Королевский Дар

VII

На лестнице было темно хоть глаз выколи. Но, невзирая на все предупреждения Игоря, я полезла искать, где бы перекусить. Глупая привычка питаться по ночам, как и ожидалось, дала о себе знать. Особенно это ожидалось после того как, зарывшись в бумаги, я пропустила ужин. Я успокоила себя тем, что не голодная, а затем не смогла уснуть. Спится на ворчащий желудок, мягко говоря, никак.

Умная и сочувствующая, но уверенная в моей невменяемости птица, в деталях объяснила мне, где открыто ночное кафе для таких же сумасшедших. С этим мне повезло, с освещением — нет. Сонная, голодная, уставшая и одинокая, я героически сражалась со ступеньками, каждая из которых становилась все подлее. Они как будто бы уходили из-под ног, постоянно меняя высоту. Я почти спустилась, когда нога сорвалась. Ступенек я почувствовала пять.

Дальше можно было выйти на этаж или спуститься еще. Я решила не рисковать, поднялась, отряхнулась и продолжила путешествие. Лучше потом спущусь по освещенной лестнице, чем сверну себе шею впотьмах. Светильники в коридоре горели слабо, пол я почти не различала, брела по стеночке, надеясь, что никаких ям по дороге не найду.

В темноте то и дело мерещились зловещие очертания. Я замирала, выжидала несколько секунд, присматриваясь, не бросится ли чудовище на меня. А когда побеждала свой страх и подходила ближе, таинственные вещи оказывались самыми заурядными вазами и лавочками. Потом я привыкла, уже заранее угадывала, что я могла принять на очередное чудовище.

Но когда передо мной внезапно появились женские ноги, я не сразу сообразила, с чем могла их перепутать. Женские, в капроновых колготках, туфлях-лодочках и классической черной юбке до колена они висели прямо в воздухе. Ноги как ноги мне понравились, стройные и длинные. Отдельно от туловища — не очень. Я прижалась к стене спиной и сама не заметила, как начала сползать по стенке.

Когда я села по пол, ноги стали раскачиваться, а потом упали. В сторону полетел какой-то белый комочек, похожий на снежок. В коридоре появилась девушка со светло-золотистыми кудрявыми волосами и, наверное, в белой блузке. Вытянутое лицо с острым подбородком, прищуренные глаза, яркая помада. Красивая очень. И что-то мне подсказывает, что суровая. Жалко ее даже, молодая такая, а уже того.

Она осторожно огляделась по сторонам, обтряхнула руки об юбку и вдруг заметила меня.

— Спальни вообще в другом крыле, — строго предупредила она, недовольно спросила: — Ты здесь что делаешь?

— С призраками разговариваю, — высказала я. Кстати, я не думала, что духи могут разговаривать. Мне казалось, напугает и успокоится.

— Призраков не бывает, — авторитетно заявила блондинка.

— А кто сквозь стены может проходить? — не смутилась я, так как в тонких материях абсолютно не разбиралась. О спиритологах мне бабушка рассказывала мало и ничего лестного.

— Фантомы, — подумав, ответила мне собеседница.

— Значит, я ошиблась и разговариваю с фантомом.

Девушка задумалась, еще раз и огляделась, сосредоточенно щурясь. Что она там искала для меня загадка. Я бы и меня почти на полу при таком освещении не заметила, но кто этих фантомов знает?

Ничего не углядев, со скептическим смешком спросила:

— И где же он?

Вот не обоснованно тогда Игорь заявил, что я не псих. За эти несколько дней я умудрилась переплюнуть всех преподавателей вместе взятых, так что даже призрак, который на самом деле фантом, сомневался в моих умственных способностях. Нет, так дальше дело не пойдет. Если я и сошла с ума, то надо хотя бы делать вид, что все в порядке.

— Это ты, — без обиняков заявила я, поднимаясь с пола и отряхиваясь. Надеть брюки вместо юбки было гениальным решением.

Блондинка опешила, приоткрыла рот от удивления. Нервно усмехнулась, и беззлобно пояснила:

— Я не фантом, а завхоз!

Я скептически оглядела ее с ног до головы. Вроде, материальная, но зачем завхозу через стены просачиваться, я не понимаю.

— А там не стена, а антресоли, — добавила она, видя мое выражение лица.

Потолок мне показался сплошным, как ни старалась разглядеть выступ, не смогла. Но блондинка выглядела слишком живой, и я решила поверить на слово.

— Извини, не заметила, — призналась я.

— Так! — завхоз неожиданно уперла руки в боки, нахмурилась. Вот начинается, стоит мне прийти в себя, как норовят наброситься и чем-то еще огорошить. — А ты, какого черта, здесь шляешься так поздно? Студентам нельзя в это время из комнат выходить!

— Не рекомендовано, — поправила я. Правила внутреннего распорядка у меня хорошо пошли. — И то, студентам первого-второго курса.

— Ты явно младше и здесь тебе делать нечего! Это преподавательская часть замка. Иди-ка ты спать.

— Кхм…

Эффектный завхоз вступительную речь ректора явно пропустила. Я бы ее заметила, да и она бы меня запомнила. Но как бы ей так сообщить об ошибке, чтобы меня не убили за вранье? Неопровержимые доказательства, как назло, все спали и видели десятый сон. С другой стороны, она меня тоже огорошила и оказалась не фантомом.

— Вообще-то я не студент, а преподаватель. Даже, кажется, профессор.

— Ты что меня за дуру держишь? — недоверчиво, но без криков спросила завхоз.

— Нет, это они меня здесь зачем-то держат, — печально вздохнула я.

Девушка задумалась, оглядела меня внимательно, оценивающе, что-то прикинула.

— Ты вместо старухи Изергиль что ли?

— Эм, — протянула я. — Я вместо Юрченко. Но она, вроде, Марта…

— Ясно все с тобой, — усмехнулась блондинка, сразу показавшись не такой суровой и строгой. Очень доброжелательна. И красивая. — Как тебя звать-то?

— Снежана.

— А как сокращать можно?

Я задумалась. Не самое популярное имя, не удобное, зато, как говорила мама «красивое». Она назвала меня в честь начальницы, которую почти боготворила, а ту нарекли как героиню любовного романа. Дома ко мне всегда обращались полным именем, с ребятами с подачи Юры я стала Снежей. А здесь я все же преподаватель…но Снежана Алексеевна это как-то круто.

— А ты бы как тебя назвала?

— Бледная ты какая-то, — огорошила меня блондинка. Интересно, что бы она сказала до моего перевоплощения? — Будешь Снежинкой.

Я ничего лучше не нашла, чем моргнуть озадаченно и, собравшись, спросить:

— Тебя-то как зовут, завхоз?

— Ария. Очень прошу, ударения на «и»! Так какого же черта ты по ночам здесь шляешься?

— Кухню ищу, — доложила я, отводя глаза к потолку. Да мне стыдно за свои привычки, но что делать?

— Голодная что ли? А почему я тебя на ужине не видела?

— Потому что я его пропустила.

Лучше бы я сейчас стояла перед бароном и оправдывалась, почему я вообще существую. Ария сверлила укоризненным взглядом, прожигая дыру. Ну что она так смотрит? Мне уже стыдно, можно не стараться.

— Куда идти, конечно, не представляешь?

Я поспешно замотала головой.

— Так и думала, ты вообще не туда пошла, — огорошила меня завхоз, неожиданно усмехнувшись. — Давай провожу, а то ты отсюда ни в жизни не выйдешь сама.

Не дожидаясь ответа, она развернулась и быстро пошла по коридору. Я замешкалась, быстро подняла с пола белый шарик, который оказался смытм листком бумаги, сунула в карман и побежала за провожатой. Возвращать находку не захотелось, лучше я сначала ее посмотрю сама, и позже верну. Интересно же, что за бумаги таскает завхоз. Здесь все от меня пытаются что-то скрыть, глупо пропускать информацию. А Ария, чую, не последний человек в замке.

Здесь все странные, но завхоз даже в этой среде выделялась. Интересно, им некуда пристраивать молодых специалистов? Или, может быть, работать завхозом способен только колдун очень высокого уровня?

— А почему ты выбрала эту работу? — я догнала Арию на повороте, и решила узнать поподробнее.

— Выбрала — громко сказано. У меня семья этим занимается несчитанное количество поколений. Самим-то магам обслуживать себя не с руки, они все не о том думают, витают где-то. Да и силы на это тратить…зачем? По простому и ужин приготовить быстрее, и полы помыть. А привлекать работников со стороны не положено по технике безопасности. Сейчас люди совсем перестали держать язык за зубами: все свободные граждане, что хотят, то и говорят, так еще и любопытные аж жуть! Трудно найти хорошую прислугу, а нас с детства учат.

— Так ты не из их шарашки?

— Шарашка, — блондинка остановилась, смакуя понравившееся слово. — Знаешь, а ты мне нравишься. Странно, что ты такая же, как они.

— Я бы так не сказала, — вздохнула я.

И тут выяснилось, что мы пришли. Когда Ария распахнула двери в небольшой зал, свет больно ударил по глазам. Пока я жмурилась, она уже успела убежать, только крикнула напоследок:

— Ну, до встречи Снежинка!

К счастью, полуночничала не только я. Шептались парень с девушкой, ботаник корпел над конспектами, мужчина в камуфляже клевал носом и через силу вливал в себя кофе и переговаривался с буфетчицей. Странный он, не похож на преподавателя, но для студента староват. Последним посетителем то ли к счастью, то ли к сожалению оказался Богдан, единственный, кто ел.

Я решила, что к счастью и, купив себе поздний ужин, бесцеремонно подсела к знакомому за столик.

— Привет!

— Привет, — на четверть минуты он оторвался от еды, а затем демонстративно перестал меня замечать.

Мы поели в тишине, оба думали о своем. Я не знала, как завязать беседу, подбирала варианты, но все браковала на корню. Богдан не выдержал первым, неожиданно укоризненно спросил:

— А почему вы сразу не сказали, что вы преподаватель?

— Ты сам решил, что я студентка.

За два дня мой возраст утомил меня как никогда в жизни. Жаль, что магически я не могла себя искусственно состарить, иначе бы рискнула. Или мне стоило сделать свою кожу зеленой и сказать, что я древняя дриада? Или их, как и призраков не существует?

— Ну, простите, — недовольно пробормотал он.

— Да все в порядке. Я рада, что я с вами познакомилась. Было бы хорошо, если бы теперь ты перестал смотреть на меня волком.

Богдан ничего не ответил. А я, чтобы не ждать у моря погоды, вытащила из кармана мятую бумажку и аккуратно разгладила. Обыкновенный тетрадный лист в клеточку, исписанный темно-синей ручкой. Корявым подчерком, похожим чем-то на профессионально-медицинский, было написано:

Строки никак не подходили под образ ехидной блондинки, с которой я познакомилась. Может, стих чужой? Всякое же бывает, так же как я нашла где-то клочок бумаги. Хотя она бы выкинула его сразу, в отличие от меня. Она же завхоз, а значит — первый враг мусора.

Мысли мешались, на лице отразилось недоумение. Богдан вежливо попросил почитать, я на автомате протянула листок. Он пробежал глазами по строчкам, вернулся в начало, медленно, вдумчиво. Его вывод меня совершенно огорошил:

— Это, случайно, не Ария писала?

— Кто? — поперхнулась я соком.

— Ну, Ария это Юркина девушка, такая высокая блондинка, — начал объяснять Богдан, сам не догадываясь, какой эффект на меня произвели его слова.

Вот это действительно шокирующая новость. Я знала, что Юра отхватил себе здесь блондинку, но даже представить себе не могла, что он польстился на завхоза. Хотя там было на что польститься. И волосы ведь точно её, длинные, золотистые.

Сердце сжалось, захотелось взвыть. Такой девушке я проигрывала по всем фронтам, у меня только грудь больше. Но о чем я вообще думаю? Не сдать бы себя с потрохами похоронным лицом. Натянуло улыбнувшись, я спросила:

— Ее с вами не было, когда мы познакомились?

— Нет, у нее свои дела, — смутился Богдан, не ясно от чего, — она здесь работает завхозом, ей некогда речи слушать.

Пока я думала, стоит ли говорить, что я с ней только что познакомилась и рассказывать про стих, парень разговорился:

— Странно только. У нас в Академии стихи мало кто пишет… Маги подобным не занимаются, а Ария утверждала, что у нее дара хватит не больше чем на кровь-морковь.

Так, если он врала, значит, и у меня нет причин говорить правду. Иначе мне кто-то запросто открутит голову. Я глубоко вздохнула, настроилась. Врать тяжело, но можно, главное мести себя естественно. Короткие простые фразы, спокойный голос, прямой взгляд.

— А что здесь странного? Это не ее стих, мне подруга перед отъездом всучила почитать, а я только сейчас вспомнила, — равнодушно пожала я плечами.

— Да? Но подчерк так похож… и, к тому же, Ария тоже любит коньяк.

— А моя подруга его терпеть не может, но в бокале смотрится красиво, — начала я уводить его от опасной темы. Главное вспомнить завтра, о том, что наврала сейчас. И можно еще и послезавтра.

— Занятное хобби, — согласился он, отдавая мне листок. — У твоей подруги, видимо, была депрессия. Я бы очень удивился, если бы автором правда оказалась Ария.

— Почему?

— Она всегда веселая, и скорее будет злиться, чем расстраиваться. Расстройство — состояние покоя, а значит стагнации. От него ничего не изменится.

— Это она так говорит?

— Да.

Занятная девушка этот завхоз, надо узнать о ней побольше. Что же есть в ней такого, что она приворожила ни на кого не обращавшего внимания Юрку? Или, может, она и была той причиной, по которой Юра был холоден ко всем остальным. Однако сейчас меня больше волновал ее стих. Интересно, что у нее творится в душе?