Измена. Дракон не стоит моих слёз (СИ)

Глава 11. Сквозь пелену

Кеннан

Снова будто смотрю сквозь мутное стекло и не могу пробиться.

Иногда приходят эти моменты прозрения — и я снова чувствую себя самим собой, с трудом, но вспоминаю, кто я есть и какое место занимаю в этом мире. А воспоминания о том, что происходило в последние дни, при этом размываются.

Я понял одно: чтобы пробиться сквозь пелену, нужно пореже встречаться с женщиной, которая завелась у меня в доме. Выгнать её я никак не мог: тело плохо слушалось меня, и как только доходило до дела, руки опускались, в сердце появлялся иррациональный страх и чувство её превосходства. Это было дико. Уже много лет мне не доводилось испытывать ничего подобного. Поэтому я старался больше времени проводить в своём кабинете, где было отчаянно нечего делать. Ещё будучи под странным влиянием я слонялся в четырёх стенах, как настоящий бездельник, и почти не мог контролировать собственное тело. Оно едва слушалось. Потом постепенно сознанием удавалось дотянуться до собственного ума, собраться с мыслями и написать в дневник ещё несколько страниц.

По большей части я собирал и сортировал обрывки воспоминаний и ощущений, которые ещё сохранились. Кто я, откуда, каких я помню людей и что о них знаю. Вспоминал последние проведённые мной операции… вернее, последние из тех, которые вообще сохранились в моей памяти. Но потом приходило время обеда или ужина — и эта женщина приходила в мой кабинет, и пелена снова затягивала меня, не позволяя ни сопротивляться, ни анализировать.

Всё начало меняться примерно на шестой день, насколько я мог судить по записям в дневнике. Он до сих пор оставался единственной ниточкой, которая соединяла меня с реальностью, и с каждым разом записи становились всё длиннее. В этот день мне удалось достаточно быстро взять своё поведение под контроль и внимательно перечитать все записи, прежде чем начать фиксировать всё, что произошло за день. Именно за этим делом меня и застал неожиданный перезвон, возвещающий о том, что к нам наведались гости.

Быстро спрятав в стол свой дневник, я без раздумий распахнул окно и вылез через него на улицу. Если эта Леона коснётся меня, то быть мне снова овощем. Надо успеть передать кому-то весточку. Отыскать какую-то помощь.

Оказавшись на улице, я вдруг осознал одну простую вещь: моё тело вновь меня слушается! Неохотно, неуверенно, замирает в иррациональном страхе, заставляет меня трястись при одной мысли о большом мире за пределами дома, но поддаётся.

Значит, я могу сбежать. И, возможно, обрести себя вновь.

Оказавшись на улице, я прислушался. Голоса чётко слышались со стороны главных ворот, а я с детства хорошо помнил путь к задней калитке, куда и направился, каждые пару секунд оглядываясь с неприятным ощущением, что если меня кто-то заметит, то обязательно выпорет ремнём.

Наконец, я добрался до калитки. И остановился, тяжело дыша. Невероятная слабость навалилась на меня и заставила сесть на траву, облокотившись спиной об ограду.

— … видеть аруна Кеннана Кронштайна… — чутким слухом улавливал я мужской голос.

— … плохо себя чувствует… — отвечал женский, принадлежавший Леоне. — … врача, и… дюжину дней… передам ему…

Надо двигаться. Надо уходить. С трудом преодолевая слабость, которая тянула меня к земле, я поднялся на ноги и толкнул калитку. Та, конечно, не поддалась. Приложил к ней ладонь и, не без усилий отыскав контакт со своей магией, потянул тоненькую струйку в массивную деревянную дверь. Узнав меня, калитка с тихим скрипом отворилась.

Ноги были словно отлиты из свинца, а на спине я будто нёс кого-то, размерами не меньше меня самого. Мне бы скрыться. Спрятаться. Двигаться бы перебежками. Но это было невозможно. Добравшись до ближайшего дерева, я тяжело опёрся о него спиной и утёр проступивший на лбу пот.

Тьма меня раздери, каждый следующий шаг даётся тяжелее предыдущего. Что это за магия такая?!

Магия…

Во имя Пресветлого, у меня вместо мозгов — кисель. Мало того, что только сейчас понял, что это магия, так теперь не в состоянии сообразить, какая и что мне с ней делать.

Отстранившись от дерева, я сделал глубокий вдох и ещё на несколько шагов успел отдалиться от изгороди, прежде чем упал в траву лицом вперёд, не в силах больше пошевелиться.

Меня окутала тьма. Такая приятная. Уютная. В этой тьме я чувствовал себя, как в объятьях матери. И когда свет начал вытеснять её, хотелось протянуть руку и слабо воскликнуть: “Нет, постой, не уходи! Спой мне ещё… я не могу спать…”

— Законная жена.

Тьма разбилась на осколки, оглушённая этим голосом.

— В самом деле? — переспросил мужской голос. — Удивительно, что мы всё ещё не знакомы.

Я открыл глаза — и увидел её.

Мама…

Или нет?

Сощурился. Провёл языком по сухим губам. Нет, не мама. Та женщина, которую я не помню. И отступившая пелена не торопилась вновь застилать моё сознание.

— Вы ведь дракон, — произнесла она, скрестив руки на груди. Оба стояли надо мной и выглядели так, будто готовы убить друг друга. — И можете сами понять, что я беременна. И что беременна именно от него. И что он действительно плохо себя чувствует. Наконец-то, вас только за смертью посылать!

Незнакомец присел передо мной на корточки — и я сощурился, смутно узнавая это лицо. Выдохнул:

— Раиль…

— Так, меня помнишь — уже хорошо, — ответил тот без тени улыбки. Потом взял меня за руку и, плавным рывком подняв с земли, закинул мою руку себе на плечи. С другой стороны меня таким же образом подхватил кто-то из слуг, и мы медленно двинулись в сторону дома.

— И что говорит врач? — спросил Раиль у Леоны, которая шла рядом, поджав губы.

— Что ему станет лучше через несколько дней, а пока нужен покой и уход. — Она вышла чуть вперёд и погладила меня по груди: — Кеннан, дорогой, что ж ты так не бережёшь себя, ты ведь знаешь, что тебе нужно отдыхать. — Потом вздохнула и повернулась к Раилю: — Всё твердит, что для восстановления ему нужно двигаться, причём обязательно на свежем воздухе.

Я промолчал, с трудом веря, что её прикосновение не сделало из меня идиота, как бесчисленное количество раз до этого. Незачем ей знать, что в этот раз не сработало. Буду сидеть и пускать пузыри, пока она не убедится, что я под контролем.

Но ведь драконы не поддаются контролю?

Если только… если только не…

От попытки вспомнить, что там после “если”, голова начала болеть с такой силой, что я невольно выдохнул тихий стон.

— Сейчас-сейчас, — пролепетала Леона, расценив этот звук по-своему. — Мы уже почти на месте. Сейчас будем кушать, пригласим гостей. Ты ведь любишь гостей? У нас будет праздник, ведь такой человек важный приехал. Кстати, кем вы приходитесь Кену?

— Друг, — ответил Раиль. — Давненько не виделись, а тут я проезжал мимо, да решил задержаться на пути к морским курортам. Сейчас, знаете, самый сезон.

— В самом деле, прекрасное время для отдыха. Если бы не эта болезнь, мы бы тоже обязательно куда-нибудь отправились!

Когда меня занесли в дом, ноги уже почти слушались. Но на всякий случай я продолжил изображать немощного и позволил уложить меня на тахту в гостиной.

— Как ты себя чувствуешь, дорогой? — склонилась надо мной Леона, ласково касаясь груди.

— Уже лучше, — улыбнулся я. Не знаю, насколько глупая улыбка у меня получилась, но я старался.

— Ричард, сейчас же отправляйся за братом Кеннана с его семьёй и привези к обеду через час всех, кто сможет почтить нас своим присутствием. Раиль, располагайтесь. Я сейчас же распоряжусь о том, чтобы подали обед на веранде. Гости, погода чудесная, ветерок! Через пару минут вернусь, и мы с вами прекрасно проведём время за беседой.

Леона отправилась в сторону кухни, а Раиль поправил подушку под моей спиной и уже собрался куда-то уйти, но я поймал его за рукав:

— Она что-то делает со мной, — прохрипел как-то нервно.

Раиль огляделся и сделал широкий жест рукой, в котором я узнал купол тишины. Потом мой друг зашёл за тахту так, чтобы видеть и меня, и выход из гостиной, и быстро произнёс:

— У нас очень мало времени, излагай кратко.

— Я ничего не помню и ничего не соображаю. Когда она касается моей груди, я становлюсь последним идиотом.

— Она касалась твоей груди, но сейчас ты не похож на идиота.

— Это перестало происходить с твоим появлением.

— Понял.

Раиль вновь сделал широкий жест рукой, снимая купол тишины, и на этом наша короткая беседа закончилась.

Надо было как-то избавиться от Леоны, чтобы можно было нормально поговорить. Но меня терзало смутное сомнение. Уж не отдаление от моей суженой настолько обессилило меня несколько минут назад?

Раиль достал из-за пазухи небольшой камень, вид которого показался мне смутно знакомым. Он мерцал под лучами солнца, которое проникало в гостиную сквозь полупрозрачные шторы на высоких окнах и едва заметно переливался разными цветами.

— Надеюсь, это поможет. По крайней мере, частично. Спрячь куда-нибудь поближе к телу. Если вдруг потеряешь или эта у тебя его заберёт, постарайся найти у себя дома ещё один.

Пока он говорил, я сел на тахте, опустив ноги на пол и быстро засунул камень во внутренний карман жилета. Задумался: если у меня такой и есть в доме, то где его искать? А главное, как сохранить в памяти, что его вообще нужно искать? И что это за камень?

На расспросы времени не было. Послышались шаги, и в гостиную вошла Леона. Я еле успел вернуться в прежнее положение, а Раиль — сесть в кресло неподалёку. У меня была куча вопросов к другу. Например, почему он не вытащит из неё информацию силой? Но пока что он тоже подыгрывает этой женщине, а значит, не время для активных действий.

Трудно чувствовать себя единственным, кто ничего не понимает.

Леона села на краешек кресла, которое расположилось рядом с тахтой, придвинула его ещё чуть ближе и начала поглаживать меня по голове, перебирая волосы. Воздух вокруг меня будто стал гуще и тяжелее, но камень в моём внутреннем кармане отталкивал его, не позволяя надавить на меня. Пелена накатила с большей силой. Я начал терять контроль, но на этот раз совсем не так, как обычно. Давление стало сильнее. Оно лишало меня желания что-либо делать и о чём-либо думать. А значит, и что-либо говорить.

Я молча слушал разговор Леоны с Раилем. О погоде. О грядущих выборах в советники короля. О последнем наступлении со стороны Намина-Лу. Всё это казалось таким неважным. Таким неинтересным. И в момент, когда в доме послышались новые голоса, я вздрогнул, очнувшись от лёгкой сладкой дёрмы.

— Как хорошо, что вы пригласили нас, — обрадованно сказала Санта, появившись в гостиной. — Мы уже думали, этого никогда не произойдёт!

— Кеннан дурно себя чувствует последнее время, — улыбнулась Леона и подошла к Санте, чтобы по-сестрински обнять её. — Да и меня, знаете ли, последнее время мучает тошнота.

Второй к Леоне подошла Элоиза, но обниматься с ней не стала. Посмотрела как-то насупленно и сразу подошла ко мне:

— Дядя Кен, как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, спасибо, — кивнул я, не желая никоим образом раскрывать тему и вообще продолжать разговор.

— Совсем бледный стал, — покачала головой Санта, после чего сделала неторопливый книксен перед Раилем, который только теперь, дождавшись внимания, улыбнулся приехавшим женщинам и встал:

— Раиль арун Клаппеншвайн, — с лёгким поклоном представился он, по очереди коснувшись губами тонких ладошек в белых перчатках. — Давний друг Кеннана, заехал, так сказать, по пути на тёплый морской берег.

— Кеннан, вставай, дорогой, — после того, как все представились, Леона взяла меня за руку и легонько потянула на себя. Я послушно встал и молча отправился в сторону столовой, придерживая её ладонь на согнутом локте.

Раиль

— Постойте, — прошептала Санта, поймав меня за локоть прежде, чем мы прошли за остальными через широкую двустворчатую дверь. — Вы ведь тот самый маршал, в прямом подчинении у Кеннана?

— Вижу, слава обо мне бежит быстрее моих коней, — улыбнулся я.

— Нам нужна ваша помощь, — женщина испуганно посмотрела в ту сторону, где скрылись её родственники. — Нам кажется, что Кеннан не в своём уме! Должно быть, он повредился головой или чего похуже… У вас ведь наверняка есть связи при дворе, может вам удастся найти лекаря…

— Меня уже ввели в курс проблемы, — кивнул я. — Наверняка что-то можно сделать.

— Прошу вас, поторопитесь. Мне кажется, это Леона чем-то опаивает Кеннана, что делает его… невменяемым. Если так дальше и продолжится…

— Никакое зелье не причинит ему настоящего вреда, — я погладил ладонь женщины. — Кеннан, как и остальное командование, проходил курс приучения к ядам. Так что маловероятно, что…

И тут я замер. Эта женщина может быть права: если именно сейчас Кен чувствует себя лучше, чем обычно, дело может быть не в анакрите, который я принёс с собой, а в том, что он давно не принимал ничего в пищу. Возможно, мой визит отвлёк её, и она забыла принести ему обычный стакан воды или что-то вроде того. Если так, то…

— Отвлеките её, — прошептал я и быстрым шагом направился в столовую.

Леона, Кеннан и Элоиза уже сидели за столом. Когда мы с Сантой вернулись, она бросила на нас едва заметный взгляд с характерным прищуром. Что-то пытается заметить. Я прокашлялся и виновато развёл руками:

— Прошу прощения, не подскажете, где у вас уборная? Не хотелось бы прерывать трапезу ради того, чтобы немного облегчиться.

— О, Риччи, покажи ему, — попросила Леона у молодого слуги, который помогал мне довести Кеннана до дома. Тот с готовностью кивнул и ладонью пригласил меня пройти в коридор.

Через минуту я уже закрыл щеколду туалетной комнаты для гостей на первом этаже, но вместо того, чтобы использовать её по назначению, вытащил из кармана небольшую стеклянную колбу. Зубами вытащил пробку. Жидкость внутри была бесцветная, и если бы не слабый радужный отсвет, можно было бы принять её за обычную воду. Задержав дыхание, я одним глотком опустошил содержимое и, едва не уронив стекляшку, тяжело опёрся о раковину.

Грудь мгновенно сдавило. Внутри всё будто сжалось в один большой болезненный ком, который стал нагреваться, наполняя меня огнём. Если бы мне не было известно, что это за зелье, я бы решил, что оно сожжёт меня дотла.

Постепенно жар добрался до головы и наполнил глазницы. Я опустил веки и с силой сжал зубы, чтобы стерпеть боль. Драконы имеют более высокий болевой порог. Командование королевской армии проходит процедуры, которые делают их болевой порог ещё выше. Утром я дополнительно принял большую горсть семян легкоцвета, чтобы чувствовать ещё меньше. На мне сейчас можно было проводить полостную операцию без усыпления — и то бы ничего не почувствовал. Но это зелье способно было вытащить душу из самого крепкого дракона.

Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, помогая организму унять боль. Потом поднял взгляд. Лицо посерело, глаза покраснели, а под ними будто даже появились синяки. Обычная картина после приёма зелья прозрения.

Спрятав обратно пустую колбу, я вышел из туалетной комнаты и огляделся. Прислуги поблизости не было. Даже если Санта не подведёт и сможет увлечь новоиспечёную жёнушку разговорами, меня хватятся довольно быстро, поэтому я быстро взбежал по лестнице и огляделся. Сквозь стены начали слабо просвечивать предметы, наделённые магией. Пришлось замедлиться.

На втором этаже расположилась спальня, и её легко было отличить от остальных комнат характерным куполом тишины и защитой от проникновения на окнах. Первым делом я направился именно туда. Внимательный взгляд на мебель привлёк моё внимание к письменному столу с десятком ящиков в верхней и нижней части. В одном из них явно просвечивался некий артефакт. Я вытянул ящик и тут же вставил его обратно. Простой камень освещения.

В стены было вмонтировано восемь шестиугольных камней, которые образовывали купол тишины — полезная вещь в спальне, когда у тебя молодая красивая жена или шумные дети. Но сейчас они мне мешали, сбивая зрение. Меня интересовали любые странные или подозрительные вещи, какие только можно было отыскать.

В платяном шкафу виднелось что-то необычное. Открыв дверцу, я безошиочно вытянул платье, в кармане которого обнаружилось зеркальце. Покрутив его в руках, я не увидел никаких деталей, которые помогли бы определить назначение этого предмета, но усиленное зельем зрение явно говорило мне о том, что оно насыщенно магией до предела.

Зеркальце пошло во внутренний карман.

Уперев руки в бока, я снова огляделся. Должно быть что-то ещё. Кеннан не мог поехать крышей из-за зеркальца. Но даже после того, как я обошёл почти весь дом, не смог отыскать ничего, что выглядело бы хоть немного подозрительно. Сделав вид, что заблудился, я даже зашёл на кухню — но и там усиленное зрение не выявило ничего сильнее, чем отвар ромашки.

Пришлось возвращаться.

— С вами всё в порядке, Раиль? — озабоченно спросила Стелла, когда я появился в столовой.

— Должно быть, что-то не то съел в пути, — вымученно улыбнулся я. — Ничего, сейчас станет легче. Должно быть, вы без меня обсуждали что-то интересное?

Сев за стол, я взял в руки вилку и нож, а потом поднял взгляд на Кеннана — и замер на мгновение, едва не выдав своё удивление. В кармане жилета я мог отличить камень анакрита, но меня заинтересовало другое подозрительное сияние. Зелье прозрение позволяет видеть магию сквозь предметы. Любые предметы. Включая человеческое тело. В груди Кеннана, прямо по центру, там, где рёбра начинали расходиться, образовывая впадину, виднелось… нечто. Это нечто сияло, мерцало и чуть вибрировало, отзываясь на движения Леоны.

— Вы уверены, что с вами всё в порядке? — лицо хозяйки тоже обрело озабоченное выражение. — Может, вам стоит прилечь? У нас гостевая комната пустует и…

Она обладает даром. На ней нет ни одного артефакта, но штука внутри Кеннана отзывается. Анакрит в самом деле блокирует её силу, но не до конца, потому что “штука” куда ближе к телу. Куда ближе к источнику его дара.

— Должно быть, мне и в самом деле нехорошо, — ответил я. — Где можно прилечь?

Нужно, чтобы она отвернулась. Чтобы не видела, как я начинаю создавать заклятье. Мой расчёт был в том, что взволнованная девчонка растеряется и побежит сама разбираться с приболевшим гостем.

Так и случилось.

Она встала из-за стола и побежала к выходу.

— Пройдёмте со мной, я провожу вас и велю приготовить отвар для лечения отравления.

— Буду премного благодарен, — пробормотал я в ответ и, как только она отвернулась, тут же сделал отработанный широкий жест, чуть прогнувшись в спине и присев в коленях. На Леону, которая едва успела развернуться, обрушилась еле заметная клетка, сотканная из чистой энергии. Леона вскрикнула, попыталась отбить её, но было уже поздно: клетка начала вытягивать её силу, опустошая девушку до дна.

— Именем короля, — прохрипел я. — Вы арестованы по подозрению в шпионаже, подрывной деятельности, умышленном причинении вреда дракону высшего ранга и подделке документов.

Элоиза с Сантой так и сидели, разинув рты и будто даже старались не дышать, наблюдая за нами.

— Какой ещё шпионаж?! — взвизгнула Леона. — Я его жена! Я беременна!

Кеннан тем временем окончательно лишился сознания, и если бы не Санта, которая поймала его за плечо, то наверняка упал бы со стула.

— Жена, которой никогда не существовало в Намина-Ри. Которая никогда не сочеталась браком с драконом нашего государства. Которая владеет даром и которая нашла способ управлять драконом. Поговорим об этом в комнате дознаний.

— Но я беременна! — взвигнула она.

— Постойте! — Элоиза подбежала ко мне и остановилась, будто побоявшись подойти ближе к Леоне, которая вцепилась руками в мерцающую клетку и сейчас напоминала пойманную птичку. — Она ведь в самом деле беременна от Кеннана. Даже я чувствую нашу кровь. Родную.

— Это так, — кивнула Санта.

Я сощурился.

— У нас есть ещё один интересный кандидат на отцовство. И его уже ищут.

Краска тут же схлынула с лица Леоны.

— Какой ещё кандидат, — побелевшими губами проговорила она. — Нет никакого кандидата. Я беременна от Кеннана.

— Кеннан был со мной всё время последней операции, — холодно парировал я. — Вы всё ещё хотите спорить с моими выводами?

— Маршал?.. — удивлённо выдохнула она.

Видимо, девчонка не очень умная.

— А, так вас предупредили, эрин… как вас, кстати? По-настоящему.

Она промолчала. Я вспомнил про зеркальце и, достав его из внутреннего кармана, покрутил в руках.

— Что ж, наверняка эта штучка даст мне ответы на все вопросы.