно дрался со мной.

Хантер улыбнулся.

— Постой, так что, ты дрался по-настоящему?

Да, так и было, но резко, это стало совсем не важным.

Габриэль отпустил его.

Хантер стряхнул траву со своих волос и, нагнувшись, вытер брюки.

— Так ты хочешь ехать домой?

Его брат был до сих пор здесь. Он мог видеть его красную рубашку через парковку.

Но ехать домой с братом, означало возвращаться в Мол и столкнуться с Проводником.

— Да, — сказал он. — Я хочу.

Драка уменьшила что-то в нем. Габриэль не особо задумывался над этим. Но он почему-то чувствовал себя лучше. Успокоенным. Стойким.

Это чувство не было долгим, Габриэль так и не понял толком, что это было. Только после того, как они приехали домой, не разговаривая, просто слушая музыку, льющуюся из радио Хантера. После того, как он очутился один в пустом доме, роскошь, которую он не так мог себе позволить.

Чувствовалось, что это начало дружбы.

Глава 5

Урок математики.

Ад.

Миссис Андерсон была в десять раз раздражительней, чем старик Райли. Если бы Габриэль был одним из тех студентов, которые должны решать задачи перед всем классом, ему было бы о чем рассказать дома. Он боялся, что его вызовут к доске, но, к счастью, она вызывала учеников в алфавитном порядке, и урок уже почти закончился. Фамилия Меррик находилась в безопасной второй половине списка.

Он взглянул вправо. Лэйни выглядела скучающей. Но ведь она наверняка могла решать все эти уравнения в голове.

И что же было общего между ней и черепахой?

Габриэль долго смотрел на нее, надеясь, что она почувствует его взгляд и посмотрит в ответ. Но она не повернулась. В итоге он почувствовал себя идиотом и со вздохом повернулся к доске.

Тейлор Моррисси повернулась на своем месте и бросила ему записку.

Он поймал ее и спрятал под свою тетрадь.

Розовой гелевой ручкой были написаны слова: «Почему ты уставился на лесби?»

Потому что Лэйни помогла ему. Она его заинтриговала. Потому что он знал, что не в человеческой природе помогать кому-то. В человеческой природе было находить слабые места и давить на них.

Вот почему он не мог поверить тому бреду, что говорил Проводник.

Тейлор посмотрела на него через плечо, ее волосы и губы ярко блестели.

Габриэль подарил ей недоумевающий взгляд и пожал плечами, будто бы он не понял, о чем она говорит.

— Габриэль Меррик.

Вот черт.

Он раздражительно посмотрел вперед, удивляясь, как быстро взмокли его ладони.

— Что?

— Ты можешь решить следующее уравнение? — миссис Андерсон указала на доску.

— Вообще-то нет, — он слегка улыбнулся ей.

Три девочки возле него начали хихикать. Миссис Андерсон не прекратила их смех.

— Смеешься надо мной?

Он уставился на доску. Там был треугольник, числа были написаны вдоль двух его сторон, другое число спрятано в одном из углов.

— Реши уравнение для пропущенной стороны, — сказала миссис Андерсон. — Мы делали это все занятие.

Но это не значило, что он внимательно слушал все занятие.

— Просто посмотри на предыдущее задание, — прошипела Лэйни. — Там точно такая же формула.

Он посмотрел на уравнение слева. Джейк Браерли нашел ответ. Совершенно другой треугольник, с длинным уравнением, написанным под ним.

Он никогда не сможет сделать это.

— Мистер Меррик?

Габриэль выскользнул из-за своей парты и пошел к доске.

Ему бы хотелось взять с собой его зажигалку.

Вместо этого, он поднял маркер и уставился на треугольник. Он никогда не думал, что обычная фигура может быть такой устрашающей.

— Я считаю, что подсчет очков в футболе — это самое большое, на что способен Меррик, — Алан Хастер фыркнул где-то из середины класса.

Половина класса засмеялась.

— Придержи это, и я покажу тебе, на что я еще способен, — Габриэль посмотрел на него в ответ.

— Уууу… — послышалось по всему классу, звук который предвещал драку, либо же путешествие кого-нибудь в кабинет к директору.

— Так, хватит, — миссис Андерсон указала на доску. — Давай же.

Габриэль положил свою ручку напротив доски. Господи, его руки тряслись.

Свет в комнате начал мерцать, флуоресцентные лампы жужжали с ужасающей силой.

Соберись. Он сделал глубокий вздох.

— Может, тебе начать с чего-нибудь полегче, — выкрикнул Хастер, насмехаясь над его явными сомнениями. — Может, выстроить несколько черлидерш, и он сможет посчитать их.

— Заткнись, — опять перебои света.

— Парень, я не могу тебе ничем помочь, если ты тупой, — засмеялся Хастер.

Половина лампочек в классе взорвалась, задевая учеников.

Девочки закричали, и все побежали к дверям.

Миссис Андерсон пыталась установить какой-то контроль над учениками.

Габриэль почувствовал силу в воздухе, то, как электричество хотело перебраться на бумагу, одежду, найти что-то пригодное для того что бы сжечь. Он стоял там, напротив доски, идиотский маркер зажат в его руке, он пытался удержать электричество там, где оно и должно быть.

Прозвенел звонок с урока, наполняя коридоры людьми.

Миссис Андерсон выбежала за студентами, которые уже покинули класс.

Если кто-то пострадал, то это была его вина.

— Ты в порядке?

Его глаза быстро открылись. Он и не помнил, как их закрыл.

Лэйни стояла напротив него, ее рюкзак свисал с одного плеча. Они были единственными, кто остался в темном классе.

— Нет, — проглотил Габриэль.

— Помочь тебе дойти к кабинету медсестры? — нахмурилась она.

Он быстро покачал головой.

— Нет… я в порядке, — он остановился. — Почему ты пытаешься помочь мне?

— Потому что кажется тебе это необходимо.

Он осмотрел ее, очки в темной оправе, длинная коса, которая спадала по одному плечу. Он никогда не обращал на нее внимания, так как она была неприглядная, но на самом деле все было наоборот. Волосы в ее косе блестели, и ее глаза были ясными и умными. Никаких веснушек, только мягкая светлая кожа. Быть умной нелегко, особенно в старшей школе. Может быть, она так одевалась, чтобы избежать лишнего внимания. Это заставило его задуматься о записке Тейлор, на его парте, о комментариях тупоголового Хастера. Каждый был так быстр, чтобы надавить на слабость.

— Стой смирно, — сказал он и протянул руку. — У тебя стекло в волосах.

Он мог поклясться, она затаила дыхание. Он легко достал два осколка, и после обеими руками пытался достать третий, который запутался.

— Я могу помочь тебе, — сказала она.

— Да нет, я думаю, это последний, — он вытянул осколок возле ее уха.

— Нет, я имею в виду, — пропищала она, — занятия по тригонометрии.

Габриэль покачал головой.

— Мой брат Ник пытался. Но это лишь трата времени.

— То есть вы будете продолжать меняться? — она хмуро посмотрела на него. — Миссис Андерсон не такая идиотка, как Райли. Я думаю, она поймет, в чем дело.

— Никто не поймал нас на протяжении четырех лет, — сказал он, протискиваясь мимо нее, что бы забрать свой рюкзак. Обломки стекла хрустели под его ногами. — Я старшеклассник. Люди не обращают на таких много внимания.

— Я все-таки хотела бы попытаться. Может быть на ланче?

— У нас ланч в разное время.

— Ох, — сказала она и, кажется, начала понимать, что он отшивает ее.

— Ладно. Прости. Забудь, — она повернулась, чтобы уйти.

Габриэль вздохнул.

— Подожди.

У него было окно сразу после ланча. Это время было предназначено для самостоятельной работы, но им не было необходимости делать это. Большинство учащихся это время проводили в библиотеке, или же в компьютерном зале. Он же, в основном, проводил это время в зале ожиданий.

Почему же он обдумывает ее предложение?

Потому что ему надоело слышать насмешки Хастера.

Но больше всего его бесило то, что Хастер прав.

— Вообще-то, у меня есть свободное занятие, — сказал он. — Пятый урок. У тебя ведь в это время ланч?

— Встретимся в библиотеке? — Лэйни подняла на него взгляд.

— Не могу дождаться, — он закинул рюкзак на плечо.

Габриэль съел уже половину протеинового батончика из своего рюкзака.

Здесь не разрешали есть, но ему было скучно, к тому же, Лэйни еще не показалась.

Какие-то дети за соседним столом смотрели на него, и он поглядывал на них в ответ.

Он проверил время на телефоне. Ее ланч начался десять минут назад.

Может она хотела успеть перекусить.

Он неспокойно сидел на месте и ел вторую половину батончика.

Теперь она опаздывала на пятнадцать минут. Занятие длилось всего сорок пять минут.

Габриэль забросил книгу по тригонометрии обратно в рюкзак. Он что, был готов к учебному свиданию? Да еще и учить то, что он ненавидит?

Это, наверное, шутка. Как насмешки Хастера, только более подло.

Он представил голос Тейлор: «Ох, ты и правда думал, что я буду помогать такому идиоту, как ты?»

Но Лэйни не такая, как Тейлор. Она бы так не поступила.

Ведь так?

Он должен пойти в спортзал.

У него еще есть время. Ему нужно было пройти через крыло первокурсников, чтобы добраться туда, и если он встретит Лэйни в холле, он сможет сделать вид, будто он пошутил над ней. Холл в этой части школы был пуст. Он услышал что-то похожее на писк или шарканья из-за угла, и надеялся, что не увидит драку детей посреди холла.

Нет, он увидел Лэйни. И троих парней. Половина ее волос выбилась из косы, лицо было красным, а из глаз лились слезы. Самый маленький из парней стоял с ее стороны, тоже с красным лицом, но не со слезами, а с возбуждением во взгляде.

Остальные двое держали их рюкзаки и высыпали содержимое на пол. Папка раскрылась, и бумаги рассыпались повсюду.

Один засмеялся. Рыжие волосы, веснушки, лицо и руки до сих пор юношеские.

— Ой, ненавижу, когда такое случается — сказал он.

Парень возле Лэйни подался вперед, толкая его и издавая непонятные звуки.

Другой схватил его за плечо и оттолкнул в сторону, отправляя на землю, где лежали листы.

Они даже не заметили Габриэля.

— Прекратите, — закричала Лэйни. — Вы уже достали!

— Это ты сейчас заткнешься. Мы уже сыты по горло тобой и этим неполноценным.

Он толкнул ее на землю.

Габриэль не заметил, как начал двигаться. Он схватил парня за воротник и впечатал в стену напротив шкафчиков.

— Что, черт возьми, вы делаете?

Парень поник. Он шевелил губами, но ни звука не вырвалось из его рта.

— Говори же.

Он молчал, только дрожал от страха.

Другой парень выбежал из холла. Неважно.

Габриэль найдет его позже.

Он посмотрел на того, кого держал, и ударил его головой о стену. Недостаточно сильно, чтобы поранить, но достаточно для того, чтобы вздрогнуть от резкой боли.

— Хочешь, что бы я впихнул немного мозгов в твою голову?

— Нет, мы всего лишь… это все они, — парень быстро замотал головой.

— Заткнись. Если я увижу тебя рядом с ними еще раз, то поймаю, и тебе уже будет не до разговоров. Понял? — сказал Габриэль.

Парень с трудом кивнул.

Габриэль отпустил его.

Он поскользнулся и почти упал на бумаги, но все-таки выровнялся и поспешил за своим другом.

Лэйни и младший парень уставились ему в след. Теперь на губах парня была улыбка. Он дернул Лэйни за руку и показал несколько сложных жестов руками, после указал на Габриэля.

Язык жестов.

Теперь Габриэль понял тот непонятный гневный крик, который раздался в холле ранее. Он вспомнил, что те идиоты называли кого-то неполноценным.

— Спасибо, — вздохнула Лэйни и начала собирать бумаги.

Парень дернул ее за руку снова, но уже более агрессивно.

Если бы младший брат Габриэля был здесь, он мог читать человека по движениям, как книгу. Парень вздохнул опять, и указал на Габриэля.

Лэйни отвернулась и больше не смотрела на него.

— Что он говорит? — спросил Габриэль.

— Он сказал спасибо.

Парень толкнул ее в плечо и сказал что-то настойчиво. У Габриэля ушло некоторое время, чтобы понять его слова.

— Скажи ему Лэйни.

Лэйни вздохнула, и подняла взгляд.

— Он сказал, что это было чертовски невероятно, — сказала она ровным голосом.

Габриэль усмехнулся.

— Можем повторить это, приятель.

Он сказал это, не подумав, но прежде, чем он успел обратиться к Лэйни, что бы она перевела, парень улыбнулся и поднял свой кулак.

Габриэль стукнул его своим.

— Это мой младший брат, — она показывала жесты руками, пока говорила. — Его зовут Саймон.

Габриэль наклонился и стал помогать им собирать бумаги.

— Первокурсник?

— Да, — она остановилась, и стала показывать жесты, пока говорила. — Это первый год Саймона в настоящей школе.

Она перестала показывать и прикрыла свой рот.

— И знаешь, все идет не лучшим образом.

Саймон опять толкнул ее в плечо.

Лэйни опустила руку.

— И он ненавидит, когда я не показываю ему, что говорю.

Саймон стал что-то показывать опять, его движения были настолько быстрыми, что Габриэль удивился, как кто-то может понимать это.

Но Лэйни могла.

— Он хочет узнать, будешь ли ты играть в баскетбол в этом году. Он создал свою JV команду. Он заставлял меня брать его на каждую игру в прошлом году, так что он мог видеть, как ты играешь.

Каждый создавал что-то типа JV, но Габриэль не стал говорить этого.

— Да, университетские пробы в пятницу, — сказал он. Ему, наверное, не стоило говорить об этом.

— Прости, что не пришла в библиотеку. Я была занята, — Лэйни показала рукой на беспорядок вокруг нее.

— Все в порядке, — ему было стыдно за мысли, что она смеется над ним.

— Дай мне знать, если те идиоты начнут приставать.

— Зачем? — спросила она. Ее голос снова был ровным. — Что бы ты опять вытер ими стену?

— О чем ты?

— Ничего. Забудь.

Она спрятала последний листок в папку. После подтолкнула своего брата, показывая путь и говоря:

— Пойдем Саймон.

Габриэль изучающе смотрел на нее.

— Ты злишься на меня?

— Возможно, если бы ты думал чем-то еще, кроме своих кулаков, то смог бы сдать математику сам.

Габриэль замер, не зная, что ответить.

Это был момент тишины, когда она подхватила свой рюкзак и скрылась за углом, даже не взглянув на него.

Глава 6

Габриэль взял третью порцию курицы из сковороды на плите, и еще порцию спагетти с сыром, и присоединился к братьям за столом. В основном, всегда готовил Ник, так как у него получалось это лучше всего. Не только макароны и сыр были их постоянной едой, верх кулинарного искусства его старших братьев был в нажатии кнопки на микроволновке. После смерти их родителей Майклу пришлось много работать, и они провели большую часть средней школы на полуфабрикатах.

Ситуация за столом изменилась. Майкл задумчиво ел, его лэптоп лежал открытым перед ним. Он сидел с ним за обеденным столом, но он наверняка сидел с ним еще и в гараже. Крис смотрел в свою тарелку. Габриэль не мог понять, что не так, но он все время прокручивал слова Лэйни в своей голове.

«Возможно, если бы ты думал чем-то еще, кроме своих кулаков, то смог бы сдать математику сам».

— Что с тобой? Обычно ты не можешь удержаться, чтобы не обсудить мою готовку, — Ник указал на него своей рукой с вилкой.

— Может, я просто не хочу обидеть твои чувства.

Крис хмыкнул, наконец, подняв голову от тарелки.

— Вот это день.

— Что с тобой такое? — Габриэль пнул его под столом.

— Ничего.

— Бекка с Хантером, — сказал Ник.

Крис отвернулся и уставился на цыпленка в своей тарелке.

Габриэль усмехнулся.

— Хочешь пойти со мной и Ником и побить кого-то?

Руки Майкла застыли, и он выглянул из-за своего лэптопа.

— Тебе же будет лучше, если ты шутишь.

Он не шутил, но Майклу не обязательно знать об этом.

— Не волнуйся. Можешь возвращаться к своей работе, — Габриэль махнул рукой.

— Ожидалось, что ты заляжешь на дно. Ты хоть понимаешь, что это значит? — спросил Майкл.

Габриэль проигнорировал его.

— Я с тобой говорю, — не унимался Майкл.

Габриэль положил вилку возле тарелки и перегнулся через стол.

— Не начинай, Майкл.

Ник положил руку на его локоть.

— Стой. Все в порядке.

Габриэль ничего не сказал, но все еще смотрел через стол на старшего брата.

Крис смотрел на Ника, показывая глазами что-то, что Габриэль никак не мог понять.

Он сел обратно.

— Что? Что это был за взгляд?

Ник поднял руки.

— Крис пойдет гулять с Беккой позже.

— Я уже беспокоюсь. И что же?

— Ну и … — Ник водил макаронами по тарелке.

— Она не хотела оставлять Квин одну дома, ну и я предложил устроить что-то вроде двойного свидания, и она согласилась.

— Тебе она нравится?

— Возможно, — Ник пожал плечами и уставился в тарелку, нанизывая спагетти на свою вилку. — С этим надо что-то делать.

Единственный раз, когда Ник себя так вел, был, когда ему действительно нравилась девушка. Габриэль улыбнулся.

— Не подразумеваешь ли ты кого-то определенного?

Теперь Ник поднял свой взгляд на него.

— Все не так.

Ох, замечательно.

— Ты знаешь, она пихала свой язык в горло Рейфу Гатьерезу где-то дня три назад.

— Я же сказал, все не так, — температура в комнате упала на десять градусов.

Майкл выглянул из-за лэптопа опять.

— Полегче.

Глаза Ника были как льдинки.

— Возможно, нам было бы лучше поговорить о том, что сегодня было на третьем уроке. Я даже не спросил, или все прошло нормально.

Ну что за ублюдок.

— Заткнись.

— Что случилось? — спросил Майкл.

— Ничего, — сказал Крис. Он смотрел Нику в глаза через стол.

Хороший младший брат.

— Да, ничего, — сказал Габриэль.

— Это было по всей школе, — сказал Ник. — Лампочки взорвались без причины. Они вызвали эксперта, чтобы проверить все повреждения.

Майкл захлопнул лэптоп.

— Что?

Габриэль хотел стукнуть своего брата по голове, он уже потянул руку в его сторону. Но он вспомнил слова Лэйни и убрал руку.

Он вздохнул и снова стал смотреть в тарелку.

— Это была случайность.

— Случайность! — Майкл выглядел так, будто его хватит удар прямо за столом. — Ты что ненормальный?

— Да, Майкл, я сумасшедший, — Габриэль встал из-за стола. Он ничего не мог сделать с этим. Он стукнул Ника сзади по голове. — А ты козел.

Габриэль бросил свою тарелку в мойку и выскочил через заднюю дверь.

Майкл догнал его прежде, чем он успел ступить за порог.

— Подожди минуту. Скажи мне, что случилось.

— Забудь. Возвращайся к работе. Я собираюсь прогуляться.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься делать глупости из-за того, что Ник собирается куда-то без тебя.

Ох, Господи.

Стойте-ка. Собирался ли он?

— Господи, Майкл, нам уже почти по восемнадцать лет. Ник проворачивает дела без меня весь день.

Например, приглашает девочек, не упомянув даже, что они ему нравятся.

Майкл ничего не сказал, и Габриэль спустился с порога в сумеречную темноту сада.

Он уже почти дошел до деревьев, когда Майкл позвал его.

— Я пойду с тобой, сейчас только захвачу свой пиджак.

Габриэль засомневался, но остановился возле деревьев.

— Делай что хочешь. Но не надо строить из себя заботливого брата.

Он наступил на хрустящие листья.

Он ожидал, что Майкл все равно последует за ним, но мгновением позже. Габриэль услышал, как закрылась задняя дверь. Он был один, окружен прохладным воздухом и темной ночью.

И было холодно. Наверное, ему стоит взять с собой куртку. Но это разрушило бы тот эффект красивого ухода.

Делать глупости. Это заставило его задуматься над словами Лэйни. Снова.

Ему было бы интересно посмотреть, как она выглядит с распущенными волосами.

Листья громко шуршали под его ногами. Ранние звезды вспыхнули над кронами деревьев. Начиная со следующей недели, его вечера будут заполнены тренировками и играми, но сейчас это время принадлежит ему одному.

Майкл любит это, гулять по его стихии, ничего кроме него и земли. Он, наверное, гуляет босиком. Даже Ник любит снежинки в воздухе.

Крис пошел бы к воде, но была одна стихия, которая была важна для Габриэля. Он остался стоять среди темноты деревьев.

Нет огня для него.

Он поднял листок, и подкинул его.

— Гори, — сказал он.

Он не загорелся.

Господи, как он ненавидел это. Он чувствовал себя виноватым за то, что подорвал лампы в классе, и если кто-то пострадал, то это будет его вина. Но, даже несмотря на это, он был настолько бессильным, что не мог справиться со своей стихией без помощи.

Листок сломался и упал, но Габриэль поднял другой.

— Гори.

Ничего.

Почему Ник не сказал ничего о Квин? Не то, чтобы Ник никогда раньше не ходил на свидания. Черт, они всегда ходили на двойные свидания вместе. Он мог пойти с Крисом. Он старался не впасть в отчаяние.

Сильно.

Другой лист. Ничего.

Габриэль раздавил его и поднял другой.

— Черт, гори же, — сказал он.

Но ничего.

Зато сотни листьев, которые окружали его, горели.

Лэйни положила картофель в тарелку отца, осторожно, чтобы не запятнать обложку «Вол Стрит Джорнал», который он читать.

Пока ложка была в ее руках, она положила еще в тарелку Саймона.

— Я больше не хочу, — вздохнул он.

— Ешь, — показала ему она.

Он смотрел на нее, нанизал на вилку столько, сколько смог и высыпал это обратно в миску.

— Ты. Мне. Не. Мать, — сказал эмоционально он.

— Как дела в школе? — спросил отец, не отрывая взгляд от журнала.

— Нормально, — сказала она. — У нас новая учительница математики. Она лучше старого.

— А как дела у Саймона?

Лэйни посмотрела на брата.

— Он хочет знать, как твои дела в школе.

— Я знаю. Я могу читать по его губам. — Саймон вонзил свою вилку в курицу, создавая ужасный звук, когда она стукнулась о тарелку. — Он мог бы спросить меня и сам.

— Ты хочешь, чтобы я рассказала ему, что произошло в холле?

— Нет.

Их отец оторвал взгляд от газеты.

— Что происходит?

— Саймон создал свою JV команду по баскетболу, — сказала она, не обращая внимания на вздох брата. Их отец знал достаточно о баскетболе, но он никогда не мог проводить с ними время, как мама. В основном, он не обращал внимания на то, что ему говорил Саймон.

Это постоянно раздражало Саймона.

Ее брат мог говорить. Он просто отказывался делать это, с самого первого дня высшей школы, когда половина его одноклассников решила, что его неразборчивая речь означала, что он изгой. Она почти упустила тот факт, что он разговаривал с Габриэлем Мерриком.

Особенно с тех пор, как отец старался всеми способами заставить Саймона говорить дома.

— Баскетбол, — повторил отец. — Это возможно?

Саймон снова стукнул вилкой по тарелке и встал из-за стола.

— А ну вернись, — сказал отец раздраженно. Журнал упал на стол. Теперь они владели его полным вниманием, но Саймон повернулся спиной и уже почти вышел через дверь.

— Он играет еще со средней школы, — прошептала она, хотя Саймон не мог ее слышать.

— Это было другое, — сказал отец.

Она подумала о тех придурках с коридора и согласилась с ним.

Конечно, она никогда не скажет об этом Саймону.

— Как тебе курица? — спросила она.

— Хорошо, — сказал отец, беря еще кусок перед тем, как снова вернулся к журналу.

Она сожгла два куска перед тем, как сделать все, как нужно, но она выбрала для отца только самые лучшие куски.

Она уже потеряла одного родителя.

И не могла позволить случиться этому снова.

Глава 7

Огонь окружал его.

Габриэль упал на колени и протянул руку к огню. Он окутал ее, облизывая кончики его пальцев.

Одеяло с огня не больше его. Ковер с огня размером с его комнату. Огонь поджигал низ его джинсов, и он приказал ему найти что-то другое, что бы сжечь. Это ему не навредит, но это точно могло сжечь его одежду.

Он сел, и огонь поднялся выше его головы. Одно из деревьев на краю круга начало гореть.

Потом другое.

— Легче, — прошептал он, он чувствовал свою энергию, пытался засунуть ее обратно, чтобы сохранить. Обычно, когда он играл с огнем, Ник был с ним, туша огонь воздухом, если он становился слишком сильным.

Огонь слушал, он ожидал покровительства.

Заинтересовавшись, Габриэль немного подтолкнул его.

Это было невероятно, сила, нет потенциал огня вокруг него. Он мог сжечь весь лес силой мысли. Столько силы на кончиках его пальцев ожидает его приказов. Настоящий контроль.

И вдруг он потерял его.

Семь деревьев загорелись. Восемь. Девять. Огонь резко распространился по всей местности. Габриэль попытался приручить его, вернуть огонь на его место, но сейчас у того было топливо, что сжигать, и неважно, что хотел Габриэль.

Огонь издевался над ним, каждым всполохом искр и скрипом.

Горит. Уничтожает. Съедает.

Толстый слой дыма ослеплял, черный вместо красного огня. Огонь почти окружил его, и он понятия не имел, в каком направлении дом.

Дерево упало, разнося все перед ним.

Габриэль подался назад. Другая угроза: Огонь не причинит ему вреда, но удар деревом по голове причинит. Огонь окружил всю поляну, мгновенно закрывая ее от обзора.

— Хватит, — воскликнул он. Господи, ему был нужен Ник.

А он даже не взял свой телефон, когда уходил из дома.

Он не мог видеть, как далеко распространился огонь, но он отошел не слишком далеко от дома. Их дом был возле леса, как и десятки других. Будет ли огонь сжигать пороги и крышу? Будет ли он уничтожать половину его соседей потому, что ему хочется сжигать?

Он знал, что такое бывает причиной разгрома. Он зажег огонь, который убил его родителей.

Не думай об этом.

Но он не мог думать ни о чем другом. Он не должен сделать подобное с этим домом. Он должен вытащить своих братьев.

Еще одно дерево упало. Габриэль надеялся, что идет верным путем.

Он бежал через огонь, казалось, вечность. Это было невообразимо, и он ненавидел это.

После он услышал людские крики, и, прежде чем он смог повернуться, кто-то толкнул его на землю.

Влажные листья были у него во рту. Красные всполохи огня были на деревьях над ним. Руки наносили ему удары повсюду. Он вонял как влажная шерсть. Его локти были как-то зажаты, он не мог ими пошевелить, даже чтобы отбиться.

Что за черт!

Он выплюнул листья, но не смог выбраться из хватки.

— Стоп, — закричал он. Он даже не знал, кому он это говорит. — Прекрати.

— Медик, он в сознании, — он услышал женский голос рядом.

Люди столпились вокруг него. Пожарники со шлемами и шлангами были повсюду. Габриэль не мог даже сказать, кто был той женщиной.

Сирены, радио и работа мотора создавали ужасный шум позади них.

— Я в порядке, — пробубнил он, выплевывая мусор изо рта. — Я в порядке. Мне не нужен медик.

Ему нужно было убраться с этой земли. Ему нужно было убедиться, что огонь не достиг их дома.

Они накинули на него одеяло. Его одежда наверняка была уничтожена, он чувствовал запах медикаментов и раны по всему телу.

Он закашлялся, и кто-то одел ему кислородную маску на лицо.

Господи, ему не нужна чертова маска. Ему нужно добраться домой. Его братья могут быть в ловушке. Ему нужно было холодное железо в его руках. Что они делают?

Они срезали его одежду.

Габриэль сопротивлялся. Сильно.

Руки толкнули его вниз, мужчина кричал «ауч, ау» так, как будто бы он потерял контроль.

— Успокойся. — Пожарник стоял перед ним, отшвырнув кислородную маску так, что она теперь валялась на земле. Опять женский голос, но он не мог видеть ничего, кроме ее глаз.

— Мы пытаемся тебе помочь. Там еще кто-то остался?

Он быстро потряс головой.

— Дайте мне встать. Отпустите меня. Мне нужно добраться до моих братьев.

Она посмотрела на лес, где до сих пор был огонь.

— Они там?

— Нет. Дома.

Он начал драться снова, но его, наверное, держали несколько людей. Он не мог подняться.

— Прошу вас, огонь… Он распространяется.

— Мы знаем, — сказала она. Она положила руку ему на лицо. Он мог почувствовать дым на ее пальцах, но это хорошо пахло, напоминая ему его мать. — Просто присядь и дай нам посмотреть, насколько серьезные ожоги.

— Их нет, — сказал парень возле его ноги.

— Что? — она повернула голову.

— Их нет, — повторил парень. — Ханна, на парне нет ни отметины.

— Пожалуйста, — прошептал Габриэль, его голос был как у прокуренного. — Прошу, отпустите меня. Со мной все в порядке.

Она уставилась на него с чем-то, вроде неверия.

— Посадите его в автобус, — сказал другой парень. — Дайте ему еще кислорода, и мы все узнаем.

— Автобус, — его повели к скорой. Габриэль сел. Замотанный в одеяло, дыша кислород, который ему, наверное, и не нужен был, он смотрел, как его огонь превращается в дым, всполохи света, которые разрывали ночную темноту.

Они записали его имя и адрес, а после оставили его одного, чтобы разобраться с более серьезными вещами.

Но позже та девушка-пожарник вернулась, сняла шлем, ее светлые волосы рассыпались по куртке. Она была моложе, чем он думал, где-то двадцать, не больше. Ее выражение лица было сосредоточенным, никакой тревоги, что он сейчас умрет.

— Что случилось? — спросила она.

Я начал огонь. Габриэль потряс головой и старался смотреть на что угодно, только не ей в лицо.

— Они нашли зажигалку в твоем кармане. Ты курил там?

— Нет, — прокашлял он.

— Ты специально развел огонь?

Он снова потряс головой и почувствовал, как сжалось горло. Его глаза горели. Ему нужно было глотнуть воздуха. Он не мог врать сейчас, она все поймет. Он даже не мог придумать подходящую историю.

— Я всего лишь гулял.

— Ты видел кого-то?

Он потряс головой. Хоть это было правдой.

— Листья были в огне, — он опять закашлялся, это было больно. Наверное, ему не нужен был кислород.

— Он быстро распространился.

Она взяла маску с его рук, и опять прижала к его лицу. Жалость вернулась на ее лицо.

— Без шуток.

— Габриэль.

Он поднял голову. Майкл стоял на несколько шагов позади нее, огни скорой мерцали на его волосах и одежде, заставляя его глаза казаться красными, и это пугало. Это был пристальный взгляд, осуждающий. Взгляд взрослого.

Габриэль не мог побороть чувство вины и посмотреть на него. Он хотел улизнуть, как и тот дурацкий парень, которого Габриэль оттолкнул от Лэйни.

Он уже представлял голос Майкла. «Мы должны были залечь на дно. Ты мог сжечь дом. Ты сплошное разочарование».

Или же это был его собственный голос.

Габриэль поднял глаза.

— Мне жаль Майкл. Мне так жаль. Прости. Пожалуйста.

Но его брат лишь схватил его за шиворот.

И тогда, когда Габриэль подумал, что Майкл отбросит его и ударит, тот крепко его обнял.

Майкл держал его долгое время, и Габриэль позволил ему это.

Наконец, Майкл оттолкнул его плечом и оглядел.

— Ты в порядке?

Габриэль кивнул.

Майкл запустил руку в волосы и вздохнул.

— Клянусь Господом, вы, ребята, заставите меня поседеть еще до того, как мне стукнет двадцать пять.

Он не был сумасшедшим. Габриэль уставился на него.

— Всего лишь отравление дымом. Мы можем забрать его в больницу, чтобы проверить, — сказала Ханна.

Габриэль затряс головой.

— Ни за что.

— Ты счастливчик, — сказала она.

Габриэль отвернулся и посмотрел на лес, дым поднимался к ночному небу. Счастливчик.

— Крис и Ник в порядке? — спросил он.

Майкл кивнул.

— Их даже нет дома. Они ушли сразу после тебя.

Итак, они даже не были в опасности. От этого что-то заболело у Габриэля в груди.

— С ним все нормально, он может идти домой? — Майкл смотрел на Ханну.

Она сомневалась. Габриэль подошел ближе к брату, создавая некоторую дистанцию между скорой, внезапно заволновавшись, что они заберут его в больницу.

— Майкл, я в порядке.

— Просто остынь, и позволь ей судить, ладно?

— Майкл, Майкл Меррик? — теперь Ханна уставилась на них

— Да?

Ее щеки порозовели, но это, наверное, из-за всполохов света.

— Ханна Фолкнер, — она запнулась. — Мы вместе ходили в школу.

Майкл уставился на нее в непонимании.

— Привет.

Да уж, его брат был мастером переговоров.

— Ты не помнишь меня. Я на год младше, — ее лицо ничего не выражало.

— О, да. Прости. Это было давно, — теперь Майкл выглядел огорченным.

А после они просто стояли и смотрели друг на друга.

Габриэль прокашлялся.

— Итак, я могу идти домой или как?

— Да, я только возьму справку, твой брат подпишет ее, и ты можешь идти.

Она моргнула и посмотрела на него.

Это заняло двадцать минут, и, наконец-то, он сидел возле Майкла на сиденье рабочего грузовика. Теперь, когда они были одни, Габриэль гадал, неужели облегчение брата превысит злость. Обычно Габриэль подстрекал его, провоцировал на драку.

Сейчас он хотел, чтобы Майкл кричал, чтобы он разрезал то чувство вины, что окутало его.

Но его брат молчал.

После того, как они добрались до подъездной дорожки, Габриэль вылез из салона, но Майкл схватил его за плечо.

Габриэль повернулся к нему.

— Сними свою одежду в гараже и выкинь в мусорку. Ничего не трогай до того, как примешь душ, — сказал Майкл.

Что это было?

Габриэль смотрел на него с минуту. Ему нужно было прочистить горло снова.

— Зачем?

— Ты поймешь, когда посмотришь в зеркало.

Майкл пошел в дом, оставив его избавляться от одежды. Здесь, в гараже, при свете Габриэль мог видеть свои руки, плечи, которые были черными. Его одежда была не узнаваема. Даже обувь уничтожена.

Это все пойдет на мусор.

Габриэль остановился возле двери. Воздух был холодным, и он не собирался здесь долго стоять, но ему было интересно, станет ли Майкл теперь кричать на него.

Но его брат просто стоял и мыл посуду, и Габриэль пошел наверх принять душ.

Майкл был прав. Его лицо было измазано в саже, а в волосах полно листьев. Его руки оставляли след на всем, чего касались. После того, как полотенце было измазано, он взял одну из влажных салфеток у раковины и включил свет.

Уничтожение доказательств.

Он не мог перестать думать о родителях.

Летом выпускного класса Майкла, Сет и Тайлер, другие стихии в городе, пытались убить Майкла. Их родители взяли всю семью домой к Сету, чтобы поговорить.

Из этого вышла жестокая бойня.

Гнев Габриэля разжег огонь. В двенадцать он не мог контролировать свои способности.

Его родители так и не вышли из того дома живыми.

И сегодня он мог быть причиной катастрофы снова.

Майкла не было на кухне и в прихожей, но Габриэль не искал его. Он вышел через задние двери и рухнул на одно из стульев на террасе. Запах дыма просочился по всему воздуху, но он не чувствовал огонь нигде поблизости. Пожарники могли гордиться собой.

Обычно он все рассказывал Нику, до их вчерашней вечерней ссоры… Неожиданно Габриэль понял, что не может рассказать это близнецу. Только мысли подталкивали его взять зажигалку из кармана.

Но он не сделал это. Справка должна быть где-то в кармане его джинсов, ведь он не взял другие из спальни.

Габриэль вздохнул.

Дверь открылась, и на порог вышел Майкл. Габриэль не смотрел на него, а держал взгляд на линии деревьев.

Майкл сел на стул возле него.

— Держи.

Габриэль оглянулся. Его брат протягивал ему бутылку «Короны».

Он почти упал со стула от шока. У них в доме не было алкоголя. Когда Майклу исполнился двадцать один, они все примерно тридцать секунд развлекались мыслями о вечеринках их старшего брата.

Но после они поняли, что Майкл был одним из тех, кто сам вызовет копов, если увидит их пьяными. Серьезно, он настолько ответственно воспринимал это, что во время, когда он с Ником начал ходить на вечеринки, они редко говорили об этом с ним.

Габриэль забрал бутылку из его рук.

— Кто ты и что сделал с моим братом?

Майкл посмотрел на бутылку долгим взглядом.

— Я думаю, ты можешь выпить одну. Я-то точно могу.

Габриэль осторожно сделал глоток, ожидая, что Майкл хлопнет его по руке и скажет, что пошутил.

— Где ты взял это?

— В магазине.

Что ж, это был типичный Майкл.

— Никакого подвоха, я имею в виду.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — Майкл сделал очередной глоток. — В заднем углу гаража есть холодильник, под полкой со старыми инструментами, — его голос был тихим, словно он не был уверен, что хочет делиться этим секретом.

Габриэль не смотрел на него, скрывая свое удивление.

— Ты прятал холодильник с пивом?

— Я — нет. Отец прятал, — еще один глоток. — Я нашел его после их смерти.

Парни молчали некоторое время. Майкл, возможно, вспоминал это, Габриэль представлял, как его восемнадцатилетний брат нашел отцовский запас пива. Ему было интересно, скрывал ли отец это еще и от их матери.

Как будто это было важно.

— Прошу, скажи, что этому пиву не пять лет.

— Нет, — усмехнулся Майкл.

И этого точно было достаточно, чтобы Габриэль упал со стула.

Он посмотрел в темноту, на мгновение, и сделал еще один глоток.

— Ты не сумасшедший?

Майкл ничего не сказал, просто продолжал пить.

Габриэль чувствовал, как напряглись его плечи. Холод бутылки сковал его пальцы.

— Ты помнишь то лето, когда заболел Крис? — спросил Майкл.

Это был совершенно не важный вопрос. Но Габриэль помнил. Сразу после смерти родителей Крис серьезно заболел.

Педиатр сказал, что у него мононуклеоз, и давал ему антибиотики, но его «болезнь», наверное, больше относилась к тому, что тогда было самое сухое лето в Мериленде за последние годы. Крис страдал без воды.

— Вы с Ником попались в магазине с Сетом и Тайлером тогда, — сказал Майкл. — Ты помнишь это?

— Да, — ответил Габриэль, он помнил охрану, которая не пускала его.

— У меня не было постоянной работы. Крис был болен, и я не знал, как работает опека и все такое. Что случилось с мамой и папой,… а потом вы двое попали в неприятности в магазине. Социальный работник сказал, что это слишком для меня, и он собирался предложить усыновление.

— Я не знал об этом, — Габриэль посмотрел на него.

— Сейчас это неважно, правда? — Майкл пожал плечами. Он сделал еще один большой глоток и потряс головой.

— В любом случае, я думал, что потерял все. Я был так зол. Зол на вас двоих, что вы не могли держаться подальше от проблем, зол на Криса за то, что тот болел, зол на идиотскую работу, из-за которой я пропустил выпускной. Я боялся, что она окажется права, что я не смогу сделать это. И что было самым худшим, я был зол на маму и папу за то, что они бросили меня в таком беспорядке.

Габриэль задержал дыхание. Майкл никогда раньше так не говорил. Особенно с ним.

— Я был безумен. Я ненавидел их. Я даже пошел на кладбище и стал бить плиты. Я почти сломал себе руку. Я выглядел как лунатик.

Еще глоток.

Габриэль смотрел на него.

— Но я хотел, чтобы они вернулись, по плохой причине, — начал Майкл, — я должен был сделать все… правильно. — Он сделал вдох и повернул голову, встречаясь с братом взглядом. — Ты же знаешь.

— Да, — запнулся Габриэль. — Я знаю.

Майкл снова посмотрел в ночь.

— Итак, я стоял на коленях в траве, желая, чтобы они вернулись, бешенство подпитывало меня, — еще глоток, в этот раз большой. Он выпил бутылку.

— Земля развернулась и вытолкнула их могилы, — он замолчал. — И не только их. Где-то двадцать гробов.

Габриэль почти уронил бутылку. Он ужаснулся, но и немного восхитился его силой.

— Они были открыты? — спросил он тихим голосом.

Майкл потряс головой.

— Меня это напугало. Я имею в виду, помимо того, что это было безумство, это была середина дня.

— Что ты сделал?

— В смысле, что я сделал? — Майкл покрутил головой. — Я закопал их обратно.

— Вот черт.

— Без шуток. Я даже не знаю, положил ли их обратно правильно, — его лицо ничего не выражало.

— Ты говоришь о маме и папе?

— Нет, они на правильном месте. А вот остальные…

Майкл замолчал.

— Господи. Что за неделя была тогда.

— Я удивлен, что ты вернулся, — сказал Габриэль, и он действительно так думал. Он никогда даже не задумывался о том, что бы случилось, если бы он и братья были отданы в приют. Если бы его и Ника разделили.

— Но я вернулся. И в тот вечер я нашел холодильник. Битком забитый. Я даже не помню, что заставило меня подойти в тот угол гаража, но могу поклясться богом, это было похоже на то, будто отец стоял там и говорил: «Вот, парень, ты выглядишь так, будто тебе нужно выпить».

Он перестал говорить, и Габриэль позволил тишине заполнить пространство между ними на какое-то время.

После он повернулся к брату.

— Спасибо. Кто-нибудь еще знает об этом?

— Нет. Только ты.

Это что-то значило. Пиво, история Майкла означали, что он доверяет ему. Габриэль не был уверен, что заслужил это.

— Ты должен знать, что ты не один, — Майкл колебался, будто не был уверен, что Габриэль продолжит слушать. — Огонь — это не то, что я могу понять. Но силу, и мощь… я понимаю. Ник и Крис тоже.

Габриэль промолчал.

Майкл вздохнул.

— Я всего лишь хочу сказать, что ты дружишь с половиной школы, но настоящих друзей у тебя нет. У тебя новая девушка каждую неделю, но ты никогда не встречался по настоящему, никогда.

— Подожди-ка. Неужели ты серьезно хочешь поговорить со мной о девушках?

— Нет, Габриэль. Я пытаюсь поговорить с тобой об одиночестве, — его голос звучал разочарованно.

Габриэль не мог понять, был ли он удивлен или озлоблен.

— Когда ты в последний раз говорил с девушкой? Ты хотя бы заметил, что та девушка-пожарник оценивала тебя?

— Она всего лишь знакомая со школы, — его брат покраснел.

— Тебе стоит позвонить ей. И пригласить куда-то.

— Пожалуйста.

— Возможно, кто-то и сможет вынести твой характер.

— Я думаю, на сегодня хватит.

Габриэль всегда думал о Майкле, как об излишне заботливой занозе в заднице, но это тайное пиво заставило его задуматься о том, что же он еще не знает.

— Ты ходил на свидание после смерти родителей?

Майкл не пошевелился, и Габриэль подумал, что он и не собирается отвечать. Но, наконец, он кивнул.

— Да, — сказал он тихим голосом. — Один раз, когда мне было двадцать один. Она сказала, что у меня слишком много забот.

— Вот же стерва.

Майкл закатил глаза.

— Да уж, я хороший улов. Я удивляюсь, что девушки не сидят под моими дверями.

— Ну, может быть, если бы ты не выглядел, как Чарльз Менсон, они бы там сидели, — доверительно сказал ему Габриэль.

— Я не выгляжу, как Чарльз Менсон.

— Давай же, иди к своему лэптопу и смотри в него, — Габриэль указал на дверь.

Майкл засмеялся. Это был замечательный звук. Габриэль, казалось, не слышал этот звук… вечность.

Но когда Майкл поднялся, улыбка Габриэля потухла. Ему не стоило упоминать о лэптопе. Их ландшафтный бизнес был, наверное, на грани разрушения с тех пор, как Майкл провел десять минут не как осел. Та холодная стена собиралась вновь встать между ними, Габриэль мог чувствовать это.

Майкл остановился и повернулся.

— Я не хочу говорить Крису и Нику.

— Спасибо, — Габриэль не мог скрыть удивление. — Я тоже не скажу… обо всем другом.

Майкл открыл дверь и протиснулся в дом, оставляя Габриэля одного на террасе. Игра окончена.

Но Майкл остановился, перед тем как дверь захлопнулась.

— Знаешь, их не будет дома еще какое-то время. Хочешь еще пива?

Габриэль улыбнулся.

— Да. Очень хочу.

Глава 8

Габриэль подбросил мяч несколько раз и бросил, забив минимум трехочковый бросок. Он был один на поле, убивая время, пока Ник был занят чем-то жутко серьезным и слишком хорошим занятием, на которое он подписался.

Лэйни не сказала ему ни слова в классе.

Габриэль и сам не знал, что ей сказать.

Удар, удар. Бросок.

Корзина.

Если бы Ник не сломал свою ногу, Габриэль закончил бы футбольный сезон на этой неделе. Он бы играл под именем своего брата, так что он мог бы обойти идиотские школьные правила, которые запрещали ученику играть за две разные команды. Габриэль скучал по команде, по тренировкам, физическим нагрузкам, по обычным голам.

Но он не скучал ни по кому из парней.

Это заставило его задуматься над словами Майкла.

Глупо. Ему не нужны друзья. У него есть его близнец.

Его телефон зазвонил. Сообщение от Ника.

« Иди без меня. Я пойду домой с Квин».

Ну конечно. Габриэль засунул телефон обратно в карман.

Ник даже не говорил с ним прошлой ночью. Обычно, они обсуждали свидания, куда ходил кто-то один. Но Ник, наверное, не считал нужным сделать это. Он ведь все-таки был с Крисом.

Не важно.

Удар. Бросок.

Мяч ударился о раму и отбился от стенки.

Габриэль собирался бежать за ним, но тут из темного угла вышел брат Лэйни и поднял мяч.

Саймон был в шортах и широкой футболке, такая одежда делала его еще меньше, чем он был на самом деле. Мокрые круги на его футболке и влажные волосы указывали на то, что он бегал. Тренер всегда заставлял их бегать в конце тренировки. Габриэль помнил это.

Если Саймон остался допоздна, чтобы потренироваться, значило ли это, что и Лэйни где-то здесь?

Она сказала, что ее брат водил ее на все баскетбольные игры в прошлом году, и Саймон видел, как он играл. Это ничего для него не значило до того момента, как он осознал, что и Лэйни видела его игру.

Ему, наверное, нужно извиниться. В классе. Хоть что-то сказать ей.

Да, и как бы это выглядело? Прости, что я остановил тех придурков.

Он посмотрел на скамейки, будто бы он мог пропустить одинокую девушку, наблюдавшую, как он забрасывает мячи.

Пусто.

Габриэль потряс головой.

— Привет, Саймон.

Парень улыбнулся, и поднял кулак, как и вчера.

Габриэль стукнул его своим.

— Как тренировка?

Улыбка Саймона угасла. Его лицо пылало после бега, и, с темнотой в его глазах, он выглядел злым.

— Не очень, да?

Саймон наиграно вздохнул.

— Прости чувак, я…

Саймон издал огорченный звук, после жест, который не требовал перевода. Забудь. Он бросил мяч Габриэлю и развернулся.

— Эй, — позвал Габриэль. Саймон продолжал идти, и у Габриэля заняло несколько минут, что бы осознать, что парень не может его слышать.

Он пробежал несколько ступеней и схватил его за локоть.

Саймон повернулся. Его глаза были красными.

Габриэль достал телефон с кармана.

— Держи. Набери текст.

Глаза Саймона расширились. Он взял телефон, и затарабанил по клавишам, будто бы его пальцы были в огне.

Потом он отдал телефон. Габриэль прочитал:

«Я могу тренироваться, но не могу играть. Тренер сказал, что я непригоден».

Габриэль все понял. Если Саймон не мог слышать, как бы тренер звал его на игре? Как бы другие ребята привлекали его внимание к себе?

Он бы не услышал свисток судьи.

Саймон снова взял у него телефон.

«Я хорош. А не непригоден»

Габриэль усмехнулся.

Саймон в третий раз взял телефон.

«Я всего лишь хочу играть».

Улыбка сошла с лица Габриэля. Он понимал его.

— Ты, правда, хорош?

Саймон кивнул.

Габриэль засунул телефон в карман и передал мяч Саймону.

— Докажи это.

Парень был быстрее, чем ожидал Габриэль. Он хорошо управлял мячом. Габриэль мог сказать, что он далеко пойдет с такой скоростью. Он упустил половину его подач.

Вначале Габриэль старался кричать очки, но потом вспомнил, что Саймон не может слышать его.

Да уж, он понял, почему тренер так сказал.

В конце концов, он поймал мяч и сложил свои руки буквой Т. Он играл в джинсах и свитере, и его собственные волосы были мокрыми.

— Тебе нужно передохнуть, парень.

Саймон тяжело дышал. Но кивнул.

— Ему нужно запомнить расписание автобусов, — прозвучал голос со скамеек. — Мы только что пропустили последний.

Габриэль повернулся. А Саймон нет. Лэйни сидела на скамье, с открытой тетрадкой возле нее, с блокнотом в руке.

— Как долго ты здесь сидишь? — спросил он.

— Где-то 20 минут, — она посмотрела на часы на запястье.

— Почему ты ничего не сказала? — Господи, как долго. Он скрестил руки на затылке.

Она отвела взгляд, заправляя выбившуюся прядь волос в косу.

— Потому что Саймон никогда не будет играть.

— Итак, ты пропустила начало!

Саймон отбросил мяч и пересек площадку.

Лэйни засмеялась, но потом осознала, что сделала и умолкла.

Они смотрели друг на друга через 20 шагов школьного пола.

Габриэль откинул волосы с лица.

— Тебе нужно идти?

Она щелкнула ручкой.

— Мне некуда спешить.

Габриэль не был до конца уверен, что это значит. Он не мог понять ее тон. Но он точно не был дружелюбным.

Мяч ударил его в плечо. Саймон вернулся и стоял позади него.

Его выражение говорило: «Мы играем или как?»

— Иди, — сказала Лэйни. — Поиграй.

Это звучало как вызов.

Габриэль схватил край своего свитера и стянул его через голову. Половина его майки задралась, но он опустил ее назад.

Когда он положил свитер на лавку, Лэйни смотрела в свою тетрадь, закусив губу зубами.

Ее щеки были розовыми.

Интересно.

Саймон подал ему пасс, и мяч был в игре.

Габриэль никогда прежде так не волновался перед зрителем. Он играл сильнее, чувствуя, как она наблюдает за ним. Но когда он поднимал взгляд, ее глаза были сосредоточены на тетради, а карандаш что-то выводил.

Ох. Мяч ударил его в живот, сильно. Габриэль на автомате поймал его.

— Чувак, что за черт?

Саймон улыбнулся. Он указал на него, потом на Лэйни, и показал что-то.

Лэйни сорвалась со скамьи.

— Саймон!

Она пересекла площадку и схватила его за руку.

— Что ты сказал? — спросил Габриэль.

Саймон просто тихо смеялся.

Габриэль посмотрел на Лэйни.

— Что он сказал?

— Ничего, — ее щеки были красными. Она начала подталкивать Саймона к выходу.

— Пойдем. Мы позвоним отцу, чтобы он забрал нас по пути домой.

— Я могу вас подвезти, — предложил Габриэль.

— Не стоит. Он будет где-то через час.

Час?

— Это глупо. И твоему брату необходим душ. Позволь мне подвезти тебя до дома.

Саймон энергично закивал и потом показал что-то.

Лэйни тяжело вздохнула и отвернулась к скамейкам.

— Ладно. Все равно.

Пока она собирала вещи, Габриэль схватил Саймона за руку и повернул к себе лицом.

— Что ты ей сказал?

Саймон улыбнулся и указал на его телефон.

«Я сказал, что ты играл бы намного лучше, если бы не пялился все время на мою сестру».

Габриэль пытался справиться с управлением, когда они выехали на главную дорогу, стараясь ехать как можно медленнее. Лэйни сидела рядом, ее рюкзак на полу. Ее взгляд был направлен вдаль, руки на коленях. Свет проезжавших им навстречу машин блестел на ее очках.

— Ты не замерзла? — спросил Габриэль, чтобы хоть как-то нарушить тишину.

— Я в порядке, — ее голос был тихим в салоне.

— Ты должна показать дорогу.

Она прочистила горло и заерзала на сиденье.

— Мы живем на Компас Пойнт. Ты знаешь, где это?

— Да, — Компас Пойнт был богатым поселком в восточной черте города, что-то типа восьмикомнатного дома и домики для слуг возле гаража, и он не знал, имели они слугу или нет. Майкл создавал ландшафт для трёх домов там, и это были три самых высокооплачиваемых клиента.

— Не должна ли ты обучаться в какой-то частной школе, или что-то типа того? — спросил он.

— Мой отец окончил обычную школу и считает, что это вполне приемлемо и для остальных. Он адвокат. И хороший.

— Я удивлен, что ты не ездишь в школу на BMW.

— Во-первых, это деньги моих родителей, не мои, и, во-вторых, у меня еще нет прав. Я не думаю, что ты из того типа парней, которые понимают все странности моей жизни, — вздохнула она.

— Эй! Я всего лишь хотел сказать, что Хизер Кастелин живет там же, и никто не может заткнуть ее, когда та начинает рассказывать о красивой жизни и о том, сколько стоит ее маникюр, — он не хотел противоречить ей.

Лицо Лэйни посуровело. Она скрестила руки на груди.

— Я не Хизер Кастелин.

— Это понятно, — пробурчал Габриэль.

Лэйни ничего не сказала, просто отвернулась и смотрела в окно. Это ее молчание задело его так, как не задела бы пощечина.

Он вздохнул и провел рукой по волосам. Он никак не мог ее понять.

И это сводило его с ума.

Он услышал тихие всхлипы.

— Лэйни, — он посмотрел на нее. — Ты плачешь?

Саймон сидел молча на заднем сиденье.

— Забудь, — она даже не повернула голову в его сторону.

Что он такого сказал? Он хотел бы съехать на обочину, но они были посреди трехполосной дороги на Ричи Хайвэй. Он даже не знал, как себя повести.

— Я не хотел… сам не знаю чего.

— Я не знаю, почему ты всегда себя так подло ведешь. Ты хоть представляешь, что люди чувствуют от твоего поведения? — она немного повернула свою голову, но все равно можно было различить слезы на ее щеках.

— Да что я, черт возьми, такого сказал?

— Все понятно.

Господи, это так раздражало.

— Понятно что?

— Ты сказал понятно. Понятно, что я не Хизер Кастелин. И знаешь что? Не каждая девушка может быть горячей блондинкой черлидершей, Габриэль Меррик. Но я уверена, что в твоем мире каждая девушка должна быть с идеальной фигурой и длинными ногами, и воспевать тебе дифирамбы, но не все такие идеальные.

Вау.

Габриэль следил за дорогой. Его пальцы стучали по рулю.

— Я думаю, ты хотел сказать это.

Это было еще хуже, чем драться с Майклом. По крайне мере, он мог дать брату отпор и обозвать его ослом.

Но Лэйни до сих пор тихо плакала, смотря в окно, ее плечи сильно дрожали.

— Эй, — сказал он, когда остановился на красный цвет.

— Я же сказала, забудь об этом, — она так и не повернулась.

— Я понял, о чем ты говорила. Посмотри на меня.

— Если я на тебя посмотрю, Саймон поймет, что я плачу.

Цвет поменялся, и ему нужно было снова смотреть на дорогу.

Он говорил в тишину, слыша, как его голос обволакивал все вокруг.

— Когда я сказал понятно, я хотел сказать, что Хизер Кастелин настоящая стерва, которая обращает на тебя внимание, только когда ей от тебя что-то нужно. Ник ходил как-то с ней на свидание, а после он два дня клялся, что лучше отрежет себе голову, чем пойдет еще раз на свидание с подобной девушкой.

Лэйни ничего не сказала.

— Она последний человек, который раскритиковал меня за драку в холле, и она бы наверняка списала мои ответы, чем исправила неправильные. Она уверена, что после школы все будет намного круче, ведь у ее брата все идет хорошо.

Лэйни ничего не говорила, но он мог поклясться, что она смотрит на него.

— Она не делает ничего из того, что делаешь ты, — Габриэль все так же смотрел на дорогу.

— Ладно. Все равно, — она глотнула.

— К тому же, ты точно можешь иметь красивое тело и длинные ноги. Я просто не мог не сказать. Если ты хочешь восхвалять их, я могу сказать решающее слово.

Она толкнула его в плечо.

Но теперь она хотя бы улыбалась.

И покраснела.

Он остановился на следующем светофоре и посмотрел на нее. Осуждение все еще было в ее взгляде, но она хотя бы не хотела убить его.

Когда он заметил в ней это изменение, она сказала:

— Я все еще могу помочь тебе с математикой, — ее тон ничего не выражал. — Если ты хочешь.

— Что ты подразумеваешь?

— Ты понял сегодняшнее домашнее задание?

Он не понимал домашнее задание, уже лет пять. Он пожал плечами.

— Все будет нормально.

— Ты планируешь прийти домой и дать брату сделать все за тебя?

Он не был даже уверен, что Ник дома. Габриэль ничего не сказал. Ему не нравилось, что Ник делал его задания, и что об этом знала Лэйни… Он ненавидел это.

Он заехал на ее подъездную дорожку, остановил машину, но не заглушил мотор. Он посмотрел на освещение ее гаража, светлые круги освещали каменный фасад ее дома.

— Что не так? Плохой парень не может быть хорошим в математике?

— Эй, — он посмотрел на нее.

Она не отвела взгляда, ее глаза блестели в темноте.

— Как ты можешь сидеть в классе каждый день и делать вид, что все понимаешь?

— Это легко.

— Я так не думаю, — она смотрела на него.

Он снова посмотрел на гараж и ничего не сказал. Она была права. Это убивало его, но она была права.

Саймон просунулся между сидений, и похлопал Лэйни по плечу. Габриэлю не нужно было знать язык жестов, чтобы понять его.

«Что происходит?»

Габриэль повернул ключ, вытащил его из зажигания и повернулся, хватая свой рюкзак.

— Все нормально, — сказал он со вздохом. — Давайте дадим ему отдохнуть.

Глава 9

Дом Лэйни выглядел как с обложки журнала. Его собственный дом не был маленьким, каждый из его братьев имел собственную комнату, и никто не дрался по утрам за ванную, или что-то типа того, но этот дом был невероятным.

Первое, что бросалось в глаза в гостиной, это деревянный паркетный пол, но помимо того каждый дюйм паркета, который он мог видеть, был белым. Оригинальные картины в рамках висели на стене.

Диваны, которые были не предназначены для сиденья, стояли у стен. Все было в белых тонах: подушки, ковер, даже ваза с белыми розами на столе.

В доме была мертвая тишина.

Саймон издал короткий вздох, бросил свой рюкзак на пол и поднялся наверх.

Габриэль хотел поднять рюкзак Саймона и внести внутрь. Декорация была ошеломляющей.

— Он сказал, что спустится через минуту. Пошли на кухню, — сказала Лэйни.

Габриэль сомневался, стоит ли наступать на паркет и следовать за ней. Следует ли ему снять обувь? Но ведь она не сняла.

— Твоя мама тоже работает? — спросил он. Было заметно, что дома никого не было до их приезда.

— Ну, работает — это слишком громко сказано, — Лэйни завернула за угол, и они оказались в огромной белой кухне, с металлическими вставками. Даже гранитное покрытие пола было белого цвета с серым рисунком.

Белый цвет уже порядком надоедал.

— Да, я знаю. Такое ощущение, что здесь живут серийные убийцы, правда? — спросила Лэйни.

— Я даже не подумал об этом, — хотя, на самом деле, это первое, что пришло ему на ум. — Что ты хочешь сказать, говоря, что работа — это слишком сильно сказано?

— Она волонтер. Везде. Красный Крест, Детский Госпиталь, Джон Хопкинс, этот женский центр в центре.

— Ты не впечатлена этим, — он не заметил, как сел на один из белых стульев, хотя и не хотел этого делать.

— Ну, это бы впечатляло, если бы она помогала людям. Она помогает в организациях банкетов. Она любит устраивать большие вечеринки, где бы она выглядела идеально, — Лэйни смахнула невидимую пылинку с угла. — Понял?

Не совсем. Но он кивнул.

Она достала свою книгу по тригонометрии с рюкзака.

Габриэль уставился на нее, ненавидя этот сборник страниц, склеенных между собой, который мог довести его до стресса.

— Ты же не хочешь сейчас заниматься?

— Ты хочешь заниматься? — она подняла брови.

Он пожал плечами и попытался принять ожидающий вид.

Она пожала плечами и встала со своего стула.

Пустой дом выглядел так, будто бы они вломились на музейную выставку. Дверь приоткрылась, показывая гостиную. Он смог различить только один телевизор, огромный экран, который занимал половину стены, но все равно это не было местом, где бы можно было упасть и смотреть игру. Было ощущение, что кто-то поставил этот телевизор по какому-то дизайну. Гостиная: большие окна, белый ковер, белый диван, большой серебряный экран. Даже офис отца Лэйни не имел ни единого листочка, который бы не лежал на своем месте.

Нет фотографий на первом этаже. Нигде.

Лэйни говорила о комнатах скучным тоном, как у гидов, в ее голосе не было ни капли увлечения.

— Ты не любишь свой дом? — спросил он, наконец.

— Я пытаюсь понять, почему это тебя волнует, — она посмотрела на него через плечо, когда они поднимались наверх. — Или ты всего лишь интересуешься?

— Да.

Она остановилась на полпути и повернулась к нему лицом.

— Ну, ты хотя бы признался.

Габриэль был на ступеньку ниже ее, и их глаза были на одном уровне.

— Я пытаюсь понять, как такая девушка, как ты, может жить в таком доме.

Он увидел искры в ее глазах, и поднял руки.

— Это было не нападение.

Это усмирило ее гнев на корню, он это точно мог сказать. Она закрыла рот и посмотрела ему за спину.

— Может, я не люблю все идеальное.

— Да неужели? — они были достаточно близко друг к другу, чтобы делить дыхание.

— А что же ты любишь Лэйни?

Она точно не любила быть выбитой из колеи, это было видно по реакции на его слова. Ему было интересно, теплые ли ее щеки, но он был уверен, что никогда не дотронется до нее, чтобы проверить это. Она была так напряжена в школе, когда сказала ему отступить от драки. Если он прикоснется к ней сейчас, она просто столкнет его с лестницы.

Или все же нет. У нее было растерянное выражение, а дыхание мягким и частым. Габриэль медленно поднялся.

И она отскочила, устремившись вверх по лестнице.

— Пошли. Если я заставлю тебя стоять слишком долго, я буду ничем не лучше твоего брата.

Он шел за ней, но эти слова заставили его остановиться.

— Что это значит?

— Это значит, что он для тебя ничего не делает, кроме домашнего задания.

— Я же говорил тебе.

— Да, да, он пытался помочь тебе, но ничего не вышло. Забудь. Ты когда-нибудь просил учителя помочь тебе? Знаешь, у них есть дополнительные занятия для этого.

— Ты серьезно? Дополнительные занятия?

— Это все из-за спорта? Он тебе помогает настолько, что ты можешь играть в команде идиотов?

— Нет. Все не так, — он сжал зубы и повернулся к стене. — Ты даже не знаешь, о чем говоришь.

— Я знаю, что было бы легче все делать за Саймона, но иногда я должна позволять ему справляться самому, чтобы он смог побороть это.

Теперь он повернул свою голову к ней.

— Как, например, быть побитым в школе?

— Ой, ну да, я должна была ему позволить драться? Как ты думаешь, что бы случилось с таким ребенком, как Саймон, если бы ему пришлось побить кого-то?

Габриэль поднялся на несколько ступеней, и сейчас они были на одном уровне, он смотрел вниз на нее.

— Прямо сейчас? Ему бы надрали задницу.

— Замечательно, это именно то, к чему мы стремимся, — она повернулась, но в ее голосе был слышен сарказм.

Габриэль поймал ее локоть.

— Он бы научился отбиваться. Они бы поняли, что он может дать сдачи. И тогда они бы оставили его в покое.

— Это так сработало у тебя?

— Это работает у всех, Лэйни, — он ей улыбнулся, спускаясь на ступень ниже. — Я могу ошибаться, но мне кажется, что ты уже выучила этот жизненный урок.

Она побледнела. После выдернула свой локоть и отошла от него.

Открыв одну из дверей, она вошла вовнутрь и громко захлопнула ее.

Черт.

Господи, ему не это надо было. Ему стоило забрать свои вещи с кухни и уйти.

Но он остановился напротив двери. Он протянул руку к двери.