Клянусь тебе в неверности

Глава 5. На осколках страсти.

Я с шумом выдохнула.

- Свои проблемы с мужем и разводом я решу сама. – жестко сжала челюсть, показывая решительный настрой.

И дело не в том, что я не хочу помощи от Матвеева.

А в том, что мне стыдно ее принимать.

Этот мальчишка мог выбрать любую девочку из своего окружения. И речь ведь не идет о каких-то посредственных глупых особах, которых сейчас можно встретить на каждом углу.

Нет. Такой, как Слава, вполне может претендовать на умную, красивую девушку из хорошей семьи, родители которой вложили немало сил в ее воспитание. Да любые мать и отец были бы только рады, если бы у их дочери появился такой кандидат в мужья.

И я это прекрасно осознаю.

Коротко говоря – ценность Славы на рынке отношений граничит с самой высшей отметкой. Он молод, обеспечен, умен, с прекрасным чувством юмора и даже всеми оттенками такта.

Но ведь его угораздило влюбиться в меня.

В меня, женщину средних лет, имеющую ребёнка и без пяти минут разведенную.

Иными словами, моя ценность на рынке отношений стремительно падает к отметке «ниже среднего» с каждым днем.

И прибавлять ко всему этому еще и решение возникших проблем мне вовсе не хочется. Если между нами возникли чувства – то пусть их хотя бы не будут обременять обстоятельства, рожденные моим багажом из несостоявшейся семейной жизни.

Но вслух в этом я, конечно же, ни за что не признаюсь. Кто вообще смог бы такое сказать мужчине, который нравится? Поэтому я тихо произношу:

- Ты не должен вмешиваться. Я не могу позволить себе допустить, чтобы проблемы моей развалившейся семьи решал посторонний человек.

На слове «посторонний» Слава неприятно поморщился, но спорить не стал.

- Но помочь ты все же способен.

- Я куплю твою фирму. – сухо отозвался мальчишка в следующую секунду.

Я на миг впала в ступор от его молниеносной реакции, но тут же вновь собрала мысли в единый поток.

- Ты ведь даже не выслушал…

Слава откинулся на спинку стула и вонзил в меня взгляд. Он не был злым или гневным. Но и прежней нежности с лаской там тоже уже не отслеживалось. Скорее он стал просто строгим. Может быть Матвеев всегда так себя ведет, когда речь заходит о деловых вопросах?

- В общем, сделку надо оформить за несколько дней. Крайний срок – неделя. Это всё время, которое у меня есть. И еще один обязательный пункт – не менять условия контракта для всех сотрудников не в их пользу, включая Ким. Только после того, как истечет срок договоренностей…

Я не выдержала и вновь отвернулась к мужчине с саксофоном в руках. Темнокожий музыкант, казалось, был в какой-то прострации, рождая на свет мелодию. У Леи такое же выражение на лице, когда она оказывается на сцене.

- Это все условия? – темперамент знакомого голоса вдруг стал совсем другим. Будто лишился всех красок.

Я лишь сухо кивнула в ответ.

- Ведь фирма, это все, что у тебя есть. Да, Мирра?

Я скупо поджала губы, так и не решаясь поймать его светло-зеленый взгляд.

Нет. Фирма – это не всё, что у меня есть.

Потому что самое ценное – дочь. И я готова на все что угодно, чтобы обеспечить ее стабильным существованием и уверенностью в завтрашнем дне. Собственные слова в разговоре с подругой по телефону натолкнули меня на единственно правильное решение – продать фирму. Искать других покупателей слишком долго. На это уйдет не один месяц. Предложить сделку Матвееву – первым пришло в голову. Фирма стоит не дешево, деньги от ее продажи я переведу на родительский счет. Так, даже при разводе в суде Богдан не сможет лишить меня этих финансов. А может быть до суда не дойдет… Может быть он поймет, что играть в его мерзкие игры я не намерена, и сам отпустит меня.

- У меня тоже есть условие, Мирра. - я наконец-то повернула голову, возвращая мальчишке свое внимание. – Если я правильно понял, то фирму ты продаешь не по собственному желанию, а потому что твой муж грозится отобрать ее у тебя?

Он выжидающе смотрит, и я кротко киваю. Глупо было бы это отрицать.

- Полагаю, на этом он не остановился?

Мое молчание говорит правдивее любого ответа, и Слава, не выдержав тихо матерится.

- Сделка состоится, если ты останешься управляющей в фирме. Я буду платить тебе зарплату. Так ты будешь иметь официальный доход, на случай…

- Спасибо. – одними губами произношу, понимая, что это лучший исход. Попросить о таком я бы, наверное, не решилась. Но Слава сам понимает, чем могут обернуться угрозы Богдана. И что мне нужно быть во всеоружии перед законом, чтобы иметь шансы оставить Машку с собой.

Мы закончили ужин, обсудив еще с десяток вопросов, связанных с предстоящей сделкой и спустя полчаса, покинули ресторан.

Я вскользь глянула на часы, мысленно отмечая, что рабочий день сегодня потерян и возвращаться в офис нет никакого смысла. Прочитала смс от няни, которая забрала дочь из школы и повезла на факультатив, и растерянно посмотрела на Славу.

- Куда тебя отвезти? – он мягко взглянул на меня, когда мы остановились возле его авто, и вновь убрал прядку моих волос за ухо. Как тогда, в вечер нашего первого поцелуя.

И сколько бы мой рассудок не сопротивлялся, сердце твердило одно, я не хочу с ним прощаться. Поэтому я улыбнулась в ответ и набравшись храбрости, произнесла:

- Я сняла квартиру нам с дочерью. Она тут не далеко. Хочешь посмотреть? - но Слава лишь буравил меня тяжким взглядом в ответ. - Почему ты молчишь? – я неуклюже переступила с одной ноги на другую. Еще какую-то секунду назад, я была уверена, что он согласится вообще не раздумывая. Но Слава не спешил принимать мое предложение. Теперь я с каждым мигом начинала чувствовать себя совсем уж не в своей тарелке.

Даже после того, как мы покинули ресторан, выражение лица парня не сменилось на привычно ласковое и мягкое. Осталось серьезным. И сейчас он сосредоточенно штудирует каждый оттенок эмоций в моих глазах.

- Утром у тебя был другой настрой. – наконец-то констатировал он, припоминая наш разговор по телефону.

- Кажется, я все-таки заслуживаю звание самой непостоянной женщины мира. – неловко отшучиваюсь в ответ и тереблю пальцами ремешок сумки.

Слава вздыхает. Так, будто на него в один миг навалилась усталость.

- Мирра, я прямолинейный человек, - «я не могла этого не заметить» - мысленно откликаюсь. – И хотел бы, чтобы ты была честна в ответ.

Я изумленно приподнимаю бровь.

- Считаешь, я в чем-то тебя обманываю?

Снова этот приятный изгиб его губ. Только на этот раз мне показалось, что полуулыбкой он пытается замаскировать неприятную правду.

- Тебе нужно определиться, чего ты хочешь. – он отвел взгляд и сложил руки в карманы брюк, будто даже телом пытался от меня отстраниться. – Ты сказала, что тебе нужно время. Для себя и для дочери. И я готов его дать. Но только не так. Не нужно говорить мне, что не хочешь видеться, а через два часа просить встретиться. Я понимаю, что в твоей жизни сейчас кавардак и в голове, вероятнее всего, тоже. И понимаю, что сейчас мы встретились больше по делу, нежели… для чего-то другого. Но… - он заглянул мне в глаза, будто раздумывая, стоит ли заканчивать фразу. И я легонько кивнула, подтверждая, что готова ее услышать, даже если она окажется неприятной. – Не нужно делать из меня мальчика, который придет, как только тебе захочется. Я на такое не согласен.

На секунду я перестала дышать, пока смысл тяжёлых слов, прибивающих сознание прямо к асфальту на тротуаре, доходил до меня. Еще через миг я открыла рот, чтобы начать возражать, но тут же прикусила язык.

Черт. Он ведь прав. Я настолько увлеклась своими проблемами и переживаниями, что даже не догадалась подумать, как бы чувствовала себя на его месте. Я просила его мне не звонить, и он сделал то, что я требовала. Беспрекословно. Я сказала ему, что мне нужно время, чтобы разобраться в себе, и он сразу же согласился. Без злости, детских обид или прочих неприятных эмоций. Согласился на встречу сразу же, как только я предложила. И принял решение помочь мне с компанией молниеносно. И за все это время я и на миг не задумалась о том, что хотел он в этот момент возможно совершенно обратного. Может быть, он вовсе не хотел давать мне ни дня на раздумья. Может быть, он даже вовсе не хотел покупать мою фирму, а сделал это только потому, что я попросила.

Почувствовав себя беспробудной эгоисткой, я виновато опустила голову и уперлась взглядом в носки собственных туфель.

Что теперь говорить? Извиняться? Как-то глупо…

- Я знаю, чего я хочу… - промямлила, словно ребенок.

Посмотрев вновь на Славу, увидела на его лице искрящуюся добром улыбку. Должно быть он просто рад, что мне не приходится объяснять по несколько раз.

- Я хочу, чтобы ты поехал ко мне. – сказала уже гораздо отчетливее, придавая голосу всю серьезность, на которую только была способна сейчас.

Улыбка мальчишки стала шире и заискрилась доброй насмешкой.

- И завтра я не скажу, что нам лучше не видеться. Обещаю. – я складываю брови галочкой, вкладывая в это невинное выражение все то, что не решаюсь сказать словами.

Слава смотрит на меня еще пару секунд, затем аккуратно открывает дверь автомобиля и пропускает меня в салон.

Ровно семь с половиной минут по дороге до дома, мы едем молча. И только ближе к парковке, он косится на меня и тихонько спрашивает:

- Когда вы с дочкой собираетесь перевозить вещи?

Незатейливый вопрос вдруг разряжает атмосферу, и я начинаю рассказывать, что планирую разобраться с делами фирмы, чтобы быть точно уверенной, что смогу позволить себе аренду этой квартиры, а затем сразу же перевезу все наши вещи из старого дома.

- Тогда может быть завернуть в магазин? – интересуется Слава, выдвигаясь вперед и выискивая взглядом супермаркет поблизости.

- Я потом схожу… - растерянно лепечу. Шаблоны продолжения ужина в ресторане рвутся в голове в пух и прах. И дураку понятно, что я имела в виду под словами «хочу, чтобы ты поехал ко мне». Но, кажется, Слава с этим слегка не согласен.

Проигнорировав мое возражение, он разворачивает машину и паркуется возле супермаркета за углом.

Первым покидает авто, открывает мне дверь и помогает выбраться из машины. Спортивные автомобили зачастую имеют слишком низкую посадку, поэтому изысканно покинуть салон у меня не получается, от чего я начинаю чувствовать себя в еще более невыгодном свете. Наверняка двадцатилетние девочки выпрыгивают из такой тачки с грацией горных козочек. В тридцать ты уже не можешь себе этого позволить. - уныло пронсится в мыслях.