Кофе французской обжарки

— Повернись, — крикнула она, получая несказанное удовольствие, просто рассматривая его. Теперь у Джиллиан Мэри Хейл тоже появился любовник. Ха! — Я хочу посмотреть, так же ли ты хорош спереди, как твоя задница.

Он засмеялся во все горло.

— Скажи честно, что ты просто хочешь посмотреть на мою сосиску.

Она швырнула в него подушкой.

— Ну, сосиски уже скоро остынут. Ты хочешь, чтобы я снова разогрел их для тебя?

Он повернулся и у нее перехватило дыхание, потому что он фактически озвучил ее мысли, приподняв бровь, она ухмыльнулась.

— Да, ты так же хорош спереди.

— Я рад, что ты так думаешь. — Он достал из шкафа темно-синий махровый халат, она на мгновение потеряла дар речи, потом повнимательней осмотрела комнату, заметив в ней больше его предметов и одежды. Она вдруг поняла, что в комнате появились его вещи. Пара ботинок. Его бумажник лежал на ее комоде. Он действительно переехал к ней. Это было довольно странно.

— Ты больше не думаешь о моей сосиске, — заметил он, привлекая ее внимание.

Он наблюдал за ней, пока она рассматривала его вещи, пожав плечами в халате. Она почти услышала, как попросила его минутку подождать, пока осознает то, что теперь он полностью разделял ее собственное пространство. Спокойно, сказала она сама себе.

Понятно же, что секс только усиливал их способность понимать друг друга почти с детства.

— Итак, когда ты снова разогреешь сосиски, что порекомендуешь — булочку для них или порезать их на маленькие кусочки? — Она махнула рукой.

Он завязал пояс халата.

— Ну, ... я бы предложил булочку.

Боже, о чем они говорили, похоже совсем не о еде?

— Отлично, тогда иди и разогрей их для нас. — Она ждала, когда он уйдет. Но он прислонился к стене, она прищурилась.

— Если ты думаешь, что я пойду на кухню, не увидев тебя голой, то ты просто рехнулась. Я мечтал об этом уже много лет.

Внизу живота что-то подпрыгнуло.

— Ты действительно рехнулся.

— Ага. — Он протянул ей пеньюар. — Ты получишь его, если придешь к своему папочке. — Он указал на себя пальцем, загадочно улыбаясь.

— Я дам тебе пинка под зад и ты улетишь на Луну, если еще раз такое скажешь. — Она потрогала пальцами одеяло. — Я еще не готова к этому.

— Я только что поцеловал каждый дюйм твоего тела ... Ну, возможно, пропустил несколько мест, о которых мне придется позаботиться позже.

Ее бедра тут же сжались.

— Это тоже часть сделки. Давай, рискни, Рыжая. Показывай свое богатство.

Расправив плечи, она встала элегантно, как лебедь, с кровати, его взгляд скользнул вниз по ее телу. Вырвать пеньюар из его рук было легко. Он почти пускал слюни, глядя на нее.

— Ты пойдешь разогревать свои сосиски или как? — спросила она, завязывая пояс.

— У меня так очень горячая, — объявил он, заваливая ее обратно на кровать. — В конце концов, я передумал и хочу чего-то другого.

Когда он прижался губами к ее губам, она широко раскинула руки.

Вот каково это — заниматься сексом, не заботясь о том, что ты питаешься только похотью и сексом в течение нескольких дней. Она была счастлива посидеть на сексуальной голодной диете.

Наконец-то!

Вперед Джиллиан Мэри Хейл.

29

Джилл дернулась в постели, когда будильник завел рингтон «Все ночи долгие». Господи, как же она устала! Не открывая глаз, она потянулась, чтобы его выключить, и ее рука дотронулась до горячего тела, лежащего рядом. Она взвизгнула.

— Господи, — пробормотал Брайан, прижимая подушку к лицу. — Умеешь же ты будить по утрам.

Воспоминания вспыхнули в ее затуманенном сознании. Пот, тело к телу, спутанные простыни, лопатка… и такое расслабление, с которым не могла сравниться даже йога.

Они не могли оторваться друг от друга. Это было похоже на какую-то безумную сексуальную оргию двоих, без козла-сатира с флейтой. Годы желания превратились в часы ничем не сдерживаемой страсти и освобождения.

Черт побери, она даже захотела сегодня сказаться больной. Если бы не Мак, она бы сейчас прижалась к Брайану, разбудила его так, как мечтала столько лет подряд. Ртом, руками, языком. Боже, она уже возбудилась.

Он был прикрыт до талии одеялом, она минуту любовалась им. Мужчина, о, что за мужчина, ярды дразнящей кожи и мышц. И он наконец-то принадлежал ей. Она протянула руку и провела вниз по его груди, а затем прижалась к нему всем телом.

— Доброе утро, — промурлыкала она, зная, что счастье от вчерашней ночи помогло ей моментально проснуться, нежели обычно.

— Ты хихикаешь и храпишь во сне. — Он обнял ее за талию, не открывая глаз. — Довольно мило.

— Я была совершенно измотана. — Господи, неужели она храпела? Разве храпеть не должны только мужчины?

Его щетина царапнула ей кожу, когда она наклонилась для долгого поцелуя. Она старалась не думать о запахе изо рта. Запах был у двоих. Они смогут это пережить.

— Не ходи сегодня на работу. У тебя едва ли было три часа, чтобы поспать.

Уткнувшись носом ему в шею, она напрягла плечи, чтобы не поддаться желанию прижаться всем телом к нему.

— У нас еще много дел.

— Я хочу заняться с тобой утренним сексом, — пробормотал он.

— Ты все еще наполовину спишь. — Внутренний восторг вызвал у нее желание сделать сальто причем тут же на кровати. Он хотел утреннего секса. Да! Еще одна засчитанная галочка у его имени в длинном списке.

Он притянул их бедра друг к другу и стал двигать.

— Не весь я.

Ее внутренности таяли, и она была почти уверена, что пальцы ног скрючились. Проклятая трудовая этика заставила ее все же взглянуть на часы. Сексом придется заняться быстро. Неужели она действительно хочет согласиться на секс?

Да, черт возьми. Она буквально набросилась на него.

Ей было больно. Он старался действовать медленно, глядя на нее сонными глазами, он весь был таким расслабленным и горячим, когда подводил ее к оргазму, а затем сам взмыл в небеса.

Ей хотелось погреться в лучах оргазма, полежать прижавшись к нему, но вместо этого она заставила себя встать с постели. Она должна была поддерживать свою репутацию. Мак не производил на нее впечатление человека, который любит ждать. К тому же, что она ему скажет? Скажет, что занималась сексом так, что сегодня еле ходит, это же не будет считаться оправданием ее опоздания.

Она пела в душе. Подготовившись к работе за рекордно короткий срок. Когда приоткрыла дверь ванной и оттуда повалил пар, Брайана в постели уже не было.

Чарующий запах бекона влек ее на кухню. Он натянул боксеры и теперь перекладывал толстый кусок бекона на бумажное полотенце. Кстати, о боксерах.

Она обхватила его руками за талию.

— Ты никогда не встаешь так рано. И ты готовишь для меня?

— Никогда не говори, что я плохо с тобой обращаюсь, — ответил он, укладывая бекон на поджаренный вчера французский хлеб. Сверху положив шипящее яйцо, посыпал его сыром чеддер. — Я подумал, что тебе, возможно, придется поесть на бегу.

Она снова поцеловала его в спину, наслаждаясь моментом. Отличный секс всю ночь. Утренний секс. А теперь завтрак. Кто сказал, что послезавтра все будет плохо?

— Похоже, я быстро к этому привыкну.

— Да, думаю, что нам не стоит беспокоиться о том, что для нас совместная жизнь может быть трудной.

— Я могла бы поесть у себя в кофейне.

— Знаю, — всего лишь ответил он. — Я хотел тебя покормить. — Он быстро поцеловал ее в губы. — Мне нравится для тебя готовить. А теперь тебе лучше пойти на работу, пока я не решил задержать тебе еще больше.

У нее приоткрылся рот, взгляд метнулся к его промежности.

— Опять? Ты кто такой? Машина?

Он усмехнулся и указал ей на входную дверь.

— Похоже, что так. Иди.

— Тебя так вдохновили оставшиеся со вчерашнего вечера сосиски, не так ли? — Она быстро поцеловала его в губы, взъерошив волосы. — Пока, увидимся вечером.

Желая поделиться своей новой сексуальной славой, в машине по дороге на работу Джилл вела беседу с Джеммой, выкладывая ей все. Все в подробностях, как она делилась, если бы ее подруга была до сих пор жива. К тому времени, как она добралась до кофейни, ей необходимо было вытереть слезы с глаз.

Ее утро с Маком прошло как по маслу. Они планировали и строили планы. Он сделал несколько звонков. Она тоже сделала несколько звонков. Они представляли единую команду. Они уже собиралась отправиться на встречу, но в «Без сои со мной» появилась Мередит.

Она обменялась приветствиями с несколькими местными жителями, целеустремленно направившись к Джилл.

— Привет, — сказала она, наклоняясь, чтобы обнять его. — В наши дни тебя очень трудно застать.

Отчего Джилл почувствовала вину перед сестрой. Ну, почему семья всегда хочет взят тебя в тиски?

— Я была занята с моим новым боссом, — ответила она. — Мередит, познакомься с Маком Мэйвеном. Мак, это моя сестра Мередит Хейл.

— Рада знакомству, — произнесла Мередит, пожимая ему руку. — Таннер сказал, что ему было очень приятно познакомиться с вами. Конечно, мы все благодарны вам за помощь, которую вы оказали Пегги и Киту.

— Я был рад оказаться полезен.

— Я слышала, что вы оба вчера были у Пегги. — Взгляд Мередит был полон вопросов об их визите. — Сегодня она чувствует себя немного лучше, мы надеемся, что она идет на поправку. Кит побудет у нас после школы. Этот вирус ее просто подкосил.

Джилл снова посмотрела на часы, надеясь, что Мередит поймет намек.

— Да, глядя на Пегги, мне захотелось надеть маску, в которых все расхаживают по Токио. У нас назначена встреча с Ким Плой. Поскольку это наш первый ланч с членом городского совета, мы не хотели бы опаздывать.

Мередит улыбнулась, ее губы сжались в тонкую линию.

— Понимаю. Это не займет много времени. Извините нас. — Она схватила Джилл за руку и почти потащила ее вглубь помещения.

— Эй, — запоздало запротестовала Джилл, прекрасно понимая, о чем пойдет речь.

— Ты можешь меня так не тащить, словно за нами несется стадо буйволов.

Вся кофейня наблюдала за происходящим, поэтому Джилл слегка махнула им рукой.

— Старшая сестра ничего не поделаешь, — крикнула она в качестве объяснения. Люди засмеялись. Некоторые стали закатывать глаза, будто точно понимая, почему Мередит тащила ее, чтобы поговорить.

Сестра втолкнула ее в кабинет и захлопнула дверь.

— Тебе придется кое-что мне объяснить, — заявила она без предисловий.

— Хорошо. — Чувство вины заставило ее смотреть в любую сторону, только не в глаза Мередит.

Руки сестры уперлись ей в бедра.

— Я слышала от нашего нового редактора, как Брайан перевозил к тебе свои вещи. Коробки. Это не просто несколько пар нижнего белья и смена одежды, Джилл. Что происходит?

В такие моменты, как сейчас, жизнь в маленьком городке — полный отстой. Джилл вертела в руках скрепку для бумаг.

— Мы решили попробовать. Прости, что я тебе не сказала. Я не знала, как сказать. — К тому же она знала, что ее семье это не понравится. Тем более сразу после того, как они с Брайаном начали встречаться, Хейлы начнут беспокоиться, что в итоге он может окончательно разбить ей сердце. Разве они уже не вызвали Брайана на семейный допрос?

Мередит положила руки на стол, Джилл и наклонилась к ней.

— Мне это не нравится. Маме уже позвонили и все сообщили, и она удивляется его внезапному переезду. И даже не спрашивай меня, что сказал сегодня утром за кофе дедушка.

Скрепка превратилась в современный вид искусства одним движением пальцев Джилл.

— Прости, что я не держала тебя в курсе событий.

Мередит стукнула рукой об стол, напугав Джилл так, что та выронила металлическую скрепку.

— Я же твоя сестра. Не та, кого нужно держать в курсе, как в газете.

Усталость и чувство вины заставило Джилл метнуться вокруг стола и обнять Мередит.

— Ты очень важна для меня, Русалка. Вы все важны. Мне просто нужно разобраться с некоторыми вещами самостоятельно. — Она сжала ее достаточно сильно, чуть не сломав ребра. — Все очень сложно.

Мередит обняла ее по-своему, по-медвежьи, как старшая сестра.

— Знаю, ты не хочешь, чтобы мы думали о нем плохо, Джилл, но он отдаляет тебя от нашей семьи. — Она отстранилась. — Начинать все сначала с ним, это опасно. Знаю. Я совершила ошибку с Мудаком Риком, когда мы поженились. Ты хочешь испытать такое же?

Джилл вспомнила, как Мередит не приходила домой и не звонила, когда была замужем за своим бывшим мужем.

— С Брайаном все совсем не так. Он же не Рик-мудак.

— Да?! Но Брайан переехал к тебе, когда прибыла его бывшая, не слишком ли это круто? Серьезно, Джилл, это выглядит так, будто ты пошла на это, пытаясь удержать его.

Джилл резко вдохнула.

— Ты хочешь сказать, что я пребываю в таком отчаянии?

— Ну, не знаю. Твое поведение как-то говорит именно об этом. Я не доверяю ему в данный момент, Джилл, и удивлена, что ты приняла его к себе с распростертыми объятиями, учитывая все, что с ним было. Мне кажется, это не умный шаг.

Иметь старшую сестру — это много преимуществ, но не в тот момент, когда речь касалась таких вопросов.

— Я и не жду, что ты поймешь.

— Джилл! — Воскликнула Мередит. — Ты всегда была открытой книгой.

Она решила, что может сказать часть правды.

— Это было до того, как я начала заниматься с ним сексом.

Руки Мередит упали с ее плеч. Джилл замолчала на секунду.

— Речь идет не только о сексе. — Она прищурилась. — Я не хочу тебя расстраивать, но тебе это все не кажется странным? Ты внезапно занимаешься сексом с Брайаном, когда беспокоишься о том подходящем моменте. А теперь он уже переехал к тебе? Дедушка думает, что ты сошла с ума.

Ей не нужна была лекция.

— Дедушка может думать что угодно. И ты тоже. Это моя жизнь, Мере.

— Почему ты так упорно борешься против нас, Джилли?

Она поняла, что боится их осуждения. Если у них с Брайаном ничего не получится, она не хотела бы, чтобы они потом ей все время вспоминали, что она не последовала их совету.

— Иногда нужно немного отдохнуть от своей семьи, чтобы найти свой путь. Мне нужно кое в чем разобраться с Брайаном. И с предложением о работе Мака. И со многими еще вещами.

Лицо Мередит вытянулось.

— Значит, вот как.

— Прости.

— И ты меня, — сказала Мередит и вышла за дверь кабинета.

Джилл со всего маха ударила ногой по столу, почувствовав боль, потом вернулась к Маку и подала знак, что готова пойти. Она увидела, как Мередит вышла из туалета, направившись на выход, вытирая глаза. Она причинила боль своей сестре. Как раз тогда, когда их отношения снова вернулись к прежним, как и раньше.

Но она не хотела слушать ее нравоучения. У нее и так хватало забот.

30

За следующие несколько дней у Джилл с Брайаном появился свой распорядок. После работы, она немного спала, чтобы побыть с ним допоздна, как только он приходил домой со смены, они срывали друг с друга одежду. График их работы совершенно не совпадал, но казалось, для них это не имело никакого значения.

У нее болело все, но она была сытой, не выспавшейся и безмятежной. Кто мог желать большего?

Однако разногласия с Мередит по-прежнему не давали ей покоя. И ее разговор с матерью прошел так, как и ожидалось. Несмотря на то, что ее мать любила Брайана как сына, но слухи и вскрывшаяся правда заставляли ее мать сомневаться в правильности выбора Джилл. К тому же разве ее не могла не волновать собственная репутация? Весь город говорил о том, что они переспали сразу после приезда француженки. Она пыталась защитить себя и Брайана, но ее мать находилась на грани срыва.

Дедушка не заглядывал к ней, но один раз позвонил и спросил, не нужно ли ей чего-нибудь. Когда она поинтересовалась, не собирается ли он показать ей где раки зимуют, он заявил, что Мередит и ее мама довольно подробно изложили ей свою точку зрения. Да. Так оно и было.

Она понимала, что они переживали за нее и выражали свои переживания исключительно из-за любви к ней, но все равно это раздражало. И ранило.

С Маком у нее все крутилось, как часовые стрелки. Обеды, ужины, даже кофе. Они двигались вперед, набирая все больше голосов. Мак был гением в чтении людей, он всегда знал, что сказать и как. Джилл он нравился все больше и больше, и она подумывала, что вполне могла бы с ним сработаться на постоянной основе.

В голове у нее крутились разные сценарии будущего, но она ни на одном пока не останавливалась.

Благоухающий запах лука, чеснока и пряного мяса удивил ее, как только она вошла в квартиру после очередного долгого рабочего дня. Матт приветствовал ее слюнявой улыбкой. Она обрадовалась, что он вернулся от Пита. Ей не хотелось быть обязанной Питу, для нее это все равно, что принимать душ с плесенью на стенах, потому что было лень убраться.

— Эй, а почему ты не на работе? — крикнула она.

Уперев руки в бока, она ждала любимого момента — приветствия, как она называла этот момент. Появился Брайан с кухонным полотенцем, засунутым в облегающие, поношенные джинсы. Темно-синяя флиска делала его глаза ярче, как только они встретились взглядами. Он прислонился к стене с мужской беспечностью.

— Я поменялся кое с кем сменой, — ответил он, переводя взгляд с ее шоколадно-коричневых ботинок на шерстяную юбку цвета карамели и бордовый свитер, задержавшись на груди. — Я же говорил тебе, что мы команда, как «Бронкос».

— Кто согласился? Он может бесплатно пить кофе у меня в кофейне в течение года.

Интересно, что он собирается сделать — наброситься на нее или заманить к себе? Она никогда не знала, что у него на уме, но поскольку они постоянно занимались любовью, не могла жаловаться.

— Я обязательно ему скажу.

Она стала теребить свое дымчатое ожерелье, которое ей казалось подходящим выбором. В последнее время Джилл стала слегка рассеянной… и чертовски счастливой от того, как легко они жили у нее дома вместе. Они стали единым целым быстрее, чем она могла себе представить. Отбросив эту мысль, она неторопливо двинулась вперед, но Матт, лежа на ее пути, даже не двинулся с места, пришлось перешагнуть через его толстые коричнево-белые складки. Правый уголок рта Брайана приподнялся, но он не двинулся с места.

— А я все думал, когда же ты подойдешь ко мне, — пробормотал он, как только она обвила его руками за шею.

Она пригладила пальцами кленового цвета волосы у него на затылке и уставилась на него.

— Как прошел твой день? — спросила она, когда он притянул ее к своим бедрам. Она издала гортанный стон. Боже, с ним было так легко.

— Помолчи. — Он прижался губами к ее губам, увлекая в страстную, эротическую поездку.

Полетела одежда. Он взял ее в коридоре у стены, что стало еще одной зазубриной на ее «Поясе Места». Когда они опустились на пол, она прислушалась к биению его сердца. Тяжело дыша, приоткрыла глаза. Матт тоже тяжело дышал, и его вялые глаза смотрели прямо на нее.

— Я никогда не привыкну к тому, что твоя собака наблюдает за нами. — Она, извиваясь, потянулась за свитером.

— Он просто ревнует, — прокомментировал Брайан, проследив за ее взглядом. — Поскольку ты не можешь держать свои руки подальше от меня, я не могу держать его взаперти все время. Он не сделал ничего плохого, чтобы его наказывать, запирая в переноску — тюрьму бульдогов.

Она фыркнула.

— У тебя там ничего не сгорит?

Он скрестил руки за головой, обнаженный и непринужденно лежащий на полу.

— После той ночи я всегда выключаю плиту.

— Ага, я не хотела бы повторяться, но тогда сработала пожарная сигнализация, буквально в кульминационный момент.

Он усмехнулся.

— Слава Богу, что у тебя нет охранной сигнализации.

Она улыбнулась, представив, как все было бы, если бы сработала еще и система безопасности, и улыбаться за последнее время она стала чаще.

— Ага, я даже представляю, как все было бы. Приехали бы пожарные, размахивая шлангами, а я бы им сказал: «Парни, у этой девушки уже есть шланг, который ей нужен».

Его плечи затряслись, когда он сел.

— Давай поедим. Я умираю с голоду.

— Я тоже, — сказала она, натягивая одежду и следуя за ним на кухню.

Он стал раскладывать еду, она вскочила и чмокнула его в щеку.

— Ты приготовил индийские блюда!

— Ну, я знаю, что тебе они нравятся, поэтому решил попробовать. — Он усадил ее обратно на стул.

Его внимательность заставила ее сердце сжаться.

— Ты самый лучший.

Она зачерпнула цыпленка в масле и завизжала, глядя на горячий хлеб наан. Отваренный рис издавал аромат кокоса, напоминая об экзотических пляжах.

— Если ты еще раз застонешь, я больше не смогу усидеть в этих штанах, — наконец заметил он, когда она положила себе добавку.

— Тогда сними их, — приказала она, размахивая ложкой с прилипшим к ней рисом. — Эта еда заслуживает нескольких хороших стонов.

Он придвинул наан поближе.

— Ты издала больше, чем несколько. Уже похоже на припев.

Она ухмыльнулась.

— Не волнуйся. Позднее несколько хороших стонов будут только для тебя.

Он отломил кусок хлеба.

— Не могу дождаться. Итак, расскажи мне как прошел твой день.

Разговоры о том, как прошел день для них превратились вполне обычные разговоры, которых она боялась, что будут нудными и превратятся в рутину. Хотя она могла рассказывать скукотищу, он все равно улыбался, задавал вопросы. Смеялся, когда она рассказывала что-то смешное. А потом она начинала задавать вопросы, улыбаясь, иногда смеясь. Это время было похоже на час комедии.

На десерт он приготовил шоколадный мусс — неиндийское, поскольку они оба были согласны, что сладости с рисом не подходят. Она снова застонала, когда орехи и горьковато-сладкий шоколад очутились на языке.

Когда они закончили ужинать и вымыли посуду, она взяла его за руку и повела в гостиную.

— А теперь я сделаю для тебя кое-что приятное, — заявила она, не в силах сдержать улыбку. Это должно было быть очень весело.

Он прикрыл глаза, проведя носом по ее горлу.

— Не могу дождаться.

Она игриво оттолкнула его.

— Не то что ты думаешь… пока. — Подойдя к стереосистеме, она нажала кнопку воспроизведения.

Зазвучала классическая песня «АББА» «Танцующая Королева». Ее бедра стали покачиваться в такт музыке.

Он со стоном откинулся на спинку дивана.

— Прошу тебя, скажи, что ты хотя бы собираешься устроить мне стриптиз или танец на коленях.

Фыркнув, она схватила его за руки и попыталась поднять с дивана. К счастью, он не сопротивлялся, но снова застонал.

— Серьезно, Джилл. «АББА»?

— Ты же знаешь, как я их люблю. Кроме того, я облегчу твою боль.

Он терпеливо смотрел на нее.

— Разрушив мой вкус к музыке?

Она слегка ударила его в грудь.

— Эй, тебе не нравится, что я смеюсь над Джулией Чайлд, так что не смейся над «АББОЙ». — Она обхватила его за шею. — Я тут вспоминала наши школьные годы.

Его великолепные глаза сузились.

— Хорошо…

— Каждый раз, когда мы вместе ходили на школьные танцы, ты устраивал ужасную демонстрацию синдрома отсутствия ритма у белого человека. Я хочу сейчас помочь тебе преодолеть его.

У него перехватило дыхание.

— Ты хочешь сказать, что я не умею танцевать?

Она склонила голову набок.

— Ага.

— Эй, я умею двигаться. — Он притянул ее к бедрам и медленно прижался к ней.

— Ага, в спальне, — ответила она, сделав глубокий вдох и увеличив расстояние между ними. — А теперь твои движения мы перенесем на танцпол.

— Ни за что, — заявил он и потянулся к пульту телевизора.

Неужели он покраснел?

— Пожалуйста, покажи мне, на что ты способен.

Он замер.

— Сейчас? Ну же, Джилл. Пожалуйста.

О небеса! Он вымаливал у нее

— Брай, я люблю танцевать, и тебе нужна серьезная помощь. Тогда я не считала правильным вмешиваться, но разве ты не помнишь, как Джемма пыталась тебя кое-чему научить? — Ее улыбка на мгновение потускнела от упоминания Джеммы. Господи, как же она скучала по своей подруге!

Его губы выгнулись.

— А я-то думал, что она такая милая. А оказывается она боялась очутиться со мной в неловком положении?

— Все было не так уж плохо, — нерешительно заявила Джилл. Если не считать, резких движений руками, словно у него была агония, и слишком плавных движений бедрами.

— Отлично, — произнес он, откидываясь на спинку дивана. — Если я скажу, что ты всегда была лучшей танцовщицей, рядом с тобой я чувствовал себя полным идиотом, мы можем на этом остановиться?

— Неа. — Она снова подняла его на ноги. — Ну же, это будет весело. Кроме того, ты можешь обхватить меня руками, как всегда, и хотел на школьных танцах. И вообще, почему ты всегда меня звал с собой? Ты мог бы пойти с другими девушками. — Она всегда задавалась этим вопросом.

Он приподнял одно плечо.

— Мы были вчетвером — ты, Джемма, Пит и я, помнишь? Четыре Мушкетера. Я не собирался ни с кем связываться в один из самых больших вечеров в году. Кроме того, мне нравилось покупать тебе бутоньерку и заезжать за тобой. И видеть, какая ты была нарядная. Ты всегда была прекрасна, даже в том алом атласном платье, на которое я постоянно наступал в первый раз. Наверное, это был мой способ встречаться с тобой, не меняя того, что было между нами.

Мягкое сияние окутало ее сердце.

— Мне очень нравилось то платье. Прекрасные воспоминания.

Его губы слегка приподнялись.

— Лучшие.

— Ладно, давай начнем, — произнесла она, когда снова зазвучала «Танцующая Королева».

— Ты хочешь, чтобы я еще раз прослушал эту песню? — спросил он.

— Перестань ныть. Это моя любимая песня, поэтому ты будешь слышать ее часто и много. А теперь я хочу, чтобы ты понаблюдал за мной. — Она закрыла глаза и позволила своему телу покачиваться в такт музыке. Ее бедра переплетались в идеальную восьмерку. Руки плыли, словно подвешенные на облаках.

— Я мог бы наблюдать за тобой всю ночь, — пробормотал он.

Она тут же открыла глаза. Конечно же, он наблюдал за ней с блеском в глазах. Она понимала, что означал этот блеск. Сердцебиение участилось. Она протянула к нему руки.

— Потанцуй со мной.

Он плавно поднялся с дивана как тигр. Его ладони медленно скользнули по ее ладоням, прежде чем она взяла его руки и положила их себе на талию. Затем положила руки на четко очерченные мускулы его плеч. От него исходил жар. Она сделала еще один шаг к нему, между ними не осталось ни дюйма.

— Двигайся со мной, — попросила она.

— О, я так и планировал, — коварно ответил он.

И все же, пытаясь погрузиться в ритм музыки, она чувствовала его неуверенность.

— Перестань сопротивляться, расслабься, — посоветовала она.

— Перестань вести меня, — бросил он в ответ, прижимаясь бедрами к ее бедрам.

Она откинула голову назад и обхватила ладонями его лицо. Кончики пальцев царапнула по его колючей щетине, обожгла, огонь прошелся вверх по рукам.

— Закрой глаза.

Он закатил глаза.

— Эй! — произнесла она, желая, чтобы это стало для них еще одной вещью, которая бы связывала вместе, чем могли бы они наслаждаться. — Я сказала, закрой глаза.

На этот раз он закрыл, но уголки его губ приподнялись, словно он боролся со смехом.

Она отошла от него.

— Не открывай.

Приглушив свет в комнате, она зажгла сандаловые палочки и свечи на кофейном столике.

Заиграла ее вторая любимая песня «АББА» «Зная меня, зная тебя». Брайан остановился, перестав двигаться под музыку, но его глаза по-прежнему были закрыты.

— Ты же не ждешь, что к нам заваляться сейчас какие-нибудь хиппи, так ведь? — пошутил он.

— Заткнись, — прошептала она, возвращаясь к нему и притягивая его к себе. — А теперь с закрытыми глазами просто почувствуй меня.

Ее тело двигалось в идеальном ритме в такт музыке. Его руки по-прежнему крепко держали ее за бедра, куда она их положила. Она скользила телом по его торсу, разорвав его хватку, а затем увлекла его за собой. Его дыхание изменилось.

— Ты играешь с огнем, — заметил он хриплым голосом.

Она не ответила, продолжая танцевать вокруг него, скользя руками по его телу — груди, спине, даже опускаясь к его потрясающе упругой заднице.

Наконец, он осторожно коснулся ее. Благовония от палочек наполняли ее ноздри, их запах был экзотическим и дразнящим. Когда она совершила еще один круг вокруг него, он с силой притянул ее к себе. Его тело, зная ее, двигалось с ней в совершенном ритме, именно в том ритме, как они занимались любовью. Она закрыла глаза. Заиграла «Мама Миа», между ними усилился жар, она стала качать головой из стороны в сторону в такт музыке.

Пальцы Брайана скользнули вверх по ее спине. Его эрекция прижалась к ее бедру, он продолжал нежно дотрагиваться до нее в ритме песни. Она отдалась такту и ему. Обвив руками его за шею, его разгоряченная кожа так манила ее к себе.

Как только он опустил руки на ее ягодицы, она невольно рассмеялась.

— Ты быстро учишься.

— Я не мог танцевать с тобой так, когда мы учились в старших классах, но можешь быть уверена, что я мечтал об этом. Как ты думаешь, почему парни всегда пропускают девушек впереди себя?

Их тела продолжали покачиваться в такт, но она поняла, что он смотрел на нее. Его глаза были похожи на раскаленные угли, когда она заглянула в них.

— Не потому ли, что они джентльмены? — спросила она, ее собственный голос звучал хрипло от возбуждения.

— Нет, потому что так они могут видеть задницу девушки, — сказал он приглушенным голосом. — Я рад, что ты подумала о другом, Джилл.

Ее улыбка была легкой.

— И я тоже. Потанцуй со мной, Брай.

Они продолжали двигаться друг напротив друга, их тела соприкасались.

Когда она больше не могла сопротивляться, притянула его голову к себе для жаркого, влажного поцелуя. Они продолжали двигаться в такт музыке. Но вскоре она не могла больше изнывать от похоти. Ей хотелось его заполучить здесь и сейчас.

Слегка толкнув его в грудь, он стал пританцовывать вместе с ней к дивану, пока они не упали на него. Она медленно раздевалась, по-прежнему покачиваясь в такт музыке, он наблюдал за ней. Это было невыносимо возбуждающе.

Он, чувствовал, что она хотела сыграть сейчас главную скрипку, испытывая свою появившуюся уверенность в себе, потом она также медленно стала раздевать его. Опустившись перед ним на колени, она встретила его горячий взгляд.

— Теперь моя очередь попробовать что-то новое, — прошептала она и, хотя на мгновение ее нервы сдали, она взяла его возбужденный член в руки.

Его губы растянулись в широкой улыбке.

— Ни в чем себя не ограничивай, — произнес он.

Точно. Это отличная идея. Она закрыла глаза, сделала глубокий вдох и прижала губы к его члену. Он руководил ее движениями, пока она окончательно не поняла, как ему нравится, как она делала и с ним. Интуиция взяла верх, как и в первый раз, когда они занимались любовью, он поддерживал ее за голову, пока она вела его к освобождению.

«АББА» продолжала петь, пока она уютно устроилась в его объятиях, он приходил в себя, потом занялся с ней любовью с такой нежностью, что у нее перехватывало дыхание.

Через час они, лежа на диване, насытившиеся, смотрели телевизор, ее голова лежала у него на коленях.

— Итак, — произнес он непринужденно, но она почувствовала напряжение, будто он решил проверить воду, которую поставил кипятить для спагетти.

Несмотря на свое насыщение и расслабленность, она невольно напряглась.

— На следующей неделе должен состояться ПолярФест, — продолжал он.

Упоминание о ежегодной вечеринке Джеммы изменило ее расслабленное состояние, она задалась вопросом, не специально ли он именно после секса поднял эту тему.

Она вместе с Джеммой придумали ПолярФест после того, как слишком много выпили «Маргариты» как-то вечером во время метели, желая своей вечеринкой на двоих представить себя в тропиках. И после этого они решили устраивать вечеринку каждую зиму, чтобы больше не жаловаться, что февраль — самый скучный месяц в году. Отсюда и появился Полярный Фестиваль.

— Я услышала, — ответила она, желая, чтобы Брайан перестал болтать, и они смогли бы просто спокойно лежать на диване. Пит даже не удосужился обсудить с ней свой план проведения этого мероприятия. Конечно, она не хотела с ним ничего обсуждать, но все же. Она подумывала все устроить самой, но при ее загруженности, она не могла бы одна этого сделать.

— Пит хотел сохранить эту традицию, потому что всем она так полюбилась. Он попросил меня помочь ему, я согласился.

— Отлично, — ответила она, глядя прямо перед собой. Их легкое послевкусие секса, казалось, испарилось. Она снова начала раздражаться от горя и смятения.

Его губы сжались.

— Послушай, я знаю, что тебе тяжело без Джеммы, но я хочу, чтобы ты пошла со мной. — Он откашлялся и снова посмотрел в телевизор. На его напряженном лице замерцали отблеск свечей.

Боже, она не хотела встречаться с Питом, но было бы хорошо привести туда Мака. Он сможет там пообщаться с профессорским составом «Эммитс Мерриам».

— Для тебя это не будет проблемой? — спросил он.

У них была такая замечательная ночь, и она не собиралась ее портить.

— Нет. Я пойду с тобой. Ура!

Он фыркнул, очевидно уловив сарказм в ее голосе.

— Отлично. Давай немного поспим.

Как только они оказались в постели, ей было трудно успокоиться. Мысли о прошлом постоянно крутились в голове. Возможно, это было впервые, когда она завела с ним разговор о школьных танцах, но она поняла, что скучает по Джемме больше, чем когда-либо. И потеря снова нахлынула на нее с новой силой. По щекам потекли слезы.

Брайан повернулся на бок и притянул ее к себе.

— Эй, что такое?

Она сжала его руки.

— Джемма, — просто сказала она, когда боль распространилась по всему телу.

— Ш-ш-ш, — прошептал он. — Все в порядке, детка. Я тоже по ней скучаю. Давай, выплакай свое горе.

Она так и поступила, намочив своими слезами его грудь. Он крепче обнял ее, не пытаясь успокоить, как это сделали бы другие мужчины. Когда она наконец закончила плакать, совершенно опустошенная, ее переполняла благодарность за то, что он дал ей такую возможность.

— Я люблю тебя.

Он прижался щекой к ее щеке.

— Я тоже тебя люблю. Иди сюда. — Он осторожно повернул ее к себе. И завладел ее ртом, она ответила ему, отдавая всю себя, и он делал то же самое. Слезы сменились утешительными ласками, долгими поцелуями, хриплым бормотанием, тихими вздохами. Жесткость сменилась другим — любовью и чувством принадлежности, таким сладким и всеобъемлющим, что она не хотела, чтобы это кончалось. Они любили друг друга медленно, глубоко, пока не растворились в объятиях друг друга, дрожа всем телом. Когда он откатился в сторону и через несколько мгновений вернулся к кровати, то снова прижал ее к себе.

Потом он обнял ее, и она поняла, что пришло время надеть кулон, которыйе он подарил ей после окончания школы.

Она заснула под знакомые теперь вдох и выдох его тела рядом с собой, понимая, что в жизни все как-то урегулировалось и стало легче, когда они были вместе.

Она именно так себе и представляла свою жизнь с ним.

31

Брайан сунул стейк, маринованный соусом адобо, в холодильник и пинком захлопнул дверцу. Он должен был встретиться с Питом в «Хайерс», выпить пиво, но уже немного опаздывал, поэтому поспешил на выход.

Толпа «счастливый час» в «Хайерс» переговаривалась, стоял гул. Поскольку до Дня Святого Патрика оставалось всего несколько недель, бар гордо демонстрировал две мигающие вывески оранжевого, белого и зеленого цветов. У коварного лепрекона на коленях сидела лепреконша, ее грудь вываливалась наружу вместе с подзаголовком — «Спроси у него про горшок с золотом».

Брайан улыбнулся, когда белокурая цыпочка спросила у бармена Майка, что означает другой знак: «Скажи мужчине «Póg Mo Thón»». Она хихикнула, когда он перевел: «Поцелуй меня в задницу».

Майк протянул ему бокал «Гиннесса». Он сделал глоток, оглядывая толпу, заметил Пита, болтающего с какой-то странной аспиранткой в углу. Брайан направился в их сторону. Если Пит отмахнется от него, он пойдет сыграет в дартс. Он хотел бы, чтобы Джилл была здесь и сыграла с ним. Она любила играть в дартс и чаще всего обыгрывала его. Но ему нравилось наблюдать, как она прищуривала свои зеленые глаза, а губы сжимались перед тем как она бросала дротик. Он всегда возбуждался от ее вида.

Пит сделал ему знак, и он двинулся сквозь толпу, приветствуя знакомых. Но встречаясь с ними глазами, он обратил внимание, что в их взглядах мелькал ряд вопросов. От их пристального взгляда ему стало не по себе.

— Не повезло? — спросил он Пита, когда девушка ушла.

— Она должна вернуться к своим друзьям. Но у меня есть ее номер телефона.

— Она очень милая. — Он прислонился к стене, стараясь не уронить со стены пьяную зеленоволосую фею. Темная пена щекотала его губы, когда он сделал очередной глоток. Пиво по вкусу напомнило хмель и шоколад. Выпив половину бокала, он прижал его к груди.

— Итак, когда ты собираешься закупить все необходимое для вечеринки?

— В четверг. Довольно холодно, чтобы оставлять все на улице.

— Мясо нужно будет разморозить, Пит. В такую погоду оно будет твердым, как кирпич, я не хочу, чтобы оно сгорело на гриле.

Пит хлопнул его по плечу.

— О, успокойся. Эй, а вот и появились твои будущие родственники.

Пиво почти выскользнуло у него из рук. Господи, подумал он, увидев Таннера и Мередит.

Пит приподнял бровь.

— Значит, с семьей Джилл не все так хорошо? Должно быть очень тяжело. Я знаю, как много они для тебя значили, пока мы росли.

Он вспомнил о том разговоре в кабинете у дедушки Джилл.

— Ага.

— Ого! — У Пита отвисла челюсть. — У тебя появилась новая проблема. Горячая французская цыпочка без пяти минут будет здесь. Черт побери, все, кто раньше думал, что ты гей, потому что готовишь французские блюда, сейчас готовы съесть свои слова.

Брайан толкнул его локтем, когда к ним подошла Симка, одетая, как обычно, в черную юбку-карандаш, туфли с острыми носами на шпильке и накинутую красную кашемировую шаль поверх белой шелковой блузки.

— Привет, Брайан, — произнесла Симка с хрипловатым акцентом, но тут же остановилась, видно собираясь его по-французски поцеловать в обе щеки. Он улыбнулся тому, что она поняла его благодарность, что она этого не сделала.

Ее губы изогнулись в улыбке.

Он переступил с ноги на ногу. Все в баре уставились на них. И он почувствовал от этого дискомфорт, скользящий вниз по спине. Он отхлебнул еще пива. Как он думал о том, чтобы заняться с ней бизнесом в Дэа, если не мог справиться с невинной толпой, пялящейся на него, в «Хайерс»?

— Я решила поближе познакомиться с этим городом, поскольку, возможно, останусь здесь, — заявила Симка.

Пит кашлянул и сделал глоток своего пива.

— Прошу прощения?

Ну и отлично. Теперь ему придется все рассказать Питу, чтобы тот держал рот на замке. Брайан сверлил его пристальным взглядом.

— Может, мы откроем совместно ресторан здесь в Дэа, но пока еще ничего не решено, так что ничего никому не говори.

— Не буду... ты хочешь, чтобы я поклялся на мизинцах?

Брайан фыркнул.

Симка уперла руки в бока.

— Похоже, тебе можно доверять. Ты ведь лучший друг Брайана, Пит, верно?

У Пита задергался глаз.

— Да, а как вы узнали?

— Брайан много рассказывал о тебе в Нью-Йорке.

Его друг выглядел так, словно готов был рухнуть на колени от ее внимания к его персоне.

— Могу я предложить вам выпить?

Она наморщила нос.

— Мне кажется здесь вино просто ужасное, да?

— Отвратительное, — подтвердил Пит, содрогаясь.

— Может ирландский кофе? Спасибо тебе, mon cher.

Пит отправился выполнять ее заказ.

Еще один мужчина оказался под чарами Симки, и она это знала. Брайан кинул взгляд через плечо. Темные глаза Таннера даже не моргнули, когда их взгляды встретились. Мередит с отвращением покачала головой.

Брайан снова повернулся к Симке, загоняя ее в угол.

— Ну, это очень неловко.

Люди вокруг него притихли и подались всем телом к ним ближе.

— Я счастлива увидеть тебя. — Она открыла дизайнерскую черную сумку и протянула ему конверт из плотной бумаги. — Я составила меню в продолжение нашего разговора. Что подойдет… для Дэа. Я все еще работаю над рестораном, надеюсь в Нью-Йорке, в зависимости от того, что ты решишь.

Он просмотрел оба варианта, его сердце колотилось в такт сердитой ирландской музыке.

— Гениально. Мне нравится, твое сочетание мяса дичи с органическими продуктами. Прямо из ферма к столу — это отличный пункт продажи здесь.

— Я рада, что тебе понравилось. — Она придвинулась ближе, рассматривая меню. Взгляды и шепот исчезли, перед глазами появилась оленина с выращенной на ферме капустой с белыми бобами — дерзкий западный взгляд на французское блюдо «касуле».

Он отставил стакан с пивом в сторону.

— Это именно то, что я себе и представлял.

Их взгляды встретились. Он заметил, как забилась жилка у нее на шеи.

Она все еще была неравнодушна к нему, он понял по ее взгляду и языку ее тела. Он сделал шаг назад.

— Но не уверен, что это сработает, Сим.

Ее рука коснулась его плеча.

— Давай оставим решение не на сегодняшний вечер. Я найду Пита и выпью кофе. Здесь все следят за нами, не так ли? Нью-Йорк совсем другой. Я не уверена, что местные жители когда-нибудь перестанут пялиться на нас, даже если мы будем только вместе управлять рестораном. И хотя я не против внимания, но не такого.

Бинго.

— Согласен.

— Оставим разговор на потом. — И пока она шла, толпа расступалась перед ней.

Он направился в мужской туалет, подальше от глаз, чтобы вздохнуть пару раз воздуха. Никто не должен был так на него смотреть, в конце концов, он не мудак. Он постучал головой по желто-зеленой кафельной стене. Концепция и меню были всем, на что он мог рассчитывать, но Симка все еще испытывала к нему чувства, хотя больше он не мог ответить тем же. Джилл не была слепой. Если бы она увидела, как Симка смотрит на него, когда они готовили конфи с уткой, она бы разозлилась. А он больше всего на свете хотел вернуть доверие Джилл. Сможет ли Джилл поддержать его партнерство с Симкой, если он попробует ее убедить, что она может довериться ему?

Он расправил плечи, стараясь не обращать внимания на пристальные взгляды. На мгновение ему захотелось снова оказаться в Нью-Йорке или в любом другом большом городе, где он мог бы остаться незамеченным. Когда он вышел из туалета, Таннер стоял у единственного оставшегося телефона-автомата в Дэа.

— Мне пришлось удерживать свою жену, чтобы она не вломилась в мужской туалет, она хотела задать тебе вопрос — зачем ты разговариваешь с этой женщиной? Я не счастлив от этого.

Он упер руки в бока, позволяя праведному гневу скрыть обиду, которую чувствовал, что Хейлы ополчились против него и больше ему не доверяют.

— Я не сделал ничего плохого.

— Ты переступаешь черту, Брай, и делаешь Джилл несчастной, и это меня начинает бесить.

Брайан шагнул прямо к нему, сказав в лицо:

— Ты ни черта не знаешь, о чем говоришь. Все, что я сейчас делаю — это для счастья Джилл. — Разве он не переехал к ней? Разве он не пытается доказать, как сильно ее любит?

— Тогда тебе лучше поосторожнее так смотреть на Симку.

— Ты неправильно все понял. — Брайан сжал кулаки, чтобы не наброситься на него. — Может твоей жене лучше заняться своими делами, поскольку она не присутствовала при нашем разговоре с Симкой.

Скривив губы, как волк, готовый защищать свою пару, Таннер сказал:

— Мере переживает за свою сестру, и я тоже.

«Гиннесс» обжег ему желудок, словно он выпил полбутылки ирландского виски.

— Не переживай. У нас все хорошо. Оставь нас в покое.

И он ушел. Мередит поджидала его на выходе из коридора к туалетам.

— Брайан…

— Нет, — почти рявкнул он. — С меня достаточно Таннера. Я ухожу. — Он написал Питу, двинувшись на выход. Пит поймет, почему он должен был уйти.

Он выбрался сквозь толпу к входной двери. Когда холод ударил ему в лицо, он обрадовался. Расправив плечи, направился к Джилл, прекрасно осознавая взгляды, которые преследовали его, когда он пересекал Майн-стрит и сворачивал за угол.

Как он собирается остаться в этом городе, когда все ждут, что он в очередной раз облажается?

32

Пэгги бросила «Вестерн Индепендент» в мусорное ведро. Не слишком ли это по-детски, странное желание скомкать страницу с планом отеля Мэйвена, растоптать ее?

Она включила компьютер. Должен же быть какой-то способ остановить его план реконструкции отеля под казино. Он стал героем города после того, как спас Кита. Она испытывала конфликт сама с собой между благодарностью и досадой. Застучав по клавишам, вошла в полицейскую программу.

Работая, она вспоминала отца, когда тот вернулся домой пьяным и сломленным человеком после спонтанной поездки в Атлантик-Сити. Она не позволит разрушить другие семьи азартными играми. Ее пальцы стучали по клавишам, выискивая и анализируя. Во входную дверь позвонили, она закрыла крышку ноутбука и направилась вниз.

Увидела Джилл, и ее совесть словно змея скользнула вниз по спине. Она пыталась разрушить план своей подруги.

Пэгги резко распахнула дверь.

— Ну, привет.

— Эй, тебе уже лучше? — Спросила Джилл, вытирая ноги о половик.

— Потихоньку. Ну же, входи.

Когда Джилл вошла в гостиную, ее выдавала странная походка.

— У кого-то была уйма секса, — прокомментировала Пегги.

Голова ее подруги резко дернулась в ее сторону.

— Постой. А ты откуда знаешь?

Пегги фыркнула:

— Знаю, потому что так ходят проститутки. Закрой рот. Я привыкла наблюдать за подозреваемыми. Проститутки, которых хорошо поимели, ходят примерно так же.

Джилл тут же остановилась.

— Ну, большое спасибо.

— Не надо так быстро скидывать трусики. Хотя, наверное, за последнее время они не часто на тебе. Развлекаешься?

Ее улыбка напомнила гигантские подсолнухи.

— Ага.

— Тогда наслаждайся своим шагом, как у проститутки. Это не значит, что тебя следует арестовать или что-то в этом роде.

Джилл взяла Пегги под руку.

— Да, ничего противозаконного. Просто жаркие обжигающие ночи секса после того…

— Пожалуйста, не заставляй мать-одиночку рыдать горючими слезами. Я болею. И у меня не было секса в течение... даже не помню какого времени. — Она постучала себя по виску. — Должно быть, так сказывается лекарство от кашля. Я что-то разболталась, как преступник, попавший первый раз на допрос.

Она почти бросилась убирать все со стола. Салфетки «Клинекс» заполнили все мусорное ведро, как попкорн. Оранжевая лампочка грелки освещала диван. Ее квартира превратилась в настоящую больничную палату. Через мгновение она сдалась и устроилась на диване, похлопав по подушке рядом с собой.

— Завтра я возвращаюсь на работу, — заявила Пегги. — Слава Богу. Эти бумажные салфетки даже если будут сделаны из шелка, все равно мне ими больно вытирать нос. Надеюсь, что завтра в баре «Хайерс» будет драка или еще что-нибудь произойдет. Я хочу надеть на кого-нибудь наручники.

— Это довольно болезненно.

— Ты готовишь латте. Я арестовываю людей. Это то, чем мы зарабатываем себе на жизнь. — Она положила грелку на грудь. — И ты спишь с горячим парнем, в то время как я остаюсь с грелкой, которая меня согревает. Как это печально.

Сидя по-турецки, Джилл положила руки на колени.

— Я хочу поговорить с тобой кое о чем.

Ой-ой.

— О чем же?

Джилл стала рассматривать книги Кита на кофейном столике.

— Ты пойдешь со мной на ПолярФест? Мне нужна моральная поддержка.

Фу ты! Ничего серьезного, и это не имеет никакого отношения к отелю.

— Я не люблю вечеринки.

— Пожалуйста. Это самая большая вечеринка в Дэа со времен Хэллоуина.

— Может ты скажешь мне правду, зачем? — Мягко попросила Пегги, потянувшись за бумажной салфеткой. Ей очень хотелось обойтись без сморкания, но увы… В этот момент она готова была поклясться, что интуиция ее не подводит.

Джилл опустилась перед ней на колени.

— Ладно, Брайан попросил меня пойти с ним. Он будет готовить, но ты же знаешь, как я зла на Пита, а он будет принимать гостей. Мне нужно привести Мака, чтобы он смог пообщаться с профессорским составом. И мне нужно пойти с Брайаном, потому что он все еще друг Пита. — Она подняла руку, когда Пегги открыла рот. — Мне бы хотелось, чтобы со мной была моя подруга.

— Джилл. — Произнесла она таким голосом, от которого могли и стены рухнуть.

Джилл покачнулась на месте.

— И вот еще что, это будет первая настоящая вечеринка, на которой я побываю после Хэллоуина. Я не хочу вспоминать ту ночь.

Понятно, Джилл добила ее окончательно. Пегги вздохнула.

— Хорошо, но тебе лучше не пытаться меня свести с Мэйвеном.

На лице Джилл появилась глупая улыбка.

— Разве я похожа на Купидона?

— Похожа, я вижу у тебя крылья за спиной.

Хриплый смех вырвался у Джилл.

— Ну, спасибо тебе. Мечта всей моей жизни — пускать стрелы любви.

Пегги отбросила салфетку в сторону, промахнувшись в мусорное ведро.

— Я тоже люблю стрелять во всяких тварей.

— Я скажу тебе только один раз. Мак производит впечатление, как внешне, так и… И его голос. Марджи почти испытывает оргазм каждый раз, когда слышит его голос. На этой неделе она пролила больше кофе, чем обычно…

— Я поняла, к чему ты клонишь. Но ты должна оставить это. Мне кажется, ему не место в этом городе.

Губы Джилл скривились.

— Прекрасно. Продолжай убеждать себя в этом.

— Я надеюсь, что наши разные взгляды... — Пегги отодвинула грелку в сторону, — не испортят нашу дружбу.

— Моя семья всегда отличалась именно этим. Не вижу причин, почему мы не можем поступать также, бизнес бизнесом, а дружба дружбой.

Она протянула ей руку. Пегги ухватилась за нее.

— Значит, мы дружим, хотя у нас могут быть и разные взгляды?

— Ага. — Джилл встала. — А сейчас пойду вымою руки.

— Теперь я понимаю, что чувствуют прокаженные.

— Ха-ха. Я бы обняла тебя, но... Фу. Вирус.

— Вирус и микробы подобны радиации. Можно сказать, что ты и так уже облучилась, находясь в одной комнате со мной. — Подтрунивала она.

Джилл тут же поежилась, Пегги с трудом подавила улыбку.

— Фу, спасибо за пояснение. В следующий раз я обязательно надену костюм химзащиты. Спасибо, что согласилась пойти со мной, Пег. Это очень много для меня значит.

Пегги кашлянула в очередной бумажный носовой платок.

— Всегда пожалуйста. Просто не пытайся меня свести с Маком. Если ты это сделаешь, мне придется арестовать тебя за проститутскую походку, и тогда ты не сможешь продолжать заниматься горячим сексом.

— Ужас, — ответила Джилл, пританцовывая вне пределов ее досягаемости. Она направилась к входной двери своей проститутской походкой, заставив Пегги засмеяться.

Потом Пэгги направилась к себе в кабинет, чтобы возобновить расследование по Мэйвену. Она выпила воды, смочив пересохшее горло, открыла ноутбук и просмотрела то, что нашлось. И увидела только одно заведенное дело много лет назад, отчего почти зарычала. Ну почему у него не было дел длиной с ее руку? Это могло бы ей помочь. Она нажала на клавишу, чтобы ознакомиться. Ну-ну. Итак, его обвинили в нападении и нанесении побоев, а он нашел способ все же выкрутиться. А чему она удивлена? Пришло время выяснить, за что.

Она позвонила в полицейское управление Атлантик-Сити. Офицер, производивший арест, ничего не помнил, но он достал тонкую папку с делом и прочитал ей все по телефону. Мэйвен избил богатого парня, сильно избил, что того отправили в больницу, но он отказался объяснять свои причины. Семья выдвинула против него обвинения после того, как их сына госпитализировали, но они отказались от своих обвинений через несколько дней, не назвав причин. Повесив трубку, она постучала по подлокотнику дивана. Этого достаточно или как? Она все же будет придерживаться этической линии поведения.

Но он не должен в Дэа открывать покерное казино. Никто в городе не понимает, что это значит, как это может изменить жизнь и сами семьи, начнется алкоголизм, домашнее и случайное насилие, она все это понимала.

Она воспользуется этим делом, потому что ее цель оправдывала средства. Всем в городе нужно напомнить о темной стороне азартных игр и этот инцидент, произошедший много лет назад, сможет бросить тень на репутацию Мэйвена. Возможно, этого будет вполне достаточно, чтобы изменить общественное мнение. Она нуждалась в некоторых серьезно обеспокоенных гражданах города, особенно членов совета и женщин. Стоит ли ей все выложить сейчас или стоит подождать голосования? Нет, он слишком ловок, как лоббист. Если она сейчас все расскажет, то ему будет трудно выкручиваться.

Лучше сообщить в газету, что у нее есть кое-что на него, а потом объявить об этом давнишнем деле на заседании городского совета. Если правоохранительные органы и научили ее чему-то, так это тому, что одно лишь предположение в виновности может запятнать любую репутацию.

Она подняла трубку, чтобы позвонить в «Вестерн Индепендент».

33

Возможно... из-за легкого чувства вины, которое Брайан испытывал из-за сцены в «Хайерс», он решил, что пришло время раскрыть сюрприз, который планировал для Джилл с момента их пикника в День Святого Валентина.

— Привет, — произнес он, позвонив ей в кофе шоп. — Ты не могла бы улизнуть домой на ланч со мной? Сегодня я буду работать допоздна.

Она издала какой-то жужжащий звук.

— Скучаешь по мне, да?

Если бы она только знала... он все время думал о ней, совсем как в старые времена.

— Ага. А ты?

— Ага, — ответила она.

— Так ты сможешь? — снова спросил он.

— Угу. Мы близки к тому, чтобы получить достаточное количество голосов за реконструкцию отеля. Думаю, что смогу сделать перерыв. Давай я спрошу у Мака.

И так идея с отелем выглядела вполне жизнеспособной. Он подавил вздох. И учитывая, как Джилл была чертовски довольна своей работой, не нужно было быть гением, чтобы понять, что она захочет делать дальше в жизни.

Она будет продолжать работать на Мака и новый отель.

А это означало, что ему светило остаться в Дэа, рядом с ней, открыть ресторан с Симкой, но он был не уверен, что Джилл его поддержит в этом вопросе. Вот дерьмо.

— Я смогу уйти, — весело прощебетала она, вернувшись к телефону. — И когда?

— Как насчет полудня? И Джилл.., — он сделал эффектную паузу, — это будет долгий ланч.

— Отлично, — ответила она с явной улыбкой в голосе. — До скорой встречи.

В назначенное время она впорхнула в дверь квартиры, выглядя очень красивой в коричневой шерстяной юбке и свитере ярко-зеленого цвета, который предпочитала.

— Добрый день! — воскликнула она, потянувшись к Матту. — Я мечтала об этом всю свою жизнь.

Его смех выплыл из кухни.

— Ну что ж, Рыжая, тогда тебе повезло.

Бросившись в его объятия, она страстно поцеловала его в губы, но он вырвался.

— Позднее. У меня есть для тебя сюрприз. На этот раз тебе придется закрыть глаза.

Она тут же закрыла глаза, и он впервые осознал, какие длинные у нее ресницы.

— Ты собираешься показать мне несколько новых движений в танце? Ты уже начал брать уроки танцев у миссис Эллисон?

Он вздрогнул.

— Господи, Джилл, ей же семьдесят. А теперь перестань болтать и дай мне руку.

Он взял ее за руку и повел на кухню.

— М-м-м, здесь потрясающе пахнет. Ты варишь новый кофе?

Она не могла этого видеть, но его улыбка напоминала улыбку Чеширского кота.

— Садись сюда и не открывай глаза.

Помогая ей сесть на один из стульев у кухонного стола, он оглядел четыре пакетика кофе, которые искусно разложил на блюде.

— Боже мой, что бы ты ни пил, — сказала она, — я хочу сделать глоточек. Это что, цветочный аромат?

Черт возьми, он должен был догадаться, что ее нос уловит запахи.

— Ты слишком хороша в этом, Рыжая. Ладно, теперь ты можешь открыть глаза.

И ее зеленые глаза метнулись от него к блюду. Она от удивления открыла рот. А потом вскрикнула, вскочив со стула, прыгая вверх и вниз, крича:

— О Боже мой, О Боже мой!

Он ухмыльнулся и крепко обнял ее.

— Я рад, что тебе понравился мой сюрприз. Подумал, что ты точно сможешь оценить дегустацию фирменного кофе.

Она отстранилась, все еще сжимая руками его за талию.

— Ты что, шутишь? — Снова посмотрела на блюдо. — Это один из самых дорогих сортов кофе в мире. Примерно пятьдесят-двести баксов за пакет… и очень редкий. Как тебе это удалось?

Он приподнял плечо.

— Я учился в школе с одним парнем, у него имеются связи со специализированными рынками, и он сумел мне достать это кофе.

— Этого не может быть! — воскликнула Джилл, когда они оба присели за стол. — Я не могу принять это... Здесь знаменитое «Панамская фазенда гейша Ла Эсмеральда». — Она поднесла пакетик к носу и глубоко вдохнула. — А, это источник цветочных нот, которые я почувствовала. И еще у него сильный фруктовый аромат. Умммм.

— Ты слишком хороша в этом, Рыжая. Я работал с несколькими невероятными сомелье, у тебя имеется такая же способность к кофе, как и у них к вину.

Она нахмурила брови.

— Ну, я должна ее иметь, малыш. В конце концов, у меня есть кофейня. Ох, Брай, это, похоже, лучшее… самый лучший сюрприз. Как я могу отблагодарить тебя?

У него перехватило горло. Ему казалось, что она может отблагодарить его только одним — просто постоянно находиться каждый день рядом с ним. — Просто наслаждайся этим.

Она взяла пакетик с кофе «Святой Елены» и сделала глубокий вдох.

— О Боже мой!

— Да, довольно круто, а? — Он уже раньше познакомился со всеми их запахами. — Он сделан на острове, куда Наполеон был сослан в 1815 году. — Его друг прислал описание каждого сорта.

— Должно быть твой друг — парень времен Французской революции, а?

Он чуть не закатил глаза.

— Ага. И того невысокого императора.

Она просунула руку под стол и погладила его промежность через джинсы, отчего он мгновенно сделался твердым.

— Да, почему я не знаю таких парней.

Его фырканье разнеслось по всей кухне.

— Тебе повезло. А теперь, как насчет, чтобы попробовать кофе?

— Ладно, не обижайся, но я здесь главная.

Он откинулся назад, когда ее рука перестала гладить его промежность. Для этого еще будет достаточно времени.

— Я не стал бы главным по любому.

Он просидел тысячи дегустаций вин, так что знал, сколько времени может занять этот процесс. А с кофе все было гораздо сложнее.

— Сначала зерна кофе измельчаются, затем узнают их аромат, прежде чем положить пару столовых ложек в отдельные чашки с шестью унциями горячей воды, чтобы «сломать корку», — объяснила Джилл, глубоко вдыхая, потом поставив на стол. Конечно, он изучил, как делается дегустация кофе, но он молча наблюдал сколько радости она получала, делясь с ним своими знаниями.

После того, как гуща осела, они каждый сорт пробовали из ложечки, вдыхая аромат, их прихлебывания глухо заполняло кухню. Стол был заставлен кружками, даже одна была ее реликвией с «АББА», отчего он улыбался.

Она стонала от каждого вкуса. Черт возьми, он тоже готов был застонать.

— Ты балуешь меня, я не смогу больше пить другой кофе, — заявила она, потягивая из чашки соблазнительный ямайский «Блю Маунтин», отбросив в сторону ложку.

Глядя, как свет из кухонного окна играет в ее волосах, он подумал, что она проделала то же самое и с ним, касаемо других женщин. Он даже представить себе не мог, что когда-нибудь захочет другую, кроме Джилл. Разве он не знал все время, что она сотворит с ним такое? Может поэтому он так боялся близости с ней в старших классах?

— Иди сюда, — позвала Джилл, вставая и вытаскивая его со стула. Она обернулась и взяла в руку несколько кофейных зерен El Injerto. Она провела ими по его шеи, затем наклонилась и со стоном втянула аромат. — Боже, как же ты хорошо пахнешь. Возможно, нам придется поискать для тебя одеколон с запахом кофе.

— Мне нравится твой лосьон с ароматом кофе, — сказал он. Забавно, но теперь все, что касалось кофе, напоминало ему о ней.

Она приподняла его рубашку и провела несколькими зернами по его груди, затем поцеловала эту дорожку, которую сама же и проложила. У него перехватило дыхание. Его возбуждение, всегда присутствовавшее с Джилл, резко возросло.

— Я хочу взять тебя здесь, — сказал он ей. — С этим кофе, разбросанным вокруг нас.

Их одежда в спешке полетела в разные стороны. Он притянул ее к себе на колени и с силой вошел, заставив ее вскрикнуть.

Когда он вошел, его взгляд остановился на кулоне, подпрыгивающем на ее ключицах. Он отличался от тех с камнями, которые она всегда носила, и того, что принадлежало Джемме. В этом кулоне в форме сердца было что-то знакомое, и когда он вспомнил, его сердце бешено заколотилось в груди.

Это было ожерелье, которое он подарил ей после окончания школы. J&B — лучшие друзья навеки.

Он прижался лбом к ее лбу, сжимая ее бедра, желая наполнить ее. Она громко кончила.

Она никогда не упоминала об этом кулоне. Насколько он знал, она никогда его раньше не надевала до сегодняшнего дня.

Освобождение хлынуло из него таким потоком, с рыком.

Он погладил ее волосы, затем приподнял подбородок, встретившись с ней взглядом. Это был знак свыше. Чувство искупления вины пронзило его насквозь.

— Я люблю тебя, — прошептал он. — Больше всего на свете.

Ее зеленые глаза были похожи на расплавленное стекло.

— И я люблю тебя больше всего на свете.

Его пальцы скользнули к кулону у нее на шее.

Ее пристальный взгляд оставался прикованным к нему, пока он рассматривал сердечко на цыпочке.

Он судорожно сглотнул. Он не мог говорить.

Поэтому он притянул ее к себе и держал в своих объятиях, пока их тела не остыли от жара, желая вернуться назад в то время и поблагодарить паренька, испытывающего страх, вошедшего в лучший ювелирный магазин в Дэа ветреным майским утром восемь лет назад, чтобы купить ей этот подарок.

Тогда он уже знал все о них.

А теперь их связь переросла в нечто гораздо большее.

34

— Мас, думаю, ты ответил на все мои вопросы, — произнес глава плановой комиссии. — Я не могу официально сказать тебе как проголосую, но могу уверить, что ты не потеряешь сон из-за этого.

Мужчины обменялись рукопожатием. Джилл пришлось держать себя в руках. Начать отплясывать на публике было бы неуместно, выглядело бы по-детски, на сегодняшний день неофициально правда у них имелось достаточное количество голосов по поводу плана Мака — реконструкции старого отеля.

— Джилл, мы очень рады, что ты принимаешь в этом участие. Мы знаем, что это делает весь проект отражением взглядов всего города.

Она тепло сжала руки Лейна Брикенса.

— Я сделаю для города все, что в моих силах.

— Мы знаем, что так оно и есть. Увидимся на заседании.

Джилл откинулась на спинку стула, наблюдая за удаляющемся Лейном, напоминающего Шалтая-Болтая.

Мак скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула с чеширской улыбкой на лице.

— Хорошо, теперь ты можешь позволить расслабиться.

— И ты не будешь думать обо мне хуже?

Он фыркнул от смеха, расстегивая свой темно-синий пиджак, будто это была единственная вещь, которую он мог позволить себе расслабить.

— Нет. На самом деле, если бы ты не умела расслабляться, я бы подумал, что это не в твоем характере.

— У нас достаточно голосов, — пропела она, звякнув вилкой о тарелку, как будто это была барабанная палочка.

— Да, точно, — пробормотал он, вытаскивая из кармана желтую фишку для покера и перекатывая ее между пальцами. — Ты проделала хорошую работу. Не то чтобы я был удивлен.

— Ничего себе! — Всплеснула она руками. — Именно поэтому ты меня и нанял.

— Так и есть, — согласился он. — Ты уже решила присоединиться ко мне на полную ставку? Я добавлю еще треть к тому жалованью, которое мы обговаривали ранее. Ты стоишь каждого пенса.

Она открыла рот от удивления. Такая оценка ее заслуг от такого человека, как Мак, было всем, о чем она мечтала.

— Ты на полном серьезе?

Он сунул фишку в карман.

— Черт побери, да. Ты — родственная душа. Прирожденный «заклинатель дождя». — Он изобразил кавычки в воздухе. — Если я не свяжу тебя контрактом, ты скоро будешь управлять этим городом.

И у нее тут же перед глазами возникло видение, более ярко раскрашенные магазины выстроились вдоль Майн-стрит с милыми названиями. Ее разгоряченное «я» порхало туда-сюда по делам. Люди махали ей рукой, приветствуя, называя ее бизнес-вундеркиндом. Черт возьми, она могла бы даже баллотироваться в мэры.

Она теребила свой кулон в форме сердца, так гордясь тем, что носит его. Реакция Брайана растопила ее сердце.

— Я же тебе говорила! Я дам тебе знать после голосования. — Но она не хотела делиться всей историей, поэтому сказала первое, что пришло ей в голову. — Я не хочу ничего сглазить.

Он захлопнул свой шикарный бордовый кожаный портфель.

— Ты не та женщина, которая боится что-то сглазить, но не буду тебя торопить. Я уважаю твое мнение. Позволь мне подбросить тебя на твою основную работу… пока.

Когда он высадил ее у кафе, она бросилась к двери, спасаясь от холода. Проклятье, она устала от этой зимы, и это только заставляло ее еще больше задуматься, почему они с Джеммой начали проводить ПолярФест. Все было слишком уныло.

Ранняя вечерняя толпа гудела в бурной деятельности. Студенты делали перерыв в учебе, их заброшенные учебники остались нераскрытыми. Друзья прижимались друг к другу, смеясь и улыбаясь, освобождаясь от проблем сегодняшнего дня. Молочный пенообразователь ревел под низкий джазовый голос Майлза Дэвиса. Холодные ночи, темнота, спускающаяся с заснеженных гор, и жар от газового камина — все это делало «Без сои со мной» идеальным местом для отдыха. Новые произведения искусства из второго класса государственной школы висели в смешных рамках на стенах, создавая своеобразную атмосферу.

Марджи помахала ей рукой.

— Ты когда-нибудь закажешь еще кофе, чтобы пополнить запасы?

Вот черт. Она совсем об этом забыла.

— Сию же минуту.

— Именно так я и подумала.

Джилл скорчила гримасу и поспешила в свой кабинет. Она опустилась в кресло и принялась рыться в папках в поисках бланка для очередного заказа, добавляя на полях заметки о продуктах, которые, как она предполагала, согласятся попробовать ее посетители. Что бы люди подумали о «Яве» из Индонезии? Стук в дверь заставил ее вздрогнуть.

— Тук-тук, — раздался знакомый, хриповатый старческий голос. — Я подумал, что пришло время лично посмотреть, как у тебя дела. — Дедушка направился к ней, постукивая тростью. Он держал в руке кофейную чашку. — Мир?

Она хотела походить на него с самого детства, поэтому расстраивалась, когда лекции по журналистике надоедали ей до слез. Кто захочет идти по жизни, будучи только объективным? Рассказывать новости. Она хотела прожить свою жизнь в ярких красках. Он никогда не разочаровывался в ней, но теперь она чувствовала, что он был разочарован. Он был из другого времени и переезд мужчины в ее дом, который не являлся ее мужем, он не понимал.

— Я рада, что ты пришел, — сказала она, как бы вручая ему оливковую ветвь перемирия. Чашка согрела ей руку, когда она взяла ее.

Бровь, которую он приподнял, была более черной, словно натертая воском, когда Кеннеди был президентом.

— Мередит в бешенстве после того, что вчера вечером увидела Брайана и эту француженку в «Хайерс», они обсуждали меню. А твоя мать... ну, ты же знаешь, что она чувствует.

Спазмы в ее животе усилились. Для Брайана было вполне разумно говорить с этой женщиной, но она все еще чувствовала укол ревности.

— Вся эта история с переездом Брайана была такой быстрой, что заставила меня задуматься. — Он посмотрел на нее сверху вниз. — Ты ведь не беременна, девочка?

— Как…? — Кофе выплеснулось, когда она взмахнула рукой. — Вот дерьмо. — Джилл отшвырнула свой заказ со скоростью пешехода, убегающего от приближающегося автобуса. Пачка бумажных салфеток упала на лужу, она вытерла стол и бросила их в мусорное ведро. — Нет, конечно, нет, — сказала она, втайне молясь, чтобы это оказалось правдой.

Он хлопнул в ладоши.

— Слава Богу, что ты не пошла на факультет актерского мастерства, — проворчал дедушка, складывая руки на коленях.

Если президенты не могли обмануть дедушку во время холодной войны, то она уж тем более, тут не поможет ни одна молитва.

Его острые, как у краснохвостого ястреба, глаза пригвоздили ее к месту.

— Но вероятность имеется, так ведь? — Он прищелкнул языком. — Итак, одна загадка решена. Я не могу поверить, что твоя мать просто не додумалась до этого.

Ей показалось, что она покраснела от макушки до кончиков пальцев ног, когда поняла, что не сможет ему солгать.

— Послушай, я еще не знаю наверняка. — Ее чертовы месячные запаздывали, но она твердила себе, что они начнутся с дня на день. Она опустила голову на руки. — Как ты догадался?

Стул заскрежетал по полу, когда он придвинулся вперед. Его рука погладила ее по спине.

— Репортерские методы. Иди ко мне, малышка.

— О, дедушка, — воскликнула она, положив голову ему на грудь и наконец-то отдавшись всем эмоциям, которые она пыталась сдержать. Когда он наклонился, она ощутила знакомый запах жгучей конфетки с перцем.

— Это еще не конец света. Не самая лучшая ситуация, согласен, с этой французской шлюхой в городе, но ты крепкая девушка и здоровая. Ты справишься.

Его поддержка удивила ее.

— И ты не разочарован во мне?

Его рука мягко ударила ее по затылку.

— Я не в восторге от того, что ты спишь с Брайаном без кольца на пальце, не буду врать, но от этого моя любовь к тебе не тускнеет. Ты гораздо жестче к себе относишься, чем я к себе, когда был в твоем возрасте. Я достиг возраста, когда уже достаточно повидал в жизни, чтобы понять одну вещь.

На глаза у нее навернулись слезы. Она шмыгнула носом и потянулась за бумажной салфеткой, радуясь, что он не подавлен и не расстроен, как она думала.

— Какую?

— Я всего лишь хочу, чтобы ты была счастлива, и если я смогу помочь тебе в этом, то займусь этим делом. Конечно, часть меня хочет пнуть МакКоннелла по яйцам, но это не решит проблему моей внучки Джилли.

— Это не только его вина. Это…

— Знаю, в этом участвуют двое, но он легкая мишень как по мне. Ты держала нас в неведении, потому что знала, что мы рассердимся на него, пока его бывшая женщина раздумывает не остаться ли ей здесь и купить дом Морти? Пожалуйста, скажи мне, что ты не позволишь Брайану заняться бизнесом с этой женщиной. Не может быть, чтобы у этой женщины не было плана действий на его счет.

Салфетка выскользнула у нее из рук. Внезапно, это было похоже, будто гравитация засосала ее вниз. Ее рот. Руки. Даже ноги.

— Она подумывает остаться здесь?

Он потер бедро и облокотился на ее стол.

— А ты разве не знала?

Она мысленно перенеслась в тот первый день, когда они с Брайаном съехались. Может именно это он и хотел ей сказать? Что они собираются вместе открыть ресторан в Дэа? Для него это было бы лучшим выходом из ситуации. А это означало бы, что ему действительно не придется выбирать между ней… не так, как она хотела.

— О Боже, — прошептала она. Как она будет вести себя с ним, если он будет работать с этой женщиной изо дня в день, зная, что француженка собирается его вернуть любыми средствами? — Как ты узнал?

— Морти Уилсон устроил ей предварительную экскурсию по дому, прежде чем недвижимость официально выставит на продажу. Сказал, что она очаровательна.

— Очаровательна! — Похоже, все поддались ее чарам. Она опустилась в свое кресло.

— Я вижу страдание на твоем лице. — Он постучал пальцем по ее макушке. — Похоже, это для тебя новость.

— Да, Морти написал мне сообщение, чтобы я позвонила ему, но у меня еще не было времени, — ответила она вяло.

— Я не это имел в виду.

Точно.

— По-моему, Брайан пытался мне это сказать. — Она не хотела, чтобы кто-то еще больше обвинял Брайана. Она встала, нуждаясь в движении. — Мы съехались вместе, чтобы посмотреть, сможем ли вообще ужиться, прежде чем решим, что делать дальше. Мы договорились, что все трудности обсудим потом.

Дедушкин свист пронзил ей ухо.

— Что за дурацкая идея — не обсуждать трудности? В этом и заключаются настоящие отношения.

Она топнула ногой.

— Я знаю, но мы не думали, что сможем сделать это без... дурацкого моратория.

Когда он притянул ее к себе, она обняла его за талию, и шерстяной кардиган защекотал ей нос.

— Ну, по крайней мере, он будет находится здесь, если ты беременна.

— Я не хочу быть беременной, — прошептала она. — Разве это делает меня плохим человеком?

Его вздох был как нельзя более искренним.

— Нет, милая. Всего лишь человеком.

— О, дедушка. Похоже, мы набрали достаточно голосов, чтобы появился покерный отель. Я хочу работать на Мака. — Ее голос звучал так тихо, словно она исповедовалась ему в смертном грехе. — Он великолепен, и это невероятная возможность для меня.

Он отодвинулся назад, его выцветшие голубоватые глаза, обрамленные морщинками от смеха и беспокойства за долгую и полную жизнь, внимательно изучали ее.

— Ты такая же, как я, Джилл. Ты хочешь выстроить империю. Я понял это, когда мы начали играть с тобой в «Монополию», а тебе было восемь лет. Ты всегда должна приложить ко всему руку.

Головная боль распространилась по основанию ее черепа.

— Я не хочу, чтобы Брайан открывал здесь с этой женщиной ресторан, в Дэа, даже если ресторан удержит его в городе. Она действительно хочет его вернуть. — Может ли она поддержать его решение и поверить, что он останется верен ей? Боже, это было похоже на доверие с ограниченной ответственностью.

— Конечно, она захочет.

— Но он хочет стать настоящим шеф-поваром, а я не вижу, как он сможет у нас в городе сделать что-то подобное, тем более, что я скорее всего буду работать на Мака, чем открою ресторан с Брайаном. — В конце концов, ей не нужно было дожидаться голосования, чтобы признать свое решение. — Но я люблю его. И не знаю, что мне делать.

— Ты все поймешь.

— Я скучала по тебе, дедушка.

Он еще крепче сжал ее руку.

— Я тоже скучал по тебе, мисси. Если что-то подобное случится еще раз, не дай Бог, я надеюсь, ты вспомнишь, что я не какой-нибудь осуждающий людоед. Я люблю тебя, малышка.

Она зарылась лицом в его свитер, вдыхая запах «Олд спайс».

— Я тоже тебя люблю.

— Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо?

В его словах был скрытый подтекст. Она не хотела задумывать о нем, поэтому прошептала:

— Хорошо.

Он отпустил ее и, используя стол как опору, вернулся к своей трости.

— Остальные члены семьи могут захотеть надрать Брайану задницу, но они тоже тебя любят. А теперь иди и поговори со своей сестрой. Она очень расстраивается. Отчего страдают ее статьи.

Джилл сомневалась в этом, поскольку Мередит писала потрясающие статьи даже во время своего развода.

— Я все поняла.

— Ну что ж, тогда мне лучше вернуться в свою собственную империю. И тебе тоже, — добавил он, коснувшись ее носа. — До сих пор не могу поверить, что люди так много платят за чашку кофе. В мое время... — его голос затих, когда он закрыл за собой дверь.

Джилл обхватила голову руками. В голове крутились самые разные сценарии. Остановись, приказала она своим мыслям и потянулась к бланку заказа кофе. Заполнив его, она вышла из кабинета, подавив свои эмоции. Пришло время пойти на примирение с Мередит.

***

Понять, где могла находиться ее сестра, было не так уж трудно. Джилл знала, что та могла сидеть в это время на работе. Когда она вошла в штаб-квартиру «Вестерн Индепендент», повсюду звонили телефоны и люди горячо спорили о предстоящих статьях. Печатная краска и бумага никогда не пахли для нее так хорошо, как кофе, но это сочетание согревало ей сердце. На нее нахлынули воспоминания, как она приходила сюда после школы, как папа и дедушка позволяли ей самой делать рекламу ларька с лимонадом, которым она управляла вместе с Брайаном, или писать объявления о своей оскароносной роли в рождественском спектакле. Ностальгия согревала ей кровь.

Джилл постучала в открытую дверь. Пресловутая красная ручка Хейлов замерла на странице. Мередит подняла голову и нахмурилась.

Закрыв за собой дверь, Джилл сунула руки в карманы пальто.

— Я знаю, что ты злишься на меня… и страдаешь. Я тоже, но я больше не хочу, чтобы так продолжалось. Мне жаль, что мы поссорились, но я чувствовала, что ты не доверяешь мне принимать собственные решения... и ты была очень строга к Брайану, когда мне необходимо было разобраться в своих чувствах к нему… самой. — Она сделала глубокий вдох, чтобы ослабить стеснение в груди. — Кроме того, мне нужно сказать тебе еще кое-что. Я... есть вероятность, что я беременна и не хотела никому говорить об этом.

Мередит несколько раз моргнула, потом медленно положила ручку. Но она не ответила, и Джилл продолжила:

— Я не хотела, чтобы ты была разочарована или обеспокоена, пока для этого нет никаких причин. К тому же я боялась, что ты расскажешь маме.

Встав, ее сестра пересекла кабинет и схватила ее за плечи.

— А если ты беременна? — Ее зеленые глаза так широко раскрылись, что радужка стала похожа на кольцо Юпитера. — Срань господня.

— Ага, черт возьми.

Ее руки скользнули вниз по рукам.

— Мама, однозначно, для ребенка заведет корову.

— Видишь, я знала, что ты ей скажешь. — Она подпрыгнула на месте. — Послушай. Я даже не знаю, беременна ли я.

Раздался пинг-сигнал, сигнализирующий об отправке электронного письма.

— Ого, это просто шок. Так что его переезд был…

— Мы хотели посмотреть, сможем ли наладить нашу личную жизнь, когда у нас есть много других вопросов, таких как предложение Мака и предложение этой французской цыпочки Брайану. И я хотела посмотреть, сможем мы стать полноценной парой, прежде чем узнаем наверняка... о беременности.

— Ух ты, — сухо прокомментировала Мередит. — Это слишком много. И я не знаю, как тебе сказать, но вчера Таннер отвел Брайана в сторонку в баре…

А потом Мере перешла к описанию всего случившегося.

Джилл отошла от нее и начала расхаживать взад-вперед.

— Я не говорю, что он хочет вернуться к ней или делает что-то сомнительное, — сказала она.

— Господи, Мере, я просто не знаю, что мне делать. Думаю, мы собрали достаточно голосов для открытия отеля, и я действительно хочу работать на Мака. Если я соглашусь, то эта женщина станет единственным шансом для Брайана, чтобы он смог восстановить свою карьеру в Дэа. Я хочу, чтобы он остался здесь. Мы так здорово поладили, Мере. Может мне стоит отложить работу с Маком и открыть заведение с Брайаном? Это единственный способ удержать Брайана в городе и сделать его счастливым без этой шлюхи.

Сестра обняла ее за плечи.

— Но ты же сказала, что у тебя с Брайаном было много разногласий по поводу ресторана. Джилл, я не знаю, что тебе сказать. Ты не будешь счастлива, если вы оба будите довольствоваться тем, чего не хотите.

Ее голос пульсировал в такт ее сердцу.

— Боже, это просто ужасно. Я не понимаю, что мне делать, чтобы у нас все получилось. Но я сказала ему, что уважаю его решение, а он — мое.

— А что, если ты беременна? И что тогда?

Джилл посмотрела вниз.

— Мы договорились принять решение до того, как узнаем наверняка. Я должна знать точно, что он остается со мной по другим причинам. Теперь, боюсь, я не узнаю, если он решит открыть ресторан с этой сукой.

— Я знаю, что ты любишь его, но в глубине души, неужели ты действительно доверяешь ему с этой женщиной?

— Ну, не знаю. У нас было несколько стычек, но между нами все хорошо. Наверное, я бы все-таки попробовала. — Ее пальцы коснулись дымчатого кварцевого ожерелья на шее. — Стать шеф-поваром — его цель в жизни. Он любит меня, Мере. Я знаю это. Я просто не знаю, сможет ли он выбрать меня вместо всего остального. Неужели я прошу слишком многого?

— Нет, мы все заслуживаем такого выбора, иногда нужно уметь расставлять приоритеты. Поверь мне, одна вещь, которую я поняла из своего последнего брака, заключается в том, что брак не работает по-другому. И я надеюсь, что именно так ты хочешь поступить с Брайаном?

— Да.

Мередит обошла вокруг стола и крепко обняла ее, удерживая в течение долгого времени. Телефон прозвонил четыре раза, заполняя тишину комнаты.

— Если он решит вести с ней дела здесь, то мне придется ему довериться. Было бы нечестно с моей стороны ему отказать, если я не захотела заняться с ним бизнесом.

Отпустив ее, Мередит обхватила ее за плечи.

— Но ты должна поделиться своими опасениями насчет французской цыпочки. Здесь должен быть открытый диалог, особенно если он слеп к ее истинным желаниям.

Боже, ну разве это не забавный разговор?

— Могу я попросить тебя еще об одной услуге? — спросила она.

— Конечно.

— Мне нужна моральная поддержка на завтрашнем ПолярФесте, не только Мака и Пеги. Это будет первая вечеринка без Джеммы.

Пискнуло еще одно письмо.

— Конечно, но я возьму с собой Таннера. Я слышала, что профессорский состав Университета может немного перебрать.

Преуменьшение века, все могло закончиться горячей ванной.

— Да, могут. Спасибо, Мере.

Еще одно объятие согрело ее сердце.

— Джилл, я всегда рядом. И так будет всегда. Что бы ни случилось, хорошо?

Джилл запустила руки в волосы, массируя напряженную шею.

— Это очень много значит для меня. Мне нужно вернуться к работе, а тебе пора вернуться к своей.

Мередит подтолкнула ее бедром.

— Я рада, что мы снова вместе, сестренка.

— И я тоже.

Несмотря на то, что примирение принесло ей облегчение, оно не избавило ее от беспокойства в солнечном сплетении. Что же ей теперь делать с Брайаном и этой французской цыпочкой?

35

— У меня проблема, — объявил Мак, когда Джилл присела рядом с ним в кафе в пятницу утром.

— Что случилось? — спросила она, когда Марджи поставила перед ней «Американо».

Он шлепнул газету на стол.

— Прочти. Пегги предполагает, что нашла что-то в моем прошлом, что может заставить членов Совета задуматься. Она не говорит, что именно нашла, и это чертовски умно с ее стороны, а с другой стороны, чертовски раздражает. Также появилась в последнюю минуту группа, желающая нас остановить.

Она широко раскрыла рот.

— Но вчера все было прекрасно.

— Добро пожаловать на скоростную трассу.

Статья в «Вестерн Индепендент» была посвящена группе обеспокоенных граждан под названием «ДПОР — Друзья По Ограничению Развития». В статье излагались опасения ДПОР, приводились статистические данные о взаимосвязи преступности и азартных игр.

Слова Пегги заставили ее откинуться на спинку стула. «Отели с азартными играми, как у Мистера Мэйвена, статистически привлекают криминальные элементы, такие как проституция, ростовщичество, пьянство и хулиганство. Нет никаких сомнений, что Дэа Вэлли получит финансовую поддержку, которую принесет его отель. Но именно то, что приходит вместе с казино, заставляет меня думать, что это неправильно для нашего города. Кроме того, я наткнулась на некоторую информацию в прошлом мистера Мэйвена, связанную с законом, что заставило меня серьезно усомниться в его благих намерениях. Я планирую поделиться этой информацией лично на заседании городского совета».

— Сделай глубокий вдох, — предложил Мак, когда она оторвала взгляд от статьи. — Мне кажется, что из твоих ушей сейчас повалит пар.

Как могла Пегги зайти так далеко?

— Ты хоть понимаешь, о чем она говорит?

— Что-то, связанное с законом? Это так расплывчато, что я мог бы проехать на ее обвинение на грузовике. — Он спокойно поправил галстук, но в глазах его горела сдерживаемая ярость. — В этом-то вся и гениальность. Она — настоящий Макиавелли.

Забавно, но до сих пор Джилл всегда нравилось эта черта в Пегги.

— А мы можем заставить ее рассказать нам?

Его брови взлетели вверх.

— Ты это серьезно?

Фырканье было бы непрофессиональным знаком.

— Точно. Она как сталь.

— Мне придется заняться этим на заседании городского совета. А теперь расскажи мне о пресс-секретаре этого ДПОРа.

Она подула на кофе и сделала глоток.

— Это все чертова Флоренс Хенкельмайер. Когда речь заходит о деньгах, она крепка, как винтик, и терпеть не может видеть людей с такими деньгами. И кто придумал такое название ДПОР? Определенно не Флоренс. Она не настолько изобретательна.

— Если они согласятся встретиться с нами, я постараюсь убедить их, что отель — не воплощение вертепа и зла.

Дыши, сказала она себе.

— Я займусь этим. А как же Пегги?

— Предоставь ее мне, — ответил он. — Она имеет право на свое мнение, но я не позволю ей все испортить.

Его голос был слишком уж ровным, поэтому она внимательно посмотрела на него. Его чисто выбритый подбородок выглядел напряженным, а ямочка на подбородке была более заметной, чем обычно.

— Она собирается прийти сегодня на вечеринку. Ты сможешь поговорить с ней там.

Он сунул папки в портфель.

— Прекрасно. Мне нужно сделать несколько звонков, так что я ненадолго вернусь в отель. Позвони мне, когда у тебя будет назначена встреча с этим «сообществом друзей». А пока я разберусь со своими делами.

— Хорошо, я посмотрю, что можно сделать.

Когда они встали, он похлопал ее по плечу.

— Все будет хорошо, Джилл. Голосование состоится в понедельник. У них не так уж много времени, чтобы устроить большой шум.

Она храбро улыбнулась ему, но ее одолевали тревожные мысли. Здесь в городе одно из таких сообществ смогло за последние минуты изменить ход выборов.

— А что, если они не захотят слушать?

— Тогда я стряхну пыль с ботинок и уеду. Если я не смогу их убедить, то перестану заботиться о том, что они думают. Это пустая трата моего времени и сил.

Боже, как бы ей тоже хотелось перестать беспокоиться о том, что думают другие люди. Может в воде Дэа есть какое-то секретное вещество, которое вызывало этот вирус, а Мак просто оказался невосприимчив к нему.

Она потянулась за своей чашкой кофе.

— Хорошо. Мне все равно не нравится ни один из тех, которых цитируют в этой статье. Ну, кроме Пегги, конечно. Но не в данный момент.

Он натянул серое шерстяное пальто.

— Посмотрим. Если они не видят смысла, то остается только надеяться, что это сделает кто-то другой, а не я.

После его ухода она подумала о своих вариантах, если проголосуют против. Тогда может она сможет с Брайаном преодолеть их творческие разногласия и все же открыть совместно ресторан.

И отправить эту французскую цыпочку обратно в Нью-Йорк.

Она направилась к стойке, нуждаясь в новых заказах клиентов и ничего не значащей болтовне, чтобы развеять своим грустные мысли по поводу новой работы ее мечты. Ей хотелось задушить свою подругу Пэгги за то, что она мутит воду.

Казалось, снова сгустилась атмосфера. Может ей, действительно, стоило переименовать свою кофейню в «Не играй со мной», как в свое время предлагал Брайан, Вселенная бы получила это сообщение, причем сказанное определенно четко.

***

Брайан тащил вниз по ступенькам веранды уже баззиллионную картонную коробку с сосисками и чоризо. По перилам на веревочку был развешен перец чили, как фонарики, эта специя ему как раз и понадобиться.

— Черт возьми, Пит, ты бы лучше разгреб этот снег. Кто-нибудь обязательно нырнет в него и сломает себе шею.

Пит высунул голову из двери.

— Я пошлю кого-нибудь.

К счастью, он так и сделал. Майк, бармен из «Хайерс» стал счищать снег, пока Брайан подготавливал все для готовки неподалеку. Сто фунтов мяса. Четыре гриля. И открытая яма для костра в двадцати ярдах от террасы, где он смог бы поджарить цыплят на огне. Пит не хотел покупать цыплят, но Брайан не смог устоять. Это все-таки было связано с костром. Если бы он как следует подумал об этом раньше, то скорее всего заказал бы целую свинью. Поджарить свинью на вертеле над костром с коричневой корочкой. Вот это была бы настоящая вечеринка.

Почувствовав облегчение, он потер руки в перчатках. Несмотря на серый день и легкий ветерок, готовить еду на улице было необыкновенно приятно. Прибавьте к этому еще и то, что он перетаскивал не подъемные ящики с запасами, поэтому успел разогреться. Хотя был рад, что надел под куртку лыжную рубашку, способную впитывать пот.

И добровольцы, помогавших ему готовиться к вечеринке, только добавляли хорошего настроения. Поначалу они относились к нему немного сдержанно, но после того, как они все вместе перетаскали кучу еды, это отношение исчезло. Он снова стал одним из них.

Он заливал пиво в промышленную емкость для маринада, когда Пит окликнул его. Обернувшись, он заметил рядом с ним фигурку, похожую на красную соломинку, потом увидел белокурые локоны, ниспадающие каскадом из-под шапки. Симка помахала ему рукой, как королевская особа, катающаяся на лыжах в Шамони-Монблан. Он с громким стуком швырнул пустую бутылку в мусорное ведро.

— Привет, — произнес Пит, — посмотри, кто вчера вызвался нам помочь. Теперь у нас имеется два лучших профессиональных повара. Разве могло мне еще больше повезти? Это будет самая лучшая вечеринка на свете. — Он направился обратно в дом.

— Привет, Брайан, — тихо промурлыкала Симка.

Как для него это была не самая лучшая идея, но так как Брайан не хотел выглядеть мудаком и отправлять ее восвояси, он вежливо наклонил голову. Ну, Джилл должна уже когда-то начать ему доверять. Почему бы не сейчас? Это отличное место, как и любое другое. По крайней мере, они были на людях.

— Привет, — ответил он, почувствовав, как несколько человек придвинулись к нему поближе, держа в руках китайские фонарики. Это было похоже, будто он снова оказался в «Хайерс». Вот дерьмо. Видно, он был слишком оптимистично настроен на сегодняшний вечер.

Она указала пальцем в пакет с ребрышками.

— Это тот самый маринад? — Он кивнул, она присела на корточки и глубоко вдохнула. — Я никогда не использовала пиво в маринаде, но мне нравится. Земляной привкус.

— Ага, — ответил он, стараясь не обращать на нее особого внимания.

Она встала и протянула руки, словно отдавала ему бразды правления.

— Тогда давай начнем. Ты можешь мне показать, как американцы готовят на улице.

Перемена ролей освежила его и стерла чувство неловкости.

— Это вполне естественно.

Они вошли в старый, знакомый ритм, обсуждая этапы, дегустацию и обмениваясь информацией.

Он сорвал еще одну крышку с бутылки и налил еще пива в маринад. Если предположить, что голосование в понедельник будет успешным, и Джилл согласится работать с Маком, он спросит у Джилл, как она отнесется к тому, что он будет работать с Симкой.

Когда в ведре поднялась пена, он понял, что все должно получиться.

Он виновато дернулся, когда рука Симки коснулась его руки.

— Дай мне тоже пространство, — мягко приказала она.

— Конечно, — ответил он, отступая назад и снова чувствуя на себе пристальные взгляды окружающих. Он больше не был в нее влюблен, но она явно испытывала к нему чувства.

Почему прошлое всегда переплетается с настоящим?

В глубине души он знал, что Джилл его не поймет.

И, возможно, в этом она была бы права.

36

Кит гонял по тарелке макароны с сыром, перебирая ногами под столом, словно был футбольным нападающим.

— Прекрати тусить ногами, пожалуйста, — попросила Пегги своим самым приятным голосом.

Возвращение на работу радовало ее всего лишь пять минут, пока она не увидела стопку новых файлов на своем столе и сотни писем по электронной почте. Она ненавидела оставаться не в теме. И, чтобы выкарабкаться из этой ямы, ей придется потратить несколько дней. Хуже того, ее красный нос все еще мог сойти за нос оленя Рудольфа.

Раздался звонок в дверь. Она вздрогнула и нахмурилась. Боже, она надеялась, что это не Мэйвен. Она весь день ждала, что он появится у нее на пороге офиса или дома.

Кит резко повернулся на стуле.

— Оставайся здесь. Ты сможешь встать, когда все съешь.

— Но мама, — заныл он, вызывая дрожь. Нытье включилось на полную мощь, как только ему наложили гипс. Она молилась, чтобы он перестал так ныть, когда гипс снимут.

— Никаких «но». Ты же знаешь правила.

Она вздрогнула, когда зеркало в коридоре показало ожидаемый результат. Единственным цветным пятном на лице был ее дурацкий нос. Ну что ж, так ему и надо.

Пегги открыла дверь. Джилл стояла на пороге, скрестив руки на груди.

Она заставила себя посмотреть ей в глаза. От того, насколько плотно Джилл сжимала губы, совесть Пег дала трещину. Разве она не боялась именно этого?

— Что-то ты рано. Твой дедушка не придет до восьми вечера присматривать за Китом.

— Ага, я подумала, что нам следует поболтать.

Наряд Джилл казался совершенно подходящим для вечеринки под названием ПолярФест. Верх сапог отделан искусственным мехом, напоминавшим Пегги овец, на голове красовалась пушистая зеленая шапочка из пряжи, а шею туго стягивал кремовый шарф. Бордовое дутое пальто до колен довершало образ.

— Послушай, ты злишься из-за моего заявления в газете. Хорошо. Я все понимаю. — Она тоже скрестила руки на груди. — Ты же знаешь, что я не поддерживаю казино-отель.

Джилл потянула за шарф.

— Да, но разве стоило использовать бомбу замедленного действия?

— Джилли, — позвал Кит. — Приходи ко мне, по-жааа-луй-стаааа.

— Сейчас приду, — крикнула она, заставив Пегги вздрогнуть. — Что, черт возьми, у тебя на него есть?

— Я же сказала, что сообщу об этом только на заседании совета. Прости, Джилл, но мы же договорились, что у нас может быть разное мнение на этот счет.

— Да, но ты буквально убила главного героя без каких-либо фактов. Тебе не кажется это не честной игрой?

Она собралась с духом.

— Я делаю то, что велит мне совесть.

— Он всегда был очень мил с тобой. Я и не знала, что ты можешь быть такой стервой.

Несмотря на то, что подозреваемые называли ее самыми разными ужасными эпитетами, слова Джилл ее ранили.

— Я обязана сделать то, что считаю правильным.

Джилл поджала губы, как будто съела кислый лимон.

— Хорошо, но раз уж мы все еще друзья... французская цыпочка подумывает о покупке магазина Морти. Она хочет открыть заведение с Брайаном в Дэа.

— Ой-ой. Должно быть, она действительно хочет, чтобы он вернулся к ней. Этот город не ее сцена. Она похожа на какое-то экзотическое животное в детском зоопарке.

— Ух ты, хорошее сравнение. И судя по шести звонкам, которые я получила от друзей, помогающих готовиться к вечеринке, Пит скорее всего пригласил эту француженку помочь Брайану на ПолярФест. Мудак. Они с Брайаном вместе готовят еду. Друзья сказали, что это выглядит очень возбуждающе, что бы это ни значило.

«Скорее всего ты правильно думаешь», — подумала Пегги. Она испустила незаметный вздох облегчения. Переключившись на личное, Джилл дала понять, что они все еще подруги… на данный момент. Она провела ее в официальную гостиную, которой никогда не пользовалась, чтобы они могли поговорить подальше от глаз Кита.

— Рассказывай все с самого начала. — Она поняла, что это была та же самая фраза, которую использовала с жертвами преступлений.

Джилл кивнула и начала рассказывать. Закончив, она обхватила голову руками.

— Я схожу с ума.

— Подожди, — приказала Пегги, увидев Кита, выглядывающего из-за угла двери. — Возвращайся на кухню, молодой человек. — Вот тебе и держать маленькие ушки подальше от взрослых разговоров.

— Но я уже все съел, — запротестовал он, выставляя вперед гипс — еще одна новая уловка для сочувствия. — Джилли, почему ты такая грустная?

Сердце Пегги растаяло. Она очень дорожила моментами, когда ее сын проявлял чувства к другим, надеясь в такие минуты, что он вырастет хорошим человеком, уничтожив гены ее бывшего мудака-мужа.

Джилл протянула к нему руки. Кит, прихрамывая, подошел и обнял ее.

— О, почему ты так медленно растешь, и я не могу выйти за тебя замуж сейчас? — Спросила Джилл.

— Потому что на взросление уходят годы, — сообщил ей Кит. — Разве ты не изучала этого на уроке естествознания, Джилли? — Он освободился из ее объятий. — Кроме того, ты же выйдешь замуж за Брайана.

Откуда семилетний ребенок мог знать об этом?

— Почему ты так думаешь?

Он медленно приподнял правое плечо.

— Потому что он делает тебя счастливой, и ты ведешь с ним как девчонка.

— Кто тебе это сказал? — Спросила Пегги.

— Дядя Таннер.

Пегги хотела было закатить глаза, но не могла никоем образом оскорбить Таннера в присутствии Кита. Иначе могла пролиться кровь.

— Мам, можно я посмотрю телевизор?

— Конечно. Дедушка Хейл скоро будет.

— Круто. — Он ушел, нахально помахав рукой.

Джилл вздохнула.

— Он совершенно прав. Брайан действительно делает меня счастливой, когда не сводит меня с ума своей французской цыпочкой. — И она указала на свою одежду. — И он действительно заставляет меня вести себя как девчонка. Знаешь, сколько времени я потратила, чтобы так одеться, чтобы было одновременно тепло и красиво?

На мгновение Пегги охватила паника, как только она вспомнила о своем гардеробе. Ее самая теплая куртка была полицейской. Не совсем одежда для вечеринки. Но Пэгги заставила себя встряхнуться. С каких это пор, черт возьми, она стала задумываться об одежде? Должно быть, этот вирус так на нее повлиял.

— И знаешь что, — заявила Джилл. — Мне у тебя очень жарко.

— Тогда сними хотя бы пальто и сапоги.

С этой причудливой шапочкой она могла запросто сыграть роль куклы.

— Потом уйдет слишком много времени, чтобы надеть все обратно. Почему бы тебе не пойти наверх и не начать одеваться?

Они вышли в фойе, Пегги направилась к лестнице.

— А где Мэйвен? — вдруг не с того ни с сего спросила она, даже сама себе удивившись.

— Он встретит нас там. — Джилл резко повернула голову, прищурившись. — Вот видишь, ты действительно влюблена в него, но пытаешься это отрицать, исключительно называя его по фамилии… сбрасывая в газету бомбу замедленного действия.

— Нет, мне он совсем не нравится…

— Пег и Мак сидели на дереве…, — начала напевать Джилл детскую песенку дразнилку.

— Да заткнись ты, — перебила ее Пегги. — Ему нравится, когда ему бросают вызов. Он видит во мне препятствие, поэтому попытается меня уговорить поддержать его проект.

— Я так не думаю.

— Ты можешь думать все, что хочешь. Он же игрок в покер. Я — полицейский. Масло и вода совсем не совместимы.

— А Брайан мне говорил, что они могут составить отличную комбинацию, если их перемешать.

— Это масло и уксус, идиотка.

Джилл скрестила руки на груди.

— А как бы ты себя чувствовала, если бы не была полицейским, а он не был бы игроком в покер?

— Идиотский вопрос, есть то, что есть. Я пошла одеваться.

— Ты можешь сбежать, но... — голос Джилл затих, когда она исчезла из виду.

О, она умела вовремя скрываться и прятаться. Она делала это уже много лет подряд. И все же грубовато красивое лицо Мэйвена постоянно всплывало в ее памяти, отчего она чуть не растянулась на лестнице. Она почти слышала, как тяжело вздыхает ее сердце. Жалко, просто жалко, особенно учитывая то, что она узнала о нем.

И все же ее пульс участился. Сегодня вечером она встретится с ним. И само собой ее мысли вернулись к гардеробу. Что, черт возьми, она может надеть на эту вечеринку, чтобы выглядеть при этом хорошо и ей было бы тепло?

Когда она поняла, что размышляет как девчонка, тихонько вскрикнула и смачно выругалась, как матрос.

***

— Ненавижу вечеринки, — пробормотал Таннер, когда они подъехали к дому Пита.

Наблюдая за происходящим, Джилл потерла руки в перчатках.

— Добро пожаловать на Полярный фестиваль.

Около пятидесяти человек сгрудились во дворе перед домом вокруг открытых дверей гаража, попивая пиво. Перчики чили на веревочках украшали входную дверь и кусты как гирлянды. Кто-то притащил из «Хайерс» мигающий знак лепрекона и сунул его в эркерное окно. Знак в этом окне выглядел даже лучше, чем она могла себе представить. В конце концов, Пит устроил классную вечеринку. Хотя Джилл и не хотела, но обязана была дать ему пару очков.

Несмотря на ссору с Питом, дрожь от предвкушения предстоящей вечеринки пробежала по ее позвоночнику. Ей всегда нравился Полярный фестиваль. Из громкоговорителя уже вовсю гремели классические песни Бон Джови, казалось, что весь город собрался здесь — внутри и снаружи народу было не протолкнуться. Джемма могла бы гордиться.

— На улице три градуса мороза, — пожаловалась Мередит, наклоняясь ближе к Таннеру. (3⁰F=-16⁰C)

Джилл вытащила пакеты грелок для рук и протянула их троице.

— Вот, это согреет вас. Они отлично сработают у тебя в лифчике. Добавят помимо тепла и объема тоже.

— Только не это, прошу тебя, — пробормотал Таннер, выругавшись себе под нос.

— Мне придется немного покопаться в одежде. Таннер, загороди меня, — приказала Мередит. — Пег?

— Я не буду ничем себя шпиговать... ничем.

Джилл хихикнула.

— Ты многое потеряешь.

Заметив бочонок с пивом во дворе перед домом, Джилл направилась туда за парой пивных карт. Она провела пальцем по бумаге, вспоминая, как несколько лет назад Джемма придумала эту идею. Стряхнув с себя тоску, она направилась обратно к своей компании.

— А вот и план, как все здесь устроено, — объявила она, передавая одну из карт Мередит. — Зимний эль на кухне. Шоколадный стаут в гараже. Из белой пшеницы на террасе. Остальное вы можете прочитать сами.

— Отлично, это круто, — прокомментировал Таннер, забирая меню у Мередит.

Они все подскочили, когда рядом раздался треск. Радужные огни появились в небе, привлекая их внимание.

— О, иногда ребята начинают устраивать фейерверки, запуская их с четвертого этажа.

— Это противоречит уставу города, — сообщила Пегги, оглядывая двор, словно пытаясь найти злоумышленников.

— Мы никогда не попадали из-за этого в неприятности. Черт возьми, здесь безопаснее, чем летом. В это время года нет никакой опасности, даже диких пожаров. Боже, я надеюсь, что Мак позвонит мне, когда прибудет сюда. Не знаю, как я смогу отыскать его в этой толпе.

— Как ты вообще сможешь почувствовать вибрацию своего телефона, когда одета, как рыба-фугу? — Спросила Мередит. — И вообще, сколько на тебе надето слоев одежды? Ты же поджаришься изнутри.

— Поверь мне, ты пожалеешь, что так не оделась. Ты разговариваешь с ветераном шести Полярных Фестивалей. — Она надула щеки, подражая рыбе-фугу, на которую была похожа. — Вот-вот появится холодный ветер, и тебе будет казаться, что сейчас не три, а десять градусов ниже нуля.

— Тогда я спрячусь в доме, — заявила Мередит с дрожью в голосе.

Джилл махнула рукой.

— Поверь мне, тебя выгонят на улицу. Там станет слишком тесно и жарко. Ты даже не сможешь пробраться сквозь людей. Кроме того, парни попытаются вести себя как дешевые копы, облапывая тебя со всех сторон.

— Прекрасно. — Мередит выхватила пивную карту из рук Таннера. — Если меня собираются лапать всю ночь напролет, то мне нужно сначала выпить.

— Никто не посмеет тебя лапать, — заявил Таннер.

Услышав звон колокольчиков, Джилл резко обернулась. В конце переулка лошадь вскинула голову, ее дыхание было белым от холода.

— О Боже мой! — воскликнула Джилл. — Это же настоящие сани.

— Срань господня, — пробормотал Таннер.

— Привет, Джилл, — крикнул Кларк Терренс, управляя лошадьми, уютно устроившись на сиденье, держа поводья перчатками. — Я одолжил сани у старика Дженкинса в память о Джемме, чтобы покататься по пустому пастбищу, примыкающему к владениям Пита. Помнишь, как сильно она хотела этого в прошлом году? Черт, я скучаю по этой девушке.

Ее слезы почти замерзли на холоде.

— Помню, Кларк, — крикнула она срывающимся голосом. — Ей бы это очень понравилось.

— Тебе придется прокатиться со мной.

— Я так и сделаю, Кларк. Спасибо.

Значит, Джемма все-таки получила благодарность за все. И эта благодарность была повсюду.

— О, черт, я сейчас разревусь. — Джилл шмыгнула носом и достала бумажную салфетку.

— Невероятно, — заявила Мередит, притягивая ее к себе и обнимая одной рукой.

— Я же тебе говорила. Это и есть ПолярФест.

Воспоминания переполняли ее. В первый раз они провели Полярный фестиваль, когда им обоим исполнился двадцать один год. Масштабы и размеры той вечеринки продолжали расти с каждым годом, поскольку они планировали и придумывали все больше развлечений. Однажды они устроили каток на пустом пастбище и играли в бинго на коньках. А теперь у ПолярФест появилось катание на санях.

— Мы скучали по тебе, Джилл, — крикнул кто-то. — Брайан готовит чертову кучу мяса. Зажаривает целую стаю цыплят. Джемме бы это очень понравилось.

Она махнула рукой в том направлении, так как не разглядела, кто говорит. Она была не совсем готова к тому, что многие будут вспоминать Джемму.

— С тобой все будет в порядке? — Спросила Мередит, потирая ей спину.

Она вытерла нос.

— Да. Джемма была бы рада этому. Мне нужно найти Брайана. — И самой посмотреть, как обстоят дела между ним и француженкой.

Пегги взяла Джилл за локоть.

— Не вижу причин для промедления.

— Точно, — ответила Джилл, ведя компанию вокруг дома.

Белые китайские фонарики висели вдоль стены дома, а также усеивали деревья, придавая всему волшебное сияние.

Когда подул ветер, до нее донесся сильный запах жарящегося мяса. Она заметила огромный костер, испускающий тонны дыма. Она бы не удивилась, если бы кто-то танцевал в середине у костра. Джилл заметила Брайана, ворошащего тонну цыплят кухонной шваброй. Он стоял посреди огненного кольца, и только узкая тропинка вела к кругу, состоящего из четырех решеток и открытой ямы. На нем была футболка с длинными рукавами, на висках выступил пот. Когда Брайан готовил, он старался изо всех сил.

Она помахала рукой нескольким знакомым, которые направлялись в дом, но не сводила глаз с французской цыпочки.

— Скажи мне, что это не та швабра, которой Пит и его парни моют пол на кухне, — заметила Джилл, подходя к Брайану.

— Как будто его парни вообще что-то моют, — ответил он с содроганием, макая швабру в галлон с соусом, а потом намазывая блестящих цыплят. — Я тут зашиваюсь. Не могла бы ты помочь мне с сосисками?

Очевидно, он был в режиме главного сержанта. Когда она не сразу ответила, он повернулся к ней, и ревущий огонь осветил его лицо.

Он прищурился, притянув ее к себе, целуя в губы.

— Я рад, что ты здесь. Ты плакала. Ты ведь видела сани, не так ли?

Его утешение немного успокоило ее.

— Угу.

Его палец погладил ее по щеке.

— У Джеммы всегда были отличные идеи.

— Да, — задумчиво протянула она, беря вилку для мяса размером с дедушкину трость.

— Привет, ребята, — окликнул Брайан ее компанию, но даже она почувствовала напряжение в его голосе. — Рад, что вы пришли.

— Мы тоже захотели проникнуться духом Фестиваля, — ответила ее сестра.

Джилл едва не вздохнула. Хорошо. Это было необходимо, отодвинув возникшее между ними недопонимание в сторону. Для нее очень многое значили ее семья и Брайан, буквально целый мир, и им придется как-то наладить свое общение, чтобы иметь дело друг с другом.

Мередит взяла Таннера за руку.

— Мне нужно выпить. Пег, ты с нами?

— Я лучше поброжу по окрестностям. Посмотрю, не нарушает ли кто порядок.

— Мы уже нарушаем пожарный кодекс, учитывая количество собравшихся людей. — Брайан бросился к грилям, на которых было похоже пятьдесят гамбургеров, жарящихся аккуратными рядами. — Скажи Питу, пусть объявит, что мясо будет готово через пять минут. Эй, мы кладем сосиски справа налево, — сообщил ей Брайан.

— Ну и что? — Ее глаза уже слезились от дыма.

— Переворачивай их справа налево. Таков порядок готовки.

— Есть, — ответила она, отдавая честь, и тут же впала в ритм с жаром на лице, вдыхая запах жареного мяса и слушая бормотание Брайана, который метался туда-сюда между грилями.

— Извини, что так долго, Брайан. Я вижу, ты нашел себе другого помощника.

Джилл повернулась, держа вилку для гриля в руке. Ей хотелось, чтобы вся красная одежда Симки была похожа на пожарный гидрант, чтобы все собаки могли на нее помочиться. Вместо этого ее одежда подчеркивала ее стройную фигуру. Симка взяла другую вилку и подошла к грилю, переворачивая хот-доги и гамбургеры, как будто она была золотой медалисткой на Олимпийских играх по грилю. Даже в своей вязаной шапочке она выглядела как гладкий котенок из фильма о Бонде. Внезапно Джилл почувствовала себя неуклюжей.

Джилл подошла к ней, ее гнев пылал, как огонь в жаровне.

— Я могу с этим справиться. Почему бы тебе не пойти выпить?

Они обменялись взглядами, которые существовали у женщин еще в эпоху пещерных людей. «Он мой мужчина», говорила глазами Джилл, Симка пожала плечами, как бы отвечая, «Попробуй остановить меня».

— Как тебе будет угодно, — ответила она, переворачивая последний кусок мяса.

Брайан встал между ними.

— Сим, не могла бы принести мне «Гиннесс»?

Когда она уходила, Джилл чувствовала на себе пристальные взгляды, и слышала разговоры, прерванные на полуслове.

Брайан бросил швабру в ведро, маринад выплеснулся на расчищенный снег.

— Я вижу, что ты расстроилась, когда увидела ее здесь, но мы всего лишь готовим вместе.

Он понял, что ей не терпится спросить его об этом.

— Дедушка сказал, что она осматривала ресторан мистера Уилсона? Неужели она действительно думает остаться в городе?

Его глаза метались между ней и жарящимися цыплятами.

— Я... пытался тебе это сказать…

— Той ночью, когда ты переехал, — закончила она. — Да, я помню.

Он перевернул цыпленка и бросился к ней, схватив за руки.

— Если у тебя получиться с Маком, откроется возможность для элитной кухни в Дэа. Гости не всегда будут есть в отеле. Это хороший вариант, Джилл. Я могу остаться здесь с тобой и делать ту работу, которую действительно хочу, но это только вариант. Мы поговорим об этом после голосования городского совета.

Его рассудительный тон заставил ее заскрежетать зубами.

— Ты действительно думаешь, что сможешь работать с ней, не путаясь в отношениях?

— Да! Я люблю тебя, и ты должна начать доверять мне. Смотри, из твоего гриля идет дым. Мы можем поговорить об этом позже? — спросил он, снова поднимая швабру.

Не обращая внимания на дым, она решила сменить тактику.

— Я видела вас, как вы работали вместе, смотритесь, как одна команда.

— Джефф стучит по бочонку, — сказал Пит, входя в круг и хлопая Брайана по спине. — А где же вечно услужливая Симка?

— Не спрашивай, — ответил он, подталкивая его локтем.

Глаза Пита расширились, когда он увидел Джилл.

— И то правда. Чем я могу помочь?

— Переверни гамбургеры, — приказал Брайан. — Джилл, мы поговорим об этом позже.

Они оба отвернулись от нее. Джилл закончила переворачивать мясо, но ярость продолжала внутри расти. Питу нравилась Симка. Он сам пригласил ее сюда. Это было последней каплей. Она положила вилку и подошла к нему. Он старался не смотреть на нее, пока переворачивал гамбургеры.

— Я пришла сюда сегодня вечером, хотя это была одна из самых трудных вещей, которые я когда-либо делала. Джеммы здесь нет, и сегодня вечером это становится еще более очевидным.

— Джилл, — предупреждающе произнес Брайан.

— Я еще не закончила. — Она ткнула пальцем Питу в грудь. — Я все равно пришла, а ты что делаешь? Ты приглашаешь бывшую любовницу Брайана ему в помощь, а потом ведешь себя так, будто она тебе дороже, чем я. Кем ты себя возомнил, черт возьми? — Она отступила назад, широко раскинув руки.

— Она сама вызвалась помочь, Джилл, — ответил он, прищурившись. — Тебе нужно успокоиться.