Измена. Давай откроем брак? (СИ)

Глава 24

Лана

— Охренеть… Просто… Охренеть! — шипит Алена. — И ты просто так это оставишь?

Ее губы касаются моего уха. Она активно жестикулирует и пытается снова и снова обратить мое внимание на Яна, который выплясывает с брюнеткой.

Она двигается порнушно, и по тому, как дрожат ее бедра, какие фрикции она ими делает, можно сделать вывод, что у нее есть опыт в эротических танцах. Она чуть ли бы не трахнула моего мужа через брюки на глазах у всех. Вернее, всем давно плевать. Юля пришла уже когда все прилично под градусом и многие выплясывают в стиле зомби. Зато она отжигает… Если мой муж еще не спустил в трусы от того, как ее задница скользит возле его члена, он сделает это за первым же углом…

Я вижу это так ясно, что перед глазами темнеет, пальцы еще крепче стискиваются на тонкой ножке бокала.

В голове пульсирует: я думала, он не станет… Не станет, не сможет перешагнуть через меня, через наш брак, детей, клятвы…

Но я вижу, как сильно возбужден Ян, вижу, как похоть сочится из его глаз. Иногда он смотрит в мою сторону, и тогда его взгляд плывет еще больше.

Мои самые ужасные подозрения воплощаются прямо здесь и сейчас: Яна возбуждает сама мысль сделать это так, чтобы я знала. Значит ли это, что он и раньше мне изменял? Изменял, но тайно, и адреналина стало не хватать, тогда он поднял ставки…

За одной ужасной мыслью крадется другая: а что будет дальше?

Две девушки? В постели? Попросит подержать свечку или…

Внутри меня в миллиардный раз разбиваются розовые очки: вера в любовь, доверие… Все смешивается с грязью!

Балом правит похоть, и Ян сейчас оседлал эту волну.

— Блин, Лана… Сделай что-нибудь! — требует подруга.

Ах, как же меня она… все-таки раздражает!

Какого хрена зудит над ухом, как комар?

Неужели ей настолько сильно хочется увидеть, как разобьется наша семья?

— Что, например? Уймись Алена! В конце концов, это мой муж или твой? Ты так его ревнуешь, что я вот-вот начну тебя подозревать… — фыркаю я.

Честно говоря, активность Алены меня раздражает. И ее готовность уличить моего мужа в том, что он хочет другую.

Даже сфоткала она ее, блин.

Из хороших побуждений…

Ах, какая…

Из тех же чистых побуждений она сняла перед моим мужем и трусы и подставилась и пиздой, и задницей, когда они были втроем.

Она, Ян и Макс… Макс начал трахать ее в рот, потом мужчины обменялись словами, и она сняла трусы, вильнув перед Яном.

Я не слышала, что они сказали, но знаю, что подруга, хоть и была пьяна, но все ещ могла двигаться.

Самостоятельно…

Я бы поверила ей, если бы увидела, как с нее в бессознательном состоянии Ян сам снял трусы и пристроился, чтобы трахнуть. Если бы она была вообще никакая и в отключке, а он к ней полез…

Вот тогда бы да, наша двадцатилетняя дружба имела шанс на полноценное восстановление.

Но нет…

Алене стремно и стыдно, что она поддалась бзику пьяной фантазии, но она ей поддалась и сделала это!

Помня все-все-все…

Потом на утро попыталась сделать вид: ой, ты же знаешь, какая я, правда… не обижайся, но на секс падкая. И я бы никогда-никогда, но….

Я это видела!

Да, мы снова общаемся, но…

Маленькая трещинка на идеальной кружке. На самом ее дне.

Из этой кружки даже можно напиться.

Однако битую посуду в доме не принято держать, поэтому есть период до и период после.

Мне не исправить того, что было, и не вычеркнуть из нашей памяти былую откровенность.

То, что было «до», мне уже неподвластно.

То, что есть и будет «после» — другой разговор.

Поэтому я ни словом не заикнусь об истинном положении дел, наблюдаю, как Алена пытается себя обелить в моих глазах и вернуть утраченную дружбу. Жаль только, что она выбрала очернить Яна и всячески подчеркивает, какой он мудак, если так откровенно танцует с другой у меня на глазах.

— Тоже иди потанцуй, Ален. Или выпей… Быть единственной трезвой на вечеринке всегда не интересно.

Алена возмущенно блестит взглядом и сердито отходит.

— А со мной потанцуешь? — звучит рядом голос Макса.

Он улыбается, протягивая руку.

— Да, пожалуй, можно потанцевать. Только там уже места нет, предлагаю продвинуться чуть дальше…

Мы выбираем место посвободнее.

Макс оплетает мою талию горячими ладонями, действует деликатно.

— Твоя подружка сейчас сожжет меня взглядом, — тихо смеется друг моего мужа.

— Ты ее отшил, она расстроена.

— Неужели она на что-то надеялась? Ну, сорри… К таким девчонкам никто не относится серьезно. Знаешь, даже шлюх я уважаю больше.

— Вот как?

С интересом смотрю на Титова. Что он за человек? В прошлом я им не интересовалась: был какой-то друг и пропал, я толком не успела его узнать. Он для меня незнаком, и даже Ян заметил, что Тит сильно изменился.

— Да. Шлюхи отрабатывают гонорар. Очень старательно. Уважаю чужой труд! — смеется Титов.

Пошлая шутка немного снижает градус напряжения. Честно признаться, я даже рада сменить локацию. Поджужукивания Алены быстро приелись и от них сердцу было еще больнее, словно насекомые кусали и без того раненную конечность. Плюс там я видела Яна, а он видел меня.

Я уже не рада, что затеяла эту вечеринку. Возомнила себя королевой провокаций и не вывожу…

Лучше бы я детишек привезла, честное слово.

Но… если соблазн у Яна так велик, то его бы и детишки не остановили. Конечно, он бы не стал так обгладывать девушку на глазах у наших детей, просто скорее снял бы номер и отымел ее там…

— У тебя настроение как мигающая лампочка. Сложности? — интересуется Макс.

— Отпуск от детишек пошел не по плану. Мы с мужем планировали больше отдыхать, но… приходится больше работать в тисках внезапно возникших обстоятельств.

— Ты так и занимаешься дизайном?

— Да.

— Круто. Я же ушел из этого направления. Сайты верстаю… — делится о себе Макс.

Разговор на общие темы расслабляет и сглаживает острые углы.

Мы больше раскачиваемся и топчемся на одном месте, чем танцуем. Что-то похожее на школьный, робкий медляк, и плевать, что музыка раскачивает толпу наших с Яном друзей и знакомых… Потому что сердце раскачивается на других волнах и, кажется, Макс гораздо лучше моего мужа чувствует настроение этих минут.

Никуда не спешит, не задает провокационные вопросы и, слава богу, не спешит меня клеить!

Если бы в его движениях и взглядах был хотя бы грамм похоти, я бы даже не подошла к нему, честное слово.

Хотя намерения изначально были совсем другими — подразнить мужа.

Были и… сгорели.

Ян гораздо лучше меня играет в эту игру.

Или не играет, но живет по этим правилам, наслаждается моментом…

Мне ли не знать, что предвкушение секса — это очень вкусная прелюдия… Это намного дольше, чем длится оргазм, плюс сильно будоражит все — и эмоциональную, и плотскую составляющую.

Потанцевав, направляемся за напитками. Не хотелось бы пересекаться с Яном, но… он увлечен беседой с Юлей.

Причем, в местечке, которое скрыто от посторонних глаз с двух сторон. До меня доносится густой, низкий смех Яна, ему вторят похихикавания Юли. Потом она говорит ему что-то на ушко, и касается своей грудью его, замирает…

Я жадно ловлю каждый миг: у них сейчас один выдох на двоих, и ее рука опускается, пальчики проводят по его ширинке. Ян отстраняется, смотрит сыто и пьяно… Пьет.

Юля спрашивает что-то и тянется к его бокалу, лизнув языком край.

Он отвечает.

Вот сука…

Порочная сука.

Все-таки Алена была права, Ян хочет ее. Безумно. И она его хочет… Удивительно, что они еще не трахаются на веранде.

Потом Ян быстро допивает виски и с деланно-равнодушным видом шагает в сторону дома.

Юля — следом за ним… На небольшом расстоянии.

У них был контакт взглядами, муж доведен до кондиции.

Чувства внутри сжимаются в тугую пружину, я превращаюсь крохотную, черную точку, пульсирующую от ревности.

С ненавистью смотрю в сторону дома…

Ян даже не обернулся.

Скорее всего, он попросту про меня забыл.