Кости. Навье царство (СИ)

Глава 7.5

Кир—Обращайся, — как будто она в самом деле думала, что меня эта детская отповедь смутит! Ну глупая, как вчера родилась. Глаза какие грозные! Только вот торфяником тлеет прикрытый негодованием недавний огонь.

«Я все вижу, Яда. И то, что ты так отчаянно демонстрируешь, и то, что скрываешь тоже. Все равно вижу».

Ни о чем ты не сожалеешь. Может, головой разве что, а пальцы твои не от сожаления трясутся, не в состоянии даже пуговицу в петлю, с пятой попытки, протолкнуть. И даже не от злости, за которой ты так трусливо прячешься.

Иронично изогнув бровь, слежу, за жалкими попытками одеться скорее, скрыть себя от насмешливого взгляда в зеркале. Моего взгляда. Губы ломает усмешкой.

Не дает мне права?

Ха-ха.

Хорошая, очень забавная шутка. Знала ли она, что, снарядив ко мне на практику, отец буквально пустил ее в расход? Либо откупился за что-то в очередной раз. За то, что чертовски херовый родитель, например. Либо преследует свои какие-то цели. В первом случае девчонка это негласный подарок, а во втором попросту смертница. Так что я имею куда больше прав, чем кажется с того момента, как эта дурочка подписала контракт. Потому что все контракты, подписываемые в “Костях” магические. И согласно большинству из них я царь и бог: могу казнить, могу миловать. Прямым текстом это не сказано, конечно, на то он и магический. Только наша братия видит подводные камни, а остальным все равно сотрут воспоминания после того, как срок службы истечет. Если доживут. А если не доживут, то их самих сотрут из памяти родных, близких, превратив в безликое, никому неинтересное и мутное пятно из прошлого.

— Как скажешь, — всего шаг в сторону, стажерка вихрем пролетает мимо, едва задев локтем. Задернув за ней шторку, остаюсь в примерочной один. Смотрю в зеркало, перебирая в памяти события прошедших дней. С появлением Ядвиги в “Костях” вечно что-то да происходит. У нас и так-то никогда не бывало тихо и спокойно — особенности контингента и специфика междумирья. Всякий народ заглядывал, конфликты случались. Люди, бывало, пропадали и приходилось решать, чтобы не просочилось в прессу, полицию и не легло пятном на репутацию Кощеевых. Теперь же все проблемы, будто скопились в одной фигуре. Если б не знал, что магии в девчонке ни на грош, решил бы, что отец привез из поездки в далекую Грецию, как минимум, ящик Пандоры.

Даже Лихо, кажется, и тот Ядвиге в подметки не годится по количеству создаваемых проблем. А уж Тим у нас по проблемам первый среди главных.

Что-то все так же не сходилось. Поведение ее, внешность странная во всех отношениях. Уж кто-кто, но я с детства был привыкшим оригинальности. Выросшему среди кикимор да русалок при матери Берегине, и то все в стажерке — одеваться и держаться казалось кричащим.

Глаза в зеркале остро кололи вопросом. Будто отражение думало, что так, в диалоге через серебро, можно узнать больше, чем напрямую, сидя в моей же голове. До отца с его способностью блокировать одну часть сознания от другой, разделяя себя-Кощея и себя-человека, мне было еще очень много лет тренировок. Так что правая моя рука всегда знала, чем занята левая. К сожалению.

Вспомнив, что где-то там Ганна, вероятно, закончила с примеркой, поправил ворот рубашки, растер шею ладонью, вздохнул, резко дернув шторку. Еще из коридора, отделявшего примерочные и торговый зал приметил Тима с Ядой.

Лиходеев, будто не замечал напряжения, привычно беззаботно отшучиваясь. Рядом с ними стояла Ганна. Пока шел, навесив на лицо улыбку, сравнивал стоявших в паре шагов друг от друга девушек. Смешно сказать: в чем-то схожи. Острый подбородок, большие, светлые глаза, длинные волосы. У Ганны почти черные, что нравилось мне больше гораздо, чем цветные патлы стажерки. Фигура тоже более округлая. Хороша была невеста моя, да не тронуло ничего в груди до сих пор. Сам не знал, почему и как работает это. Просто не чувствовал ничего. Сначала хоть хотелось ее: красивую, согласную и страстную. Теперь и это ушло.

Я знал, что Ганна меня тоже не любит. Для нее, Летавицы, отпрыск Кощееского рода — шанс на миллион выйти замуж и не стать вдовой через год-другой. Дочь духа ветра, рожденная соблазнительницей, жила за счет жизненной силы избранника, пила его эмоции и энергию в сексе, тем и поддерживала красоту и вечную почти молодость. Надо ли говорить, что мужики такого сексуального рабства долго не выдерживали. Помирают через пару лет. Другое дело Кощей. Что мне, бессмертному сделается? Я и не ощущал никогда ни слабости после секса с невестой, ни утраты радости жизни. Девка, как девка.

— Тим сказал ты в примерочные пошел…, — в руках невеста держала пару вешалок из того, что я насунул перед походом налево. Сразу видно: взяла, чтобы мне угодить. Хорошая девочка, вот сейчас я даже оценил.

— Проходил мимо, думал что-то интересное, а оказалось совершенно не стоило моего времени и внимания, — отмахнулся я, прекрасно зная, что Ядвига слышит и понимает: не про трусы сейчас разговор.

— Вот как… — протянула Ганна задумчиво, скользнув по мне своим колким, холодным, разве что ни до костей пробирающим взглядом. — Может, стоит мне посмотреть? Со стороны, как оказалось, виднее, — качнув вешалками в подтверждение, невеста изогнула бровь.

— Твоего внимания, тем более здесь ничто не стоит, душа моя, — молча протянув карту, кивнул в сторону выхода, давая понять, что не настроен ждать у кассы и предпочитаю постоять на воздухе. — Нам еще на ужин с твоим отцом, не забудь, — и поторопись, будь любезна.

— Тим, Ядвига, — сухо кивнув, развернулся к ним спиной и вышел. Совершенно плевать, что надумала себе отрава, какие выводы сделала невеста и от чего так доволен мизансценой сволочь Тимофей. Устал от всего этого, задолбался! Хоть бери медовуху и в пруд к русалкам на постой. Нервы лечить и голову освежить. Может, так и поступлю ближе к ночи. Кто мне запретит?