Красавица Бешарам

2 Бедняжка легко бесится

На меня можно рассчитывать во множестве моментов: я всегда выгляжу нарядной и никогда – по крайней мере осознанно – не появляюсь без помады, я отлично переношу острый перец чили и соусы, я даю неизменно блестящие книжные рекомендации и три года подряд выигрывала летний читательский конкурс от местной библиотеки, кроме прошлого – тогда первое место занял Ян.

Теперь, видимо, рассчитывать можно и в том, чтобы поднести ему на блюдечке отличную оценку.

– Неужели я настолько предсказуема? – спросила я девочек на входе в раздевалку перед физкультурой, где нас встретил аромат хлорки и шампуня для волос.

По дороге Блэр уже ввела в курс дела наших подруг Кейти Хилл и Валику Мехру, во всех красках описав, как я чуть ли не с шестом прыгнула через парту два урока назад и что, если я не пойду с ней на легкую атлетику, никакой больше дружбы.

Кейти, моя старейшая подруга со времен подготовишек и лучшая подруга Блэр, задумчиво поджимает губы.

– А почему быть предсказуемой – это, по-твоему, плохо?

– Потому что Ян предугадал то, как я себя поведу. – Ввожу код шкафчика. – Если ты знаешь, чего хочет другой, можешь предсказывать его поступки. И быть на шаг впереди.

– Ладно, ученица злодея, и ты все это поняла только потому, что он на тебя обернулся? – со смешком спрашивает Блэр, забирая волосы. Вэл подавляет хихиканье.

– Нет, по тому, как он на меня посмотрел, – возражаю я, скидывая светло-зеленую скейтерскую юбку и черный топ в рубчик с высоким воротом. – Ой, да ладно. Вы сами это видели.

– Ах да, у меня аж мурашки от того, каким влюбленным взглядом он на тебя смотрит. – вздрагивая, произносит Блэр.

– Именн… стоп, что?! – Я слишком резко натягиваю камуфляжную футболку. Волосы тут же начинают магнититься, но Кейти приглаживает их бумажным платочком, которые всегда-всегда носит с собой.

Она тоже предсказуема, но в практичном смысле, например, у нее всегда найдется запасной карандаш, если надо писать тест, или пастилки для свежего дыхания, если ты выпила что-то запретное. На прошлой неделе ее пакетик фруктовых чипсов спас меня от головной боли из-за того, что я набрала на школьной викторине всего восемьдесят девять баллов. Уверена, что содержимое ее рюкзачка «Бетси Джонсон» поможет нам вчетвером пережить а) зомби-апокалипсис; б) старшую школу.

– Да все ты слы-ы-ы-ышала, – щебечет Блэр, затем вытягивает губы и чмокает воздух. Мое лицо вспыхивает. Как будто я именно этого хочу с Яном.

– Не дразни Кавью, – говорит Кейти и подмигивает, снимая длинное платье с рукавами-фонариками, которое очень идет к ее высокому росту. – Мы же знаем: бедняжка легко бесится.

На этот раз Вэл даже не пытается сдержать смех, но, стоит мне направить на нее испепеляющий взгляд, она сразу же поднимает руки вверх, будто сдается.

– Так мы идем заниматься, или кто-то рухнет на пол и притворится, что ищет контактную линзу? – спрашивает она, вздернув бровь.

Входя, мы заметили Рики, физрука и тренера команды парней по баскетболу, с красным резиновым мячом в руке. Если бы занятия все еще вела Тина, смыться было бы нереально. Она не разрешала пропускать неделю бассейна, даже если принести записку от мамы, что у тебя месячные. Тина проводила уроки с тем запалом, который каждый год выводил нашу волейбольную команду на уровень штата. Упорство, достойное уважения, но эта женщина будет вечно в моем черном списке за то, что грозилась поставить дисциплинарный кол, если я не залезу в бассейн.

– Линзу я «теряла» в прошлый раз, так что, если хотим пересидеть, в этот раз ваша очередь, – заявляет Блэр. Она уже переоделась в белоснежные джорданы и огромную оверсайз-футболку, под которой непонятно, есть ли на ней шорты.

– Рано или поздно тренер догадается, что я не ношу линзы, – говорит Кейти, присев на скамейку между шкафчиками, чтобы завязать шнурки. – И, может быть, вы, лентяйки, удивитесь, но я люблю вышибалы.

Блэр хлопает дверцей шкафчика.

– Да кому вообще нравится, когда прилетает шарами по лицу?

– Воистину умная мысль, – сострила я, хлопнув резинкой спортивных шорт. – Прости, Би, но я сегодня с Кейти. Лучше предстоящего вечером расставания с Паркером Эллисом может быть только одно – надрать ему задницу.

Девочки помрачнели. Ни для кого не секрет, что наш разрыв назревал уже давно, и никому из нас не жаль – особенно мне, – но я не собиралась класть конец этим двухмесячным отношениям раньше последнего учебного дня. Если ускорить расставание, то уже не получится избежать перешептываний и сплетен всю следующую неделю, как и новой волны слухов, что, мол, очередному парню было с Кавьей Джоши слишком сложно.

– Что ж, – говорит Блэр, – я не буду по нему скучать.

– А я тем более, если вспомнить, как навязчиво он напрашивается с нами на день рождения Кавс летом у озера, – прибавляет Вэл, возникнув из-за дверцы шкафчика. Здесь нет никого, но она все равно переодевается с двойной скоростью, будто мы не знаем, что там у нее под капри и застиранной футболкой «Хард-рок кафе».

– Типа, парень, пойми намек, – фыркает Блэр. – Лунные девчонки всегда отрываются вместе в последний раз перед учебным годом.

– А помните, он спросил, не хотите ли вы сходить на двойное свидание? – корчусь я.

– Ну что за… – вздыхает Кейти, застегивая розовый спортивный костюм, который закрывает ее тело с запястий до лодыжек. – Так, девочки. Пора уже идти.

Мы последние. В раздевалке мигала тусклая лампочка, а зал ярко освещен. Паркер болтает с какой-то девушкой и на меня даже не смотрит.

Он что-то говорит, она смеется, и я думаю: «Странно, не такой уж он шутник».

Тренер Рики встречает наше опоздание с недовольно поднятой бровью, но молчит, только жестом велит сесть. По опыту знаю, что он не отметит наше опоздание.

Сидеть мы должны в алфавитном порядке – то есть я оказалась рядом с Яном. Ему, видимо, адски весело: уголки его губ приподнялись в коварной полуулыбке.

– Опять линзу потеряли, лунные девчонки?

В детстве мы с Кейти с ума сходили по аниме «Сейлор Мун» и пересмотрели все двести эпизодов. Даже придумали себе роли: она была Юпитером, я – Венерой, а если к нам присоединялась Блэр, та, конечно, становилась Сейлор Марс. Когда мы прозвали себя «лунными девчонками», это разлетелось по школе.

– А ты задумывался когда-нибудь, что я просто тебя избегаю? – спрашиваю я приторно-сладким голоском.

Он вытягивает свои длинные ноги.

– Нисколько. Ты не трусиха.

Я так обалдела, что ехидный ответ затерялся где-то в горле. Он прав, но я-то ждала остроумный подкол. И совсем не думала, что Ян так меня воспринимает, ведь много лет назад именно из-за него меня целое лето дразнили цыпленком.

Мой мозг не успевает вернуться в режим ответа – тренер Рики хлопает себя по ноге планшетом со списком посещаемости.

– Так, ребятки! Эллис, Хилл, вы капитаны. Остальным встать в строй. Что делать, сами знаете.

Под общее ворчание и скрип подошв об пол мы строимся. Виновато посмотрев на нас с Вэл, Кейти выкрикивает имя Блэр. Это было ожидаемо, но все равно обидно смотреть, как Блэр подбегает к ней и дает пять.

Паркер выбирает долго. Почти вижу, как он составляет в уме короткий список, постепенно вычеркивая ребят, которые побаиваются встать на линию огня, девушек, опасающихся за свой маникюр, и ботанов, которые вообще не хотят во всем этом участвовать. Если он надеется выиграть, без меня не обойтись. И Паркер это понимает. Это видно по тому, как он задерживает на мне взгляд – не дольше, чем на остальных. Хочет, чтобы я потела, нервничая, что он выберет не меня. И это работает. Я не то чтобы сгораю от желания играть в его команде, но лучше быть первой у Паркера, чем второй у Кейти.

В каком-то искаженном смысле даже логично, что и наш разрыв напоминает соревнование. Все кончено, но он явно хочет превратить это в свой триумф. А мне важнее сохранить себя и прожить оставшийся школьный год достойно.

– Мы играем сегодня, Эллис, – говорит тренер Рики. – У нас старшая школа, а не плей-офф турнир.

– Секунду, тренер. – Паркер переваливается с ноги на ногу и втягивает нижнюю губу.

Он что, пытается наказать меня за отстраненность? Или за то, что я отшила его на выходных за слова, будто со мной «нелегко»? За то, что он пригласил меня в загородный клуб сыграть в парный теннис с его кузинами – блондинкой и еще большей блондинкой, а потом сказал, что я опозорила его, выиграв все сеты?

Я не знала, что за его красивым фасадом скрывается мальчишка, которого до ужаса пугает девушка, способная хоть в чем-то его обойти: теннис, компьютерные гонки, даже в простой карточной настолке.

А как Паркер хвастался результатами пробных экзаменов, пока не увидел мои! Он заказал огромную стопку рабочих тетрадей и тестов и заточил себя в библиотеке на две недели, пока не сдал лучше меня. Поначалу я им гордилась, но он вел себя жалко: никогда не мог порадоваться моим успехам, не побурчав, – будто чего-то сам лишился. И как ему удавалось столько времени скрывать от меня эту сторону своей личности?

Теперь, увидев его истинное лицо, я подмечаю момент, когда он решил, что лучше проиграет в одиночку, чем выиграет со мной.

– Аллегра, – произносит он слишком громко, будто пытается убедить окружающих, что уверен в выборе.

На меня устремились десятки глаз, включая тренера, которому, как я думала, вообще дела нет до нашей жизни, тем более личной. Даже Аллегра удивилась, потому что не сразу подошла к Паркеру и все время оглядывалась на меня.

Приспешники Паркера смотрят на меня со злорадством, а Кейти сверлит его своим васильково-голубым взором, светлые щеки покрылись румянцем. Блэр и еще кучка девчонок стоят с таким видом, будто прямо сейчас запустили бы мячом ему в лицо.

Ладонь Вэл тянется к моей, но я скрещиваю руки на груди, не дав ей сочувственно сжать ее. Все всё понимают, и последнее, что мне сейчас нужно, – это чтобы Паркер (и остальные тоже) догадался, будто меня и вправду кольнуло его оскорбительное поведение.

Ян сбоку от меня напрягается. Это привлекает мое внимание… и разжигает злость.

Ну конечно же, все должно было произойти у него на глазах, будто мало было урока статистики! Хотя как ни удивительно, но он единственный сейчас не пялится на меня и не ждет моей реакции.

Он смотрит вперед, почти без интереса к ситуации, только желвак подрагивает. Из-за мышечного напряжения его плечи поднялись к ушам, что, наверное, поправимо, если успокаивающе провести ладонью ему по спине. Непривычно видеть его не расслабленным, непринужденным и говорливым, каким он был на уроке статистики, когда свалил всю грязную работу на меня.

У меня аж в животе что-то встрепенулось, ведь невозмутимый Ян Джун злится из-за того, как обошлись со мной. Странно быть по одну сторону баррикад.

Не в плохом смысле. Наверное. Просто… странно.

Кейти называет мое имя, и, клянусь, я слышу, как он шепчет: «Задай ему, Кавья».

Я оборачиваюсь, но он стоит, сложив руки за спиной, с непроницаемым лицом, будто он ничего не говорил.