Измена. Давай откроем брак? (СИ)

Глава 46

Лана

Бросаю ключи на комод, Ян с тихим щелчком закрывает за нами дверь. Жар бросается в лицо, перетекает на шею.

Мы молча доехали до квартиры. Я чувствую себя ужасно.

Как будто грязной, что ли?

Глупость какая… Не мог Макс меня запачкать! Ничего не было… Но я будто сама запачкалась, позволив Яну думать, что у нас интрижка. Поздно делать вид, будто я не понимала. О, еще как понимала! Просто хотела укусить его в ответ хотя бы так… Совсем не думала о том, кого по-своему использовала. Забыла или предпочла сделать вид о его словах, оставленных в первый же день знакомства. Это могло привести черт знает к кому результату… Может быть, даже плачевному!

— Лан.

— Все хорошо, я сейчас соберу на стол, перекусить.

— Да посмотрит же ты на меня.

— Сейчас.

— Да еб твою мать, Лана!

— Ну, что? — оборачиваюсь со слезами, которые сами срываются с моих ресниц. — Что?

— Ничего. Иди, обниму.

Я устало приникаю к мужу, поплакав у него на груди. Он знакомым жестом опускает подбородок мне на голову, гладит по плечам. В его объятьях безумно уютно, тепло… Он — просто идеальный для обнимашек…

— Я буду скучать по этим обнимашкам, — признаюсь я. — Дети как-то спросили, будет ли у тебя новая семья.

— Не будет, — отрезает Ян. — Только ты. Только они. Вы. Все. Других не будет.

— Я ответила, что не знаю, и начала думать о том, что это твое право. У нас есть право на ошибку и на дальнейшую жизнь без обид и претензий. Но я… Не хочу, — смеюсь сквозь слезы. — Я не хочу, чтобы у тебя была дальнейшая жизнь без меня, с другой женщиной. Я буду говорить, что ты прав и тихо ненавидеть тебя и, может быть, однажды я очнусь и пойму, что тайком сожгла твой новый дом, тебя и твою новую пассию вместе с ним.

— Лана, да, бля… Нет у меня никого. И не было, по сути. Я изменил тебе в чувствах, и это, наверное, самое страшное. Игры в соблазн страшнее, чем просто трахнуть шлюху и уйти, забыв об этом.

— Я против игр. И против шлюх в твоей постели.

— Конечно. Тем более, откровенно говоря, из тебя всегда выходила самая отменная шлюха. Самая горячая блядь! — провоцирует.

— Прекрати! — требую я, но горячий ком запульсировал внутри.

— Ну, что? Ты только для меня блядь. Только моя… Разве не так? Мы можем быть друг для друга кем угодно… И мужем, и женой, и близкими друзьями, и просто родителями наших детей, и жаркими любовниками, от случая к случаю. Правда в том, что ни один из этих вариантов не удовлетворит нас. Не насытит. Только все сразу. И на меньшее я не согласен… — попытался пропеть Ян.

Я вытираю слезы.

— У тебя, как всегда, получилось здорово облечь в слова все чувства, умник.

— Если я не прав, скажи, — смотрит Ян, с болезненным сомнением во взгляде смотрит. — Я однажды допустил ошибку, решив за нас двоих, что так будет лучше. Но по факту, для себя решал. Больше такого постараюсь не допускать. поэтому скажи, как есть. Я не прав.

— Ты прав.

— Точно?

— Да. Прав. У меня такие же мысли, но не было смелости признаться в них так открыто. Слишком много страхов и сомнений…

— В себе сомневаться не смей.

— А в тебе?

— Я как-нибудь переживу, буду снова доказывать, что я для тебя — лучший.

Слова Яна вселяют надежду. Ничего не могу поделать, она разгорается все сильнее и сильнее с каждой минутой.

Может быть, попытаемся, думаю робко?

— Но кое в чем ты не лучший.

— В чем же? — немного оскорбляется Ян.

Ох, все же он — тот еще самоуверенный павлин, и я, честно говоря, просто таю от его уверенности и харизмы.

— Ты отвратительно поешь. Просто ужасно… Тебе стадо медведей на ухо наступили и потоптались…

— Нет же.

— Да.

— Нет. Ни разу не слышал, чтобы ты критиковала мое пение в душе…

— Я всегда уходила.

— Готовить завтрак! После секса…

— Нет. Просто, чтобы не слышать, как ты ужасно орешь… — смеюсь.

— Пойдем на уроки вокала?

— Нет! Боже, нет… Это самая ужасная идея!

— Тогда на уроки танцев. Подтянем подвижность моих бедер. Когда на горизонте маячит сорок лет, поневоле начинаешь сомневаться в себе…

— Я могу прямо сейчас проверить подвижность и пластичность твоих бедер.

— Да неужели? — вздергивает бровь муж.

Даю себе секунду на размышление.

В трусиках уже горячо и влажно, муж тоже с эрекцией. Я еще во время наших теплых обнимашек почувствовала, как он меня хочет, и прижалась еще теснее. Услышав, как он задышал чаще, как его сердце забилось быстрее, заставляя и мое биться с надеждой…

— Есть проверенный способ, — маню его к себе пальчиком. — И мы не пойдем на танцы, я насмотрелась на твои брачные танцы с какой-то дешевой шмарой. Она даже выглядела… Фу, потасканная, как дешевая эскортница! Теперь ты просто обязан показать класс мне и доказать, что не слил все свои умения в унитаз.

Сделав шаг вперед, Ян начинает расстегивать рубашку. Я отступаю в сторону спальни, нарочно оставаясь одетой. Опускаюсь на кровать. Он спешит, догоняя… Остается в одних трусах и опускается на колени, опустив горячие ладони на мои бедра.

Поглаживает ноги, начиная с коленей, проникает выше, под платье, поглаживая кожу, покрывшуюся мурашками.

— Идеально… — легким нажимом разводит ноги в стороны.

Я немного отклоняюсь назад, на локти… Но остаюсь в такой позе, чтобы смотреть.

— Как я по этому скучал… — задирает платье.

Приподнимаю попку. Трусики выжимать можно.

Тонкие стринги — полный отстой в плане удержания влаги.

— Ты хочешь меня? — уточняю.

Опустив пальцы на затылок Яна, чуть-чуть оттягиваю его волосы, запрокинув голову.

Смотрю в глаза, пристально, в поисках ответа. Где еще их искать, если не в зеркале души человека, которого так сильно любишь, что не можешь себе этого простить?

— Да. Тебя. Только тебя. Не свои дурацкие фантазии о том, какая ты можешь быть, если… Только тебя. Настоящую… Люблю.

— И я тебя… — с трудом контролирую эмоции. — Давай, Ян.

— Что? — ухмыляется облизнув губы.

Такие зовущие, открытые. Хочу, чтобы они стали влажными от меня…

— Скажи, — подталкивает.

— Полижи прощения. Хорошенько…

Глаза Яна темнеют.

— Сука. Обожаю, когда ты командуешь…

— Видимо, плохо командую, если ты решился посмотреть по сторонам.

— Нет. Хорошо. Очень хорошо.

— Недостаточно жестко! — сильнее зажимаю волосы Яна, не позволив ему нырнуть к своей киске.

Сама дрожу от предвкушения, и он тоже… сипло дышит.

— Я сейчас взорвусь, Лана. Ты меня пиздец как завела… Всего два-три слова, и я… — опускает одну руку, себе в трусы.

— Вынь руку из трусов. Плохой муж… Очень плохой… Я не разрешала тебе себя трогать. Потрогаешь, когда разрешу.

Он застывает, и я осторожно считываю его эмоции.

Мы многое пробовали, но не такой формат.

Не играли в подчинение. Может быть, стоит?

— Боюсь, не выдержу накала и опозорюсь, слив себе в трусы, — усмехается он.

— Я пойму… — киваю. — И приму это как комплимент. Но еще больше буду рада, если ты все-таки сделаешь, как я сказала, и приступишь.

— Отлизать тебя?

— Давно пора…. — наконец, разрешаю ему и сразу же взлетаю от наслаждения и удовольствия, охватившего тело.