Глава 38

Эйден


Я бил плечом по металлической двери в течение последнего часа или около того.

Мое левое плечо благополучно вывихнуто, поэтому я переключаюсь на правое.

Я перепробовал все: от толчков до дёрганий и даже пинков. Все они бесполезны против металлической двери.

Логически я понимал это, но все равно не останавливался. Это единственный способ выбраться.

В промежутках я мочил свой пуловер водой и клал его на голову Эльзы.

Она то приходила в себя, то теряла сознание, бормоча лихорадочные вещи о своем брате, матери и отце. Она даже разговаривала с Илаем на языке, который не похож на английский.

Чем ухудшается ее состояние, тем сильнее я пинаю эту чертову дверь.

Бум. Бум. Бум.

Горький привкус отчаяния напоминает о том, что я чувствовал, когда десять лет назад постучал в дверь. Тогда я думал, что она умерла. Тогда я потерял надежду.

Но не сейчас.

Она, блядь, не может умереть.

— Эйден...

Ее хриплый голос, как прилив адреналина, напрягает мои мышцы.

Я отхожу от двери и спускаюсь по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, добираясь до нее. Она лежит на боку, глаза закрыты, лицо бледное. Он бледнее, чем раньше. Я касаюсь ее щеки, и она горячая — еще сильнее, чем раньше.

Блядь.

Я хватаю свой пуловер, обливаю его холодной водой, затем снова кладу ей на голову.

— Эйден... — бормочет она в лихорадочном тумане.

Ее зрачки быстро двигаются за закрытыми веками. Должно быть, она спит.

Я сажусь на пол и позволяю своему вывихнутому плечу обмякнуть. Это чертовски больно, когда я двигаю им. Мои попытки вправить, с треском провалились.

Хотя боль не имеет значения. Девушка, беспомощно лежащая передо мной, важна. Я наклоняюсь и целомудренно целую ее в сухие губы.

— Я здесь, милая. Я всегда буду рядом.

— Я люблю тебя, Эйден.

Это едва слышный шепот, но он поражает меня прямо в мрачный уголок души.

Она любит меня.

Эльза, блядь, любит меня.

Мне никогда не надоест слышать эти слова из ее уст.

Я беру ее руку в свою и целую в ладонь.

— Останься со мной, Эльза. Ты обещала, помнишь.

— Ты любишь меня? — шепчет она.

Я запечатлеваю быстрый поцелуй, покусывая ее нижнюю губу дольше, чем нужно.

— Скажи мне, Эйден.. с-скажи мне...

— Я скажу, когда ты откроешь глаза.

— Я говорила это много раз. Ты несправедлив.

Я смеюсь над морщинами, образующимися на ее лбу. Она хмурится и упрямится, даже когда ее лихорадит.

— То, что я чувствую к тебе, это не только любовь, одержимость или зависимость. Это все это и даже больше. Знаешь, что это значит, милая? Это значит, что я не могу жить без тебя, так что, блядь, не смей меня оставлять.

Легкая улыбка появляется на ее губах, прежде чем исчезает. Ее рука тяжелеет в моей.

Я проверяю ее пульс. В течение последнего часа он то входил, то выходил из синхронизации. Ее кожа тревожно белая для человека с лихорадкой.

После последнего поцелуя в ее губы я начинаю вставать. Я вытащу ее отсюда, даже если это последнее, что я сделаю.

Даже если мне придется лишиться конечности в процессе.

Щелчок двери эхом разносится в воздухе.

Моя голова резко выпрямляется, когда по лестнице раздаются быстрые шаги. Я никогда не думал, что буду счастлив увидеть лицо Джонатана.

Десять лет назад, очнувшись в больнице и увидев его лицо вместо лица Алисии, я стал чёрным. Но сейчас все совсем наоборот. На этот раз он не принес плохих новостей, он пришел, чтобы помочь нам.

Он останавливается на пороге подвала рядом с Итаном.

Я почти могу представить, что они видят.

Я полуобнажен, мое левое плечо вывихнуто. Голова Эльзы лежит на полу, и она бормочет что-то непонятное.

— Ей нужен врач, — приказываю я. — Немедленно.


Загрузка...