Эпилог

В чадящей кухне почти ничего не было видно. Вера с утра жарила блины для своих близнецов, потом к ней присоединилась её подруга и соседка Марина Жогина и тоже решила осчастливить свою семью, только оладушками с яблоками. Обычно это заканчивалось общими шумными посиделками, уж очень молодые мамочки сдружились и дети их тоже. У Жогиных было двое девчушек семи и восьми лет, Строгины мальчишки только отпраздновали девятилетие.

Детвора никогда не церемонилась и носилась по деревянным крашеным полам широкого коридора-кухни, заставляя звенеть посуду в старинных разделочных столах.

Василиса Мартыновна, давно скончавшаяся от рака, много могла бы сказать в адрес их и их родителей, но в её комнате уже поселился отставной майор, разведясь с женой и купив себе эту скромную комнату в коммуналке, проданную дальними родственниками усопшей старушки. После того, как она умерла, у неё в комнате нашли немало золотых старинных украшений и книг, также радостно проданных наследниками. И детвора до сих пор рассказывала легенду о старой ведьме, которая здесь жила и хранила сокровища в шкатулках под полом. Очень многое в этих историях было чистейшей правдой.

За последние семь лет жильцы почти все поменялись.

26 комната была продана после гибели её владелицы на одном из черноморских курортров. Нина Ивановна умерла молодой и счастливой, потому что была абсолютно пьяной, когда пошла купаться в шторм на продуваемом синим ветром пляже. Стоял октябрь, и тепло уже не было, только унылые чайки и разбитые бутылки как будто хотели напомнить о свете солнца.

25 комната пустовала год, а потом в неё въехала молодая семья Титовых без детей. Они купили жильё у Симаковых, живших в другом районе и планирующих расширяться из однокомнатной квартиры, потому что у них снова ожидалось прибавление. 26 комната была продана тоже ими.

Остальные жильцы переезжали незаметно. Кто растворялся и пропадал в большом мире, кто возвращался снова. Но таких было немного.

Света из 22 комнаты жила и работала теперь в Москве вместе с Юрой. Друзья рассказывали, что они никогда не ссорились и часто вспоминали, смеясь, как познакомились.

Галя взяла фамилию мужа — Филиппа Иващенко, и часто приходила к родителям или оставляла маленькую дочку бабушке. Филипп неплохо зарабатывал, они снимали квартиру на Северном, неподалёку от Симаковых. Сдружившись семьями, это помогало просто жить и растить детей.

На втором этаже коммунального дома отделали огромную квартиру, да так и не заселили, продали какому-то воркутинцу, который здесь ещё не появлялся.

А на первом этаже кипела и пенилась жизнь, проносясь даже быстрее, чем поезда на насыпи холма. После себя составы оставляли шум, запах солярки, накалившегося железа и ветра из другой части страны. И из другой жизни.

Загрузка...