Измена. Няня для бывшего (СИ)

Глава 14. Надя

Я всю ночь не спала и думала о малышке, чьей няней наотрез отказалась становиться.

Конечно если говорить лично о ней, то я бы с удовольствием. Но ни когда речь идет о ее отце. Ни в его доме.

— Мам, а где ты вчера была, пока я у Валентины Васильевны игрался? — вдруг вспоминает Тёма, когда мы уже входим на территорию детского сада ранним утром.

Честно, надеялась, что он не спросит. Я стараюсь выстраивать с сыном максимально доверительные отношения и не врать. Но последнее время слишком много возникает «взрослых» тем, от которых мне приходится увиливать. Вот и сейчас:

— Я к Аленке в гости ходила, — стараюсь отвечать честно насколько это возможно.

— К Аленке? — сынок поднимает на меня взгляд полный возмущения. — А почему тогда меня не взяла с собой?

— Потому что я не играться туда ездила, — пытаюсь оправдаться. — Меня пригласили ее родители на взрослый разговор. И Аленка сама спала. Поэтому мне пришлось тебя с заведующей оставить. Не дуйся.

— И о чем вы говорили таком? — придирчиво спрашивает он. — Почему мне нельзя было поехать?

Блин. Пытливый ум требует ответов. А я как назло вообще не в ресурсе сейчас общаться на эту тему:

— Папа Алены предлагал мне работу, — честно отвечаю я.

— Кем?

— Няней.

— Но ты и так уже няня? — не унимается любознательный сынок.

— Да, в саду, — соглашаюсь я. — Для целой группы деток. А он хотел, чтобы я стала персональной няней для Аленки.

— Ого. А ты чего?

— А чего я? — удивляюсь. — Отказалась конечно же. Разве я могу тебя одного оставить?

— Но я-то не один, — деловито пожимает он плечиками. — У меня тут друзья, и Валентина Васильевна, и воспитательница еще, — перечисляет он, загибая пальчики. — А вот Аленка получается одна там.

Я так тяжело вздыхаю, будто вся тяжесть мира сейчас легла на мои плечи вместе со словами моего не по годам умного малыша. Если бы он только мог себе представить, как у меня и без того душа болит за чужого ребенка…

Но видимо у моего сына душа за сестричку болит не меньше. И это он еще не знает, что они родственники.

Может у них действительно какая-то кровная родственная связь работает? Ведь ни о ком кроме нее мой сын обычно вне сада так часто не говорит. Да и Алена, по словам Кости, ведь тоже о Теме вспоминает.

Стучу в грудь кулаком, пытаясь унять боль за грудиной. Не мое дело. Не мое…

— Аленка! — вдруг взвизгивает Тёма, выдирает руку из моей и бежит к саду, навстречу взлохмаченной девчушке.

Мне аж дышать легче становится, когда я ее вижу. Но тут же принимаюсь озираться по сторонам: фух, Кости нигде не видно. Только пара амбалов, сопровождающих крошку.

Подхожу к ним.

— Почему ты ушла, пока я спала? — закончив обниматься с Тёмой, тут же бросается ко мне Аленка. Она обнимает меня за коленки, а я поглаживаю ее спутанные волоски. — Я так расстроилась!

— Иди ко мне, — подхватываю ее на ручки, и прижимаю к себе. — Расскажи мне, ты в сад пришла? Или просто поздороваться заглянула?

— Ивахина Надежда, я полагаю? — подает голос один из амбалов.

Киваю.

— По приказу Константина Георгиевича мы теперь будем каждый день приводить Алену Константиновну лично к вам.

— Вот как? — осматриваю замученную лохматую Аленку, пытаясь не выдавать личной заинтересованности, чтобы никому в голову не пришло этим воспользоваться. — Алена Константиновна, значит мы с вами теперь каждый день будем в саду видеться?

— Мгм! — кивает довольно. — Я очень папу просила! И он согласился. Представляешь?!

— Тогда давай начнем с того, что ты возьмешь сейчас Артемку, вы пойдете в группу и найдете там у Тёмы в шкафчике расческу, — говорю я, радуясь, что все же могу поучаствовать в жизни крохи. На своих условиях: — Я сейчас с твоими сопровождающими пообщаюсь и приду тебя расчесывать. Хорошо?

Аленка чмокает меня в щеку, я опускаю ее на ножки и они с Темой, взявшись за руки убегают в сторону сада.

Поворачиваюсь к бугаям:

— Значит первое, — говорю я строго, — передайте папе, чтобы он наконец купил для Алены все необходимое для сада. Мы занимаемся в каждой группе по возрастам, нужны краски, альбомы, бумага — я вам список напишу. И сменная одежда не помешала бы. У Аленки ничего этого нет, — выговариваю я, надеясь, что мое негодование будет в полной мере передано папаше. — Я общалась с ее воспитательницей: мать ваша не озаботилась этими вопросами, так может хоть отец включится. У нас не частный сад, поэтому на такие вещи просто нет финансирования. Поэтому до сего дня воспитателям приходилось из собственных карманов ей покупать все.

Один из амбалов достает купюрницу и, вытащив из нее все деньги, протягивает мне:

— Этого хватит? — бросает высокомерно.

— Кажется вы меня не поняли? — цежу зло. — Говорю пусть ваш мажор-папаша возьмет свои деньги и своего ребенка! Найдет на нее гребанных два часа, сходит с малышкой в магазин и узнает какие ей хочется карандаши, нравятся ли ей лосины с единорогами или бабочками, и в конце концов пусть купит ей резинки для волос! Не нравится — валите в частный сад, где вам будут в жопу дуть за бабло!

Амбал так и стоит с протянутой рукой и открытым ртом. Зато второй быстро находится:

— Ты походу, дуреха, не знаешь, с кем дело имеешь? — ухмыляется, явно впечатленный моей дерзостью. — Ты если нашему боссу всю эту тираду загонишь, он тебя быстро на место поставит.

— Я прекрасно знаю, с кем дело имею, мой хороший, — не без сарказма отвечаю я. — И поверьте, больше всего я сейчас как раз и хочу, чтобы этот ваш босс поставил меня на место. Всю мою жизнь на место поставил, где взял, и больше не смел приближаться! — ядовито выплевываю, обхожу бугаев и шагаю к саду, где меня ждут дети.

Однако сзади слышаться нагоняющие шаги.

Не поняла?..