Королева

Глава 2

Пейзаж за окном автобуса уже давил однообразием: серое шоссе и зеленые деревья по сторонам. С приходом ночи Квин потеряла всякий интерес к происходящему. Сказывалось напряжение последних дней. Она даже не заметила, когда автобус, миновав Арканзас, въехал на территорию Оклахомы. Впрочем, рано утром, когда водитель сделал очередную остановку, она поняла, что приехала в совершенно незнакомое место.

Граничащая с Техасом земля сильно отличалась от великих Дымных гор. Квин привиделось, что ночью по земле прошелся огромный каток и сгладил мир, который она знала, исчезли высокие вершины в тумане и сочные, вечнозеленые растения. Пропали узкие извилистые дорожки поселков Теннесси, которые брали начало у подножия гор, а заканчивались прямо в каньоне. Уцепившись за спинку переднего сиденья, Квин смотрела в окно. Плоская коричневая земля, казалось, простиралась до бесконечности. Надо же, какие необъятные на самом деле Соединенные Штаты! Она подумала о сестрах и задалась вопросом: как они смогут найти друг друга в этой бескрайней стране?

— Стоим полчаса, — сказал, потягиваясь, водитель. — Можете выйти из автобуса, перекусить, осмотреть окрестности, но не опаздывайте. Я не могу нарушать расписание и не стану ждать отставших.

Снова взглянув в окно, Квин открыла рот, чтобы задать вопрос, но из застенчивости не стала. «Куда можно пойти? — подумала она. — Здесь некуда идти и нечего смотреть».

Впрочем, вместе с пассажирами, которых за ночь изрядно прибавилось, Квин вышла из автобуса, и все они направились к маленькой забегаловке, откуда пахло кофе и поджаренным беконом.

— Заходите, — пригласила официантка. — Занимайте места, я обслужу вас в долю секунды.

Квин предпочла столику единственный стул у стойки бара. Было слишком рано, чтобы вести светские разговоры, особенно с незнакомыми людьми.

После двух чашек кофе, яичницы с хлебом из муки грубого помола она заплатила по счету и вышла, намереваясь размяться за оставшееся до отъезда время.

Вокруг было тепло и сухо. Повернувшись, Квин подставила лицо ранним солнечным лучам. Тонкая хлопчатобумажная кофточка обтянула ее пышную грудь, когда она, закинув руки за голову, покрутила плечами из стороны в сторону, чтобы размять затекшие мышцы.

Водитель автобуса, сидевший в кафе, на миг застыл с чашкой кофе в руке, рассматривая ее изумительную фигуру. Она была красивой леди, но, как он заметил, редко улыбалась. По опыту он знал, что такие женщины ценят внимание противоположного пола, но эта, похоже, была исключением из правил.

Какая же она красивая! Огромные зеленые глаза, прямой, правильной формы носик, рот, который так и хочется поцеловать… Правда, упрямый подбородок и внутреннее напряжение девушки отнюдь не располагали к фривольному поведению. Ее темно-рыжие длинные волосы пламенели в лучах утреннего солнца. А походка, а эти длинные ноги! Представив, как хороша она в постели, он с трудом овладел собой.

Квин причесалась и почистила зубы. Хорошо бы теперь принять душ и переодеться. Увы, водитель уже просигналил. Пора отправляться в путь.

В салоне появились новые пассажиры: мать и маленький ребенок, и Квин затаила дыхание — не дай Бог, сядут рядом с ней. У нее не было ни малейшего желания вести пустые разговоры в дороге. К счастью, мать сразу же опустилась на переднее сиденье и взяла малыша на руки.

Через три часа Квин поняла, что рано радовалась. По всей вероятности, сидеть на коленях у матери ребенку надоело, и он решил погулять по автобусу. Вздрогнув от визгливого голоса матери, Квин уставилась в окно.

— Фрэнк, сейчас же вернись! Слышишь, что я сказала? Я тебя нашлепаю, если не вернешься, обещаю! — раздраженно кричала мамаша.

По-видимому, Фрэнк не раз уже слышал эту угрозу и перестал обращать на нее внимание. Он остановился рядом с Квин и беззаботно улыбнулся. Затем опустил глаза на карту, торчавшую у нее из кармана.

— Книга? — указал он пальчиком. Квин добродушно усмехнулась, глядя на немытое личико ребенка: на его подбородке засохли остатки завтрака.

— Нет, это не книга, — ласково ответила она. — Это моя карта.

— Карта, — кивнув, повторил малыш и радостно засмеялся в ответ на ласковый голос и приветливую улыбку Квин.

— Фрэнк, оставь девушку в покое! Ты слышишь?

Фрэнк даже не оглянулся. Квин решила, что ему нет и трех лет. Огромные карие глаза мальчика, худоба и раздувшийся животик свидетельствовали о том, что он недоедает и недостаточно ухожен.

В кармане у Квин лежал пакетик с сушеными фруктами, который она захватила, чтобы жевать в пути. Пожалуй, сейчас самое время достать лакомство. Боясь вызвать негодование матери Фрэнка, Квин посмотрела в ее сторону, но женщина уже забыла о сыне. По всей вероятности, ей было безразлично, где он и что с ним.

Сунув руку в карман, девушка вытащила пакетик и поманила мальчика к себе. Открыв пакетик, она протянула малышу курагу. Он тотчас взобрался на сиденье рядом с ней.

В отличие от многих других детей, которые бы обязательно рассмотрели угощение, парнишка даже не взглянул на то, что ему предложили, а сразу проглотил. Квин мелодично рассмеялась.

— Вот тебе еще, — сказала она, — но сначала надо разжевать. Жуй, жуй, жуй, — повторяла она, показывая, как это делается.

Целых полчаса Квин доставала из пакетика фрукты, а Фрэнк тщательно их пережевывал. Когда все сушеные фрукты закончились, Фрэнк перевел взгляд с пустого пакетика на Квин. Она лишь пожала плечами и развела руками.

— Все съел, — добавила спустя мгновение она. Фрэнк согласно кивнул и вдруг повторил:

— Съел, съел.

— Где ты был? — спросила мать сына, когда он вернулся. Тотчас раздался звонкий шлепок, и Квин невольно вздрогнула. Впрочем, Фрэнк не заплакал. Она сокрушенно покачала головой: какая же жизнь у этого ребенка, если он привык к лишениям и боли?!

О, как Квин хотелось броситься к матери малыша и отдубасить ее! К сожалению, это бесполезно. Таких матерей тысячи, всех не переделаешь. Оставалось только надеяться, что завтра в это время они разъедутся по разным штатам. С плеч Квин Хьюстон свалится всякая ответственность. Она не будет вмешиваться в чужие дела и никогда не станет воспитывать чужих детей.

— И когда же вы его почините? — спросил один из пассажиров, после того как автобус, заурчав и фыркнув, вдруг остановился в маленьком городке неподалеку от границы штата Нью-Мексико.

Водитель, сдвинув на затылок шляпу, нахмурился.

— Знаете, — сказал он, — я водитель, а не механик. Я уже позвонил на фирму, они отправили другой автобус. Часа через два-три он будет здесь. Подождите.

— Но мне надо быть в Лос-Анджелесе послезавтра! — возмутился мужчина. — В противном случае я могу потерять работу.

Водитель только плечами пожал.

Квин вздохнула. В ее планы задержка также не входила, но ей по крайней мере не надо было придерживаться строгого графика. Самое важное для нее — добраться до Аризоны, а там уж она решит, что делать дальше.

Прошло два часа, недовольство пассажиров, среди которых была и Квин, все усиливалось. Неизвестно, что произошло бы, но тут к остановке подкатил какой-то автобус.

— Это не ваш! — закричал водитель, прежде чем одобрительно загудевшая толпа бросилась к двери. — Это рейсовый, он идет только до Колорадо, а не в Калифорнию!

Последнее замечание было встречено тяжелыми вздохами и ворчанием. Квин нахмурилась, но через минуту морщины у нее на лбу разгладились.

— Не могла бы я сменить маршрут? — спросила она у водителя своего автобуса. — Мне не хочется ждать, я бы с удовольствием пересела на рейсовый.

— На нем вы не доедете до Аризоны. Если не ошибаюсь, автобус идет только до Денвера и поворачивает обратно на юг.

— Не имеет значения, — ответила Квин, — ведь я всегда могу пересесть на другой автобус, не так ли? Водитель почесал затылок и наконец кивнул:

— Полагаю, вам лучше знать, как поступить, леди. Постойте здесь, я попрошу водителя подождать и принесу ваш багаж.

Квин заметно оживилась. Меньше чем через полчаса она снова отправится в путь, оставив раздраженных пассажиров ждать аризонского автобуса. Не важно, как долго она будет добираться до цели, главное — не сидеть и не ждать на одном месте.

По мере продвижения автобуса на север Квин замечала, что реки в окрестностях становились быстрее и глубже, деревья мощнее и зеленее, а на горизонте появились знакомые очертания гор. Небольшой придорожный указатель «Граница штата Колорадо» говорил сам за себя.

Взглянув на далекие, покрытие снегом вершины гор, Квин вдруг вспомнила Смоуки, которые окружали Кредл-Крик. Впрочем, она тут же нахмурилась: сейчас ей меньше всего хотелось ворошить прошлое,

Чем дальше они ехали, тем выше становились горы, а когда прибыли в маленький городок, расположенный у подножия самой высокой горы, автобус стал сбавлять ход.

Квин вздохнула. Ее ноги затекли и гудели. Сейчас она бы с удовольствием размялась.

— Кому в Сноу-Гэп, готовьтесь на выход. Через пятнадцать минут будем на месте. Это последняя остановка перед Денвером, так что имейте в виду…

Квин вышла из автобуса, потянулась и осмотрелась по сторонам. Ландшафт, возможно, и был другим, но автобусная стоянка ничем не отличалась от всех прочих. Решив, что нет ничего хуже, чем провести всю ночь с жестким гамбургером в желудке, Квин в поисках чего-нибудь полегче двинулась по узенькой тропинке на улицу, по обеим сторонам которой располагались магазины с красочными витринами. Потом она пожалеет об этом, но…

Тишину улицы внезапно пронзил детский крик. За ним последовал другой, и Квин, не раздумывая, направилась на голоса. Она увидела, как мужчина в форменной одежде безуспешно пытался затолкнуть в фургон трех детей разного роста и возраста. Прочитав надпись на двери фургона: «Социальная служба департамента Колорадо», Квин нахмурилась. Она с детства терпеть не могла тех, кто занимался благотворительностью по долгу службы.

— Нет, шериф, нет! — кричал старший мальчик, вырываясь. — Выслушайте меня! Клянусь, папа нас не бросил. С ним, должно быть, что-то случилось. Он никогда нас не оставлял. Не забирайте меня! Вы обязаны помочь мне его найти.

— УСПОКОЙСЯ, Донни, — ответил шериф. — Поверь, я лучше знаю, как поступить. Вы все трое спустились с горы, чтобы сообщить нам, что ваш папа не вернулся вчера вечером домой. Неужели ты думаешь, что обратно я отпущу вас одних? Вы поедете с миссис Суттер. Она позаботится о вас, пока за вами не приедет кто-нибудь из родственников. Так будет лучше, неужели ты не понимаешь?

Донни вырвался из рук шерифа и вцепился в малыша, который безутешно плакал на руках женщины из социальной службы.

— Отпустите его! — пронзительно крикнул Донни и, выхватив ребенка из рук миссис Суттер, прижал его к себе. Малыш, уткнувшись лицом в шею брата, зарыдал.

Квин, охваченная чувством жалости, посмотрела на третьего ребенка, цеплявшегося за ногу Донни. По щекам его тоже катились крупные слезы.

Шериф укоризненно посмотрел на женщину, словно бы давая понять, что это дело скорее по ее части, он вовсе не специалист.

Женщина тотчас нахмурилась и попыталась забрать ребенка у Донни.

Квин потом не смогла объяснить, почему она так поступила. Возможно, на нее нахлынули воспоминания детства, которые как-то странно переплелись с судьбой этих трех мальчиков. Или, может быть, на нее подействовал полный ужаса взгляд Донни, в котором вдруг вспыхнула надежда, когда за спиной шерифа он увидел сочувствие в зеленых глазах Квин Хьюстон.

— Что здесь происходит? — спросила Квин, оттолкнув женщину и осторожно взяв ребенка на руки. Она ласково прижала его к себе, чувствуя, как он весь дрожит от страха. — Мой автобус только что прибыл, — продолжила она, импровизируя на ходу. — Я рассчитывала, что меня встретит ваш папа, а не вы, мальчики. Кстати, где он? — Она повернулась к мужчине, приветливо улыбнулась и протянула ему руку: — Шериф?..

— Миллер, — ответил он и пожал ей руку. Квин, улыбаясь, кивнула:

— Квин Хьюстон. Донни как бы мой племянник. Семья есть семья, да вы и сами понимаете.

Она взглянула на изумленное лицо старшего мальчика, чтобы проверить, не усугубила ли она и без того ужасную ситуацию, но изумление на его лице тотчас сменилось радостью. Квин поняла, что из двух зол он выбрал меньшее.

— Господи! — тут же воскликнула она, приглаживая волосы на головках младших братьев. — Вы так сильно выросли, что теперь я даже не знаю, кто из вас кто. Впрочем, вы, конечно же, тоже не узнаете вашу тетю Квин!

Донни сразу понял намек и без колебаний откликнулся:

— Тот, который цепляется за мою ногу, Уилл, а у вас на руках Джей-Джей.

— Я бы никогда их не узнала, — покачала головой Квин и, присев на корточки, заглянула в лицо Уилла, которому на вид было лет десять. — Вы, ребятки, слишком высоки для вашего возраста.

— Все мужчины в роду Боннер отличаются высоким ростом, — поспешно добавил Донни, — мой папа, Коди, все равно выше всех!

Квин выпрямилась и заглянула поочередно в три пары голубых глаз разного оттенка. Она, должно быть, совсем свихнулась. Выкинуть такой номер! Впрочем, она бы не смогла жить спокойно, бросив мальчиков на произвол судьбы.

Квин решила пока пожить здесь и дождаться их отца, чтобы как следует пропесочить его. Спешить ей особенно некуда, продолжить путь всегда успеет.

— Черт возьми! — воскликнула она, услышав клаксон автобуса: водитель приглашал пассажиров занять места. — Я оставила там свою сумку. Подождите меня, шериф. Я сейчас вернусь, и мы решим, что делать дальше.

Квин с быстротой молнии рванулась к автобусу и через минуту вернулась с багажом.

— Насколько я понимаю, у нас проблема, — сказала она. — Интересно, где это носит моего сводного брата? Он звонил мне несколько недель назад и просил приехать, чтобы помочь ему.

Донни решил объяснить истинное положение дел, чтобы неожиданная спасительница не ошиблась, импровизируя дальше.

— Она приехала помочь нам, потому что наша мама умерла, — объяснил он шерифу. — Мы переехали в Колорадо всего несколько недель назад. Папа рассчитывал на ее помощь до тех пор, пока мы… не устроимся.

Его слова повергли Квин в шок, но волна жалости мгновенно захлестнула ее, поскольку свежи были воспоминания о том, что их с сестрами постигла такая же участь.

— Раньше я приехать не могла, — пояснила она. — Своих проблем пруд пруди. На прошлой неделе умер мой отец, Джонни Хьюстон. Только похоронив его, я сочла возможным уехать из Теннесси.

Шериф Миллер нахмурился. Все вроде бы вполне правдоподобно, но он обязан проверить изложенные факты. Он был шерифом в Сноу-Гэпе вот уже пятнадцать лет, а Боннеры приехали сюда совсем недавно, и ему ничего не известно ни о них, ни тем более об их родственных связях.

— Не нравится мне все это, — заявила женщина из социальной службы, которая представилась как Эдит Суттер. — Думаю, лучше забрать детей с собой, пока все не прояснится. Во всяком случае, нельзя оставлять их с совершенно незнакомой женщиной.

Квин, досадуя, тотчас привлекла к себе Донни.

— Весьма сожалею, мадам, — хмыкнула она, — но вы с шерифом для них большие незнакомцы, чем я.

Джей-Джей снизу вверх посмотрел на высокую женщину, обнимавшую его обожаемого Донни.

— Ты действительно моя тетя? — спросил он. Квин кивнула, стараясь ничем себя не выдать. Бывает же ложь во спасение.

— Я хочу пойти с тетей Квини, — заявил Джей-Джей и, отпустив шею Донни, перекочевал на руки Квин. Он уткнулся заплаканным лицом ей в шею, чтобы таким образом спрятаться от сложившейся ситуации.

Повинуясь порыву, Квин крепко прижала к себе крошечное тельце. Она ласково погладила его по спинке и костлявым плечикам. Когда-нибудь они наверняка станут широкими и сильными, а сейчас еще слишком малы, чтобы все это выдержать.

— Так и будет, Джей-Джей, — ответила она, — и Уилл тоже пойдет с нами.

Протянув руку, она откинула со лба мальчика прядь черных волос. На его лбу выступила холодная испарина — Уилл, по всей видимости, был в панике и потому молчал.

Шериф Миллер вздохнул.

— Мне придется справиться о вас по телефону, — сказал он.

Квин кивнула:

— Позвоните в Кредл-Крик, штат Теннесси. Поговорите с кем угодно. Вам любой скажет, что мы жили бедно, но дочери Джонни Хьюстона всегда были честными и порядочными девушками. Там вам подтвердят, что наш отец умер. Другого выхода я не вижу.

— У вас есть водительские права? — спросил шериф Миллер.

Квин протянула ему права, радуясь в душе, что научилась водить машину, несмотря на то что отец давным-давно проиграл их автомобиль в карты. О том, чтобы купить другой, и речи быть не могло.

Целых пять минут «тетя» и мальчики Боннер топтались на улице под пристальным взглядом Эдит Суттер. Взгляд работницы социальной защиты не смягчился даже тогда, когда шериф, вернувшись из здания автобусной станции, приподнял шляпу и отдал Квин права.

— Теперь мне все ясно, — кивнул он. Думаю, — лучше оставить все как есть.

— А как же наш отец? — спросил Донни. В голосе мальчика прозвучала неподдельная тревога. Возможно, отец семейства отсутствует по уважительной причине, но Квин лучше выяснить это самой. А пока не стоит делать поспешных выводов.

— Я думаю, нам надо подать заявление об исчезновении вашего отца, — сказала Квин. — Сейчас, мальчики, мы пойдем в офис шерифа Миллера, и вы поможете мне изложить ему все факты. Я мало что о нем знаю, так как мы годами не перезванивались. Мне кажется, за это время его роскошная шевелюра изрядно поредела. Готова спорить, что он здорово растолстел. Наверное, весь седой, поскольку всегда слишком любил сладкое.

Уилл отрицательно покачал головой:

— Папа совсем не толстый, и у него все еще черные волосы.

Квин улыбнулась. Сами того не понимая, дети давали ей столь необходимую в данной ситуации информацию об отце. Мальчики были удивительно похожи друг на друга: крепкие тела, курносые носы и упрямые подбородки. Она подумала, что ей еще никогда не приходилось видеть таких черных волос в сочетании с такими голубыми глазами, как у мальчиков Боннер. Все это они явно унаследовали от своего пропавшего папаши. И все-таки лучше бы перед ней был не его мысленный образ, а он сам во плоти. Она только что вступила в новую жизнь, и опекать брошенных детей не входило в ее планы.

Часом позже, взявшись за руки, все четверо вышли из офиса шерифа. Донни заметно нервничал. Ему наконец удалось убедить власти начать поиски Боннера-старшего, но в то же время он нарушил запрет отца: доверился незнакомому человеку.

Квин тем временем оглядывалась по сторонам, изучая маленький, расположенный в предгорье городок. Поймав устремленные на нее взгляды мальчиков, она спросила:

— Когда вы ели в последний раз?

Донни вздохнул: она хотя бы беспокоится о них.

— Сегодня утром, — ответил он.

— Но только кашу без молока, — добавил Уилл. — Мы уже проголодались.

— Папа должен был купить продукты, — поспешно вмешался Донни, обеспокоенный тем, что Квин осудит их отца: тот, мол, плохо о них заботится.

Квин в своей жизни столько раз слышала подобные слова, произнесенные виноватым тоном, что сейчас они не затронули ее сердца.

— Понятно, — кивнула она, отлично понимая, что за отца Донни будет стоять на смерть. Сунув руку в карман, Квин постаралась отогнать от себя мысль, что ей придется тратиться на чужих детей. — Где вы живете?

Все трое одновременно указали на горы.

— Наверху?!

Они закивали.

— Далеко?

Они снова закивали.

— Тогда как же вам удалось спуститься вниз?

Донни улыбнулся, и, несмотря на данное себе обещание не принимать все близко к сердцу, Квин смягчилась.

— Донни привез нас сюда на папином пикапе, — ответил Уилл, указывая на красного цвета автомобиль по другую сторону улицы.

— И ты сам его вел?! — изумленно воскликнула Квин. Донни кивнул:

— Я вожу машину уже много лет.

— И сколько же тебе сейчас? — спросила Квин, пряча улыбку.

— Тринадцать.

Квин задумчиво вздохнула: ей оставалось только выполнять задуманное. Но сейчас главное — разобраться с пропитанием.

— Ты знаешь, где здесь магазин? — спросила она. Донни кивнул.

— Тогда пошли. Купим продукты и поедем к вам домой. И давайте быстрее, у меня нет ни малейшего желания ехать по горным дорогам в темноте, да еще по незнакомой местности.

Все четверо дружно двинулись к машине. Джей-Джей сунул свою ладошку в руку Квин, и та непроизвольно сжала ее. Позже она будет размышлять, что заставило ее сделать это: необходимость перевести его через дорогу или подсознательное нежелание отпускать его?

Донни не знал, правильно ли он поступает, но решил, что так будет лучше, и потому, стоило лишь Квин поднять свой багаж, как парень красноречивым жестом остановил ее. Их взгляды встретились, зелень погрузилась в голубизну, и между ними моментально возникло взаимопонимание. Донни Боннер ей обязан, а Боннеры всегда платят по счетам.

Квин, выпрямившись, кивнула и стала переходить улицу.

Донни поднял сумку и, подтолкнув Уилла, последовал за ней. Так началось их путешествие.

— Так, значит, здесь вы и живете?

Удивлению Квин не было предела. Крепкий, построенный из кедровых бревен дом, совсем не походил на жилище неудачника. Широкая веранда из красного дерева по всему периметру была приподнята над землей и придавала дому сказочный вид. На веранде стояла почти новая дачная мебель под красное дерево. Квин тотчас представила, какие приятные мысли, должно быть, приходят в голову под вечер, когда сидишь на этой веранде и любуешься закатом.

— Я хочу есть, — шепнул Джей-Джей. Его слова прервали красивые мечты Квин.

— Тогда бери сумку и показывай дорогу, — скомандовала она, взъерошив его волосы. — Я тоже проголодалась.

Донни раздал братьям пакеты с продуктами, причем предусмотрел, чтобы вес был паренькам по силам. От Квин не ускользнула такая забота. Ясно, что он делает это по привычке, а не для того, чтобы произвести впечатление на нее. Девушка тотчас вспомнила себя в таком же возрасте, и вместе с этим воспоминанием пришла и злость на отсутствующего папашу. Судя по всему, такой же безответственный тип, как и Джонни Хьюстон! И куда он только запропастился, этот несчастный Коди Боннер!

Забрав оставшиеся продукты, Квин взбежала вверх по лестнице, прыгая через две ступеньки. У нее вдруг засосало под ложечкой. Конечно, прошло уже много времени с тех пор, как она завтракала, а неожиданное приключение еще больше разожгло аппетит.

Интерьер поразил ее не меньше. Такого она не могла себе и представить: везде чистота и порядок, лишь кое-где лежит неубранная детская одежда, да под лестницей одиноко стоят ботинки, словно ожидая, когда их отнесут наверх.

При виде этих ботинок внутри у нее все сжалось — ну и размер! Обувь, видимо, принадлежала пропавшему отцу.

Двигаясь вслед за братьями на кухню, Квин старалась не думать о том, каким огромным должен быть мужчина, который носит эти ботинки.

Донни замер у окна гостиной и всмотрелся в темноту. С наступлением ночи его радостное настроение, вызванное тем, что они вернулись домой, исчезло. Он зябко повел плечами, тяжело вздохнул и быстро заморгал, чтобы прогнать навернувшиеся на глаза слезы. Борясь с собой, он бросился на ближайшую софу и закусил губу — не хватало еще разрыдаться, как ребенок! Правда, никогда в жизни он не был так испуган, как теперь, если не считать дня похорон матери. Но тогда рядом с ним был отец, который взвалил все заботы на свои плечи. Сейчас же он совсем один… ну, правда, появилась еще эта рыжеволосая женщина.

Она была хорошенькой… для своего возраста, конечно. По мнению Донни Боннера, все, кому перевалило за девятнадцать, были людьми среднего возраста. Вытерев глаза, парнишка снова вздохнул, надеясь, что его никто не слышит. Если Джей-Джей и Уилл увидят его слезы, они моментально заплачут вместе с ним.

Квин остановилась на пороге комнаты, увидев, что мальчик напряжен. Плечи его опустились, голова поникла.

Заметив вдруг, что он украдкой вытирает глаза, она все поняла. Ей стало его жалко, но чем еще она могла ему помочь?

— Ты наелся? — спросила она, отвлекая его от грустных мыслей.

Вздрогнув от неожиданности, Донни быстро повернулся и опустил глаза, чтобы она не заметила слез.

— Наелся, — буркнул он. — А где братья?

— В ванной. Я велела им готовиться ко сну. Правильно? — уточнила она, не собираясь превышать своих полномочий. Донни посмотрел на часы и кивнул.

— Самое время, — ответил он со вздохом и поднял глаза. — Все чудесно.

— Где я буду спать? — спросила Квин. Немного подумав, Донни решительно заявил:

— На кровати отца. Можно, конечно, и на раскладушке, но я хочу, чтобы вам было удобно.

Квин кивнула, решив предоставить ему роль хозяина. Так он наверняка быстрее справится с собой и решит, как действовать в кошмарной ситуации, в которую они попали.

— Пойдемте, — сказал он, подхватив ее сумку. Квин двинулась следом, но, дойдя до лестницы, снова невольно посмотрела на черные ботинки, которые почему-то здорово ее смущали. Ох уж этот ей пропавший отец! Донни остановился напротив двери у самой лестницы.

— Папина комната. У него есть своя собственная ванная. Располагайтесь там, тетя… я хочу сказать, мисс…

— Чепуха. Я еще никогда не была тетей, мне даже нравится.

Почувствовав себя хозяином, Донни взял себя в руки. Он порывисто шагнул к Квин и быстро обнял ее.

— Спасибо, — сказал он. — Просто не знаю, что бы я без вас делал.

Квин попыталась не думать о том, что ей приятно душевное тепло Донни. Уже второй раз за один день она ощутила детское внимание и теперь забеспокоилась, что начнет привыкать к этому.