Компромисс возможен

Глава пятая

— Послушай, Донна, мистер Блейк пишет, что его клиенты заинтересовались нашим предложением, — с сияющими глазами вскричала Антония, кружась по комнате и размахивая листками почтовой бумаги. — Слава Богу! Откровенно говоря, я боялась, что сдать дом не удастся. А мы столько вложили труда и денег в ремонт!

— Я тоже, — призналась Донна. — Ведь прошло уже четыре недели с тех пор, как ты написала мистеру Блейку. Мы потратили кучу денег — зато как приятно иметь возможность сидеть не в кухне, а в гостиной. Особенно сейчас, когда наступила такая хорошая погода и можно открыть окна в парк.

Стараниями старого Джонсона газон в парке зеленел ровно скошенной травой. Река блестела в лучах весеннего солнца, напоминая девушке о той лунной ночи, когда она встретилась с Маркусом. Антония была немного разочарована тем, что он больше не появлялся, потому что в глубине души надеялась, что он начнет за ней ухаживать. А узнав, что он уехал в Лондон, и вовсе опечалилась. Что ж, такой человек, как лорд Эллингтон, навряд ли может иметь серьезные намерения по отношению к наивной девушке, к тому же бесприданнице.

— Ты меня слушаешь, дорогая? — Мисс Доналдсон, видимо, говорила уже несколько минут. Антония извинилась, а компаньонка продолжала: — Я прочитала в письме, что мистер Блейк собирается приехать к нам послезавтра. Надо немедленно ему ответить согласием. У нас все готово.

— Ты права. Это произведет хорошее впечатление.

На самом деле Антония вовсе не была убеждена, что ей удастся сдать дом на выгодных условиях: она мало смыслила в таких делах. Ведь она не получила бы кредит в банке, если бы не помощь Маркуса в переговорах с мистером Петибриджем. Мистер Блейк, скорее всего, скроен из того же материала.

Спустя два дня, в ожидании визита, мисс Доналдсон носилась по дому с тряпкой, полируя и так начищенные до блеска бронзовые канделябры и деревянные панели.

— Донна, ради Бога, сядь. У меня уже кружится голова от твоей беготни. Мистер Блейк прибудет с минуты на минуту, а ты с тряпкой… Слышишь, кажется, подъехала карета.

Донна сунула тряпку под диванную подушку и пригладила волосы под чепцом. Антония мельком взглянула на себя в зеркало, висевшее над каминной полкой. Она была уверена, что сможет произвести впечатление на пожилого адвоката: волосы гладко зачесаны и перевязаны лентой, отделанное по вороту и манжетам брюссельскими кружевами платье — простое и скромное. Единственным украшением были серьги и кулон из янтаря, унаследованные от матери.

Недавно нанятая горничная провозгласила:

— Мистер Блейк, мэм.

На пороге появился молодой человек приятной наружности, почти одного возраста с Антонией, темноволосый, круглолицый, модно одетый. Он ничуть не был похож на ожидаемого замшелого адвоката. Но если дамы были удивлены, то мистер Блейк был просто сражен. Он приготовился к встрече с грозной старой девой неопределенного возраста, а увидел прелестную молодую женщину, скромно, но элегантно одетую. Молодому адвокату она показалась восхитительной.

Справившись наконец с волнением, он взял протянутую ему руку.

— Добрый день, мистер Блейк. Надеюсь, ваше путешествие было приятным.

— Благодарю вас, мэм. Я переночевал в довольно приличной гостинице в Беркхемстеде, чтобы быть у вас утром.

— Разрешите представить мою компаньонку мисс Доналдсон.

Адвокат вежливо поклонился, сел на предложенный ему стул и принял из рук Антонии чашку чая.

— Полагаю, вам удалось лишь мельком увидеть Рай-Энд-холл, — стараясь не выдать своей заинтересованности, сказала Антония, — но позвольте узнать, такое ли поместье имеет в виду ваш клиент?

— Да, именно такое, — живо откликнулся мистер Блейк, а потом спохватился и добавил более официальным тоном: — Я хочу сказать, что сэр Джосайя хотел бы поселиться именно в этих краях, а дом выглядит просто великолепно.

— Сэр Джосайя?

— Думаю, не будет вреда, если я скажу, что являюсь поверенным сэра Джосайи Финча, год назад возвратившегося из Индии и намеревающегося поселиться в местах, где когда-то жили его предки.

— Как это интересно!

Они пили чай и продолжали обмениваться любезностями, и девушка пришла к заключению, что мистер Блейк заинтересовался не только домом, но и ею. Она была польщена.

— Еще чашку чая, мистер Блейк? Нет? Тогда позвольте провести вас по Рай-Энд-холлу, — пригласила она, вставая.

Когда они были в холле, Антония, остановившись, чтобы мистер Блейк мог оценить его размеры и пропорции, спросила:

— Вы хорошо знакомы с сэром Джосайей?

— Да, мисс Дейн. Мы родственники.

— Я спросила потому, что, если у сэра Джосайи есть семья, здесь всем хватит места.

— Сэр Джосайя женат. Его жена, леди Финч, моя тетя, но, увы, их дети умерли во младенчестве. Индия неподходящее место для детей в нежном возрасте.

Выражая соболезнование по поводу услышанного, Антония увидела краем глаза, что Донна лихорадочно листает страницы книги «Кто есть кто», с явным намерением познакомиться с родословной Финчей.

Принадлежность мистера Блейка к столь знатной семье и доверие, которое ему, видимо, оказывает сэр Джосайя, несомненно, облегчат переговоры о найме дома.

Обходя дом, мистер Блейк делал какие-то записи. Ему понравились просторные, светлые комнаты, он был доволен тем, как оборудована кухня, и полностью поддержал мнение Антонии, что почти полное отсутствие мебели позволит будущим жильцам обставить дом по своему вкусу.

— Сэр Джосайя намерен привезти сюда несколько гарнитуров мебели и значительную коллекцию предметов индийского искусства, а также, если вы позволите, обклеить стены тонкими китайскими обоями.

— У меня нет никаких возражений. Вы говорите так, будто уже решили рекомендовать сэру Джосайе поселиться в Рай-Энд-холле.

— Я думаю, что дом ему подойдет, но окончательное решение, конечно, за ним. — Адвокат снова перешел на деловой тон.

— Не хотите ли перекусить, перед тем как мы пойдем осматривать парк и ферму? — Антония старалась держаться официально, с трудом сдерживая ликование. А Джереми Блейк с восхищением глядел на ее улыбку, которая преображала сдержанную и холодноватую даму в очаровательную живую девушку. Он тут же решил, что не только уговорит сэра Джосайю снять Рай-Энд-холл, но и непременно сделает все, чтобы мисс Дейн снова улыбнулась ему именно такой улыбкой.

Мисс Доналдсон уже успела приготовить легкую закуску и накрыла стол в небольшом салоне, отведенном для завтраков. К сожалению, отметила про себя Антония, везде слишком сильно чувствуется запах политуры и воска, свидетельствующий о том, что дом спешно готовили к приезду адвоката, но он, казалось, ничего не заметил.

— Из приличной семьи… завидный жених… — шепнула компаньонка ей на ухо, — я заложила страницу…

— Тише, Донна… Садитесь, мистер Блейк, отсюда прекрасный вид на реку.

— О! А позвольте спросить, хороша ли здесь рыбалка? Вы сохраните за собой право на рыбную ловлю или сможете его передать?

И мисс Доналдсон, и мистер Блейк были страшно удивлены, увидев, что Антония покраснела до корней волос. Адвокат даже подумал, что позволил себе сказать что-то лишнее, но девушка уже оправилась и поспешила ответить:

— Говорят, здесь водится окунь, но я точно не знаю. Во всяком случае, я не собираюсь оставлять за собой право ловли. — Антония заметила, что мисс Доналдсон смотрит на нее уж слишком внимательно. Надо взять себя в руки, а не предаваться сладким грезам всякий раз, когда речь заходит о реке. Разумная женщина уже давно поняла бы, что отсутствие лорда Эллингтона — свидетельство того, что ночной инцидент ничего для него не значит. Мистер Блейк о чем-то ее спрашивал, и она сказала невпопад: — По-моему, еще водится щука.

— На конюшне? — удивилась мисс Доналдсон. — Антония, дорогая, спустись с небес. Мы говорили о том, где сэр Джосайя будет держать лошадей.

— Извините, мистер Блейк, могу я предложить вам желе? Или взбитые сливки?

— Мне все равно, — выпалил адвокат с такой горячностью, что мисс Доналдсон невольно подняла глаза от тарелки. Молодой человек явно пленился Антонией. Принимая во внимание его благородное происхождение и связи в обществе, этим не следует пренебрегать. Донна, правда, питала надежды соединить свою воспитанницу с лордом Эллингтоном, но их ссора из-за браконьерства, видимо, зашла слишком далеко…

Оставалось осмотреть только конюшню. Мистер Блейк выразил желание уехать сразу после осмотра, а потому попросил, чтобы ему приготовили его экипаж.

— Мне хочется попасть в Лондон к вечеру, чтобы завтра утром поговорить с сэром Джосайей. Он очень нетерпелив, когда дело касается сделок, и наверняка захочет поскорее получить полный отчет о моей поездке.

— Вы все еще считаете возможным рекомендовать мой дом сэру Джосайе? — осмелилась спросить Антония, скрестив пальцы в складках юбки, чтобы не сглазить удачу.

— Разрешите записать имя и местоположение конторы вашего поверенного, — ответил мистер Блейк, доставая карандаш и блокнот.

Антония продиктовала необходимые сведения, отметив про себя, что во избежание недоразумения ей надо немедленно известить мистера Кука из конторы «Кук и сыновья», еще не ведавшего, что он выбран ею в поверенные.

Она была немного удивлена, что мистер Блейк приехал на спортивной коляске, запряженной парой великолепных лошадей. Она думала, что адвокаты путешествуют в закрытых каретах, а не правят лошадьми сами. Впрочем, Джереми Блейк вообще мало походил на адвоката.

— Благодарю вас за гостеприимство, мисс Дейн, мисс Доналдсон. — Он взял руку Антонии и заглянул ей в глаза. — Надеюсь дать ответ через несколько дней…

Он все еще держал руку Антонии, когда во двор конюшни на полном скаку ворвался лорд Эллингтон на взмыленном гнедом жеребце. Он едва успел натянуть поводья, но лошади мистера Блейка уже шарахнулись в сторону, где стояли дамы. Мистер Блейк тут же загородил женщин собою, с негодованием глядя на незнакомого джентльмена. Сердце девушки в смятении ёкнуло.

Маркус успокоил коня, но, видимо, не собирался спешиваться и лишь с надменным видом взирал на незнакомца. Адвокат расправил плечи и грозно сдвинул брови.

— Сэр, вы напугали дам.

Нежданный гость повел себя так, будто ничего не слышал. Глядя поверх головы мистера Блейка, он слегка кивнул и сказал:

— Добрый день, мисс Дейн. Надеюсь, вы в добром здравии, мисс Доналдсон.

Однако мистер Блейк, знавший себе цену, к тому же не раз имевший дело с аристократами, не позволил лорду Эллингтону одержать верх. Этот небрежно одетый джентльмен был, по всей видимости, знаком с дамами, но это не оправдывало его ужасных манер. Адвокат повернулся к нему спиной и стал снова прощаться, словно Маркус Эллингтон не существовал вовсе:

— Еще раз благодарю вас за гостеприимство, мисс Дейн. Надеюсь очень скоро снова приехать в Рай-Энд-холл. Постараюсь написать вам при первой же возможности.

Утешая себя тем, что его лошади ничуть не хуже жеребца заносчивого незнакомца, Джереми Блейк сел в свой экипаж и с шиком проехал мимо лорда Эллингтона.

Антония долго махала ему вслед, с удовлетворением отметив напряженное выражение лица его светлости. Она сжала руку Донны, но это было лишним: ее компаньонка не из болтливых, да и вряд ли стоит надеяться, что лорд Эллингтон способен приревновать ее к незнакомцу. С другой стороны, совсем неплохо заставить его гадать, кто такой мистер Блейк.

— Лорд Эллингтон, — наконец проговорила девушка со светской улыбкой, — добрый день. — В его отсутствие она питала к нему нежные, романтические чувства, но, как только он появлялся, тут же начинала раздражаться, задетая его высокомерием. — Прекрасная погода, не правда ли? Совсем летняя! — (Маркус спешился, бросив поводья конюху.) — Вы с визитом? Как мило с вашей стороны. Я думала, что вы просто проезжали мимо. Жаль, что мы только что позавтракали.

— Я тоже уже завтракал, мэм. Я бы не позволил себе явиться без предупреждения, если бы знал, что у вас гость.

— Разумеется, — с невинным видом согласилась она. Именно в это мгновение мисс Доналдсон вычеркнула лорда Эллингтона из списка женихов и, извинившись, удалилась. — Вы чем-то расстроены, милорд? — осведомилась Антония.

Маркус встретился с ней взглядом и неожиданно улыбнулся. Его лицо просветлело. Девушка почувствовала, что переборщила.

— Вовсе нет, Антония. Я заехал спросить, не возникло ли у вас в мое отсутствие каких-либо затруднений с банком.

— Так вы уезжали? И долго вы отсутствовали? У нас было столько дел, что мы не замечали, как летит время. Что касается банка, то все прекрасно, благодарю вас.

Они медленно шли к дому. Все те чувства, которые она испытала ночью при луне, вдруг нахлынули на нее среди бела дня. Что же это такое?

Антония пригласила его внутрь, чтобы он оценил, какую отличную работу проделали мастера. Надо было сделать своего рода примирительный жест — в конце концов, это он помог ей получить необходимую сумму.

Маркус так придирчиво осматривал дом, будто это было его собственное поместье. Со знанием дела он расспрашивал кровельщиков и маляров, заканчивавших работу. Выяснилось, что те же рабочие обновляли крышу в Брайтсхилле. Они разговаривали с Маркусом почтительно, но явно не потому, что он был лордом, а потому, что уважал настоящих мастеров. Выражение надменности исчезло с его лица. Он с интересом рассматривал кусок ржавой трубы, который ему дал кровельщик, а потом, засучив рукава, неожиданно полез за ним на крышу. Они стали осматривать крышу, и в какой-то момент Маркус так близко подошел к краю, что Антония испугалась. А потом она услышала:

— Вам лучше поговорить с мисс Дейн о водостоках. С ними надо что-то решать.

Маркус посмотрел в ее сторону, и их взгляды встретились. Именно в это мгновение Антония поняла, что влюблена в Маркуса Эллингтона и готова броситься в его объятия прямо сейчас. Прошло несколько секунд, прежде чем до нее донесся голос кровельщика:

— …водосточная труба такого размера не может справиться с большим потоком воды с крыши. Как бы вам это попроще объяснить?

Маркус подошел к окну, возле которого она стояла, и протянул руку.

— Смелей, мисс Дейн. Не бойтесь. Крыша почти везде плоская.

Антония встала на ящик у окна, а затем храбро переступила через подоконник. Под каким-то предлогом Маркус отослал кровельщика, и они остались одни.

— Ах, какой отсюда вид! — восхитилась девушка. Кругом на многие мили расстилались зеленеющие поля, а за ними до самых гор были видны густые буковые леса. Облокотившись на парапет, она вглядывалась в даль, не обращая внимания на высоту. Но стоило ей посмотреть вниз, как у нее закружилась голова, и она в ужасе отпрянула.

Маркус подхватил ее и повернул лицом к себе. Антония боялась открыть глаза: она еще никогда не бывала на такой высоте. Сердце бешено колотилось. Ей не хватало воздуха.

— Не падайте в обморок! — строго сказал он. Она скорее почувствовала, чем услышала этот приказ, потому что ее ухо было прижато к его груди. От него исходил еле заметный аромат одеколона, кожи и чего-то почти неуловимого, но уже так хорошо ей знакомого.

— Вы приказываете? — дрожащим голосом откликнулась Антония. Она еще никогда не теряла сознания, но сейчас ей показалось, что это произойдет.

— Да. — Он встал между нею и парапетом, все еще держа ее за плечи. — А теперь сядьте вот сюда, подальше от края, и я вам объясню все насчет водостоков, а иначе кровельщики не будут знать, что им делать дальше.

— Неужели вы разбираетесь в таких вещах?

— Конечно. Что и вам советую. Надеюсь, вы понимаете, насколько важны размер труб и удаленность от дома стока воды с крыши?

— Ни при каких обстоятельствах я не хотела бы вникать во все эти подробности, — решительно заявила она, пытаясь при этом подавить в себе желание снова очутиться в его объятиях.

Словно прочитав ее мысли, Маркус сел рядом и сунул ее руку себе под локоть. Она хотела было запротестовать против такой фамильярности, но не решилась. Да и кто. их здесь видит? Он поцеловал ее ночью, когда они были одни, и все же не пошел на большее, а сейчас день, так что ничего неприличного он себе не позволит.

— Какие красивые трубы в Доувер-хаусе! Вы уже решили, что будете с ним делать?

— Рабочие приводят его в порядок. Нам с Донной будет там удобно.

— А этот вы продадите? — Он был явно удивлен.

— Разумеется, нет. Теперь нет необходимости продавать Рай-Энд-холл, благодаря кредиту, который вы помогли мне получить. Я думала, вы поняли, зачем мне нужны деньги, ведь я об этом говорила совершенно открыто.

— Я решил, что вы сказали об этом сгоряча, ведь мы немного разошлись во мнениях, и, признаться, не принял ваш план всерьез.

— Зачем бы мне в таком случае понадобились деньги? — удивилась она.

— Чтобы жить так, как полагается даме из высшего общества.

— Значит, вы заботились о моем благополучии? А вас не удивило, что я в таком случае не смогу вернуть долг? — Она все больше распалялась, но неожиданно в глубине души забрезжила надежда, что он помог ей, потому что все-таки питает к ней нежные чувства и не хочет, чтобы она уезжала.

— Я всегда стараюсь заботиться о благополучии других, — сухо ответил Маркус. — Но есть и решающее обстоятельство… — (она чуть не задохнулась в ожидании признания), — мне и моим соседям небезразлично, если такое прекрасное поместье, как Рай-Энд-холл, будет и дальше ветшать и разрушаться. Это ведет к бедности и, как следствие — к нищете и правонарушениям.

— Если вами движет альтруизм, почему вы не заявили о своих намерениях открыто? — Да что же это такое? Стоило ей подумать, что она в него влюблена, как он говорит нечто совершенно невообразимое! — В свою очередь спешу вас предуведомить, что собираюсь сдать дом и ферму весьма уважаемому джентльмену, — сказала она нехотя, и лицо ее пошло красными пятнами.

— А, значит, это был клерк. Так я и думал! — удовлетворенно сказал Маркус.

— Это был не клерк, сэр. Мистер Блейк — адвокат с высокой репутацией. Я надеюсь, что его клиент — который к тому же приходится ему дядей — поселится в Рай-Энд-холле.

— Мистер Блэк, видимо, произвел на вас большое впечатление!

— Блейк, сэр. Он воспитанный молодой человек, с которым приятно иметь дело. И уж конечно, настоящий джентльмен. — Антония полностью овладела собою. — Он станет достойным членом нашего общества, если поселится здесь вместе с дядей.

— С нетерпением буду ждать знакомства с ним, — вежливо отозвался Маркус. — Однако мы отклонились от темы. Вы действительно приняли решение поселиться в Доувер-хаусе?

— Да. Он подходит нам по своим размерам. А сад можно привести в порядок.

— Значит, вы решили постепенно превратиться в почтенную старую деву и посвятить себя возведению грота из ракушек и совершенствованию искусства плетения кружев?

Антония приписала его сарказм разочарованию: ведь она отказалась продать ему дом.

— Вовсе нет! Как только устроимся в и Доувер-хаусе, мы намерены принять самое деятельное участие в светской жизни. К тому же у меня осталась земля, а на ней — мои арендаторы, о которых я должна позаботиться. Так что у меня будет чем заняться.

— Рад это слышать. — Одна бровь поползла вверх. Она уже знала, что это означает скрытую насмешку. — Могу ли надеяться, что вы посетите Брайтсхилл? Я собираюсь устроить прием, а если наберется достаточно пар — и танцы.

— С удовольствием, — церемонно ответила Антония, хотя мысль о том, что в ее гардеробе вряд ли найдутся платья, которые смогут соперничать с нарядами местных дам, немного ее пугала. — Что-то становится прохладно, да и Донна наверняка уже меня хватилась.

Маркус подал ей руку и подвел ее к окну. Он пролез первым и обернулся к ней.

— Я сама, спасибо, — сказала она, испугавшись, что он окажется так близко.

— Антония, либо я отвернусь, а вы станете вылезать и наверняка зацепитесь за что-нибудь и порвете платье, либо я помогу вам — с полным к вам уважением. — По его глазам она поняла, что он над ней смеется, но ей вдруг стало все равно.

Наклонившись, она протянула руки, и Маркус без всяких усилий перенес ее через подоконник, продержав лишь короткое мгновение, прежде чем поставить на пол.

— Скажите… — начал он.

— Что? — Антония подняла на него взгляд и увидела, что у него щека измазана известкой, а в волосах запуталась паутина.

— Вы сохранили за собой право рыбной ловли? — Он улыбнулся, показав ослепительно белые зубы.

Значит, он помнит…

— Нет, я решила, что из меня никогда не получится хорошего рыболова, — неуверенно засмеялась она.

— Просто в этом деле нужна практика. Приезжайте в Брайтсхилл, и я вас поучу.

За дверью раздались тяжелые шаги. К тому моменту, когда кровельщик вошел в комнату, расстояние между ними было не менее пяти футов, а Маркус вовсю расхваливал качество малярных работ.

Вскоре лорд Эллингтон откланялся, а Антония, недовольная собой, отправилась в гостиную. До приезда сюда она уже несколько сезонов выезжала в свет и частенько флиртовала на балах со своими поклонниками. Почему же с Маркусом Эллингтоном все по-другому? Сердцем она чувствовала, что готова его полюбить, хотя разум подсказывал, что это невозможно.

Она познакомилась с ним при чрезвычайных обстоятельствах: предстала перед ним преступницей. А последующие встречи были до неприличия интимными. Всему виною была его завораживающая близость. Лорд Эллингтон, без всякого сомнения, способен флиртовать с любой дамой, а она возбудила интерес к себе необычностью их знакомства.

К тому моменту, когда она присоединилась к мисс Доналдсон в гостиной, ей удалось овладеть своими эмоциями.

Но компаньонку было трудно провести.

— Его светлость ушел?

— Уже давно, — безразличным тоном ответила Антония. — Они с кровельщиком решали вопрос, какими должны быть водостоки.

— Вот как. И ты для этого лазила на крышу?

— Оттуда замечательный вид, хотя вниз смотреть не стоит — страшновато.

— И ты все время обсуждала с ним эти водостоки?

— Ну… мы говорили о планах нашего переезда в Доувер-хаус. А потом лорд Эллингтон был столь любезен, что пригласил нас в Брайтсхилл — он устраивает прием.

— Значит, не все еще пропало, — лукаво заявила компаньонка.

— О чем ты?

— О том, что ты снова будешь выезжать в свет. — Мисс Доналдсон постаралась сохранить невинное выражение лица, но у Антонии создалось впечатление, что та имела в виду совсем другое.