Когда мы встретились

19

Мы все сумасшедшие.

БЭРРОН

Остаток субботнего вечера мы искали елку для дома. Я украдкой получил от Кейси еще два страстных поцелуя, и после них отчаянно захотел большего, но девочки уснули с ней на диване. Всего за два дня Кейси стала лучшим другом моим детям, и моему члену.

Это позор. Я не могу поверить, что мы так быстро полюбили её, но опять же, когда так долго отказываешь себе в чем-то, легко нырнуть в воду, невзирая на глубину.

Воскресным утром, после того как я покормил крупный рогатый скот и пытался отговорить лошадь от попытки совершить самоубийство, искупавшись в пруду, оказываюсь в поле, где делаю снежных ангелов вместе с детьми и Кейси.

— Я никогда раньше не делала снежного ангела, — говорит Кейси Кэмдин.

— Не делала? — спрашивает Кэмдин, переворачиваясь на спину и устремляя свой взгляд в безоблачное небо. К счастью, первая снежная буря уже прошла, но на следующей неделе нас ждет еще одна. Сегодня солнечно, ветрено, как обычно, но это идеальный день, чтобы выгулять детей на улице.

— Не-а. Никогда не видела снега, пока не приехала сюда. — Кейси улыбается моей дочери, и я хочу знать, как выглядит эта улыбка в шесть часов утра, когда солнечный свет падает на ее кожу.

Я уже зависим от ее бунтарской натуры. Страстно желаю её.

— Папочка! — Кэмдин садится, подталкивая меня вперед. — Сделай с нами ангела.

Поворачиваюсь, чтобы посмотреть, что делает Сев. Она стоит рядом с домом и пялится на ведро, в котором, вероятно, думает застрять позже.

— Малышка, не смей лезть в это ведро.

Сев смотрит на меня с озорным огоньком в глазах. Возможно, она хотела бы поместить меня туда. Никогда не знаешь, что на уме у этого ребенка.

Я подхожу ближе к Кэмдин, поправляя перчатки. Стоя над ней, широко раздвигаю ноги, ее глаза становятся ярче, смех срывается с ее красных губ. Делаю вид, будто собираюсь на неё упасть.

— Не двигайся, — предупреждаю я, подмигивая.

Кэмдин замирает, выпрямляется и прикрывает глаза руками, хихикая.

Осторожно падаю вперед, а затем выставляю руки и приземляюсь в положении упор лежа. В такой позе мои чертовы локти ужасно болят, но я не подаю вида. Я, как дурак, пытаюсь произвести впечатление на девушку рядом со мной.

Смех Кэмдин разносится по полю, вокруг нас стоит тишина, лишь снег блестит, словно стекло. Кейси тоже молчит, и я умираю от желания раздеть её и узнать её мысли.

Затем Кэмдин уходит от нас, забирает Сев с крытой веранды, и они вместе начинают лепить снеговика возле дома. Снег рыхлый и не держится кучи, но они стараются.

— Мне здесь нравится, — говорит Кейси, глядя в небо, лежа на спине рядом со мной. — Когда я уезжала из Калифорнии, у меня в голове не было конечного пункта назначения, но мне нравится Техас.

Мое сердце начинает биться немного быстрее.

— Думаешь тут остаться?

— Я не знаю. Возможно.

Надежда наполняет мою грудь, и это непривычно, но так приятно, чего я совсем не ожидал. Когда Тара ушла, я сказал себе, что больше не влюблюсь. Не хотел снова оказаться в таком положении. А теперь посмотрите на меня.

Чувствуя себя обескураженным, меняю позу и сажусь на землю, не спуская глаз с детей.

— Тебе холодно? — спрашивает Кейси, сидя рядом со мной на снегу.

— Мои яйца замерзли.

Я не знаю, то ли она никогда не слышала, чтобы мужчины разговаривали подобным образом, что мне кажется невозможным, то ли у нее переохлаждение организма. Какой бы ни была причина, Кейси начинает смеяться до такой степени, что не может дышать. Меня заводит ее улыбка. Нежная. Сексуальная. Завораживающая. В такие моменты я вспоминаю, как сильно любовь может ранить, если не быть осторожным.

Три дня назад эта девушка ворвалась в мою жизнь, и мне все труднее представить, как она нас покидает. Выдохнув, смотрю на небо и задаю Кейси вопрос:

— Каждое воскресенье мы вечеряем дома у моего отца. Хочешь пойти с нами?

— Что такое вечеря?

Я смеюсь, понимая, что она из Калифорнии, и, наверное, там так не говорят.

— Это… ужин.

— Что ж. — Кейси толкает меня своим плечом. — Ты держишь меня в заложниках на этом ранчо. Не думаю, что у меня есть большой выбор, если я хочу есть.

— Тогда решено. Ты идешь с нами.

— Надеюсь, это случится скоро (прим. пер.: главная героиня подразумевает вариант перевода слова «come» — кончать). — Она вздыхает, кладя голову мне на плечо.

Я стону и качаю головой, желая опрокинуть Кейси на землю и сделать все по-своему. Но я не уверен, что мой член будет работать в такой холод.

— Ты убиваешь меня.

Каждое воскресенье мы с детьми ужинаем с моим отцом, Ларой Линн, Морганом и Карли. Это своего рода традиция, которая началась еще в то время, когда дети были совсем маленькими. Но я не ожидал, что в этот раз Карли тоже придет.

— Подожди, это жена Моргана? — спрашивает Кейси после знакомства с ней, когда мы роемся в папином баре. Я слышу хихиканье девочек и грубый смех отца из другой комнаты.

— Ага.

— Я думала, они разводятся? — Кейси смотрит на Моргана и Карли, не отводя глаз. Они стоят в гостиной и выглядят столь же неловко, как и бывает обычно, когда два человека собираются разводиться.

— Я думаю… так и есть.

— Странно.

— На самом деле нет. — Наливаю нам по стакану виски.

Кейси берет стакан в руки и держит его возле губ.

— У Моргана есть дети?

— Не-а. — Закрываю крышку на бутылке и ставлю ее обратно в шкаф. — Повредил свою мошонку на быке.

— Что? Серьезно?

— Ага. Не может иметь детей.

Ее глаза расширяются от шока.

— Срань господня!

— Вот что получается, когда пытаешься покататься на быке голышом.

Кейси ухмыляется.

— Думаю, мне нравится твой брат.

Я выгибаю бровь.

— В твоих интересах, если тебе буду больше нравиться я.

— Почему это?

Подмигиваю.

— Потому что ты спишь… на моем диване.

— Да, это так. Хороший аргумент. — Кейси делает глубокий вдох, её глаза загораются. — Что это за запах? Это наш ужин? Пахнет потрясающе, намного лучше, чем обычно пахло в моей квартире. Я, наверное, больше никогда не буду есть индийскую еду.

Я сдавленно смеюсь, когда она имитирует рвоту.

— Это корова, которую мы зарезали прошлым летом.

Кейси выпячивает нижнюю губу.

— Не говори мне этого. Вчера в сарае я подружилась с Джелли Бином, и если его зарежут, я разочаруюсь во всех ковбоях.

Смеюсь.

— Джелли Бин — бык.

— Какое это имеет отношение к происходящему?

— Мы не забиваем быков и телок. Только кастратов.

Ее глаза расширяются.

— Я запуталась.

В моей груди растет скромное чувство гордости из-за того, что Кейси интересует эта тема, и она задает вопросы.

— Кастрат — это кастрированный бык, а телка — это корова, которая еще не давала приплод.

— А кто такой бык?

Я смотрю на ее лицо, глаза, чувствую эту явную искру между нами, которая становится все больше. Хочу протянуть руку и провести кончиками пальцев по ее лицу в форме сердца и приблизить ее губы к своим.

— Корова — самец, которому не отрезали орехи.

И она прыскает от смеха прямо мне в лицо.

Морган входит в комнату, где мы находимся, и улыбается Кейси.

— Мээм, — приветствует он ее, приподнимая шляпу.

— Парни, вы со своим мээм, — ворчит она, уходя с выпивкой в руке.

Тихонько смеюсь, а Морган наблюдает, как Кейси уходит.

— Я сказал что-то не то?

— Нет.

— Что между вами? — спрашивает Морган, улыбаясь, будто знает, в чем дело.

— Бл*дь, если бы я знал.

Морган пялится на Кейси, когда она наклоняется, чтобы взять Сев на руки. Клянусь, каждый раз, когда я смотрю на Кейси, она таскает за собой Сев, и моей сумасшедшей малышке это нравится.

— А она горячая.

Не задумываясь, хватаю Моргана за куртку и тяну его к себе, пока мы не сталкиваемся нос к носу.

— Если ты не хочешь неприятностей, то никогда больше так не посмотришь на Кейси.

Морган ловит мой взгляд, пристально смотря на меня.

— Хорошо, хорошо. Кейси занята.

— У тебя своих проблем полно. — Я отпускаю Моргана, а затем толкаю его к стене. Успокоившись, указываю на Карли, которая разговаривает сейчас с Ларой Линн. — Я думал, она тебя бросила.

Морган стонет, закатывая глаза.

— Карли знает о Лил.

— И?

— Я, бл*дь, понятия не имею. Я не знаю, что происходит. — Брат ставит свое пиво и начинает рыться в шкафчике. — Мне нужно что-то крепче, чем это дерьмо.

— Только не текила.

Морган скалит зубы и берет бутылку из папиного бара.

— Тогда в чем же веселье?

Твою мать!

В комнате для отдыха нахожу Кэмдин, Лару Линн и Кейси, которая все еще держит Сев на руках. Мой папа показывает ей свою огромную коллекцию голов животных, прибитых к стенам.

Кейси прикасается пальцами к медведю, который стоит в углу, когда Сев высвобождается из ее объятий и убегает с Кэмдин, чтобы поиграть с козлятами.

— Этого медведя тоже вы убили?

Папа улыбается, и я замечаю в нем некоторые черты Сев.

— Нет, мой брат сделал это прямо перед тем, как медведь его убил.

Глаза Кейси расширяются.

— Серьезно?

Лара Линн смеется, не в силах подыгрывать отцу Бэррона.

— Нет, милая. Медведь не убил его. Брат Бишопа правда живет в Монтане, и животное сильно досаждало его скоту.

— А ты уже проголодалась, да? — спрашивает Морган Кейси, закидывая свою руку на ее плечо и многозначительно кивая на её гениталии.

Говорил же вам, что Моргану нельзя пить текилу, которую он сейчас держит в руках.

— Да, проголодалась, — говорит Кейси, ее щеки краснеют и взгляд мечется между мной и Морганом.

Папа выхватывает у брата бутылку одним резким рывком.

— Кто тебе позволил это пить?

— Бэррон. — Морган подмигивает Кейси. — Ты уже трахнула моего брата?

— Морган Кристофер Грейди! — рычит папа. — Мы не разговариваем так с дамами.

— Кто сказал, что она одна из них, — выдает Карли, потягивая вино, как самодовольная сука, которой она и является. Я не могу ударить девушку, но в этот момент мне чертовски этого хочется. Вы в курсе, что мне никогда не нравилась Карли. Я всегда думал, что Морган совершил огромную ошибку, женившись на ней, и теперь я в этом уверен.

Свирепо глядя на Карли, говорю ей:

— Закрой свой рот. — А затем отталкиваю Моргана от Кейси.

— Милая, — папа смотрит на Карли, — когда ты в моем доме, относись ко всем с уважением.

— Простите, сэр. — Карли стоит, закатив глаза на Моргана. Он морщит губы ей в ответ, но она пихает руку ему в лицо. — Хватит уже.

Кейси вздыхает, когда Карли уходит из комнаты.

— Я как раз собиралась придумать что-то действительно хорошее, чтобы завести с ней разговор.

Улыбаюсь, ведя ее в обеденный зал.

— М-да, следи за ней. Все знают, что она обычно говорит всякие гадости несколько раз за вечер.

— Принято к сведению. Карли всегда так себя ведет?

— Довольно часто. — Я наклоняюсь к Кейси, наши плечи соприкасаются, но этого недостаточно. Хочу, прикасаться к ней всем телом. — Моргана всегда привлекали суки.

Кейси моргает.

— Эй, мне нравится Лилиан, — шепчет она. — Она не похожа на сучку.

— Ты еще не так хорошо ее знаешь.

Папа приносит копченую говяжью вырезку, девочки идут следом за ним. Кейси снова выпячивает нижнюю губу, и я считаю это настолько чертовски сексуальным, что мне хочется затолкать ее в ванную комнату рядом с лестницей и засосать её губу в мой рот.

— Как звали корову? — спрашивает Кейси, таращась на мясо.

— Лонни. — Кэмдин пожимает ногу Кейси. — Все в порядке, Кейси. Лонни был действительно злым.

Она врет. В старике Лонни не было ничего плохого, просто пришло время забить его.

— Лонни? Его звали Лонни? Пожалуйста, скажите мне, что это не папа Поппи.

Кэмдин хихикает.

— Нет, глупенькая. Лонни не может иметь детей.

Когда мы наконец-то все садимся ужинать, Морган пьяный в стельку, и я жалею, что не сел рядом с Кейси. На ней зеленый топ с глубоким вырезом, который подчеркивает синеву ее глаз, а безупречную кожу делает неотразимой. Я хочу часами целовать все её тело, боготворя так, как никогда ранее не делал.

Руки Кейси под столом делают совсем не невинные вещи. Она прикасается к моему гребаному бедру так высоко, что мои яйца ревнуют, а член просто чертовски зол. На меня, на моих детей, на весь долбанный мир в этот момент.

— Итак, Бишоп, — начинает Кейси, откусив кусочек Лонни. — Кэмдин рассказала мне, что это ранчо принадлежит вашей семье уже более ста лет.

Я наклоняю голову к ней. Она хочет поговорить об истории нашей семьи, пока трогает мое барахло? Хорошо. Никаких жалоб.

Папа ставит свой виски на стол, улыбаясь Кейси.

— Да, дорогая. Это правда. Ранчо передавалась от одного члена семьи Грейди к другому.

— После тебя я получу его? — спрашивает Кэмдин, тщательно строя вулкан из картофельного пюре на своей тарелке.

— Золотце, это зависит от Моргана.

Брат улыбается, корча смешную рожицу по другую сторону стола.

— Мы были бы хорошей командой, Кэм!

Естественно, дочка бросает на него хмурый взгляд.

— Я — Кэмдин.

— Лара Линн, как долго вы с Бишопом женаты? — спрашивает Кейси, а затем делает маленький глоток виски и поднимает выше свои пальцы на моей ноге. Ее мизинец поглаживает край моего члена, и я подпрыгиваю, прочищая горло, будто подавился. Какого хрена она делает?

Лара Линн не обращает на меня внимания, как и все остальные, и нежно улыбается Кейси.

— Около десяти лет, верно, дорогой? — Она смотрит на моего отца для подтверждения своих слов.

— Да, мэм.

Они ведут светскую беседу, а я пытаюсь контролировать себя, чтобы не взять Кейси за руку, и не засунуть ее в свои джинсы со словами: «Если ты хочешь потрогать мой член, тогда действуй уже». Но я этого не делаю. У меня удивительно большая сила воли.

Морган сидит с другой стороны и хлопает меня по локтю в ту секунду, когда я тянусь за пивом.

— Псс, — шепчет он, как будто только что не привлек внимание к себе, когда вследствие его хлопка мое пиво немного вылилось в картофельное пюре.

— Что? — рычу я, поднимая пиво.

— Ты пролил пиво.

Окидываю Моргана беглым взглядом. Его глаза полуприкрыты, и я понимаю, что последний час он пил из своей фляги.

— Ты пролил его.

— Не я, — рявкает он, выглядя так, будто хочет врезать мне за мои слова. Вот что происходит с Морганом, когда он пьет текилу. Вы уже знаете, что брат часто принимает неправильные решения, но он также не умеет рассуждать и спорит до посинения. Неважно, прав он или нет.

Я выхватываю фляжку из кармана его фланелевой рубашки.

— Дай мне её.

В тот момент, когда мы с Морганом ссоримся из-за фляги, слышу шум под столом и понимаю, что Сев больше не сидит на коленях у Тилли, а ползает там внизу.

Прежде чем успеваю убрать руку Кейси, Сев хихикает.

— Папочка? Почему Кейси тЛогает твои мужские части?

Кейси подпрыгивает на своем месте, отдергивает руку и заливается смехом.

В тот момент, когда я отвлекаюсь, Морган забирает свою фляжку.

— Не бери дерьмо, которое тебе не принадлежит.

Делаю глубокий вдох и ерзаю на стуле, пытаясь скрыть свою эрекцию от ребенка.

— Кейси этого не делала, — быстро отвечаю Сев. — Она искала свою салфетку.

— У меня есть салфетка, которую ты можешь использовать, — говорит Морган, подмигивая Кейси, прежде чем сделать еще один глоток из своей фляжки.

Смотрю на Карли взглядом «что за херня», который остается незамеченным. Что она здесь делает? Она разводится с этим засранцем. Затем обращаю свою умоляющий взгляд обуздать Моргана к тете Тилли, которая сидит напротив меня. Если кто и может управлять Морганом, так это хитрая тетя Титти, как он раньше ее называл. Только в данный момент она болтает с Кэмдин о рождественской ерунде, и с её стороны нет никакой помощи.

— Морган. — Лара Линн вздыхает и протягивает ему кофе. — Выпей.

— Нет, спасибо, — отвечает вежливо брат.

Карли сердито смотрит на Моргана, а затем наклоняется вперед, чтобы поймать мой взгляд.

— Мило. — Ее глаза опускаются на мою промежность. — На глазах у ваших детей?

Я бы хотел сказать, что наши семейные ужины никогда не бывают такими бурными, но это было бы вранье. Обычно все так и происходит.

После насыщенного событиями ужина и большого количества сексуальных разочарований мы залезаем одновременно в машину и возвращаемся к нам домой. Кейси снова принимает душ в моей ванной комнате, пока я укладываю детей спать. Они безостановочно говорят о Рождестве после того, как тетя Тилли завела их разговорами о Санте.

Или, возможно, причина в рождественской елке пятнадцати футов высотой, которая стоит в нашей гостиной и украшена только снизу.

Когда с купанием девочек покончено, и я принес им воду, пакеты со льдом и другие всевозможные вещи, которые они просили, прижимаюсь ухом к двери и слушаю.

— Можно я буду спать на верхней кЛовати? — Слышу, как Сев спрашивает Кэмдин. Меня до сих пор поражает, что у каждой из них есть своя собственная комната, но они настаивают на том, чтобы жить вместе в одной.

— Нет. — Раздается глухой стук, и я представляю, как Кэмдин швырнула подушку с кровати в сестру. — Засыпай.

— Если ты спишь снизу, я могу спать свеЛху.

— Нет, Сев. Спи.

— Когда ты уснешь, я залезу туда. А потом, когда ты пЛоснешься, я буду лежать рядом.

Посмеиваюсь про себя, ожидая ответа Кэмдин. Она снова вздыхает.

— Засыпай.

— Я люблю тебя, — говорит ей Сев.

Ваше сердце растаяло? Мое да.

Хотя Сев и ведет себя как хулиганка, но она похожа на слепого единорога, который дышит огнем и постоянно натыкается на разные вещи, а затем пугается и поджигает все, что ее испугало. Кэмдин по своей натуре защитница, как и я, бдительная, осторожная и всегда наблюдательная.

Вздохнув, иду по коридору и вижу, что Кейси сидит на диване, подогнув под себя ноги, и на ней снова мои спортивные штаны.

— Я же говорила тебе, что заберу себе штаны, — отмечает она, подмигивая мне.

Уголки моих губ приподнимаются.

— Они хорошо на тебе смотрятся. — Занимаю место рядом с ней. — Но ты бы выглядела еще лучше без них.

Прекрасный вздох срывается с ее губ.

— Девочки не останутся в своих комнатах, верно?

Уныние охватывает меня, когда я сажусь рядом с Кейси, и нас разделяет пустое, невыносимое пространство.

— Наверное. Сев до сих пор встает один раз ночью, а как поведет себя Кэмдин, никогда не угадаешь.

Кейси ловит мой взгляд, мерцание огня танцует своим золотым светом на ее идеальной коже.

— Не могу поверить, что Сев поймала меня, когда я прикасалась к твоим мужским частям. — Кейси начинает хихикать.

— Это не смешно, — раздраженно ворчу я.

— Прости. У тебя хорошая семья.

— Если ты так считаешь. — Опускаю взгляд на свои руки, мозоли на кончиках пальцев скользят по шероховатости джинсов, когда я вытаскиваю свой мобильный и кладу его на журнальный столик перед нами. — Я чувствую, что ты не близка со своей семьей?

— Так и есть. Я никогда не была с ними близка. У меня есть любимая тетя, которая живет в Сан-Диего, но мои родители… не знаю. В детстве я была близка с отцом, но он так увлекся своей жизнью и музыкой, что не заметил, как его дочь начала двигаться в неправильном направлении.

— В неправильном направлении?

— Я была немного бунтаркой, когда родители не видели.

Я тихонько смеюсь.

— Разве не все мы так вели себя?

— Я знаю, что Морган так и поступал. — Кейси фыркает, качая головой.

— Это слабо сказано. Так твой папа занимается музыкой?

— Ага. — Она кивает. — Его зовут Рассел Рэндал.

Мои глаза расширяются.

— Он барабанщик в группе «Final Order»?

— Да, это он.

— Ты не взяла его фамилию?

Кейси поворачивается ко мне, скрестив ноги под собой.

— Не-а. Моя мама не хотела, чтобы у меня была его фамилия, потому что тогда все бы знали, кто я такая. Единственная дочь известного барабанщика, ну, она хотела, чтобы у меня была более частная жизнь.

— А она у тебя была?

— Конечно, если ты имеешь в виду детство с нянями и частными школами.

— Но ведь все они знали, кто ты такая, правда?

— К сожалению. Я привлекала внимание к себе только из-за известных родителей.

— Что-то мне подсказывает, что это не совсем правда. — Протягиваю руку, чтобы убирать волосы с ее шеи. — Я понятия не имел, кто твоя семья, но ты все равно привлекла мое внимание.

Мягкий смех срывается с ее губ, и я борюсь с желанием схватить Кейси за лодыжки и уложить на диван, чтобы устроиться между ее ног. Но в конечном итоге желание все же побеждает, разрушая все мои рациональные мысли, и я следую ему.

— Это потому, что я врезалась на машине в стену твоей мастерской, — говорит она, хихикая, когда я кладу ее на спину.

Мой живот сжимается от желания, и я прижимаюсь к ней бедрами.

— Не произноси слово «врезаться».

Облизывая губы, Кейси дразнит меня, выгибая бровь с выражением «трахни меня» на лице.

— Почему это?

— Потому что ты знаешь, что я этого хочу, — тихо говорю я, мое лицо находится в дюйме от ее лица. Вижу её улыбку, и ко мне приходит невыносимое понимание того, что, возможно, я не смогу удержать ее. Мои губы прикасаются к ее теплому плечу, пламя танцует на стене позади нас. Дотянувшись до ее колена, закидываю ее ногу на свою талию и прижимаю свои бедра к ее.

Кейси прикасается к моей челюсти, проводит большим пальцем по моему подбородку, её глаза прикрыты, учащенное дыхание срывается с ее губ.

— Ты… совсем не такой, как я ожидала.

Не знаю, что она имеет в виду, но как раз перед тем, как я собираюсь отнести ее в свою комнату, из комнаты девочек выходит Сев, почесывая свое лицо. Она смотрит на нас, а потом на то место, где мои бедра соединяются с бедрами Кейси. Никто из нас не двигается и не говорит ни слова, пока Сев трет нос.

— Я не могу дышать. — А затем взгляд дочки перемещается к нашим нижним частям тела, которые в данный момент соединены.

Да, Сев, мои мужские части касаются женских частей Кейси. И если я когда-нибудь застану тебя с мальчиком в такой позе, я убью его.

— Папочка, слезь с нее. — Сев пристально смотрит на Кейси. — Ты можешь дышать?

— Я могу дышать, — хихикает Кейси, закрывая лицо руками.

Я люблю своих детей.

Я люблю своих детей.

Я чертовски люблю своих детей.

Кажется, я пытаюсь убедить себя в этом, но это не работает. Я хочу сказать трехлетней дочери, чтобы она перестала быть маленькой засранкой и вернулась в свою комнату.

Со стоном отодвигаюсь Кейси.

— Говорил же тебе, что девочки не останутся в своей комнате.