Измена. Ты сжег все мосты

Глава 5

Сижу на переднем сидении, бессмысленно глядя в окно. В голове, кажется, абсолютная пустота.

Делаю размеренный вдох и прислушиваюсь к внутренним ощущениям. Как-будто и рана внутри постепенно начала затягиваться, покрываясь корочкой равнодушия.

Но стоит мне только вспомнить Кирилла, как внутри снова что-то щелкает.

Обида. Злость. Непонимание.

Автомобиль плавно выезжает на широкую дорогу, ведущую в город.

Не знаю, почему я согласилась на помощь незнакомца. Хотя сейчас даже он казался мне более надежным, чем мой муж.

— Вы в порядке? — спрашивает мужчина в который раз, не сводя глаз с дороги.

— Да, более-менее. Спасибо, что согласились меня подбросить, у вас наверняка своих дел полно.

— Каким бы я был мужчиной, если бы бросил вас в беде?

— Ну я не совсем в беде. Моей жизни ничего не угрожает, а личные вещи вообще должно быть находятся в соседнем доме у сестры, — отнекиваюсь я, но мужчина тут же возвращает меня в реальность.

— Но ведь вы бы однозначно туда не вернулись.

— С чего вы взяли?

— С того, что я знаю, каково это быть преданным.

Его слова задевают. Словно кто-то прошелся лезвием по свежей ране.

— Откуда вам знать? — прохожусь по незнакомцу взглядом.

Видный, статусный мужчина. С идеальной стрижкой и ухоженным лицом. Да и судя по той машине, на которой мы едем — еще и не обделенный деньгами.

— Мне кажется, что таким мужчинам, как вы, не изменяют.

— От таких как я не уходят, а вот изменяют очень даже активно, — отвечает он, горько хмыкнув.

— Значит вам тоже кто-то изменил?

Он не спешит отвечать, пристально изучая дорогу, окутанную вечерним туманом.

Должно быть, ищет повод избежать ответа на вопрос, и, к моему разочарованию, находит.

— Как вас зовут? — спрашивает он после долгого молчания.

— Ангелина.

— Красивое имя.

— Спасибо, но вы так и не ответили на вопрос, — подмечаю я, но мужчина лишь бросает на меня хитрый взгляд, — вас тоже предавали?

— Расскажу, когда придет время.

— А разве сейчас не оно? — обижено настаиваю я.

На секунду даже становится обидно.

Мы вряд ли снова с ним встретимся! Так почему бы не поделиться своими мыслями с тем, кого никогда больше не увидишь⁈

— Нет, не время. Ведь мы уже приехали.

В эту же секунду, он давит по тормозам, и машина резко останавливается у входа в офис отца.

Я и не успела заметить, как быстро прошло время за разговором.

— Спасибо, что вызвались меня подбросить, — произношу я, одарив его короткой улыбкой, — мне стало немного легче.

Он молча кивает, а затем вдруг наклоняется вперед и достает из бардачка небольшую глянцевую визитку.

— Вот. Это если вдруг снова понадобится вас забрать из каких-нибудь кустов.

Я робко улыбаюсь.

— Спасибо. Осталось обзавестись телефоном, чтобы было по чему звонить.

Обменявшись с ним короткими взглядами, я, наконец, выхожу из машины.

Внутри остается своеобразное послевкусие от общения с мужчиной.

Он был такой загадочный, медлительный. Изучал меня будто хищник, но при этом даже намеком не показал на то, что хотел бы мной завладеть.

Может, он и правда помог мне, потому что знает, что такое боль предательства?

Разговор с отцом обещает быть непростым.

Но он всегда был тем человеком, который вставал на мою защиту! Не зря же Князев так испугался, когда узнал, что я поеду к нему в офис.

На проходной меня без проблем пропускают внутрь, и я быстро поднимаюсь на нужный этаж.

Еще немного и мне должно стать легче.

Только бы вынести этот непростой разговор.

Достигаю нужной двери и без лишних разговоров тяну ее за ручку, оказавшись в знакомом кабинете.

Отец сидит за столом, как и обычно неспешно подписывая бумаги, однако стоит только мне появится на пороге, он едва не подскакивает от удивления.

— Ангелина? — Белов удивленно приподнимает бровь. — Почему ты в таком виде⁈ Что-то случилось?

Ком боли и обиды снова подступает к горлу.

— Да, кое-что, — подхожу ближе, заправляя за ухо прядь выбивающихся волос.

После побега по кустам от Князева, я и правда выгляжу не очень.

— Я не знаю, что мне делать? — слова застревают в горле, и я едва могу заставить себя договорить. — Кирилл мне изменяет.

Внутренние терзания и без того казались невыносимыми, но теперь, когда я сказала это вслух самому близкому человеку, внутри все совсем перевернулось.

Отец молчит, хмурится, словно тоже не может поверить.

— Почему ты ничего не говоришь?

— А что мне говорить? — вдруг выдает он, разводя руками. — Думаешь, я не знал об этом?

Леденящая дрожь проникает под ребра.

Я смотрю на мужчину, но не могу поверить, что говорю со своим защитником с детства!

У меня парализует голосовые связки, так что я могу только ошеломлено смотреть на Белова.

— Ты знал, но ничего не сказал мне⁈

— Если ты думаешь, что я буду тебе сочувствовать, Ангелина, извини, — говорит он небрежно, даже не отрываясь от папки с бумагами, — все семьи так живут, а ты уже достаточно взрослая, чтобы смириться с этим.