Крестьянка в наказание

Глава 15

Королева вышивала. Рядом дамы занимались точно тем же. Тихо наигрывала на лютне молоденькая фрейлина, создавая расслабленное настроение…

Да только настроение в будуаре царило совсем не мирное и тихое.

Её величество, почти не глядя, втыкала иглу в натянутую на станок ткань. Фрейлина, вдевавшая нитки нужного цвета в иглы, с ужасом смотрела, как путается на вышивке нить, как завязываются некрасивые узлы, как игла промахивается мимо рисунка… Всё больший ужас охватывал бедняжку, она осознавала — госпожа погружена в свои мысли и не ведает, что творят её руки, а это очень плохой знак!

Тихая мелодия смолкла. Девушка оглянулась на госпожу. Заметив рассеянный взгляд, невольно поёжилась и не решилась спросить — следует ли продолжать играть. Бедняжка поймала взгляд леди, стоявшей у кресла её величества. Та беспомощно пожала плечами и отрицательно качнула головой, давая понять — лезть с вопросами в данный момент точно не стоит. Фрейлина взяла в руки лютню и принялась наигрывать ту же самую мелодию, старательно следя глазами за нотами на листке.

Остальные леди, занятые работой, предпочли слиться с обстановкой и молчали, боясь привлечь внимание госпожи, и без того в последние дни крайне раздражённой и нервной.

Задумчивость королевы была прервана иглой, неловко воткнутой в вышивку и сильно, до капельки крови, уколовшей её светлейший пальчик!

Мало кто, кроме фрейлин, знал, что прелестная молодая леди знает такие ругательства!

Вышивка отлетела в сторону!

Станок развалился под ударами маленьких ножек…

Сидевшие в наступившей гробовой тишине женщины, втянули головы в плечи…

Но раздался приказ, осчастлививший в данный момент каждую из них:

— Вон! Все вон!

Вспугнутыми птицами, впрочем, не забыв о нижайших поклонах, фрейлины вылетели за дверь. Одна леди Теллис осталась рядом с её взбешённым величеством. Она быстро подошла к столику у окна и налила в стакан немного холодного взвара.

— Вот, успокойтесь, ваше величество, — пропела леди Теллис сладким голоском и протянула стакан…

От удара по руке стакан отлетел, взвар выплеснулся на прекрасный ковёр, окрасив его красными разводами. Крошечная собачка, любимица королевы, подскочила к одному из пятен и хотела обнюхать, но в тот же момент отлетела от удара ногой и забилась под диван. Хозяйка, определённо, не в настроении!

— Я же сказала — все вон! — в тот же момент взревела её величество. — Я что, непонятно сказала?!

Леди Теллис отшатнулась от подруги, со страхом глядя, как некрасивые красные пятна гнева заливают нежное личико. Так с ней подруга разговаривала впервые!

В ужасе фрейлина попятилась к выходу, пару раз едва не наступив на шлейф собственного платья, и выскользнула из будуара под насмешливые взгляды столпившихся в дальнем углу гостиной остальных леди. Похоже, разъярённый рёв долетел и сюда. Теперь на любимицу королевы, которой редко доставалось, как другим дамам, смотрели с радостным злорадством.

А по будуару метался прекрасный яростный ураган.

"Сегодня! Сегодня! Сегодня!" — металось единственное слово в голове хозяйки будуара.

Да, именно в этот день её судьба окончательно решится!

Стиснув руки так, что побелели костяшки, женщина быстро бегала из угла в угол…

"Нет, так не пойдёт! Я должна быть спокойна и уравновешенна! Всё должно получиться! Боги на моей стороне!"

Молодая женщина заставила себя сесть на диван.

Нет, сдержаться не получается, тело требует движения! Поставила локти на колени и закрыла ладонями рот, старательно сдерживая крик нетерпения, рвавшийся наружу. Посидела минуту.

Снова вскочила и быстрыми шагами направилась в комнату наследника.

Одним жестом выгнала нянек и кормилицу.

Оставшись наедине с младенцем, наклонилась над кроваткой и пристально всмотрелась в личико спящего ребёнка.

"Вот он, мой шанс в случае неудачи!" — подумала, глядя на сына вовсе не с материнской нежностью.

Её величество медленно выпрямилась. Руки расслабились и опустились. Голова поднялась высоко.

Если бы кто-то кроме наследника мог видеть её в этот момент, скорее всего, сравнил бы с прекрасной ледяной статуей…

Из детской выплыла прекрасная владычица. Она скользила по коридорам и залам дворца в сад, где была назначена встреча. Сейчас она узнает результат своей затеи. Узнает, сбылась ли её мечта и на чьей стороне боги в этот раз.

Дом жил привычной жизнью. По коридорам сновали горничные, закончившие приводить комнаты гостей в порядок. С первого этажа доносился раздражённый голос управляющего, спорившего с мажордомом. Все при деле. Это не тот тихий дом, в котором мы жили последние месяцы. Это приезд высоких гостей! Все знают — нельзя ударить в грязь лицом перед его величеством. Халатности герцог не простит.

Спустилась на первый этаж и столкнулась с леди Мальвиной, вошедшей со стороны оранжереи, с целой охапкой срезанных цветов.

Интересно, это что за новости? Впервые вижу её за подобным занятием. Она решила выполнить обязанности госпожи Ленст?

Спросить не успела. Леди заметила меня и заулыбалась, вероятно, поняв удивление.

— Нет-нет, я сегодня не за экономку, — она хихикнула.

Что-то у компаньонки на удивление приподнятое настроение…

— А это… — указала на охапку цветов.

— Понимаете, я вообще-то обожаю составлять букеты. У вас в доме этим обычно занимается госпожа Ленст, но сегодня она абсолютно не имеет времени. Вы отдыхали, его светлость запретил вас будить, а я поднялась на удивление рано, — почему-то при этих словах щёки компаньонки порозовели, — вот и решила помочь.

— Леди Мальвина, — я всплеснула руками, — почему же раньше не сказали? Насколько знаю, госпоже Ленст это занятие не по душе. Да и меня бы заодно научили.

— Да? Не подумала. Дома надо мной все посмеивались, когда возилась с цветами. Вот и привыкла помалкивать о любви к ним.

— Отлично! Вы завтракали?

Компаньонка кивнула, а я порадовалась — и мне нашлось занятие.

— Тогда начнём первый урок прямо сейчас?

Удивление на лице леди Мальвины было неподдельным. Она засмеялась и взмахнула цветами.

— Идёмте, там приготовили вазы.

Перехватив у хрупкой компаньонки половину охапки, направилась в небольшую комнату в хозяйственной части дома.

Ловко разложив на большом столе цветы, леди Мальвина начала составлять букеты для комнат гостей. Я заворожёно смотрела на маленькие ручки, ловко подрезающие стебли, складывающие в удивительные композиции невероятные растения. Передо мной возникала настоящая красота.

Чётко указывая в какую комнату какой букет отнести, компаньонка одновременно давала пояснения, почему берёт те или иные цветы. Оказывается, некоторые растения вместе ставить нельзя! Они убивают друг друга.

Невольно вспомнились мои букетики дома. Батюшка ворчал, когда из леса или с луга, вместе с нужными травами, я приносила цветы. Ему не нравился лишний "мусор" в доме. Но матушка была не против, и ставила букеты в кринке на стол в большой комнате. Так вот — какие-то цветы стояли долго и радовали своей красотой, а бывало, принесём букет, а он, оглянуться не успеешь, уже поник. Вот оно что. Не только в отвары нельзя некоторые травы смешивать.

Внимательно слушая учительницу, пробовала составлять цветы в нечто похожее на её букеты, как вдруг сердце иглой прошило. Хорошо рядом стоял стул, на него и упала, чувствуя, кровь, отливающую от лица…

Леди Мальвина уронила почти готовый букет и бросилась ко мне с восклицанием:

— Миледи, что с вами?!

Пара горничных, собиравшихся унести уже готовые букеты, бросились ко мне с водой, моментально налитой в стакан. А я чувствовала — из сердца вытекает кровь и оно останавливается…

Позвали Демиса, несмотря на возраст, отличавшегося силой. Мажордом подхватил меня на руки и чуть не бегом понёс в покои. Едва успела ухватить за плечо и указать слабеющей рукой на маленькую гостиную, из неё открывался вид на подъездную дорогу к дому. Дорогу, по которой уехали охотники…

Сама не знаю почему, казалось самым важным дождаться именно охотников…

Прибежал молодой медикус, приехавший в свите короля. Уж не знаю, зачем и почему оставили юношу в доме, не взяв на охоту, но сейчас он мне очень пригодился.

Быстро пошуровав в большой сумке, прихваченной с собой, юноша присел возле меня. Попыталась сесть на небольшой оттоманке, на которую уложил мажордом, но маг не дал этого сделать, внимательно считая пока держал за запястье. Кивнул сам себе и протянул маленький флакончик.

— Пейте, одним махом. Это укрепляющее средство. Хорошее, но на вкус мерзкое. Дайте герцогине что-нибудь запить, но не сладкое, — повернулся к встревоженным слугам, столпившимся в дверях.

Средство оказалось действительно отвратительным на вкус. И почему не сладкое я тоже поняла — приторно сладкая горечь охватила всё тело… Б-р-р… Гадость! Неизвестно откуда появились силы ухватить протянутый стакан.

Сок лайма не стала бы пить ни в коем случае, уже знала эту кислятину. Но в этот момент, едва разбавленный водой, он омыл нёбо, словно нектар.

Меня передёрнуло ещё раз и, протянув стакан, попросила:

— Ещё.

Второй выпила уже спокойнее, смакуя и ополаскивая рот, старательно смывая мерзкий привкус от микстуры. Остатки допила одним глотком, начав чувствовать собственный вкус кислого сока.

— Как себя чувствуете?

— Спасибо, гораздо лучше. Правда не знаю — от вашей микстуры, или от её вкуса.

Молодой человек заулыбался.

— Не волнуйтесь, это действительно очень хорошее средство. У вас произошёл резкий упадок сил. Так бывает при магическом воздействии.

— Магическом воздействии? — не удержалась леди Мальвина. — Но никакого воздействия не было. Мы занимались цветами, внезапно герцогине стало дурно…

Медикус призадумался. Затем повернулся ко мне:

— Я маг, но не могу понять — какой силой вы владеете.

— Сама не знаю. Да и никто не знает. Ни его светлость, ни король определить не смогли.

Брови молодого мужчины взлетели. В ответ развела ещё слабыми руками.

Сколько так пролежала, не знаю. Медикус и леди Мальвина не оставляли меня, сколько ни уговаривала, что чувствую себя лучше.

В какой-то момент даже попыталась сесть, одновременно бросила взгляд в окно… И застыла в ужасе!

По подъездной дороге приближалась кавалькада. Но всадники…

Даже издалека заметила нетвёрдую посадку некоторых из них. Рядом шли пустые кони… Позади кавалькады двигалась плотная группа, что-то или кого-то везли на носилках…

Едва всадники приблизились, стали видны следы крови на одежде, повязки…

Его величество окружала группа охранников, прикрывая со всех сторон.

Король тоже с трудом держался в седле…

Но я искала единственного человека. Искала и не находила…

Герцога в кавалькаде не было…

Какая сила подхватила моё, всё ещё шатавшееся от слабости, тело? Как пролетела короткий коридор и большую прихожую? Как вылетела за тяжёлую дверь, которую обычно распахивал мажордом?

Оказавшись неведомым образом на крыльце, бросилась к всадникам, старательно твердя про себя: "Я просто его не вижу… Я просто его не вижу…"

— Остановите её, — донёсся голос его величества, когда, поняв — не просто не вижу мужа, бросилась по дороге в сторону леса.

Чьи-то руки перехватили. Заметила — руки в пятнах крови…

Захотелось завыть. Завыть, в голос, как голосили от беды бабы в деревне.

Куда делось воспитание? Сейчас чувствовала себя обычной бабой, чей муж не вернулся домой из безопасной, вроде бы, поездки…

— Он жив, но ранен, — встряхнул меня за плечи его величество, успевший уже спешиться.

Уставилась на него с надеждой… И король вдруг отвёл взгляд.

— Сильно ранен. Но сейчас его надо отнести в дом…

Оторвала взгляд от короля и лишь только теперь рассмотрела — один из спешившихся всадников, прихрамывая, ведёт к крыльцу коня, за ним следуют другие, осторожно неся укреплённые у сёдел носилки.

Бросилась, было, к носилкам, но опять не дали сдвинуться с места. Пришлось молча, стиснув зубы, следить за мужчинами, откреплявшими носилки и проносящими их мимо…

Смотрела, как свешивается с носилок мертвенно белая рука…

Как проплывает мимо бледное лицо с закрытыми глазами и синюшными губами…

Губами, прошлой ночью жарко целовавшими.

Сейчас, даже на расстоянии, они казались ледяными…

Носилки пронесли к дверям в дом. Чужие руки отпустили меня.

Даже не посмотрела, кто держал, не давая сбить шаги мужчин с их ношей.

— Он закрыл меня от смертельного удара, — тихо проговорил рядом его величество. — Если бы не он…

Яростно глянув на бледного, с перевязанным плечом, короля, выплюнула:

— Мне легче не стало!

Развернулась и пошла в дом.

— Миледи, у вас платье в крови, — подскочила Галита. — Пойдёмте, переодену.

Взяла меня за плечи, будто куклу развернула от маленькой гостиной, куда отнесли герцога, и потянула на второй этаж в мои покои. Ловко сняла с меня заляпанное кровавое платье. Накинула на плечи тёплую шаль, поняв, насколько я заледенела внутри, и сунула в руки, невесть откуда взявшуюся, немыслимую в этом доме, простецкую глиняную кружку.

Отхлебнув из кружки, почувствовала — горячая жидкость ползёт по внутренностям не согревая, а комком собравшись в животе.

— Пейте, дорогая, — дно кружки приподняла рука леди Мальвины. — Вам сейчас очень нужно согреться. Я знаю.

Посмотрела в полные боли синие глаза. Да, она точно знает.

— Он жив.

Сказала это или прошептала? Она услышала.

— Жив. Вам сейчас надо много сил. В доме гости, хотя дом теперь больше похож на лазарет. Им занимаются маги. Давайте молиться богам, чтобы помогли.

— Не могу… Ничего не могу… Пожалуйста, займитесь гостями…

— Конечно, дорогая! Не волнуйтесь, гостями займусь, и вас никто не потревожит. Я позабочусь.

— Пусть кто сунется! — резко бросила Галита. — Вы, госпожа, пейте, я ещё принесу отвару, горячего. А у комнаты пару слуг поставлю, если кто назойливый хозяйку добиваться будет!

— Галита, узнай…

— Сию минуту сбегаю! И за отваром?

— Да…

— Я посижу с ней, пока ты не вернёшься, — краем сознания уловила слова леди Мальвины. — Но поспеши, мне надо отдать распоряжения.

— Я госпожу Ленст сюда могу прислать.

— Да, это будет хорошо. Её сейчас одну оставлять нельзя.

Дверь тихо притворилась. Осторожные шаги. Звук придвинутого кресла. Мои руки, заледеневшие как на речке при полоскании белья зимой, берут тёплые маленькие ладошки…

И слёзы прорвало… Что случилось, не знаю, зарыдала, как не рыдала в детстве.

"Боги, за что?! Мне казалось, счастье вот оно… А вы дали всего несколько дней и всё отняли? Почему?!"

Нежные руки гладили по волосам, давая на хрупком плече выплакать вдруг вспыхнувшую боль.

Потом, захлёбываясь слезами, опять пила отвары.

Галита помогала одеться, рассказывая — маги рядом с его светлостью. На первом этаже для него освободили комнату, туда даже кровать отнесли. Всем раненым помощь оказали. Погибло трое. За ними отправляли телегу и уже привезли… Положили в домашней часовне…

Оказывается, на короля и его приближённых было совершено покушение. Прямо на охоте. Заговорщики решили всё сделать быстро и чисто, пока его величество с друзьями расслаблен и радостно предаётся любимому развлечению. Хотели обойтись малой кровью. Да не получилось.

Король со свитой сумели отбиться, но в какой-то момент его величество был ранен и не смог удержать оружие. Ещё миг бы и в королевстве сменилась власть… Мой муж решил пожертвовать собой…

Ни минуты не сомневаюсь, решил не раздумывая.

"Королевство — дело моей жизни" — так он сказал мне однажды?

Помню я тот разговор! Помню — отец завещал ему ценой жизни защищать короля и корону…

Захотелось опять завыть…

Не дали.

Леди Мальвина приказала принести ужин…

Боги! Уже ужин… А добрых вестей от герцога нет.

Решительно собрала себя в кулак, не сменив наряд на вечерний в попрание всех правил, закуталась в шаль и, не обращая внимания на попытку Галиты остановить, вышла из покоев.

Твёрдым шагом спустилась к комнате, где положили супруга.

Какой-то мужчина попытался заслонить дверь, но я так глянула — распахнул её передо мной.

В комнате полумрак. Почти вся мебель сдвинута в один угол. Посреди комнаты, освещенная парой светильников кровать.

Навстречу поднялся его величество.

Даже не удивилась, увидев короля в таком месте, вместо столовой, откуда доносились тихие разговоры — слышала краем уха по дороге.

Не обратив внимания на присутствующих магов, подошла к кровати.

Герцог, ставший ещё бледнее, распластался недвижно. Его прикрыли до груди, плотно покрытой бинтами, через них просачивалось бордовое пятно.

— Почему кровь не останавливается?

— Клинок был смазан ядом, — тихо проговорил подошедший маг. — Присядете?

Он указал на кресло, с которого встал его величество.

— Не надо ей здесь оставаться, — резко, хотя и тихо, бросил король. — Вы посмотрите на неё!

Маг, видимо, посмотрел и охнул.

— Миледи, вам надо поберечь себя, позаботиться о ребёнке!

— О ребёнке?

Развернулась резко, подол обкрутился вокруг ног, и я едва не упала.

Наши ночи…

Наше счастье дало плод?!

— Да, о ребёнке, — подтвердил его величество, подхватив меня под руку и силой выводя из комнаты.

Выходя смотрела на герцога, мне стало опять страшно — неужели он не узнает?!

— Эй, девушка, — окликнул кого-то его величество, — позаботься о герцогине. Ей нужно хорошо поесть и лечь спать.

— Слушаюсь!

На запястье сомкнулись пальцы. Непонимающим взглядом уставилась на Галиту.

— Пойдёмте, пойдёмте, — она тихонечко повела меня в сторону лестницы.

По пути встретилась матушка Жув, о чём-то спорившая с Демисом. Заметив нас, подбежала и показала поднос, закрытый крышкой.

— Галита, вот, специально девочке нашей приготовила!

— Давай…

— Да ты веди её, веди, она вон белая совсем. Сама отнесу!

Так втроём и двинулись в покои…

Они не дали покоя, пока не запихнула в себя какую-то еду, совсем не ощущая вкуса. Затем помогли раздеться… Помогли улечься в кровать…

Кто-то приходил. Кто-то уходил. Тихо звучали чьи-то голоса…

Не могла разобрать ничего из-за разраставшейся внутри сосущей пустоты…

Только где-то, на самом краю этой пустоты, горел крохотный, едва заметный огонёк…

Я не имею права его погасить…

Постепенно вокруг затихло. Меня, наконец, перестали дёргать и оставили одну.

Сколько пролежала неподвижно, глядя в тёмную пустоту ничего не видящими глазами? Не знаю.

Знаю только, вдруг какое-то неведомое чувство заставило встать и одеться.

Стоило выйти в гостиную, увидела пристроившуюся на стуле Галиту, заснувшую в неудобной позе. Машинально отметила, камеристка не воспользовалась диваном…

Тихо выскользнула и прошла в комнату, отведённую для рукоделия.

Супруг, спустя пару месяцев после переезда в поместье, узнал — мне нравится заниматься рукоделием, пока леди Мальвина читает вслух книги. Он отдал распоряжения, слуги их выполнили, ни слова мне не сказав.

Через пару дней экономка пригласила в одну из комнат, до того пустовавших. К комнате прилегал широкий застеклённый балкон, заставленный горшками с цветами и парой кресел у небольшого столика. В самой комнате был всё приготовлено для рукоделия — стол, кресла, подставка для валика, удобные шкафчики для моих рукодельных припасов. И светильники — магические, ими можно осветить как всю комнату, так и рабочее место…

Сам герцог на тот момент не приезжал, и я очень жалела, что поблагодарить его удалось лишь в письме.

В этой комнате я провела много счастливых часов. Сейчас же, в горе, физически ощущала потребность делать хоть что-то. Сидеть у супруга запретили… Буду делать то, что всегда давало силу — буду плести кружева… Как смогу, какие смогу, даже нить выбирать не стану…

Зажгла светильник, устроилась за работой. Из большого короба достала несколько коклюшек…

Рисунок взяла тот, недавно задуманный, и начала. Надо только внести некоторые изменения. Эти изменения возникли в голове сами собой… Рука выводила на листе линии, я даже не осознавала, что рисую.

Быстро наколола рисунок…

Приготовилась. Глубоко вздохнула и начала работу.

Пусть, пусть они запрещают мне быть рядом с ним. Я не их нежные леди. Я крестьянка! Крестьянка, даже в беде, отвыв своё, принимается за дела.

Вы запретили мне все дела? Так я буду делать то, что мне осталось!

Я буду плести! Плести! Плести!

Пока я плету, пока коклюшки не упадут из моих рук, он будет бороться!

Я знаю!

Перестук, тихий шелест, перестук.

Коклюшки сегодня стучат мрачно и решительно, а не звонко и нежно, как всегда.

Сегодня это не звонкая ритмичная песня, навевающая покой, а военный марш, призывающий к бою!