Клеймо на душе

Глава 19

Настоящее

Пятницу Юля просидела дома, больше слушая телевизор, чем занимаясь какими-то делами. Глаза все же еще побаливали, да и сухость мучила. Тут и напоминать себе о каплях не приходилось, сама бегала назначения выполнять. А еще Ярик приезжал…

Не нахрапом и не внезапно, позвонил, уточнил, будет ли ей удобно? Она не выдумала причин для отказа — им нужно поговорить.

Ярослав привез огромный букет и фрукты с конфетами… Юля же почему-то вспомнила те цветы, что Дан ей в кабинет таскал в последнюю неделю, не позволяя букетам становиться увядшими. Ну, елки-палки! Никак не переключиться!

— Как самочувствие? — поинтересовался Ярослав, не особо настаивая, чтобы пройти в квартиру. Остановился на пороге, словно позволяя это Юле решать.

— Нормально, — вздохнула она немного устало. — Лучше, чем это могло бы быть. Смотрю на мир другими глазами…

— Ну и как я тебе теперь? Открылись новые черты? — поддел беззлобно Ярик, улыбнувшись.

А Юля и сама расплылась в веселой улыбке, демонстративно окинув его оценивающим взглядом с ног до головы.

— Красивый, не отнять. Кофе будешь? — отозвалась честно, а потом направилась в сторону кухни, чтобы в вазу букет поставить.

— Буду, — не отказался Ярик, уже без дополнительного приглашения разувшись и последовав за ней.

Но было что-то такое в его голосе… Юля обернулась, встретившись глазами с Ярославом. Словно и он понял: друзья они куда лучшие, чем вероятные супруги. Вот просто выкристаллизовалось это понимание между ними, даже без объяснений или лишних слов.

— Очевидно, красоты и симпатии недостаточно, — хмыкнул мужчина, верно истолковав ее осмотр. — Вы с Богданом помирились? — только подтвердив это ее осознание, уточнил Ярик, заходя на кухню.

— Сложный вопрос, — хмыкнула Юля, по ходу занимаясь цветами. — Нет, наверное. Даже не говорили ни о чем, — отставив вазу, она включила кофемашину и, наконец, повернулась лицом к мужчине.

Ярослав внимательно и пристально смотрел на нее.

— Его выбрала? — без злости, негодования или обиды уточнил он, будто просто прояснял все моменты, чтоб неясностей не осталось.

А Юля вздохнула и опустилась на тот самый стул, на котором и возле Дана утром сидела.

— Не та формулировка, Ярик, — признала она, подперев голову ладонью под мерный шум смалываемого кофе. — У нас с Даном… все так долго. И выбор… Он не вчера случился… Знаешь, мне иногда кажется, что Богдан у меня, вообще, под кожей, на сердце, на душе набит, как все эти татуировки, — глянула пытливо на Ярослава и сделала то, что мужчина от нее точно не ждал. Привстала, чуть приподняв край футболки, прекрасно зная, что там «руки» Богдана видно.

Ярослав, сориентировавшийся не с первой секунды, все же верно оценил и понял.

— А на нем твои руки есть? — с какой-то иронией даже, будто пытался ее образумить.

— Есть, — а Юля почему-то легче улыбнулась… Об этом и думала вчера… Они очень разные, не понимает Ярослав, что толкает ее на такие вот эскапады и глупости. Не то что…

Ярик кривовато усмехнулся, покачав головой, словно взрослый на детские глупости. Напомнил ей, как родители вечно реагировали, если честно. Да и показалось за то время, что знакомы были, что Ярик в принципе татуировки… не уважал.

Вернула одежду на место.

— Так что фраза «все сложно» — точно про нас с Даном, — продолжила мысль. — Однако, что мне определенно кажется неправильным, так это втягивать тебя в наш дурдом.

Юля поднялась, сняв с подставки и протянув кофе Ярославу. Включила, чтобы готовилась ей порция, с каким-то сожалением вспомнив совсем иной вкус кофе, что вчера и сегодня заваривал для нее Богдан.

Ярослав молчал пока, взяв кофе и продолжая пристально смотреть на нее, будто еще колебался.

— Невелико счастье жить с женщиной, которая другого мужчину любит, Ярик. Сама так жить не хотела бы, и тебя на подобное обрекать не буду, потому что ценю нашу дружбу. А я его люблю, — скорее опустошенно, нежели счастливо, признала Юля. — Хотя иногда ненавижу и Богдана, и себя за эту дурацкую любовь, которую вытравить из себя не в состоянии, несмотря ни на что, — вперилась взглядом в свой кофе, наслаждаясь ароматом.

— Не люблю, когда за меня решают, — хмыкнул Ярик, впрочем, это не походило на спор, скорее, констатация. Сел на стул, что напротив стоял.

— Я и не решаю, я правду говорю. Да и сколько наша дружба выдержит, если я от него отказаться не могу? Разве это настоящее партнерство, что в семье, что в бизнесе? — отпив горячего напитка, как-то уверенней себя почувствовала, пусть и тема такая щекотливая. — Я ведь… Ладно, давай на чистоту, Ярик. За эти три года я и разу ни себе, ни ему отказать не могла. Ни в чем. Говорю ж, как под кожей Дан у меня. Болею им, — улыбнулась чуть виновато.

— От любой болезни лекарства есть, тем более от психологической зависимости, — казалось, Ярик не рассердился, но понял, что она о сексе говорила. — Психотерапевтов сейчас достаточно.

— Знаю. И даже ходила, работала с этим, — невесело рассмеялась Юля, вновь вернувшись к своему табурету. Распаковала конфеты, которые Ярослав принес, поставив на центр стола, чтобы и он угощался. — Только… Не хочу я тебя предавать, Ярик. И его тоже… Никогда Дану не изменяла, что бы он там ни думал и чему ни верил бы. И даже представить не могу, чтобы позволить кому-то другому себя коснуться, понимаешь? — подняла пытливый взгляд на мужчину, все же не чувствуя себя в своей тарелке.

Как и думала вчера, не так и просто ей было откровенность настолько с Ярославом вскрывать. Это с Богданом о чем угодно могла разговаривать… когда они в принципе говорили. В чем и основная проблема же у них, выходит.

Ярослав молча смотрел на нее, также внимательно и пристально. Оба друг друга поняли. А еще увидела в его глазах и осознание, согласие с тем, что ни одному из мужчин приятно не будет, как бы он там к понятию «любви» не относился. Не готов был Ярослав делиться, даже «партнером», и она его понимала. Сама себя поделить между двумя не сумела бы.

— Ладно, хорошо. Я услышал тебя и принял твою позицию, — вздохнул наконец Ярослав, но не то чтобы опустошенно или несчастливо, скорее, с тем самым умением подстраиваться под обстоятельства, которое она в нем и при разногласиях в бизнес-вопросах видела. — Но оставаться друзьями нам никто и ничто помешать не может? — подмигнул.

— Тут — с удовольствием, — улыбнулась так же широко, как в начале встречи, испытав облегчение, что этот вопрос решили и обсудили, больше не лукавя и не притворяясь.

— Тогда, как друг, — глянув чуть с хитрецой, Ярослав допил свой кофе и поднялся, — хочу тебе сказать, что вам с Саенко точно стоит парадигму отношений поменять, иначе вряд ли что-то толковое выйдет. Ну, или кинь его, что ли, — пошел он в сторону выхода.

— Не поверишь, — еще веселей рассмеялась Юля. Встала, чтобы его провести. — Раз тридцать его кидала уже. В последний раз — неделю назад, но это как-то не так у нас работает.

— Сходите оба к психотерапевту, — посоветовал напоследок Ярик. — Или напейтесь вдвоем, что ли. И наорите уже друг на друга, высказав все, что накопилось, — глядя на нее с каким-то снисхождением, предложил.

— А что, помогает? — заинтересовалась Юля.

— А кто вас знает, что вам поможет, но тоже ведь вариант, — передернул плечами… друг.

— Я подумаю, — заливисто рассмеялась вдруг Юля, представив эту картину. Пусть Ярик и не знал, что с Даном-то она как раз иногда позволяла себе алкоголь, сама картина того, как они будут… обсуждать отношения в таком состоянии, казалась ей смешной.

Обычно Юля себя от него вообще тогда удержать не могла, все стоп-краны срывало, обоих накрывало с головой потребностью и тягой друг к другу. Или Ярик на это и намекал, что самый честный подход?

— Подумай, — еще раз кивнул Ярослав, уже выходя в подъезд. — И, если какая-то помощь будет нужна, звони, не стесняйся. Друзья на то и нужны. Ну и по работе, надеюсь, у нас все неизменно?

— Да, я тоже на это надеюсь, — уверенно заявила Юля, искренне благодарная ему на самом деле за это понимание и здравомыслие, хоть для нее самой и чужд был настолько взвешенный подход к вопросу отношений. Возможно, в этом и нуждалась.

Попрощалась таки с Ярославом, но, не успела вернуться в кухню, как начал трезвонить мобильный.

— Как ты, малая? — вот словно чувствуя все, настроившись на нее, поинтересовался Дан. — Чем занимаешься? Может, тебе привезти чего-то надо? Еды какой-то? Любые капризы.

Юля не сдержала смешка.

— Ты подозрительно внимателен, Дан. Отвыкла я как-то за эти годы. Все есть. Сама справлюсь, — ввернула, хоть и беззлобно. — Гостей встречаю-провожаю, душеспасительные беседы слушаю… Или мозгоспасительные, не знаю, — поделилась с ним, специально дразнясь, зная, что Дан заглотнет наживку.

— Каких гостей? — тут же, ожидаемо, насторожился Богдан.

— Ярослав приезжал, проведывал. Конфетами и фруктами снабдил, цветами порадовал… — не скрывая, но и позволив повиснуть многозначительной паузе, честно призналась.

Ей было интересно услышать его реакцию. Увидеть, конечно, было бы лучше, но и так…

Дан резко выдохнул сквозь зубы. Вдохнул… И опять выдохнул, явно подбирая слова, что, кстати, ее обрадовало. Все-таки было бы нечестно не заметить, что мужчина очень старался изменить свою импульсивность и крайне эмоциональную реакцию, пытался взять под контроль свой взрывной характер.

— И что Крапивин от тебя хотел? — что ж, Богдану удалось спросить это почти спокойно.

— Самочувствием интересовался, посоветовал голову полечить у психотерапевта, чтоб за тобой меньше страдала, конфетами побаловал, — ровно отозвалась Юля, съев как раз по дороге одну конфету.

Вкусно. Впрочем, она не сомневалась, что Ярик только лучшее привезет. Он был очень хорошим, прекрасным мужчиной и человеком. Вот только точно не для нее. Или она ему не подходит.

— Надеюсь, ты его с последним советом нафиг послала? — не особо довольно проворчал Богдан. — Сами разберемся.

— Я у психотерапевта и так уже была, Богдан. Самой хватает мозгов понять, что у нас сплошной надрыв и боль. Это не любовь, это пытка какая-то. Так быть не должно. Даже расставшись, мы продолжаем друг друга мучить…

— Я не хочу расставаться, малая! Наоборот, я готов на любые твои условия, чтобы прощение заслужить, — тихо и хрипло выдохнул вдруг Дан в трубку.

С таким выражением потребности и нужды, с такой страстью, что Юля обмерла, и в груди так сладко екнуло… но и больно укололо, еще не улеглось ничего.

— Дан…

— Хочешь, и я похожу к этому твоему терапевту? Что угодно…

— Дан… — выдохнула, заставив себя собраться. И представить его в том кабинете не смогла бы, вот честно! — Ну о чем ты? Какие условия, шансы? Ты ведь и сейчас ревнуешь, я же знаю. Теперь к Ярославу. Ты мне не доверяешь совсем! А это меня мучает и уничтожает. За что? Не предала же ни разу. Ты нас заставил столько страдать только потому, что так и не доверял мне, выходит. Ты меня за эти годы пережевал и растоптал этим всем…

— Я и себя выпотрошил этим, малая. Ненавижу себя за это. Знаю, что тебя извел, жить не давал обоим… Но ты для меня — все. Я без тебя не то что никак — не живу. Я не хочу без тебя, Юля…

— Я… — она всхлипнула, задохнувшись от боли и того комка душащих эмоций, что перекрыли и горло, и грудь. Замолчала, зажмурившись. Во рту было горько. И дело вовсе не в черном шоколаде конфеты. — Я не готова об этом говорить, Дан. И не уверена, что это можно извинить и искупить хоть чем-то. Сейчас не уверена…

— Но ты же меня любишь, феникс, — тихо, сломанным голосом, но уверенно произнес Дан. Почти шепотом. Так, будто только в этом утверждении надежду и черпал в последнее время.

— Люблю… — ей нечем было крыть такое утверждение. — Но это не от чего не уберегло. И не значит, что я простить готова, — снова набрала побольше воздуха в грудь, которая реально болела. — Иди, работай, Дан. Решили же, что до понедельника не поднимаем тему, — почти жалобно попросила она, поняв, что по щекам слезы побежали.

И прервала разговор.

«Люблю тебя. Безумно…» — тут же пришло сообщение от Дана на ее телефон. И сердце в конце.

В этом и проблема, наверное, что ума, взвешенности в их любви и чувствах всегда было мало, одни порывы и вспышки, взрывы и страсти, сметающие все на своем пути ураганом. А так ничего толкового не построить, что жизнь им и доказала. И вот это точно нужно менять… если она хоть малейшую вероятность допускает, что готова ему позволить попробовать заслужить прощение.

Не ответив ничего словами, просто послала смайлик в виде разбитого сердца. И, отложив телефон, пошла закапывать глаза, которые пекло до рези.

Дан приехал утром в субботу. Не звонил, очевидно, понимая, что Юля велит не появляться. Именно так ответила в пятницу вечером, когда он сообщение прислал, наверное, уезжая из офиса. Ночь кое-как проспала, хоть и не то чтобы отдохнула, зато надумалась на года вперед уж точно. Как-то не анализировала все: отношения с Богданом, обиды, предпосылки их ссор и поступков, до этого эмоции превалировали. А сегодня, то ли после разговора с Яриком, то ли просто время пришло, именно отстраненно рассматривала все случившееся, осознав, что только так сможет решить, как дальше поступать.

Но утром Дана меньше всего ожидала на пороге увидеть. Спасибо, в звонок позвонил, а не просто открыл. Правда, она еще комплект ключей родителям не вернула, вероятно, не у кого тот достать оказалось.

— Дан, зачем ты приехал?..

— Кофе тебе сварить хочу, малая, — перебив и не дав договорить, мужчина вошел, практически вынудив Юлю посторониться и отступить. Вручил… или всунул (?) ей в руки букет любимых кал. Поцеловал в макушку, коротко обняв, будто по ходу и так, чтобы не дать ей шанса увильнуть.

Хотя она не то чтобы сильно возмущалась или сопротивлялась, если уж честно говорить. И мысль о кофе, приготовленном любимым человеком, радовала, пусть и вопросов с претензиями не поубавилось.

— Богдан, ну что за подход?! — всплеснула бы руками, да цветами заняты. Пошла еще вазу искать.

— Имею право о тебе заботиться, — отозвался он из кухни. Да, там имелось все, что ему было необходимо. Все эти годы имелось.

— Сомнительное утверждение, — не согласилась Юля. Зашла сама в кухню, с удивлением увидев на столе коробку с пирожными, не заметила за букетом, видимо.

Решил Ярослава перещеголять? Мальчишки. А все равно приятно, блин.

— Юль, не бурчи. Позволь мне тебя побаловать? — непонятно, то ли просит, то ли уговаривает.

Посмотрел на нее исподлобья, хоть и начал уже над зерном колдовать, засыпая в кофемолку. Включил плиту, чтобы грелась емкость с песком, рядом стояла турка. Когда успел только все достать?

Вздохнула, нашла кувшин (ваза у нее была только одна, не то чтобы ее часто толпы мужчин букетами одаривали ранее), устроила там цветы. Махнула мысленно рукой на ситуацию, и взяла из коробки угощение.

— Вредно на завтрак сладкое есть, — не удержалась от поддевки все же.

Но в памяти всколыхнулось десятки моментов, как она когда-то к нему сбегала от их родителей, чтобы вот так же кофе попить или пожаловаться на то, как ей самостоятельности уже хочется. А Дан всегда поддерживал и понимал, сам через эти придирки прошел. И она днями у него оставалась, а могла и неделями жить — оба только счастливы были. И как жили потом вместе…Насколько же тогда все ощущалось между ними легко и здорово! Как хорошо!..

— Если не каждый день, то можно, — усмехнулся Дан, повернулся, откусил у нее, зазевавшейся, кусочек и опять вернулся к плите, следя за кофе. А глаза сверкают прямо, заметно, что очень доволен.

Вообще, очень странно все складывалось, если последние годы за отправную точку брать: не то что секса нет, а и намека открытого, а вместо этого — море нежности и заботы, про которую давно забыла уже, не врала. И хоть оба моментально вспыхивали в присутствии друг друга, Юля прям ощущала, как Дан к иному сводит.

Но тему не развивала, да и на разговорах он не настаивал. Выпили кофе, съев еще по пирожному. Потом он уехал, опять крепко поцеловав и обронив, что в офисе есть еще дела, за четверг, когда с ней был в клинике, ему надо подтянуть «хвосты» немного. Но четко предупредил, что будет звонить и писать.

— Ты не звонишь по рабочим вопросам, — вдруг поняла Юля, даже растеряно. — Спрашивай, если что-то непонятно…

— Малая, я разберусь, вспомню, а тебе хоть несколько дней стоит от всего этого отключиться, загнала себя… Ну и я не помогал, — искренне и без притворства признал Дан с затаенной виной в глазах.

Она так растерялась из-за этого, что не сразу с ответом нашлась.

— Но у тебя еще и своя же фирма…

— Выгребем, и с тем, и с этим, — как-то напряженно вдруг отозвался Дан ей в макушку. — И завтра я тоже приеду, — уже на пороге, целуя ее вновь напоследок, так сурово предупредил Дан, будто бы ждал, что Юля отбиваться начнет.

Чем рассмеяться ее заставил, что бы там ни было.

— Если только на кофе, то ладно, — с добрым сарказмом отмахнулась… заодно дав понять, что заметила нетипичность подхода, когда никто ее сходу к стенке не прижимал и в постель не забрасывал.

Получила в ответ долгий и тяжелый взгляд Богдана, полный абсолютно не свойственных ему ранее теней и эмоций, у самой в груди запекло.

Закрыла за ним дверь, пошла искать что-то поосновательней на завтрак. Но и тут ей не дали покоя. «Проснулся» мобильный. Звонила Людмила, подруга Юли еще с университета, с которой последние две недели ни сил, ни времени не было поговорить.

Тогда, разругавшись почти со всеми друзьями после предательства Санька, залипнув и погрузившись в чувства к Дану, ей было не так и просто вновь пустить кого-то в близкий круг. Но несколько человек из университета, и Мила в их числе, заслужили искреннюю привязанность и дружбу Юли. За одно это была рада тому, что училась.

Сейчас же, чувствуя вину за молчание, да и понимая, что подруга этого тоже не пропустит, ввернет, приняла вызов.

— Мила, привет! Как дела? — жизнерадостно ринулась «в атаку» первой.

— Будто тебе дело есть, — иронично отозвалась Мила… Не купилась.

— Есть, конечно, — вздохнула Юля, тяжело осев на диван в гостиной.

— Так что ж не звонила, занятая ты моя? — опять чуть ехидная усмешка, пусть и чувствовалось, что совсем не злая. — Хоть бы строчку чиркнула. Опять на себе всю компанию тянешь?

— Милка, не мучь хоть ты! — откинулась на спинку дивана, вспомнив о каплях, которыми так и не воспользовалась еще с утра. — Тут не до компании.

— Так, я знаю этот тон, — разом стала серьезной подруга. — Опять он на горизонте?..

— И он тоже, — поневоле рассмеялась Юля, поняв, что Мила на Дана намекает.

— А как же Ярослав? — вот уж кто в его пользу ратовал всегда, так это Людмила. Все советовала Юле образумиться. Но, кажется, понимала и все доводы подруги.

Долго знала их обоих и ситуацию с Богданом.

— И Ярик тут, — отозвалась Юля, прикрыв глаза. — А еще мне операцию перенесли, и я уже с «новыми глазами», хотя и на больничном…

— Ну вот что ты за человек?! — тут же возмутилась подруга. — Сложно было написать? Я бы поддержала, да и Таня с Олей подскочили бы. Тебе помощь нужна? Давай приеду, подстрахую…

— Ой, Мил, тут уже толпа «подстраховщиков», становись в очередь, — рассмеялась, хоть и больше опустошенно, чем весело. — Дурдом, если честно!

— Достали? — с сочувствием вздохнула подруга, мгновенно это уловив. 9a7e39

— Есть такое, — не кривила Юля душой.

— Вы хоть с Ярославом поговорили? Он про Богдана в курсе теперь?

— В курсе… И да, поговорили, решили все…

— Ну и хорошо, одной проблемой меньше! — не дала договорить Мила. — Знаешь что?! У меня идея есть, как тебя отвлечь и разгрузить!

— Какая? — вообще потеряла нить разговора Юля.

— Ты нам, подруга, на свой День рождения еще не выставлялась, между прочим, — с весельем напомнила Мила. — Уже два месяца откладываешь. Да, я помню, что у тебя у отчима приступ был и потом завал, все помню, — сразу же добавила подруга, не дав Юле и слова вставить, чем невольно заставила ее рассмеяться. — Ну так мы устали ждать и сами тебе праздник организуем, чтоб расслабить! Я уже с девчонками обсуждала, все «за». Таня даже нашла место, так что готовься, дорогая. Приблизительно на среду, но я тебя буду в курсе держать… Собственно, потому и позвонила. Не парься больше и жди вечеринку! Заслужила несколько минут релакса, — поделилась с ней Милка, если по правде, то ошарашив грандиозным намерением.

И отключилась, так и не поняв, кажется, что Юля в прострации.

Хотела перенабрать и отказаться… А потом прям какой-то кураж… Да ну их всех! Вот правда, заслужила. И сейчас никакого аврала нет, может, наконец, и себе вечер посвятить, погуляв с подругами и отметив праздник, который в этом году совсем мимо прошел!