Из гея в натуралы (СИ)

Эпилог

На днюшку к Саше Алекс так и не сходил, попросту забыв о ней.

Собственный девятнадцатый день рождения встречал в полном одиночестве. Родителям сказал, что пригласит одногруппников, и они предусмотрительно уехали с ночёвкой к друзьям. Несмотря на свалившуюся на их головы радостную весть об ориентации сына, они продолжали сохранять видимость благополучной семьи — всё так же выдавали деньги на мелкие расходы и кидали на баланс. Новый айфон купили взамен погибшего в душе старого.

В этот славный июльский денёк Алекс купил две пузатенькие бутылки текилы, любимого напитка Алины, и продолговато-удлинённый лимон. Включил подборку депрессивной музыки и начал праздновать.

Открыл страничку Алины «Вконтакте», налил текилу в небольшую узкую рюмку с массивным дном, нарезал лимон, поудобнее уселся на мягком крутящемся кресле. В очередной раз прочитал в ответ на попытку написать Алине сообщение, что пользователь ограничил список контактов, которые могут с ним связаться.

Просмотрел старые Алинины новости, маленькими глотками вливая в себя жгучую мексиканскую дрянь. Парочка постов об открытии выставок, на которые она не попадёт, пост об улице, на которой наконец-то сделали дорогу, по которой она никогда не пройдёт. Подборки музыки, работ Матисса, Сарьяна, Кандинского. Фильмы Тарковского и Ларса фон Триера.

Закусывая кислым, снимающим эмаль с зубов лимоном, открыл Алинины фотографии. Алина на паре. Губы чуть полуоткрыты, как будто собралась что- то сказать, на щеке след шариковой ручки. Алина на лавочке в сквере. Смеётся, закрыв лицо тетрадкой, видны только концы чёрных волос, кисти рук, клетчатая рубашка. Алина с младшим братом. Алина с Алексом. Она так и не удалила их общие фотографии.

Налил новую рюмку, неловко облил белую футболку. Заглотнул без удовольствия, закусил кислятиной.

Когда несколько альбомов с фотографиями, история переписки и целая стена записей исчерпают себя, можно будет пересмотреть столь дорогой сердцу Алекса фильм о любви французских поэтов Поля Верлена и Артюра Рембо.

«Боже, ты меня ранил любовью,

Рана открыта еще,

Боже, ты меня ранил любовью» — крутятся в голове строки из Верлена.

Вернувшиеся на следующий день родители похвалили Алекса за чистоту, велели подстричь газон и оставили в покое. Не меньше недели Алекс занимался тем, что тихонько напивался, читал Бродского, резался в игрушку и представлял, что его никогда не было, а все эти странные мысли и тело — лишь результат небольшой ошибки, которая скоро будет исправлена.

«О, не выходи из комнаты, не совершай ошибку.

Зачем тебе солнца свет, если ты куришь Шипку», — день за днём как мантру бубнил себе под нос Алекс, представляя, что «Шипка» — не марка советских сигарет, а вершина горы в приветливой курортной Болгарии, которую лирический герой умудряется раскуривать, не покидая привычного жилища где-нибудь в российской глубинке.

Неожиданно на горизонте Алекса возник Андрюшка. Позвонил, рассказал о том, как у него не сложилось с Антоном. Алекс рассказал, как расстался с Алиной, и Андрюшка позвал его отдыхать в Арабские Эмираты.

— Эмираты? Почему Эмираты? — поинтересовался было Алекс, но потом махнул рукой — пофиг, Эмираты так Эмираты, полетели.

— Отлично, значит летим на следующей неделе, — сказал на прощанье бывший, и отключился.

А Алекс выпросил у мамы денег на отдых, забронировал билет, купил путёвку и продолжил страдать.

Раз за разом повторялся в плей-листе Алекса десяток песен группы «Пикник», которые когда-то скинула Алина. Первые песни в плей-листе Алекса на русском языке. Когда-то он клялся себе, что не станет слушать никого из русскоязычных исполнителей, и вот, наконец, разбавил ими благозвучные композиции Майкла Джексона, Мадонны, Элтона Джона, Адама Ламберта и пары-тройки англоязычных групп.

Алина. Она была любопытна ко всему новому. Будь то не имеющее для неё никакого религиозного значения церковное искусство или садомазохистские практики. Это её любопытство к ещё неизведанному, непонятому, и принятие того, что ещё минуту назад не вписывалось в шаблон, привлекало в ней Алекса. Она могла посмеяться над тем, как Майкл Джексон держится за причинное место, и чрез секунду сказать, что надо будет добавить парочку его песен в плей-лист.

«Чёрт. Чёрт. Чёрт. Только бы не вспоминать», — подумал Алекс.

Ведь если он слишком глубоко погрузится в воспоминания, то не сможет улететь с Андрюшкой.

Утро перед вылетом было смазанным и суетливым. Глядя на снующих по аэропорту людишек, Алекс вспоминал, как гулял по городу с Алиной. Ему вдруг показалась смешной развлекавшая его тогда классификация встречных на «крымнаш», «сторонников евроинтеграции», «индифферентных». Какая к чёрту, разница. Какой всё это имеет смысл, если он дожил до девятнадцати лет, а так и не стал счастливым?

«И горит огонь не гаснет

Только будет ли им счастье

Только будет ли им счастье

В развороченном раю»…

По-видимому, и Алина, ни Алекс не заслужили права быть счастливыми и взаимно любимыми.

Чем не заслужили? У кого не заслужили? Может, у Бога Анны? Ответы на эти вопросы Алекс искал, но так и не находил.

— Пора регистрироваться, соня, — дёрнул Алекса за рукав Андрюшка, и Алекс послушно поплёлся вслед за ним к стойке с приветливо улыбающейся девушкой.

По пути заглянул в телефон — вдруг Алина одумалась, и всё же ему написала? Но сообщений от Алины не было, и Алекс с тяжким вздохом убрал телефон в карман толстовки. Приближалась его очередь, поэтому Алекс достал билет, и, глядя на него, представил себя на пляже в окружении симпатичных горячих арабов. Ну и в компании Андрюшки, разумеется, не зря же он тут рядом с сумкой стоит.

Представил, и понял, что это совершенно не то, чего бы он хотел. А ещё понял, что он слишком быстро сдался, пойдя на поводу у Алины, которая сделала всё, чтобы от него избавиться. Ну, написала она парочку дурацких постов на своём канале, но это же не преступление? К тому же имя его она там не упоминала.

— Слушай, прости, но я не могу с тобой полететь, — сказал Алекс мечтательно глядящему куда-то сквозь стойку регистрации Андрюшке. — Придётся тебе лететь одному.

— Что? Ты соскакиваешь? Алекс, ты в своём уме? Деньги за билет уже не вернёшь! — возмущённо отреагировал Андрюшка.

— Знаю, пофиг на деньги, просто я должен кое-что сделать. Хорошего тебе отдыха! — Алекс бросил билет в урну, и поспешил прочь из аэропорта.

— Ненормальный! — крикнул ему вслед Андрюшка, но Алекс только улыбнулся — сейчас он казался себе как никогда нормальным.

Доехав на такси до дома Алины, торопливо расплатился с водителем, и быстрее побежал к подъезду, чтобы успеть вслед за входящей в дом парочкой. Несмотря на тяжесть сумки, быстро взлетел по лестнице, и оказался возле двери в квартиру Алины. Набрался смелости, и нажал на звонок.

Дверь отрыл Рустам, младший брат Алины.

— О, Алекс, привет, — улыбнулся мальчишка. — Ты к Алине? Она у себя в комнате, проходи.

Алекс разулся, оставил в коридоре сумку, и поспешил в комнату однокурсницы.

Сидящая за компьютером Алина, поглощённая написанием какого-то текста, не сразу его заметила. А когда заметила, недовольно нахмурилась.

— Алекс, мы, кажется, расстались. Какого фига ты здесь делаешь? Кто тебя вообще впустил? Рустам? Надо дать ему за это по шее…

— Слушай, не злись на Рустама, он не виноват, — Алекс присел на краешек тахты. — А то, что мы с тобой расстались — глупая ошибка, поэтому я и здесь.

— А по-моему, то, что мы расстались, никакая не ошибка. Ты всё рано или поздно меня бы бросил, поэтому уж лучше сразу, чтобы нервы не трепать, — Алина развернула кресло и мрачно уставилась на Алекса.

— Почему ты постоянно пытаешься видеть в людях худшее? Я не такой, как твой московский раб, и я бы ни за что с тобой не расстался! — Алекс взял Алину за руку.

Алина состроила недовольную мину, но руку не отняла.

— Ты же понимаешь, что я инвалид? Врач сказал, что, скорее всего, это навсегда, — Алина кивнула на свои ноги, укрытые пледом.

— Твой врач не единственный, на нём свет клином не сошёлся. Найдём другого врача, — Алекс сжал Алинину руку. — Я уверен, что можно что-то сделать!

— А если нельзя? — Алина кивнула на стоящую в углу комнаты инвалидную коляску. — Если я всю жизнь буду кататься на этом отвратительном средстве передвижения? Что тогда?

— Тогда ты всё равно останешься собой. Девушкой, которую я полюбил. И мы всё равно будем вместе, — уверенно сказал Алекс.

— Слушай, бэбик, — в тёмных глазах Алины блеснули слёзы. — Я не могу обречь тебя на отношения с калекой! У тебя впереди столько всего!

— Ты не можешь, а я могу. Это моё решение, и тебе придётся с ним смириться, — Алекс коснулся рукой щеки Алины, смахивая слезу. — Знаешь, я вообще-то ради тебя в Эмираты не полетел!

— Эмираты? Чувствую, это какая-то весёлая история, — усмехнулась Алина. — Расскажешь?

Алина придвинула крутящееся компьютерное кресло к тахте, с помощью Алекса пересела, и Алекс начал рассказывать ей о том, как бессердечно оставил Андрюшку во власти горячих арабов.

— Ну бэбик, ну ты и кидалово. А ещё транжира — сколько денег потратил на билет и путёвку? — насмешливо поинтересовалась Алина.

— Неважно. Главное, что мы снова вместе, — Алекс отвёл падающую на лицо Алины прядь волос.

Их взгляды встретились, и губы сами собой слились в поцелуе. Всё, что не было высказано вслух, они сказали друг другу без слов.

— Знаешь, Алекс, наверное, я тоже тебя люблю, — тихо сказал Алина, после того, как поцелуй завершился.

— Ради такого стоило не полететь в Эмираты, — рассмеялся Алекс, и взлохматил Алинины волосы. — Я тоже тебя люблю, но я, наверное, уже говорил.

— Точно, было дело, — Алина уткнулась носом в плечо Алекса.

— Слушай, я тут подумал, у моей мамы были какие-то знакомые врачи, она о них книгу редактировала. Сейчас позвоню ей, спрошу, может, есть среди них доктора по твоей части, — Алекс полез в карман за телефоном.

— Может, не надо? — неуверенно поинтересовалась Алина.

— Конечно же надо! — Алекс достал телефон, и набрал маму. — Поверь, я сделаю всё, чтобы тебе стало лучше! И звонок маме — это только начало!

Кажется, отношения Алекса и Алины вышли на новый уровень. И к чему это приведёт, покажет только время. А пока Алекс говорил по телефону, а Алина смотрела на него. И в её взгляде были не привычные насмешка и сарказм, а надежда и доверие.