Клык и металл

Глава 29 Паника

Лицо Уинтер появилось перед его глазами.

…такое ясное, такое резкое, что это шокировало его.

Она должна быть в опасности. Чтобы он увидел её так чётко, она должна быть в опасности.

Она здесь. Она внутри здания.

…и люди кричали.

Его разум утратил всякую связность, разлетелся на куски.

Затем он резко сделался сосредоточенным, как у животного.

Ник перешёл на бег.

…вампирский бег. Он бежал на максимальной скорости, на которой человеческому взгляду он показался бы каким-то размытым пятном. Он скользил вокруг них и между ними как вода сквозь камни. Он бежал прямиком к дверям в главный зал. Он бежал прямиком к крикам.

Он уже знал, откуда доносились крики.

Это была первая комната, которую он по-настоящему осмотрел, когда прибыл; та, которую он помнил наиболее ярко из тех книжек с картинками, когда был ребёнком: выставочный зал с высоким потолком, заполненный скелетами динозавров. Именно кости динозавра заставили зал запечатлеться в его детском мозгу, но Ник обнаружил, что помнит каждую деталь комнаты до такой степени, что он задавался вопросом, может, он действительно бывал здесь ранее — в смысле, лично.

Это также была выставка, на которую он глазел как вампир сразу после того, как миновал пост охраны, электрическую стену и крытые будки с билетами, которые каждый день пропускали тысячи человеческих туристов.

Всё это проносилось в его мозгу, пока он бежал.

Ник не думал о том, что найдёт, когда доберётся туда.

Животный вампирский мозг сводился только к бегу, к преодолению расстояния, к драке, к тому, чтобы добраться до Уинтер и убить то, что могло ей угрожать.

Он метнулся через открытый дверной проём в коридор…

…и врезался в толпу людей, бежавших в противоположном направлении.

Стена человеческой плоти была слишком плотной, и Ник не мог протолкнуться так, чтобы не навредить им. Они кричали вокруг него, причиняя боль его вампирским ушам, дезориентируя его.

Его взгляд сканировал лица, отыскивая знакомые.

Но он не узнавал ни одного лица.

Даже вампиру чертовски сложно было бы пробраться сквозь них.

В итоге Ник сделал то, чем обычно редко утруждался — отчасти из-за того, кем он был, отчасти из-за того, что это выдавало в нём копа.

Расправив плечи и сопротивляясь постоянному натиску кричащей толпы, Ник нагнулся и активировал антигравитационные ботинки, которые он по-прежнему носил со смокингом. Он запрограммировал их на нужную ориентацию (пришлось сделать это вручную, поскольку он избавился от гарнитуры), затем настроил так, чтобы они активировались при контакте.

Он с трудом выпрямился, по-прежнему окружённый толкающимися и орущими людьми.

Осмотревшись по сторонам, чтобы сориентироваться, он подскочил в воздухе.

Ник метил в стену справа от места, где он стоял, и уверенно приземлился на поверхность, покрашенную белой краской.

Ботинки сцепились с нею.

Ник протестировал прочность их хватки, покачавшись вперёд-назад, затем двинулся вперёд — сначала осторожно, наклоняясь в сторону, чтобы касаться стены пальцами и перестроить своё ощущение направления и баланса. Привыкнув, он зашагал быстрее.

Вскоре он шёл очень быстро… затем перешёл на полноценный бег.

Он по прямой устремился к главному входу в здание.

Конечно, обувь на самом деле не была «антигравитационной». Её только называли так.

Если уж на то пошло, на деле эффект был противоположным.

Ботинки создавали гравитацию там, где её не было.

Источая программируемое поле притяжения, которое могло сцепиться почти со всеми поверхностями, ботинки позволяли офицерам и детективам полиции идти или даже бежать практически в любом направлении — даже вниз головой, по потолку.

Будучи вампиром, Ник обычно ими не пользовался. В большинстве случаев он мог перемещаться под нетипичным углом чисто благодаря скорости и проворству.

Но не сегодня. Не в паникующей толпе людей, которые безумно неслись на него, пытаясь пробиться мимо Ника, чтобы убраться от…

Ну, от чего-то.

Ник всё ещё не был уверен, от чего именно они бегут.

На долю секунды Ник вспомнил разумную стену. Он вспомнил копа, застрявшего в стене, и задался вопросом, не угодил ли тот туда из-за антигравитационных ботинок. Затем он вспомнил Ану Нуньез в потолке и посмотрел вверх.

Ничего.

Он не замедлил своего движения, но продолжал осматриваться по сторонам в поисках угроз.

Потолок был высоким и неподвижным, выгибался длинным величественным куполом с восьмиугольными узорами на белой как кость поверхности. Потом Ник глянул вправо и увидел кое-что ещё — большую дыру в стене впереди; в той же стене, по которой бежал Ник. Колонны из красного гранита стояли в том открытом пространстве и поддерживали каменную арку.

Ему придётся прыгнуть.

Возможно, там он сможет пройти по полу, если толпа будет достаточно редкой. В теории он может спрыгнуть, отключить ботинки и просто пойти. Однако ему не нравилась мысль о возвращении на пол… пока он не определил источник тех криков.

Всё ещё обдумывая варианты, Ник продолжал бежать, что в антигравитационных ботинках получалось ужасно медленно, но при этом позволяло рассмотреть, от чего все убегают.

Он не видел никакого движения помимо паникующей толпы.

Он искал тех металлических «существ» с картины Малека, но не заметил ничего на потолке, колоннах, на другой стороне… ничего такого, что породило бы крики… ничего, что вызвало бы безумное бегство через весь музей.

Как же он жалел, что остался без гарнитуры, бл*дь.

Без неё он чувствовал себя совершенно слепым… словно ему недоставало конечности.

Странно было думать, что когда-то для него было нормальным не иметь всю информацию наготове, не иметь возможности общаться с кем угодно и практически когда угодно. И он работал копом в таких условиях.

Он раскрывал убийства в таких условиях.

Воспоминание об этом каким-то образом помогло Нику сосредоточиться.

Возможно, это было совпадение, возможно, нет, но именно тогда он увидел это.

Ну… их.

Тогда он увидел их.

И в этот самый момент они также увидели его.