Как покорить леди

Глава 7

Харриет стрелой неслась вниз по лестнице, и ее каблучки звонко стучали по выщербленным деревянным ступенькам. Наконец-то ей удалось вырваться из проклятой комнаты, где лежал красивый незнакомец. Хвастун и фанфарон – вот что она думала о нем. Перескочив последнюю ступеньку, Харриет взглянула на себя в зеркало. Господи, как ее волосы могли так запутаться! От мелькнувшей перед глазами картины – она лежит на коленях у странного гостя – ее щеки ярко запылали, и она тут же принялась поспешно вытаскивать шпильки в тщетной попытке уложить непослушные локоны, торчавшие в разные стороны.

– Чертов мужик, – пробурчала она вслух. – Это все он виноват. Если бы он вел себя как джентльмен и не обращался со мной как с кокеткой или распутницей, мать никогда не застала бы меня в столь пикантной ситуации.

Впрочем, разумеется, смазливому незнакомцу было на это наплевать: похоже, случившееся его даже развеселило. Каков наглец! Но хуже всего было то, что Харриет сама поддалась шарму его неотразимой улыбки и озорных синих глаз. Впрочем, даже при этом она охотно предпочла бы его компанию общению с мистером Гауэром. Этот человек определенно не нравился ей. У них была небольшая разница в годах, однако вел он себя так, словно был намного старше ее. Впервые Гауэр появился в Гаррет-Парке три года назад, когда стал служащим банка, но до сих пор вел себя грубо, требовательно и откровенно назойливо.

Миссис Мэйпл, экономка, вышла из гостиной с пустым подносом в руках.

– Вы бы лучше пошли к нему, пока он не потребовал новую булочку – у меня больше ни одной не осталось, придется принести ему воскресный пирог, если он попросит еще. Он и так уже съел все наши яблочные пирожные!

Великолепно. Неприятный банкир не только нарушил покой всей семьи, но, словно гигантская раскормленная мышь, прогрызал себе дорогу сквозь их кладовку. Гауэра отличала неумеренная жадность, и, возможно, именно поэтому Харриет всегда чувствовала себя рядом с ним неловко. К тому же он иногда смотрел на нее таким взглядом, что ей казалось, будто она была очень большим желудем, а он – гигантским поросенком.

– Я постараюсь, чтобы этот человек поскорее ушел, – твердо заявила Харриет, надеясь, что взвалила на себя не слишком трудную задачу.

При этих словах выражение лица миссис Мэйпл смягчилось, она протянула руку и поправила волосы, ниспадавшие на лоб Харриет.

– Вы выглядите прелестно, моя дорогая! Так я объявлю ему о вашем приходе?

– Не надо. Лучше я объявлю сама. – Харриет слегка поморщилась. – Это сэкономит нам лишние полминуты.

В этот момент входная дверь открылась, и Харриет, обернувшись, увидела в дверях Стивена: его левая нога была основательно забинтована, а не слишком длинные костыли с трудом позволяли ему передвигаться. При виде Харриет он остановился, и на его лице появилось виноватое выражение.

– А, так ты здесь! Как там наш раненый?

– С ним все в порядке, хотя он утверждает, что ничего не помнит.

– Утверждает? – Брови у Стивена взлетели вверх. – Что ты имеешь в виду?

– Как раз то, что я сама хотела бы побольше узнать о нем. Похоже, ему очень удобно, чтобы все считали, будто он потерял память.

– Ты всегда была слишком подозрительной, Харри. Его рана мне показалась довольно серьезной, и вполне вероятно, что он говорит правду. Кроме того, какие у него могут быть резоны, чтобы так нагло врать?

Тут в разговор вмешалась миссис Мэйпл:

– Может, джентльмен просто решил немного побездельничать, а заодно сожрать всю нашу провизию? Так на это есть мистер Гауэр.

Харриет покачала головой:

– У него одежда от дорогого портного, и один его конь стоит целое состояние.

Стивен радостно заулыбался:

– Я только что видел его коня. Первоклассная штучка, доложу я вам!

Как и у Софии, у Стивена были отцовские рыжеватые волосы, торчащие во все стороны легкими завитками, его мешковатая рабочая одежда говорила о том, что он, вероятно, возился с овцами.

– Тебе же нельзя работать, пока твоя нога не зажила.

Стивен нетерпеливо пожал плечами:

– Со мной все в порядке. Я лишь подправил дверь в зернохранилище, а то она плохо закрывалась.

– Если что-то нужно сделать, пусть этим займется Джем.

– Он на поле с коровами. София и Офелия уехали с ним на телеге.

Миссис Мэйпл улыбнулась:

– Уж я-то знаю Джема, он наверняка дрыхнет где-нибудь под деревом, а девочки делают всю работу. Если требуется помощь, то надо звать мастера Деррика.

В глазах Стивена промелькнула хитрая искорка.

– Деррик уже помог мне, причем очень даже здорово.

– Правда? И каким же образом? Я видела его, но он ничего не говорил об этом; сказал только, что приехал мистер Гауэр и теперь ожидает в гостиной.

Улыбку как ветром сдуло с лица Стивена.

– У нас в гостиной?

– Ну конечно, – сказала Харриет.

– Ах, мне так хотелось, чтобы он уехал, – проворчала миссис Мэйпл. – Тогда он не сожрал бы все булочки, которые кухарка испекла специально для миссис Уорд.

– Стивен, вы с Дерриком выкинули какой-нибудь номер, разозливший его, верно?

– Ничего мы не делали.

– Так-таки и ничего? Или вы просто не хотите сказать мне об этом?

Стивен с невинным видом пожал плечами:

– Тебе лучше спросить самого мистера Гауэра. Только имей в виду, он может быть несколько не в духе...

Харриет больше ничего не стала спрашивать – всякий раз, когда она видела мистера Гауэра, он был не в духе.

– Я же просила вас обоих прекратить ваши шуточки над ним. Мне пришлось приложить массу усилий, чтобы утихомирить его в прошлый раз, когда вы налили клей в его шляпу, и ему пришлось остричь волосы, чтобы снять ее.

Стивен ухмыльнулся:

– Это Деррик придумал. А ведь здорово получилось, верно? Но не бойся, в этот раз речь идет просто о несчастном случае. – Он скривил губы. – Забавная случайность, и не более того.

Ну вот, хоть одна маленькая радость, чтобы скрасить неудачный день.

– Ладно, я пойду и спрошу, чего хочет мистер Гауэр на этот раз, – произнесла Харриет с тяжелым вздохом. – И если он уже в дурном настроении, дальнейшее промедление ни к чему хорошему не приведет.

– Ладно, ты займись им, – удовлетворенно заявил Стивен, – а я посмотрю, чем можно помочь маме и нашему раненому. Желаю хорошенько развлечься с мистером Гауэром! – В словах Стивена прозвучала откровенная издевка.

– Ох, баловник, – неодобрительно покачала головой миссис Мэйпл, когда скрип деревянных ступенек под ногами Стивена затих.

– Вылитый отец. – Харриет постаралась скрыть улыбку.

– Это уж точно. Он был хороший человек, ваш отец.

– Я знаю. Мне его так не хватает в последнее время. – Харриет вздохнула. – Пожалуй, я пойду к мистеру Гауэру, пока он не начал крушить мебель.

– Идите, мисс. А если он станет напрашиваться на ужин, скажите ему, что он уже все съел и больше ничего не осталось.

– Ладно, так и скажу. – Харриет кивнула экономке и направилась в гостиную.

Едва она, войдя, закрыла за собой дверь, стоявший у окна высокий человек повернулся к ней. На нем был коричневый сюртук из камвольной шерсти и солидная желтая жилетка, в которых он выглядел весьма привлекательно. Точнее, он выглядел бы привлекательным, если бы не его совсем уж новомодная стрижка.

Харриет прикусила губу, чтобы удержаться от язвительной реплики, и присела в реверансе:

– Мистер Гауэр!

Банкир церемонно поклонился:

– Мисс Уорд!

Несмотря на обвинения миссис Мэйпл, мистер Гауэр вовсе не напоминал толстого рождественского поросенка: скорее он походил на откормленного быка.

– Мисс Уорд, какой приятный сюрприз! Я ожидал встретиться с миссис Уорд...

– Матушка занята, и я сказала ей, что сама приму вас. – Харриет изобразила то, что, по ее мнению, должно было выглядеть как приятная улыбка, а затем протянула руку, на которой мистер Гауэр поспешил запечатлеть влажный поцелуй. При этом от него пошла волна запаха, столь густая, что Харриет готова была поклясться: будь свет поярче, она бы увидела этот запах.

Она заморгала, заставляя себя не реагировать. Что это было? Обычно от мистера Гауэра пахло тоником и лаком для волос, но этот запах больше походил на... запах овечьего навоза. Он что, вывалялся в овчарне?

Харриет поспешно отдернула руку и с трудом удержалась, чтобы не вытереть ее о юбку.

– Мистер Гауэр, как приятно снова видеть вас! Присаживайтесь, пожалуйста. – Она опустилась в кресло вблизи двери, старательно обойдя гостя, который, улыбаясь ей, удобно устроился в кресле напротив.

– Должен признаться, это приятный сюрприз для меня, мисс Уорд. Обычно вы отсутствуете во время моих визитов.

– В последнее время я была очень занята. – Харриет на мгновение зажала нос рукой, и тут же ее взгляд упал на одинокий чайный поднос и пустое блюдо для пирожных. – Я вижу, вы уже выпили чаю.

– Разумеется. К слову сказать, у вас отличная кухарка.

– Я обязательно передам ей ваши слова. Итак, мистер Гауэр, чему мы обязаны удовольствию видеть вас?

– Видите ли, я пришел прямо после совещания в банке. – Он многозначительно посмотрел на нее, явно выдерживая паузу и ожидая дальнейших вопросов.

Однако Харриет не поддалась на его уловку.

– Если вы пришли спросить, как срастается сломанная нога Стивена, то это очень мило с вашей стороны...

Улыбка мгновенно исчезла с лица мистера Гауэра.

– Ваши братья... – Он прервался и густо покраснел. – Я не хотел бы говорить ничего дурного, но было бы много лучше, если бы рядом с ними находился мистер Уорд.

– О, да, много лучше, вы правы, но, к сожалению, это стало невозможным после его смерти, – сухо заметила Харриет.

– Я прошу вас простить меня – у меня вовсе не было намерения вас обидеть, но вашим братьям необходимо постоянное влияние мужчины, чтобы кто-то направлял их неокрепшие души. Однако вы правы, говоря, что вам тоже хорошо бы иметь рядом настоящего мужчину. – Он окинул взглядом комнату, старую потертую мебель, словно оценивая каждый предмет. – Какая жалость, все так быстро ветшает и приходит в упадок...

Харриет старалась сдержаться, чтобы не сказать что-либо очень обидное. Этот тип, излучавший уверенность и самодовольство, бесконечно раздражал ее.

– Нам всем очень не хватает моего отца. Это был прекрасный человек.

– Да-да, я тоже слышал про него только хорошее. Но больше всего меня впечатлило то, что он фигурирует в справочнике Дебретта. Это большая честь.

Справочник Дебретта представлял собой список пэров Англии, и где-то в библиотеке завалялся старый запыленный экземпляр, в который Харриет давненько не заглядывала.

– Титул унаследовал его брат, но отцу всегда было приятно, что он упомянут в этой книге.

– Вы тоже упомянуты в ней, мисс Харриет. – Мистер Гауэр просиял, словно только что совершил нечто очень значительное.

– Ну, да, хотя Харриет там написано с одним «р».

– Это, должно быть, обидно, – серьезно сказал банкир. – Сначала попасть в эту почти священную книгу, а затем по ошибке лишиться заслуженной славы.

Вместо ответа Харриет ограничилась прохладным кивком, и тут же мистер Гауэр придвинулся к краю кресла; при этом исходящая от него жуткая вонь снова усилилась.

Подобрав юбки, Харриет отодвинулась подальше. Чем же от него так воняет?

Мистер Гауэр нервно пригладил неровно остриженные волосы.

– Вы себе представить не можете, как я рад неожиданному удовольствию поговорить с вами.

– Это я уже слышала. – Харриет размышляла, как бы поскорее закончить беседу, и ей даже захотелось сказать, что она задыхается от вони.

– Мисс Уорд, то есть Харриет, я собирался кое-что сказать вашей матушке, но, возможно...

– Не думаю, что я давала вам разрешение обращаться ко мне по имени. – Харриет почувствовала, как внутри ее поднимается раздражение. Господи, неужели этот надутый чурбан собирается сделать ей предложение? Или он полагает... – Она встретила его взгляд, и сердце ее пошло ко дну, словно корабль, наскочивший на риф.

– Харриет... дорогая Харриет, – на лице Гауэра появилось столь ненавистное ей самодовольное выражение, – я слишком давно знаю вашу семью, чтобы соблюдать эти смешные условности.

Харриет пришлось дышать через нос, поскольку она так крепко стиснула зубы, что воздух больше не мог проходить сквозь них; но при этом вонь, как ей показалось, стала еще сильнее. Глаза ее начали слезиться, и она закашлялась.

– Простите, но этот запах...

Самодовольная улыбка тут же сползла с лица Гауэра, и оно стало пунцовым.

– Вы чувствуете запах – вот черт! Ну, конечно же, вы его чувствуете. Я думал, что хорошо вычистил мои туфли, однако, похоже... – Он недовольно скривился. – Ну, да, это все из-за вашего брата.

– Из-за Стивена?

– Нет, другого. Он вынес ведро с чем-то... неприятным как раз в тот момент, когда я слезал с лошади. Боюсь, я не узнал его и попросил присмотреть за лошадью, а он, по-видимому, обидевшись, выплеснул содержимое ведра прямо на мои туфли.

Харриет недоверчиво взглянула на кожаные туфли мистера Гауэра. Они были в пятнах грязи.

Она наморщила нос.

– Я уверена, Деррик сделал это не нарочно.

– А я уверен в обратном, хотя он и заявил, что это просто случайность, ручка сама выскользнула у него из руки.

– Если он сказал, значит, так оно и было, – решительно заявила Харриет, хотя на мгновение у нее перед глазами промелькнула хитрая ухмылка Деррика.

– Нет, он это сделал специально! – Гауэр обиженно поджал губы.

– Ладно, может, и так. – Харриет упрямо вскинула подбородок. – Он не слуга, чтобы заниматься вашей лошадью.

– Но он был одет как слуга, и, кроме того, моя ошибка не оправдывает его поведения.

– Согласна, не оправдывает. Если Деррик специально запачкал ваши туфли, то он не прав. Но и вы тоже не правы, поскольку не выказали ему должного уважения.

Губы мистера Гауэра вытянулись в ниточку.

– Я дал ему шиллинг за труды. С учетом печального финансового положения вашей семьи другой был бы рад заработать...

– Что?! – Харриет рывком поднялась с места. – Мистер Гауэр, благодарю вас за ваш визит.

Банкир нахмурился и с неохотой покинул удобное кресло.

– Мисс Уорд... Харриет... Я только хотел сказать, что ваша семья находится в очень тяжелом положении...

– Мне наплевать на то, что вы об этом думаете: вы нанесли оскорбление Деррику и всем живущим под этой крышей, швырнув ему монету, словно он не более чем мальчик на посылках. Вам еще повезло, что меня не было во дворе: я бы опорожнила ведро не на ваши туфли, а гораздо выше.

– Гораздо выше? Да как вы можете такое говорить? Вы только посмотрите на это! – Гауэр высоко поднял ногу.

Харриет зажала нос рукой:

– Ужасно жаль, что вы вообще вошли в дом, так как теперь мне придется заново чистить ковры.

Гауэр опустил ногу, и его лицо пошло красными пятнами.

– Так вот она – плата за все, что я сделал для вашей семьи...

– Сделали для нашей семьи, бесконечно доставая нас по поводу платежей?

– Но это просто моя работа...

– Точно. Это ваша работа. Поэтому не приходите сюда большей перестаньте скулить, что в душе вы печетесь о наших интересах. Вас интересуют только деньги – наши деньги, и ничто другое.

Внезапно Гауэр вскинул голову и расправил плечи.

– Возможно, когда-то это и было правдой, но теперь... Харриет, я не притворяюсь. Вот уже много месяцев я восхищаюсь вами и вашей решимостью, хотя, откровенно говоря, ваше положение внушает мне некоторые сомнения.

– Какое несчастье для моей семьи! – Харриет обожгла его взглядом.

– Именно так. Но все еще можно спасти; У вас остался всего один платеж, и Гаррет-Парк будет полностью вашим. Конечно, я понимаю, что у вас больше ничего нет за душой – ни вы, ни ваши сестры не имеете приданого, не так ли?

Тут уж Харриет разозлилась не на шутку. Да как смеет этот человек задавать подобные вопросы?! Она вовсе не была уверена, что сможет выставить его за дверь, не наговорив ему при этом чего-нибудь, о чем наверняка потом пожалеет.

– Это вас абсолютно не касается.

– Нет, касается, – мягко произнес Гауэр. – Несмотря на все мои сомнения, чего у вас никак нельзя отнять, так это ваше благородное происхождение. Ваш отец фигурируете книге Дебретта, ваша мать в девичестве носила фамилию Стэндиш. Я рискну сказать, что в этих местах нет более родовитого семейства, чем Уорды.

– Мистер Гауэр, к чему вы клоните, говоря все это?

– Все очень просто, моя дорогая. После долгих раздумий я все же решил жениться на вас.