Королевский брак, или Не трать мое время

Марсе́ла, море, марсала́. Бонус.

В воздухе пахло солью и водорослями, над поверхностью моря кружили белые чайки, пассажиры магоплава чинно прогуливались по верхней палубе, любуясь солнечными бликами на макушках волн и удаляющейся береговой линией. Для самых заядлых любителей свежего воздуха даже установили несколько навесов со столиками и креслами, сплетенными из белой лозы.

— Солнце в это время года беспощадно, — щебетала золотоволосая сирена своему кавалеру, бросая ревнивые взгляды на леди в платье цвета марсалы, занявшую одно из таких уютных мест для отдыха. Впрочем, на леди косились почти все. Дамы — с тихой завистью, а кавалеры — с откровенным интересом. — Пойдем к тому борту, сейчас будут отмели, говорят, там видно рыб, а потом — свободное плавание. Ах! Море, приключения, это так интригует, — манерно пропела сирена, практически повиснув на локте своего спутника и оттягивая его в сторону.

Леди же закрыла глаза и вдохнула полной грудью.

— Тут такой воздух, — тихо заметила она. — Всего неделя путешествия, а я словно заново родилась. Кто бы мог подумать, что столица окажется той самой золотой клеткой, о которой все мечтают, но не видят у себя под носом?

Она открыла глаза и подарила лучезарную улыбку своему спутнику, потом перегнулась через столик, поймала его руку и нежно сжала кончики пальцев: немыслимо откровенный жест, более подходящий для супругов, чем для леди и её секретаря. Впрочем, впервые за очень долгое время ей было совершенно плевать, кто и как оценит её поведение. Мужчина в ответ подхватил её ладонь и поднес к губам, лаская кожу сквозь тонкое белое кружево перчаток.

— Йенс, на нас же смотрят, — выдохнула леди, придвигаясь к нему еще ближе.

— Не сомневаюсь. Мне завидует каждый мужчина, а тебя ненавидит каждая женщина на этом магоплаве.

— Даже та почтенная гномка у шлюпок?

— Особенно она. И сладкоголосая сирена, дающая концерты по вечерам, и толстая жена банкира Брауни, и даже очаровательная морская разбойница, которая по непонятному для меня стечению обстоятельств называет себя помощницей шкипера. Тебя это беспокоит?

— Ничуть, — она чуть прикусила нижнюю губу. — Мне нет до них дела. Но почему-то подумалось, что моя каюта тоже довольно уютна. И хотя там нет свежего ветра, но и лишних глаз не наблюдается. Проводишь?

— С удовольствием.

Впрочем, подняться они не успели: на столик упала объемная тень, а следом появился и её владелец, дородный, высокий, кареглазый мужчина в модном темном костюме. В одной руке он сжимал шляпу и трость, вторую приложил к сердцу на манер южан.

— Тысяча извинений, что прервал вашу беседу, — голос у незнакомца оказался бархатистым и густым, как смола. — Леди Гейб, я полагаю?

Марсела едва слышно вздохнула и улыбнулась светски-прохладной улыбкой.

— Вы не ошиблись, почтенный эньян. С чем имею честь говорить?

— О, простите, что не представился сразу, — незнакомец поклонился. — Говард Брамс, к вашим услугам, — он кинул вопросительный взгляд на спутника Марселы.

— Йенс Гофф, — сухо кивнул тот. — Личный секретарь на службе у леди Гейб.

— Чудно, — расплылся в улыбке Говард. — Просто чудно! Значит, слухи не лгут, и вы именно те, кого я ищу! — Не спрашивая разрешения, он пододвинул соседнее кресло и подсел к столику. — Наслышан о вас и ваших приключениях в столице.

Марсела слегка повела бровью, давая понять, что это крайне банальное начало разговора, особенно в последние месяцы. Сейчас начнутся расспросы, осторожные, но слегка осуждающие замечания, смешанные с нездоровым любопытством… Скука, как и всегда.

— Я восхищен тем, какую роль вы сыграли в падении его величества и обновлении совета Архитекторов, — неожиданно произнес собеседник, откидываясь на спинку кресла. — Ареон получил нового короля, мир — магию времени, а ваш дражайший супруг, похоже, сделает блестящую карьеру. Однако мои источники утверждают, что настоящим проводником изменений были именно вы, — в его голосе не прозвучало даже намека на издевку.

— Увы, мне неизвестно, о чем вы, — мягко улыбнулась Марсела. — Да, я оказалась втянута в настоящее приключение, однако остаюсь всего лишь скромной женщиной, ищущей любви.

— Вдали от молодого и знатного супруга?

— Женское сердце — это загадка, эньян Брамс. Даже для самих женщин. Боюсь, вы переоцениваете мою роль.

— Странно, а мои источники говорят иначе.

— Газетчики склонны к преувеличениям.

— Совсем не газетчики, нет-нет. Те, кому действительно можно доверять.

— И кто же это?

— Друзья, верные друзья, — расплылся в улыбке Говард. — Почти родственники, члены огромной и весьма могущественной, скажем так, семьи. Те, кто зарабатывает средства на жизнь, а порой и право на саму жизнь тоже, поиском новых возможностей.

Над столиком повисло многозначительное молчание. Марсела и её спутник обменялась быстрыми взглядами, рука Йенса вроде бы невзначай опустилась к поясу, словно он хотел нащупать что-то под одеждой.

— О, я вас смутил? Простите, это не нарочно. Уверяю, вам не о чем беспокоиться, — эньян Брамс шутливо поднял руки. — Сюда меня привели исключительно любопытство и желание выразить глубокое восхищение вашими талантами и решительностью, а реальность превзошла все ожидания: вы еще и ослепительно красивы, алый цвет вам к лицу. Знаете, мстория взлета леди Гейб взбудоражила многие дерзкие умы на юге, откуда я родом. Можно даже сказать, вдохновила членов моей семьи на новые свершения.

Он выдержал долгую паузу, рассматривая собеседников, однако ни Марсела, ни Йенс не задали ни единого вопроса. Говард разочарованно вздохнул:

— Неужели даже не спросите, что за семья?

— К чему, если ответ очевиден? — не проговорила, а практически промурчала Марсела. — У вас смуглая кожа, темные волосы и глаза, очевидно, что вы не лжете, называя себя выходцем с юга. Говорите без акцента, значит, прожили на территории содружества королевств довольно долго, если не всю жизнь. Думаю, ваш дом — острова, возможно, крупнейший из них. Он славится как смелостью своих уроженцев, так и… широтой их влияния. На вас дорогой костюм, а набалдашник трости не отделан золотом, а сделан из него. При этом не удивлюсь, если внутри скрыто вовсе не дерево, а надежная сталь. И всё же манеры подводят, такие, как мы с вами, выдают себя мелочами. И к слову, это вовсе не алый, это марсала́.

— Действительно? Не знал. А во всем остальном моё восхищение, браво, — Говард встал и поклонился, подчеркнуто уважительно, потом сел обратно и, чуть понизив голос, произнес: — В таком случае позвольте озвучить то, ради чего, собственно, я и решился прервать ваше уединение.

— Эньян Брамс, — Марсела предупреждающе положила руку поверх его сцепленных в замок пальцев. — Нам обоим, бесспорно, приятно ваше внимание, однако мы с эньяном Гоффом пока не готовы прерывать это чудесное путешествие. Не сочтите за женский эгоизм, однако, думаю, мы заслужили медовый месяц или даже год.

— Даже если я готов предложить вам очень щедрую компенсацию за созданные неудобства?

— Увы, ваши источники опять ошиблись: я не наемница.

— Неточно выразился, — улыбнулся Говард. — Я предлагаю плату вовсе не за действия, а лишь за ваш ум. Вы, как никто другой, знаете придворные подводные течения и неписаные законы высшего общества. Нам всего лишь нужна консультация, анализ, несколько дельных советов относительно традиций заключения браков в некоторых, весьма специфических случаях. С остальным я справлюсь сам.

Марсела бросила короткий взгляд на секретаря, но тот не посмел вмешаться в разговор.

— Простите, эньян Брамс. Быть может, позже. Существенно позже, — произнесла наконец Марсела.

— Это значит «нет»?

— Я не настолько легкомысленна, чтобы говорить вам и вашей семье «нет». Лишь «когда-нибудь».

— Уверяю, вам позволено всё, в том числе и отказ. Ценность многих советов заключается в искренности и добросердечности. В противном случае они могут стать опасными и даже привести к беде. Впрочем, буду рад, если вы передумаете. Если это произойдет до того, как плавание завершится, дайте мне знать. Если позже, напишите по этому адресу, — Говард вынул из кармана жилета карточку, подписанную золотыми чернилами, и положил ее на стол, затем встал и поклонился. Магоплав как раз вышел из-под защиты мыса и рассек носом первую настоящую волну. Палубу ощутимо качнуло. — О! А вот и открытые воды. Удивительный простор для маневра, правда же? — улыбнулся эньян Брамс. — Мое почтение, леди Гейб. Эньян Гофф, тысячу извинений, что доставил беспокойство.

Он кивнул и неспешно отправился на прогулку вдоль борта. Следом покорно засеменила худенькая девушка. Марсела бы назвала её миленькой, если бы не выражение тщательно скрытой ненависти в глазах незнакомки. Причем ненависти, направленной вовсе не на леди Гейб со спутником.

Йенс проводил обоих тяжелым взглядом:

— Это было неожиданно, — констатировал он.

— Скорее неизбежно, — вздохнула Марсела, рассматривая карточку. — А кто это девочка рядом с Говардом? Не замечала её раньше.

— Вроде бы приемная дочь или племянница, не знаю наверняка. Она держится тише воды и ниже травы и редко выходит из каюты.

— Тогда откуда сведения о родстве?

— Чужие разговоры, — напряженно отозвался Йенс. — Прости, но привычку слушать не так-то легко откинуть.

— Приемная дочь. Почти семья, да? Как же не вовремя. Какая следующая остановка?

— Таормини, крохотный городок, мы зайдем туда, чтобы пополнить запасы воды. Затем — через два дня пути на запад — солнечный Палермью.

— Палермью, улица фонтанов, дом четыре, — зачитала Марсела, перед тем как отправить крохотный клочок бумаги за борт. — Как думаешь, может, нам стоит продолжить путешествие по суше? Эта качка так навязчива, не уверена, что выдержу её долго.

— Хочешь принять его предложение? — тоскливо уточнил Йенс, отворачиваясь к синей глади воды.

— Наоборот, — Марсела коснулась щеки спутника и заставила его посмотреть себе в глаза. — Я переборола своих демонов и знаю точно, когда следует остановиться, чтобы не потерять того, кто по настоящему дорог. У нас есть свобода, молодость, половина состояния Гейба. При этом никто не станет нас преследовать, чтобы мстить или выяснять отношения. Такие подарки судьбы надо ценить. Однако, — помедлила она, — мир вокруг нас не желает останавливаться.

— Звучит так, как будто ты всё же хочешь продолжить игру.

— Не хочу, но кое-что меня смутило. Та девушка, ты же тоже заметил, как странно она смотрела? Обещаю, что выкину эту историю из головы, как только мы убедимся, что речь идет о мелком мошенничестве или чем-то подобном.

— Так, значит, сходим в Таормини?

— Возможно. Однако решать только тебе, я достаточно решала за нас двоих, — очень серьезно отозвалась леди Гейб.

Йенс выдержал её долгий взгляд, затем медленно поднялся, подал руку и притянул к себе, наплевав на удивленные взгляды окружающих.

— Тогда нас ждет еще одна шахматная партия. Играешь черными или белыми?

— О нет, дорогой. Правила мы придумываем сами, а это значит, что леди в алом всегда ходит первой.