Изгнанная жена дракона. Хозяйка лавки «Сладкие булочки»

Глава 41

Я смотрю на Рейкена, он старательно делает вид, что кашель занимает все его внимание. Я или ослышалась, или ни черта не понимаю. Ну да, цитата, конечно, не точная, но в такие совпадения верить – быть совсем идиоткой.

Рейкен определенно слышал эту фразу хотя бы краем уха. То есть либо он сам в той же ситуации, что и я, иначе говоря, попаданец. Или… знаком с кем-то из моего мира. Что то, что другое дает много поводов подумать, что за ерунда тут творится.

Теперь передо мной стоит непростой выбор: либо прижать к стенке этого плотника, но тогда я точно выдам, что я не то что не Летиция, даже не Алтея. Либо все спустить на тормозах, сделать вид, что я ничего необычного не заметила, но постараться что-то выяснить при возможности.

– Я думала, умиляться достижениям детей – женская доля, – усмехаюсь я и иду к умывальнику: не трогать же Дэйра грязными руками.

Мою руки, чувствуя, как спина покрывается мурашками от его пристального взгляда. Когда оборачиваюсь, Рейкен уже поднялся и собирается уходить.

– Что, все работы закончили? – спрашиваю я, стараясь звучать непринужденно. – Хлеб вы, конечно, продавать научились, но я надеялась, что хоть дверь вы доделаете.

Она действительно все еще не очень, и меня это беспокоит: где гарантии, что тот, кто влезал, не вернется повторить свой “подвиг”? Что ж… Другой лавкой подопру вторую дверь. А на окно Рейкен ставни крепкие поставил, с засовом изнутри. Хоть какая-то надежда на прочность и защиту.

– Беспокоитесь о своей безопасности? – Рейкен приподнимает бровь. – Хотя нет, вряд ли. Иначе бы вы уже сходили к страже.

– Вы невыносимы, – выдыхаю я и тру лоб. – Спасибо за помощь, правда. Но иногда мне кажется, что вы получаете удовольствие от того, чтобы меня поддразнивать.

– У каждого свои слабости и таланты, нира Летиция, – усмехается он. – Вы вот умеете найти проблем даже на пустом месте. Просто выпекая булочки.

– Я не…

Неужели у него все-таки получится взбесить меня? Ну уж нет.

Беру Дэйра на руки и, прижимая к себе, целую в лобик.

– Вы не… что? – в голосе Рейкена слышится искренний интерес, как будто он ждет, что я взорвусь.

Ручки Дэйра, обнимающие меня за шею, действуют как прекрасное успокоительное средство. Сразу все возмущение как рукой снимает.

– Я не понимаю, почему вы так упорно ко мне цепляетесь, – спокойно, но с укором произношу я. – То с нравоучениями, то с насмешками. Я ведь не ваша жена, чтобы терпеть эти придирки.

Его лицо странно каменеет при слове "жена", а взгляд становится острее. Он не отвечает ничего и выходит, прикрыв за собой дверь.

– Булочки почти подошли, нира Летиция.

Я даже вздрагиваю, потому что совершенно забыла о том, что мы тут с Рейкеном не одни. Хорошо, хоть Райта сразу домой пошла, а то бы опять разговоров было…

– А этот Рейкен… он кто вам, нира? – как бы невзначай спрашивает Грета, поправляя булочки и отходя, чтобы дать мне рассмотреть ее работу. – Я смотрю, он так заботится о вас и малыше.

– Просто помощник плотника, – отвечаю я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Его Анхель послал помочь мне с манежиком для Дэйра.

Вот лучше б только с ним и помог, а то так и трется здесь, добавляя странностей ко всем остальным неприятностям.

– А… – Грета явно ожидала другого ответа, но, кажется, потихоньку улыбается. – Просто он так с Дэйром возился, прямо как отец.

Рейкен ей явно понравился. Может, он с ней не так много ерничает?

Мне становится неуютно от этого разговора, и я спешу сменить тему:

– У тебя золотые руки, Грета. Я очень рада, что ты согласилась помогать мне, – говорю я, ставя противень в печь. – Спасибо тебе.

– Это мне вас благодарить надо: здесь так уютно, что я не удивляюсь даже, что всем нравится ваша выпечка!

До самого вечера мы с Гретой крутимся в пекарне. Ловлю себя на мысли, что для подсобных работ, возможно, придется кого-то еще брать, хотя очень не хочется: все-таки чем меньше я свечусь, тем лучше. А популярность пекарни становится все больше.

Грета же помогает не только с выпечкой и подготовкой к ней, но и с Дэйром, поэтому сегодня помощь Райты даже почти и не требуется. Она заходит только после заката попить чая и поболтать, а уходит уже вместе с помощницей.

Мурик, прихрамывая, возвращается с очередной прогулки, требует есть и делится последними сплетнями: что приехали еще драконы, уже разместились, а в ближайшие дни ждут и самого короля.

Очередной раз удивляюсь собственному везению: мало того оказалась в теле жены дракона, которую он хочет убить, так еще и сбегая оказалась в городе, в который стекаются все драконы и даже сам король! Мое второе имя “удача”.

Я, уже в пятидесятый, кажется, раз проверив, что ставни заперты, подпираю входную дверь лавкой. И, подумав еще приставляю туда метелку с надетым на нее ведром: будет падать – грохот меня разбудит. А! И, конечно, в этот раз беру с собой топорик и прячу его под кровать.

Дэйрон уже сладко посапывает, поэтому подтыкаю ему одеяло, а сама ненадолго останавливаюсь у окна. С неба падает легкий снежок, подтверждая, насколько оказывается хитра весенняя погода. Как там у Тютчева: “Зима недаром злится…”

Стою, задумавшись и не видя ничего перед собой, как прямо передо мной, но хотя бы за окном, пролетает что-то. Нет, не что-то. Это кто-то: ворона. Черная. Как сегодня на кладбище.

Отшатываюсь от окна с бешено стучащим сердцем. Черт. Так и сердечный приступ получить можно! Жуть какая.

Отгоняю от себя тревожные мысли и поскорее укладываюсь спать. А ночью я вижу сон, и это не мой привычный кошмар.