Колесница Афродиты

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

– «Лэнгли Букс». С ума сойти! – повторила Джо едва ли не в десятый раз, выходя с охраняемой автостоянки; она была обута в тёмно-красные ботинки на толстой подошве, которые стучали о грубую мостовую. – Интересно, чем Дэниел там занимается, но уж наверняка он не мальчик на побегушках!

«Лэнгли Букс», как ей было известно, являлось одним из крупнейших издательств мира и все ещё принадлежало одному лицу – не стало частью издательского концерна. К тому же оно было одним из наиболее уважаемых и многоотраслевых издательств, здесь печаталось все, начиная от учебников и самоучителей и кончая романами, научной фантастикой, триллерами, причём книги выходили как в твёрдой, так и в мягкой обложке.

Джо знала о «Лэнгли Букс». Ещё бы ей не знать! Разве не они три недели назад прислали ей её же письмо, в котором она просила – только и всего – просмотреть её рукопись?…

«Одна на дороге» – так назвала Джо своё детище, выплеснув на бумагу сокровенные мысли и личные размышления, возникшие у неё после ухода из «Рэнсом Компьютере». «Лэнгли Букс» отвергло её, можно сказать, прямо с порога: «…не отвечает нашим требованиям…» – гласило напечатанное на машинке официальное письмо, из которого её брат Энди мгновенно свернул самолётик и запустил его в мусорное ведро в углу кухни. «Им же хуже, Джо, им же хуже, – ободряюще проговорил он. – Не сдавайся. Книга замечательная». – «И это от того, кто не прочёл из неё ни единого слова, – ответила Джо, поднимая голову от скрещённых на столе рук. – Но всё равно, спасибо. Обиднее всего, что они не дали мне ни малейшего шанса. Как можно узнать, подходящая книга или нет, не прочитав её? Это третье издательство, которое вернуло рукопись, не читая. Если бы я только знала кого-нибудь, кто имеет вес в этих кругах…»

– А теперь знаю, – громко сказала Джо. Никто из прохожих не обратил на это никакого внимания, так как встретить разговаривающего с самим собой человека, в особенности на улицах Нью-Йорка, было так же привычно, как видеть непрекращающийся поток машин. – Я знакома с Дэниелом Куинном. Черт, я даже спасла этому парню жизнь, будем говорить начистоту. Интересно, хорошие ли у него связи с властями предержащими в «Лэнгли Букс»? Из того, что мне о нём известно, он, скорее всего, руководитель финансового отдела. Весьма симпатичный руководитель финансового отдела, – поправилась она, невольно улыбнувшись.

– Мистер Куинн, – раздался из селектора женский голос, – у меня на проводе представитель Кортни Блэкмун. Он заявляет, что будет разговаривать только с самим директором. Что-то насчёт рекламной кампании мисс Блэкмун. Мне сказать ему, что вы на заседании и вас нельзя беспокоить?

Дэниел нажал кнопку и наклонился к небольшому коричневому аппарату:

– Нет-нет, миссис Федер. Я отвечу.

Подняв телефонную трубку, он растянул губы в улыбке, надеясь, что и голос будет звучать приветливо.

– Гарри! Рад тебя слышать. Как проходит поездка? Кортни получила цветы, которые мы ей посылали? Я видел её в начале ток-шоу на прошлой неделе. Как всегда, она была великолепна.

Быстро отставив трубку подальше от уха, чтобы не оглохнуть, Дэниел замер в ожидании разгневанных воплей Гарри.

– Как проходит поездка?! – орал тот на другом конце провода. – Как проходит поездка! Она не проходит, чёрт побери! Какому идиоту понадобилось упоминать в пресс-релизе название закрытой школы, где учится дочь Кортни? Кортни увидела это сегодня утром и чуть не разнесла отель. Она отказывается продолжать рекламную поездку до тех пор, пока вся пресс-команда не будет полностью заменена.

Дэниел потёр подбородок, мысленно признавая, что кто-то из отдела рекламы допустил серьёзный промах. Кортни Блэкмун заслуживала того, чтобы в её личную жизнь не вмешивались. Она была одним из их самых высокооплачиваемых авторов, все её четырнадцать книг стали бестселлерами – как в твёрдой, так и в мягкой обложке.

Но Кортни являлась также и сущим наказанием для «Лэнгли Букс». Мало того, что она была требовательной и деспотичной – слава сделала её очень дорогой писательницей. Тщательно составленные с нею контракты – с учётом каждого слова – не давали никакой возможности варьировать с изданием её произведений. Плюс ко всему им требовалось постоянно ублажать Кортни, любой ценой, и неважно, что Дэниел безумно раздражался по поводу её капризов, порой просто возмутительных.

– Но, Гарри, – начал Дэниел неторопливо, – пресс-релизы были составлены больше чем за месяц до начала рекламного тура. Печатать сейчас новые, не упоминая названия школы, где учится её дочь, – значит, привлечь внимание именно к этому.

Он услышал, как Гарри тяжело вздохнул и устало произнёс в трубку:

– Ты знаешь это, Дэниел, и я это знаю… Однако наша задача состоит в том, чтобы удержать Кортни от дальнейших безрассудных поступков, то есть надо сделать всё возможное, чтобы успокоить её. Нам подойдёт один экземпляр пресс-релиза, который мы ей продемонстрируем. Подумай хорошенько над этим, ладно? В пятницу мы едем в Чикаго на телевизионное шоу. Позаботься, чтобы новый пресс-релиз ждал нас там.

– Договорились, – заверил его Дэниел, радуясь, что Гарри разумно подошёл к этому вопросу. – И передай Кортни, что буду рад пообедать с ней, когда она вернётся в Нью-Йорк.

Гарри засмеялся, его хихиканье, казалось, заполнило всю телефонную трубку.

– Хорошо придумано! Она всегда была неравнодушна к тебе, Дэниел, правда? Даже когда ты и Вероника… Ой, извини, должен бежать приводить нашу звезду в нормальное расположение духа. Десять процентов есть десять процентов, не так ли?

Дэниел повесил трубку и откинулся на высокую кожаную спинку своего вращающегося стула, унаследованного от Уилбура Лэнгли, когда его тесть вышел на пенсию и стал делить своё время между квартирой на вершине небоскрёба на Парк-Авеню и кругосветными путешествиями. Быть издателем – сумасшедшее занятие, любил повторять Дэниел, но мне это нравится… И всегда нравилось.

Дэниел пришёл в «Лэнгли» после окончания колледжа и быстро стал подниматься вверх по служебной лестнице благодаря своей предпринимательской жилке и таланту отыскивать заурядных писателей и превращать их в авторов бестселлеров. Сейчас, когда ему исполнилось тридцать четыре года, он достиг вершины своей карьеры. Он стал директором «Лэнгли Букс», заняв должность, которую ему суждено было занять, даже если бы он не женился на единственной дочери Уилбура Лэнгли – Веронике.

Вероника. Упоминание Гарри имени его покойной жены не понравилось Дэниелу, так как лишний раз напомнило ему, что даже в Нью-Йорке, где скандалы происходят на каждом шагу, сплетни о его неудавшемся браке не собирались прекращаться.

Вспомнив Веронику, Дэниел, естественно, сразу же подумал об их сыне, Ричи. Общение с Уилбуром Лэнгли было мальчику так же «полезно», как и Веронике. Уилбур любил Ричи и желал ему добра, но он не брезговал любыми способами, чтобы завоевать расположение внука. Он привык к тому, что всю жизнь осыпал свою единственную дочь щедрыми подарками и потакал любым самым невероятным её желаниям, и вот теперь, казалось, твёрдо намеревался повторить то же самое и с единственным внуком.

– Своими поблажками он разрушил жизнь Вероники, – громко произнёс Дэниел, ударив кулаком по столу. – Будь я проклят, если позволю ему превратить и Ричи в такого же испорченного, своенравного ребёнка!

Джо начала думать, что покупать мороженое было ошибкой. Двойное мятное, облитое сверху шоколадом, оно было вкусным и прохладным, но таяло на жарком дневном солнце гораздо быстрее, чем она успевала его есть. Переложив вафельный стаканчик в другую руку, Джо облизала растопыренные пальцы, догнав языком светло-зелёную каплю, и шагнула с тротуара на переход через Сорок вторую улицу.

Было ровно половина четвёртого, и ей оставалось убить ещё немногим более двух часов, прежде чем она должна была вернуться за Дэниелом Куинном, чтобы ехать обратно в Сокон-Валли. Можно пойти повидать своего друга Бо-Джо и убедиться, что его лоток с хот-догами стоит на том же самом углу. Бо-Джо Хеннеси был её самым любимым существом во всём Нью-Йорке, она даже описала его в своей книге. Подождите, вот она расскажет ему, что у неё появилась «лапа» в «Лэнгли Букс»! К тому же Бо-Джо угостил бы её содовой и дал бы чистую салфетку вытереть руки…

Вдруг, в очередной раз забыв лизнуть мороженое и недоверчиво расширив светло-серые глаза, Джо увидела мальчика, приближающегося с противоположной стороны улицы. Она дважды сморгнула, чтобы прогнать видение, в которое невозможно было поверить, но оно не исчезало.

Ричи Куинн, собственной персоной! Одетый в футболку с полуприличной надписью и полосатые шорты ядовитого оранжево-синего цвета, мальчик пересекал улицу. Ботинки на толстой подошве были надеты прямо на босу ногу, незавязанные шнурки волочились за ним по улице. За спиной Ричи висел огромный военной расцветки рюкзак, а на лице играла широкая, весьма самодовольная ухмылка. К поясу был прицеплен плейер, наушники которого виднелись в ушах.

На оживлённых улицах Манхэттена Ричи Куинн чувствовал себя как дома.

– Но он должен находиться в трёхэтажном особняке в тихом и спокойном Сокон-Валли! – произнесла вслух Джо, ни к кому не обращаясь, скорее стараясь убедить самое себя, что перед ней не мираж.

Её, застывшую посреди перехода, Ричи не замечал, он продолжал идти, рассеянно глядя налево, где пронеслась «скорая», завывая сиреной. Когда мальчик прошёл в нескольких дюймах от Джо, она протянула руку и схватила его за рюкзак, заставив податься немного назад.

– Притормози-ка, приятель! – приказала она.

– Эй! Ты что, спятила или как? Пусти! Отвали! – запротестовал Ричи, не поворачиваясь и пытаясь вырваться.

– Только после того, как Майкл Джексон споёт в опере, прелесть моя, – холодно ответила Джо. – Ну что ж, молодой человек, объяснитесь.

– Вы! – недоверчиво воскликнул Ричи, поворачивая голову и глядя на Джо в упор. Выражение его лица было до смешного трагичным. – Что за дурацкое, просто идиотское совпадение! Как вы думаете, какова вероятность того, что это могло произойти? Один случай из тысячи? Или из миллиона?

– Ну, я не знаю, – задумчиво протянула Джо, наблюдая за тающим мороженым. – Говорят, если достаточно долго постоять в Нью-Йорке где-нибудь на углу, то рано или поздно встретишь всех, с кем знаком.

На светофоре зажёгся красный свет, и один из городских стражей порядка подошёл к ним, вежливо осведомляясь, собираются ли они убираться с проезжей части или ему надо направлять транспорт в объезд.

Джо улыбнулась полицейскому, не обращая внимания на его сарказм, и вежливо извинилась, попутно предпринимая попытку оттащить Ричи в ту сторону, откуда он появился, в то время как сам он старался двигаться в прямо противоположном направлении.

– Посмотрите на неё, она меня не пускает, – вдруг обратился мальчик к полицейскому таким плаксивым тоном, что Джо тут же захотелось дать ему хорошего пинка. – Это, должно быть, какая-то ненормальная. Я её не знаю, а она схватила меня и начала говорить, что я напоминаю ей её давно потерянного брата – или что-то вроде того… Арестовывать её не надо, она безобидна. Но в помощи, думаю, она нуждается, бедняжка…

– «Бедняжка»?! Ах ты, паршивое маленькое чудовище, да я… – прервала его Джо и подняла глаза на полисмена. Она улыбнулась ему, видя, что этот высокий и внушительный человек, положив руки на пояс, подозрительно уставился на неё. – Э-э, вы, пожалуйста, не слушайте его, – попросила она полицейского, вдруг ощутив себя на два фута выше. – Я работаю у его отца. Этот мальчик сегодня сбежал из дома.

– Сынок? – спросил полицейский, внимательно глядя на Ричи.

Ричи выпрямился, вытянув руки по швам и вздёрнув подбородок.

– Я никогда раньше не видел эту женщину! – завопил он что было мочи.

Происходящее напомнило Джо те второсортные фильмы, которые она видела на последних сеансах в кино. Она снова взглянула на мальчишку, восхитившись мастерством, с каким тому удалось выжать из себя слезу.

– О Господи! – выдохнула она, возведя очи горе. – Если вы ему поверите, то у меня и у вас будут большие неприятности. Это Ричи Куинн, а его отец – Дэниел Куинн. Мистер Куинн служит в «Лэнгли Букс» на Шестой авеню. Как раз я упоминала, что работаю у него…

– «Как я упоминала», а не «как раз я упоминала». Знаете, вам и в самом деле нужно поработать над грамматикой, – поправил Ричи насмешливо. Он говорил так, чтобы его слова мог услышать и полицейский. – Она не работает у моего отца, иначе я знал бы, кто она такая, – обратился он к стражу порядка. – Ясно, что это заговор с целью меня похитить. Я знаю всех наших работников. Почему бы вам не спросить её, кем, по её мнению, она работает у моего отца?

– Я его шофёр! – гордо заявила Джо. И только скептическое выражение лица полицейского подсказало ей, что она сама же сунула голову в тщательно расставленную Ричи ловушку.

Она была одета в белую блузку, чёрную юбку (жилетка и галстук остались в лимузине) и тёмно-красные ботинки на толстой подошве. Плюс солнцезащитные очки и растрепавшиеся от ветра волосы… Джо выглядела настолько молодо, что ей бы не продали спиртного на Манхэттене… К тому же она стояла посреди улицы со стаканчиком зеленоватого мороженого, облитого шоколадом и стекающего у неё по пальцам…

– Конечно, вы его шофёр, дорогая, – сказал полицейский мягко, как будто это она недавно сбежала из дома и в любой момент способна была на любую опасную выходку, – а я – мэр Нью-Йорка. Ну а теперь почему бы вам, и мальчику, и мне, то есть всем вместе, не пройти в участок на углу?… Уверен, через минуту всё выяснится.

– Отличная идея, сэр, – с готовностью приветствовал его предложение Ричи, наклонив голову и отступая к противоположному тротуару. – Но боюсь, я не смогу. Мне надо идти домой, моя мама беспокоится, где это я пропадаю. Отпустите эту женщину, я не буду предъявлять никаких обвинений. Я запомнил номер вашего значка, так что мой отец, безусловно, позвонит вашему начальству и сообщит, как вы были полезны. Удачного дня, сэр, и спасибо вам.

Вежливо, но твёрдо, подхваченная под руку полицейским, Джо повернула голову и увидела, как Ричи Куинн весело помахал ей и растворился в толпе пешеходов. Ей ничего не оставалось, как только завопить ему вслед:

– Ты у меня за это поплатишься, Ричи Куинн! Даже если это будет последним, что я сделаю, ты, маленький испорченный гадёныш, заплатишь мне за это!

Снисходительная ухмылка полицейского исчезла, будто солнце среди туч.

– Угрозы, не так ли, мисс? И такому воспитанному мальчику, который беспокоится о маме. Стыдно, – буркнул он, сжимая Джо за руку. – Сначала попытка похищения ребёнка, потом угрозы в его же адрес. Что ж, мисс, пусть будет по-вашему. Слушайте внимательно. У вас есть право хранить молчание…

– Что? – Вытаращив глаза, Джо повернулась к полицейскому, который начал зачитывать ей её законные права. – Вы, должно быть, шутите, а?

Уголком глаза она заметила Бо-Джо Хеннеси, стоящего возле своей тележки с хот-догами и терзающего губную гармошку, и призвала его на помощь.

Бо-Джо, которого Джозефина описала в своей книге как человека, «чудесным образом не замечающего несчастий и злоключений простых смертных», помахал ей и, прежде чем продолжить музицирование, прокричал:

– Эй, Джо! Давненько не виделись! Как твой шофёрский бизнес?

– У вас есть право на присутствие адвоката во время допроса…

Джо умела признавать поражение.

– Отлично, Бо-Джо! – крикнула она в ответ. – Лучше и быть не может. Встретимся попозже. – И вполголоса добавила: – Лет через пять-десять, если мне скостят срок за примерное поведение…

Джо сидела на старой деревянной скамье, стоявшей у дальней стены, слегка в стороне от шума и неразберихи того сумасшедшего дома, каким обычно является отделение предварительного задержания любого полицейского участка. Пожилой, неряшливо одетый человек, громко храпя, развалился подле неё, его голова покоилась у неё на плече. Джо болтала ногами и выглядела не столько сердитой, сколько сокрушённой. Сокрушённой и испуганной.

Сердце Дэниела готово было выпрыгнуть из груди от жалости к ней. А он-то думал, что прогулка по улицам Нью-Йорка может быть скучной. Определённо, Джо Аббот нашла решение этой проблемы. На этот раз Ричи придётся ответить на множество вопросов.

Дэниел пересёк комнату, осторожно лавируя между нервничающими правонарушителями и задержавшими их полицейскими, пока не остановился прямо напротив Джо. Она выглядела такой привлекательной; он не мог совладать с собой и сначала полюбовался ею.

– А вот и вы, – сказал он, наконец. – Вам частенько приходится так проводить свободное время? – насмешливо спросил он.

Джо, увидев Дэниела, от неожиданности вздрогнула и выпрямилась, стряхнув со своего плеча недовольно что-то проворчавшего пьяницу. Она свирепо уставилась на Куинна.

– Где он? – зло процедила она сквозь зубы. – Где этот маленький монстр? Боюсь, вы сможете получить его только после того, как я с ним разберусь. Я собираюсь прикончить его, так и знайте.

– Вы, конечно, имеете в виду Ричи? – понимающе произнёс Дэниел, приваливая все ещё спящего мужчину к поручню скамьи и садясь рядом. – Он у своего деда и, думаю, именно оттуда позвонил в полицейский участок, не назвавшись. Дежурный сержант сразу же перезвонил мне на работу. Я уже связался с дедушкой Ричи и сказал ему, чтобы примерно через час, когда мы приедем, Ричи был готов к отъезду.

Джо вскинула голову – она всё ещё была очень сердита:

– И вы думаете, это его хоть как-то оправдывает? Выходит, я должна быть ему благодарна: он пытался восстановить моё доброе имя, – несмотря на то, что только он один виноват в том, что со мной случилось? Может, вы думаете, теперь я ему все прощу? Этого вашего ребёнка нужно держать в крепкой узде, вы понимаете? По крайней мере, на него нужно повесить предупредительную табличку, как на взрывчатые вещества.

Дэниел уставился на Джо, у которой от негодования пылали щеки, и едва сдерживал смех.

– Вы злитесь, правда? Мне это подсказывает моё шестое чувство…

– Злюсь?! – повторила Джо, вставая. – Ну что вы, какие глупости. С чего бы мне злиться? Меня притащили в полицию как злостную преступницу и даже сняли отпечатки пальцев! Посмотрите на меня – я вся в синей краске. Потом заперли в камере предварительного заключения с шестью устрашающего вида женщинами, таких только в кошмарном сне увидишь, – хотя одну из них звали Персик… И вы ещё спрашиваете, злюсь ли я? Нет, я не злюсь – скорее, я близка к тому, чтобы стать убийцей!

– Тише, тише, вы слишком громко кричите! – Дэниел быстро встал и огляделся вокруг, чтобы убедиться, что их никто не слушает. – Вот так вот вы и оказались здесь. Ричи не хотел, чтобы вас арестовали. Он просто испугался и хотел улизнуть от вас. Его способ сработал бы, если бы вы не начали ему угрожать на глазах у полицейского.

Джо подбоченилась и гневно воззрилась на своего нанимателя.

– Вы, конечно, шутите? Я хочу сказать, вы что, на самом деле защищаете это маленькое чудовище?! Серьёзно?!

И ей ещё придётся сейчас ехать забирать этого маленького ангелочка? Чёрта с два! Дэниел Куинн и его отпрыск, малолетний преступник, могут добираться до Сокон-Валли автостопом! Ей хотелось забыть не только этот день, но вообще все на свете.

Она двинулась было к двери, однако остановилась, опустив голову.

– Совсем забыла, – Джо повернулась к Дэниелу, – я не могу уйти, не заплатив штраф. Не одолжите ли мне немного денег? Похоже, здесь не очень-то доверяют моим кредитным карточкам.

Дэниел смутился.

– Какой штраф? – спросил он, чувствуя себя ещё более виноватым перед Джо.

Он ведь, кажется, добился того, что все обвинения были с неё сняты, заверил дежурного сержанта, что мальчик не имел в виду ничего плохого, и пообещал наказать сына за введение полиции в заблуждение.

Внезапно – после более чем двух часов паники, охватившей Джо с момента, когда за ней захлопнулась обитая железом дверь женской камеры предварительного заключения, – нелепость случившегося предстала перед ней во всей своей красе, и она начала хихикать. Хихиканье скоро перешло в громкий хохот, от которого у неё на глазах выступили слёзы.

– Мусор в общественных местах!… – только и смогла она выдавить сквозь смех. – Я так разозлилась на Ричи, что швырнула своё мороженое прямо на тротуар. Тут полицейский и забрал меня – за то, что я мусорю в общественном месте!…

Дэниел расхохотался вслед за ней, заразившись её смехом.

– И какое это было мороженое? – спросил он.

– Мятное в шоколаде, – ответила Джо, когда они подошли к столу дежурного и Дэниел полез в карман за бумажником. – Моё любимое.

– И из-за этого ещё обиднее, надо думать? – заметил Дэниел в ожидании квитанции, а потом, взяв Джо за локоть, спокойно повёл её к двери. – Если я куплю вам новую порцию мороженого, обещаете не убивать моего сына? Ричи не подарок, но он всё, что у меня есть, и я к нему весьма привязан. Вы меня понимаете, не так ли?

Джо полной грудью вдохнула тёплый вечерний воздух и ощутила, что тяжесть в душе исчезла. Как же невыносимо было сидеть взаперти в этом мрачном здании, вдали от света и свободы!…

– Не порцию, а два ведра, – пошутила она, позволив Дэниелу не убирать руку с её локтя, и втайне наслаждаясь его лёгким прикосновением.

– Договорились, два ведра! – пылко пообещал Дэниел, пока они спускались по широким ступенькам и направлялись к стоянке такси на углу; он широко улыбался.

Спустя полчаса они забрали «Эсмеральду» из гаража и направились к Уилбуру Лэнгли.

– Я подожду здесь, – стиснув зубы, пробормотала Джо, вдруг почувствовав себя неопрятно и плохо одетой и не желая встречаться с Уилбуром Лэнгли в его роскошных апартаментах. На её долю сегодня и так уже выпало достаточно неприятностей, ещё не хватало предстать перед Ричи и выслушивать его язвительные замечания по поводу её внешнего вида. Все, чего ей сейчас хотелось, – это как можно быстрее вернуться в Сокон-Валли и принять душ, простояв под ним, по меньшей мере, час.

Дэниел выбрался из машины и подошёл к дверце водителя, бесцеремонно её распахнув.

– Вам надо всегда держать её закрытой, – машинально предупредил он, беря её за руку и вытаскивая на тротуар. – Идёмте со мной. Ричи должен извиниться, и я хочу, чтобы он сделал это как можно скорее. Я не могу допустить, чтобы он подумал, что и на этот раз ему все сойдёт с рук.

Джо, видя, что на неё начинают посматривать прохожие, тут же сдалась. Обычно ей было наплевать на толпу, но сегодня она уже побывала в центре внимания и этот урок выучила хорошо. Она тихо проследовала за Дэниелом через вестибюль к частному лифту, который он открыл ключом, вынутым из бумажника.

Молча поднялись Дэниел и Джо на тридцать седьмой этаж, там серебристые металлические двери бесшумно раздвинулись – и они ступили на снежно-белый пушистый ковёр, в котором ноги Джо утонули по щиколотку. Комната, где они оказались, была не просто огромной, она была необъятной. Интерьер здесь был решён в радикально чёрном и белом цвете, с мазками алого на подушках, вазах и картине во всю стену, где не было изображено ничего, кроме слегка приоткрытых и ярко блестевших красных женских губ.

– Сразу видно: Нью-Йорк, – уклончиво заметила Джо, возненавидев это место с первого взгляда.

– Плюс вкус хозяина в его наиболее эротический период – так, во всяком случае, было сказано мне, – сообщил ей Дэниел; в его голосе слышалось осуждение, и Джо удивлённо посмотрела на него. На скулах Дэниела играли желваки, глаза блуждали среди многочисленных статуй возлюбленных в объятиях друг друга, застывших подчас в чрезмерно вызывающих позах.

– Рич! – громко позвал Дэниел. По нетерпеливому тону было заметно, что он намерен как можно скорее покинуть эту квартиру вместе с сыном. – Ричи! Иди сюда – немедленно!

Неожиданно в комнате появился человек, толстый ковёр скрадывал его шаги; он вошёл через высокую стеклянную дверь-окно, выходившую на широкий балкон.

– Дэниел, мой мальчик! – приветливо вскричал Уилбур Лэнгли, проворно пересекая комнату и протягивая руку для приветствия. – А это, должно быть, преданная слуга, которая попала в лапы полицейских благодаря моему внуку-негодяю? Конечно, ты вызволил её из плена, подобно белому рыцарю. Хотя одета она совсем не как принцесса, не правда ли?

Джо глядела на Уилбура Лэнгли со смешанным чувством интереса и раздражения. Он был привлекательным мужчиной, высоким, широкоплечим и весьма красивым, несмотря на свои годы. Грива седых волос венчала загорелое лицо, на котором играла улыбка, кажется вполне искренняя и доброжелательная.

– О, мистер Лэнгли, – произнесла она и почувствовала, что вот-вот невольно поддастся искушению улыбнуться ему, – симпатичное у вас тут местечко – если только вы слегка не с приветом…

Уилбур громко расхохотался, приложив руку к губам.

– Touche[2], моя дорогая, но я это заслужил, правда? Вам не понравилась обстановка? Признаться, она и мне самому наскучила. Все это дизайнерские усилия одной из моих недавних подруг… Не хотите принять участие в ремонте? Я подумываю теперь о синем цвете – все в синих тонах…

Джо не могла устоять перед соблазном пообщаться с такой неординарной личностью, как Уилбур Лэнгли. А насчёт того, что он ею был, сомнений не возникало.

– Синий подойдёт, – поддержала она, – только не джинсово-синий. Не думаю, что вам будет удобно в простоватом, напоминающем о деревне интерьере. Вам, мне кажется, подойдёт полуночно-синий бархат. А вы как думаете, Дэниел?

Желваки на скулах Дэниела играли в ритме африканских барабанов. Он категорично отверг попытку втянуть его в разговор:

– А я думаю так, что нам лучше всего прихватить Ричи и убраться отсюда восвояси, пока Уилбур не переманил вас к себе на работу. Ну-ка показывай, где ты его спрятал? – строго обратился он к тестю.

Тот, отступив на шаг и прижав руку к груди, удивлённо произнёс:

– «Спрятал»? О чём ты говоришь, мой дорогой мальчик? Разве я когда-нибудь делал подобные веши? Что заставило тебя так подумать?

– Опыт общения с тобой, – резко парировал Дэниел, отодвигая тестя в сторону и подходя к балконной двери. – Ричи! Не усугубляй ситуацию!

Ричи Куинн появился в открытых дверях и вошёл в комнату, став прямо перед отцом.

– Извини, пап, я не слышал тебя, когда ты звал первые два раза, – объяснил он.

Джо подавила смешок: понял ли сам Ричи, что только что сказал? Мальчик отошёл от отца и остановился рядом с Уилбуром.

– Мисс Аббот, – он слегка кивнул Джо, – с вами все в порядке? Мне очень жаль, что я не смог оказаться поблизости пораньше, но вы знаете, как это бывает. Я уже пообещал дедушке встретиться с ним за послеобеденным чаем в «Плазе».

– Ты знал, что он приедет в город? – обратился Дэниел к тестю. – Знал и не позвонил мне? Да, чёрт возьми, выходит, ты ещё хуже, чем твой внук…

Уилбур Лэнгли поспешил все объяснить:

– Я собирался сообщить тебе, Дэниел. Сразу после чая. В «Плазе» готовят лучшее в городе сливочное мороженое с горячей помадкой, ты ведь знаешь.

– Бог ты мой! – воскликнула Джо, заметив вдруг разительное сходство между Ричи и его дедом. Неудивительно, что у Дэниела проблемы с сыном… Эти двое, поодиночке или вместе, те ещё ребята. Пришло время ей вмешаться и самой разобраться с Ричи, пока в этой суматохе про неё окончательно не забыли. Она сделала несколько шагов вперёд и оказалась нос к носу с мальчиком.

– С вами что-то не так, мисс Аббот? – спросил Ричи, правда, уже не таким самоуверенным тоном. Он не мог не заметить, что и она, и его отец как-то странно смотрят на него.

– Нет, солнце моё, это с тобой что-то не так, – выпалила Джо, легонько постукивая его в грудь указательным пальцем. – Я не столь хорошо воспитана, как твои отец и дед, и испытываю огромное желание устроить тебе головомойку. Если через десять секунд ты не начнёшь извиняться, причём, как следует извиняться, то тебе несдобровать. Сечёшь, приятель?

Трое мужчин в изумлении широко открыли рты, но Ричи быстро нашёлся и заговорил:

– Простите меня, Джо. Я не хотел доставлять вам неприятности! Честно! Я больше не буду, – пообещал он, явно поражённый звуком своего собственного голоса.

Однако в это время, воспользовавшись возникшей паузой, вошла домоправительница Уилбура и объявила, что готов обед. Ричи Куинн с облегчением вздохнул.