Из весны в лето

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

«Медный доктор», как в городке звали доктора Колтрейна за его медно-рыжую голову, в полном хирургическом облачении склонился над пациенткой. Сара еще могла видеть, но все уже расплывалось.

— Вы собираетесь кромсать меня, док?

— Только твой аппендикс, Сара. Обещаю больше ничего не трогать, как бы мне этого ни хотелось, — пошутил доктор Колтрейн.

— Но у меня ничего не болит... сейчас, — ватным языком промямлила она, попутно удивляясь необычности своих ощущений.

— Да тебе сейчас даже лучше, чем всем нам, — отозвался хирург.

Хирургическая сестра велела ей считать от ста до одного.

Сара попыталась улыбнуться.

— Сто... девяносто девять, девяносто восемь... Док, только аппендикс, девяносто...

— Заметано. Ставьте маску, — распорядился хирург, когда счет Сары оборвался на полуслове...

Сару всегда удивляло то, с какой скоростью разносятся новости по их городку. Она только очнулась после операции, а медсестра уже объявила, что к ней посетители. Сара вяло кивнула, после чего в палату вошел Джаред Камерон, а следом за ним появился Плясун Тони.

— Ты не возражаешь, что Тони со мной? — тихо спросил он Сару, встав возле ее койки. — Так повелось, что мы всюду вместе.

— Все нормально, — отозвалась Сара, кивком поздоровавшись с Тони.

Тот уважительно кивнул в ответ и встал в дальнем углу палаты.

— Как ты себя чувствуешь?

— Я еще не успела понять. Было очень больно, потом наркоз, а сейчас странное и непонятное состояние.

— Поговаривают, ты лишилась своего бесценного аппендикса. Соболезную, — шутливо проговорил Джаред Камерон.

— Эту потерю я переживу, — с улыбкой отозвалась бледная измученная девушка. — Он мог убить меня.

— К счастью, этого не случилось. Мы будем тебя навещать, Сара. Есть какие-нибудь пожелания?

— Дома остался Моррис. Я даже не успела посмотреть, есть ли у него еда и вода в мисках. Люси обещала за ним присмотреть, но сейчас она на дежурстве.

— Не волнуйся, Тони заедет, проведает.

— Спасибо, — поблагодарила их обоих Сара.

— Ни о чем не тревожься и выздоравливай, — сказал Джаред, прощаясь.

После операции каждое движение причиняло Саре боль.

В один из следующих дней ее навестил Антонио Плясетто.

— Вас снабдили всеми необходимыми лекарствами или, может, что-то следует прикупить? — прозвучал громовой голос великана.

Что бы Тони ни говорил, ни делал, он неизменно хмурился.

Сара постоянно прислушивалась к его акценту, пытаясь понять, откуда Тони родом, но все безуспешно.

— Вы итальянец? — спросила она.

— Все так думают из-за моей фамилии. Но я не итальянец, я чероки, — гордо сказал Тони. — Больно?

— Я вся словно побитая, — с улыбкой смущения призналась Сара. — А мистер Камерон, он сейчас где? — осторожно поинтересовалась она.

— Мистер Камерон ждет важный телефонный звонок. Но он определенно решил взять вас под свою опеку.

— Как вы думаете, почему?

— Вероятно, это потому, что у вас обоих нет родных, а может быть, вы просто вызываете в нем чувство жалости. Мне это не известно. Мистер Камерон предпочитает не демонстрировать своих чувств.

— Должна с вами не согласиться. Раздражение и недовольство он демонстрирует куда как красноречиво, — усмехнулась Сара.

Тони предпочел сделать вид, будто не придал значения ее последнему замечанию.

— По-вашему, я жалкая, Тони?

— Вы больны, мисс Доббс. Это повод для сожалений, — дипломатично ответил тот.

На следующий день к ней заглянул Харли Фаулер, вернувшийся из затяжной командировки.

— Привет, Харли! — радостно воскликнула Сара, когда его голова появилась в дверном проеме.

— Привет, Сара. Счастлив видеть тебя в таком настроении. Идешь на поправку?

— Надеюсь. Как ты?

— Мистер Паркс целыми днями работает в поле на тракторе. Я — с ним. Устаю в последнее время. Наверное, старею, — сообщил Харли.

— Брось, — рассмеялась Сара. — Что еще новенького?

— На южной границе штата задержали двоих с крупной партией наркотиков.

— Кто эти двое?

— В интересах следствия эта информация не разглашается, — процитировал новостную сентенцию посетитель. — А что нового у тебя?

— Что может быть нового в больничной палате?

— За Моррисом не нужно присмотреть?

— О, нет, не нужно. Мистер Плясетто взял его под крыло.

— Громила Камерона?! Ничего себе! Как такое могло случиться? — искренне изумился молодой человек.

— Ну, как бы это сказать... Мы с мистером Камероном если не подружились, то общий язык нашли. Один раз он меня даже навестил. Вчера был Тони и сказал, что со стариной Моррисом все в порядке.

В это самое время дверь в палату открылась. На пороге стоял Джаред Камерон.

— О, у тебя посетитель, — сказал он, входя. — Я только что разговаривал с твоим лечащим врачом. Он уверен, что уже завтра тебя можно будет выписать.

— Это радостная новость, — отозвалась Сара. — Я уже устала от вынужденного горизонтального положения.

— Пару дней тебе придется провести у меня на ранчо. Так, на всякий случай. Одну тебя из больницы не выпишут. Кстати, я пригласил заехать моего поверенного. Чтобы предотвратить распространение всяческих слухов по городу.

— Очень предусмотрительно, но...

— Не напоминай в очередной раз о своем коте. Кот, по мнению Тони, неплохо себя чувствует. За пару дней с ним ничего не произойдет. Тони по-прежнему будет заезжать, чтобы освежить ему миски... Это все, что я собирался сказать. Задерживаться не могу, много дел, — поспешил ретироваться Джаред Камерон.

— Спасибо за все, — растроганно произнесла Сара Доббс, прощаясь со своим благодетелем.

Макс, адвокат Джареда Камерона, не была в восторге, что ее вызвали побыть в качестве дуэньи при какой-то хворой местной девчонке.

— Зачем этой пастушке человек эскорта? — спросила Макс Джареда во время телефонного разговора.

— Сара Доббс не пастушка. Она продавец книг. И у нее проблемы, помочь справиться с которыми в моих силах. А если ты откажешься выполнить мою просьбу, то проблемы будут у меня, твоего клиента, — резонно предупредил адвоката Джаред Камерон.

— Я должна обеспечить тебе алиби, — шутливо отозвалась Макс.

— Понимай это так. Об оплате условимся.

— Кто она тебе?

— Просто знакомая, — объявил Джаред.

— Почему ты взялся ее опекать?

— У нее никого нет.

— Ну, договорились. Если для тебя это так важно, — согласилась Макс Карлтон.