Куда ведут все карты

Пролог. Три года назад

Девушки влетали в выстроенную амфитеатром аудиторию с возбуждёнными восклицаниями: «Он идёт! Он идёт! Поторопитесь». Все были так увлечены, так взволнованы: в женской гимназии Двенадцати колец, получившей своё название по числу административных земель Эмеральдских островов, наконец появился мужчина — и ему не за пятьдесят! В этом втором семестре у выпускниц должен был вести лекции по праву гвардеец королевской полиции. По секрету кому-то из учениц сказали, что гвардеец — юноша немного за двадцать, и теперь об этом знал не только их курс, но и все ученицы в школе.

— О боже, — восхищалась на всю аудиторию Мередит, староста потока, прижимая ладони к гимназийской нашивке на груди, — я его видела! Красавец!

— Мери, садись, садись, — прошептала ей подружка, за плечи подталкивая Мередит к её месту.

Лиз усмехнулась и, заинтригованная, посмотрела на дверь, когда собравшиеся у неё одноклассницы снова вскрикнули и разлетелись по партам. Её подруга Агата села рядом и тут же зашептала, поспешно доставая тетрадь и ручки:

— Я его тоже видела. Очень красивый. В форме! — Она восторженно сжалась, чуть не взвизгивая. По её мнению, если мужчине шла гвардейская форма несуразного коричневого цвета крыльев стервятника, то красота его была неоспорима. — А лицо такое серьёзное.

— Как ты лицо разглядела? — удивилась Лиз.

— Да я поглядела с лестницы. Он там с деканом говорил, поэтому, видимо, задерживается. Я думала, что опоздаю… В первый день перед ним краснеть не хочется.

— А мне кажется, — повернулась к ним одноклассница Кэтрин с парты на ряд ниже, — это могло бы быть полезно. Представь, если он на отработки оставляет!

— А если в аудиторию не пускает после себя? — не согласилась Лиз. — Тогда прощай средний балл.

— Ой, мне не о чем беспокоиться, — махнула рукой Кэтрин и отвернулась.

Её оценки, действительно, не был особо высоки, одна тройка или четвёрка картины бы не испортили, но и не улучшили бы. А Лиз нужно было марку держать: если она хотела поступить в университет — и не в абы какой, а в столичный исследовательский университет, — оценки должны были быть шикарными. Лиз никогда не опаздывала, всегда была готова, и не важно, насколько ей нравился предмет. Потому что то, что ждало её в будущем, если она не поступит, ей не нравилось больше.

Аудитория стихла настолько, что было слышно прерывистое тяжёлое дыхание особо разволновавшихся и стук плоских каблуков мужских туфель в коридоре. Дверь открылась, и в аудиторию вошёл он. Высокий, широкоплечий, в коричневом стервятничьем камзоле с красными вставками и двумя полосками на погонах и крошечной короной: младший инспектор. Такой молодой! Лиз удивилась и даже невольно восхитилась. К тому же он действительно был красив: густые чёрные волосы, совершенно правильные черты лица с прямым носом, острыми, но не угловатыми скулами и подбородком.

Девушки дружно встали.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — сказал их новый лектор.

Он подошёл к столу, провожаемый пытливыми взглядами, и, раскрыв папку, обвёл аудиторию взглядом.

— Меня зовут Уильям Айлс, младший инспектор королевской полиции. Я не профессор, не нужно меня так называть. Можете обращаться ко мне по званию. Я буду читать вам лекции по курсу введение в право ближайший семестр. В конце вас ждут устный и письменный экзамен. Судя по вашей работе на уроках, я могу вас освободить от какой-либо из частей. Есть ли какие-то вопросы, девушки?

В воздух взлетела рука. Изогнув бровь, инспектор Айлс кивнул, приглашая говорить.

— А вы ведёте дополнительные? — спросила Мередит.

— Ваше имя?

Она встала и кивнула.

— Мередит Чёрчес, сэр. Я староста курса и хочу сразу выяснить, могут ли отстающие ученицы как-то улучшить свои оценки в течение курса.

Некоторое время Уильям молча сверлил Мередит взглядом, а потом усмехнулся:

— Вы считаете, что в вашем классе так много отстающих, мисс Чёрчес?

Мередит занервничала. Лиз отчего-то тоже. Она вглядывалась в Уильяма, а тот не отрывался от Мередит.

— Не то чтобы… — замялась та. — Но, понимаете… Право… У нас так много… прав. И предмет может быть довольно, эм, сложным?

— Для вас, например?

— И для меня т-тоже.


Мередит стояла к Лиз спиной, но она представляла, как круглые щёки старосты густо покраснели, как она заламывает пальцы или сжимает ткань плиссированной клетчатой юбки. А Уильям поднял брови, и ухмылка на его губах стала ещё более неприятной и… понимающей?

Он обвёл аудиторию взглядом, остановившись на каждом лице по очереди. Лиз нахмурилась, когда его взгляд дошёл до неё. Волоски у неё на руках приподнялись, и она поняла: Уильям её читал. Вот, как он так быстро дослужился до инспектора: он — эмпат! И он понял, что Мередит интересуется дополнительными занятиями не просто так, понял все её мотивы. И то, что они такие не только неё…

— Вижу, группа и правда довольно слабая, — говорил Уильям с иронией, сквозящей во всех словах, — многим может потребоваться факультатив. Что ж, думаю, профессор Лорингтон с радостью его проведёт на выходных. К сожалению, мой график не позволяет брать больше часов. А ваш профессор объяснит всё уж точно не хуже. Вероятно, даже намного лучше. Есть ли у вас какие-то ещё вопросы, мисс Чёрчез?

Мередит замялась, попыталась что-то промямлить, сохранить лицо. С ней такого обычно не случалось. Староста умела быть и бойкой, и деловой, и профессора обычно очень её ценили за это, многое прощали. Но перед Уильямом она непривычно тушевалась. Может, тоже что-то чувствовала?..

Пока все отвлеклись на Мередит, Лиз нырнула в сумку. Она расталкивала все тетрадки, листики, свалку из карандашей и косметики, клубки каменных, деревянных и костяных амулетов. Но под руку попадалось не то!

— Что ты делаешь? — взволнованно прошептала Агата.

Лиз вытряхнула всю сумку на скамью, облегчённо вздохнула, схватила сплетённый из ниток и прозрачных голубоватых камней амулет и вскинула руку.

— У вас что-то случилось? — спросил Уильям.

Лиз встала.

— У меня вопрос, сэр!

Уильям окинул её изучающим взглядом, наткнулся на амулет, светлым пятном выделяющийся на синей форменной жилетке, и удивлённо поднял брови.

— Да, пожалуйста. Мисс?..

— Элизабет Уэлфри. Раз вы не даёте личных консультаций, может, вы ответите на пару вопросов в аудитории?

— Ли-из, — взмолилась Агата, дёргая её за юбку.

Все заинтересованно притаились. Кэтрин с передней парты, Мередит (она села и неуютно свела плечи) и её подружка смотрели то на Лиз, то на их нового лектора. Уильям после небольшой паузы кивнул.

— Вы верите в сокровище древних королей?

На этом вопросе Агата звонко хлопнула себя по лбу и отвернулась, будто хотела сделать вид, что Лиз даже не знает.

— Во что? — удивилась девочка Кимберли, сидящая через ряд.

А Уильям удивился ещё больше. Он сверлил Лиз взглядом, пытаясь распознать, что скрывается за её вопросом, а она лишь чувствовала, как нить защитного амулета нагревается, блокируя его попытки.

— В сокровище древних королей, — повторила Лиз и начала объяснять: — Есть ведь легенда, — неужели никому в детстве не рассказывали? — по которой миром раньше правили гиганты, и они держали людей в ужасе, они их подчиняли и всячески угнетали. Короли, делившие Эмеральдские острова на двенадцать маленьких королевств в один день решили, что больше не хотят такое терпеть и создали нечто, что помогло этих гигантов свергнуть, вернув власть людям. Гиганты же обратились камнем, и их останки находят по стране тут и там.

— Почему вас это интересует, мисс Уэлфри? — склонив голову на бок и с подозрением прищурившись, спросил Уильям.

— Я, мистер Айлс, хочу стать археологом. Искать храмы, изучать артефакты, бывать на раскопках, знаете. И меня всегда интересовало, есть ли вероятность, что однажды найду это сокровище?

— Зачем оно вам? Хотите свергнуть правительство?

Уильям посмотрел на неё со строгой подозрительностью.

— Нет. Но я хочу найти что-то очень значимое, а самое значимое — вот это сокровище.

— Не думаю, что оно существует, мисс Уэлфри. Если б оно существовало, его бы давно нашли. Хотя бы какие-то зацепки на пути к нему. И мы бы об этом знали и могло бы контролировать, чтобы возможное сокровище не попало не в те руки.

— А всё, что находят искатели, нужно регистрировать? Есть ли какие-то документы, правовые акты, что угодно, ограничивающие мою деятельность?

— Любые раскопки должны быть согласованы с правительством, как с местным, так и со всеобщим. Также вам стоит изучить перечень земель, все находки на которых переходят в государственное достояние. А также причины, по которым они могут быть присвоены в одностороннем порядке.

— А если я найду что-то важное в каком-нибудь… ну, скажем, лесу. Случайно. Несогласованно.

— Вы обязаны зарегистрировать находку.

— А если я не сделаю? — допытывалась Лиз.

— Штраф, — резко, будто выстрелил, сказал Уильям. — Или заключение. В зависимости от того, что вы на самом деле нашли и нашли ли это «случайно». И лишение лицензии на проведение раскопок и исследований.

Лиз хмыкнула, но не села. Прикусила губу, размышляя, а вся полная девушек аудитория молчала, будто была пустой.

— А есть ли что-то, что не обязательно регистрировать?

— К чему такой интерес, мисс Уэлфри? Хотите что-то найти и сокрыть? Не очень умно в таком случае об этом рассказывать.

Кулон Лиз нагрелся сильнее, это чувствовалось сквозь форменные жилет и блузку.

Она беззаботно рассмеялась.

— Я этого не говорила. Мне просто интересно. Этого ведь не будет у нас в лекциях.

— Не будет, — сухо ответил Уильям. — У вас есть ещё вопросы?

Лиз раскрыла рот, но Агата снова дёрнула её за юбку. Та цыкнула, поджала губы и сказала:

— Нет, мистер Айлс. Благодарю за ответы.

Она хотела сесть, но Уильям её остановил.

— Подождите, мисс Уэлфри. Прежде чем вы сядете, позвольте тоже поинтересоваться, что у вас за кулон?

Лиз вскинула брови, посмотрела на оберег, будто совсем забыла о его существовании, — а внутри у неё всё взбурлило от восторга. Она знала, что он заметит! Особенно после того, как не удалось ничего про неё прочитать.

— А, этот, — пожала она плечами. — Да так, оберег от сглаза. Астрологи сказали, что сегодня у звёзд такая активность, что даже случайный косой взгляд может наслать вечные страдания. А мне бы, наоборот, побольше счастья и везения.

— Что ж, — неудовлетворённо протянул Уильям, — видимо, мне тоже такой бы не помешал. Надеюсь, вопросов ни у кого больше нет. — Он вернулся за рабочий стол, раскрыл свои конспекты и глянул на часы. Расспросы заняли добрых полчаса. — Тогда, леди, будьте добры раскрыть тетради, взять ручки, и мы начинаем вводную лекцию. Сколько от неё успеем.

Аудитория ожила, зашуршала листами, заклацала снимаемыми колпачками. Агата легко пнула Лиз под столом и, наклонившись вплотную, прошептала:

— Что это вообще было?

— Он эмпат, — так же тихо ответила Лиз. — Он нас тут всех читал. Вернёмся в общежитие, я тебе тоже такой амулет дам.

— Читал? — зелёные глаза Агаты округлились, она взглянула на Уильяма, а потом на Лиз. — Ты уверена?

— Абсолютно.

— Девушки! — Уильям оторвался от чтения лекции. — Если вам неинтересно, вы можете выйти из аудитории.

— Извините, — сказала Лиз и ещё тише пробубнила: — Терпеть не могу эмпатов.

До конца лекции она не поднимала глаза от тетради, не ответила ни на один вопрос, даже когда знала ответы, и после звонка хотела затеряться в толпе других учениц, но Уильям её остановил, громко позвав по имени:

— Мисс Уэлфри, задержитесь.

Агата вытаращилась на неё, одноклассницы обернулись и несколько из них захихикали, а Мередит проводила самым гневным взглядом, на какой была способна.

— Да, мистер Айлс? — обернулась у нему Лиз. Но он молчал, ожидая, пока последняя якобы случайно задержавшаяся девушка покинет аудиторию.

— У меня следующий урок через десять минут. Я не могу опаздывать, — нетерпеливо напомнила Лиз, скрестив руки на груди и нервно постукивая низким каблуком по деревянном полу.

— Я не задержу вас надолго, если мы поговорим предметно и откровенно, — наконец сказал Уильям. — Я знаю, что эта ваша подвеска не от сглаза. Вы в чём-то меня подозреваете?

— Нет, ни в коем случае, — пожала плечами Лиз. — Подозревают, когда не уверены. А я знаю, что права насчёт вас. Вы эмпат и читаете людей без их согласия. Даже сейчас я чувствую, как нагреваются камни. А значит, вы испытываете на мне своё эматическое чтение. А я терпеть не могу ни когда меня пытаются читать, ни когда кто-то использует свои таланты против других людей. Вы хотите услышать что-то ещё?

Взгляд Уильяма потяжелел.

— Вы понимаете, что ваша оценка зависит напрямую от меня, мисс Уэлфри? И ваше желание поступить в университет тоже.

Лиз нахмурилась.

— Я не ожидала от человека, работающего в полиции и обладающего такой способностью, как ваша, честности и порядочности. Но моя оценка, мистер Айлс, зависит от моих знаний. Если вы посчитаете иначе, я пойду к декану. И пересдам всё что угодно при комиссии даже из королевской академии наук, если придётся.

— Вы так в себе уверены? — усмехнулся Уильям.

— Абсолютно.

Уильям хмыкнул.

— Можете идти, — сухо сказал он, и Лиз поспешила на следующий урок: она никогда не опаздывала и начинать из-за Уильяма не хотелось.

Под пристальными взглядами одноклассниц она села за дальнюю парту, и звонок спас её от расспросов на ближайшие восемьдесят минут. Правда, на обеде её всё равно облепили так, будто Лиз говорила не с лектором, а с самим королём.

— Да ничего такого, отстаньте! — возмутилась Лиз, когда её в очередной раз спросили, неужто она Уильяму приглянулась. — Он просто ещё раз спросил про кулон и мои планы на будущее.

— О, кулон! Точно! — болтушка Эйприл потянулась к нему и бесцеремонном взяла пощупать. — Сделаешь такой же? А то, действительно, сейчас у звёзд такая активность!..

И разговор действительно каким-то образом свернул к оберегам, оставляя инспектора Айлса позади. Лиз была не против: она бы пообещала сделать хоть сотню оберегов — и от сглаза, и от чтения, и для хороших оценок, — лишь бы ей не докучали. То, что теперь после такого разговора с Уильямом Айлсом придётся работать ещё усерднее, Лиз поняла сразу. Иначе университет мог остаться лишь мечтой…

Но Уильям её не трогал, не заваливал. А она исправно, как и всем преподавателям, сдавала все работы в срок. Только отвечала намного меньше, чтобы не провоцировать ни его, ни себя. Кто знал, на что на самом деле способен инспектор королевской полиции? Особенно, когда стараниями самой Лиз половина класса обзавелась модными разноцветными оберегами от «сглаза», блокируя Уильяму возможность себя читать. В первый раз, когда они так пришли, он хмыкнул, окинув аудиторию взглядом, задержал взгляд на Лиз, состроившей самую невинную мину, — и как ни в чём ни бывало начал лекцию.

Загрузка...