Лавка магических редкостей леди Марьям

Глава 19

Вновь пройдя по галерее я отметила с какой точностью Сирас подбирает цвета, как передаёт при помощи их энергию и настроение. Как я сама пропитываюсь решимости сделать что-то настолько же прекрасное, только в своём направлении.

В прежней жизни, до этого происшествия с падением я была художницей. Но сейчас видела какова разница между физической работой и электронной.

Поддавшись эмоциям я коснулась кончиками пальцев шероховатой поверхности одной из картин, по ней пробежала лёгкая рябь и я пошатнулась от хлынувших эмоций, заполняющих теплом моё тело. Тот, чья душа здесь изображена, наверняка очень добрый человек.

В приподнятом настроении я вернулась домой и села за следующую работу. Если сумею закончить, то и её завтра покажу Сирасу.

Зайдя на балкончик я осмотрела полочки, пробегаясь по ним взглядом. Моё внимание зацепилось за небольшой кусок камня, белого цвета. Он напоминал кусочек мыла и, казалось, что если из него сделать что-то тонкое, то оно выйдет достаточно эфемерным.

Всего в коробочке оказалось пять небольших камней и я решила, что из них вышел бы неплохой букет. Как оказалось, создание некоторых деталей занимало у меня куда больше времени, нежели простые фигурки.

Так вышло и с этими камнями. Чтобы букет гармонировал мне хотелось составить композицию из пышных бутонов роз, а потому я представила себе нежные распустившиеся цветы, ощутила их аромат и тогда на моей руке сформировался один цветок, в центре которого сиял небольшой розовый кристалл, став основой бутона.

Все пять цветов я пропитала ощущением нежности и женственности, понимая, что девушка, которой достанется это изделие обязательно будет именно такой. Дорогой чьему-то сердцу, а этот букет несмотря на то, что сделан из камня, окажется вечным напоминанием о её юности.

Я с замирающим сердцем наблюдала за тем как камень обретает форму, как трансформируется в тончайшие лепестки и крепкие стебли с маленькими шипами. Уже представляла, как было бы здорово добавить появившемуся великолепию цвет.

Фигуры вышли довольно хрупкими и я бережно разложила их на столе, уверенная в том, что здесь с ними ничего не случится, а когда вернулась в дом, то поняла, что тут уже совсем поздно. Завтра в пекарне мне дали выходной, поэтому я не особо волновалась о времени, но всё-таки была очень удивлена, что просидела так долго. Утром снова почувствую слабость, видимо много энергии потратила на те цветы.

Но это меркло в свете изделия, которое способно получиться, поэтому легко поужинав спать я ложилась преисполненная чувством прекрасного.

Проснулась я от глухого стука в дверь, на третьем этаже это было довольно плохо слышно, поэтому, надеясь, что ждут меня не слишком долго, сбежала по ступенькам, совсем позабыв о том, что я в одной ночной рубашке. Только лёгкую шаль успела накинуть прежде чем открыть двери.

— Ох, я не ожидал, что вы ещё спите, — широко улыбнувшись произнёс Сирас, а я смущённо заглянула за его плечо.

— Сколько вообще времени? — на выдохе спросила я, пропуская мужчину внутрь. Через плечо у него был перевешен своеобразный ящик на длинном ремне, который он отпустил на пол.

— Уже три часа дня, долго же вы спите, красавица.

— Ночью не смогла уснуть, пока не закончила новую работу. Меня на неё вдохновила одна картина в вашей галерее... Я почувствовала невероятное тепло, когда коснулась её.

— Вы, случайно не о саде роз говорите? — улыбнулся мужчина, а моё сердце дрогнула. Неужели я что-то испортила своим прикосновением?

Я коротко кивнула, уже остерегаясь последствий своего порыва.

— Эта картина выполнена на заказ перед восемнадцатилетием юной дочери графа Деур. Я лишь раз смог увидеть её и надеюсь, что мне удалось передать образ её души с точностью. Прекрасная, нежная, но с шипами, — мужчина несколько усмехнулся. — Вам стоит одеться, я подожду.

Я коротко кивнула, а Сирас остался стоять у прилавка. Быстро приведя себя в порядок я вынесла свои изделия на стойку по очереди, краем глаза наблюдая за его реакцией.

— Какие прекрасные работы, — улыбнулся он. — Удивительно, что такой точный контроль над материалом и без печати. Наверное у вас невероятный запас сил.

— Что-то такое мне говорили, да, — нервно усмехнулась я. — Что скажете? Возможно это раскрасить?

— Конечно, — улыбнулся мужчина. — Но коней я бы не трогал, они прекрасны своим естественным видом. Для цветов я бы посоветовал полу прозрачные краски, они отлично подойдёт и добавят матовому мыльному камню сияния. А для этой работы было использовано много разных материалов...

Мужчина задумался, обходя мою диораму с разных сторон и лишь цыкнул в итоге.

— Я не смогу дать сейчас вам материалы для неё, но оставлю для цветов. Если хотите заявить о себе как о ремесленнике, то обязательно доделайте этот букет ко дню рождения дочери графа. Оценщика вам посоветует господин Бэйл. Скажите, что хотите сделать подарок Розетте Деур и он вам не откажет. Только обязательно сперва доделайте работу.

— Как я могу вас отблагодарить? — поражённая такой добротой тихо произнесла я. — Сомневаюсь, что смогу сейчас оплатить ваши краски.

— Я дам вам остатки. Для новой работы я изготавливаю новые краски. Уверен, с вами мы сможем что-нибудь подобрать. Не пропадать же добру.

После этих слов он вернулся к ящику, оставленному у двери и поставил его на прилавок. Откинув крышку я увидела множество всяких баночек с разноцветной жидкостью.

— Скажите, — вдруг вспомнила я. — Кабинет в галерее был расписан какой-то странной краской, она словно была прозрачная, но при этом переливалась.

— Ах, да, — улыбнулся он, роясь меж склянками. — Кабинет расписывал я, приятно работать в хорошей обстановке. У меня есть немного таких красок. Их и хотел предложить для роз.

Сердце трепетно забилось от восторга. Это будет действительно чудесное творение.

— Если вы не против, то пока будете наносить пигмент на цветы, я бы хотел сделать зарисовку вашей души. Однако у меня есть одно условие.

— Какое же? — немного испуганно поинтересовалась у мужчины.

— Я не покажу вам эскизы, не покажу любой этап работы, пока она не будет завершена. Вы до последнего, до самой выставки не узнаете, что на ней изображено.