Кейден

Глава 8

Кейден

Я лежу в постели, распростертый на спине, голый, с руками над головой, как и обычно. С каждым разом, когда Мелани делает так, меня раздражает это всё больше. Она двигается вокруг кровати, расстегивая пуговицы на блузке. Ее волосы собраны в высокий пучок, и пара выбившихся прядей ласкают нежную кожу на шее. Она позволяет шелковой рубашке соскользнуть с плеч и зацепиться за ее палец, прежде чем упасть на пол.

Ее пальцы играют с молнией юбки-карандаш на тонкой талии, и она наклоняется вперед, стягивая ее по своим бедрам, да так, что мой член поднимается по стойке смирно. Кружево трусиков вокруг ее талии и на пухлых ягодицах смотрелось идеально. По крайней мере, до тех пор, пока она не сняла их, а за ними последовал лифчик. Когда она повернулась ко мне лицом, у меня вырвался стон. Я не знаю, что в ней такого особенного. Не то чтобы она горячее, чем любая другая женщина, но то, как она преподносит себя и как контролирует атмосферу вокруг, выделяет ее среди остальных. Она очаровывает и завлекает меня взглядом.

Я не могу оторвать от нее глаз, когда она встает на колени, забираясь на постель, и перекидывает ногу через мои бедра. Ее обнаженное тело возвышается надо мной, ее ноги раздвинуты, демонстрируя киску, что нависает всего в нескольких дюймах от моего члена. Она наклоняется вперед, слегка касаясь губами моих, и я сжимаю зубы, борясь с желанием податься вперед и поцеловать ее. Она четко высказала свое мнение по этому поводу, но ее губы так близко и такие чертовски соблазнительные. Я дергаюсь в оковах галстука, обернутого вокруг запястий.

— Тор говорит, что все его мальчики чистые, — произносит она, обхватывая мой член и внимательно вглядываясь в мое лицо. Да, это так, но секс без презерватива для меня табу.

Я тяжело сглатываю и снова дергаюсь. Ее губы растягиваются в улыбке, и она начинает двигать рукой вверх и вниз по моему члену. Она поднимается надо мной и медленно опускается, прижимая головку члена к своему теплому и влажному лону. Мне следует остановить ее, но я не могу. Она такая чертовски приятная. В горле застревают стоны, и я крепко сжимаю челюсти, откидывая голову на подушку.

Я снова поднимаю голову, смотря за тем, как она медленно насаживается на меня, не переставая вглядываться в мое лицо, следя за сменой эмоций. С каждым стоном, с каждым натяжением оков, с каждым отчаянным движением ее улыбка становится шире. Ей нравится все происходящее, это ее заводит. Когда она принимает меня целиком, ее веки закрываются, а на лице появляется блаженство. Она туго сжимает меня, и я ничего не могу чувствовать, помимо ее тесной плоти, влажности и тепла. Она набирает ритм, крутя и раскачивая бедрами. Она похожа на чертову богиню верхом на мне, владеющую мной, так легко управляя моим телом. Отчаяние расползается по коже. Мышцы пресса напрягаются в спазмах. Мои руки болят от натяжения оков. Но, когда она запрокидывает голову и выпячивает грудь, становится только хуже. Я хочу прикоснуться к ней, мне, черт возьми, необходимо прикоснуться к ней. Я рычу и делаю такой рывок, пытаясь освободиться от удерживающей меня ткани, что изголовье кровати скрепит под воздействием силы.

Она снова наклоняется вперед, ее подбородок касается моей груди. Из пучка выбилась прядь волос, падая ей на лоб.

— Такой нетерпеливый, — мурчит она, вращая бедрами дразнящими движениями.

— Блять! — шиплю я.

Она широко улыбается, оборачивая пальцы вокруг моего запястья.

— Полагаю, я могла бы тебя освободить. — Я чувствую ее дыхание на губах, и как ее пальцы ласково перебирают ткань, связывающую мои запястья. — При одном условии. — Я поднимаюсь, задевая губами её рот.

— Что за условие? — раздраженно бросаю.

Ее взгляд встречается с моим.

— Придуши меня, — требует она, дергая узел и освобождая мне руки. Через секунду я хватаю ее за горло, скользя второй ладонью по ее талии.

Она не отпускает меня из плена своего взгляда.

— Сильнее, — ее бедра интенсивно двигаются, а я крепче стискиваю ее горло, от чего она начинает стонать, ускоряя темп. Я хватаю ее за талию, заставляя ее обнять меня.

— Еще сильнее, — кричит она. Мои пальцы впиваются в нежную кожу ее горла. Протяжный стон срывается с ее губ, и киска сжимается вокруг моего члена. Наблюдая за ее агонией, моей рукой на ее шее, ее обнаженным телом, объезжающим меня, все это подводит меня к краю. Я сильнее сжимаю ее горло, используя это, чтобы еще глубже проникнуть в нее. Электрические импульсы пробегают по моей коже, а мышцы напрягаются перед тем, как расслабиться с такой силой, что перед глазами начинают плясать темные пятна.

Как только она приходит в себя, то слезает с меня и отворачивается. Неважно, что произошло между нами, и как сильно она кончила или заставила кончить меня, в конечном итоге, она вновь натягивает холодную маску равнодушия, напоминая мне этим, что любая эмоция, которую я видел только что, не что иное, как временная иллюзия.

Я не знаю, почему это меня беспокоит. Так не должно быть. На самом деле, мне следует радоваться. Это упрощает работу. Она — клиент, ничего больше. И ее манера поведения всегда напомнит мне об этом, что хорошо, правда? Но мои другие клиенты не такие, как она. Другие клиенты смотрят на меня, как на дорогостоящий аксессуар, за который они заплатили, они смотрят на меня с трепетом… словно я — бриллиант, купленный на деньги их мужей, элитный «Ламборджини», припаркованный на подъездной дорожке. И я не возражаю. Они любят «Ламбо», они хотят его, они дорожат им. Мелани Майерс относится ко мне, как к мальчику на прокат, которого использует по назначению, и это сводит меня с ума. Знаете, как говорят: чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей. С мужчинами так же.

Она с характером, и я ей очарован.