Клиентка по вызову

Эпилог

Веста последний раз обняла маму и помахала вслед им с папой, уходящим к своему гейту. Их ждала солнечная, хоть и прохладная зимой Турция, пятизвездочный отель, гала-ужин в честь Нового года, спа, подогретый бассейн, уроки гольфа и прочие спокойные развлечения, которые подходили им куда больше энергичной экскурсионной программы в Египте.

Все время до отлета Веста упорно пыталась отдать родителям свою выигранную путевку, заверяя, что она отлично проведет каникулы дома с Кириллом. Он же им так понравился, почему они против?

Однако один горячий психолог не зря получает свои довольно высокие гонорары, сравнимые с гонорарами проституток экстра-класса и ведьм-мошенниц. Он и купил маме и папе Весты самый роскошный тур, что смог найти за два дня до вылета. Чтобы отрезать своей любимой трусихе все пути отступления.

— Самое главное, — вещал Кирилл, буквально волоком таща Весту за руку к гейту. — Это выяснить, в чем именно состоит твоя основная уязвимость. Что вызывает фобию. Может быть, утрата контроля? Или страх катастрофы? Агорафобия, клаустрофобия или обе — в самолете это возможно. Есть множество вариантов, и для того, чтобы найти лечение, надо точно поставить диагноз, ты понимаешь?

Веста не слушала. Гул в ушах заглушал голос Кирилла, и чем ближе был гейт, тем более ватными становились ноги, отказываясь нести ее туда, где сейчас будет невыносимо, чудовищно, ужасно, кошмарно, дико, жутко, отвратительно и ужасающе.

— Я понял, понял! Ты отлично умеешь доносить мысли! — прервал поток изощренных синонимов Кирилл. — Но послушай! В своей практике я даже встречал ситуации, когда человек боялся не летать, он боялся собственного страха. Он так привык, что самолеты не для него, что даже не заметил, что в процессе терапии мы избавились от ключевого переживания, вызывавшего аэрофобию, которое лежало в совсем другой области. Выяснилось случайно…

Кирилл ловко отобрал у Весты мини-бутылочку водки, которую она захватила с собой на всякий случай и теперь пыталась незаметно отвинтить крышку, и укоризненно покачал головой:

— Алкоголь только усиливает негативные симптомы. Единственное его положительное влияние — возможность уснуть и пропустить само травмирующее событие. Но выключить я тебя мог бы и более мягкими препаратами.

— Я не могу!

Веста уже сидела в кресле самолета. Пристегнутая, укутанная в плед, снабженная бутылкой воды, конфетками от заложенности ушей и берушами от гула двигателей.

До взлета оставалось несколько минут, и тут она поняла, что все. Не выдержит. И ей все равно, что подумает Кирилл, может ее даже бросить! Все равно, сколько денег она задолжает авиакомпании за срочную эвакуацию!

Оставите самолет, я сойду!

Она рванулась, забыв о ремнях безопасности, но была остановлена мягкими, но сильными руками, которые прижали ее к креслу, не давая двигаться.

— Знаешь, что? — сказал Кирилл, наклоняясь к ней. — Я тебя люблю.

— Ч…ч… — Веста не успела сказать вообще ничего.

Его рот накрыл ее дрожащие мокрые губы, ладони надавили на плечи, и мир закрутился воронкой, опрокидывая ее в бесконечную черноту неба, где взрывались искрами золотые звезды. Голова закружилась, пульс подскочил до бешеных цифр, в ледяных пальцах закололо чем-то горячим. Веста застонала, но Кирилл ворвался наглым языком между губ, и у нее не осталось дыхания даже на стоны.

Он всегда так на нее действовал. С самого первого поцелуя, лишившего ее воли у него в квартире. И, видимо, будет действовать до последнего — потому что с каждым повторением легче не становилось. Наоборот.

Вообще это не так-то легко — целоваться сорок минут подряд. Но что поделать, если взлет длится именно столько? Кажется, кто-то из пассажиров попытался возмутиться, но что Кириллу до них? Он просто отмахнулся и продолжил целовать свою прекрасную девочку.

Только когда тихонько тренькнул сигнал и погасло табло «пристегните ремни», он оторвался от губ Весты и тихо спросил:

— Помогло?

Он и сам видел, что помогло.

Она больше не была бледно-зеленой и холодной, не дрожала крупной дрожью, а ореховые глаза вновь искрились и сияли нежностью.

Но Веста, едва сумев справиться с дыханием, возразила:

— Не уверена. Кажется, мне все еще страшно!

Что ж. От Москвы до Каира самолет летит четыре часа, а самый долгий поцелуй в мире длился 58 часов. С таким резервом они могут позволить себе даже полет в Новую Зеландию.

Все-таки Кирилл вылечил Весту от аэрофобии.

Он же был хорошим психологом.

Конец!