Краденая судьба

Глава 6

Бииип… Бииип… Бииип…

Монотонные унылые сигналы второй час вгрызались мне в мозг, сообщая о том, что капсула не исправна. Второй час я тупо пялилась на сенсорную панель в нелепой надежде найти там ответ на извечный вопрос: «За что?» За что мне все это?

После того, как безрукий работник грузового ангара уронил мой багаж, и багаж еще одного пассажира, руководство этого самого жопорукого грузчика развило бешенную деятельность. И меня, и второго пострадавшего с извинениями в рекордные сроки распихали по нашим транспортным средствам. Вот только насколько я знаю, у того пассажира все хорошо. Пыль с покрытия ангара не слишком влияет на целостность чемоданов. А у меня…

Через сутки после старта с Шалы, едва только межзвездник совершил гиперпрыжок, ко мне в каюту вломился старший помощник капитана. И я услышала то, от чего в последние сутки мне непрерывно снились кошмары и болела голова. Мне сообщили, что вверенная мне капсула неисправна. А дальше начался ад.

По документам криокапсула содержала в себе замороженную биологически агрессивную среду, предназначавшуюся для разработки щадящего оружия зачистки при освоении новых территорий. Попросту говоря, содержимое капсулы в будущем должно было принести много пользы, уничтожая на новых территориях бактерии и вирусы, могущие нанести вред колонистам. Но это только планировалось в будущем.

Здесь и сейчас при поломке капсулы итог был непредсказуем. А мы в открытом космосе. И вокруг живые и мыслящие существа. Поэтому капитан, связавшись предварительно со своим руководством, решительно велел мне собирать вещички и высадил на ближайшей планете, пригодной для жизни. Вот так я и оказалась в номере отеля на Зетане, крупнейшей в освоенном космосе планете-торговом центре. Поговаривали, что на Зетане можно купить все: от косметики и продуктов питания на любой организм и вкус до… живых рабов для утех хозяев. Если, конечно, знаешь где и имеешь достаточно кредитов. И это при том, что официально рабство в Альянсе преследуется законом.

Бииип… Бииип… Бииип…

Противный бездушный писк ввинчивался в мою черепную коробку, медленно сводя меня с ума. Сколько у меня еще есть времени? Час? Два? Сутки? И что будет потом? Руководство отеля узнает, какой опасный груз хранится в номере постояльца, и вышвырнет меня пинком в открытый космос? Или разгерметизируется капсула и я стану пищей для ее содержимого?

По инструкции, которую мне выдали вместе с грузом, о чрезвычайной ситуации или при поломке полагалось немедленно сообщить руководству компании. То есть, моему непосредственному работодателю. От отправки сигнала меня останавливала одна крошечная приписка: в случае такого сообщения, не зависимо от исхода ситуации, миссия считается проваленной, задание невыполненным, а соответственно, денежное вознаграждение мне не положено. А я его уже взяла. Почти в полном объеме. Более того, за груз я несла полную материальную ответственность. Иными словами говоря, на меня скорее всего бы наложили штраф в размере оценочной стоимости груза и расходов на его перемещение. При мысли о сумме штрафа у меня все судорожно сжималось внутри.

Бииип… Бииип… Бииип…

Там, за стенами отеля, кипит и бурлит круглые сутки город-торговый центр. Да что там город, вся планета представляет собою единый торговый центр, где на одном этаже могут соседствовать кристаниты, при виде которых земные бриллианты скромно бледнеют и отступают в уголок, и суперточнейшие инструменты для работы с нано-технологиями. Хочешь – бери украшения, в которых не стыдно показаться и супруге президента Звездного Альянса. Хочешь – покупай инструменты и твори историю. Было бы желание и кредиты. А я тут сижу с неисправной капсулой в одной комнате и медленно теряю рассудок от ужаса и монотонного писка. А ведь кредиты у меня есть. И даже…

Неожиданно меня осенило. Кредиты. Причем на моем личном счету. На мое счастье, компания-перевозчик, у которой я приобрела билет, и которая так некрасиво решила от меня побыстрее избавиться, оказалась не совсем нечестной. Деньги за билет они мне вернули. При чем, в полном объеме. С меня не взяли ни кредита за суточное пребывание на корабле. Вот только деньги были возвращены не на карту, с которой я оплачивала перелет, а на мой личный счет, как человеку, на чье имя был приобретен билет. Таким образом, у меня на руках оказалась значительная сумма, о которой не знали финансисты работодателя. А я находилась в самом большом в космосе торговом центре. План сложился сам собой.

Больше не обращая внимания на монотонный писк из криокапсулы, я углубилась в штудирование информации. Не может быть, чтобы капсула не подлежала починке. Я давно уяснила, что все, что создали руки человека, вполне можно ремонтировать и модернизировать. Главное, знать как и знать чем.

Несколько смущала инструкция, в которую я лишь мельком заглянула при приеме груза. И за что в сотый раз за последние часы я себя прокляла. Ну не может такой объемный талмуд существовать только для того, чтобы техники боялись последствий и исправно все сообщали хозяевам. Там явно был какой-то подвох. Но я ее уже прочла от корки до корки. И очень внимательно. А подвох все не вылазил. Хотя, я носом чуяла его наличие. Но утешала себя тем, что пломб на капсуле не стояло. А значит, никто и никогда не узнает, что я в ней ковырялась.

Изучив все, что смогла найти в сети по моей модели капсулы, я пришла к выводу, что удар о покрытие грузового ангара попросту сбил настройки термостата. Лечилось это просто. Необходимо было наличие специального термочувствительного программера и… вскрытие первой внешней оболочки капсулы.

У меня увлажнились ладони, когда я поняла, что увижу то, что составляет собой основу будущего щадящего биологического оружия практически без защиты. На настройку термостата будут считанные минуты. Потом тепло комнаты начнет разрушать специальную омега-оболочку, защищающую биологическую среду от пересыхания под действием сухого холода криогенной установки. И тогда уже либо я погибну под воздействием пробудившейся начинки криокапсулы. Либо она погибнет. В любом случае, скрыть следы вмешательства будет невозможно.

Старательно гоня от себя плохие мысли, я оделась и выскочила из номера. У меня все получится. Иначе и быть не может. Вот только где-то глубоко внутри меня шевелился червячок сомнения. Слишком уж все просто. Слишком легко. Или это просто я такая сообразительная?

Гигантский торговый центр меня оглушил. Здесь не было понятия ночи. Бутики, магазины и выставочные залы работали круглосуточно. Про всевозможные кафе, рестораны и прочие увеселительные заведения и вовсе молчать приходится. На планете царил дух вечного праздника. Было сделано все для того, чтобы человек или инопланетник легко и радостно расставался с кредитами.

Сверкающие самыми разнообразными огнями здания перемежались громадными галаэкранами с рекламой различных брендов. Порою, эти экраны составляли собой всю стену здания. И смотреть на изображение бургера, высотою со стоэтажный дом, было жутковато. Непонятно, кто кого в итоге съест.

Я старалась не смотреть на эти мониторы. От обилия ярких огней после относительной полутьмы номера резали и слезились глаза. А зрение мне очень было нужно. Предстояла работа, которую в общем-то я ранее не выполняла. Криокапсулы только в теории похожи на остальные механизмы. Что меня ждет внутри, я не представляла. Вздохнув, я приказала себе отнестись к этой работе, как к ремонту погрузочной платформы. Так привычнее.

Лишь раз я задержала глаза на ближайшем ко мне экране. По новостям показывали похищенную девочку. Длинные золотистые локоны и нереально сиреневые глаза делали ее похожей на дорогую куклу. Я невольно посочувствовала родителям похищенной. Девочка была похожа на ангелочка. Или на фею. Только крылышек не хватало. Я тут же заставила себя отвести глаза в сторону. Помочь я не могла. Своих забот полно.

На выходе из отеля в меня клещами вцепился дроид, зазывая в известный межгалактический ювелирный шоу-рум. Этот бренд знала даже я. Любопытно, конечно, было бы взглянуть на последние новинки этого сезона, но я не могла себе позволить даже полудрагоценные камни. О бриллиантах, и тем более кристанитах, и речи быть не могло.

Кое-как отбившись от настырного представителя ювелирной индустрии, я завертела головой. Как в этой ярмарочной мешанине найти то, что мне нужно? Времени-то совсем немного. Некогда праздно бродить между стеклянными витринами.

Выручил другой дроид. Как только мысль оформилась у меня в голове, и я растерянно оглянулась вокруг, ко мне подскочил другой биомеханический зазывала. Не такой яркий и безупречно похожий ни гуманоида, как ювелир, но он на чистейшем всеобщем поприветствовал меня и предложил свои услуги гида бесплатно. Это было очень кстати, хоть и не очень верилось в такую помощь. И тем не менее после того, как я перечислила все, что меня интересовало, дроид без запинки выдал мне координаты нужных мне магазинов и даже одного шоу-рум. Я не могла поверить в свою удачу!

Когда точно знаешь, что тебе нужно, и имеешь доступ к скоростному транспорту, покупки много времени не занимают. Как и всякой женщине, мне хотелось бы хотя бы заглянуть через сверкающие витрины на мир моды и шика, но волевым решением я запретила себе даже думать об этом. Вот вернусь из командировки, заберу из клиники Пашку, решу все насущные вопросы. И тогда…

Чтобы смотаться на другую сторону планеты в технический сектор торгового центра и вернуться обратно на общественном транспорте у меня ушло чуть больше часа. И менее двадцати минут на приобретение всего необходимого. Ровно через полтора часа я вернулась в свой номер, нагруженная покупками.

За дверью номера меня встретило душераздирающее «Бииипп…» Я невольно скривилась, как от зубной боли. Сигнал был на редкость противным. Я хищно оглядела огромный короб криокапсулы. Для ее ремонта у меня было все. Даже новый термостат. И стоила вся эта роскошь даже по моим меркам недорого. На моем личном счету осталось очень много кредитов. Если мне еще чуть-чуть повезет, то я смогу приобрести недорогой билет на межзвездный лайнер. Я начинала верить, что моя авантюра удастся полностью. И работодатель даже не узнает о досадном инциденте. Поплевав на ладони, я принялась за привычное дело.

Спустя пол часа кропотливой работы крышка криокапсулы была отсоединена и отложена в сторону. А я похвалила себя за предусмотрительность: хрупкая колбочка, составляющая собой основную часть тела термостата, была разрушена. Очевидно, удар оказался сильнее, чем я думала. Капсула больше не могла поддерживать заданную температуру самостоятельно. До запуска процесса разморозки оставалось чуть больше трех часов. Вовремя я решилась на ремонт.

Руки стыли от холода капсулы даже в специальных перчатках. Осколки колбочки, казалось, специально кто-то разбросал по всему внутреннему пространству. А их нужно было все выбрать. И вопрос не в том, чтобы замести следы преступления, как говорится. При малейшей встряске острые уголки осколков могут повредить защитную омега-оболочку. И тогда – прощай груз!

Мне не раз и не два приходилось удалять из рабочей среды хрупкие осколки разрушенных деталей. Та техника, которая работала на астероиде, в основном, была далеко не новой. Но еще ни разу мне не приходилось заниматься этой кропотливой работой в таких экстремальных условиях. Когда поджимало время и не было пространства для маневра – осколки, во избежание разрушения защитной оболочки, приходилось удалять едва ли не пинцетом.

В обычных условиях я для этого использовала приборчик, который собрала сама из подручных деталей. Он работал по принципу пылесоса: собирал мусор и обломки в себя. Но, во-первых, приборчик остался на астероиде в камере хранения. Я не думала, что он мне понадобится, и оставила с остальными инструментами. А во-вторых, у него был один, но очень существенный в данных условиях недостаток: прибор выделял довольно большое количество тепла. Что в условиях неисправной криокапсулы абсолютно недопустимо.

От неудобной позы спину свело судорогой. Вот они, прелести работы техника! Я почти час выбираю мелкие осколки из устройства, вполне могущего стать чьим-то гробом. Поймав себя на таких черных мыслях, я невольно фыркнула. Все самое страшное уже почти позади. Я выбрала почти все осколки. Пока я работала подключенный диагност анализировал состояние всей системы криокапсулы. И только что выдал результат: кроме разрушенного термостата, все остальное было в порядке! Все платы функционировали в штатном режиме. Мне захотелось сплясать канкан. Времени для критической точки еще предостаточно. Сейчас удалю последние осколки и быстро заменю тело разрушенной детали. А потом срочно за поиски способа добраться до точки назначения!

Очень часто такое бывает, что при длительном выполнении однообразной рутинной работы, в каких бы комфортных условиях она не проходила, под конец сильно устаешь. Внимание притупляется. И, когда финиш уже совсем близко, вероятность допустить ошибку возрастает многократно. Такое уже было у меня в прошлом. К счастью, тогда обошлось без серьезных последствий. Мне просто пришлось переделывать всю работу заново. Четыре часа упорных трудов ушли псу под хвост. И вот я снова попалась на ту же удочку.

Последний оставшийся осколок был самым крупным среди тех, которые я уже извлекла. Его прекрасно было видно невооруженным глазом. Аккуратно подцепив его, я нетерпеливо дернула, и…Прокляла все от души! Какая же я идиотка!

На моих глазах бритвенно-острые стеклянные края с издевательским наслаждением медленно чиркнули по защитной оболочке.

Я никогда не была сильна в биохимии. И теперь с беспомощным отчаянием смотрела, как расползаются в стороны края омега-оболочки. Это был полный крах! Теперь уже не имело значения, завершу ли я ремонт вовремя или нет. Нет оболочки, нет и груза. И восстановить ее в моих условиях было нереально. Насколько я знаю, омега-оболочку то ли подбирали, то ли создавали индивидуально в зависимости от каждого случая. И оболочка от одного груза не сохранит и не защитит другой груз.

Меня затрясло. Комната и проклятая капсула перед глазами смазались от навернувшихся на глаза слез. Что теперь делать??? Где брать деньги на уплату штрафа за проваленную миссию? И выживу ли я вообще после встречи с собственным грузом?

Но как оказалось, это были еще не самые большие мои проблемы. Я просто оцепенела, когда в разрезе опавшей оболочки неожиданно выглянул… потускневший золотистый локон. Сложно было спутать волосы с чем-то другим. Невозможно описать словами мое состояние, когда я поняла, что выглядывает из-под поврежденной оболочки.

Реальность для меня просто исчезла. Сколько я вот так сидела перед капсулой, тупо глядя на чьи-то волосы? Не знаю. В голове было пусто и звонко. И, кажется, даже сердце забыло, что ему положено гонять кровь по венам. Оболочка на моих глазах под воздействием комнатной температуры медленно истаивала. Из чего ее только создают?

Еще хуже мне стало, когда защита стала достаточно прозрачной, и я разглядела чуть вздернутый точеный носик, бледные щечки в обрамлении кудрей и веера темных ресниц, отбрасывающих длинные тени на тонкую кожу. Несмотря на то, что глаза были закрыты, я сразу ее узнала. И на грудь словно бетонная плита легла.

Мне стало безумно жаль себя. За что??? Впрочем, во многом я сама виновата. Слишком гордая была. И слишком наивная. Как оказалось, аргран, спасший меня от шариза, был прав: космос кишит подонками самых разных мастей. И они очень любят доверчивых идиоток вроде меня. От воспоминаний о смуглом мужчине сердце болезненно сжалось. Лучше бы он и не спасал меня! Лучше бы я тогда сдохла! Что теперь меня ждет? Что полагается по законам Альянса за похищение детей? Дура! Трижды дура я, что ввязалась в эту сомнительную авантюру! Хоть бы разок задумалась, какая компания так легко предоставит огромный аванс едва нанятому сотруднику?

Бессмысленно глядя на исчезающую оболочку, я гадала, что мне теперь делать. И речи быть не могло теперь о том, чтобы доставить груз заказчику. Я почти уверена, после доставки домой я не вернусь. Лишние свидетели никому не нужны. Нужно вернуть ребенка родителям. Но как это сделать? Первая трудность состояла в том, что из криосна всегда выводили постепенно. И обязательно в присутствии медика. Нужными знаниями в этой области я не обладала. В академии нам вскользь рассказали о механизме работы капсулы. И то, в целях общего ознакомления с технологией для будущих техников. Я и не предполагала, что через несколько лет буду сидеть над неисправной капсулой, в которой будет лежать человек. Знала бы – изучила бы процесс досконально. А теперь в сети искать информацию страшно. Все знают, что фильтры на поиск информации ставятся очень легко с древних времен. Вдруг законники уже предположили, что девочку вывезли в криокапсуле?

Второй моей проблемой было, при условии, что девочка нормально выйдет из техногенного сна, передача ребенка родителям. Как сообщить о ней, чтобы не вляпаться самой? Вроде бы, за возврат ребенка или за сведения о нем положено вознаграждение. И это подводило меня к третьей проблеме. Если девочку узнают, тут же найдется желающий обогатиться за счет моей жизни.

Биии…иип…

Размеренный противный писк криокамеры, сообщавший все о поломке, изменил свой ритм на какой-то рваный, надрывный. И это вырвало меня из коматозного состояния. Как бы там ни было, но становиться осознанным убийцей ребенка я не хочу. А значит, нужно хотя бы попытаться вернуть работоспособность криоустановки и привести девочку в чувство.

Трясущимися пальцами я принялась восстанавливать термостат, проклиная дурного разработчика, разместившего столь хрупкую деталь непосредственно в камере для заморозки. Умом я понимала, что в техническом отсеке камеры термостат будет бесполезен. Он должен непосредственно контролировать среду заморозки. Но мне было немного легче от возможности излить свой страх и свою злость хоть на кого-то.

Пальцы давно окоченели, и двигались теперь скорее механически. Каждый раз, когда они соскальзывали, у меня внутри все замирало. Права на ошибку у меня нет! Иначе в добавок ко всем моим ошибкам я еще и убийцей стану. Температура в комнате давно снизилась почти до нуля из-за вскрытой капсулы и из-за того, что я отключила отопление номера, чтобы снизить риск разрушения омега-оболочки из-за конфликта температур. Я горько усмехнулась. Наверное, мне не судьба вернуться домой и увидеть Пашку. Хотя бы разок. Хотя бы чтобы убедиться в том, что у него все в порядке.

Как я ни гнала от себя гнетущие мысли, отчаяние все больше овладевало мной. Слишком много было «если» для счастливого завершения это истории. Если девочка выживет… Если никто посторонний не узнает… Если мне удастся сообщить о ребенке родителям и передать ее, не попавшись самой. Ведь никто и никогда не поверит в то, что меня использовали втемную.

Аккуратно вклеив последний контакт, я, не давая себе времени подумать, что я делаю, нажала кнопку активации разморозки и выхода из криосна. Надеюсь, что врач девочке не понадобится. Иначе я проиграю, еще не вступив в игру.

Капсула наконец перестала верещать. Мерное тиканье возвестило о том, что процесс пошел. А я задумалась о том, что будет со мной дальше. Мне ужасно хотелось бросить девочку и капсулу, и просто исчезнуть. Но тут везде были камеры. И вычислить меня в таком случае будет проще простого. По спине побежал холодок. Кто помешает счастливому отцу после обретения дочери поинтересоваться, где она была и с кем?

Страх сдавливал горло и мешал мыслить связно. Все что мне приходило в голову, это скрыть от ребенка свое лицо с помощью очков и капюшона, укутать ее в какую-нибудь тряпку, чтобы камеры не зафиксировали ее лицо, и вывести ее куда-нибудь подальше отсюда. Надеюсь, так я хоть немного запутаю след и получу небольшую фору, успею скрыться с этой проклятой планеты. Что будет со мной дальше, я не знала. И фантазии не хватало, чтобы представить.

Я горько вздохнула и потянулась к зумму. Пока идет процесс реабилитации, можно поинтересоваться новостями. Хотя бы узнаю, кто эта девочка и ее родители, как с ними связаться. Бросать ребенка просто так я не собиралась. Еще попадет в чьи-то жадные и нечистые руки.

В итоге я не выдержала. До окончания процесса выхода из техногенного сна оставалось еще около двух с половиной часов. А я уже не могла видеть свой номер и вскрытую капсулу. То, что я прочла в новостных лентах, привело меня в полнейший ужас. Я влипла. И влипла крепко. И теперь меня преследовала навязчивая мысль, что домой мне уже не вернуться. Никогда. Ни в каком виде.

Отцом девочки оказался Дэньеран Ор`Д`Фрейн, принадлежащий к расе инзар. Его отец, дедушка девочки, которая лежала в моем номере, входил в Совет Безопасности Альянса в качестве Первого Советника. Круче этой должности только Президент Альянса. Я боялась даже предположить, на что способен этот инопланетник. Сам же Дэньеран руководил семейным бизнесом, состоящим в основном, из межгалактической банковской сети. Были еще какие-то инвестиции. Но я не разобралась какие, и что это вообще значит. А также этой семье принадлежали обширные земельные угодья на родной планете Инзор.

Информации о матери ребенка я не нашла. Но мне хватило и папы с дедушкой. Такие даже слушать меня не станут. Прихлопнут, как муху, и пойдут дальше.

Хуже всего мне стало после того, как я увидела сумму вознаграждения за любые сведения о похищенной девочке. Один миллиард кредитов. Если хоть кто-то узнает о девочке, мне конец. Никто со мной церемониться не будет.

Я долго бесцельно бродила, заглядывая в другие миры, предлагаемые известными брендами, через красочные и сверкающие витрины. Вряд ли я там видела хоть что-то. Но это никого и не интересовало. Тут никто никому не был нужен. Никто ни на кого не обращал внимания. Но я не обманывалась. Меня не замечают только потому, что я ничего не нарушаю, веду себя по правилам и никому не мешаю. Стоит мне только заступить за общепринятые рамки, и я тут же окажусь под прицелом недружелюбных камер и глаз.

В голове у меня крутились одни и те же мысли. И никак не получалось придумать хотя бы более-менее безопасный для меня план возврата ребенка родителям. Другие варианты я даже не рассматривала. Девочка, у нее, кстати, было очень звучное имя – Эйзирейя, не виновата в том, что она родилась в такой семье. Удивляло меня только одно: дедушка – Первый Советник по безопасности, а девочку похитили прямо из-под носа у папаши. Как?! Даже я, самая обычная землянка, понимала, что это просто невозможно.

Незаметно мое время вышло. Пора было возвращаться в номер. А я так и не смогла придумать хоть мало-мальски приличный план. Решила действовать по обстоятельствам. В помощь мне были купленные в одном из многочисленных бутиков фиолетовый бесформенный балахон с капюшоном, очки-консервы в тон и грубые перчатки. Сначала скрою свою личность, а потом что-нибудь придумаю. Одного я не учла: как отреагирует на мой маскарад впечатлительный ребенок.

В номере все было без изменений. Капсула мерно отсчитывала оставшееся до пробуждения девочки время. Вещи лежали все на тех же местах, где я их оставила. Комната тоже постепенно прогревалась. Я нашла в своих вещах худи с капюшоном, которое вполне сойдет ребенку за плащ и обрядилась в свой маскарад. От нервного напряжения покалывало кончики пальцев. Счастье будет, если из этой истории я выберусь, отделавшись только мышечной трясучкой и седыми волосами. Почему-то чем дальше, тем больше мною овладевала апатия и обреченность.

Наконец капсула завершила свою работу и с громким щелчком отключилась. А я затаила дыхание. Что с девочкой? Очнется ли она самостоятельно? И что делать, если ей все-таки понадобится медицинская помощь? Пальцы онемели окончательно, когда я осторожно заглянула в ставший теперь бесполезным короб.

Такого визга я в жизни не слышала! Куда там тревожной сирене на астероиде! Это был чистейший ультразвук, кувалдой бьющий по ушам. На одних инстинктах я протянула руку и зажала малышке рот. Под одеждой и фиолетовой тряпкой по телу тек холодный пот. Если тут плохая звукоизоляция, то мне конец!

– Да тише ты! – Никогда бы не подумала, что умею так шипеть. – Ты хочешь снова попасть к плохим дядям? Хочешь, чтобы тебя убили?

Я не была уверена, что меня понимают. Да я вообще почти ничего не соображала от ужаса перед разоблачением. Но широко распахнутые сиреневые глаза смотрели вполне осмысленно и медленно уменьшались в размере, приобретая очевидно привычную миндалевидную форму.

– Я сейчас уберу руку, но ты, пожалуйста, не кричи. На твой крик могут прийти те, кому наплевать на тебя и твою жизнь, им будут нужны только деньги твоего папы. Понимаешь?

Под моей ладонью девочка слабо кивнула. И я рискнула убрать руку.

Кричать малышка больше и вправду не стала. Но смотрела очень настороженно. Я вздохнула:

– Я понимаю, что ты мне не веришь. Но мне действительно ничего не нужно. Я по глупости вляпалась в эту историю. Теперь бы тебя вернуть домой, и самой уцелеть – вот предел моих мечтаний. – Девочка молчала, но настороженность из всей ее хрупкой фигуры никуда не пропала. А у меня заломило в висках. Я осторожно их потерла, помня о своей маскировке, и не удержалась от нового вздоха: – Ладно, я все понимаю. Главное, не кричи. А то убьют обоих. Если тебе что-то нужно, просто скажи. А я пока попробую придумать, как сообщить твоим родственникам о том, где тебя можно забрать, так, чтобы самой не попасть под раздачу. – И не удержавшись, с отчаянием добавила: – Не я тебя похищала, понимаешь? Я всего лишь, как последняя идиотка, позволила себя использовать втемную!

Из глаз неожиданно потекли слезы. И мне пришлось отвернуться, чтобы снять маскарадные очки и вытереть непрошенную влагу. Внезапно меня робко тронули за локоть. Я торопливо натянула консервы назад и повернулась. Эйзирейя протягивала мне на ладошке детское колечко с простеньким пластиковым цветочком. Я оторопела:

– Что это? Это ты мне?

В груди тоненько кольнуло. У меня не было детей, и заводить их в ближайшем будущем я не собиралась. А потому никогда не обращала внимание на поведение чужих детей. Отсутствие не то, что опыта, а вообще какой-либо информации привело к тому, что я попросту растерялась, глядя на игрушечное колечко на детской ладошке.

Куколка отрицательно мотнула головой. В сиреневых глазах мелькнуло что-то сильно похожее на досаду:

– Нет. Это чтобы дедушке сообщить, где меня можно забрать!

Голосок у девочки звенел, как хрустальные колокольчики. Если такие где-то существовали. Слово «дедушка» на всеобщем звучало презабавно. Но мне стало вдруг холодно, а ноги словно отнялись. «Добрый» дедушка Эйзирейи был фактически первым лицом Альянса по безопасности.

Я медленно облизала пересохшие вдруг губы, раздумывая, как пояснить ребенку, почему я боюсь связываться с ее грозным родственником. Но девочка, кажется, и сама все поняла, потому что пояснила, как для слабоумных:

– Напиши дедушке, где меня можно забрать. Он пришлет за мной кого-то из своих подчиненных.

Я с трудом подавила тяжелый вздох. Этого-то я, крошка, и боюсь: подчиненных твоего дедушки. Но, похоже, выхода нет. Впрочем, если не отдавать девочку лично, а просто отправить ее из какого-нибудь укрытия навстречу сотрудникам безопасности, то я вполне могу успеть сбежать. Главное, придумать откуда удобнее всего передавать девочку.

Очень медленно, словно идя по минному полю без карты, обдумывая каждое слово, я набрала сообщение Первому Советнику по безопасности. Простенькое и дешевое на вид колечко оказалось на деле супернавороченным зуммом.