Конкурент. Сокрушить нельзя любить (СИ)

3

Двигатели самолёта работали на высоких оборотах, вызывая свист в ушах. Утреннее солнце заливало салон через открытые иллюминаторы лайнера, который был готов взлететь в воздух. Сидя в кожаном кресле секции бизнес-класса, Софья слушала, как пассажиры занимали свои места в салоне позади, и рассматривала большой перрон аэродрома. Полеты больше не пугали ее. После определенного количества порций стресса из одного и того же источника получаешь к нему иммунитет. А Софье в последние годы так часто приходилось путешествовать по работе, что боязнь быстро исчезла. Вместе со страстью к путешествиям. Бывало, что приходилось за неделю побывать в нескольких странах, так что, просыпаясь утром, Софья не всегда помнила, где находилась. Если вдруг обнаруживала себя дома, счастью не было предела.

— Везучая ты, Сонька, — сказала накануне вечером Натали в телефонную трубку. — Кубу посмотришь. Красивая страна, говорят. А мужики, я слышала, ещё красивее.

— Да ну тебя, Натали, — ответила ей Софья, втирая перед сном крем в кожу рук. — Думаешь об одном.

— Я не думаю, — глубокомысленно сообщила доцент-биолог, — я знаю. У людей есть определенные потребности, Соня, а ты женщина молодая и здоровая. Повеселись там в дружественной старушке Кубе. Солнце, море, песок и шикарный мужик — тебе этого не хватает для счастья, моя дорогая.

— Ой, ну хватит! — остановила ее Софья, а сама вдруг вспомнила короля всех подонков, с которым месяц назад ее угораздило разделить поцелуй.

Хотя, то, что они с Черновым сотворили, с большой натяжкой можно назвать поцелуем. Это была жажда. Они познавали друг друга ртом — вот это было бы точнее. Ох, какую шикарную лекцию про грабли и марширующих по ним обезьян прочитала на следующий день Натали! В этот раз она сама прислала Софье в мессенджер фотографию с новостного сайта. На снимке Демид одной рукой держал подбородок Софьи, и было прекрасно видно, где находилась вторая его рука — непосредственно на ее груди. А также отлично просматривалось, что поцелуй был хрестоматийным французским и просто напрашивался в учебные пособия. "Возможно, глава "Лекто" иногда проигрывает в стратегии, но в технике ему нет равных" — заявляла подпись к фото.

Потом неожиданную взбучку Софье устроил Евгений Анатольевич. Во-первых, он опять приехал в офис — второй раз за месяц! Потом вызвал своего хрупкого исполнительного директора и прочитал ей лекцию о коварстве мужчин в лучших традициях "Унесенных ветром", с повсеместным применением таких слов как "честь", "скомпрометировать" и даже "компаньонка". Софья долго не могла прийти в себя после сего акта отеческой заботы. Надо сказать, Евгений Анатольевич вовремя остановился, вот прям в последний момент. Потому что по натуре Софья была метежницей, и в глубине души уже подняла голову беспризорная девчонка-сорванец, для которой важно только ее собственное мнение.

Посадка заканчивалась. Багаж был загружен, люки закрывались. Вежливая стюардесса прошлась по салону бизнес-класса, проверила, все ли в порядке. Софья глянула на нее краем глаза, достала электронную книгу из серии про построенные навечно компании, которые способны пережить любой кризис, потому что имеют миссию и способны вовремя изменяться.

— Меня не будет неделю. Что? Да, конечно. Это станет основной линией обвинения, — Демид натянул на нос темные авиаторы и вышел на солнце.

Он отчаянно опаздывал. Едва успел, на самом деле. Очкарик-буквоед в действительности оказался смышленым парнем. Он покопался в юридических тонкостях оформления патента и обнаружил кое-какие детали, за которые сумел зацепиться. Демиду не терпелось посмотреть на них.

Этот месяц был напряженным. Чернов много работал. Просто как проклятый. Пытался ли он забыть девчонку-конкурентку? Возможно. Но самому Демиду больше нравилось думать, что он ищет выход из злосчастного лабиринта. Тяжелый труд принес свои плоды. Демид отстроил бизнес-процесс, технологизировал его и запустил в производство модифицированный образец линзы. Было обидно изменять свое собственное изобретение — ведь вопреки словам гордой зазнайки треклятый графен Чернов изобрел сам. Сидел как-то допоздна в кабинете, изучал в микроскоп состав одного из оптических приборов и понял, что нужно сделать, чтобы чувствительность приблизилась к человеческому глазу. Записал расчеты на первом попавшемся листе бумаги. Который потом благополучно исчез. Адвокат сказал, что его украли. И что экспертиза почерка сможет доказать авторство Демида. Хорошо бы.

— А на Крайнего вышли? — спросил Чернов, шагая к трапу.

— Еще нет. Он ускользает, как уж.

— Найдите его, — сказал Демид и выключил телефон.

Софья перевела книгу на следующую страницу. Пожалуй, есть что-то в этих аналитических исследованиях. Профессор и группа ученых одного из престижных университетов описывали результат долгого наблюдения за успешными компаниями.

Стюардесса кокетливо захихикала в проходе. Ей ответил глубокий мужской голос. Софья моргнула, отвела взгляд от книги и уставилась на спинку размещенного впереди кресла. Бортпроводница в зеленой пилотке снова появилась в поле зрения:

— Сюда, пожалуйста, — ослепительно улыбнулась она и указала на комфортное кресло через проход от Софьи.

Следом за ней появились кожаные итальянские туфли, брюки, черный пуловер. Софья в ужасе поднимала и поднимала взгляд дальше мимо v-образного выреза к зелёным глазам и взъерошенным ветром волосам.

Чернов отвернулся, чтобы положить наверх ручную кладь, но, должно быть, услышал вздох и резко посмотрел в сторону. Софья уставилась в глаза цвета весенней листвы, которые в последний раз видела, когда их владелец склонялся к ее губам в крышесносном поцелуе. И которые избегала целый месяц. Однажды они с Черновым чуть не встретились в магазине недалеко от дома — Софье тогда пришлось оставить тележку посреди зала и выйти через заднюю дверь. Тем же вечером, бегая на дорожке и разглядывая улицу через панорамные окна своего коттеджа, она заметила в сумерках человека, рассматривающего ее.

— Добрый день, — равнодушно сказал Чернов, совершенно не удивленный встрече.

— Добрый, — сказала Софья и снова опустила голову в книгу.

Едкая обида проснулась и загрызла. Подонок вел себя так, словно ничего не случилось. Словно для него тот дурацкий вечер стал лишь очередным будничным выходом. На самом деле, так оно и было, сказала себе Софья. И то, что сама она не живет столь разнообразной половой жизнью, делает из мухи слона и обижается на пингвина, который уже и не помнит ее имени, — так это ее проблемы.

Демид опустился в удобное кожаное кресло, настроил его под себя. Софья глубоко вдохнула. Мерзавец пах именно так как тогда, в проклятом баре, выглядел расслабленным и довольным жизнью. За месяц она несколько раз видела его фото в местных новостях. На одном форуме он появился наперевес с пышногрудой блондинкой. Все приходило на круги своя.

Софья опустила голову и перечитала последний абзац. Мысль была дельная, поэтому она достала телефон и сфотографировала ее. Это помогало потом систематизировать новые знания и внедрять их в работу. По книге о построенных навечно у Софьи уже имелся приличный конспект.

Из динамиков пилот поприветствовал пассажиров, представил экипаж, сообщил тайминг полета. Началась демонстрация средств экстренной защиты и запасных выходов. Демид протянул длинные ноги, откинул затылок на подушку кресла и глянул на Софью. Она очень внимательно слушала запись бортпроводника и наблюдала за жестами стюардессы. Ответственная, внимательная. Гордая, чтоб ее. Запах знакомых духов возбудил чувства Чернова, напомнил то, о чем он целенаправленно и с огромными усилиями воли планомерно забывал целый месяц. Даже снова курить начал, за что получил от Влада на последней тренировке капитальную взбучку.

Демид сощурился. Что в ней такого интригующего? Просто дотошная вредина. Может быть, эта внимательность и ответственность в любом деле, которым она занималась? Или преданность, неподкупность? HR "Лекто" неоднократно делал попытки переманить Софью. Этот охотник за головами целую аферу организовал, даже Чернова вовлек и заставил назначить ей просто баснословный оклад. Гордячка отказалась. Сразу и без обсуждений. Теперь Демид был рад, что так сложилось. Кто знает, что бы произошло, случись Софье Андреевне работать у него под боком. Вернее, Чернов знал, что бы произошло. И это паршиво.

Демид отвернулся к иллюминатору, когда самолет двинулся к взлетной полосе. Вытеснив мысли о Софье, заставил себя вспомнить задачу — утвердить на кубинском рынке позиции "Лекто". Впереди его ждали непростые переговоры, несколько потенциальных партнёров очень хотели встречи с ним.

Перелет был длинным и изматывающим, несмотря на удобное кресло, кофе, хороший сервис и интересную книгу. К концу девятого часа Софья уже не могла читать, а уши болели от песен и наушников. Чернов стучал по клавишам своего макбука, как молотком по гвоздям. Трактат он там писал что ли? Сколько часов человек в принципе может работать без остановки? Стюардесса в очередной раз принесла ему бутерброд "за счет авиакомпании". Очевидно, "счёт" этот открыт на имя Чернова, ибо самой Софье подарки в таком количестве авиакомпания не делала. Встала, потянулась, отправилась в комнату раздумий. Ещё бы — столько выпитого кофе!

Именно там все это и началось. Софья уже шла обратно, когда самолет вдруг тряхнуло. Сильно, она чуть не упала. Бортпроводник быстро прошел между рядами.

— Девушка, займите, пожалуйста, место, — сказал он и промчался мимо.

Софья вернулась к своему креслу как раз под речь пилота про зону турбулентности. Сев, она посмотрела в иллюминатор. Облака белыми ватными клоками расстилались далеко до горизонта. Обычно созерцание неба умиротворяло. В этот раз все было иначе. Во-первых, самолет затрясло сильнее обычного. Софья вцепилась в подлокотники кресла. Потом облака задвигались, как будто забурлили. Да, странная ассоциация, но выглядели они именно так — летали быстро-быстро, пузырясь в воздухе и лопаясь с брызгами. Самолет резко ухнул вниз, так что желудок подпрыгнул к самому горлу. Софья повернула голову и встретила сосредоточенный взгляд Демида.

— Пристегнись, — сказал он впервые за последние 9 часов, сложил макбук в сумку и поднял столик.

Софья щелкнула ремнем. Что-то ударилось об иллюминатор снаружи. Глянув в стекло, увидела вырывающиеся пламя из двигателя.

— Мы горим, — сказала она.

Демид протиснулся мимо нее и тоже заглянул в иллюминатор. Софье пришлось распластаться по креслу, чтобы дать место большому гибкому телу Чернова.

— Дело дрянь, — сказал он, затем вдруг замер прямо напротив, молча проверил ремень Софьи, положил руки ей на плечи и несколько секунд просто смотрел в глаза.

Она думала, что-то скажет, но Чернов молча вернулся в свое кресло — как раз в тот момент, когда сверху на них свалились жёлтые кислородные маски. Софья схватила свою, натянула на лицо. Демид сделал то же самое. Самолет резко накренился и снова потерял высоту. Бортпроводница пробежала мимо в кабину. Пилот объявил о частичной разгерметизации салона. По его словам, волноваться не стоило. Второй двигатель самолета работал в штатном режиме. Но речь его прервал громкий свист, и лайнер стремительно полетел вниз. Крики о помощи и визги наполнили салон. Вещи, которые не лежали в отсеках ручной клади, попадали в разные стороны. Началась настоящая болтанка. Свет заморгал. Из динамиков неслось шипение. Было совсем неясно, где земля, а где небо. Казалось, море было везде — сверху, снизу, повсюду. Софья всегда думала, что в авиакатастрофе она бы не прожила слишком долго, что сразу отключилась бы от страха и гибель свою не застала бы. Но нет. Сейчас чувства были, напротив, возбуждены и очень остры, предоставив Софье созерцать крушение с шиком, достойным категории бизнес-класса.

Громкий гул наполнил салон, а потом самолёт резко дернулся, подпрыгнул, как будто болтался на резинке, выровнялся. И вдруг наступила нечеловеческая тишина… Она продолжалась несколько минут. Как будто все звуки вдруг исчезли из мира. И невесомость. Упавшие вещи вдруг поднялись в воздух, плавно заскользили.

Софья посмотрела на Демида, он повернул к ней голову и внезапно протянул ладонь. Софья чуть не заплакала, встретив такое участие. Вложила руку в его крепкие пальцы, и Чернов сплел их.

Лайнер снова размеренно поплыл по воздуху, будто ничего не произошло. Сквозь шум в голове Софья прослушала объявление о том, что самолёт удерживает достаточную высоту, что работа второго двигателя восстановлена, и скоро они приступят к экстренной посадке.

Когда шасси коснулось земли, люди заплакали, засвистели от счастья, отстегнули ремни и принялись обниматься. Чернов сжал пальцы Софьи, которые по-прежнему были сплетены с его.

— Поздравляю, — шепнула она.

— Поздравляю, — кивнул и отпустил ее.

Скатившись с надувного трапа на землю, Софья чуть не упала и не расцеловала ее. Никогда в жизни еще она не была настолько близка к гибели. Никогда не была так счастлива, что жива. По небу летели птицы, легкий ветер холодил щеки. Как хрупка жизнь и как прекрасна!

Пребывая в безграничной эйфории, Софья не заметила того странного факта, что трансфер за ними не приехал. И вообще, никаких пожарных и машин скорой помощи тут не было. Должно быть, из-за экстренной посадки местные службы еще не успели сориентироваться. Пришлось идти за толпой пассажиров по направлению к низенькому обшарпанному аэропорту. Софья много разных зданий повидала за время своих путешествий, но таких не встречала ни разу. Ничего себе аэропорт — одноэтажная развалюха, криво сложенная. Кое-где даже не было стекол в окнах. Асфальт, по которому Софья шла, был весь в рытвинах, и вообще, складывалось впечатление, что у подрядчика не хватило гудрона. Странное дело. Куба была довольно развитой страной, и от нее ожидали признаков цивилизации. Люди в толпе стали ворчать. Тем более, что солнце вышло из-за облака и принялось жарить путников, как на сковороде.

Софья уже хотела пуститься бегом в спасительную тень аэропорта, когда кто-то задержал ее за руку. Обернувшись, с удивлением обнаружила Чернова с макбуком наперевес. И как нашел его в болтанка самолета.

— Подожди, — шепнул он, заставив чуть отстать.

— Что?

Демид посмотрел в небо и чуть прищурился:

— Слышишь?

— Нет.

— Стук. Как будто группа лошадей.

Теперь Софья услышала. Да, больше всего было похоже на топот копыт. Впереди появилось пыльное облако, Демид вдруг резко дёрнул на себя. Софья знала здесь только Чернова, и что бы там между ними ни было, но инстинктам и чутью его она доверяла.

Отошли назад. Несколько человек из пассажиров самолёта тоже насторожились и остались с ними. Так, небольшой группой они укрылись за массивным валуном, обросшим барвинком и кустарником. Облако пыли приблизилось и окутало остальных пассажиров. Это, действительно, была конная группа. Лошади громко заржали, встретив незнакомую толпу людей. Видимость сошла на нет, но крики, визги и свист лассо были слышны довольно хорошо.

— Охренеть, я только в фильмах про индейцев видел такое, — выдал Чернов.

Софья зажала рот рукой, наблюдая, как без малейшего сочувствия к пострадавшим, только пережившим катастрофу, их схватили, связали, погрузили на лошадей и повезли в непонятном направлении.

Дальше все стало совсем интересно. Из-за неприметного криво построенного аэропорта объявилась еще одна группа всадников. В отличие от первых захватчиков, эти люди были вооружены гораздо лучше — вместо луков они держали в руках пистолеты, похоже, мушкеты. Увидев их, захватчики пустили коней в галоп, ускакали в сторону горизонта. Освободить пассажиров не успели. Поняв, что опоздали, вооруженные мужчины подъехали к самолету, который до сих пор стоял на взлетно-посадочной полосе. Двигатели уже не работали, но сама махина была открыта, и надувной трап спущен. По нему как раз, громко ругаясь, скатывался экипаж — два пилота в форме гражданской авиации и бортпроводники.

— Вы представители аэропорта? — потребовал командир авиалайнера. — Что происходит? Почему мне не ответил ни один диспетчер?

— Успокойтесь, пожалуйста, — на странном английском диалекте ответил один из вооруженных мужчин. — Мы все объясним чуть позже. Сейчас попросим ответить на наши вопросы. Какая страна? Год? Сколько горючего осталось в самолете?

— Что? Какое это имеет значение? Вы не знаете год?

Софья перестала прислушиваться к разговору, когда несколько вооруженных мужчин заметили их и двинулись в сторону.

— Держишься за плечом. Хоть на миллиметр отойдешь, прибью сам, — сказал Демид странно спокойным голосом и, решив не терзаться догадками, вышел из укрытия им навстречу.

Софья не припоминала за собой случаев умопомешательства и не собиралась отходить ни на миллиметр, ни на нанометр. Она впервые в жизни видела вживую столько вооруженных людей, которые совсем не стеснялись применять свои стволы направо и налево. Как тень, двинулась за Черновым под палящее солнце.

Люди подошли, не поднимая оружия. Демид сделал вывод, что пока их никто не собирается убить. Хороший знак. Мужики были здоровыми и крепкими, но какими-то уставшими и в странного фасона одежде. Даже во время военной службы, мотаясь по миру, он не видел такой формы. А нет, в школьных учебниках, кажется, что-то было.

Незнакомцы встали на комфортном расстоянии друг от друга:

— Здравствуйте, — сказал местный. — Приветствуем вас на Пангее. Сколько с вами человек?

— Здравствуйте, — после паузы ответил Чернов. — Самолет был укомплектован полностью, как я понимаю. Пангея — это?..

— Континент, — сказал военный и, внезапно потеряв интерес к Демиду, пристально посмотрел мимо него на Софью.

Почему взгляд этот очень не понравился ему, а кулаки немедленно зачесались, Демид решил не анализировать — некогда. Да и привык доверять своим чувствам. Сжал руки. Удар у него был что надо. Соперники на ринге не дадут соврать. Кубки за победы в боксе на столе в кабинете Чернова были вручены не за красивые глазки. Стюардесс возле самолёта уже отделили от остальных и под конвоем повели в сторону аэропорта. Почувствовав, что Софья позади схватилась за его ремень, Демид выдохнул. Ладно хоть гордячка в этот раз на его стороне. Зная ее, встань она в оппозицию, начни спорить — тогда даже эти уверенные в себе аборигены пойдут в расход.

— Женщина отправится с нами, — сказал незнакомец.

Чернов сощурился:

— Женщина останется здесь.

— Вы не понимаете, мы не причиним ей вреда. Женщине требуется защита.

— От кого?

— Вы видели сейчас всадников? В первую очередь от них. Если хотите сопровождать ее, без проблем. Но она должна как можно скорее укрыться.

Рука Софьи за спиной сдавила ремень. Демид смерил взглядом иноземца и остальных вооруженных людей у самолёта. Экипаж, по всей видимости, прояснил вопросы и, оглядываясь во все стороны, тоже двинулся к аэропорту.

— Хорошо, — сказал Чернов. — И да, я буду сопровождать.

— Ваше решение, — кивнул абориген. — Следуйте за мной.

На ужасное качество асфальта Софья больше не обращала внимания. Разомкнув затекшие пальцы по форме ремня Чернова, она пошла за мужчинами. Впереди в небе в дымке просматривалась гора или вулкан. У подножия он был густо покрыт зеленым ковром, а вершина белела от снега. Красиво безумно. Хоть картину пиши. Какие-то гигантские птицы парили высоко в небе. Далеко по плато разносился их крик.

— Странное место, — шепнула Чернову.

— И не говори, — его голос все еще был сосредоточенным и угрожающим.

В здании аэропорта дела обстояли хуже, чем можно представить по внешнему виду. В общем и целом, от аэропорта осталось только название. В остальном это была просто бетонная коробка, дающая тень людям и лошадям, прибывшим ранее.

— Кому нужно, вода здесь, — услышала Софья, входя внутрь вслед за Черновым.

Спасшаяся небольшая группа пассажиров самолёта распределились по помещению. Обескураженные, сбитые с толку, летевшие на отдых в отпуск, в ярких цветных футболках и в панамах, кепках, шляпах они бродили по заброшенному зданию, не зная, что и думать. Кто-то ещё плакал, вновь и вновь переживая случившееся.

— Все теперь? — сказал один из чужеземцев, забравшись повыше на лестницу, как это обычно делают экскурсоводы. — Отлично. Вы прибыли на Пангею. Это материк. Если кто плохо учился в школе, напоминаю — он был и остаётся единственным континентом на планете.

Затем он дал несколько секунд осознать сказанное и продолжил:

— Вы попали в аномальную зону, которая является окном в параллельное пространство альтернативной Земли, — Бермудский треугольник. Через него вы проникли на планету, которую можете знать разве что из учебников. Добро пожаловать в наш мир. Мы отвезем вас в поселение. Обживайтесь, нам ничего не нужно от вас, кроме привезенной техники.

Ага, так он и отдал им свой мак. Демид слушал и дивился. Нет, это же Куба, мало ли чего тут люди могут обкуриться. Не всему же верить. А в поселение он съездит. Может, там найдется кто-то адекватный. Да и всего-то что надо сделать — это подключится к спутнику и посмотреть снимок Земли в реальном времени. А потом уже связаться со своими.

Глядя, как люди принялись расходиться, Демид быстро прикинул план: добыть топливо, понять местонахождение, не дать захватить самолёт.

— Я поговорю с пилотом, — сказала Софья, выводя Чернова из задумчивости, и прежде чем он успел задержать ее, направилась в сторону.

— Встречаемся у выхода! — крикнул ей вслед.

Обернулась:

— Ага.

Под его хмурым взглядом прошла зигзагом среди людей. Многие не верили и принялись задавать вопросы, спорить. Кто-то даже попытался развязать драку. Вооруженные местные их быстро скрутили и увели.

Пилота, высокого подтянутого мужчину, нашла у лестницы. Софье показалось, что она где-то его уже встречала, возможно, в Москве. А может быть, она ошибалась. Пилот разговаривал с представителями местной власти.

Наверное, представитель здешней власти.

— Это собственность авиакомпании, — безапелляционно сказал мужчина, которого в самолёте представили как командира воздушного судна Михаила Сергеевича Ронова.

Он все еще был в летной форме.

Второго пилота и остальных членов экипажа Софья увидела неподалеку. Лица некоторых стюардесс были совершенно заплаканными, под глазами чернели круги туши.

— Повторяю вам, — сказал представитель правопорядка. — Вашей авиакомпании тут нет. Вы в другом измерении. И теперь самолет принадлежит правительству Пангеи.

— Только через мой труп.

Местный начинал, очевидно, злиться. Подняв брови, он посмотрел в упор:

— Вариант только этот?

— Простите, пожалуйста, — вмешалась Софья, дотронувшись до плеча пилота. — Михаил Сергеевич, можно вас?

Мужчина несколько секунд буравил взглядом незнакомца, затем обратил внимание на Софью.

— Отойдем, пожалуйста, — отвела его в сторону.

Представитель правопорядка воспринял это как отступление и, сделав знак товарищам, вышел вместе с ними на улицу.

— Михаил Сергеевич, — Софья обратилась к пилоту, — вы успели осмотреть самолёт? Он поврежден?

— Нет, — мрачно ответил пилот, — с машиной все хорошо.

— О, — Софья разулыбалась, обрадованная. — Так значит, мы можем улететь?

— Нет.

Софья даже пошатнулась от резкости его тона. Поддержал рукой ее плечо:

— Вам не стоит так волноваться. Местные власти предлагают отдых и жилье. Поезжайте.

— Я поеду только домой, — твердо ответила Софья. — И если машина на ходу, то почему бы нам это не сделать немедленно.

— Серьезно? — пилот злился. — Для взлета одного работающего самолета мало. Нужно топливо — мы почти все израсходовали, потому что уже прибывали на место. Где его здесь взять?

— Проклятье, — Софья положила руку на лоб. — Наверное, можно раздобыть.

— Вы видели, на чем эти люди к нам приехали?

Софья вскинула на него взгляд. Пилот поднял брови:

— Именно. Лошади. Мне жаль, но это только начало, — сказал пилот. — Судя по всему, самолёт у нас забирают.

— Как это?

— Вы как раз слышали, как.

— Вот же… — Софья обернулась назад, но Чернова глазами не смогла найти. — А что же делать?

Пилот покачал головой:

— Даже не знаю. Думаю, вам стоит принять помощь властей.

— Что произошло? — требовательно сказали прямо за спиной, Софья обернулась.

Приветливая стюардесса, которая кормила Демида бутербродами весь полет, сейчас выглядела нервной, хоть и старалась держаться.

Пилот устало провел по лицу:

— Мы лишились самолёта, вот что.

Затем он махнул рукой и зашагал по опустевшему залу, бросив на ходу:

— Пойдёмте заберем вещи.

Софья посмотрела им вслед и снова поискала глазами Чернова. Тот пропал как раз тогда, когда был особенно нужен.

Вышла на улицу. На фоне потрясающе зеленого луга уцелевших пассажиров самолёта усадили на телегу и отправили в сторону поселения. Дорога была совершенно не накатанной колесами, из чего можно сделать вывод, что в аномальную зону не так уж много людей попадает. Как-то давно Софья читала статью в научно-популярном журнале про крушение одного военного самолета. До исчезновения он передал по рации, что небо и море поменялись местами, и что облака пузырятся. Все ровно так, как было с ними.

Софья оглянулась на самолёт. Тот гордо раскинулся на плато, плод технологически развитой цивилизации, созданный для совершенно другой реальности. Металлический корпус блестел на солнце, как зеркало. Должно быть, в салоне настоящее пекло.

Вдали чуть дымил вулкан. Какие-то животные паслись у его подножия. Суровая красота чужого мира…

Возле самолета стояли несколько человек, о чем-то говорили. Плод цивилизации, очевидно, только что перешел в руки аборигенов. Местные жители казались задумчивыми. Потом быстро пожали руки собеседнику и стали расходиться. За их спинами Софья увидела Чернова. Ага, это с ним они, значит, беседу вели. Демид положил руки в карманы и посмотрел вслед местным. Потом перевел взгляд на Софью, махнул. Ничего не понимая, она зашагала к нему, по дуге обходя вооруженных мужчин.

— Объяснишь, что происходит? — спросила, когда подошла.

Демид указал на самолёт:

— Пойдем отдохнем в салоне. Удалось убедить пока не забирать самолёт.

— Да ладно!

— Пошли, — просто повторил он.

Чернов устал, теперь это стало заметно. Работал весь полет, поняла Софья, наверное, рассчитывал отдохнуть в удобном люксе отеля после прилёта.

Подниматься по надувному трапу было гораздо сложнее, чем спускаться. Цепляясь за боковые держатели, они с Черновым взобрались вверх. В салоне было адски душно, но тратить драгоценное топливо на кондиционер было бы расточительством.

Демид распахнул пошире люк:

— Экипаж тоже зашёл на борт. Откроют все двери, которые можно, чтобы поступал воздух.

— Как ты договорился? — этот вопрос уже почти пять минут мучил ее.

— Не все ли равно, — Чернов пропустил ее вперед в сторону секции бизнес-класса.

Проходя мимо, остановилась и подняла на него взгляд:

— Интересно же.

На мгновение он посмотрел на ее губы, затем в глаза:

— Объяснил, что сами они не смогут взлететь.

— И они просто согласились?

Чернов вздохнул и взъерошил свои волосы:

— Сонь, я так устал. Пощади. Да, согласились. Последнее пополнение свежей кровью, людьми, — поправился он, — у них было аж в 1965 году. Мы общаемся как раз с детьми пропавших тогда людей. Так что да, они просто согласились — наш самолёт для них сейчас — летающая тарелка. Они не то что поднять ее в воздух, они завести ее уже не смогут. Пока мы им нужны живыми и соглашающимися перевозить их туда, куда надо, самолёт никто не заберет. А ещё у нас есть мобильные телефоны, ноутбуки, беспроводные наушники, технология Bluetooth. Теперь понимаешь? — он приподнял бровь. — С нами надо дружить.

— Ты просто наглый не знающий скромности мерзавец, — с плохо скрываемым восхищением произнесла она.

Демид рассмеялся в голос:

— Да, я такой. Пошли, Сонь, спать пора.

Это его "Сонь" проникало вглубь души и задевало струны, которые были предназначены вовсе не для Чернова. Откинув закрутившуюся прядь от лица, Софья прошла вперед в секцию бизнес-класса. На улице начало смеркаться. Как оказалось, крушение, спасение и последующие разборки заняли много времени. Салон был залит мягким вечерним светом из иллюминаторов, белые кожаные кресла окрасились в нежный розовый. Странная нехарактерная для самолёта тишина настораживала.

— Иди, я сейчас, — Демид махнул в сторону.

Софья дошла до своего кресла, погладила подлокотник. Солнце из иллюминатора слепило глаза. Горизонт сиял широкой полосой света — закат незнакомого мира.

Демид появился, стремительно подошёл, протянул Софье бутылку воды и запакованный бутерброд:

— Держи, — потом плюхнулся в кресло, вытянул ноги на мягких подушках, забросил руки за голову и прикрыл глаза. — Господи, цивилизация! Наконец-то!

— Вы человек цивилизации, Демид Евгеньевич?

— На сто процентов.

— Забавно, — Софья опустила спинку кресла и тоже выдвинула секцию для ног, устроилась поудобнее.

Демид приоткрыл глаз и повернулся к ней:

— Что забавного?

— Ну, — Софья поправила подлокотник, — иногда ты совсем не кажешься цивилизованным.

— Это потому что ты неправильно понимаешь слово "цивилизация". Тебе кажется, что построив города и внедрив правила, люди стали лучше и порядочнее. На самом деле, они остались такими же дикими, но надели маски, что спутало все карты.

— То есть у нас с тобой первобытная война на выживание? — спросила Софья. Тишина природы вокруг, залитая вечерним светом трава, поющие птицы — все это как-то особенно располагало к откровенному разговору. — Раз мы конкуренты, — добавила она.

Чернов молчал долго. Софья подумала, что не ответит.

— У меня война, — кратко сказал он. Что-то было в его тоне такое, отчего у Софьи по спине пробежали мурашки. — Но не с тобой.

Затем он повернул голову и голосом, в котором сквозила горечь, добавил:

— А ты лишь солдат, который служит не тому генералу. На войне солдаты погибают.

Демиду было жаль губить ее, и у него хватало ресурсов, чтобы позволить себе потакать данной слабости. Только благодаря своему хрупкому исполнительному директору "Хвост кометы" ещё был на плаву и имел клиентов. Но сообщать это Софье он, разумеется, не собирался.

— Я служу себе и своим принципам, — начала спорить Софья.

— Эти принципы включают в себя подкуп патентной службы?

Опять двадцать пять — Чернов взялся за старое.

— Мы никого не подкупали.

— Ну нет, — Демид лег на бок и приподнялся на локте, прядь темных волос упала ему на лоб. — Эту ерунду, мадам Светополова, я уже слышал. Так что либо раскрываем карты, либо разговору конец. Рассказывай, как все было.

— А что тут рассказывать? — повернула к нему голову, Чернов был хорош с вечерней щетиной, особенно над изогнутой верхней губой и на скулах. Это делало его грубым и милым одновременно. Привлекательным.

"Если мужчина показался тебе вкусным, то без промедления пробуй," — утверждала Натали. — "Это первый признак того, что вы совместимы на генетическом уровне".

— Сонь, мы сейчас не дома, и, как некоторые настаивают, даже не на нашей старушке Земле. Может, один раз скажешь правду?

— Дим, — она тоже подвинулась, подперла голову ладонью, — я не понимаю, о чем ты. Помнишь, на празднике, когда мы поругались, что я сказала? Что ты украл нашу технологию, что нам будет тяжело, но мы выкрутимся. Стала бы я заявляться и устраивать это представление, если бы знала, что патент наш?

Его зеленые глаза чуть прищурились. Несколько мгновений Чернов изучал ее лицо, искал признаки неискренности:

— Не знаю.

Софья прикусила губу:

— Не знаешь? Серьезно? А мне казалось, что ты успел узнать меня хотя бы отчасти?

Он знал ее вкус на языке, знал, что ее теплое тело пахнет, как ванильное мороженое, и что даже малая порция этой женщины способна вызвать у него ломку, как у закостенелого наркомана. Которая, оказывается, запускалась триггером "Дим", сказанным ее голосом и ее губами.

— Если я поверю тебе? — настороженно ответил он. — Ты расскажешь, как вы изобрели линзу?

— А ты расскажешь, с кем воюешь?

— Вот что бывает, когда свяжешься с закостенелой переговорщицей, — улыбнулся он.

— Спасибо, товарищ Чернов, — она приподняла бровь. — Так расскажешь?

— Идёт.

— Ты первый, — Софья устроилась поудобнее.

— Ну, нет, — Демид сел, сложив ноги крест на крест, вскрыл упаковку с бутербродом. — Сначала ты.

Софья пожала плечами:

— Ок. Я пришла, когда "Хвост кометы" начал терять клиентов. Отрицательная динамика накапливалась, никак не получалось остановить ее. Тогда я запустила анализ рынка и выбрала узко сегментированную целевую группу, на которую поставила задачу создать новый продукт. Самое интересное, что по теории вероятности у конкурентов было лишь пять процентов попасть в ту же аудиторию, а с таким же продуктом — только один процент. Ума не приложу, как тебе удалось это сделать.

— Ну, тут просто — у меня украли чертежи. И превратили в твой новый продукт.

Она нахмурилась:

— Какие чертежи?

— Расчеты графена. Я говорил, что сам его изобрел. Если хочешь, прямо сейчас нарисую тебе все до последнего нанометра.

Софья внимательно вгляделась в его глаза.

— Нарисовать? — переспросил он.

— Не надо, — шепнула, проводя ревизию в памяти.

Где и когда она впервые увидела проект графена? Петр тем утром сообщил, что собственник приехал в офис, и у него хорошие новости. Чуть позже Евгений Анатольевич представил Софье проект линзы. Учитывая, что тогда он ещё курировал одну из команд разработчиков, это было вполне правдоподобно.

— С чертежом я впервые познакомилась в кабинете нашего собственника, — прошептала она.

— Вензель видела в правом верхнем углу?

Покачала головой:

— Нет, лист был оторван. Я ещё удивилась. У нас в компании строгие требования к оформлению документации.

— Там находился мой логотип.

— Не может быть.

— У меня украли чертеж, говорю тебе. Мне теперь нечего терять.

Софья повела плечами, прогоняя озноб. Неужели она столько лет работала над проектом, который был украден?

— Если я поверю тебе, — прошептала едва слышно. — Это будет означать, что последние три года моя жизнь была фарсом. И что человек, который поверил в меня, помогал мне в обучении и по-отечески воспитывал, — лжец.

Демид тяжело вздохнул:

— Он не такой хороший, как ты думаешь, Соня. Тебе не стоит доверять ему.

Софья отвернулась к иллюминатору. Солнце почти село. Сумрак проглотил долину. Никаких фонарей не было. Только звёзды освещали взлётную полосу и акры свободной от человеческого вмешательства земли. Чернов сегодня вел себя странно, защитил и поддержал. Она начинала доверять ему, как бы глупо это ни было. Евгению Анатольевичу она тоже доверяла. Он был тем мужчиной, который когда-то приехал к магазину на BMW и поговорил с ней. После этого она стала приходить ежедневно в одно и то же время. Он приезжал часто и начал узнавать девчонку из интерната. Софья просто наблюдала, не говорила с ним, не попрошайничала. Ей нравилось смотреть на чужую жизнь, которая так не походила на ее собственную. Это давало надежду, что бывает по-другому, и силы двигаться дальше.

— При каких обстоятельствах вы бы взяли меня на работу? — однажды осмелилась подойти и спросить она.

Евгений Анатольевич тогда усмехнулся и сказал, что только с красным дипломом Московского государственного университета. Планка была установлена. Весь дальнейший путь Софьи по жизни оказался предопределен. Завершив обучение, она принесла диплом в "Хвост кометы". Ее взяли. На место курьера, правда. Но это была зацепка. Дальше она просто-напросто продолжила делать то, что делала всегда, — наблюдать и анализировать. Слушая разговоры в кулуарах, читая документы, которые надо было доставить, она вникла в суть вещей и придумала, как можно вырваться вперед. Молодость ума и нестандартный взгляд на дело оказались таким необходимым спасением для компании. Евгений Анатольевич, который к тому времени уже много болел, принял решение отправить девушку на презентацию оптики на Санкт-Петербургском экономическом форуме. Она выступила блестяще и привезла несколько крупных контрактов. Тогда он послал ее и на следующую отраслевую конференцию. История повторилась. И Евгений Анатольевич задумался, не поставить ли Софью своим заместителем, начал приглашать ее на заседания совета директоров. Там, собственно, и раскрылись ее таланты. Идеи Софьи были революционными, прорывными и часто сначала вызывали шокированное молчание, а потом интенсивное обсуждение. Так Евгений Анатольевич принял решение рискнуть и назначить исполнительным директором совершенно не того, кого обычно выбирали в таких случаях. Софья не разочаровала его.

— Когда человек, которому ты безоговорочно должен доверять, подводит тебя, — хриплый голос из темноты салона отвлек ее, — бывает очень больно. Но это очищающая боль. Она делает тебя мудрее.

Чернов был уже погружен в мрак. Софья видела только его профиль на фоне ещё не до конца почерневшего неба. У Демида был прямой нос, длинные ресницы и выдающиеся губы, которые умели не только говорить умные и глубокие мысли, она помнила. Красивый гордый профиль смелого самодостаточного мужчины. Другой, более слабый, не рискнул бы поднимать столь сложные темы.

— Тебе приходилось испытывать такую боль? — тихо сказала Софья.

— Разумеется.

— Расскажешь?

— Нет.

Софья тяжело вздохнула:

— Ну, хорошо. Тогда твоя очередь. С кем же ты воюешь, если не со мной?

Демид нахмурился, отвернулся к иллюминатору.

— Ты обещал, — напомнила Софья.

— Так с ним и воюю.

— С кем — с ним? — не поняла она.

— С твоим боссом.

— Почему только с ним? Он же не единственный твой конкурент.

Чернов громко выдохнул:

— Он единственный, Сонь. Я хочу уничтожить его, под корень извести его компанию так, чтобы ни одного ростка не могло появиться после того, как я пройду по развалинам "Хвоста кометы". Тебе стоит уйти до того, как это случится.

Софья содрогнулась в ознобе. Такой чудовищной и страшной искренности она от Чернова не ожидала.

— Почему? — спросила едва слышно. — Что он тебе сделал?

— Он мой отец.

— Что?! Ты же Демид Евг…

Чернов повернулся и посмотрел прямо на нее. Молча.

— Евгеньевич, — закончила она, пребывая в полном шоке.

Боже, да вот откуда это влечение к нему. Парень — сын своего отца, такой же деловой, хваткий, резкий, решительный, но моложе, сильнее, оттого бесстрашнее и резче.

— Мерзавец бросил маму, когда она узнала, что ждет ребенка. Не захотел уходить от жены. Это разрушило бы бизнес — ее семья инвестировала в него. Маму уволили с работы — она была незамужней учительницей. Пороку в стенах школы не место, — Демид мрачно усмехнулся. — Наученная, она молчала и какое-то время работала в другой школе. Потом живот стал слишком заметен, и ее снова уволили. Дальше было тяжелее.

— А родители?

— Отказались от гулящей дочери. Тогда были такие времена. Позор семьи.

— Ничего себе.

— Не знаю, как она выбралась из всего этого. Мама никогда не рассказывала. Но у нее очень натруженные руки. Я любил смотреть на них в детстве.

Софья подумала про Лидию Ивановну, добрую лучезарную женщину, никогда не подумаешь, как много ей пришлось вынести в жизни. А ведь она могла сделать аборт или отдать ребенка в интернат, но вместо этого выбрала нелегкую жизнь.

— У вас с отцом разные фамилии, — сказала, все еще пребывая в шоке.

— Да, у меня фамилия мамы.

Софья покачала головой. Чудовищность ситуации открылась перед ней во всей своей неприглядности. Отец решил пожертвовать сыном и отказаться от него ради бизнеса. Мальчик вырос таким же сильным, как отец, и решил отомстить, разрушив этот самый бизнес. С ума сойти.

— Ну что, все еще не веришь, что твой босс украл мой чертеж?

Софья моргнула. История становилась все более отвратительной.

— Теперь я даже не знаю, что думать.

Демид вздохнул:

— Понятно. Давай тогда спать. Я просто с ног валюсь.

У Софьи тоже слипались глаза:

— Спокойной ночи, Демид.

— Дим, — сказал он.

— А?

— Скажи "Спокойной ночи, Дим".

Софья улыбнулась:

— Только если ты скажешь в ответ "Спокойной ночи, Соня".

Он тоже улыбнулся:

— Заметано. Спокойной ночи, Соня.

— Доброй ночи, Дим.

Он потянулся, как кот:

— То, что доктор прописал, — затем развалился в кресле, будто поверженный тигр, и уснул.

Софья глянула на Демида. Его ноги были слишком длинными, а плечи широкими даже для разложенного кресла бизнес-класса. Поудобнее устроившись, она тоже заснула.

Солнце на Пангее было таким, как на Земле, — круглым, теплым. Ранние лучи едва скользили по траве и подсвечивали небосклон. Крупная роса покрыла траву и стальной корпус спящего авиалайнера.

Проснувшись по привычке раньше других, Демид несколько минут просто лежал и смотрел на хаотично распахнутые отделения ручной клади. Осознать странную реальность было непросто. Софья спала в соседнем кресле, свернувшись калачиком и подперев ладонью щеку. Запуская макбук, Чернов глянул на рассыпавшиеся по кожаной отделке светлые кудряшки. Во сне Софья была милой и теплой, как котенок. Дотянулся рукой до лежавшей неподалеку куртки и укрыл девушку.

Макбук загрузился, подключился к телефону. Кликнув по программе, Демид, попробовал запустить её, но это не сработало, подключения к интернету не было. Тогда он отправил запрос напрямую на спутник — связи не произошло. Таким образом, Чернов не смог проверить новости про Пангею, не имел представления о том, где находится и как выбраться. Это раздражало.

Глянул в иллюминатор. Отлично, в светлеющем небе еще видны звезды. Самое время заняться навигацией. Бросив еще один взгляд на спящую Софью, Демид отправился на улицу. Звёзды сияли очень ярко, несмотря на занимавшийся рассвет. Побродив по взлетно-посадочной полосе, Чернов нашел Большую медведицу (она, правда, лежала на голове), Полярную звезду, определил местонахождение Северного полюса и сторон света. Осталась широта и долгота, но для их нахождения, к сожалению, требовался астрономический полдень.

Переступая через высокую траву, Демид двинулся в противоположную сторону от вулкана. Деревьев встречалось мало, в основном невысокие кустарники. Через четверть часа вышел на дикий пляж. Засохшие водоросли, обломки бревен и листьев тянулись вдоль всей береговой линии. Пена прибоя лизала песок, который уже начинали гладить лучи рассвета. Просто сказка. Разувшись, Демид подошел к воде.

Лёгкий бриз обдувал лицо, когда он брел вдоль длинной кромки прибоя, переступая через лапы пены и оставляя в песке неглубокие следы. Океан Пангеи имел лазурный цвет и вел себя покладисто. Чернов всегда любил раннее утро, единственное время, когда мир ещё спит, и можно побыть наедине с собой, понаблюдать за рассветом за чашкой кофе. Это восполняло силы и давало ощущение владения ситуацией.

Глаза пригрело яркое солнце, и Софья проснулась. Подтянувшись, села. Салон был пуст. Из других отсеков звуков тоже не слышно. Только теплый воздух проникал в вентиляционные системы. Откинув плед, потеряла глаза. Сколько она спала? Который час? Погодите, это не плед. Сдвинув с плеча, Софья с удивлением воззрилась на куртку Чернова. Ага, так вот чем так шикарно пахло. Спустила ноги. Куда Чернов подевался? Дальше Софья пошла на чистом инстинкте — в соседнем отсеке Михаил, пилот авиалайнера, варил кофе. Что хотите с ней делайте, а его лицо она где-то до этого уже видела

— Доброе утро. Хотите? — Михаил предложил чашку. Запах стоял умопомрачительный.

— Доброе утро, — она бы расцеловала его, честное слово. — Готова убить за глоток кофе.

Пилот хмыкнул, улыбнулся:

— Что ж за место такое, все становятся супер-жестокими, — протянул ей кофе.

Софья взяла кружку обеими ладонями, вдохнула горячий пар, как наркоман:

— Думаете, место делает нас, не мы его?

Пилот оперся бедром на тумбу с колесами, окинул ее взглядом:

— Любите с утра философствовать, Софья, кажется?

— Да.

— Понятно. Ваш парень не будет против этого нашего разговора?

Софья подняла брови:

— С чего ему быть против? Он не мой парень.

Михаил пожал плечами:

— Ну, не знаю, он всем запретил спать в салоне бизнес-класса. Даже заходить. После столь продуманных угроз я бы не хотел рисковать.

Софья невольно улыбнулась. Она-то знала Чернова с его непомерным эго, а эти ребята только знакомятся. Данный акт заботы под авторством Демида на сто процентов соответствовал его диктаторской натуре и вместе с тем был очень милым. Надо будет поблагодарить за спокойный сон. И за куртку.

— Ну, раз не парень, — пилот поставил пустую кружку на столик, — то давайте прогуляемся до океана? Вы когда-нибудь видели открытый океан?

— Открытый океан? Здесь?

— Да, — он указал в сторону от аэропорта, — береговая линия совсем рядом. Я сразу посадил самолёт, как только пересекли ее.

Софья глянула на выход из самолёта — солнце заливало надувной трап:

— Пойдемте. Никогда не видела открытый океан.

В авиалайнере стояла духота. На улице к ней добавилось палящее солнце. По небу летали незнакомые огромные птицы, издавали странные воющие звуки. Откуда-то тянул теплый ветер. Наверное, с океана. Облака сегодня не прикрывали вершину вулкана. Он гордо высился над землёй, как исполин. Струя дыма медленно ползла из кратера в сторону плато. Внизу у подножия на фоне изумительно зеленой травы раскинулось изобилие цветов.

Софья скатилась с горячего трапа на пустынный перрон, натянула на нос солнечные очки:

— А где все?

— Кто-то еще в самолете, кто-то ушел, — Михаил поправил фуражку и двинулся в сторону океана.

Сразу за перроном начинался травяной покров. Редкие, но весьма раскидистые кустарники давали тень. Под ними сидели спрятавшиеся от солнца существа, похожие на лемуров. Маленькие настороженные глазки то там, то тут блестели из-за скрюченных ветвей. Тёплый бриз охлаждал кожу лица, давая временное облегчение. Софья наклонилась, чтобы пройти под пышной ветвью, которую Михаил поднял для удобства:

— Здесь не опасно?

— Опасно, конечно, но пока действует договор с местными жителями, мы в какой-то степени можем быть спокойны.

— Интересно, как у них тут все устроено в поселении.

Михаил кивнул:

— Туда мы тоже съездим. Насколько я могу судить, уровень технологического развития местного населения находится на довольно низком уровне. Они передвигаются на лошадях, но при этом знают, что такое самолёт и топливо.

— Вы верите, что мы, действительно, перебрались в параллельную реальность? — озвучив этот вопрос, Софья вдруг поняла, что до сих пор продолжала надеяться, что это все неправда.

— Если честно, я не хотел бы верить. Но факты говорят за себя.

Через несколько метров земля пошла под уклон, и открылся вид на океан. Воздушная волна, насыщенная запахом йода и моря, ударила в лицо и разметала волосы. Софья глубоко вдохнула. У берега лагуна была совершенно светлой, чистой, дальше темнела. Все видимое пространство покрывал белый песок. Ритмичный прибой лизал его мягкой пеной. Размашистые пальмы росли вдоль нескончаемой береговой линии. Фантастически красивый океан…

Пляж казался бы совершенно роскошным, не валяйся на нем куски засохших водорослей, сухие листья и стволы погибших деревьев. И если бы не высокий мужчина, бродящий с мобильным телефоном вокруг воткнутой в песок палки. Чернов в джинсах хулиганской посадки и рубашке-поло. Ветер играл с его темными волосами. И разумеется, даже на практически необитаемом острове Демид нашел себе поклонницу — все время, пока Чернов бродил вокруг своей палки, за ним по пятам следовала уже знакомая Софье стюардесса. В короткой юбке и, что примечательно, на каблуках. На пляже. Демид периодически брал кофе из ее рук и молча делал расчеты, тогда как сама девушка трещала без умолку.

— И так ты поймёшь широту? — сказала она восхищенно. — Как интересно. Ты такой умный.

Демид уже порядком устал от вычислений местоположения, для чего пришлось продолжительное время провести на жаре, поэтому не ответил. Сначала кружка кофе, которую Алена принесла ему, показалась неожиданным подарком небес. Потом выяснилось, что девушка воспылала неземной любовью к навигации и при этом обладает поистине неубиваемым языком.

Демид сфотографировал тень и положение солнца, затем прислонил к экрану ладонь, чтобы увидеть фото. Ага, рассчитал угол и порылся в памяти, чтобы понять соответствие градусам широты. Тут на пляже и появились эти голубки. Демид даже сдвинул авиаторы на нос и посмотрел поверх солнечных очков. Мадам Светополова собственной персоной рядом с пилотом авиалайнера, на котором им "посчастливилось" свалиться в другую реальность. Теперь сомнений не осталось — местные сказали правду. Рано утром после определения сторон света Демид прикрепил маленькую камеру на воздушного змея и осмотрел местность со стороны птичьего полета, изучил подробнее береговую линию. Вычисление долготы и широты поставило точку в коротком исследовании — координаты были ровно такими, как у Бермудского треугольника. Это же надо попасть в столь экзотическую историю! Да еще с Софьей. Глянул на нее смеющуюся, сощурился.

— Доброе утро, — сказал Михаил, пожал Демиду руку. — Занимаетесь исследованиями?

— Да, — Чернов положил телефон в карман.

— Каковы результаты?

Демид посмотрел на Софью. Ставшая вновь серьезной, она сверлила его взглядом так, будто это он притащился сейчас на пляж на свидание.

— Неутешительные, — ответил Чернов, поставил руки на бедра, продолжая исподлобья изучать Софью. Она выглядела отдохнувший и довольной жизнью.

— Когда ты сможешь поговорить со мной? — сказал он прямо.

Софья повернулась к пилоту так, будто спрашивала разрешения. Желваки на скулах Демида сжались.

— Без проблем, — сказал Михаил.

— Отлично, — Чернов кивнул в сторону. — Отойдем?

Поплелась за ним по песку пляжа в сторону океана. Демид завел ее за массивный валун и поднял солнечные очки:

— Это кто такой? — кивнул головой на пляж.

От строгости тона Софья даже растерялась:

— Пилот. Вы только что жали друг другу руки.

— Почему пришла с ним?

— А мы с Михаилом осмотрели территорию. Он хочет съездить к местным.

Демид чуть сощурился, глядя на нее. Софья надела на пляж женственный шелковый костюм, состоящий из мятного пиджака с коротким рукавом и коротких классических шорт, а также массивные открытые полусапожки на рифленой подошве. Она выглядела деловой и привлекательной.

— Сонь, — сказал Демид, тяжело вздохнув. — Мы не дома. Прошу тебя по-хорошему — не отходи от самолета, не броди по пляжу без меня, не осматривай территорию и уж тем более не отправляйся к местным.

— С чего это, — она поставила руки в боки.

Самостоятельная самодостаточная женщина. Демид раздраженно поджал губы. Вот не хотел он пугать ее раньше времени.

— Ну? — Софья сдвинула очки на макушку и приподняла брови, провоцируя его.

— Хорошо, — плюнул он. — Раз хочешь, слушай. Вчера, когда я говорил с местными про самолёт, они торговались насчёт женщин. Говорят, им не хватает свежей крови, слишком много родственников и мало детей, особенно здоровых. Ведь сюда люди попадают из треугольника, помнишь? Популяция слишком невелика. Просили отдать вас со стюардессами за самолёт.

Софья медленно опустила руки:

— Как это отдать? Мы что — коровы? А ты что?

— У них традиционное общество, патриархат и соблюдение традиций. Сказал, что вы уже замужем. Пока сработало. Но это, Софья Андреевна, временно. Ибо мужики везде одинаковые, а эти даже не цивилизованные в обычном понимании этого слова. Поэтому они вернутся.

— А что же делать?

Демид облегченно выдохнул, поняв, что она не собирается спорить:

— Я работаю над этим. А пока либо находишься в самолете, либо рядом со мной.

— Ты уверен, что домой не выбраться?

Он кивнул:

— К сожалению, уверен. Географическое координаты нашего местонахождения в точности попадают в широту и долготу Бермудского треугольника. Только вот земли и континента в нашем мире на этом месте нет. А тут есть.

Софья нахмурилась. Странно, но когда об этом говорил Михаил или местный абориген, она не могла в полной мере поверить им. Оставалась маленькая надежда. Только теперь, когда Демид сам произнес их, смысл дошел до ее сознания.

— И мы ничего не можем сделать? — спросила без особой надежды.

— Ты везла с собой образцы оптики на выставку? — сказал вместо ответа Чернов.

— Да, конечно.

— Графен тоже?

Софья кивнула. Разумеется, она везла линзу. Ведь патент на производство принадлежал "Хвосту кометы" и, в отличие от "Лекто", они могли заключать на нее долгосрочные контракты.

— Прекрасно, — Чернов вмиг закрылся и помрачнел. — Мне нужно, чтобы ты достала из багажа образцы.

— Зачем?

— Затем, Софья Андреевна, что я его изобрел и знаю кое-какие свойства, побочные, но весьма полезные.

Вернулись вместе к самолёту, забрались в салон, прошли между рядами к своим местам. Софья шагнула дальше, прикатила свой чемодан, расстегнула молнию, открыла. Сверху лежали документы, косметичка, несессер, под аккуратно закрученной в валики одеждой нашлись образцы оптики для несостоявшейся презентации. Софья погладила шершавый противоударный чехол. Дома, наверное, уже узнали, что самолет пропал. Вот он тот редкий момент, когда она была рада, что не имеет родственников, и некому о ней переживать и плакать. Кроме, наверное, Натали…

— Милые кружева, — голос Чернова послышался сверху.

Софья вскинула голову — Демид стоял, скрестив ноги и закинув руку на кресло. Губы его растянулись в ленивой мужской улыбке. Проследила за нахальным взглядом — рядом с образцами лежал чехол с нижним бельем. От интенсивной встряски во время полета он открылся, и красные танга выпали. Софья затолкала их обратно, взяла образцы и поднялась:

— Вот, господин Чернов, держите, — вручила ему в руки.

Демид подхватил, чтобы не упали:

— Сонь, ты чего смутилась. Красивое же белье. Ты, наверное, в нем выглядишь шикарно.

— Наверное, Демид Евгеньевич, но вам в этом вряд ли предстоит убедиться.

С этим Софья застегнула чемодан, прислонила его обратно к стене и зашагала к выходу. Демид проводил ее взглядом. Без вариантов — танга на ней смотрелись бы классно.

Развернул оптику, поднял на свет. Ага, проницаемость достаточная. Выбрал образец нужной диоптрии, остальные аккуратно сложил обратно в чехол. Что бы там ни было, но производство "Хвоста кометы" работало на совесть. Проклятый папаша умел выстраивать бизнес-процессы компании. Графен был выполнен идеально, прекрасный состав, отличная шлифовка и огранка. Именно такой мозг Демида увидел эту линзу тогда, в момент рождения идеи. Жаль, что столь грамотный руководитель за пределами компании оказался трусливым лжецом.

Демид спустился по надувному трапу, скользнул взглядом по Софье, разглядывающей вулкан через бинокль — тоже что-то исследует, не удивительно, как и он, исполнительный директор" Хвоста кометы" была человеком действия и имела дотошный, неугомонный образ мышления. Обошел самолет, установил штатив, телескоп, приник к линзе, присмотрелся, рассчитал необходимое разрешение. Затем вставил графен в одну из ячеек и снова посмотрел в небо.

Софья увидела в бинокль целое стадо овец. Дикие или нет, они были бы весьма полезны их небольшой группе. Не хотелось бы думать о перспективе остаться на странной альтернативной Земле продолжительное время, но рассматривать этот вариант точно следовало, как минимум потому что предыдущее аналогичное крушение случилось больше 60 лет назад. Так долго Софья ждать не собиралась.

Широким уверенным шагом Чернов прошествовал мимо со штативом и телескопом. Как ему это удавалось? Быть уравновешенным, собранным, мужественным. Этот мужчина даже в совершенно безнадежном случае внушал спокойствие и вызывал доверие. Как там говорят — даже в самой паршивой ситуации дерьмо будет разбиваться о стальную волю настоящего лидера и превращаться в задачу, которую лишь остается решить.

Софья почти поверила, что Демид найдет решение. Почти. Отложив бинокль, она пошла за Черновым. Он установил приборы, повозился с оптикой, потом надолго приник к объективу. Кузнечик прыгнул на правую штанину джинс Демида. Столь наглого вмешательства их владелец не почувствовал. Он что-то подкрутил в системе линз и снова посмотрел сквозь них. Насекомое исследовало ткань брюк усиками и прыгнуло дальше по своим делам. Несколько минут ветер трепал воротник рубашки-поло Демида. Парень нахмурился и еще подкрутил настройки телескопа. Дотошный взгляд зелёных глаз что-то высматривал в небе. Что? Софья подошла ближе, почти вплотную.

Облако закрыло солнце, создав тень.

— Есть! — сказал вдруг Демид, щёлкнув пальцами, и глянул на Софью.

Она моргнула — оказывается, Чернов все это время знал, что за ним наблюдают. А потом задохнулась от интенсивного взгляда — Демид ликовал, янтарное зарево поглотило его зрачки, — и улыбался, как тогда, в баре. Даже вперёд немного подался, отчего создалось впечатление, что его внимание целиком и полностью сосредоточено на Софье. Ощущение такое же, как если бы на тебя надвигалась лавина, мощная и неуправляемая стихия. "Он сейчас меня поцелует" — промелькнула в голове паническая мысль. Взгляд Демида, действительно, опустился к ее губам и надолго там задержался. Софья даже дышать перестала. Но потом Чернов нацепил на глаза эти свои темные "я самый крутой парень в округе" очки и сказал:

— Я нашел окно домой.

И волшебство тут же рассеялось. Разумеется. Разве такой практичный человек, как Чернов, способен на порыв страсти, сметающий границы? Конечно, нет. Его холодный разум просчитывает вперёд на несколько шагов и дает сигнал целовать, только когда от этого будет реальная польза. Например, получение новой информации.

— Что-то ты не слишком рада, — нахмурился он, складывая телескоп.

— Я рада, — Софья протянула руку. — Давай сюда графен.

— Нет, мадам Светополова, — Демид положил телескоп в чехол и застегнул молнию. — Вы получите обратно линзу позже, когда мы выберемся из этого места. Считайте это своим вкладом в дело.

Софья поставила руки в боки:

— Я инвестирую только в те предприятия, которых ждёт успех.

Демид улыбнулся:

— Успех — мое второе имя, детка.

Она не могла не улыбнуться в ответ — паршивец был потрясающе уверен в себе.

— Ну, хорошо, — она глянула в небо. — Мои средства ваши, господин Чернов, только покажите свое открытие.

— Так оно вам все же интересно?

Ну, разумеется! Одернув себя, Софья чопорно поправила солнечные очки:

— Да, интересно.

— Хорошо.

Демид без лишних разговоров снова отошёл обратно к месту своего исследования, не поленился, вытащил телескоп и установил его на треногу. Затем посмотрел в окуляр, чуть поправил прибор:

— Вот, иди сюда, — оглянулся на Софью.

Она приникла к телескопу.

— Смотри, сейчас над ним проплывает облако в форме сердца, — Демид протянул руку и указал в небо. — Видишь?

Это было похоже на большую едва заметную линзу, висящую среди облаков и слегка мерцающую. Искривление пространства. Оно было слишком высоко.

— Как мы туда попадем?

— Вероятно, на самолёте.

Софья выпрямилась и повернулась к Демиду:

— А у нас хватит топлива?

— Вряд ли. Нам придется взлететь и покружить в небе, чтобы попасть в эту пространственную петлю. Проблема в том, что она совершенно не видна обычным глазом и приборами.

— Ты пробовал рассмотреть ее с кабины пилота? — Софья подняла брови.

—

Да. Приборы почти не видят петлю. Телескоп тоже не находил ее. Тогда мне пришла в голову мысль про мой графен.

— Мой графен.

— Наш графен, — примирительно кивнул Чернов.

Софья тяжело вздохнула:

— Дим, нам надо найти много топлива. А местные ездят на лошадях.

— Но мы же на Земле, — он присел, раскрыл чехол для телескопа. — Значит, нефть есть.

Софья сложила телескоп и подала ему.

— Мы даже можем приблизительно предположить ее местонахождение, — Демид устроил прибор, застегнул молнию. — Осталось добыть и переработать.

— Всего-то. Это огромные ресурсные затраты.

Чернов выпрямился, поднял чехол с телескопом и треногой, забросил на плечо:

— Ну, а какие варианты, Сонь? — он кивнул в сторону самолёта и, убедившись, что Софья шагнула следом, двинулся вперёд. — Мы же с тобой кто? Правильно, предприниматели. А значит, умеем предпринимать разумные действия и выбираться из любой ситуации.

Когда он так говорил, Софья чувствовала себя супер героем. Конечно, они выберутся.

— Я видела в бинокль стадо овец, — решила сменить тему. — И в лесу правее от вулкана есть много птиц. Мы можем добыть шерсть и мясо. Я занималась в стрелковом клубе, могу подстрелить дичь.

Демид покосился на нее:

— Ты не позавтракала?

— Михаил напоил меня кофе. В столе экипажа я нашла бутерброды. Но еда скоро закончится.

Он кивнул:

— Да, вот почему я собираюсь все же съездить в поселение.

У самолета шла громкая дискуссия. Эхо человеческих окриков доносилось далеко за пределы взлетной полосы и рассеивались в океане. Члены экипажа собрались у надувного трапа и яростно спорили.

— Я не пойду на охоту! — заявил стюард. — Я не умею стрелять и нанимался бортпроводником, а не хантером.

— И я не буду готовить, — сказала фанатка Чернова. — Тем более, что вам не понравится моя стряпня.

— Нахлебников мы не будем содержать! — объявил второй пилот. — Хотите есть, давайте впрягайтесь.

— Вот это верно, — закивала другая стюардесса. — Я готова приготовить, но только тем, кто поработал.

Михаил засунул патроны в ружье и кивнул своему второму пилоту:

— Пойдем, Вань.

— Подождите! — Демид дошел, наконец, до них. — Куда вы собрались?

— В лес на охоту, — ответил хмуро Михаил. — Ты с нами?

Демид обернулся на вулкан. Его подножие на западе было покрыто лесом.

— Этот лес далекий и редкий, — сказал Чернов. — Мы сможем добраться до него только к ночи. И поменяться местами с дичью — ночью ею станем мы сами.

Михаил чуть поморщился, как будто разочарование доставило ему физическую боль:

— Хрен с тобой, оставайся. Ваня, пошли.

— Постойте! — снова строго сказал Демид и преградил путь. — Это чистое самоубийство. Не ходите. Я привезу еду.

— Где возьмёшь?

— Да все же ясно, в поселении. Оно недалеко. Его в любом случае надо посетить. Там сто процентов есть еда — причем не дичь какая-нибудь, а нормальная пища — сыр, молоко, хлеб.

Демид надеялся, что у местных также будет кофе и сливки, но вслух озвучивать мечты не стал.

Михаил с Иваном переглянулись. Пилот пожал плечами:

— Хорошо, Демид, давай только мы поедем с тобой.

Чернов резво замотал головой. Если в деревне будет кофе, он не собирался ни с кем его делить.

— Не надо, — отрезал он. — От вас мне нужна информация о том, сколько топлива у нас осталось и на какое время этого хватит. Также какие спасательные снаряжения есть, включая плот, жилеты, парашюты, и в каком количестве. Я нашел окно в наш мир и хотел бы в ближайшее время им воспользоваться.

— О, — подал голос Иван, сраженный интенсивностью работы черновского мозга. — Хорошо.

— Договорились, — Демид подошёл к багажному отсеку и крикнул: — Он открывается вручную?

Вместе с пилотами и стюардом открыли. Демид вошёл внутрь. Послышался скрежет и металлический звон. Потом что-то хлопнуло подозрительно знакомым щелчком, и Софья не без удивления услышала рычание двигателя. Машина? Здесь?

Из багажного отсека медленно, как в рекламных роликах люксовых авто, выехал огромный черный внедорожник. В голове Софьи случилось короткое замыкание и заиграл брутальный тяжёлый рок, пока мощные колеса маневренного джипа с тихим шуршанием катились по металлу обшивки авиалайнера. Черный кузов лоснился, отражая лучи незнакомого солнца чужого мира. Чернов взял с собой на Кубу Jeep Grand Cherokee 4xe. Обалдеть!

Остановившись неподалеку, Демид наклонился, открыл пассажирскую дверь. И снова эта хулиганская улыбка, словно для него история с Пангеей была лишь очередной игрой:

— Мадам Светополова, это, конечно, не Brabus, но я рассчитываю на снисхождение. Поехали?

Софья обернулась, чтобы убедиться, что приглашение сделано ей:

— Я?

— Нет, королева Елизавета вторая. Конечно, ты. Прыгай быстрее.

Софья подавила порыв броситься в этот шикарный кар, прикинула в уме, чем могла бы грозить поездка в закрытом пространстве с Демидом. Прошлая, например, закончилась из рук вон плохо. И Софья сомневалась, что в здешних диких местах есть такси. Особенно все эти удобные приложения для вызова машины.

— Сонь, ну, скорее, — Чернов как будто услышал ее мысли и понизил голос до соблазнительного шёпота. — Тут у меня полный бак. Я дам тебе порулить, если захочешь. Карт бланш, Софья Андреевна. Ты же человек действия, а? Берешь от жизни все? Не пропустишь реальное веселье?

Софья топнула:

— Да будь ты проклят! — и прошествовала к джипу.

Демид рассмеялся в голос, дождался, когда она пристегнется, затем газанул с места, так что голова Софьи откинулась на кресло. Мотор взревел. Колеса внедорожника быстро преодолели взлетно-посадочную полосу и шустро покатились по кочкам и ухабам прочь от береговой линии вглубь континента. Из динамиков грохнул тяжелый рок. Климат-контроль закрутил воздух, давая прохладу, по которой истосковалась душа, привыкшая к цивилизации.

— Мой мобильный вот-вот разрядится, — сказал Демид, крепко удерживая руль, пока Grand Cherokee преодолевал песчаные барханы. — Не то, чтобы он был мне тут особо полезным, но все же.

— Чтобы протянуть подольше, я выключаю его, — Софья закрыла глаза и наслаждалась холодным воздухом, вылетающим из кондиционера.

Демид повернул голову и окинул взглядом ее лицо, высокие скулы и мягкий рот.

— Да, я тоже. Но когда мы израсходуем топливо, и аккумулятор машины уже не сможет его заряжать, мобильный все равно разрядится.

— Ага. Придется искать другой фонарик, — улыбнулась она.

— Вот и форсируем события, — Демид глянул в зеркало заднего вида, притормаживая на повороте и огибая странного вида скалу.

Софья повернула к нему голову:

— Что ты имеешь в виду?

Демид выехал на очередное поле и помчался по пригоркам:

— Это и имею в виду. У нас на руках прекрасный козырь в переговорах. Два козыря. Аборигены проявляют колоссальный интерес к технике. И тут раз, два современнейших мобильника. Они не устоят.

— Ты продашь наши мобильники?

— Пока только свой, — Чернов выкрутил руль до конца на крутом повороте.

Шины черновского Grand Cherokee разбивали дорожную пыль, оставляя за собой грязное облако. Которое тут же оседало на размашистых пальмах.

— Недалеко от самолёта я сбила кокос, — сменила тему Софья. — Очень вкусное молоко.

— А со мной чего не поделилась?

— Тебе не осталось.

Чернов хмыкнул и снова повернул.

— Ну ладно, я оставила тебе половину. Лемур стащил ее, зараза, — добавила, заставив Демида рассмеяться в голос.

Объехали большой валун, поросший травой и пальмами. По деревянному мосту перебрались через небольшую болотистую речушку. По берегам росли мощные древовидные папоротники. И лилии, они были везде — высокие, доходили до полутора метров, с мясистыми белыми цветами, похожими на бабочек райского сада. Голова кружилась от необыкновенного пряного аромата, который наполнил салон машины.

Вдали показалось поселение. Демид резко ударил по тормозам. Это совершенно точно была не деревня. Но и не город. Издалека бросалось в глаза странное сочетание старого и нового, древнего и современного. Узкая асфальтированная дорога представляла собой улицу — первую линию. Вдоль нее расположились бунгало. Деревянные стены были идеально отшлифованы и чем-то покрыты, на крыше настелены пальмовые листья, а над ними в каждом доме были установлены…

— Солнечные батареи? — Демид поднял брови.

— Похоже, они, — пробормотала Софья.

Дальше за первой шла вторая и следующие улицы. По обочинам стояли фонари.

— Это невероятно, — прошептал Демид. — Так разбрасываться кремнием…

Где-то в центре поселения над бунгало поднимались несколько многоэтажных зданий из бетона. Их крыши также покрывали солнечные батареи.

Чернов снова покатил вперёд, выехал на асфальт. Он был не слишком хорошего качества, и тем не менее асфальт! Здесь, на Пангее. Некоторые люди открыли двери и окна, настороженно наблюдая за чужаками.

Демид медленно проехал по улице, свернул на соседнюю. К тому времени, как они с Софьей подъехали к высокому зданию, за ними уже тянулся шлейф из любопытных.

Центральное бетонное здание, очевидно, было чем-то вроде местного административного центра. Мраморные колонны поддерживали изысканно вылепленный карниз. Едва Grand Cherokee подъехал к торжественным ступеням, двойные двери распахнулись, бронзовые львы разъехались, из глубины тени стремительно выступила прекрасная смуглокожая женщина в длинном белом одеянии и с райским цветком в шоколадных волосах. Ее глаза метали молнии.

Демид с Софьей одновременно вышли из машины. Толпа внезапно зашевелилась. Часть людей отшатнулись, некоторые бросились бежать и прятаться. Женщины скрылись в соседних домах, как если бы внезапный ураган сбивал их с ног. Другие, наоборот, двинулись вперёд, расталкивая окружающих.

— Посмотрите, что вы наделали, — строго сказала женщина, очевидно, одна из здешних лидеров. — Немедленно пройдите в мой кабинет и объяснитесь!

Демид поставил машину на сигнализацию и проворчал, ступив на мраморные ступени:

— В последний раз мне такое говорили в школе, когда мы с другом на химии взорвали лабораторную.

Софья зашагала рядом с ним. Прекрасная незнакомка сощурилась, пристально и по-женски рассматривая Демида, внимательно, придирчиво. Очевидно, увиденное ее удовлетворило, потому что карие глаза ликующе сверкнули. Убедившись, что незваные гости не думают бежать, она развернулась и шагнула обратно внутрь здания.

Софья с Демидом пошли следом. Постройка, действительно, больше всего напоминала правительственное учреждение, начиная с качественной красной дорожки на паркетном полу и заканчивая портретами в военной форме на стенах. Красивые пальмы произрастали в горшках над старомодными диванами, а также орхидеи и лилии.

Женщина открыла дверь кабинета, спланированного по центру полукруглой приемной залы, указала рукой:

— Проходите.

Софья с Демидом зашли. Помещение было большим и вполне современным, с проигрывателем, электрическим освещением и — о чудо! — с телефоном. Правда, проводным.

— В 20 веке к нам попало в общей сложности более ста морских и воздушных судов, — объяснила она, заметив, какой взгляд Демид бросил на розетку. — Они позволили нам совершить технологическую революцию.

Демид посмотрел прямо на женщину:

— Объясните лучше, что мы тут делаем.

Софья заметила, как его рука дернулась к мобильному телефону, лежащему в кармане. Ведь теперь его, очевидно, можно заряжать без привязки к автомобилю.

Незнакомка поморщилась от такой непочтительности и указала на кресла. Софья села. Демид же остался на месте. Недовольно сжав губы, женщина заняла другое кресло:

— Меня зовут Филин Радно, я управляю женским сектором.

— Женским сектором? — Софья подалась вперёд.

Филин не ответила. Вместо этого она оглянулась на открытое окно, откуда донёсся свирепый визг.

— Вам задали вопрос, — заметил Демид.

— Да, верно, — снизошла до ответа Филин. Ее осанка была идеально прямой и грациозной. — Вы на своей странной машине заехали на запрещённую территорию. Здесь живут только незамужние женщины. Мужчина появляется в секторе только тогда, когда ищет жену. И без нее он не уходит, — она приподняла многозначительно брови, взмахнула рукой в сторону окна: — Посмотрите, что в результате вы натворили.

Демид прошел к стеклу и сдвинул в сторону атласную штору. Площадь перед зданием заполнилась молодыми женщинами в ярких платьях. Формировалось что-то вроде очереди, но толкотня и суета создали конфликты и потасовки.

— Когда в последний раз к нам за невестой пришел Том Нурр, — сообщила Филин таким тоном, словно это Демид с Софьей были виноваты в ругани, доносившийся с улицы, — случились массовые беспорядки. Женской дружине пришлось применить водометы. Больше двух десятков девушек были арестованы. И за что? Они всего лишь хотели замуж.

Софья поерзала в кресле:

— Мы тоже лишь хотим приобрести в вашем городе ээ…секторе немного еды. И затем сразу уедем.

— После того, как поймём, что за ерунда тут творится, — сказал строго Демид и поставил руки на бедра.

Филин задержала на мгновение дыхание, словно и сама впервые в жизни видела мужчину. Софья не могла её винить. Чернов выглядел горячо в своих проклятых хулиганских джинсах и поло.

— Вы ничего не знаете, так? — сказала женщина с лёгкой предвкушающей улыбкой.

— Рассказывайте, — повторил Демид.

Филин встала, процокала на каблуках до бара и налила в стакан напиток:

— Лимонад?

— Да.

— Нет! — Софья была категорична. — Мы не хотим.

Филин снова сделала вид, что не слышит ее. Подняв бокал Демиду, она переспросила:

— Молодой человек?

Чернов глянул на Софью. Та качнула головой, все больше раздражаясь. Не принимай бесплатную еду из рук чужаков — истина, которую ей пришлось усвоить еще в детстве.

— Спасибо, не нужно, — сказал Чернов. — Теперь мы можем услышать ответ?

— Хорошо, — пожала плечами Филин, выпила лимонад и вернулась к своему креслу. — Назовите, по крайней мере, свое имя.

— Софья Андреевна, — рявкнул Чернов. — И Демид Евгеньевич.

— Очень приятно, Демид Евгеньевич, — Филин кокетливо положила локоть на спинку кресла. — Что бы вы хотели услышать.

Добившись своего, Чернов чуть расслабился и сел на диван напротив:

— Все с самого начала.

Красавица удивлённо приподняла брови:

— Все? Вообще все?

— Абсолютно.

— Ну, что ж, хорошо. Пангея — единственный континент на планете. Мы называем ее Землей. Заселена почти полностью. Здесь, на западе, находится развитое государство Дея — мы потомки и наследники людей, переживших катастрофу в Бермудском треугольнике в последние несколько столетий. За пределами Деи — менее развитые народы. Их предки попали сюда гораздо раньше и расселились по Пангее. Они отрицательно относятся к идее возвращения на Землю, в отличие от нас, не приемлют технический прогресс. Наше же государство нацелено на развитие и пытается создать условия возврата к вам. Население живёт в двух секторах. В общем секторе находятся семьи, дети, неженатые мужчины. Незамужние девушки проживают в женском секторе, поскольку им требуется защита и особое воспитание, которое позволит в дальнейшем создать крепкую семью как ячейку нашего общества. Добро пожаловать, — язвительно улыбнулась она.

— Спасибо, — в тон ей ответила Софья и холодно добавила: — Что насчет технологий? У вас есть автомобили, топливо, как вы планируете попасть на Землю?

Филин глотнула воду, из-под ресниц рассматривая Демида. Если быть полностью откровенной, выглядела она блестяще — высокая, стройная, в белом платье-тунике на загорелое тело, ноги длиной в трансконтинентальный перелет. Тропическая лилия в волосах вносила в образ интригу. Чернов не мог пропустить столь экзотический цветок. Понятно, почему он молчал — наверное, как раз искал где-то на паркете свою челюсть.

— Что насчёт технологий? — Демид строго повторил вопрос, прервав течение мысли Софьи.

Полные губы Филин растянулись в улыбке:

— Наши технологии не зашли дальше ваших. Пожалуй, даже ещё не догнали их, но мы стараемся. Например, уже лет десять как ввели в массовую эксплуатацию солнечные батареи…

— Куда используете энергию? — перебил Чернов.

Женщина как будто начала слегка раздражаться:

— У нас есть телевидение, проводная телефонная связь, домашние электроприборы.

— Другие источники энергии есть? — продолжал допытываться Демид.

— Несколько лет назад ученые вывели формулу топлива, добываемого из нефти. Но это очень дорого. Мы пока не можем позволить себе его.

— Автомобили есть? — без особой надежды на ответ вставила Софья.

Вот не улыбалось ей разъезжать по Пангее на одном авто с Черновым. Поскольку мадам Радно предсказуемо не ответила, Демид с тяжёлым вздохом повторил:

— Автомобили.

— Есть, конечно, — гордо сообщила Филин.

Глаза Чернова заблестели и тут же потухли, когда она добавила:

— В каждом секторе в правительстве есть один автомобиль, заряженный электричеством. Раз в месяц мы собираемся на общее заседание как раз на этих авто.

— Больше никуда не ездите на нем? — хмуро спросил Демид.

Филин моргнула и посмотрела на него как на несмышленое дитя:

— Ну, конечно. Остаток месяца уходит на зарядку двигателя.

Чернов уронил лицо в ладони. Не выдержал. Надо признать, в этот раз судьба решила потрепать его прям основательно. Где же он так насолил-то и кому?

— Вы упомянули про ученых и топливо из нефти, — сказала Софья. — Мы можем как-то поговорить с ними?

Демид вскинул голову, ожидая ответа. Филин Радно продолжала молча потягивать напиток.

— Ну все! — Софья встала, набросила на плечо сумку. — С меня довольно. Я пошла в машину.

Демид недовольно поджал губы:

— Подожди, Сонь. Мадам сейчас ответит на твой вопрос, — он посмотрел на Филин и уже строже переспросил: — Верно?

— На что ответить? — похлопала ресницами та, заставив Софью закатить глаза.

— Мы хотим поговорить с учеными, которые работают с нефтью. Это возможно?

Филин встала и прошествовала к бару, чтобы налить в свой стакан некую желтую жидкость:

— В нашем секторе, к сожалению, нет, — она подошла к Демиду и подала ему второй бокал. — Ученые живут в общем секторе.

Взяв напиток, Чернов тут же отставил его на стол. Ценности и ставки стремительно менялись. Как переговорщик, Демид быстро понял свои козыри и красную черту. Теперь мобильник не мог стоить двух буханок хлеба. Софья поняла это по его глазам и спрятала улыбку, отойдя к окну. Мадам Радно игнорировала ее, а сама Софья не горела желанием привлекать ее внимание. Тем более, что соперничать в этом с Черновым она точно не могла.

— Хорошо, — сказал Демид. — Как далеко общий сектор?

— Чуть дальше по течению реки на другой стороне.

— Прекрасно. Спасибо, — Демид встал. — Мы можем приобрести в вашем секторе еду?

— Нет, конечно, — несколько истерично ответила Филин, словно он оскорбил ее. — Мы приличные девушки и куплей-продажей не интересуемся.

— Простите, — Чернов поднял руки ладонями вверх, демонстрируя, что не собирался обижать Филин и всех жительниц сектора в ее лице. — Я понял. Решу этот вопрос в общем секторе.

Посмотрел на безучастную Софью. Одинокая и расстроенная, она рассматривала город из окна — длинные улицы из бунгало. Никаких играющих детей, резвого смеха и болтающих мамаш. Жуткое зрелище. Дернув плечом, она прогнала мурашки, поползшие по коже, и подошла к Демиду. Тот уже распинался в любезностях, от которых скручивались в трубочку уши:

— Благодарим вас, мадам Радно, — Чернов протянул руку для пожатия. — Вы грамотный руководитель и прекрасная женщина.

За его спиной Софья скорчила гримасу — все равно идеальная во всех отношениях мадам Радно не снизойдет до реплики в ее адрес.

— Это моя любимая часть, — улыбнулась внезапно Филин. — Ваша спутница может идти. А с вами, Демид Евгеньевич, я должна поговорить наедине. Вы ведь слышали, что я сообщила в самом начале?

Демид начинал злиться. Поставив руки на бедра, он проводил глазами резко зашагавшую к выходу Софью. Дверь за ней хлопнула так, что с соседней стены слетела картина.

— Я слушаю вас, — пророкотал Чернов.

В этот хлопок Софья вложила все свои силы. В полукруглой приемной даже задрожали стекла. Остановившись, Софья отряхнула руки друг о друга.

Худенькая девушка за столом секретаря вздрогнула и привстала, чтобы посмотреть, что случилось. Увидев гостью, они смерила взглядом ее лёгкий костюм от Дольче Габбана из шелка мятного цвета — жакет с коротким рукавом на пуговицах и свободные шорты. Натали настаивала, что стройные ноги Софьи в нем выглядят просто шикарно, поэтому она его купила. И нацепила в поездку с Черновым — причину, наверное, объяснил бы старый добрый Фрейд. Софья даже думать о ней не собиралась.

— Ой, прошу прощения, — девушка-секретарь похлопала ресницами. — Где вы приобрели такие замечательные вещи?

Как говорится, женщина везде найдет общий язык с себе подобной. Софья грустно улыбнулась:

— Там, куда теперь не могу вернуться. Вам понравился жакет?

— Жакет? — переспросила девушка.

— Так у нас называют верхнюю часть раздельного костюма, которая приталена. Хотите, дам примерить? Как зовут вас?

Девушка вся засияла и даже стала на порядок симпатичнее:

— Юнна. Ой, а можно?

— Конечно! — Софья расстегнула пуговицы, сняла жакет, оставшись в тонком черном шелковом топе на бретелях, протянула собеседнице.

Юнна вышла из-за стола, взяла пиджак и надела его поверх платья. Затем прошла к зеркалу и покрутились, приподняв волосы.

— Вам очень идет, — улыбнулась Софья, девушка была худенький и стройной. — Хотите, подарю?

Юнна резко обернулась и недоуменно подняла брови:

— А разве так можно?

— Где вы берете одежду сейчас? — платье Юнны выглядело довольно качественным.

— Нам привозят ее раз в месяц из общего сектора. Мадам Радно распределяет.

То есть у женщин не было выбора в вопросе одежды. Что досталось, то досталось. Кошмар.

— Я подарю вам жакет.

— Нам нельзя передавать другу другу вещи, — грустно пояснила Юнна. — Они нам не принадлежат.

— Что же за место такое у вас, — вздохнула Софья. — А вы можете делать обмен? Одно на другое? Это же не подарок, это просто честный обмен.

Юнна задумалась:

— Так, наверное, да.

— В таком случае давайте так и сделаем! Нашей группе требуется еда. Вы же можете выходить за пределы сектора?

— Моя мама ходит на реку каждый день для поиска золота.

— Ну вот и славно. Там есть мост, большой деревянный. Под ним я буду оставлять одежду для вас и вашей матери. А вы в качестве обмена оставляйте там еду. Это возможно?

Девушка просила:

— Да, конечно!

— Замечательно! Спасибо!

Юнна подошла, и они пожали руки.

— Жакет можете оставить себе сейчас, — сказала Софья.

— Я попрошу маму отнести еду, у нас ведь есть телефон, — гордо добавила Юнна. — Что вы хотели бы поесть?

Софья покосилась на злосчастную дверь, будь она неладна. Откуда же опять эта разъедающая обида? Ну, не принадлежит ей этот пингвин, не при-над-ле-жит. Ревность деструктивна, неразумна и попросту непрактична. Было бы в тысячу раз удобнее, найди Чернов общий язык с этой мадам Радно.

— Нам нужен хлеб, мясо, сыр, и, если есть возможность, кофе и сливки.

Костюм, конечно, стоил дороже. Но что делать, суровые времена требуют суровых жертв.

— О, этого у нас достаточно, — девушка махнула рукой, повернулась к зеркалу и ещё раз довольно покрутилась. — Хорошо.

— Почему вы до сих пор не замужем? — спросила Софья, наблюдая за ней с улыбкой. — Вы хороши собой. Любой мужчина был бы рад взять вас в жены.

Юнна остановилась и бросила на Софью затравленный взгляд:

— Мадам Филин ведёт очередь. Когда приходит мужчина, сначала ему показывают девушек, чья очередь подошла. И только если он никого не выбрал, тогда пропускает тех, что из второй очереди. Я по возрасту еще нахожусь в пятой.

— Подождите, — у Софьи даже ноздри раздулись. — Перед ним что, проводят девушек, как перед падишахом, будто на выставке?

Юнна прыснула:

— Ну, почти.

— Кошмар. А вы вообще хотите туда, в общий сектор!

— Туда все хотят, — она улыбнулась.

— Понятно. Хочешь, поехали с нами! Мы дальше отправимся как раз туда.

Девушка вдруг замотала руками:

— Нет-нет, что вы. Незамужней туда нельзя! Да и вас, наверное, никто не выпустить отсюда…

За стеной что-то грохнуло и разбилось. Дверь распахнулась с порывом воздуха, из нее вышел Чернов, высокий и взъерошенный. Знакомая однобокая улыбка красовалась на его мужественном лице, пока тот шел пружинистой походкой по широкому холлу.

Юнна шустро забежала обратно за свой стол и села.

— Да будь ты проклят! — рявкнула Филин.

Демид наклонился. В нескольких сантиметрах от его головы пронесся графин, вылетел в приемную и разбился о зеркало в которое только что вдохновлённая секретарша любовалась на жакет. Осколки засыпали весь холл.

— Твою дивизию, — пробормотала Софья.

Демид дошел до нее, взял за руку и, не сбавляя темпа, потащил на выход. Софья обернулась — ну, интересно же! Смотрите-ка, у Чернова настоящий талант доводить женщин до белого каления.

— Провались пропадом! — прокричала мадам Радно, появившись в дверях.

Черные полосы потекшей туши рассекали ее прекрасное лицо, превращая в мечту авангардистов 20 века.

— Ненавижу тебя! Не вздумай появляться в нашем секторе!

Чернов протащил Софью по коридору, красным дорожкам, ступеням.

— Чем ты так ей насолил? — спросила, наконец, она, когда вышли на открытый воздух и солнечный свет.

Демид вдруг остановился и удивленно воззрился на Софью. Так, будто она взяла у него взаймы сто тысяч долларов и вложила их в финансовую пирамиду.

— Что? Что ты так на меня смотришь?

— Во что. Ты. Одета? — угрожающе медленно сказал Демид.

Софья довольно улыбнулась и поставила руки в боки:

— А, ты об этом. Я добыла еду.

Он поднял бровь:

— Оплатив натурой?

Софья толкнула его:

— Подонок ты, Чернов, права Филин, — и зашагала вперед, на ходу натягивая солнечные очки.

Демид догнал ее в два шага:

— Что я должен думать? Меня не было всего десять минут. За это время ты осталась без одежды, в проклятом куске шелка, которому место в стриптиз-шоу.

— У тебя отвратительный образ мысли, — надменно прокомментировала Софья, не сбавляя темпа. — Однобокий. К тому же, господин Чернов, это мне как раз следовало задавать вам подобные вопросы, учитывая время, которое вы провели наедине с мадам в ее кабинете.

— Ты что, ревнуешь?

Нет, вы посмотрите, каков мерзавец! Софья остановилась посреди мраморной лестницы. Ее глаза полыхали.

— Сколько огня! — восхищенно пробормотал Демид и внезапно приник к ее губам в страстном, голодном поцелуе.

Софья уперлась ему в грудь и оттолкнула. Но это было равносильно попытке сдвинуть вулкан, бурлящий, горящий, сжигающий все живое в округе. Чернов целовал так, как делал все остальное, — настойчиво, целеустремленно, четко осознавая свои желания и добиваясь их исполнения, возвращая удовольствие с процентами. Софья сдалась, приоткрыла губы, и его язык тут же проник внутрь, демонстрируя исследовательский голод, присущий Демиду в лаборатории, — четко, направленно, результативно. Софья натурально поплыла. Искусный мерзавец. Погладил теплой ладонью ее шею, прошёлся мягкими поцелуями по скуле, виску, мочке уха, прижался лбом к ее лбу и улыбнулся, открыто и искренне. Его зрачки превратились в расплавленный янтарь. В ответ в животе у Софьи вспорхнула целая стая бабочек. Они бились и неистовствовали. Они хотели к Чернову. Софья сдвинула руку и погрузила пальцы в его волосы. Демид медленно прикрыл ресницы и снова обнял ее губы. Софья рвано вдохнула, колени стремительно превращались в желе. Демид подхватил под поясницу, прижал ближе. Это было колоссальное наслаждение, слишком острое сочетание твердости мужских намерений и мягкости его губ, больших сильных рук, ощущаемых повсюду на теле, освобожденном от жакета, и нежности самих прикосновений. Как будто исполин держал сотканную тутовым шелкопрядом паутинку, хрупкую и светящуюся на солнце, любовался на нее и страшно боялся разрушить. Софье было в новинку такое трепетное отношение. По жизни она привыкла быть сильной и давным-давно перестала ждать от окружающих не то что теплоты, даже участия. Но Демид, наглый, высокий и мощный, умеющий добиваться успеха в любых обстоятельствах, имеющий обыкновение идти по головам, не особо переживая об их самочувствии, вдруг оказался нежным. В сочетании с невероятной концентрацией, которая была второй натурой Чернова, это создавало эффект разорвавшейся бомбы — ядерной бомбы из страсти, желания и огненных губ. Химия обволакивала их, поджигала, раздувала угли.

— Ты как сладкая зефирка, — шепнул Демид. — Воздушная и вкусная.

Софья положила ладонь ему на щеку и погладила пробивающуюся дневную щетину:

— В таком случае ты перец чили.

Губы Чернова раздвинулись в сексуальной усмешке. Проклятье, даже улыбка у него была что надо.

— Продолжай в том же духе, Сонь, и я при случае тебе его покажу.

— Заткнись, Чернов, — и она снова приникла к его губам. Потому что просто не могла им насытиться. Зефир с перцем чили — шикарное блюдо.

Солнце Пангеи освещало их, стоящих посреди роскошной мраморной лестницы между высокими колоннами на фоне насыщенного синего неба. Ветер обдувал ароматами райских цветов и кокосового молока. Яркие птицы щебетали под лепными капителями правительственного здания.

У подножия лестницы раздались вздохи. Чернов посмотрел вниз:

— Пошли в машину.

Окно верхнего этажа распахнулись, и в Демида с Софьей полетели бумажные "снежки".

— Я сказала, проваливай, мерзавец! — закричала Филин на всю улицу, оставаясь при этом верной своему курсу на игнорирование Софьи.

В результате мадам Радно оказала им услугу. Перепуганные девушки разбежались в стороны, забыв о своих грезах.

Демид отбросил ладонью очередной "снаряд", открыл дверь Grand Cherokee. Сотрясаясь от смеха, Софья уселась в автомобиль. Чернов обошел капот и занял место водителя.

— Пора сваливать из этого дурдома, — пробормотал он, оглядываясь на заднюю дверь и сдавая назад, чтобы развернуться.

Просигналив задумавшейся (или завороженной), но определенно бесстрашной жительнице сектора, Демид объехал ее и прибавил газу.

На выезде машина наткнулась на поднятый барьер. Учитывая, что по обеим сторонам от него были выкопаны широкие траншеи, объехать его не представлялось возможным. Вдоль барьера выстроились странного вида женщины, в облегающих черных брюках, спортивных топах, с одинаково заплетенными в две косы волосами и, что примечательно, с натянутыми в сторону пришельцев луками.

— Вот же неугомонные! Невесты, чтоб их, — Чернов полез в карман джинс, который находился где-то на уровне его правого колена. — Соня, не волнуйся, машина бронированная.

—

Ты собираешься протаранить их? — в ужасе спросила она.

Смеющиеся зеленые глаза глянули на нее:

— Нет, детка. Держи свою кровожадность в узде.

Нашарив в кармане искомое, Чернов открыл дверь и вышел из машины.

— Кто тут у вас главная амазонка?

В стане девушек произошло движение. Вперёд вышла высокая и красивая предводительница.

— Отлично, — Демид протянул ей бумагу.

На солнце сверкнула золотая голограмма и печать. Девушка-воитель внимательно изучила документ, проверила на свет водные знаки, потерла, глянула на Софью, которую все равно было невозможно рассмотреть сквозь затемненное стекло, и обернулась к боевым подругам:

— Свидетельство подлинное. Подписано Филин Радно.

— Теперь мы можем, наконец, ехать? — спросил Демид, забирая обратно документ.

Воительница кивнула:

— Да. Мы были рады видеть вас на земле женского поселения, Демид Евгеньевич. Надеемся, вам понравился сервис. От лица правительства женского сектора желаем вам с избранницей счастья и множества детей.

Демид молча уселся в кресло водителя и перевел рычаг в режим движения. На этот раз машина без проблем пересекла опустившийся барьер и двинулась вперед прочь от женского поселения.

Софья разглядывала зеленую долину. Поодаль за пальмами высилась скала. Бурлящий поток воды падал с нее вниз и разбивался на брызги, укладываясь в реку. Сверху над ним на фоне гигантского желтого солнечного диска парил большеклювый пеликан, высматривающий в водопаде рыбу.

Вдали показалась гора, от которой рукой подать до аэродрома. Теперь только Софья почувствовала себя достаточно спокойной и мыслящей здраво, чтобы спросить:

— Вам, Демид Евгеньевич, с избранницей пожелали счастья, я не ослышалась?

Он бросил на нее настороженный взгляд и снова посмотрел на дорогу:

— Да, поздравляю.

Затем, как будто вспомнив, привстал, вытащил из заднего кармана документ и протянул Софье.

— Держи. Сохрани.

Внутренне приготовившись, Софья развернула. В общем и целом, бумага с гербовой печатью свидетельствовала о заключенном браке между жителями Пангеи, гражданами Деи, Демидом Евгеньевичем Черновым и Софьей Андреевной… Черновой. Очаровательно.

— Какого… — выдавила она.

— Фамилия? — невинно глянул на нее Демид. — Я ничего не смог сделать, Сонь. Эта женщина — просто озабоченный монстр, честное слово. Я едва унес ноги.

— Уверена, ты отбился.

— С большим трудом. И ты видела, какими моральными потерями.

Софья отвернулась. Человек без тормозов.

— Ты сделал меня замужней женщиной, не спросив разрешения, Демид.

— Ну, — он подъехал к руслу реки, где работали несколько женщин с сетчатыми лотками, вероятно, намывали золото, — я же выдал тебя замуж за достойного человека.

— Точно?

— Однозначно. На самом деле, изначально мадам Радно хотела вписать свои данные. До определенного момента я ее не переубеждал, ведь нам с тобой нужны документы и возможность нормально передвигаться. Потом просто попросил вписать твое имя и отчество, а у женщины напрочь снесло крышу.

Софья прыснула, не сдержалась. Бедная Филин. Теперь понятно, почему она так разъярилась.

— Смотри, — Софья показала на деревянный мост впереди. — Сюда нам каждый день будут приносить еду.

— Кормушка? — Демид приподнял брови. — Ты что, познакомилась с дядюшкой джинном?

— Да, — съязвила Софья. — С ним пришлось расплатиться жакетом.

— Так это с ним? Пока муж был в соседнем кабинете!

— Дурак! — Софья скрутила в трубку свидетельство о браке и хлопнула его по плечу.

Демид засмеялся и уклонился.

— Я договорилась с одной девушкой на обмен одежды на еду, — Софья недоуменно покачала головой. — Думал ли мой любимый кутюрье, создавая свои шедевры, что они пойдут на оплату еды. Спасибо Натали, это она заставила меня перед отъездом накупить целый чемодан новых шмоток.

"Тебе надо прибрать к рукам этого горячего жеребца из "Лекто", вы одного поля ягоды", — сказала при этом подруга. Данное пояснение Софья решила не озвучивать.

— И что, — Демид проехал по мосту. — Женщины готовы едой оплачивать одежду? — в его голове такой бред просто не укладывался.

— Ну, разумеется, — Софья оперлась локтем на окно джипа. — По-моему, это совершенно закономерно для женщин. Многие готовы даже голодать, чтобы надеть любимое платье.

— Кошмар.

— Первая партия будет сегодня вечером, — Софья улыбнулась ему. — Как ты помнишь, за нее я уже расплатилась.

— Скажешь, что сделка отменяется. Мы добудем еду нормальным человеческим способом.

Софья вздохнула. За окном джипа проплывала живописная тропическая равнина. Травяной покров то и дело рассекали массивные валуны, поросшие зеленью.

— Демид?

— М?

— Там будет мясо…

Он повернул к ней голову с выражением лица "ты все не сдаешься":

— Отменишь сделку, говорю.

— …и сыр, и хлеб, — глядя в окно спокойно перечисляла Софья. Помедлила несколько секунд: — Дим?

— М?

— И кофе.

Софья услышала вздох и, закусив губу, выложила козырь:

— И сливки.

Демид остановил машину.

— Сонь, ну, вот зачем ты так?

Она повернулась к нему:

— А ты зачем? Я, между прочим, жакетом от кутюрье пожертвовала ради ужина.

— Тоже мне жертва… Я, кстати, знаком с этим твоим кутюрье.

— Лично? — Софья открыла рот от удивления.

Демид повел плечом и отвернулся к окну. Чудесные живописные лилии росли повсюду в тени пальм. Источник, который затем, без сомнения, впадал в оставшуюся позади реку, весело танцевал на солнце.

— Так лично? — переспросила Софья.

— Да, он покупал у нас оптику для съемок показов своего модного дома.

— Я хочу познакомиться!

Демид хмыкнул, повернулся к ней. Скажи он, что знаком лично с Дедом Морозом, который, действительно, существует, она так бы не обрадовалась. Забавная. Демид рассмотрел внимательно ее живое лицо. У Софьи были красивые синие глаза, чуть вздернутый нос с едва заметными веснушками, ухоженные розовые губы — верхняя чуть больше нижней, отчего казалось, что Софья хитрит и что-то задумала. Светлые волнистые волосы она подобрала, чтобы не мучиться на жаре. Освещенные солнцем кудряшки делали ее очень юной. Открытая шея казалась тонкой и хрупкой.

— Ты красивая, Софья, — сказал Демид. — Мне никогда не удавалось рассмотреть тебя вживую так, как хотелось, пристально, чтобы не оставить без внимания ни одного миллиметра. Только на фото. Хотелось убедиться, что это не камера, свет, ретушь… Не верилось, что в реальной жизни может существовать нечто столь совершенное.

Софья смотрела на него, как завороженная. Даже руку на грудь положила, чтобы удержать сердце в узде. Чернов умеет говорить такие вещи? Держите меня четверо.

— Теперь я убедился.

Софья рвано вдохнула открытым ртом. Чернов опытный сердцеед. Он всегда добивался своего, оставляя за собой завалы разбитых женских сердец. Софья никогда не понимала, как можно отдать себя целиком и полностью другому человеку, мужчине, не оставив себе самой даже кусочка. Ведь должно же быть элементарное чувство самосохранения. А вот теперь поняла. Чернов был опасен. Очень опасен.

— Я бы хотела, чтобы ты судил обо мне не по внешним данным, а по делам.

Демид не ответил. Просто продолжил смотреть на нее внимательно и задумчиво.

Софья глянула в окно автомобиля. Совсем рядом блестящая яркая колибри пила нектар из орхидеи. Шустрые крылышки жужжали, делая птичку похожей на крошечный вертолет.

В зеркале заднего вида мелькнула фигура, и Софья оглянулась. По дороге спешно шагала женщина в простой одежде и с двумя корзинами, покрытыми тканью. Вероятно, одна из работниц, намывающих золото. Приближаясь, она поставила ношу на землю и замахала призывно руками.

Демид нахмурился и открыл дверь:

— Подожди здесь.

Ага, пусть женой своей помыкает, когда она появится. В смысле, не фиктивная. Софья нажала на ручку и вышла из машины в объятия теплого влажного воздуха. Широкими шагами Демид дошел до незнакомки.

— Ой, здравствуйте, здравствуйте, — затараторила она, запыхавшись, хватая воздух. — Как я рада, что застала вас. Юнна позвонила в рабочую будку. Пока собрала да сложила, думала, все не успею.

Демид, нахмурившись, глянул на корзину, которую женщина настойчиво протягивала ему:

— Что это?

— Еда, конечно, — не дождавшись от Чернова, незнакомка обернулась к Софье, — Ну, хоть вы скажите, Софья Андреевна. Юнна все рассказала про отзывчивость вашу и договоренность. Примите от нас хотя бы малую благодарность.

— За жакет? — Демид как будто попал в параллельную реальность — в ней было принято платить одеждой за еду и едой за одежду. Если бы кто-то предложил оплатить лот акций "Лекто" парой пиджаков, у Демида для него нашлись бы очень интересные и красочные слова.

Женщина вдруг вся подобралась, одернула платье и приподняла строго брови, так что Чернов чуть заметно поморщился — точно такое же выражение лица обычно было у его главного бухгалтера, когда он требовал оплатить счета, особенно связанные с приобретением недвижимости:

— Не жакет, молодой человек, а за приветливость и милое отношение.

— За милое отношение у вас принято платить?

— Вы грубиян, — женщина насильно всунула ему в руки корзину и глянула на Софью: — Бедная моя лапушка, и вам предстоит терпеть его всю жизнь.

Чернов оскалился в 32 зуба и приподнял брови, глядя на Софью, как заправский киношный злодей.

— Спасибо большое, — улыбнулась Софья и приняла вторую корзину. — Я очень вам благодарна. Можем мы с вами ещё как-нибудь совершить такой же обмен? У меня с собой много одежды и …

— Не можешь, — Демид забрал у нее корзину, обе поклажи поставил к ногам. Затем снял с пальца кольцо и протянул женщине: — Возьмите, это платина, должно хватить. Спасибо за еду.

Глаза женщины широко распахнулись, а рука задрожала. Человеку, который занимается добычей золота в реке, должен быть понятен такой формат оплаты, подумал Демид. Но женщина вдруг заплакала и упала к его ногам:

— Мой господин, — с трудом сквозь рыдания разобрали они с Софьей. — Мой господин. Спасибо, спасибо.

Чернов моргнул. Параллельная реальность, чтоб ее. Дурдом. Поднял женщину на ноги, отряхнул с подола траву:

— Послушайте, все в порядке. Вы нам еду, мы вам кольцо. Это нормально.

Стерев слезы с щек, незнакомка потрясла платиной перед ним:

— Этого хватит, чтобы выкупить Юнну у женского сектора. Она будет, наконец, свободна.

Женщина порывисто обняла его. Демид чуть не упал — так бабушка дернула его на себя. Затем расцеловала в обе щеки Софью:

— Грубиян, — назидательно констатировала она, обняв ее голову руками и глядя в глаза, — глупый, топорный, придется всю жизнь терпеть.

Софья прикусила губу, чтобы не засмеяться — Демид за спиной женщины закатил глаза.

— Но щедрый и красивый, — продолжила бабушка. — Это последнее компенсирует первое.

— Я поняла, — все же улыбнулась Софья.

Женщина подмигнула ей заговорчески, затем кивнула Демиду:

— Благодарю вас. Прощайте и живите счастливо.

— Спасибо, — вздохнув, он кивнул, ибо только такой взгляд добродушного врача обычно мог угомонить разбушевавшегося главного бухгалтера.

Это, действительно, сработало, потому что женщина развернулась и ушла в сторону реки.

— Какой странный мир, — задумчиво произнесла Софья, наблюдая, как силуэт бабушки погружается все дальше в мангровые заросли.

Демид поднял с земли корзины:

— Что она имела в виду, когда говорила, что выкупит кого-то?

Софья пожала плечами

— Не имею понятия.