К мечте через академию космофлота

Глава 23. КТЦ

На руках у Шторма было не так уютно, как у командора. Но после главного — это был самый сильный ториец. К тому же имеющий в своём арсенале четыре крыла, а не три.

— Не ёрзай, Крошка. — буркнул Шторм, который, судя по выражению лица, предпочёл бы нести облегчённый рюкзак, надев его спереди, как остальные.

Дария вздохнула, но замерла, вцепившись в своего носителя руками и ногами. Точно так же она висела на командоре в озере. И тогда это вызывало совсем другие ощущения, от которых заливало краской лицо. Сейчас же, кроме неловкости и неудобства, она не испытывала ничего.

Райдер Кинго давно привык к своему несовершенству, но ещё никогда не ощущал такого сожаления от отсутствия крыла, когда увидел девушку на руках у друга. Это он должен её так держать, защищать, оберегать. Он уже даже начал привыкать чувствовать курсантку Блиндвейл своей, особенно после того, как узнал в ней ту самую храбрую девочку. Его девочку: умную, хрупкую, нежную. Заставившую его сердце ожить. Для неё.

Да увеличившаяся палитра цветого восприятия зрения прямо указывала, что полукровка та самая, единственная…

Райдеру нечего стыдиться, так как он поймал травму в мясорубке с гульсунами, после которой его и назначили командором. Но ощущать себя хоть в чём-то ущербным было неприятно.

— Стартуем! — приказал он, стараясь перенести злость от необоснованной и несвоевременной ревности на достижение поставленной цели.

Первым вспорхнул на дерево и затерялся в тени кроны. Торийцы не просто так обладали фасеточным зрением, помогающим им видеть в темноте. Они могли различать много большую палитру цветов и улавливать невидимое постороннему глазу свечение крыльев. Таким образом они замечали своих сородичей на расстоянии.

Дария с удивлением наблюдала, как взлетают один за другим торийцы и скрываются в листве, следуя друг за другом по цепочке, перелетая с дерева на дерево. При этом так бесшумно, что это перемещение можно было принять за шелест листьев на ветру.

Потрясающая, невероятная слаженность, отточенная годами тренировок!

— Почему мы не передвигались так днём? — едва слышно прошептала Дария на ухо Шторму, не выдерживая любопытства. — Это же гораздо быстрее.

— Ты сама ответила на этот вопрос. Днём нас могут засечь, тем более на высоте.

— Отставить разговоры! — недовольно прошептал в гарнитуру голос командора. — Впереди опасный участок.

Яркий свет и громкие звуки подсказали, что они приблизились к посёлку. Им нужно было обойти его, чтобы попасть к цели. В какой-то момент торийцы замерли, прижавшись к стволам, когда под деревьями прошёл охранный отряд с теми самыми странными животными на длинных поводках. Питомцы обнюхивали землю, потявкивали, виляли хвостами. К счастью, кроны были на достаточно высоком расстоянии от земли, а торийцы находились с подветренной стороны.

Услышав незнакомый язык, на котором говорили незнакомцы, Шторм и Дария переглянулись. Девушка слегка кивнула, найдя ещё одно подтверждение своей теории.

В космосе принято было разговаривать на общегалактическом языке, который понимали на всех планетах Альянса. В Академии углублённо изучали языки всех рас только на гуманитарном направлении будущие дипломаты и лингвисты. Но и остальным курсантам преподавали основные конструкции из известных языков на тот случай, если рядом не окажется лингво-переводчика, который вставлялся в ухо.

Так вот, услышанный язык был незнаком совершенно.

Как только группа отдалилась, торийцы снова полетели между тенями от стволов и листвы. У Дарии даже немного закружилась голова, и она опустила её на широкое плечо Шторма. Хоть она не бежала, но ноги и руки звенели от напряжения — так сильно она вцепилась в торийца, опасаясь упасть. Конечно, вряд ли он позволил бы этому случиться, но ему требовались свободные руки, чтобы цепляться за ветки.

В прореху между листвой девушка увидела посёлок. Сверху было хорошо заметны постройки из пеносиликата. Здания соединяли уложенные настилом дорожки, вдоль которых стройным рядком светились круглые фонарики. Тропинки расходились веером от основного полукруглого здания по периметру. И по ним деловито сновали люди, словно не наступило время для сна. Очевидно, что прилёт группы Райдера Кинго и пленение торийцев их не на шутку взбудоражило. В таком состоянии пробираться сразу в лагерь — просто верх глупости.

— Ух-х! — прямо на Шторма из темноты выпорхнула огромная птица с круглыми глазами, задев когтями щёку Дарии, которая имела неосторожность в этот момент поднять голову. Кто из них испугался больше непонятно, но обе шарахнулись друг от друга.

Ториец выругался, с трудом балансируя. Раздался хруст сломанного дерева, и парочка полетела вниз, сбивая собой и листву, и ветки. Пришлось убрать крылья, чтобы случайно не обломать, хотя сделать это достаточно сложно — настолько они прочные. Падение вышло жёстким. Дария почувствовала, что из груди выбило остатки воздуха. Вот тебе и КТЦ! Как ни тренируйся, а всё предусмотреть невозможно. Девушка закашлялась, переворачиваясь набок.

— Ты как? — спросил ториец, подавая ей руку. Сам он довольно быстро пришёл в себя, обладая повышенной костной прочностью. Даже приземлился на две ноги в отличие от Дарии, которая, не удержавшись, упала на спину.

— Ещё не поняла… — отряхнулась, заодно проверяя себя на переломы. Сильно ничего не болело, больше испугалась да синяков понаставляла.

— Ну живая, и то хорошо.

В этот момент к ним подлетел командор. Грубо отпихнул Шторма в сторону и принялся ощупывать девушку.

— Что болит? Как вас так угораздило? — не смог скрыть в голосе беспокойство, чем очень порадовал Дарию и удивил друга, который вернул ему подозрительный взгляд.

— Это я виновата, птицу испугалась. Она правда такая громадная была, пучеглазая.

— Хорошо, что мы отошли от станции на достаточное расстояние. Осталось немного.

Ториец неосознанно стряхнул с волос девушки листву и погладил большим пальцем по щеке, вызывая усмешку у Шторма:

— Ну, всё с вами ясно, ком Кинго.

— Ну раз ясно, так надо внимательней и аккуратнее быть. Ладно она испугалась, но ты-то куда смотрел? — буркнул Райдер.

— Уж точно не на твой зад впереди пялился. — съязвил весельчак и отошёл к товарищам, которые постепенно присоединялись к незапланированной остановке.

Командор заметил порез на щеке девушки и теперь приподнял её голову за подбородок, чтобы оценить масштабы раны.

— Надо бы обработать, но времени нет. Приложи пока салфетку.

Достал из нагрудного кармана пакетик с одноразовой антибактериальной биоразлагающейся салфеткой и аккуратно сам промокнул царапину. Столько нежности было в этом жесте, что Дария улыбнулась. И следом зашипела, когда мышцы лица напряглись, тревожа рану.

— Подуй! — попросила тихо, и ториец откликнулся, посылая тёплую струю воздуха на нежную кожу щеки. Восхитительные ощущения! Совсем не похожие на те, что Дария испытывала в детстве, когда мама дула на разбитую коленку.

И губы так близко… Так и хочется снова попробовать их на вкус…

— Кхм… кхм… Не хочу вас прерывать, но у нас гости. — услышали они голос Шторма.

Оглянувшись, увидели мужчину в незнакомой пятнистой военной форме, с выпученными глазами смотрящих на них. Его обездвижили двое курсантов, когда он имел неосторожность пройти под их деревом. Очевидно, его привлёк шум падения. Рот закрывал кляп, так что он мог только мычать.

Шторм рассматривал изъятое оружие, очень отдалённо напоминающее бластеры в самом начале их изобретения.

— А вот и абориген. Молодцы парни! Высший балл за поимку врага на его территории. — командор раздвинул губы в убийственной улыбке. — Уверен, он гостеприимно покажет нам место дислокации пушки.