Изменишь однажды...

Глава девятнадцатая

— Очень приятно, Алла Семёновна, — говорит Макс, пожимая маме руку.

— Ох, что же так официально, — хихикает она, — называй меня «Аллой», Максим! — Я не могу поверить своим глазам! Мама поднимает руку и начинает поправлять волосы! Ну всё, буду ржать и припоминать ей этот момент ещё лет двадцать!

Время уже довольно позднее, поэтому мы зовём всех на ужин, угощать чем бог послал. А он послал жареной в кляре рыбы; картофельного пюре; салат из помидоров с огурцами и листьями «Айсберга», обильно политый оливковым маслом и лимонным соком; огромных ломтей хлеба только что из пекарни; козьего сыра; жирных мясистых маслин; больших пиалок с закуской из йогурта с огурцом и чесночной заправкой и огромный мамин вишнёвый пирог к чаю.

— Я умер и попал в рай! — провозглашает Сашка, плюхаясь на стул.

Мы с мамой забираем малыша у Аньки, предлагаем ему дольки огурца, моркови, стебля сельдерея на выбор и тот принимается пилить их своим единственным зубом.

За ужином ребята рассказывают, как продвигаются дела с нашим проектом. Вроде бы всё неплохо, и мы успеваем предоставить нужный объём материала к промежуточной проверке. Сейчас Саша оставил в Екб за главного нашего одногруппника, хочет посмотреть, не вмешиваясь, как тот будет себя вести на посту директора.

— Мы, Надюх, наверное, с Анькой в Москву тоже двигать будем. Из Ёбурга дела вести на Урал удобно, но, чтобы дальше развиваться, придётся в столицу переехать.

Я начинаю визжать от счастья и несусь обнимать их обоих. Вся банда снова в сборе!

— Да подожди ты, — смеётся Анька. — Это в лучшем случае к концу года будет. И то, непонятно что со школой делать, что с мелким. Его-то куда? Моя мама переезжать не хочет, Сашкина тоже, обеим до пенсии ещё далеко.

— У меня есть телефон самого крутого агентства нянь в Москве! Ну а если что, так мы будем друг у друга! Выкрутимся!

— Смею напомнить, что у Егора ещё и дядя найдётся! — подаёт голос Максим. — На меня тоже можете рассчитывать!

После ужина идём показывать гостям их комнаты. У детей уже подкашиваются ноги, так что Драгош гонит их чистить зубы и спать. Мы выделяем две лучшие спальни на втором этаже Ане с Сашкой. Подруга будет спать на двуспальной кровати с малышом, а в соседней комнате, на двух односпальных разместятся Зоя и Саша. Последний должен быть готовым побежать на помощь Аньке в случае необходимости. Здесь же находится большой совмещённый санузел с ванной.

Максу достаётся маленькая комнатка на третьем этаже. Мы с мамой и Тимом будем жить эти дни рядом с ним, в спальне через стенку. Для меня Драгош привёз из своей квартиры толстенную перину, и она заняла почти всё пространство между стеной и маминой кроватью. Из экономии места на третьем этаже в санузле душевая кабина вместо ванны.

Как я и предполагала, Драгошу пришлось отправиться вниз, в гостиную, где мы застелили ему диван. Впрочем, этот человек готов спать где угодно и как угодно. Едва его голова касается подушки, как он проваливается в сон и весь дом вскоре раздаётся богатырский храп.

Я бы хотела ещё немного побыть с друзьями, но у Ани уже закрываются глаза, да и Сашка еле держит свои открытыми. Максим затащил свой чемодан наверх и заперся в душе. Так что, я тихонько чищу зубы на первом этаже и прокрадываюсь в нашу с мамой спальню.

Мама подаёт голос с кровати:

— Наденька, а сколько лет Максиму?

— Тридцать пять, мамуль. Хочешь выйти замуж в третий раз?

— Дурында! Я считаю, какая у вас разница.

— То есть, Артёма мы можем простить и отпустить?

— Эхх, Тёмочка такой замечательный мальчик! И красивый, и обеспеченный, и серьёзный! Главное, на тебя он положительно влияет.

— Мамочка, ты опять за старое! Мы же это обсуждали?

— Ну да, зайчонок. Ты у меня уже ответственная мадам. — Она надолго замолкает, и когда я думаю, что засыпает, снова спрашивает:

— А Максик тебе что-то большее, чем дружбу, предлагал?

— Мама, — смеюсь я, — душ уже выключен, а здесь очень тонкие стены!

— Ну хорошо, — шепчет она, — а ты видела его без бороды?

Я хихикаю, встаю на своей перине, чмокаю её в щеку, перегнувшись через Тима, и командую спать.

На следующее утро мы с Тимом поднимаемся ни свет ни заря, потому что юному испытателю срочно захотелось овсянки.

Я стою у плиты ещё сонная без дозы утреннего кофе и варю кашу под аккомпанемент Драгошева храпа, как вдруг негромко шуршит французская дверь, выходящая на террасу и в неё входит Максим. Он, видимо, ощущает мой взгляд, оборачивается и улыбается во весь рот.

— Привет! — негромко говорит Макс и, косясь на отчима, подходит ко мне, вынимая из ушей беспроводные наушники. — Проснулся по московскому времени и вышел на пробежку. Извини, если разбудил.

— Оох, если бы это был ты! — шёпотом восклицаю я и взмахиваю ложкой в сторону сидящего за столом Тима. — Каждый день бегаешь? — спрашиваю я, разглядывая огромные вляжные пятна пота на футболке возле подмышек и шеи.

Макс немного смущается.

— Стараюсь каждый день. Хорошо прочищает голову. У меня сейчас затык с переводом новой книжки, не могу подобрать правильную формулировку одной идее. — Он переминается с ноги на ногу и оправдывается, — слушай, от меня несёт потом, я быстренько помоюсь и приду помочь тебе с завтраком, хорошо?

Пока Тим поедает свою овсянку, а мы начинаем сервировать стол, на запах кофе спускается мама и гонит умываться Драгоша. Ребята из Екб пока живут по своему времени, и мы пытаемся дать им выспаться. Впрочем, «выспаться», это не про того, у кого под бочком полугодовалый ребёнок — вскоре к нам присоединяются Аня с Егором, а потом и Сашка с Зоей.

Покончив с завтраком, мы оставляем мужчин убирать со стола и загружать посудомойку, а сами начинаем собираться на пляж. Быстренько сложив сумку для себя и Тима, я иду помогать Ане с её малышом, пока она втискивается в свой «добеременский» купальник. Чертовка уже сбросила почти все набранные килограммы. Подозреваю, что немало в этом ей помог наш аврал при подготовке к конкурсу.

— Слушай, — пыхтя, обращается ко мне Анька, — что у тебя с этим волосатым дурнем?

— Это ты о своём братце?

— Да, о ком ещё?

— Ничего. Мы просто друзья, Анюта, — заверяю её я.

— Я хочу тебе сказать, что буду только рада, если вы начнёте встречаться по-настоящему, — говорит Аня, пытаясь застегнуть лямки сзади. Я аккуратно кладу Егорку на кровать и помогаю ей. — У него никого нет, это я точно знаю. С тех пор как развёлся пять лет назад были от силы пара баб, но там несерьёзно всё.

— Оо, Аня, так мило! Ты свахой заделалась?

— Так, Надейка, я не слепая и вижу, какие между вами искры сверкают. Если ты там себе напридумывала, что я буду с чего-то против, то выкинь эту глупость из головы, поняла? Ну, в начале я просто вам предлагала вместе потусить, не чужие вроде. А сейчас смотрю, — мама дорогая, ещё чуть-чуть и заполыхает! В общем, даю вам своё благословение, дети мои.

— Спасибо, солнце, только у меня ещё старое благословение не снято. Мы с Ниловым пока не развелись.

Анька разражается злодейским смехом.

— Господи, он там точно не думал про свидетельство о браке, когда свою кралю в вашу кровать тащил. Пора отплатить ему тем же!

На пляже мы снова занимаем вип-лежаки. Сашка надувает нарукавнички на Зое, Аня — на малыше. Драгош с Тимом убежали в море, а я намазываю мамину спину солнцезащитным кремом. Я бешено пытаюсь вытряхнуть с донышка бутылька остатки, когда мама вдруг начинает пихать меня локтем. Она молча кивает вправо, когда я заглядываю ей в лицо. Там Максим как раз сложил на лежак своё полотенце, книжку и телефон и начинает снимать футболку. Кажется, у нас обеих одновременно отвисает челюсть.

Пожалуй, или я была слепа, или наш профессор хорошо маскировался в своих толстовках и твидовых пиджаках. Как можно было не понять, что под ними скрывается такое великолепие? Максим задирает футболку и обнажает плоский подтянутый живот с косыми мышцами пресса, уходящими под резинку плавок. От пупка вниз убегает дорожка светлых волос. Футболка поднимается выше, и мы с мамой видим, как обнажается мускулистая грудь с маленькой татуировкой-надписью под сердцем, развитые дельтовидные мышцы плеч, бицепсы и трицепсы. Это не перекачанный культурист на стероидах, и не фитнес-модель с кубиками, а сплошь стальные мускулы и мужское мясо. Максим подмигивает нам, бросает футболку на шезлонг и убегает к морю.

Я чувствую, что кто-то помогает мне подобрать челюсть. Это Анька:

— Если не будет бегать по утрам, то раскабанеет за две недели. Имей в виду.