Королевство лунного света

Глава 12

— Принцессы Кассандры здесь нет, лорд Хоук, — сказала служанка. Это была стройная женщина средних лет, ее темные, с серебряными прядями волосы были заплетены в косы вокруг головы. Но главное, она была очень серьезна.

— Сида… тебя ведь зовут Сида, так? Польщенная, что он запомнил ее имя, женщина кивнула:

— Да, лорд Хоук.

— Я думал, принцесса хотела отойти ко сну.

— Вполне возможно, но несколько минут назад она ушла. Однако если вы поторопитесь, то можете ее догнать. — Она указала на коридор, который соединял покои королевской семьи с уединенной узкой комнаткой с очень низким потолком. — Сюда, милорд.

Он быстро прошел по коридору и оказался на винтовой лестнице, встроенной во внутреннюю стену дворца. Ступени вели вниз к площадке, где была небольшая деревянная дверца. Ройс открыл ее и увидел тропу, по которой можно было выйти в город. Кассандры здесь не было, да он и представить себе не мог, зачем она могла сюда пойти. Но ступени не заканчивались, а шли дальше вниз. Он захлопнул дверь и двинулся туда, но сначала захватил один из факелов, укрепленных в подставке на стене.

Вспомнив огромное подземелье библиотеки, он подумал, что окажется в подобном месте, но ступени уводили гораздо ниже. Температура быстро падала, и он уловил запах… нет, это было не море, но напоминало запах минеральных источников, таких же, как те, что он видел в Бате несколько лет назад.

Прошло довольно много, времени, прежде чем ступеньки кончились и он оказался в большой просторной а, комнате. Высоко подняв факел, он увидел, что в окружавших его стенах были вырублены ниши для сотен статуй, в основном изображавших мужчин и женщин в натуральную величину. Изваяния были выполнены так тщательно, что ему показалось, будто он смотрит на лица живых людей.

Комната со статуями заканчивалась большой аркой. За ней вымощенный плитками пол кончился. И теперь он ступал по влажной, прохладной земле огромной пещеры. На подставках по всему ее периметру были установлены лампы. Некоторые горели, света было достаточно, чтобы разглядеть обширное помещение, под стать какому-нибудь европейскому собору. Сверху свисали тонкие конусы, насколько он знал, сталактиты, сверкавшие всеми оттенками белого, розового и зеленого. Похожие на них сталагмиты тянулись ввысь с пола пещеры. Вместе они формировали проходы, ведущие к каменному выступу в дальнем углу.

Там и стояла Кассандра. Она была в сверкающей белой одежде, волосы ее широкими волнами цвета воронова крыла струились по спине. Как и всегда, когда он ее видел, тело его напряглось. Он постарался не обращать на это внимания, и этому немного помогло огромное любопытство, вызванное местом, где он сейчас находился.

Все внимание Кассандры было сосредоточено на каменном выступе. Ройс неслышно шагнул к ней по сырой земле, отлично понимая, что вторгается, и весьма грубо, в ее личную жизнь, но его неудержимо к ней тянуло. Что-то сверкало в лучах света ламп… что-то алое.

Он резко вздохнул, пытаясь понять, что же он видит. Это… рубин? Нет, не может быть. И все же было похоже, что это действительно так. Невероятной величины рубин, торчавший из каменного выступа и пылавший так, будто это был огонь самой земли.

Руки Кассандры лежали на кристалле. Глаза были закрыты. Казалось, она была очень сосредоточена, но, присмотревшись, он заметил, что ее пробирает дрожь. Неожиданно она осела.

Ройс тут же подскочил к ней и подхватил падающее тело. Затем осторожно опустил девушку на землю и сам встал на колени. Все мысли вытеснила тревога за нее.

— Кассандра… что случилось?

Она не отвечала и не шевелилась у него на руках. Тело ее было очень холодным, даже холоднее, чем воздух в пещере. Через несколько секунд она открыла глаза и посмотрела на него невидящим взглядом.

— Кассандра. — Голос его был низким, он звал ее. Он нагнулся над ней, закрывая собой от опасности, какой бы она ни была, стараясь хоть как-то ее согреть.

— Ройс?..

— Слава тебе Господи! Что с тобой случилось?

— Я искала… видений. — Взгляд ее слегка прояснился. — А ты что здесь делаешь?

— Я искал тебя. Вообще-то я думал, что ты хотела отдохнуть.

— Хотела, но не смогла заснуть.

Дрожь сотрясала ее тело, усталость смешалась со страхом. Он почувствовал это и прижал ее к себе.

— Что это за место?

— Храм, — медленно произнесла она. Голос ее был неожиданно хриплым. Она откашлялась и продолжила, на этот раз как обычно: — Он был древним уже тогда, когда Акора только появилась. Когда произошло извержение вулкана, некоторые нашли здесь приют. Они были среди немногих оставшихся в живых.

— Это можно понять. Похоже, мы очень глубоко под землей.

— Да, очень глубоко. — Она села, не отводя от него глаз. — Ты уверен, что должен здесь находиться?

— А что, это запрещено?

— Ну нет, не совсем так, хотя очень немногие приходят сюда. Я просто вспомнила, что Джоанна говорила мне… что ты не можешь заснуть внутри. — И быстро, прежде чем он успел что-нибудь ответить, она добавила: — Замечательно, что ты быстро от этого избавился, но ведь могут быть и другие серьезные последствия.

Он скривился, но ответил честно:

— Это верно, были у меня такие проблемы, но я поставил себе цель с ними справиться, и у меня получилось. Кроме того, это не имеет ни малейшего значения. Ты сказала, что пришла, дабы вызвать видения?

Она кивнула в сторону рубина.

— Я не знаю, как точно, но каким-то образом кристалл мне в этом помогает.

— Это ведь не рубин, правда? — Если это так, то это самый большой из всех когда-либо найденных.

— Это именно рубин. Пусть его размеры тебя не смущают. В этих пещерах находили и другие похожие, хотя и не настолько большие. — Она махнула рукой в направлении туннелей, ведущих из пещеры. — Есть еще алмазы, их даже больше, чем рубинов. Мы используем их, когда нужно получить что-нибудь из внешнего мира.

Ройс в изумлении потряс головой. Конечно, он мог бы и поинтересоваться, почему на Акоре был такой высокий уровень жизни, но акорцы так мало уделяли внимания своему богатству, что ему это и в голову не пришло. Он не сомневался, что это было разумное решение.

— Неудивительно, что Акора старается сохранить свои секреты от внешнего мира. Люди бы пошли сюда только ради драгоценностей.

— Это мы поняли давно.

Он встал, по-прежнему крепко обнимая ее и увлекая за собой.

— Ну что, ты увидела то, что хотела?

На секунду ее глаза потеряли всякое выражение, что испугало его, однако она быстро оправилась.

— Я пришла сюда, пытаясь уяснить, почему я не предвидела того, что произошло с Атреем. Я по-прежнему не знаю ответа на этот вопрос, но я поняла, что ситуация вскоре станет еще хуже.

— Почему?

Она широко открыла глаза, полные загадочных теней.

— Так много разных путей, они переплетаются друг с другом, как ветви большого дерева. Очень трудно увидеть, по какому пути следует идти, но еще сложнее — куда он ведет.

Он прижал ее крепче. Мысль о том, что она была в этой пещере в полном одиночестве, борясь с даром, который стал еще и проклятием, была ему ненавистна. Еще хуже было осознание того, что она каким-то образом покидала реальность, которая объединяла ее и его, и бродила по неизведанным тропам будущего, которое могло так никогда и не наступить. Как, наверное, просто было заблудиться в таких пространствах! И тогда бы она никогда не вернулась назад?

— Неужели нельзя было отдохнуть хотя бы чуть-чуть? — потребовал он ответа даже резче, чем сам того хотел.

— Возможно, было бы лучше, но я уже давно поняла, что пробовать нужно именно тогда, когда кажется, что пора. В любом случае ты, кажется, хотел что-то мне сказать?

Он понял, что она пытается от него отгородиться, но не стал этому противиться. Не к чему было отягощать ее и без того тяжелое бремя собственными страхами и заботами. У нее все равно не будет другого ответа, кроме того, который диктовал ей долг, а все это он уже слышал.

Он вкратце пересказал ей свой разговор с Марселлусом. Она дослушала и кивнула:

— Тот порох, который производится для нужд армии, находится под строгим контролем. Он хранится только в королевском арсенале. Однако из твоих слов следует, что кто-то мог с легкостью изготовить порох самостоятельно.

— Действительно, любой человек мог отправиться на один из тех островов или посетить сразу несколько и добыть там серу. И все же я все время думаю именно о Дейлосе.

— Его семья контролировала остров Дейматос еще с тех времен, когда это была просто обугленная скала, торчащая из Внутреннего моря. Думаю, именно поэтому он спокойно мог укрыться на этом острове. Но после его исчезновения все эти земли были переданы ванаксу.

— В любом случае получается, что Дейлос хорошо знает остров.

— Ну да, — согласилась она, — он-то знал его досконально. — Она немного подумала и сказала: — Я попрошу Марселлуса послать туда людей, чтобы все разузнать. Надеюсь, если Дейлос предпринимал какие-либо активные действия на острове, там можно найти доказательства его присутствия.

— Весь остров изрезан пещерами. Там можно прятаться годами и не опасаться, что тебя найдут.

— Да, это правда. И все же попытаться стоит.

Они слегка отодвинулись друг от друга. Оставаться в пещере больше было незачем, и все же Ройс не хотел уходить. Там, наверху, в их отношения вновь вторгнется реальная жизнь. А здесь они были наедине, пусть и на короткое время.

— Тут просто замечательно! — сказал он.

Она ответила очень быстро, и ему показалось, они думали об одном и том же:

— Хочешь увидеть больше?

Конечно, он хотел. Когда она взяла его за руку, он улыбнулся.

Они углубились в пещеру, прошли мимо каменного выступа и пылавшего в нем рубина, покинули круг света зажженных Кассандрой ламп. Ройс освещал дорогу своим факелом. Они прошли сквозь естественный туннель в скале и вышли туда, где даже факел был не нужен.

— Здесь живут крошечные существа, и они светятся, — объяснила Кассандра, — Алекс показывал их мне под микроскопом.

— Где мы? — спросил Ройс осматриваясь. Он увидел поблизости водоем и странную полосу… пляж. А ведь они продолжали оставаться глубоко под землей. Еще он обратил внимание, что стало гораздо теплее.

— Я точно не знаю, — призналась Кассандра, — но, похоже, до взрыва все это было частью Акоры. Место, где мы сейчас находимся, хорошо сохранилось, но, видимо, эта часть как-то плавно ушла под землю. Поверхность земли провалилась. И кажется, сейчас мы именно в таком месте.

— Это что… храм? — Он смотрел на небольшое бело-зеленое здание, которое мерцало в полумраке. Двускатную крышу поддерживал ряд колонн.

— Да, это храм. Считается, что в нем молились за уходящих в море. Похоже, там была пристройка, которая вела к морю, но ее засыпало, и все, что осталось, это минеральный источник. Он бьет из недр земли.

— Так вот что это был за запах… Наверное, это гейзер? Она кивнула и присела возле кромки воды.

— Ее можно пить, хотя на вкус солоновата. Мы думаем, что оставшиеся в живых продержались какое-то время именно за счет этого источника, так что они могли оставаться под землей, пока не сошла лава и не прекратились извержения.

— Это просто невероятное место! — сказал Ройс, осматриваясь. — У меня такое ощущение, будто я попал в прошлое.

— Я именно так себя чувствую каждый раз, когда прихожу сюда. Почему-то мне кажется, что этот храм особенный. Думаю, он имел огромное значение когда-то давно для живших здесь людей, поэтому они искали убежища около него.

— А внутри есть какие-нибудь статуи, может быть, какие-то изображения их божества?

Секунду она помедлила, или, может, ему только так показалось. Снова взяв его за руку, она сказала:

— Не совсем так, но я тебе покажу, что там есть. Они вместе вошли в древний храм. Воздух здесь был именно затхлый, это был воздух тысячелетий, по-другому не скажешь. Ройс пытался представить, что может оказаться внутри, и был готов практически ко всему, и все равно увиденное его ошеломило.

— Что это? — спросил он.

— Лицо, — ответила Кассандра, — мы даже не знаем, принадлежит ли оно женщине или мужчине. Оно выгравировано на камне настолько давно, что все черты как-то смягчились, но разглядеть можно.

И он присмотрелся и увидел лицо, по которому стекала вода, а повсюду рос мох. Казалось, что лицо было игрой теней на земле.

— Эту воду очень ценят, — сказала Кассандра, — даже сегодня мы приносим ее в храмы для благословения.

Она вновь взглянула на него, немного нетерпеливо, подумал он, но, как и прежде, это выражение быстро исчезло. Нагнувшись, она горстью набрала сверкающую влагу и выпила. Вода скользнула внутрь прохладой, прозрачная и невероятно чистая. Она сделала еще несколько глотков и почувствовала, как напряжение покидает ее тело, сначала практически неощутимо, но с каждой следующей секундой силы ее прибавлялись.

— Не хочешь попробовать? — предложила она Ройсу и посторонилась, чтобы он мог подойти.

Когда Ройс нагнулся, чтобы набрать воды в ладонь, Кассандра чуть не кинулась, чтобы остановить его, но в последний момент передумала. Он был сильным мужчиной, и он мог отвечать за свои поступки. Вода просто… подбодрит его.

С незапамятных времен молодожены выпивали кубок с водой, принесенной из подземного храма, в первую брачную ночь. Спустя годы постаревшие пары с восторгом вспоминали об этом, нежась на солнышке и украдкой обмениваясь взглядами, полными нежности и страсти.

Конечно, вполне возможно, что это была лишь красивая легенда и вода не обладала чудесным воздействием. Хотелось верить, что это сказка, ведь так было намного проще, но тепло, растекавшееся по телу, заставило ее сомневаться.

Она смотрела на Ройса, пока он пил. Он был так прекрасен! Она вдруг вспомнила о том, как он выглядел на поле, во время Игр, верхом, одетый только в килт, могучие мышцы напрягаются, когда он бросает копье.

С тех пор она постоянно жила в кошмаре. Атрей… опасность, угрожающая Акоре… ее собственная смерть, цена жизни семьи и родины… Казалось, все это настолько заполонило все ее существо, что она едва могла дышать.

Но так было лишь до того момента, как она вырвалась из отчаянного, тщетного скитания в поисках видения и увидела любимое лицо, лицо Ройса, к которому она стремилась всем сердцем.

Будущее, которое скорее всего никогда не наступит.

А если это так, то почему нельзя насладиться последней счастливой минуткой, украсть ее у стремительно исчезавшего настоящего?

Она вновь протянула руку, поймала сверкающий поток воды и отпила. Ройс сделал то же самое. Она оказалась права, он еще никогда не пробовал ничего более утоляющего жажду.

Напившись, он глубоко вздохнул и почувствовал смешанный аромат лимонов и жасмина, запах, который он уже давно знал, запах ее кожи.

Такой гладкой кожи. Холодной на ощупь сейчас, как раньше, или теперь, в сердце земли, удивительно теплой?

Ему было просто необходимо это знать.

Он прикоснулся кончиками пальцев к ее щеке, задержал руку… Она опустила ресницы, такие длинные и пушистые, вновь подняла, и он увидел свое отражение в бездонной глубине ее глаз.

— Ройс…

— Ш-ш, — сказал он и притянул ее к себе.

Она прижалась к нему, сильная, стройная. Губы ее раскрылись навстречу напору его языка, он почувствовал ее вкус. Он хотел, чтобы все происходило медленно, знал, что должен поступать именно так, и понял, что это ему не под силу.

Он так долго ждал… казалось, не просто какие-то недели, но всю свою жизнь… это время не имело конца или начала, оно тянулось бесконечно, но в конце концов привело его к этой минуте.

И конечно, он ведь не один знал, что они шли к этому с того самого туманного утра в Лондоне, когда он впервые увидел ее.

Ее руки были у него на груди и расстегивали пуговицы рубашки.

Ройс был потрясен. Этого он не ожидал. Она была такой хрупкой, невинной, и он хотел, чтобы все произошло медленно, постепенно. Но похоже было, что ее страсть так же сильна, как и его, она пылала в его объятиях, в его руках, в его мечтах…

— Господи! — воскликнула она, будто задыхаясь. — Как же я тебя хочу!

Где-то на этой планете, возможно, и был мужчина, который мог бы спокойно отнестись к подобным словам, когда их произносит прекрасная женщина, находясь в его объятиях. Но Ройс не мог.

Он возблагодарил всех богов на этом свете и нежно опустил ее на землю. Где-то в подсознании мелькнула мысль, что все, что он делает, имеет огромное значение. Кассандра не была просто женщиной, которую он мог встретить случайно. Он знал и принял это. Более того, глубина его чувства к ней превращала удовольствие в нечто гораздо большее.

Он стянул шелковую ткань, прикрывавшую ее плечи и руки, открывая взору плавные линии груди. Он смотрел на ее нежную, гладкую, белую кожу и на свою загорелую руку на ней, пальцы его дрожали. Все это лишь подстегнуло бушевавший в нем голод.

— Ты самый прекрасный мужчина, — прошептала Кассандра, руки ее скользнули под его рубашку, по его сильной, твердой груди.

Он резко вздохнул и попытался ее остановить:

— Я хочу чуть-чуть подождать.

Она в изумлении посмотрела ему в глаза.

— Мы и так ждали очень долго… в Лондоне, на корабле, здесь. Неужели ты думаешь, что можно выдержать еще хотя бы секунду?

— Да, все так, но ведь ты… невинна… нужно осторожнее…

Она рассмеялась, прижимаясь к нему. Дикое, необузданное пламя вспыхнуло в нем, когда кончиком языка она коснулась мочки его уха.

— Со сколькими девственницами вы были, лорд Хоук, что рассуждаете об этом как знаток?

— Ни с одной… Прекрати это… Нет, не останавливайся… Я больше не выдержу…

— И не нужно, — сказала она и отпрянула от него, встав на золотом песке пляжа, захороненного в недрах земли. Глядя ему в глаза, она расстегнула тонкий поясок на талии и бросила на землю.

Нет, дышать все же нужно, вот сейчас он только вспомнит, как это делается. Нет, с этого момента он не мог шевельнуться — лишь смотрел на Кассандру, а она спустила платье ниже, целиком обнажив высокую грудь и узкую талию.

Далекая мысль мелькнула — его совращает… девственница. Вся абсурдность этой ситуации наполнила его нежностью, которая только усилилась, когда Кассандра слегка заколебалась и внезапно опустила глаза в приливе смущения.

В эту секунду он проиграл битву за самообладание. Неожиданно все потеряло смысл, ничто не имело значения, кроме этой храброй, честной, причинявшей сладкие муки женщины, стоявшей перед ним.

Он протянул руку, привлек ее к себе, и они опустились на мягкую землю.

— Ты, — честно признался он, — самое лучшее, что когда-либо со мной происходило.

— Не может этого быть, — пробормотала она, прижимаясь к его груди. — У тебя ведь были другие женщины, приключения, целая жизнь в огромном мире.

— Да, все так, но это лишь означает, что ты и в самом деле самая лучшая.

Она усмехнулась, снова смущенная, но его слова доставляли ей удовольствие. Он воспользовался этим и развернул ее так, чтобы она оказалась под ним. Длинные волосы зацепились, и она поморщилась. Ройс тихонько высвободил их, наслаждаясь темными шелковыми прядями, рассыпавшимися по ее груди, потом убрал эти пряди, наблюдая, как твердеют ее соски.

А ведь он едва до нее дотронулся.

Она была на удивление чувственна и… честна. Если бы ему нужно было охарактеризовать Кассандру одним словом, со всей ее красотой, умом и загадками, он бы выбрал именно это — честная. Он не мог представить, чтобы она могла кого-либо предать, точно так же, как и он сам. Честь и все, что с ней связано, объединяли их.

Но и огромная страсть значила очень много.

Он сжал ее лицо ладонями и целовал снова и снова, потом коснулся изящного изгиба шеи, на секунду задержавшись там, где в такт ее сердцу билась жилка, вновь возвратился к губам и нежно ласкал их языком, прежде чем стремительно проникнуть вглубь. Он был вознагражден тихим стоном, и она изогнулась в его руках. Языки их сплелись, тела устремились друг к другу. Он скользнул бедром меж ее бедер и почувствовал влажный жар.

Ее била дрожь. Она никак не могла прижаться к нему достаточно сильно, чтобы погасить пламя, бушевавшее внутри. Волны удовольствия одна за другой сотрясали ее тело, но этого тоже было недостаточно.

Она не была абсолютно несведущей. Более взрослые женщины рассказывали о силе страсти достаточно откровенно. Она понимала, что могли женщина и мужчина испытать вместе… по крайней мере ей казалось, что понимала.

Но это… это было далеко за пределами ее воображения.

Он вновь прикоснулся к ней, как будто точно знал, чего она хотела. Кассандра задохнулась, схватившись за его плечи.

— Ройс…

— Так, как я хочу, — промолвил он, хотя голос его скорее напоминал стон, — мы сделаем так, как я хочу.

И оказалось, это значит, что ее подвергнут сладким мукам и пылкой нежности, сладострастной осторожности, пока накал ее чувств не достигнет предела. И пока самый настойчивый и на удивление выдержанный мужчина не убедится в этом, ничего не произойдет.

«Он огромен», — поняла она; одинокая мысль, затерявшаяся в сознании. Он знал это, учел был так осторожен, потому что она девственница и…

Крик, но не боли, а чистого и безграничного удовольствия вырвался из ее груди. Он взлетел над маленьким храмом, захороненным под землей, пронесся по пещере и, казалось, поднялся к самым небесам.

Гораздо позже, обнявшись, они прошли через пещеру и поднялись по каменным ступеням. Наблюдая, как Ройс заменил факел на подставке, Кассандра неожиданно осознала, что прошло гораздо больше времени, чем ей казалось. Они провели внизу несколько часов, день закончился, и наступила ночь.

Атрей.

Они вместе пошли в его комнату. Федра и Эндрю по-прежнему оставались с ним, как и Елена. Целительница выглядела очень уставшей, но во взгляде сквозило облегчение.

— Ванакс ненадолго открыл глаза около часа назад, принцесса. Он не заговорил, но все равно это весьма обнадеживающий знак.

— Он выживет, — сказала Брайанна, появляясь из тени. Она была бледна, но решительна. — Я в этом уверена.

— А как остальные? — спросила Кассандра, обрадовавшись этой надежде.

— Им уже лучше, — ответила Елена.

Кассандра вздохнула, наслаждаясь сладким ночным ароматом Акоры.

— Когда все это закончится, — заявила она, — у нас будет день благодарения. Нет, даже несколько дней. Будем пировать и петь. Соберем в полях цветы и заполоним ими Илиус. Украсим себя венками и будем пить вино.

Ройс тихо сказал:

— Когда все это закончится. Когда виновные в содеянном будут наказаны.

— Ну конечно, — согласилась она и повернулась, чтобы взглянуть на мужчину, открывшего ей прекрасные неизведанные дали.

— Когда восторжествует правосудие. Когда вернутся мир и спокойствие. Когда Акора будет в безопасности.

— Да будет все так, как ты говоришь, — пробормотала Федра и прижала к себе дочь.

Обнимая мать, Кассандра внезапно вспомнила себя ребенком, как когда-то Федра успокаивала ее. Федра, такая надежная мать, такой верный друг. Она всегда знала, что нужно сказать и сделать.

А сейчас ей самой нужна была поддержка.

— Так и будет, — сказала Кассандра, и в этот момент почувствовала себя намного старше, чем она была всего несколько часов назад, как будто годы вдруг взяли свое и детство неожиданно кончилось, а она до этого еще и не знала, что значит быть взрослой. С грустью она подумала о своем детстве, но знала, что пришло время двигаться вперед.

Эндрю шагнул вперед, он был ее отцом, но был и мужем. Он прижал Федру к себе. Через ее плечо он сказал любимой дочери:

— Думаю, тебе нужен отдых.

— Да, он ей необходим. — Ройс выступил вперед. — Елена, если что-то изменится, пришли кого-нибудь, пожалуйста.

Целительница кивнула:

— Как скажете, лорд Хоук… — Мудрые глаза, мягкая улыбка.

— Со мной все в порядке, — настаивала Кассандра, но он уже вел ее по коридору. Неожиданно она поняла, что совсем не против. Она хотела, чтобы он вел ее за собой, по крайней мере сейчас.

— Когда ты ела в последний раз? — спросил он. Прежде чем она успела ответить, они вместе вошли в ее покои. Он взял молоточек, лежавший возле маленького гонга, и ударил по мягкому металлу.

— Ела? Я даже не знаю.

— Вот и я об этом. А, Сида…

Служанка возникла как по мановению волшебной палочки.

— Лорд Хоук, — сказала она, поклонившись. — Принцесса… — Она слегка улыбнулась.

— Еды, пожалуйста, Сида, — сказал Ройс, — что-нибудь, что не займет много времени.

— А тебе, — сказала Кассандра, когда они вновь остались вдвоем, — все больше нравится командовать.

— Мне всегда нравилось, — сказал он и усмехнулся, переворачивая ее сердце, — ты просто не обращала внимания. Где здесь ванная?

— Что? К чему ему это?

— Ванная. Я в восторге от ванных на Акоре. На корабле я тогда поразился, но то, что потом увидел здесь, восхитительно.

— Я очень рада, что тебе нравится…

— Ванная… а, вот она где. — Он вошел в просторную комнату и осмотрелся с довольным видом. — Очень мило. А из чего сделаны трубы?

Она вошла следом:

— Из меди… наверное. Давным-давно они были глиняными, но с тех пор как стали медными, тоже прошли века.

— Вот это мне и нравится в вашей стране! — сказал он, открывая кран в форме лебедя, чтобы наполнить огромную ванну. — Все буквально дышит историей. В Англии даже пара веков кажется вечностью, многое теряется, многое неизвестно. Но здесь все совершенно по-другому. Здесь вы внимательно относитесь к каждой мелочи и бережно ее храните.

— Мы пытаемся…

— Да-да, конечно. Раздевайся.

— Что?

— Ну, ты же слышала! Раздевайся. Это что, масло для ванн?

Она взглянула на стеклянную бутылку, которую он взял, и медленно кивнула:

— Да, это цветочное масло… кажется. Ройс на мгновение задумался и сказал:

— Пожалуй, это то, что нужно. По крайней мере тебе этот запах подходит.

Он начал снимать брюки, которые надел совсем недавно.

— Я не думаю…

— Да это же просто замечательно! Женщины ведь все равно думать не умеют, для них это чересчур сложно!

В ответ на возмущенный возглас он лишь засмеялся:

— Кажется, я тебе уже говорил, но повторюсь: дразнить тебя — одно удовольствие. Ну, теперь залезай в ванну.

Она собиралась отказаться, но он уже разделся, что отвлекло ее внимание, и в следующую секунду она уже погружалась, нагая, в теплую ароматную воду.

— Ты просто ужасен, — слабо запротестовала она.

Просто прекрасен в свете ламп, оттенявших ночь. Невероятно соблазнителен в ее глазах. Воспоминания о том, что между ними было, нахлынули на нее, чувственное удовольствие, которое он открыл ей, сладостной дрожью отозвалось где-то внутри.

— Не стану спорить, — согласился он с улыбкой.

Он вспенил мыло и начал растирать его по телу. Она прекратила попытки анализировать ситуацию и отдалась его нежности и заботе. Понятливость и послушность Кассандры приятно удивили Ройса, да и она была не прочь ответить на его ласки.

— И откуда ты все знаешь? — спросил он чуть охрипшим голосом.

— Невинность, но не невежество, — ответила она и встала в ванне. Капли воды стекали по ее телу. К ее удивлению, она могла твердо стоять на ногах. Она достала полотенце, протянула Ройсу и взяла еще одно для себя. Зная, что он на нее смотрит, она стала вытираться… очень медленно.

— Это нечестно, — пробормотал он и тоже поднялся, чтобы к ней присоединиться.

Сида принесла еды: теплые лепешки с медом, ветчину, сыр, рубиновое вино и маленькие груши, такие же сладкие, как и их губы.

Они ужинали на постели, перед окном, распахнутым навстречу ночи. Был слышен стрекот сверчков, где-то далеко на дереве ухала сова. Сквозь легкие перышки облаков на них смотрела луна.

Утолив один голод, они принялись утолять другой, а это заняло очень много времени. Когда зашла луна, Кассандра встрепенулась. Прижимаясь к его разгоряченной груди, она прошептала:

— Я чувствую себя виноватой.

Она думала, Ройс спит, но он тут же обнял ее покрепче:

— Господи, это еще почему?

— Атрей… и остальные… весь этот ужас, постигший Акору, и все же я счастливее, чем когда-либо за всю мою жизнь.

Он тихонько вздохнул и поцеловал ее бровь.

— Ты думаешь, это неправильно?

— Нет, — сказала она, сначала сомневаясь, а потом с большей уверенностью, — нет, я так не думаю. Просто так и есть в данный момент, и довольно об этом.

Он говорил еще что-то, но она уже тонула в мягкой бархатной тьме и не слышала его. Не знала она и о том, что, укрыв ее одеялом, он пролежал остаток ночи без сна, размышляя и крепко прижимая ее к себе.