Коснуться небес

ГЛАВА 2 РОУЗ КЭЛЛОУЭЙ

Я жонглирую коробкой со старыми счетами и пакетом с салатом из курицы с овощами, пытаясь найти свои ключи в маленькой сумочке. В одной из ладоней зажат мой телефон, и я стараюсь сохранить идеальный баланс равновесия, чтобы не навернуться с собственного круглого крыльца на своих четырехдюймовых ботинках.

Я живу в студенческом городке: Принстон, Нью-Джерси. И у моего колониального дома с воротами и черными ставнями раскинуты акры зеленых палисадников и зимних цветников. Но прямо сейчас я не могу насладиться этой безмятежной атмосферой.

Слева от меня светится вспышка камеры, идет съемка. Оператор - парень приблизительно моего возраста, жилистый и худой. В течение двух дней Бен говорил ровно столько же, как и пара его других коллег, то есть реально немного. Они просто снимают.

Его присутствие отвлекает меня от моего жонглирования.

И из белого полиэтиленового пакета проливается соус, благо, он не попадает на мой плащ, но зато забрызгивает комбинезон. Я борюсь в отчаянии, пытаясь сохранить хоть каплю достоинства, но коробка со счетами клониться в сторону, начиная выскальзывать.

И затем вдруг ее выхватывают прямо из моих рук, при этом оставляя меня в неловком сгорбленном положении, с отведенным в сторону капающим пакетом так, словно в нем содержится источник бубонной чумы.

Я оглядываюсь поверх плеча и встречаюсь взглядом с Коннором. Я быстро пробегаю по его чертам лица: его густым бровям, волнистым каштановым волосам, светлой коже и розовым губам, поразительно голубым глазам и самодовольной усмешке, которая, удивительно, но никогда не приносила ему неприятностей. Он носит свою уверенность, словно самый дорогой костюм - стильно и достойно, нереально обаятельно. Мне сразу же хочется соревноваться с ним: его улыбка против моей, усмешка против усмешки, его слово против моего. Но прямо сейчас его самолюбивый вид не утешает меня.

Однако я очень благодарна ему за то, что мои счета не оказались разбросанными по крыльцу. Мои заработки скудные, и я предпочла бы, чтобы Коннор не видел цифр в этих документах.

- Ты участвуешь в пробах на роль Квазимодо? - шутит он.

Я бросаю ему скупую улыбку.

- Очень смешно.

- Давай это сюда, - он указывает пальцами на пакет с едой.

- Я справлюсь, - говорю я. - Ущерб уже нанесен, - мой комбинезон нужно будет оставить в пятновыводителе не менее чем на час.

Но Коннор наклоняется и открывает дверь с помощью своего ключа. Не знаю, что именно в этой ситуации меня затрагивает. Возможно, тот факт, что у него вообще есть ключи от моего дома. Или то, что он живет со мной. Я все еще не могу поверить, что наши отношения достигли такого уровня. До сих пор в полной мере не могу осознать, что я и Коннор Кобальт встречаемся уже больше года.

Он очень сложен для понимания, и это исключительно по его же вине.

Но я бы никогда не признала этого факта перед Скоттом ван Райтом.

Я должна порадоваться, что мой парень спас этот день, подхватив мои вещи, но собственная неуклюжесть наталкивает на мысли о том, что я плохо выгляжу: волосы спутаны, помада размазана, одежда помята, ну, и, конечно же, заляпана. И мой рот открывается до того, как я успеваю сообразить, что говорю.

- А ты хорош в этом.

Его бровь выгибается от понимания, к чему я клоню.

- Во всовывании моего ключа в скважину?

Его рука перемещается к изгибу моего бедра.

- Я ничего не говорила о замочной скважине, - отвечаю я.

- Нет, но я почему-то уверен, что ты прокомментировала твою замочную скважину и мой ключик.

- Если ты пытаешься завести меня с помощью сексуальных идиом, то скажу тебе честно - это не работает.

- Я и не рассчитывал на то, что это сработает, просто признайся, что ты первая подумала о замочной скважине, - это, словно он способен прочесть мои мысли. Мы одинаково думаем во многих случаях. - Ты проводишь слишком много времени со своей сестрой, - добавляет он и улыбается своим же словам.

Думаю, он прав. Лили бы быстро провела ассоциацию. Ключи. Скважины. Секс. В ее голове это – логичный вывод. Хотела бы я сказать, что мой мозг устроен не таким же образом, но я всего лишь человек.

Мой взгляд бросается к камере, и Бен качает головой, будто бы говоря мне: «ты не должна смотреть в объектив». Но я не смущаюсь от нашего с Коннором разговора. Я просто стараюсь привыкнуть к постороннему наблюдению, это как третий лишний неуклюжий наблюдатель на свидании.

- Дверь открыта, - говорит мне Коннор.

И это так. Я передаю ему свою сумочку и телефон. Затем я приношу в жертвы свои руки и закрываю ладошкой дыру в пакете, чтобы избежать следов красного соуса на дубовом полу.

Я направляюсь на кухню и замечаю еще одного оператора - Бретта, он невысокий и коренастый, немного полноват, полная противоположность Бена. Его глаза расширены, и он снимает что-то на свою камеру, которая, как и у Бена, закреплена у него на груди.

У меня занимает всего пару секунд, чтоб найти причину, по которой он так удивлен. Лорен загнал мою сестру к шкафу и прижался к ней так сильно, что между их телами даже воздух не пройдет. Они глубоко и страстно целуются, словно никого больше нет во всей вселенной, кроме них самих.

Его руки скрыты под ее блузкой, но вполне очевидно, что он лапает ее грудь. А затем появляется одна его рука. Слава богу.

Он поглаживает ее ногу, обернутую вокруг его талии. Или нет.

Лили испускает резкий вздох, ее пальцы зарываются в его каштановые волосы, по бокам они короткие, а на макушке длинные. По росту моя сестра еще ниже, чем я, и ее волосы светлее моих. Моя задница побольше, и груди, у меня более округлые бедра. Она же худышка.

Коннор откашливается, и Лили отлипает от Лорена (или Ло, в зависимости от моего настроения. Обычно я использую один из этих вариантов. Он предпочитает прозвище своему полному имени, но меня это особо не заботит). Лицо Лили заливается румянцем.

- Мы побеспокоили вас? - спрашивает Коннор вполне обыденно, опуская мои вещи на стол.

Ло вытирает рот и приподнимает брови.

- Вообще-то, да.

- Не груби, Лорен, - вставляю я, ставя пакет в раковину. Лили пытается прикрыться руками. Коннор и я в этой ситуации в более выгодном положении.

- Грублю? - говорит Лорен, посмеиваясь. - На прошлой неделе ты сказала мне, что если еще хоть раз увидишь меня с эрекцией, то прихлопнешь мой стояк дверью.

Коннор кивает Ло.

- В защиту Роуз скажу, никто, кроме Лили, не жаждет лицезреть твою эрекцию.

- Это не то, что ты сказал прошлой ночью, - шутит Ло.

Уголки губ Коннора приподнимаются.

- Шшшш, наша любовь должна остаться только между нами.

Я стреляю в него взглядом.

- Ты напрашиваешься спать на полу сегодня ночью.

Их дружба забавляет, но одновременно с тем она действует мне на нервы.

Коннор пододвигается ближе ко мне и наклоняет голову, шепча мне на ухо, в его глазах столько власти.

- Если ты правда считаешь, что так будет лучше, то чуть позже я докажу тебе обратное и уговорю вернуть меня в твою постель.

Его голос низкий и сексуальный, и от этого за секунду мое дыхание становится поверхностным. Я собираюсь ответить, но Ло щекочет бедро Лили, и она визжит. Они отвлекают меня, разрушая интимность короткого момента с Коннором.

Лорен - выздоравливающий алкоголик. Лили работает над своим сексуальным пристрастием. Они идут на поправку, но им нельзя жить поодиночке, потому что изоляция в первую очередь усиливает их зависимость. Так что они здесь. С нами.

И это почти также неудобно, как и кажется со стороны.

Я думала, что со снующими повсюду камерами они станут скромнее, но получилось наоборот. Лорен подняла свое ППЧ (публичное проявление чувств - прим.пер.) на совершенно новый уровень.

Некоторые таблоиды утверждают, что Лили наняла Лорена, чтобы исправить свою запятнанную репутацию в качестве секс-зависимой, ну и вот Лорен сует свой язык прямо в горло моей сестры (на камеру), тем самым пытаясь показать всему миру средний палец в ответ на сомнения в их любви. Его действительно особо не волнует, что общественность подумает по этому поводу.

Но меня-то это заботит.

Это первопричина, по которой вокруг меня снуют камеры.

Прежде, чем Лили успевает полностью освободиться из объятий Лорена, он притягивает ее к своей груди и игриво кусает за плечо. Она глупо усмехается и шлепает по его бицепсу. Его укусы переходят в поцелуи.

И обе камеры отворачиваются от меня, наводя ракурс на эту парочку.

Вообще-то я не возражаю. На Лили одето несколько вещиц от Кэллоуэй Кутюр, которые могут понравиться зрителям, например, сливовая юбка и кружевная блузка (выдернутая из-за пояса юбки благодаря усилиям Ло). Обычно она носит лосины и мешковатые рубашки Ло при этом, не одевая под них лифчик, так что видно, что ей немного неудобно в этой одежде, но она старается сделать все как лучше.

Я нажимаю на смеситель запястьем, и Лорен отрывает взгляд от Лили, чтобы посмотреть на то, как я смываю со своих ладоней красный соус.

- Чье сердце ты вырвала в этот раз?

Скотта ван Райта. Хотелось бы.

- Коннора, - говорю я, - но он остановил меня на полпути.

Коннор усмехается:

- У нее шустрые руки, но я быстрее.

Мои глаза прищуриваются. Ох, он нарывается.

- Когда придет медиум? - Лили настораживается, пробегая пальцами по спутанным волосам, она начинает ерзать, словно ей неудобно в собственном теле. Лорен обнимает ее со спины, складывая руки у нее на животе и упираясь подбородком в ее плечо. Она моментально расслабляется.

Его присутствие дарит ей уверенность, озаряя каждый уголок ее жизни. Если бы у нее не было Лорена, думаю, она бы влачила жалкое существование по подворотням, спя со случайными парнями, лишь бы удовлетворить свою сексуальную жажду. Потому я очень благодарна ему за помощь ей, больше, чем я когда-либо смогу это выразить.

- Она должна приехать в ближайшее время, - я выдавливаю мыло на руку и тру им под ногтями.

Коннор наклоняется к столешнице позади меня.

- Медиум на обеденной вечеринке, - говорит он, - а дальше ты знаешь, мы станем сыпать соль возле дверей и рисовать круги, вызывая духов.

- Это всего лишь на два часа, - напоминаю я ему, - и тебе не обязательно верить в это, чтобы присутствовать.

Он смотрит на меня очень внимательно, так что мое сердце начинает сильнее стучать. Мой взгляд скользит к его губам и снова подымается, встречаясь с его напряженным взглядом.

- Нет, - говорит он после длительного молчания, - я должен просто послушать немного ерунды, которая может взбаламутить разное дерьмо между нами.

Я наливаю еще немного мыла на ладонь.

- Этого не произойдет.

- Я могу поведать будущее получше любого, кто войдет через ту дверь, и спорю на тысячу долларов, что этот медиум сегодня вечером заставит кое-кого всплакнуть.

- Ладно, - говорю я. - Если ты так хочешь потерять тысячу долларов, я приму твою ставку.

Ну, кто станет плакать? Никто из парней. И не я. Остаются Лили и Дейзи, и я ни разу не видела мою младшую сестру в слезах. А Лили - она непредсказуема. Но я бы поставила на ее стойкость.

- Без шансов, - встревает Лорен. Лили все еще обвита его руками. - Это хреновое пари. Вам нужен реальный приз.

- Это много денег, - говорит ему Коннор.

- Для кого? - спрашивает Лорен. - Ты наследник многомиллиардной компании, как и Роуз. Ваши родители срут брусками золота.

- Это отвратительно, - говорю я, скучая.

- Танец на коленях, - вдруг выпаливает Лорен. - Если Роуз проиграет, она должна подарить Коннору пятиминутный танец на его коленях.

Моя грудь сжимается, и я напряженно гляжу на Лорена, мои глаза начинает пощипывать.

- Ты не обязана этого делать, - говорит мне Коннор. Он наблюдает за тем, как я задерживаю воздух в легких.

Я не похожа на свою сестру.

Когда дело доходит до интима, я как цыпленок. И я полностью признаю это. Вероятнее, я стану убегать от объятий, чем стремиться в них.

И Лорен знает о моей нерешительности. Часть меня задается вопросом, сочувствует ли он Коннору, зная что я не подпускаю того близко при том, что мы вместе уже довольно длительное время. Но возможно, Лорен просто пытается спровоцировать мою реакцию.

Так чтобы все смогли это увидеть.

- Думаешь, я не смогу это сделать? - спрашиваю я Коннора. Сомневаюсь, что смогу станцевать у Коннора на коленях. На публике. И при этом не ощутить унижение. Я довольно уверена в себе, но есть несколько направлений, в которых я неопытна: моя сексуальность, навыки в постели, моя успешность в сексе. Я искренне верю, что в сексе не можно стать ассом лишь за счет обучения. Нет, вы должны практиковаться.

А у меня абсолютно нет опыта.

Потому, у меня есть предчувствие, что после того, как однажды мы с Коннором переспим, наши отношения радикально изменятся. Все притяжение, существующее между нами, вмиг прервется по вине моих неумелых движений и незнания, как доставить ему удовольствие.

До сегодня он никогда не принуждал меня к сексу, но я жду того момента, когда он уйдет, когда ему осточертеет моя сверх индивидуальность и навязчивое компульсивное поведение в добавок.

Черт, иногда я сама хочу от себя уйти. Даже мой психотерапевт ненавидит меня. Она прописала мне Алпразолам, Пароксетин, Флувоксамин и Кломипрамин (антидепрессанты и средства от тревоги – прим.пер.), лекарства, которые я поначалу принимала, а потом выбросила. Под ними мне казалось, что я парю и могу плыть по жизни налегке, или же наоборот, мое тело казалось таким тяжелым, что могло провалиться в смертный ад.

Я не такая девушка, с которой вы захотели бы спать неделю за неделей. Я - добыча. Та, за кем вы гоняетесь, а потом отпускаете. И как только Коннор переспит со мной, то с него будет довольно. Он выиграет самый долгожданный приз всей своей жизни - девственность самой закостенелой девственницы.

Я знаю это. Это то, как со мной поступают все мужчины.

И я никогда еще не позволяла им выигрывать.

Но Коннор подошел к этому моменту гораздо ближе своих предшественников.

Он наблюдает, как я еще усерднее оттираю свою кожу от соуса, все мое тело напряжено и неподвижно, за исключением пальцев.

- Не отвечай ей, - предупреждает его Лорен. - Это уловка.

Коннор не отводит от меня взгляда.

- Я могу справиться с ней, Ло.

Да, возможно, единственный, кто может. Он медленно передвигается еще ближе и выключает кран.

Я включаю его обратно.

- Я не закончила.

Под ногтями остался еще незаметный тонкий слой соуса.

- Нам обоим известно, что ты не одаришь меня танцем на коленях. Так что давай вернемся к тысячедолларовой ставке, - его голос безэмоционален. Даже если он разочарован, то никогда не позволит мне увидеть это.

Я чувствую себя абсолютно разбитой.

- Я могу это сделать, - отвечаю я.

- Роуз, я не пытаюсь использовать на тебе обратную психологию. Я, правда, не считаю, что тебе следует это делать.

Он снова отключает кран, и когда я тянусь, чтобы включить его обратно, Коннор проскальзывает, становясь передо мной и блокируя доступ к раковине, секундой позже он оборачивает мои руки полотенцем.

- Они чистые, - говорит он.

Я мельком смотрю на свой комбинезон, все еще заляпанный красным.

- Мне нужно переодеться.

Лорен вставляет:

- Итак, мы решаем, состоится ли сегодня вечером шоу с танцем на коленях?

- Только если я проиграю, - говорю я.

Челюсть Коннора подергивается, единственный признак хоть какой-то реакции, которую я могу прочитать. Он, правда, не хочет, чтобы я делала это, и мне не нравится то, как он смотрит на меня. Словно я испуганная маленькая птичка.

Я не испугалась. Пока что.

- А если ты проиграешь, - говорю я, - что я получу взамен?

Коннор внимательно смотрит на мой рот, так же как и я на его. Он касается своим большим пальцем моей нижней губы и говорит:

- А что ты хочешь, милая?

Мое сердце выскакивает из груди. Я хочу быть превосходной в постельных делах. Я хочу порадовать его лучше, чем он делает это для меня. Я хочу превзойти его.

Но мне известно, что когда дело касается секса, мне не выиграть. Я в довольно невыгодном положении. Так что я говорю:

- Если ты проиграешь, то мне просто не нужно будет танцевать у тебя на коленях.

- Буууу, - говорит Лили.

Лорен кивает.

- Скукотень.

Но единственный человек, который для меня в этой ситуации важен, говорит:

- По рукам, - Коннор игнорирует мою сестру и ее парня. Он заканчивает вытирать мне руки. И только теперь я замечаю насколько моя кожа чувствительная и покрасневшая. Иногда меня заносит, а я даже не осознаю этого...

- А, кстати, чья идея была позвать провидицу? - спрашивает Лорен.

- Это продакшн-планирование, - напоминаю я ему.

Бретт и Бен посылают мне нервные взгляды в ответ на упоминание слова продакшн. Мы не живем. Это все Старший Брат (имеется в виду широко известное понятие "непрерывного наблюдения" и действий в соответствии с тем, как того требует это наблюдение - прим. пер.)

- О, прошу, - говорю я прямо в камеру. - Скотт, если ты слышишь это, то удали данную часть, - я смотрю на Бена. – Ну, вот и все. Он не отшлепает вас за плохое поведение.

И, как и подобает хорошим операторам, в ответ они молчат.

Какое-то время Лорен смотрит на невысокого коренастого Бретта. А затем наконец-то переключает свое внимание. И пробегает языком по затылку Лили, в то же время не отводя взгляд от объектива камеры, словно он соблазняет зрителей. Лили практически тает от его движений, ее дыхание переходит в стоны. Лорен зло усмехается, особенно когда Бретт спотыкается, отступая в шоке.

А затем Лорен просовывает язык в ушко Лили.

Они играют с операторами.

А это всего лишь второй день съемки.