Искусительница

Глава 15

В свое время хижина была построена для нескольких лесорубов, работавших на этой делянке, и с тех пор кто-то поддерживал ее в хорошем состоянии. Возможно, это был Оуэн, так как она находилась на его земле — или земле Лайонела, как настаивала Крис. Хижина состояла из одной маленькой комнаты, в которой не было ничего, кроме очага и поленницы дров. Мебели никакой. Сразу же после приезда Тай поставил лошадь под навес позади хижины, развел огонь в очаге, сложенном из камней, снял шкуру с кроликов, разделал их и положил жариться. Он снял седло и спальный мешок и забросил их в хижину, чтобы Крис позаботилась о них, пока он занимался с лошадью.

Она достала из мешка одеяло и обрадовалась, когда увидела, что оно почти не намокло. Встряхнув его и дрожа в промокшей одежде, она начала понимать, почему Тайнан с такой неохотой решил остаться в хижине. Снаружи шумел дождь, внутри горел согревающий огонь, и, думая о том, что ей предстоит снять всю одежду и остаться только в тонком одеяле, она не могла даже предположить, что может произойти дальше.

Со вздохом она опустилась на седло, служившее стулом, прижав к себе одеяло.. Что бы сказала ее мать, узнав, о чем думает ее единственная дочь? Пришла бы она в ужас? Понравился ли бы Джудит Монтгомери Тайнан — этот разбойник, у которого не было даже фамилии и своего угла?

Крис перевернула жарящихся на огне кроликов и попыталась продумать ситуацию как можно спокойнее и разумнее. Никогда раньше ей в голову не приходила. мысль соблазнить мужчину. Иногда она думала, что ирония заключается в том, что всю свою жизнь она гнала от себя мужчин, начиная с детства, когда мама предупреждала ее, что нельзя брать конфеты у чужих и что нужно говорить «нет» до самой свадьбы. Всех женщин учили говорить «нет», так как же она сейчас скажет «да»? А самое главное — как она сможет дать утвердительный ответ на вопрос, который ей никто не собирается задавать?

Минуту она стояла и смотрела на огонь. Может быть, Тайнан не хочет ее и поэтому с такой легкостью отклоняет все ее предложения? Может быть, ему достаточно прекрасной Пилар?

Она снова задрожала от прикосновения к телу мокрой одежды и стала раздеваться, не отрывая глаз от огня и думая о том, что будет делать — и следует ли ей это делать, — когда Тайнан вернулся в хижину.

Она инстинктивно подтянула вверх одеяло, чтобы прикрыть свое обнаженное тело.

Тай, бросив на нее взгляд, отвернулся, чтобы повесить уздечку на гвоздь, вбитый в стену, затем снял шляпу, чтобы стряхнуть с нее воду.

— Похоже, это продлится всю ночь. Кролики готовы? Крис завернулась в одеяло и подошла к очагу, чтобы попробовать мясо.

— Думаю, они готовы, но не уверена.

Она подняла глаза и увидела, что Тайнан, не отрываясь, смотрит на нее, и поняла, что одеяло, в которое она была завернута, распахнулось снизу и сверху. Опустив голову так, чтобы он не увидел ее улыбки, она снова посмотрела на кроликов. По крайней мере, она имеет хотя бы какое-то влияние на него, пусть это даже только визуальный интерес.

— Я попробую их, — сказал Тай более низким, чем обычно, голосом.

Она посмотрела на него сквозь темные опущенные ресницы.

— Отойдите, — сказал он с нажимом. — Встаньте около стены. Нет, не с этой стороны, а с той. И стойте там, пока я буду смотреть.

— Тайнан, — раздраженно сказала она, — вы ведете себя так, словно у меня какое-то заразное заболевание. Могу заверить вас, что я совершенно здорова и у меня нет никаких болезней.

— Хм! — промычал он, отрывая сочную ножку кролика. Его одежда была мокрой. Рубаха прилипла к сильному телу, вырисовывая каждый изгиб спины. Она могла рассмотреть даже шрамы, оставшиеся от ран, нанесенных кнутом. — Вы хуже, чем любая болезнь, леди, вы — яд.

— Неужели в тюрьме было лучше? — спросила она вкрадчиво.

— К сожалению, воспоминания быстро стираются. Вот, возьмите это, — сказал он, снимая кроликов с вертела. — Нет, лучше я положу их здесь, а вы можете подойти и взять.

— Ради Бога, Тайнан! Я не собираюсь причинять вам вред. Вы ведете себя так, словно я наставила на вас ружье.

Он быстро осмотрел ее с ног до головы.

— Я предпочел бы иметь дело с двадцатью ружьями. Ешьте, а потом ложитесь там и спите. Завтра рано утром мы выезжаем, чтобы я мог вернуть вас отцу как можно скорее. Как только мы заберем Прескотта, мы поедем дальше. Я не хочу, чтобы вы крутились около Гамильтона.

Крис вытянулась на жестком деревянном полу, пережевывая мясо и стараясь устроиться поудобнее, но безуспешно. Одеяло было коротким, и ее ноги ниже колен оставались открытыми. Она попыталась поджать их под себя, но ничего не получилось. Когда она закрыла ноги, у нее мерзли плечи, а когда прикрывала плечи, холодно становилось ногам.

— Да лежите вы спокойно! — неожиданно закричал Тайнан.

Она посмотрела на него с удивлением. Он сидел на седле, жевал кусок крольчатины и смотрел на огонь.

— Но, Тайнан, я просто стараюсь устроиться поудобнее и не замерзнуть до смерти.

— Это ведь была ваша идея приехать в эту хижину, так что будьте довольны, перестаньте жаловаться и спите.

— Как я могу спать, когда я совершенно замерзла? И почему вы до сих пор сидите в мокрой одежде? — Она села. — Посмотрите на свою кожу! Она уже синеет от холода. Здесь нет чего-нибудь, что мы могли бы использовать вместо чайника? Я бы приготовила что-нибудь, чтобы вы могли согреться.

Он даже не потрудился ответить ей или вообще заметить ее присутствие, а просто сидел, глядя на огонь и медленно жуя.

Крис поднялась и села перед ним, а когда он стал смотреть поверх ее головы, она взяла его руки в свои.

— Что-нибудь не так? Эта хижина напоминает вам о чем-то плохом, что произошло с вами? Может быть, одну из банд, в которую вы входили? Или человека, который был вашим другом и которого повесили?

Тай посмотрел на нее таким взглядом, словно хотел спросить, не сошла ли она с ума. Его руки были такие же холодные, как кусок металла, долго пролежавший в снегу. Она начала растирать их своими руками, дышать, пытаясь их согреть.

— Крис, — сказал он хриплым голосом. — Не думаю, что я смогу это долго выдержать. Пожалуйста, идите туда и оставьте меня.

— Вы никогда не согреетесь, если будете сидеть здесь в. мокрой одежде. Вам лучше ее снять.

Она посмотрела на него, зная, что все, что она чувствует, написано в ее глазах, но он, казалось, вообще никак на это не реагировал. Он просто сидел, глядя на нее, и если что-то и было в его словах, то это была всего лишь грусть.

Она собиралась сказать еще что-то, когда он неожиданно схватил ее в объятия и, притянув к себе, прижался губами к ее губам. Если Тайнан умел прекрасно обращаться с пуговицами, в одеялах он разбирался еще лучше. Еще до того, как его губы коснулись ее лица, одеяла уже не было: оно отлетело куда-то в другой конец комнаты. Крис вскрикнула, когда его холодная одежда коснулась ее теплой кожи, но потом она обхватила его руками за шею и прижала к себе.

— Тайнан, — прошептала она, когда он начал жадно целовать ее шею, его руки гладили ее спину, а пальцы сжимали ее ягодицы.

Он взял ее лицо в ладони и посмотрел на нее.

— Крис, — пробормотал он, — я никогда ничего не хотел в жизни так сильно, как сейчас хочу тебя. Это твоя последняя возможность сказать «нет», потому что дальше я уже не смогу себя сдержать.

Их носы соприкоснулись, поэтому она слегка повернула голову, чтобы поцеловать его.

— Да, — радостно сказала она. — Да, да и да! — Каждое слово она сопровождала поцелуем.

Тогда он улыбнулся теплой соблазнительной улыбкой, от которой у Крис начало покалывать кожу. «Итак, — подумала она, — это и есть лицо Тайнана-любовника».

С широкой усмешкой он взъерошил ее влажные волосы, наклонился вперед и стал покусывать ее нижнюю губу. Крис замерла от удивления. У нее были кое-какие знания о том, что делают вместе мужчина и женщина, но это не имело ничего общего с тем, что она слышала.

— Иди сюда, маленький соблазнительный бесенок, — сказал он, подтягивая ее еще выше. Она оказалась между его ног, его мокрые брюки прикасались к ее ребрам, сдерживая ее на месте, пока он целовал и покусывал ее уши, шею, плечи и руки.

Крис почувствовала, что начинает слабеть.

— О Боже, но мне это действительно нравится, — пробормотала она, закрывая глаза. Руки Тайнана гладили тело, согревая ее. Казалось, он может дотянуться до любого участка ее тела, начиная с подошв ее маленьких ножек, вверх по икрам, задержавшись на ягодицах, и вот его пальцы уже массируют ее позвоночник.

Спустя минуту она уже не чувствовала его холодную одежду, только его горячие руки на своей коже, только его губы, блуждающие по ее телу, — телу, которое никогда до этого не знало мужских губ.

Он так же легко управлялся с ее телом, как и с пуговицами. Она не заметила, когда он успел положить ее, — она поняла это только тогда, когда его губы впервые коснулись ее груди. Ее глаза распахнулись от удивления, и она посмотрела, на него.

Огонь в очаге был единственным источником света в темной комнате, и он делал Тайнана еще более красивым, чем всегда, и неожиданно Крис подумала, что, возможно, сам Аполлон, бог Солнца, ласкает ее. Она запустила пальцы в его темные волосы и притянула к себе голову, чтобы поцеловать его.

— Я люблю тебя, Тайнан, — сказала она, обнимая и целуя его. Она даже не удивилась, заметив, что на нем нет рубашки. Без сомнения, он так же умело снимал одежду с себя, как и с женщин.

Его руки, не переставая, двигались вверх и вниз по телу, ласково и возбуждающе, бродили по ее животу, вниз по бедрам, затем снова вверх, к груди. Ей было так приятно чувствовать его рядом с собой, его сильные и широкие плечи; ощущать, как его мускулы двигаются под ее пальцами, когда он меняет положение своего тела; чувствовать, как его бедра нежными волнообразными движениями касаются ее бедер.

Сердце Крис учащенно забилось, когда его руки начали ласкать внутреннюю часть ее бедра, поглаживая нежную кожу. Под этими прикосновениями ее ноги начали послушно раздвигаться.

— Тай, — прошептала она. — Мой чудесный Тай.

Он не произнес ни слова, но его губы двинулись вниз по ее телу, и Крис откинула голову в ожидании того, что должно было произойти. Его горячие влажные губы обхватили ее сосок, и с ее губ сорвался стон. Он продолжал ласкать ее грудь, а его руки гладили ее ноги.

Когда он лег на нее сверху, она прижала его к себе и обхватила ногами. Он нежно снял с себя ее ноги и согнул их так, чтобы они оказались у него по бокам.

Когда он вошел в нее, Крис вскрикнула и открыла глаза, чтобы посмотреть на него. Он неподвижно лежал на ней, улыбаясь, и казалось, что он спокоен, но на лбу блестели большие капли пота.

Она ожидала боли, но ее не было, только удивление от тех чувств, которые в реальности пробуждает занятие любовью. Несколько раз моргнув, она слегка пододвинула свои бедра вперед, ближе к нему, и увидела, как глаза Тайнана закрылись, голова откинулась и он вошел в нее полностью.

Крис подумала, что ее сердце сейчас выскочит из груди, когда он начал двигаться в ней, сперва так нежно, так медленно, — и ощущение было совершенно божественным. Он двигался медленно, ритмично, проникая глубоко внутрь, и ей казалось, что она растворяется в нем, становится больше, что тело теряет свои привычные границы, и в какой-то момент она почувствовала, что может взорваться.

— Тайнан! — сказала она, и в ее голосе послышался страх, вызванный тем, что она не знала, что должно случиться дальше.

Он поймал ее ноги, положил их себе на талию, а затем приподнял ее бедра так, что половина ее тела оказалась навесу и единственной точкой опоры для нее служили его бедра. Он начал двигаться еще быстрее, входя в нее, если это было возможно, еще глубже. Крис подняла вверх руки, чтобы коснуться его сильной груди, прижалась к нему, вцепилась пальцами в его тело, испытывая сильное желание царапать его. Ее голова заметалась из стороны в сторону, она издавала тихие стоны.

Движения Тайнана ускорились, и Крис подумала, что закричит.

Потом она тихо лежала, прильнув к нему и не отпуская от себя.

— Ты ведь можешь, да? — сказала она наконец. Довольно улыбнувшись, он слез с нее, но продолжал обнимать ее, положив одну руку ей под голову, а ногу ей на бедро.

— Это было чудесно, — сказала она, потягиваясь. — Я все сделала правильно? Ты не был разочарован?

— Нет, — пробормотал он.

— Ты ведь не собираешься спать?

— Нет, если ты будешь продолжать болтать. Крис, нам завтра рано утром вставать, а день был чертовски тяжелым, если вспомнить твое лазание по карнизам, поэтому мне бы хотелось немного поспать.

— Поспать? — Она пододвинулась так, чтобы видеть его. — Но я умираю от голода, и нам надо так много обсудить. Я хочу знать, как ты узнал о том, что я слежу за Оуэном, и когда мы поженимся, и что мы будем делать с Лайонелом, и что Пилар придется уехать, и…

— Подожди-ка! — Его глаза широко открылись. — Поженимся? Разве кто-то говорил о свадьбе?

— Но я думала… я имею в виду, что после того, как мы…

Он откатился от нее, затягивая брюки.

Она наблюдала за ним, прижав к себе одеяло, пока он заново разводил огонь, затем взял зажаренных кроликов и стал их подогревать. Через некоторое время он протянул ей большой кусок мяса, а сам отошел и встал около двери.

— Я никогда не хотел, чтобы это случилось, — сказал он, поворачиваясь, чтобы посмотреть на нее. — Я собирался держать руки подальше от тебя, как этого и требовал твой отец.

— Если ты беспокоишься о помиловании, — сказала она с набитым ртом, — я прослежу, чтобы ты его получил. Мой отец не отправит тебя обратно в тюрьму.

— Неужели ты не понимаешь, что все гораздо серьезнее? — сердито спросил он. — Такой человек, как я, не может жениться на девушке вроде тебя, и, кроме того, я не хочу жениться.

Крис перестала есть:

— Тайнан, ты так плохо о себе думаешь?

— Ты тоже так думаешь, когда приходится выбирать. Крис чуть не подавилась куском мяса:

— Я совершила ошибку и прошу меня простить. Это никогда больше не случится. Тем более что теперь ты — мой муж.

— Но я не собираюсь им быть! — сказал он, отходя от двери. — Если бы я женился на каждой женщине, с которой я…

— Можешь не говорить, спасибо! — быстро сказала она. — Но, Тайнан, я же люблю тебя.

— Ты думаешь, что любишь то, что видишь. Крис, я стараюсь быть с тобой добрым. То, что случилось сегодня, всегда случается, когда мужчина и женщина проводят вдвоем ночь в хижине. Это было неизбежно.

Крис бросила кость в огонь, затем встала, завернувшись в одеяло.

— Может быть, в твоем мире это и неизбежно, но не в моем. Когда я занималась делом мексиканского правительства, я провела три ночи наедине с охранником, и он ни разу не дотронулся до меня.

— И сколько же револьверов ты на него нацеливала?

— Один очень маленький пистолет, — сказала она с улыбкой. — Тайнан, я…

— Тут больше не о чем говорить. Я хочу, чтобы ты легла и заснула. Будет лучше, если мы забудем о том, что произошло здесь сегодня ночью.

— Забыть? Но…

— Что ты хочешь от меня? Ты хочешь, чтобы я сказал тебе правду? Правда заключается в том, что все вы для меня — один горячий вкусный пирог, и я в конце концов получил еще один его кусок. Ты для меня всего лишь способ получить помилование. От тебя больше неприятностей, чем от целого отряда шерифов, а веселья вполовину меньше благодаря твоему постоянному желанию спасти мир. Все, что я хочу, — вернуть тебя отцу, получить свое помилование — если я вообще его получу, после того как осквернил его невинную дочь, — и убраться подальше от тебя и подобных тебе. Теперь я ясно все сказал?

Крис выпрямилась.

— Абсолютно, — сказала она, хотя горло перехватило. — И вы получите свое помилование. Я прослежу за этим.

Ей не хотелось, чтобы он видел, как ужасно она себя чувствует. Она медленно отвернулась от него, бросила одеяло и начала одеваться в свою влажную одежду.

— Что ты делаешь?

— Ничего, что имело бы отношение к вашему помилованию.

— Крис, подожди…

Она не посмотрела на него.

— Вы сказали все, что хотели, и, если не возражаете, мне бы не хотелось больше ничего слушать. Вы можете получить назад ваше одеяло. Не хочу создавать вам лишние неудобства. Я останусь здесь, в этом углу, до утра.

Она села, прислонившись спиной к стене.