Каникулы с огоньком! Десяток несуразностей перед ланчем

10

Завтракали традиционно все вместе – трое адептов и малыш Чарли. Последний не менее традиционно размазывал страшно полезную кашу ровным слоем по тарелке, себе и немножко Тасе, а заодно "незаметно" таскал с ее тарелки бекон.

Впрочем, девушка и в самом деле мало что замечала, поскольку была занята очень серьезным делом: мысленно подсчитывала, сколько раз уже ее спасал Рубур. Выходило немало. А ведь она вовсе не какая-нибудь там беспомощная дева! И не трусиха совсем. Тася даже вовсе маг, и совсем скоро станет настоящим специалистом. Только вот высоты, например, боится.

Чарли, понаблюдав, как Густав намазывает масло на тост, тоже потянулся к масленке. Останавливать его никто не стал – все же масло, по крайней мере, не копченый окорок! Малыш окинул взглядом бутерброды нянек и, похоже, признал их масштабы недостойными себя. А потому подтянул к себе целую буханку хлеба и перевернул над ней масленку.

…А с другой стороны… Тася зато всегда помогала другу готовиться к экзаменам. И терпеливо до бесконечности повторяла одно и то же. Хотя ведь и Рубур далеко не дурак. Просто тонкие воздействия ему трудно даются.

– Ты смотри, Рубур, – ехидничал Густав, – вот так таскаешь-таскаешь ее на спине и не заметишь, как на шею пересядет…

Чарли, размазав половину масла по буханке хлеба, сбросил остальное прямо на стол и, широко открыв рот, запихал в него сразу половину своего чудовищного бутерброда.

Орк тем временем спокойно пожал плечами.

– В наших степях есть легенда о прекраснейшей из орчанок. Два лучших воина племени любили ее и каждый хотел привести ее в свой шатер, а дева никак не могла сделать выбор. И вот однажды племени пришлось переходить болото. Один из воинов предложил перенести красавицу на руках. Но второй не стал ничего предлагать. Молча посадил он девушку себе на шею, чтобы даже подошвы ее не коснулась болотная грязь. Переходя болото, он едва не утонул, однако возлюбленная и не заметила тягот пути. И девушка выбрала его. Поэтому у нас, когда говорят "посадить женщину себе на шею" , это означает лишь безмерное восхищение ее красотой, которой не смеет коснуться никакая грязь, и иными достоинствами. Это лишь значит, что мужчина считает ее достойной заботы и преклонения.

– Ну и что хорошего? – кисло протянул Густав. – Потом всю жизнь ту красотку на шее тянуть. Второй воин поди счастлив остался без этой чистюли, которой ножки запачкать страшно!

Рубур снова усмехнулся.

– У легенды есть и продолжение. После дошло племя до большой воды. И оказалось, что избранник красавицы, храбрый воин и искусный охотник, не умеет плавать. И тогда взяла девушка его себе на шею и переплыла море. И великий шаман племени объявил, что сами боги объединили этих двоих, чтобы каждому из них было не в тягость в свой срок донести другого.

Густав фыркнул.

– Как вижу эту красотку с мужиком на шее…

Чарли, дожевывая бутерброд, деловито намазывал оставшееся масло на стол.

“Неужели откусит?!” – мелькнула в голове у Таси изумленная мысль, однако тут же сменилась более животрепещущей.

На кузена девушка даже чуточку обиделась. Ей легенда показалась очень даже красивой, хоть и самую малость по-орочьи грубоватой.

– Кстати, о красотках, – кузен хитро улыбнулся. – Я тут встретил в лавке того художника, что застрял здесь еще прежде нас. Ты ведь хотела с ним познакомиться? Он обещал заглянуть в гости. С дочерью градоправителя!