Взгляд Лиса стал тяжелым, слабое мерцание начало проступать в бездонных зрачках. Он внимательно прощупывал мое лицо, останавливаясь лишь на глазах и губах, скользнул по шее, задержавшись на ямочке между ключицами, ласково тронул изгибы тела, остановившись на моей руке, продолжавшей сжимать дверную ручку, задержался там, на секунду, и взметнулся вверх, впиваясь в мои глаза, проникая глубоко внутрь. Его губы чуть приоткрылись, прерывистое дыхание коснулось щек, вызывая толпу мурашек, и он сделал шаг, вплотную приблизившись. Парень был высок и, чтобы не разрывать зрительный контакт, мне пришлось задрать голову.
Лис осторожно коснулся кончиками пальцев щеки, ласково прошелся по скуле, скользнул к основанию шеи, запуская их в растрепавшиеся волосы.
Внезапный грохот, раздавшийся за его спиной, нарушил волшебство момента, вырывая меня из плена голубых глаз.
- Ты что себе позволяешь? – довольно резко проговорила я, отступая и впечатываясь в дверь.
Лис, все так же, внимательно на меня смотревший, дотронулся до моих губ и прошептал: - Ты прекрасна!
За что отхватил звонкую пощечину, заалевшую на щеке. Голова дернулась, но он не отступил, практически даже не заметив оплеухи.
- Ну, то есть это нормально с утра меня считать мелкой потаскушкой, а к вечеру решив ею сделать? – кипя злостью, выдала я.
- Что? – нахмурился он, глаза вспыхнули пониманием.
Елисей опустил голову, глянув на носки своих сияющих ботинок, а когда поднял – там плескалось раскаянье вперемежку с чем-то еще, но заниматься анализом чужих эмоций, не хотелось совершенно. – Прости меня, пожалуйста! - воскликнул, хватая мои похолодевшие пальцы.
Я яростно выдернула руки из цепкого захвата и прошла вглубь комнат, ища причину сильного звука и чтобы стать как можно дальше от наглеца.
Ожидаемо звук шел из моей опочивальни. Включив свет, произнеся магическое заклинание, оглядела место катастрофы. К разрушениям, случившимся утром, прибавилась чернильница, упавшая с чудом уцелевшего стола на изящное кресло, стоявшее рядом и используемое мной, как своеобразная подставка для ног. Его основание было пробито насквозь, в тонком сиденье зияла огромная дыра, окрашенная синими чернилами, расплескавшимися во время удара. Их остатки стекали на пол, крупными каплями, создавая там рисунок.
- Что это такое? – воскликнул Лис, за пару шагов преодолев разделявшее его расстояние и присаживаясь на корточки. Я шагнула следом, останавливаясь и холодея. Чернильная лужица, растекаясь, сложилась в четкий рисунок, напоминавший череп с пустыми глазницами, торчащими остатками зубов в зияющей дыре рта.
От ужаса одной рукой судорожно схватилась за плечо парня, а второй - за основание галстука, которое ощутимо начало стягиваться на шее. Он взглянул на меня снизу вверх и, поднявшись, крепко прижал к себе, шепча слова поддержки. Осторожно отстранившись, приобняв за талию, отвел в гостиную, усадив в кресло, бросил короткое: - Сейчас вернусь. – Скрылся снова в опочивальне.
Наступила гнетущая тишина, в которой слышно было только мое прерывистое дыхание. Сорвав с шеи злополучную удавку, решительно встала, заходя обратно в комнату, остановившись рядом с парнем.
Он стоял на четвереньках, практически полностью под столом и принюхивался.
-Что ты там делаешь?
Елисей оглянулся, напугав меня еще больше. Его лицо вытянулось, превращаясь в мордочку какого-то зверька.
«Лиса!» - услужливо подбросило мое сознание.
Зрачки глаз вытянулись и слабо мерцали в темноте, зеленоватыми искорками, уши приобрели заостренную форму.
Взглянув на меня, он улыбнулся, обнажая ряд острых зубов. Все это больше напоминало оскал зверя, нежели знак ободряющего приветствия.
Плавным движением выскользнул из-под стола, произнес: - Здесь поработали черные маги. Я почищу, сообщу твоему отцу, и после того, как все будет готово и осмотрено, можно будет переехать.
- Завтра? – уточнила.
- Как только все будет готово! – повторил он. – Настрой охранную магию так, чтобы я смог войти и отряд, который я приведу.
Я смутилась, не зная, как отказать.
- Так нужно! – повторил Елисей.
- Это несколько затруднительно. Наша магия основана на крови. – Щеки предательски заалели. – Нам придется, кхм, соединиться.
Интерес, полыхнувший в зрачках парня, был ответом.
- Я готов! – произнес, загибая край рубахи и выуживая откуда-то острый кинжал.
Покачав отрицательно головой, задрала юбку, обнажая щиколотку, к которой был закреплен в ножнах острый как бритва клинок. Отец обучает меня до сих пор правилам ведения боя с ним.
- А ты не так слаба, как кажешься. – Потрясенно выдавил, потирая шею.
Расхохоталась, представляя, что он сейчас представил: - А то! Думал, что можно обижать слабых?
- Я решил, что ты вообще попала сюда каким-то чудом. – Парировал он. – Не совсем честным, причем. Твой внешний вид не соответствовал убранству комнаты. – Добавил, чуть подумав.
- В следующий раз соображай лучше! Голова дана не для того, что бы шапку носить. Если ты не знал.
Подвернула рукав своей блузки, расстегнув пуговицу на манжете, достала клинок и спросила: - Готов? – получая молчаливый согласный кивок в ответ.