Как приручить соседа

Глава 29. Мне нравится

Настя не успокаивается. Она рыдает до спазма в горле и кашля. Ее лицо уже опухло от слез и мне безумно, просто безумно тошно, что я не разбил этому мудиле рожу. Надо было.

Он, хоть и не сильно уступает мне в габаритах, сдулся бы при первом ударе, сразу же при виде своего разбитого носа. Но… с ним живет дочка Насти. Она могла испугаться разукрашенного под хохлому папашу.

Я знал, что могу победить его и без драки, потому что он – слабак. Никогда сильный мужик не станет издеваться над беззащитной женщиной. Никогда. Будет бухой, злой как черт, – не тронет. Точка.

Да, может ненавидеть, орать, делать что-то назло. Но никогда не перейдет ту грань, после которой ни один нормальный мужик ему руку не подаст.

А этот пидорас – я уверен – он просто латентный садист. Выбрал себе жертву, которая не может дать отпор, и самоутверждается за ее счет.

Что бы мне ни говорила Настя, при каждом упоминании бывшего в ее глазах вспыхивают страх и черная ненависть.

И Стеша, которая напрягается от каждого громкого слова, меня тоже очень волнует. И, кажется, какое мне дело до чужого ребенка, ведь у него есть мать и отец, которые что-то там порешали между собой?

Возможно, потому что его сумасбродная мать так нагло вторглась в мое уютное, одинокое личное пространство, что невольно стала частью моей жизни? Или, может, потому что я начинаю хотеть детей, которые вряд ли у меня появятся?

– Насть, сколько лет Стеше? – сажусь рядом на кровать, немного отодвигая ее ноги.

– Три, – выдыхает она осипшим голосом и снова всхлипывает.

– Ну, тише ты, – глажу ее по руке. – А сколько она с этим мудилой живет?

– Полтора. – Настя закрывает лицо руками и снова глотает рыдания.

Я вообще не знаю, как успокаивать женщин. Мне обычно не приходится быть свидетелем истерик. У меня либо чисто деловые отношения с противоположным полом на работе, либо такие же деловые в кровати. Не подкупать же ее мороженным, как маленького ребенка?

– Насть, мороженное хочешь? – вздыхаю.

Отрицательно качает головой.

– Пошли ко мне, я тебе антистресс дам.

Отрицательно качает головой.

– Пошли, говорю. – достаю из куртки ключи и подхватываю легкую, как пушинку, соседку на руки.

Вот реально – катастрофа. Я настолько вредной и сумасбродной бабы в жизни не видел. Еще и жалуется на меня постоянно. А потом приходит за помощью и смотрит таким ангельским взглядом, что отказать невозможно. Хотя, как “приходит”? Один раз всего и пришла, когда замок закрылся. Все остальное время я сам спасал.

Нас будто лбами кто-то сталкивает. “Вот, посмотри, какая дурная, пропадет же!”

Дурная… И красивая. Одни губищи чего стоят.

И почему-то складывается ощущение, что она вечно окусывается не потому, что стерва, а потому, что мужиков ненавидит. Обороняется.

Опять ее жопа голая у меня под пальцами покрывается гусиной кожей и я невольно поглаживаю ее, чтобы согреть. Машинально выходит и подбешивает изрядно.

Потому что я сразу, как увидел ее на пороге, поставил крест на нашей соседской дружбе, но не отметить, что баба симпатичная, не смог.

Потому что я ненавижу людей, которые устраивают подлянки в тихую. Но эта будто молила меня о помощи. И я помогал. И ничего от нее не хотел, кроме секса. А теперь… я не только секса хочу. Я помочь ей хочу. Я же вижу, что девка не справляется. И дочь ее жалко. Чисто по-человечески.

Но, почему-то меня очень волнует, что Настя может замерзнуть. Почему с другими это не работает?

– Подожди, сейчас халат дам, – захожу в квартиру, сажаю ее на кровать и усмехаюсь. – Свой, не переживай.

Слышу, как кот орет в районе гостиной и неотвратимо приближается к нам. Накидываю на соседку халат, снова укутываю ее одеялом и даю в руки подоспевшее чудовище, которое за пару дней жизни в моей квартире успело понаставить своими когтями зацепок на моих костюмах и шторах.

– Хоть корм отработаешь. – смотрю на кота и снова на Настю.

Настенька… Она сейчас и правда напоминает мне героиню сказки, которую посадили жопой в сугроб и оставили замерзать. Вздыхаю, ухожу на кухню и достаю из бара коньяк. Выбираю позабористей, выдержанный. Чтобы ее побыстрее расслабило. Нельзя же столько времени рыдать. В конце концов, все живы. Даже те, кому не следовало бы.

Беру пару стопок и горсть конфет, что так понравились Стеше. Возвращаюсь.

Настя смотрит в одну точку перед собой, то и дело всхлипывая.

Сажусь рядом, пихаю ей в руку стопку и наполняю наполовину.

– Пей, – киваю, когда соседка с сомнением смотрит в нее.

Она отрицательно качает головой, а я подталкиваю стопку к ее губам.

– Я… д-дурная, – всхлипывает Настя.

– И не поспоришь, – усмехаюсь. – Я привык. Пей.

Практически силой заставляю выпить коньяк и заталкиваю в пухлый рот конфету, не упуская возможности прикоснуться к губам. Я, как одержимый, снова хочу попробовать их на вкус.

С каким бы удовольствием я сейчас всю ее попробовал. Но… бурные потоки из глаз никак не останавливаются и не располагают к продолжению.

Наливаю себе стопку и выпиваю, не закусывая. Снова наливаю половинку Насте.

– Я н-не могу, – шепчет она.

– Можешь, – заставляю выпить вторую рюмку, обнимаю ее за плечи.

Настя сидит, привалившись к моей груди и то и дело всхлипывает, но я замечаю, что уже не плачет. Поглаживаю ее по руке. Молчу.

Вопросов – тьма. Но я боюсь, что как только начну задавать их, она снова начнет выть.

– Давай еще рюмку, – отстраняюсь и ее голова безвольно падает на грудь. Вырубилась.

Проверяю на всякий случай пульс. Все нормально, просто заснула.

Хмурюсь, не зная, как поступить. Уносить обратно в ее квартиру – а вдруг проснется? А вдруг на эмоциях натворит что-то? Оставить у себя?..

Я не привык, что в моей кровати кто-то спит, кроме меня и теперь уже одной пятнистой морды. Принципиально не оставляю на ночь тех, с кем сплю. Только секс и такси до дома. Совместный сон – это уже другой уровень общения с женщиной. Какая-то доверительная близость. Предложение ей задержаться в твоей жизни дольше, чем нужно для удовлетворения потребностей.

Но с Настей-то мы не спали. И вряд ли эта ночь что-то изменит.

Вздохнув, аккуратно перекладываю ее на подушку и укрываю одеялом. Выключаю свет, иду в душ. Когда возвращаюсь, кот уже спит у Насти в голове. А она то и дело судорожно вздыхает, даже во сне не в силах успокоиться.

Ложусь рядом и рассматриваю ее в приглушенном свете ночника. Отмечаю, что ее не хочется побыстрее выпроводить. Хочется обнять, чтобы она успокоилась окончательно.

Бред какой-то.

Отворачиваюсь, выключаю ночник и закрываю глаза, но сон не идет.

Пялюсь в темноту. Даже перед проверкой такого не бывает.

Встаю покурить, попить воды, снова ложусь. Наверное, мое тело не привыкло отдыхать в кровати с женщинами.

Тихо рычу и поворачиваюсь к Насте. Смотрю на очертания ее силуэта в темноте. Вздохнув, двигаюсь ближе и притягиваю ее к себе. Вдыхаю легкий аромат ее волос с запахом чистоты и шампуня. Чувствую, как она сквозь сон обнимает меня в ответ и устраивается поудобнее на моей руке, будто мы всегда так спим.

Покрываюсь мурашками. Понимаю, что хочу ее и в то же время не хочу будить, потому что то, что сейчас происходит… мне нравится.