Искусство обольщения

Глава седьмая

Люсианна придирчиво рассматривала свое отражение в зеркале. Поскольку Дэвида и Джени не было дома — они отправились куда-то развлекаться на всю ночь, — она решила испробовать новую косметику и теперь, внимательно разглядывая свое лицо, думала, стоит ли ей прислушаться к советам продавщицы или все-таки немножко сильнее оттенить глаза.

«С вашим цветом волос и кожи вам больше подойдут мягкие, приглушенные тона», — говорила девушка. Люсианна, разоткровенничавшись, рассказала ей о своем неудачном опыте с ярко-голубыми тенями, на что та добродушно рассмеялась.

Сейчас же оставалось лишь поражаться, как неброские тени на веках подчеркивали выразительность ее глаз и, вместе с губной помадой кораллового оттенка, делали черты ее лица более женственными. Она как будто переродилась и внешне, и внутренне.

Интересно, Джон будет так же удивлен?

Он звонил как-то днем, но она возилась с машиной клиентки, и разговор получился коротким и не очень ее удовлетворил. Он, как всегда, рассказывал, с каким восторгом был принят коллегами-канадцами, и, судя по всему, не горел желанием говорить об их с Люсианной отношениях.

Волнуясь, она отошла от зеркала и, разглядывая свое отражение в полный рост, с трудом осознавала, что видит себя. Ее щеки так горели от смущения, что не нужно было никаких румян. Вымытые волосы шелковистыми волнами рассыпались по плечам. Глупо испытывать такую неловкость перед собственным отражением, находясь в собственной спальне, но Люсианна ничего не могла с собой поделать. Она не узнавала девушку в зеркале.

В отсутствие Дэвида и Джени, преодолевая смущение, Люсианна решилась примерить новое нижнее белье.

Что скажет Джон, если… увидит ее такой? Заметит ли он, какие у нее стройные ноги, когда она появится перед ним в прозрачных чулках? Что он подумает?.. А эта кружевная штучка, на которой они держались?.. У Люсианны дух захватывало. А как он отреагирует на ее новый бюстгальтер? Она никогда ничего подобного не надевала, и продавщице понадобилось все ее обаяние и профессионализм, чтобы убедить Люсианну, что носить такие вещи не только не стыдно, но и престижно, поскольку они производятся очень солидной фирмой и ценятся покупателями.

А стринги! У Люсианны перехватило дыхание. Спереди они выглядели как обычные трусики, не более откровенно, чем бикини, но сзади!.. Люсианна не решалась посмотреть на себя со спины, да и зеркало было неудобным.

В спальне Джени и Дэвида зеркало было больше, в нем можно было разглядывать себя со всех сторон. Люсианна с сомнением посмотрела на свои босоножки на высоких каблуках. Пока она никуда не выходила в них из своей комнаты, но уже чувствовала себя неуверенно и неуклюже, как будто только что научилась ходить.

Собравшись с духом, она напомнила себе, что рано или поздно ей придется выйти в них на публику, и чем скорее она научится ходить на каблуках, тем лучше. Надо использовать любую возможность, чтобы попрактиковаться. В конце концов, здесь же никого, кроме нее, нет. Люсианна робко направилась к двери спальни.

Деловая встреча в Париже, куда его срочно вызвали, прошла более напряженно, чем ожидал Джейк, но ему все-таки удалось отстоять свою точку зрения после горячих дебатов. Вместе с поместьем он унаследовал солидное количество ценных бумаг, на протяжении нескольких лет делал собственные вложения и со временем начал помогать людям основывать маленькие фирмы, не только принимая денежное участие в их создании, но и в какой-то мере управляя ими.

Это было рискованное предприятие, которое требовало крепких нервов, изрядной доли терпения и уверенности в своей правоте. Джейк доказал, что обладает всеми этими качествами.

Потом был прием. День выдался очень жарким. Джейк был доволен, что наконец-то покинул загазованное шоссе, но почему-то не испытывал радости от возвращения домой. Он свернул на проселочную дорогу, которая вела и к ферме, и к его дому, притормозил на повороте и неожиданно повернул в сторону фермы.

Люсианна расхаживала в новых босоножках по лестничным пролетам, поначалу спотыкаясь, а потом почувствовав себя более уверенно. Ощущение было необычное, но приятное.

Она бросила критический взгляд на свои неухоженные ногти и решила, что им подойдет незаметный, перламутровый тон лака, если она собирается ходить в этих чулках и в этих босоножках. Так же и с машиной: если хочешь, чтобы хорошо ездила, содержи ее в блеске и чистоте. Об этом она неоднократно говорила своим клиентам.

Теперь, когда она научилась ходить в новых босоножках, настало время посмотреть на себя в комнате Джени и Дэвида.

Страшно волнуясь, она подошла к зеркалу, но никак не могла решиться взглянуть на себя, полная мрачных предчувствий.

Люсианна робко оглянулась и отступила в изумлении. Неужели это высокое длинноногое создание и есть она? Изящные линии, тонкая талия, округлая грудь — откуда это взялось? А какая кожа! Может быть, все дело в освещении?

Люсианна неуверенно коснулась груди в изысканной чашечке бюстгальтера и снова покраснела. Она развернулась и увидела свою аккуратную маленькую попку.

Поглощенная созерцанием собственного отражения, Люсианна не слышала, как во двор въехала машина Джейка.

В кухне и наверху горели огни, но, прежде чем войти, Джейк постучался в незапертую дверь. В конце концов, он с детства частый гость в этом доме, Дэвид и Джени давно говорили, что он может приходить когда захочет. Его считали членом семьи.

На кухне никого не было. Дэвид и Джени никогда не ложились спать так рано. Подъезжая, Джейк заметил огни в их спальне и теперь, очутившись в холле, хотел позвать их, но не успел он открыть рот, как распахнулась дверь.

Люсианна осторожно выглянула из комнаты, находясь под сильным впечатлением от увиденного в зеркале.

Пусть Джейк теперь скажет, что ей надо понаблюдать за другими, чтобы научиться быть женщиной, что ей надо овладеть языком телодвижений, чтобы Джон оценил ее по достоинству!

Впервые в жизни Люсианна испытывала гордость оттого, что она женщина. Это было заметно по походке, которой она направилась к двери своей комнаты.

Еще как заметно!

Джейк, стоя внизу, поначалу не поверил своим глазам. Трудно было узнать в этой женщине Люсианну, но зов сердца, голос желания подсказали ему, что это она, и все, что так долго накипало в его душе, все эмоции, переполнявшие его, разом хлынули наружу.

Одним махом, перескакивая через две ступеньки, он очутился наверху и, загородив ей дорогу, возмущенно заговорил:

— Какого черта?.. Кого ты из себя разыгрываешь?

Сказать, что Люсианна была потрясена, — значит ничего не сказать.

При других обстоятельствах она бы сумела должным образом отреагировать на его неожиданное появление и разъяренный вид, но сейчас — она стояла перед ним практически голая… Она бы и Джени постеснялась показаться в таком виде. Будь дома кто-то еще, она бы не решилась примерить белье… и уж конечно, меньше всего желала, чтобы Джейк увидел ее в этот момент.

Но тем не менее он стоял здесь с диким, свирепым лицом…

— Где он? — грозно прорычал Джейк, схватив ее за запястье, чтобы она не рванула назад, в спальню.

— Он?.. Кто — он? — в замешательстве Люсианна пыталась высвободиться из тисков его цепких рук.

— Кто?! Тот, для кого ты так разоделась, конечно, — язвительно сказал Джейк. — И не говори мне, что его здесь нет, — я не поверю.

Он прямо пожирал ее глазами, и Люсианна густо покраснела. Она почувствовала, что ее соски по какой-то необъяснимой причине напряглись и отчетливо выделялись под тонкой тканью нового бюстгальтера во всей своей красе. Джейк не мог оторвать глаз от такого зрелища.

Люсианна стыдливо прикрыла грудь, бросив на него гневный смущенный взгляд.

— Поздновато, — едко сказал Джейк. — Ты все равно почти что голая.

— Я примеряла белье, которое ты же и посоветовал мне купить, — храбро выговорила она.

— Я? — Джейк был вне себя от ярости, но сумел сдержаться. — Ты хочешь сказать, что купила все это из-за меня? — недоверчиво спросил он.

— А что тут особенного? — все еще храбрилась Люсианна. — Ведь именно ты…

Она внезапно умолкла: там, перед зеркалом в спальне брата, воображая реакцию Джона на ее превращение, на самом деле она думала о Джейке! В тот волнующий момент Люсианна представляла, как руки и губы Джейка касаются ее почти обнаженного тела. Трудно было устоять против всепоглощающего желания, да и предательски напрягшиеся соски выдавали ее.

— Значит, ты оделась так ради меня? — спросил он каким-то металлическим голосом и, выпустив ее запястье, прорычал: — Люсианна…

Она невольно вздрогнула в ответ на его властный призыв, и Джейк снова протянул к ней руку, но не затем, чтобы утихомирить ее, как делал это в детстве. Его жест был более опасен: он дотронулся до мягкой округлости ее груди и стал поглаживать большим пальцем в том месте, где она была обнажена над низким вырезом. Кожа вокруг соска стала темно-розовой. Его палец спускался все ниже. Люсианна чувствовала, как тело реагирует на прикосновения Джейка, как будто хочет, чтобы с него сорвали эту ткань.

— Из-за меня? — повторил Джейк, и теперь в его хрипловатом голосе чувствовалась вся сила мужской страсти и желания. — Или ради меня?

«Ради него?..» Люсианна открыла рот, чтобы возразить, но Джейк таким непривычно властным тоном произнес ее имя, что она, невольно подчинившись, инстинктивно сделала роковой шаг в его сторону, покачнулась на высоких каблуках и, упав к нему в объятия, ощутила горячие губы Джейка на своих губах. Протестовать было поздно.

— О боже, — едва слышно проговорил Джейк. — Я, наверное, сошел с ума.

Позже она убеждала себя, что тогда с трудом держалась на ногах в новых туфлях и очень замерзла в одном нижнем белье, так что для нее естественно было потянуться к теплому существу. Но когда она прижалась к Джейку, он завелся так, что его нельзя было остановить. И Люсианна на практике убедилась, как мужчины реагируют на язык женского тела.

Опьянев от пробудившейся в ней чувственности, Люсианна уже плохо что-либо соображала. А когда Джейк с хриплым стоном прижал ее к себе и его язык очутился у нее во рту, она поняла, что время невинных опытов прошло. Ей хотелось только одного — слиться с этим мужчиной.

Когда он провел кончиком языка по ее губам и сказал: «А теперь ты поцелуй меня», она без всяких колебаний сделала это, сначала робко, потом со все возрастающей уверенностью пробуя на вкус его губы. Иначе и не могло произойти. Ей ничего не оставалось, кроме как полностью доверить себя его власти.

Люсианна с трудом открыла глаза, дрожа в его руках, когда он начал ласкать пальцем ее влажные губы и прошептал:

— Если ты так реагируешь на простой поцелуй, то что же будет дальше?..

Его слова напугали ее, но она всем своим существом стремилась к тому, что должно было произойти. Не сознавая, что делает, Люсианна со стоном произнесла его имя и подняла руки к груди, то ли пытаясь защититься, то ли желая сорвать с себя мешавшее белье. Но Джейк уже все сделал за нее. Она ощутила настойчивое прикосновение его теплых рук к своей обнаженной груди и почувствовала, как сладкая боль пронзила ее тело.

Джейк целовал ее в шею, в грудь, его горячие, жадные губы обжигали ее, но ничего другого она в тот момент и не желала. Люсианна застонала, когда он начал ласкать ее соски, ввергая ее в пучину такого страстного желания, о котором она пока знала лишь с его слов.

— Чего ты хочешь, Люсианна? — спросил он, чувствуя силу ее бессловесной мольбы. Она ответила задыхающимся голосом:

— Я хочу знать, что будет дальше. Возьми меня прямо сейчас… — Она вцепилась пальцами в его руку, которая покоилась на ее груди.

Джейк после говорил себе, что, если бы Люсианна не хотела его так страстно, если бы глаза, голос, дрожь тела не выдавали ее желание, он бы нашел в себе силы остановиться. Но то, что случилось — должно было случиться. Ведь, он знал еще задолго до того, как увидел девушку там, на лестнице, что любит ее.

Он подхватил Люсианну на руки, не обращая внимания на предостерегающий внутренний голос, и понес в спальню, прижимаясь губами к манящей груди.

Люсианне казалось, что она умирает Настойчивые губы Джейка буквально впивались в ее соски. Он весь взмок от нетерпения, от его тела исходил особый мускусный запах.

— Ты сводишь меня с ума, Люсианна! В пылу страсти прошептал он. — Я не знаю, что с тобой сейчас сделаю!

— Покажи мне, научи меня, Джейк! — умоляла она.

Ее взгляд, такой ждущий и умоляющий, был само искушение.

— Люси… — попытался возразить он, — я…

— Разденься, Джейк, — продолжала настаивать она. — Я хочу увидеть, какой ты.

Она сама удивлялась своей смелости и силе своего желания.

Джейк осторожно уложил ее на постель и начал медленно раздеваться, не отрывая взгляда от ее глаз, боясь заметить в них малейшее сомнение. Когда его руки застыли в нерешительности на ремне брюк, Люсианна слегка застонала, выражая свою решимость.

Ей приходилось видеть его раздетым в детстве, когда она купалась вместе со своими братьями и с Джейком в реке. Позже, превратившись в угловатого подростка, она уже не горела желанием присоединиться к ним, когда они шли поплавать.

Она видела, как он работает с Дэвидом в поле, голый по пояс, в старых, выгоревших шортах, и знала, что у него красивое сильное тело, хотя никогда до настоящего момента не осмелилась бы прикоснуться к нему. Только сейчас она почувствовала возбуждение от созерцания мужского тела — Перёд тем как снять последний предмет своего туалета, он отвернулся от нее, но Люсианна протянула руку, чтобы остановить его. Джейк повиновался ее молчаливой просьбе и вскоре предстал перед ней во всем своем великолепии.

Он увидел, как широко раскрылись ее глаза, услышал, как она слабо вскрикнула, и почувствовал, как дрожь пробежала по ее телу. Сорвавшееся с ее губ тихое и удивленное «Джейк!» разозлило его. Резким тоном он спросил:

— Что произошло? Неужели ты никогда до этого не видела голого мужчину?

— Не такого, как ты, Джейк! — честно ответила Люсианна дрожащим голосом.

— Люси… — проговорил Джейк, не зная, плакать ему или смеяться. Он привлек ее к себе и сказал полушутя-полусерьезно: — Не говори подобных вещей мужчинам, а то мы можем за знаться вконец. Я хочу тебя. Но у тебя никогда не было… и…

— Откуда ты знаешь? — обиженно спросила она.

— От тебя самой, — ответил он и про себя добавил: «Чего стоит один твой умоляющий взгляд».

Как это ни печально, но предметом ее желания был не он. Она забудет о нем, как только все кончится. Сейчас же — она просто не в силах противиться охватившей ее страсти.

Люсианна посмотрела на него.

— Есть один мужчина, которого я хочу, и этот мужчина — ты, Джейк, — призналась она и, прежде чем он успел остановить ее, дотронулась до него. Ее пальцы были легкими, как крылья бабочки, но для Джейка, томившегося в ожидании, они обладали сокрушающей силой.

Он тяжело вздохнул, понимая, что не сможет остановиться, нагнулся и пылко поцеловал ее в губы, потом еще раз, уже более сдержанно. Он ласкал ее тело, осыпая его поцелуями нежными и жаркими, как сама страсть.

Когда он начал водить кончиком языка вокруг ее пупка, она вскрикнула, тело ее выгнулось, подчиняясь извечному стремлению женщины отдать себя ему.

Джейк, дрожа, обхватил ее бедра, безуспешно пытаясь сдержать ее нетерпение, как и собственную жажду немедленно ответить ей. И когда она робко раздвинула ноги, томясь ожиданием, он уже не мог сдерживаться.

То, что должно было произойти между ними, было так же неизбежно, как смена дня и ночи, солнца и луны.

Люсианна закрыла глаза, сжала руки в кулаки, вскрикнув в безумии страсти. Она почувствовала его руки на своих бедрах и ощутила его мягкие волосы, когда он склонился к ней. Он целовал ее живот, бедра…

прежде чем успела понять, что происходит, ее захлестнула волна наслаждения.

Люсианна дрожала всем телом, на глаза навернулись слезы. Она впервые испытала такое. сильное эмоциональное и физическое потрясение.

Джейк обнял ее, начал убаюкивать и вытирать ей слезы, как делал это, когда она была маленькой девочкой.

«Что?!» — хотела спросить Люсианна, но не смогла.

— У тебя оргазм, — объяснил Джейк.

— Я знаю, — сказала Люсианна негодующим тоном, заметив, как он посмотрел на нее. Неужели ему все о ней известно?

— Тем лучше… Когда придет время второго оргазма, ты без труда распознаешь его, — пошутил он и быстро поцеловал ее, не давая возразить. — Это еще что… Подожди… увидишь… — проговорил Джейк низким голосом.

«Я не хочу…» — хотела сказать Люсианна, но поняла, что на самом деле говорит Джейку, как ждала этого момента, когда он войдет в нее так же сладко и глубоко, как он делает это сейчас, и унесется вместе с ней в заоблачные выси.

Когда она выкрикнула его имя, Джейк уже находился на вершине блаженства. Для нее не было большего наслаждения, чем чувствовать пульс его тела. Изможденная, она прижалась к нему.

Джейк осторожно укрыл спящую Люсианну. Он собрал ее разбросанную одежду и аккуратно сложил, прежде чем одеться самому. Пора было уходить, пока она не проснулась и не обнаружила, что он ее предал.

Джейк не был подвержен иллюзиям. Она впервые почувствовала, что сексуальна, это вскружило ей голову, но она по-прежнему влюблена в Джона.

После их близости Джейку легко было бы убедить ее, что она любит его, а не Джона. И, видит Бог, ему очень хотелось сделать это. Но он не мог лишать Люсианну права выбирать самой, ведь в этом и крылась суть его любви к ней.

Пройдет много времени, очень много, прежде чем он сможет забыть ее запах, ее тепло и нежность, крики страсти, умоляющие, едва слышные стоны. Никогда он этого не забудет! Последний раз посмотрев на нее задумчивым взглядом, Джейк вышел из комнаты.