– Эээ, – тяну, потому что из головы вмиг вылетают все мысли.
Его крепкие объятия и тихий напряженный шепот действуют на мое сознание как гипноз.
– Красноречиво, – усмехается Степан и отпускает меня.
Снова разворачивается и невозмутимо продолжает идти дальше. Я медлю пару секунд, ощущая, как щеки заливает румянец, а сердце бьется немного быстрее обычного.
– До завтра доберешься? – хмыкает сосед, бросив на меня короткий взгляд.
Прихожу в сознание. Быстро иду за ним, приподняв полы огромного халата.
– Присаживайся, стихийное бедствие, – кивает Степан мне на стул и достает прозрачные чашки. Разливает в них янтарного цвета чай, ставит передо мной на стол и я чувствую сладковато-свежий аромат липы. На столе стоит мой пирог. С удовольствием отмечаю, что кусков стало меньше, а значит выпечка пришлась соседу по вкусу.
Обнимаю чашку руками, вдыхаю горячий ароматный пар и делаю аккуратный глоток.
– Да я тебе разбавил, как ребенку, чтобы не ошпарилась не дай бог, – усмехается мужчина и отпивает из своей чашки.
– Спасибо, – проглатываю колкость.
Мне кажется, я могу пить кипящую воду прямо из горла чайника и моюсь при такой температуре, что черти бы сварились. Я мерзлявая. И зиму не очень-то и люблю. Особенно, когда сильные морозы или влажность и ветер.
Сосед странный. Я впервые встречаю такого мужчину. Я даже не знаю, как его охарактеризовать… Тот же разбавленный чай… Это ведь тоже забота в какой-то мере. Странная, конечно, грубая и немного унизительная, но забота.
Он… мужлан. Грубиян, хам и смотрит на меня, как на глупую лягушку, повторюсь, но… одновременно с этим заботится.
Я даже представить себе не могу, что было бы, если бы я позвонила, например, своему еще тогда мужу. Да Виталик бы мне мозг выжрал вместе со спинным. А потом уже вызвал спасателей. Еще бы обиделся и не разговаривал неделю. Может, я ошиблась и Степан какой-нибудь детский врач или тренер, поэтому такой терпеливый?
– Степан, а вы детей любите? – перевожу взгляд с кружки на него?
Рука соседа с чашкой останавливается в нескольких сантиметрах от его губ и возвращается обратно на стол.
– Это деловое предложение или намек? – выгибает бровь. – Предохраняюсь.
Давлюсь чаем и сдавленно кашляю.
– Слушай, ну давай не будем повторять вчерашний день? Удивляй меня и дальше. – вздыхает Степан.
– А что вы мне под руку вечно всякие гадости говорите? – выдыхаю, вытирая слезы с ресниц.
– Нет, давай вернемся к детям. Хочу понять логику вопроса. – откидывается мужчина на стуле и скрещивает руки на груди. – Развивай мысль.
– Да просто хотела узнать, не доктор ли вы?
Степан щурится, пристально сканируя меня взглядом, будто пытается прочитать мысли.
– Я похож на человека, который любит детей? – наконец, усмехается.
Ну, с условием, что он холостяк, а ему уже явно за тридцать, видимо, сосед не торопится строить семью.
– Не очень, – качаю головой.
– Так… я похож на врача?
– Нет.
Я не знаю, сколько зарабатывают врачи, но явно не на дизайнерский ремонт и куртку за пол ляма.
– Угу, – кивает Степан. – То есть, логически рассуждать ты все же умеешь? Что тогда натолкнуло тебя на эту светлую мысль о детях?
– Вы… терпеливый. Я подумала, что раз вы терпеливый и умеете оказывать первую помощь, возможно, работаете с детьми.
– Бабская логика, – качает головой сосед, снисходительно улыбнувшись. – Я терпеливый, потому что терпеливый, и просто умею оказывать медицинскую помощь. Так нормально?
– В смысле? А что не так с… “бабской” логикой?
– Она нелогичная.
– А мужская – логичная? – скептически поджимаю губы. Что это за сексизм?
Степан кивает.
– Ну, приведите тогда примеры. Давайте про меня.
– А не обидишься? – усмехается Степан.
Ну, что он может ляпнуть более обидное, чем это принижение женщин в общем? Отрицательно качаю головой.
– Ну… – сосед снова сканирует меня взглядом и мне хочется сильнее запахнуть и так запахнутый халат. – Живешь ты в элитном районе. Но без мужика. Квартира в собственности, иначе бы ты не скандалила. Машина… простенькая, но не ведро с болтами. В ценах на ремонт не разбираешься, значит, сама на ТО не возишь.
Нифига себе! Мой жук, хоть и не самой свежей модели, но все же не так уж и мало стоит! Правда, я купила его еще тогда, когда не считала деньги и теперь, конечно, не всегда могу себе позволить вовремя его обслужить или отдать на полировку и детейлинг.
– Дома жратвы нет, а это значит, что ужинаешь чаще в ресторанах. – продолжает перечислять Степан, а у меня вытягивается лицо от удивления. – Натура скандальная, однако, когда видишь выгоду, переобуваешься и играешь скромную овечку. Разбираешься в брендах, поэтому сразу просекла мой уровень доходов. Одеваешься незамысловато, косишь под простую девочку. А бельишко любишь дорогое. – вот тут я краснею как помидор. – Знаешь, чем заинтересовать папика. У тебя их, видимо, два. Один побогаче. Букет подарил попроще, потому что считает цветы ненужными вениками и бабскими штучками. Другой пускает пыль в глаза красивыми жестами. Возможно, ты решила переключиться на меня, как на более перспективного. Обязан предупредить, что я не плачу за секс. Мне он достается даром по первому требованию. Хотя, губы у тебя, конечно, просто созданы для минета. Короче, ты – содержанка. Угадал?
Смотрю на соседа во все глаза, не мигая. Поджимаю губы, чтобы он на них не пялился.
Он думает, что я… проститутка? Вот спасибо!
Мысленно пытаюсь подобрать аргументы, но он так логично все разложил, что я бы, наверное, и сама поверила в содержанство, если бы мне рассказали про такую девушку.
– А зачем же вы мне помогали, если были уверены, что это для того, чтобы вас соблазнить? – задаю единственный вопрос, который могу выдавить из себя.
– Интересно было, что еще ты можешь придумать. Вот с фоткой и полотенцем вообще огонь.
Да уж… Вот это логика.
В носу начинает щипать… А я обещала не обижаться. Но это капец как обидно! Стараюсь дышать медленно, чтобы не начать шмыгать, прячу лицо за чашкой чая.
– Да не смущайся, каждый зарабатывает, как умеет. – подмигивает Степан.
Господи, почему нельзя людям бить посуду об голову? Закрываю глаза, выдыхаю.
– Спасибо за гостеприимство,.. я, наверное, пойду.
– Куда? У тебя же ключа нет.
Не слушаю его. Встаю, скидывая халат. С колен падает чалма для волос. Сосед поднимается следом и, пока я присаживаюсь, чтобы поднять свою вещь, подходит ближе.
Бросаю на него короткий взгляд снизу вверх.
– Ох, как это красиво, – хмыкает он и внезапно касается моего подбородка.
Слегка давит пальцами вверх, чтобы я снова посмотрела на него, проводит большим по губам. Меня парализует от неожиданности. Напоминаю себе козу, которая деревенеет и падает в обморок, когда пугается.
– Может, ну его, эти принципы? – усмехается плотоядно Степан. – По минетику и разбежимся?