Как велит сердце (СИ)

22

Где-то через час, оба встрепанные, мы лежали в объятиях друг друга и смотрели на последние лучи солнца, скользящие по веточкам и листве. Я вспомнила о рубашках и хлопнула себя по лбу. Распотрошила мешок и стала вытаскивать рубашки и пересыпать крупу в мешочки, а рубашки вытряхивать. Одну подала Дару, он с удовольствием переоделся. Его истрепанную рубаху я сразу закинула в огонь. Уже стемнело. Дарэль подправил огонь и прилег, а я складывала продукты в мешок. Потом занялась собой. Привела себя в порядок, глотнула отвара и, захватив кинжал Дара (сам настоятельно вручил), отправилась в путь под напутственные слова Дара, что если не приду, то он меня с того света достанет. Я рассмеялась и чмокнула его в щеку, напомнив выпить снадобье и натереться. Он сейчас будет способен только на то, чтобы выпить лекарство и уснуть. Слабость давала знать о себе. Хорошо, что регенерация у эльфа отличная, плюс зелье. Как мужчину лишнее теперь его не мучает, так что должен справиться.

Выйдя из света в тьму, я стала двигаться медленно, чтобы глаза привыкли к темноте. Идти по лесу в темноте было жутко неприятно, хотелось вернуться к огню в объятия Дара, только слово, данное девушке, нуждающейся в помощи, гнало вперед. Шла долго и к лагерю дошла уже часам к одиннадцати. Кутерьма была, но странная, наигранная что ли?! Чувствовалось, что разыгрывают спектакль, а не пьют. Я насторожилась и залегла. Тихо поползла по всему периметру лагеря и обнаружила охрану в нескольких местах. Они были бестолковые, однако это воины, а мне с ними связываться ни к чему. Можно, конечно, проскользнуть, но как выбираться обратно с пленниками? Решила залечь рядом с одним из постов, что мне показались толковее. Если мужики пьют целыми днями, то без выпивки долго не выдержат, а, значит, можно будет добавить в пойло снотворное, вызвать такие глюки, что зарекутся грабить. А вот главаря и его шавок придется ликвидировать. Ой, не по душе мне это, но если оставить их в живых, то к ним попадут в руки другие и опять пострадают безвинные.

Я думала о своем и лежала недалеко от поста. Потом стала вслушиваться в разговор охраны, заодно узнала свежие сплетни, чьи-то тайны. Ну, надо же, мужчины трепятся не хуже женщин, а еще нас называют сплетницами! Вот и нужная информация. Один из грабителей, только что подошедший, сообщил, что на днях еще одно дело должно выгореть. Какой-то лорд едет на бал в королевский дворец с дочерью, чтобы представить ее королю, соответственно драгоценностей и золота будет немерено. Что послезавтра должны доставить выкуп за двух «цыпляток», которых потом выпотрошат. Меня передернуло от мерзости, и все человеколюбивые мысли улетучились. Убить всех. Но рука не поднимется. Жаль только дуралеев, примкнувших к шайке, в надежде на легкие деньги и бесплатную выпивку.

Караул сменился, пришли ребятки уже изрядно взявшие на грудь. Вдруг один из них принюхался и направился в мою сторону. Я вжалась в землю под корягой. Он постоял немного почти у моей головы и пошел обратно. На встревоженные голоса ответил, что ему что-то показалось. Потом слева от меня в шагах десяти кто-то пробежал. Стража сразу замолчала, а потом послышались выстрелы. У меня зазудела голова: та-а-ак, Лемеш говорил, что огнестрельного оружия у них нет, оказывается есть. Правда, пороховое. О-опа, мысль! Есть порох, можно сделать бо-ольшой бум! Я вынырнула из своих мыслей, а моя стража, оказывается, поскакала за кем-то неизвестным. Этому неизвестному респект и благодарность, а я поползла дальше. Теперь у меня был план: забрать пленных, взорвать к чертовой бабушке избушку на курьих ножках, чтобы там остался весь разбойничий совет во главе с атаманом, а для этого надо найти, где у них хранится порох.

Я очень тихо подобралась к другой группе стражи и поняла из их слов, что здесь конкретная ловушка. Они ждут меня, но, как оказалось, с другой стороны. Ума не приложу, как мог кто-то догадаться, что я приду? Ведь девушке я могла и лапшу навешать, чтобы она не верещала, и удрать. Не могла ж она отказаться от последнего шанса на спасение и рассказать обо мне? Или я настолько предсказуема? Что ж, все же надо попытаться их вытащить и взорвать избушку. Почти не дыша я проскользнула в двух метрах от группы охраны. Сейчас я припоминала, что в сенях стояли три бочонка. Для вина они малы, а вот для пороха — то самое. Кто не рискует, тот не пьет шампанского. Была, не была. Укуталась поплотнее в плащ эльфа, который зацепила среди вещей сегодня, и тенью прошла мимо стражи, которые стояли не у двери, а возле одного из шалашей, в метрах пяти от открытой двери. Войдя, я сразу прошла к оружейному арсеналу. Да, бочечки стояли тут. Я присела за них, сдвинув их вплотную, таким образом загородив себя и начав тихо расковыривать дырки во всех трех. Минут через двадцать стража вернулась на место у двери и продолжила занимательную беседу:

— Жбан еще не вернулся. Что-то мне подсказывает, что тот, на кого мы охотимся, не человек, а нечисть («угу, правильно, считайте так!»)

— Да брось ты страху нагонять! Маг же сказал, что это простой человек. Я ему верю. («так вот что, у них есть маг. Это плохо!»)

— Так что же твой маг не предсказал, что жратву, одежку и эльфийские шпильки свистнут? Или что эльфа звери сопрут? Почему он только сегодня видел, что какая-то баба всех убьет махом? Врет он. Не верю не единому слову. Если правду говорит, то это нечеловек. Такой прочесон по лесу и никого! Не-ет, что не говори, или маг ошибся, или врет.

— Ладно, не болтай лишнего, услышат, голову сорвут вместе с языком. Тем более, что маг у хозяина сидит, выйдет, плохо будет всем, знаешь же, что он чокнутый.

— А «цыплят» еще не зарезали?

— Нет, выкуп получат, потом маг на опыты пустить собирается. Девку жалко, мне б отдали лучше…

— А последний улов хорош, хозяин перстень выцепил с изумрудом, ого.

— Лаш, тебе точно голову отрежут.

А дальше их гы-гы-гы и прочая чушь. Я слушала и ковыряла центральный бочонок. Дыра получилась внушительная, порох стал высыпаться на пол, а я его отгребала в сторону. Нагребла кучку и стала ссыпать его в платки, сама не знаю зачем. Потом второй, третий. У атамана гульба, гул, шум, болтовня. Но постепенно все утихло.

Стража сменилась другой, миновала полночь, час, два, полтретьего все спали. Я сама, преодолевая сон, поспешила тихо войти в комнату к атаману. Тускло горела свеча. Чад и вонь невозможная: запах грязи, сивухи, табака. Я вытащила кинжал и, неслышно ступая, стала обходить храпящих мужиков, пытаясь отыскать мага. К двери чулана даже подходить не стала, наверняка сигнальный маячок или заперто. Нужен маг. Его я отыскала за занавеской в кровати. Храпел едва ли не громче всех. Достала пузырек с сильным снотворным и осторожно влила семь капель в рот. Потом по очереди стала вливать по три капли. Атаману (узнала по богатому оружию и перстню с крупным изумрудом) тоже влила семь капель, если не взорвутся, то продрыхнут сутки, не меньше. Провозилась минут пятнадцать. Потом обыскала человека у входа, оказался стражником, у него был ключ от чулана и от оков пленников. Ключи забрала. Аккуратно вкатила бочонок с порохом, просыпала к нему дорожку, чтобы запереть их и успеть уйти, а кончик вывела к двери. Тихо вышла из комнаты атамана, и ключом отперла чулан. Пленные спали. Я тихо разбудила девушку, прикрыв ей рот ладонью. Она испуганно и одновременно облегченно посмотрела на меня. Очень тихо я прошелестела, чтобы она вставала. Мужчину тоже разбудила, закрыв ему рот. Сняв оковы, кивнула в сторону дверей и шепнула им:

— В комнате не проснутся, а остальные просто спят. Стража у дверей спит. Выходите тихо, ничего не касаясь, ничего не задевая, не издавая ни звука. Везде стража. Как выйдете из избы сразу направо и под прикрытием стены в ров, там ждите. Если не приду через пятнадцать минут, пробирайтесь в лес, не ждите. Идите к ручью, там ждет эльф. По возможности, уведите лошадей. Провиант есть. Идите.

Как не странно меня оба слушали беспрекословно. Выскользнули из чулана, прошли как бесплотные тени возле стражников и исчезли за порогом. Я вышла за дверь и провела дорожку из пороха от двери чулана к двум бочонкам. Потом вновь вошла в комнату атамана. Взяла свечу и отошла к порогу, подожгла порох. Вышла за дверь, заперла ее. Тут же подожгла вторую дорожку и вышла за порог, тихо и быстро скользнула к оврагу. Меня ждали. Я только сказала:

— Присядьте. Сейчас рванет, будет паника, хватаем лошадей и деру. Держитесь меня, не упускайте с виду. Отвечаешь за жену. — И тут та-а-кой взрыв. Пламя, казалось, метнулось до небес. На миг осветилось все кругом. Все полыхало. Кто остался в живых в ужасе метался, кричали раненые, испуганные лошади рвали путы. Я махнула рукой и сказала, — Уходим. Без лошадей. Вернемся позже. Быстро.

И мы под прикрытием паники, бликов огня, нырнули в темноту леса. Быстрыми шагами уходили от разрушенного лагеря бандитов. Смешно, но я чувствовала себя командиром антитеррористического отряда, выполнившим свое задание. Бывшие пленники шли споро, хотя и спотыкались о корни, травы и кусты. Девушка пыталась было поговорить, но я шикнула на нее — слишком большой улей разворотили, надо добраться до Дарэля, а там и обсудим все. Я постоянно прислушивалась: нет ли погони или случайных преследователей, но, хвала Богам, никого не было. Так в молчании дошли до места нашей стоянки.