Клиентка по вызову

9. Веста и ее бегство

На танцполе играла какая-то то ли новогодняя, то ли рождественская медленная мелодия, и Весте пришлось согласиться, когда Мишенька протянул ей ладонь, приглашая на танец. Неудобно как-то было парня отталкивать, как будто он совсем противный.

— Любишь Египет? — вежливо спросила Веста, покачиваясь с едва уловимой амплитудой. Она положила ладони ему на плечи, и ткань свитера неприятно колола их, так что хотелось чесаться.

— Не очень. Бедуины эти немытые… дикари, — скривился Мишенька.

И сразу разонравился Весте.

Хотя не сказать, что до этого она его прямо любила.

— Это одна из самых древних цивилизаций… — попыталась она сказать, но Мишенька уже не слушал.

— Хочешь, я нажму кнопку, и у оленя загорится нос? — спросил он и полез куда-то за пазуху, выпустив Весту из рук.

Чего ей точно не хотелось — это лицезреть Мишенькин дряблый животик, который обнажился при этом действе, но об этом ее никто не спросил.

Зато очень удачно кончилась песня, и Веста, воскликнув: «Какая красота!», отпрыгнула от Мишеньки, у которого на свитере и правда светился олений нос.

Мишенька вообще-то был неплохим парнем. Всегда безропотно помогал подвинуть мебель и приносил кофе, если его попросить. Был вежливым и всегда в выглаженной рубашке. Но очень уж тоненько хихикал, когда играл в «Доту» за рабочим компом. И еще с ним была связана какая-то романтическая история, ходила в офис девушка с опухшим красным носом, пыталась прорваться через охрану.

Веста тогда еще удивилась, она была уверена, наверное, из-за смеха, что Мишенька не очень девушками интересуется.

В общем, героем, достойным второго билета из выигранной путевки, Мишенька не был. Несмотря на светящийся нос оленя.

Но кадровичка зорко следила за Вестиной потенциальной нравственностью в Египте и, стоило избавиться от оленя, сразу предложила замену:

— А вот еще Сережа отличный парень! — провозгласила она, цепляя Сережу за рукав.

Тот не был настолько оленем, насколько Мишенька, к приказам посторонних женщин не привык, поэтому сначала вырвался, потом смерил агрессоршу уничтожающим взглядом и только потом обратил внимание, на что его соблазняли.

— Сережа! Тут у нас Веста ищет, с кем лететь! — провозгласила несломленная кадровичка, тут же поднимая свои акции на несколько пунктов. — На Новый год! Одной же нельзя, а Весточке не с кем!

Веста в этот момент мгновенно вспыхнула алыми зорями. Спасибо, в мечущейся огнями полутьме и зеленоватой подсветке этого видно не было.

Сережа — серьезный, высокий, темноглазый, с темно-синей спортивной «Тойотой» — он нравился ей с самого первого дня в компании. Поэтому она только сильнее склонялась над клавиатурой, когда он проходил мимо, никогда не просила его поменять бутыль в кулере и, если видела, что он уже зашел в лифт, отворачивалась и делала вид, что совсем не спешит на свой этаж.

Короче, ни единого шанса привлечь его внимание у Весты не было, но сегодняшняя ее личная Купидонша сделала все за нее.

— Лететь? Куда? — Сережа поскреб свою сексуальную трехдневную щетину и с интересом посмотрел на Весту.

— В Египет же! Бесплатная путевка, а Веста…

— Путевка… — Сережа тщательно ощупал взглядом Вестины коленки, потом бедра, потом задержался на груди, и глаза его стали масляными.

Ей захотелось загородиться, спрятаться, укутаться — хоть в пуховик. Еще почему-то в душе росло возмущение. Да как он смеет вот так нагло, сально смотреть! Смотреть туда, где ее трепетно целовал мужчина с теплыми глазами — так благоговейно, словно возносил молитву и коленям ее, и бедрам, и груди… Особенно груди.

Липкий взгляд симпатичного ей когда-то Сережи словно стирал эти нежные отпечатки совсем других губ, и их стало до обидного жалко, захотелось закричать: «Прекрати! Прекрати!»

Пока Сережа решал, стоят ли его высочайшего внимания Вестины прелести или даже халявная поездка в Египет недостаточная плата, дело в свои руки взял Андрей, их менеджер по социальным сетям, высокий болтливый блондин, который никогда не упускал случая получить выгоду.

— Веста! — обрадовался он и сразу прошелся ладонями по всем местам, где пока Сережин взгляд только лениво скользил. — Тебя-то я и ищу! Разве ты не обещала мне танец?

— Обещала? — нахмурилась Веста, стараясь как-то незаметно освободиться, но тот лишь крепче прижал ее к своему твердому торсу.

— Тебе? — удивилась кадровичка.

— Конечно! — ответил он обеим, крутнул Весту, уводя из-под взгляда Сережи и потащил ее в центр толпы на танцполе. — Короче, так. Летим вдвоем, чемоданы легкие я привезу, закупимся масляными духами, бабы сейчас по ним текут, стоят копейки, продавать можно как люкс! — жарко зашептал он Весте на ухо, кружа ее в энергичном танце под заунывную «Jesus to a Child» из колонок. — Я тебе все места покажу, расскажу, жить будем вместе, тебе понравится, а если и ты мне понравишься, то с прибыли подарю айфончик. Устраивает?

Веста аж задохнулась от такой наглости.

— Нет, позволь, — тут их нагнал проснувшийся Сережа, в котором в свою очередь проснулся инстинкт охотника. — Девушка взывала о помощи ко мне! Веста, ведь мы вдвоем летим?

И руку Андрея на талии сменила рука Сережи, не менее наглая.

— Вест, а хочешь я тебе свитер с елочкой куплю, у нее гирлянда будет зажигаться? — вдруг откуда ни возьмись вынырнул Мишенька, подбадриваемый кадровичкой.

— Послушай, да не гляди ты на этого идиота, — продолжал гудеть на ухо Андрей. — Мне Ленка сказала, у него десять сантиметров в лучшие годы, поверь мне, я тебя не разочарую…

— Веста, я тебя подвезу, — настаивал в другое ухо Сережа.

Моргал лампочкой нос оленя, и Весте хотелось зажать уши и завизжать.

Но она была вежливой и скромной девушкой, поэтому только топнула ножкой и заявила:

— Ни с кем не полечу!

— Как так? — удивились все четверо хором. — Одна?!

— Не одна! У меня… — она судорожно искала, кого бы назвать. С папой? Глупо. С мамой? А как же без мужчин… Приплести айтишника Ваню, который честно надирался сидром в углу и не участвовал ни в борьбе за путевку, ни в охоте на поддатых юных продажниц?

На лице Андрея расплывалась понимающая ухмылка, в глазах Сережи разгоралось презрение и даже до Мишеньки доходило, какая легкая добыча эта глупая Веста.

— У меня жених есть! — в отчаянии соврала Веста.

— Да кто твой жених-то? — удивилась кадровичка. — Первый раз слышу. Когда успела?

— А вот сегодня и успела! — самозабвенно продолжала сочинять Веста. — Психолог, у которого я была. Любовь с первого взгляда! Искра, буря, безумие — и вот мы летим в предсвадебное путешествие в страну фараонов!

— Да врешь ты все! — ее, конечно, тут же раскрыли.

Но она топнула ботильончиком и мотнула головой. Выхватила у кого-то бокал шампанского и опрокинула его в себя:

— Не вру! Давайте выпьем, я плачу! Отмечаем мою помолвку!

— Не бывает такого!

— Бывает!

— Вот и проведите каникулы дома, согрейте друг друга! — вдруг активизировался возрастной уголок. — Куда вам лететь? Он там на девок насмотрится голых, передумает еще.

— Не-не-не, Веста, ты мне уже обещала! Уговор дороже денег, это бизнес! — нависал сверху Андрей.

— Весточка, а ты хорошо подумала? Это не психолог, а проходимец! — была чертовски права кадровичка.

— Этот проходимец заедет за мной и объяснит вам, что так нельзя! — почти в слезах врала она отчаянно, как первоклассница, уже понимая, что никто ей не верит.

Они обступали ее как несвежие зомби — покачиваясь и бормоча каждый свою версию ее будущей жизни. Кто-то пьяный, кто-то злой, кто-то азартно стремился откусить кусочек халявного пирожка. Даже как-то потемнело, словно они загораживали ей свет, и Весте захотелось сесть на корточки и закрыть голову руками.

Но оказалось, в зале просто выключили прожектора — и вот уже на сцене в противоположном конце помещения вспыхнул свет.

— А теперь — караоке! — объявил кто-то радостно. — Где же наша Снегурочка!

— Веста, спой!

Еще и эти!

Веста в отчаянии крутанулась на каблуках, ища просвет в наступающих на нее претендентах на Египет и пошла на прорыв в ту сторону, где путеводным маяком мигал красный нос оленя Санта-Клауса. Мишенька был слабым звеном.

Она взлетела на сцену в мгновение ока, растрепанная, гневная, и глаза ее сверкали от шампанского и того, что внутри бурлило дикое возмущение сегодняшним каким-то потрясающе неудачным днем.

— У вас есть «Гражданская Оборона»? — она схватила у диджея микрофон и снова притопнула каблучком.

— Есть… — проблеял тот и полез в комп искать мелодию.

— Я хочу спеть… — сказала Веста в микрофон, оглядывая толпу перед сценой. Толпу людей, которые ей лишний раз на работе «Здрасте» ленились сказать и дружили только когда от нее было что-то надо. Они называли это «все тебя любят». Использовать любят, ага. — Я хочу спеть песню под названием «Пошли все на…»

И сообразительный диджей вовремя рубанул звук.

— Веста! — воззвала к ее совести качающая головой добрая бухгалтерша Анна Сергеевна. — Ты же хорошая девочка, мы же дали тебе выиграть путевку, а ты вот как? Вот так к нам?!

Веста отбросила от себя микрофон, громко повторила название песни, справившись и без него, так что отголосок ее мнения донесся даже до начальства и расхохоталась.

Она смеялась, глядя на их лица, пока бежала, расталкивая толпу и натыкаясь повсюду на истошно-розовый неон, пока не выскочила на улицу, где судорожно глотнула морозный воздух и вдруг нервный ее смех перерос в слезы.

Черт возьми, как же ей хотелось, чтобы сочиненная ею сказка про жениха-психолога, который сейчас приедет и всем им тут покажет, оказалась правдой!

Но, увы, приехало за ней только такси, которое и увезло ее прямиком к родителям. Где еще прятаться от жестокой реальности, как не в отчем доме?