Легкокрылый мотылек

Глава 3

Пеппе на какое-то мгновение оторопела.

— Вы… — растерянно выдохнула она. Но тут же на ее лице появилась улыбка. — Так, значит, мои мольбы услышаны!

— Я стал ответом на ваши мольбы? — удивился он. — Вот так новость!

— Я хотела поблагодарить вас. И если бы мы не встретились, мне пришлось бы искать вас по всему Лондону. Вы вчера три раза спасли меня — отвезли в гараж, подбросили до дома, вернули бумаги, — а я за все это на вас обрушилась. Просто простить себе не могу!

— В этом есть и моя вина, — улыбнулся Роско. — Забудем о случившемся.

— Я этого не заслуживаю. Стоит мне только подумать…

Дверь открылась. Вошли Дэвид со страдальческим выражением лица и какой-то маленький человечек, который тараторил, не закрывая рта.

— Мы уже уходим, — сказал Роско Дэвиду. Потом повернулся к Пеппе: — Вы не против где-нибудь перекусить? В «Кевелли» совсем неплохо, к тому же это рядом.

— Отлично, — согласилась Пеппе. — Я и в самом деле проголодалась.

«Кевелли» был маленьким ресторанчиком через дорогу, как раз в это время начинающим свою работу. Они сели за столик у окна.

— Мы могли бы заказать шампанское, — сказал Роско, — но я за рулем. А что вы на это скажете?

— Моя машина все еще «на больничном». Я приехала на такси.

— Тогда, значит, шампанское?

— О нет. А вот чего я действительно жажду, так это чашку чая.

Он сделал заказ и посмотрел на нее. Ее волосы снова были собраны в хвост, так же как и тогда, когда он впервые увидел ее, но их золотистый цвет и легкие волны придавали даже этой простой прическе совершенно изумительный вид. И если эта девушка думала, что строгий синий костюм в тонкую полоску мог скрыть ее женскую привлекательность, то она ошибалась.

Роско взял себя в руки. Он здесь по делу. О той женщине, которую он видел вчера вечером, нужно забыть. Это было совсем не простой задачей, когда все вокруг то и дело бросали на его спутницу восхищенные взгляды.

Выпив свой чай, Пеппе с облегчением вздохнула:

— Вы даже не представляете, чем я вам обязана! Именно эти бумаги помогли мне выиграть дело. Без них это вряд ли бы удалось.

— Да, тогда бы вы не смогли заставить Блэкли пожалеть, что он родился.

Она победно прищелкнула языком:

— Я представила факты — он начал их оспаривать, я представила подтверждающие документы — он захотел узнать, откуда они у меня, ну а я сказала, что это секрет.

— Нельзя назвать это честным приемом, — заметил Роско и одобрительно улыбнулся.

— У вас есть возражения? — Пеппе сделала обиженное лицо, но тут же рассмеялась. — Когда надо, я могу быть очень хитрой. Все зависит от клиента. С кем-то приходится быть более изобретательной, с кем-то менее. Эти самые скучные, — добавила она.

— То есть, грубо говоря, вы просто пытаетесь соответствовать их запросам.

— Точно. Готова на все. Это и делает жизнь интересной.

— Мисс Дженсон…

— Ради бога, называйте меня просто Пеппе!

Она не добавила: «После того как вы видели меня в таком виде…» — но ей и не надо было этого делать.

— Пеппе, мне действительно жаль, что вчера так получилось. Я ведь только хотел вернуть вам конверт…

— Это не ваша вина. Просто так совпало, что вы появились… ну… в неподходящий момент.

— Кажется, у того парня действительно серьезные чувства.

Она вздохнула:

— Джимми милый мальчик, но никак не может понять, что у меня к нему ничего нет. Одно время мы встречались, нам было хорошо вместе, но… ничего больше.

— Ничего больше с вашей стороны, — уточнил Роско.

На мгновение ее лицо словно постарело.

— Ну а если было бы наоборот, вы думаете, он беспокоился бы о моих чувствах?

— Возможно.

Это выражение на ее лице исчезло так же быстро, как и появилось, и Роско даже подумал, уж не ошибся ли он…

— Жизнь — это качели. — Пеппе пожала плечами. — Нужно с надеждой смотреть вверх, но всегда быть готовой к тому, что окажешься внизу.

— Значит, сейчас в вашей жизни никого нет? Или же у вас еще немало таких, которые в любой момент могут… появиться у вашей двери?

— Не знаю. Я их не считаю. Послушайте, я просто хотела извиниться, что буквально напала на вас. Вы, конечно, этого не заслужили. Сегодня я победитель. Когда я выходила из зала суда, мне успели сделать два предложения насчет работы. А без этих бумаг где бы я была? Да нигде! Поэтому, если бы мы не встретились, мне бы пришлось охотиться за вами по всему Лондону, чтобы сказать все это.

— Если бы я не знал, где вас искать, мне бы пришлось делать то же самое. — Он сделал паузу. — У меня тоже есть работа для вас.

— Так, значит, это вы тот самый клиент, о котором говорил Дэвид?

— Тот самый.

— Ага, я начинаю понимать. Вам нужен человек, кто хорошо умеет считать, верно?

— Среди всего прочего, — осторожно сказал он. — Дело, которым я попросил бы вас заняться, связано с моим младшим братом Чарли. Он хороший парень, но несколько легкомысленный и попал в плохую компанию.

— Сколько ему?

— Двадцать четыре, но он еще не повзрослел. Если бы я не был его братом, то сказал бы, что ему не мешает просто преподать урок, но… но мне это будет дорого стоить. Слишком дорого.

— Вы не можете позволить себе иметь родственника с записью в личном деле? — Пеппе сразу попала в яблочко.

— Вроде того.

— Мистер Хэверинг…

— Зовите меня Роско.

— Роско, если я собираюсь помогать вам, мне нужна полная информация. Я не могу работать в темноте.

— Я брокер. У меня клиенты, которые доверяют мне. Моя репутация должна быть безупречной. — Роско помолчал и хрипло сказал: — Нет. Вам лучше знать правду. Дело в моей матери. Если что-то случится с Чарли, ее сердце не выдержит. Он единственный, ради кого она живет, а сердце у нее слабое. Первый приступ был, когда умер отец. Я должен оградить маму от всего этого.

Эти слова были пыткой для него, и Пеппе могла только догадываться, чего стоило этому властному человеку показать трещину в своем самоуверенном фасаде.

— Так что у него за неприятности? — спросила она мягко.

— Чарли был вместе со своими друзьями. Они выпили. Кто-то из их компании вломился той ночью в магазин, и их поймали. Хозяин магазина говорит, что и Чарли был среди них.

— А что говорит сам Чарли?

— Иногда он говорит, что он там не был, иногда ему кажется, что, может, и был. Похоже, он и сам не знает. Чарли даже вспомнить ничего не может.

Пеппе нахмурилась. Все это было похоже скорее на поведение подростка, а не мужчины.

— У вас есть еще братья или сестры? — спросила она.

— Нет.

— Тети? Дяди?

— Нет.

— Жена? Дети? Вы, кажется, что-то говорили про дочь?

— Я только сказал, что если бы вы были моей дочерью, то я бы за вас беспокоился.

— Ах да! — Она улыбнулась. — Точно! Вспомнила.

— Ну и хорошо. Во всяком случае, у меня нет ни жены, ни детей.

— Значит, за исключением вашей матери вы — единственный родственник Чарли. И тогда получается, что, как старший брат, вы фактически заменяете Чарли отца.

Роско поморщился:

— Нельзя сказать, что я в этом преуспел. Я так боялся все испортить, что в конце концов и испортил.

— Чаще всего ошибки совершают люди, которые изо всех сил пытаются их избежать.

Слава богу, она его понимает!

— Точно. Когда-то давно я обещал своей матери, что сделаю все, чтобы Чарли вырос сильным и успешным. Кажется, в этом я ее подвел…

Было странно слушать, как этот волевой мужчина винит себя в неудаче.

— У него есть работа?

— Чарли работает в моем офисе. Очень сообразителен. К тому же у него потрясающая память. С такими способностями его могло бы ожидать блестящее будущее.

— У него прежде были неприятности с полицией?

— Были. Но без протоколов. Сейчас впервые дело может дойти до суда.

Пеппе оставалось только гадать, за какие струны Роско пришлось потянуть, чтобы избежать этого, но спрашивать не стала. С этим можно было и подождать.

— Кто-нибудь пострадал? — спросила она.

— Никто. Хозяин появился, когда они были уже внутри магазина. Все бросились бежать, он погнался за ними, начал кричать, мимо проезжал полицейский патруль, и их схватили. Хозяин настаивает, что Чарли тоже был в магазине. Хотя непонятно, что он мог там разглядеть в темноте? Самое большее — несколько фигур.

— А что остальные? Они что, не могли сказать, был с ними Чарли или нет?

— Они вообще толком ничего не могли сказать. Сначала что-то там бормотали, а потом просто заявили, что не помнят. Все были под хорошим градусом.

На мгновение Пеппе задумалась. Потом спросила:

— Что-нибудь сломано? Разбито?

— Нет. Они очень аккуратно справились с электроникой.

— Значит, самое большее, что ему грозит, — это штраф. Плюс запись в личном деле, что может осложнить ему жизнь в будущем.

— Именно о будущем я и беспокоюсь. Когда-нибудь для Чарли это вообще может кончиться тюрьмой. Нужно вытащить его из той компании.

— Неужели он еще сам не понял, чем все это может обернуться?

— Кто? Чарли? Да ему плевать на все! В той компании есть одна девчонка. Ее зовут Джиневра. Он с ума по ней сходит. А та заставляет его делать все, что ей только в голову взбредет!

Пеппе нахмурилась:

— Вы хотите сказать, что он настолько ослеплен? М-да… Боюсь, здесь я ничем не могу помочь.

— Как раз вы можете! Вы можете перевести стрелки. Вместо того чтобы восхищаться ею, он будет восхищаться вами. Чарли очень легко увлекается, а с вами он будет в безопасности.

— Ну а если мне не удастся повлиять на него?

— Почему не удастся? Вы красивы, обаятельны. Стоит вам только захотеть, и он окажется у вас под каблуком. И это его спасет. Как только я вас увидел и узнал, где вы работаете, я понял, что вы идеально подходите для этой роли.

Роско был так увлечен изложением своего плана, что не заметил, как изменилось ее лицо.

— Я надеюсь, что не совсем верно вас поняла, — сказала она. — Кажется, вы хотите, чтобы я была его…

— Проводником!

— Проводником?! Вы это так называете?

— Вы укажете ему путь, и он последует за вами.

— Рос… Мистер Хэверинг, вы принимаете меня за дуру? Это называют не проводником, а…

— Ну не знаю… Наставником? Нянькой?

Пеппе просто вскипела, когда поняла, чего он действительно ждал от нее.

— Будьте осторожны, — предупредила она. — Будьте очень, очень осторожны.

— Может, я недостаточно хорошо объяснил…

— Напротив, вы все очень хорошо объяснили. Но скажите, когда именно вы решили, что я подхожу для этой… гм… работы? Когда появились возле моих дверей? Один взгляд — и вы сказали себе: «Ага, прекрасно. Она в отличной форме. К тому же хорошо умеет управлять своими кулаками и моральными принципами». Признайте же это. Признайте, что вам нужен был не адвокат, а шлюха!

— Нет, мне нужен был адвокат… Но, не стану отрицать, ваша внешность тоже сыграла определенную роль.

— Значит, вы признаете, что у меня вид шлюхи?!

— Я не говорил этого, — возразил он резко. — Перестаньте допрашивать меня, как преступника на скамье подсудимых.

— Я просто демонстрирую свой профессионализм, который, если верить вашим словам, вас так заинтересовал. Скажите суду, мистер Хэверинг, когда именно мисс Дженсон привлекла ваше внимание? Случилось ли это, когда вы увидели ее обнаженной? Или же все произошло несколько раньше, когда вы заметили ее на кладбище, разговаривающей с надгробными памятниками и решили, что она не в своем уме? Голая и сумасшедшая! Отличная рекомендация для адвоката!

Роско обреченно вздохнул:

— Я тоже иногда разговариваю на кладбище, когда навещаю… в общем, не важно. Я не знал, что мы можем там встретиться. Это чистая случайность, что ваша машина сломалась и мы заговорили друг с другом. Тогда я и узнал, где вы работаете. Раньше я обращался в эту фирму и сейчас тоже собирался воспользоваться их услугами. Тогда я и подумал, что вы очень подошли бы для того, чтобы заняться делом моего брата Чарли.

— Вы так решили, еще ничего не зная о моих профессиональных способностях? Очевидно, вам были нужны совсем другие способности, верно? Для вас имело значение только смазливая внешность…

— Я никогда…

— Легкомысленная блондинка с соблазнительными изгибами — это все, что вам было нужно…

— Я бы попросил вас…

— Ради бога, мистер Хэверинг! Ведь не станете же вы отрицать, что все шло именно к этому, верно?

— Нет, но…

— Вероятно, вы рассчитывали, что и во всех других аспектах, касающихся мужчин, я действую так же эффективно. Хорошенькая шлюшка с острыми коленками — зачем еще какие-то профессиональные способности? — Пеппе остановилась, задыхаясь. — Я думаю, мы сказали друг другу все, что могли сказать! — заключила она, начиная собирать свои вещи. — Сожалею, что не соответствую вашим требованиям, но я юрист, а не девочка по вызову.

— Ради бога…

— Естественно, я не могу ожидать, что вы заплатите мне за эту консультацию. А теперь разрешите мне пройти.

Она была возле стены, и Роско мог бы просто загородить ей проход. Вместо этого он встал и отступил в сторону. Лицо непроницаемо, глаза опущены. Несмотря на охватившую ее злость, у Пеппе появилось ощущение, что она толкнула того, кто и так был у самого края.

В конце улицы, сразу за углом, был маленький скверик с фонтаном, окруженным деревянными скамейками. Пеппе села на скамейку и уставилась на фонтан невидящим взглядом.

Вот дура! Надо было взяться за эту работу, прочистить мозги парню и выжать все до последнего пенни из его брата. Что, черт возьми, вдруг на нее накатило?

Достав из сумки телефон, она позвонила Дэвиду.

— Привет! Я так и думал, что ты позвонишь, — раздался его жизнерадостный голос. — У меня есть для тебя новости. Телефон просто раскалился от звонков. Все хотят поговорить с тобой. Ты произвела сегодня фурор, предъявив суду доказательства с ловкостью фокусника, доставшего из шляпы кролика. То, что ты сейчас будешь работать с Роско, тоже пойдет тебе на пользу.

— Расскажи мне о нем, — попросила она.

— А он тебе сам ничего не рассказывал? — удивился Дэвид.

— Только то, что он брокер.

— Ясное дело, не стал сам себя хвалить. Но в финансовом мире Роско Хэверинг большая шишка. Стоит ему только слово сказать — и все сразу бросаются это выполнять. Думаю, ты и сама успела это почувствовать. А вот о чем он не любит особенно говорить, так это о том, как ему удалось спасти свой бизнес от коллапса. Первоначально это была фирма его отца, и когда Уильям Хэверинг покончил жизнь самоубийством…

— Самоубийством? Он сказал, что его отец умер, а мать так никогда по-настоящему от этого и не оправилась.

— Официально это был несчастный случай. Но наверняка Уильям сделал это преднамеренно, потому что ему грозило банкротство. Роско тогда только начинал работать в фирме. Он старался помочь, но что он мог сделать? Ему было только двадцать четыре — в таком деле считай что мальчишка. После смерти Уильяма, — продолжал Дэвид, — ситуация очень долго оставалась нестабильной. Но в конце концов Роско удалось спасти бизнес, а потом и добиться значительного успеха. Но это изменило его. Не думаю, что к лучшему. Теперь к нему бывает трудно подступиться. Он всегда получает то, чего хочет, — для него не существует слова «нет».

— Но ты хотя бы представляешь, чего он хочет? Он хочет, чтобы я соблазнила его брата! — Пеппе вдруг замолчала и подозрительным тоном спросила: — Или ты уже знаешь?

— Нет, разумеется, нет, — быстро сказал Дэвид. — Надеюсь, ты не отказала ему?

— Я об этом думала… — осторожно начала Пеппе.

— Пеппе. Пожалуйста! Для блага фирмы. Роско дает нам много работы. К тому же он не тот человек, которому можно отказывать.

Дэвид был хорошим боссом. Он многому научил ее.

— Я перезвоню, — сказала Пеппе.

Встав со скамейки, она медленно пошла назад к «Кевелли», пытаясь унять теснившиеся у нее в голове противоречия. Она почему-то думала, что Роско Хэверинг старше, где-то ближе к пятидесяти, но, по словам Дэвида, ему было только тридцать девять…

«Все дело в его манере держаться», — догадалась она. Конечно, он моложе. С темными волосами, в которых не было и намека на седину. С узким лицом, не сказать чтобы красивым, но очень интересным, с тем особым очарованием, которое исходило от его необыкновенной серьезности.

Да, именно серьезности! Казалось, он был измучен грузом, который ему пришлось нести так долго, что он уже стал его частью. И это раньше времени состарило его. Тем не менее иногда в его глазах она замечала искорки юмора, что намекали совсем на другого человека.

Пеппе ускорила шаг, неожиданно захотев снова увидеть Роско. Он вполне мог уйти. А возможно, как раз сейчас звонит Дэвиду и жалуется на нее.

Но как только она вошла, то сразу же увидела его. Роско неподвижно сидел на том же месте, где она его и оставила. Ее сердце дрогнуло.

«Будь внимательна, — предупредил ее внутренний голос. — Оставайся беспристрастной. Его возмутительная просьба должна быть оценена объективно».

Пеппе медленно подошла к его столику и отодвинула стул. Он удивленно поднял на нее глаза.

— Прошу прощения, что опять на вас налетела. Иногда я теряю хладнокровие. Большой минус для адвоката. Умный человек не стал бы меня нанимать.

— Я сам немного перемудрил, — мягко сказал он. — И хочу попросить прощения. Я не думал вас обидеть. Вероятно, не слишком удачно выразил свою мысль…

— Наоборот. Вы вполне определенно изложили свои требования, прояснив все до последней детали.

Он моргнул:

— Я не хотел, чтобы вы так говорили.

— Это оценка профессионала. Но… — она устало улыбнулась, — не очень приятно, когда о тебе думают как о какой-то ветреной кокетке. Еще хуже, когда это считают твоим основным профессиональным качеством.

— Я никогда не говорил этого, — быстро сказал Роско. — И даже не думал. Я заметил у вас совсем другие способности. Мне показалось, что вы умеете не только любить, но и расставаться…

— Скорее расставаться. Любить — это как раз то, без чего можно обойтись. Мне, во всяком случае, удается.

— Именно это мне и нужно! Вы сможете справиться с Чарли лучше, чем какая-нибудь наивная девочка. Вы сможете приручить его, заставить слушаться, заставить его увидеть вещи такими, какими вы их видите. — Ее неожиданный смешок смутил его. — Что здесь смешного?

— Да вы сами. Надо же так все запутать! То, что вам нужно, — это женщина без сердца, которой на всех плевать. А вы связали себя по рукам и ногам, пытаясь выразить требуемое, не прибегая к грубым словам. Нет, нет, нет… — Она подняла руки, останавливая его возражения. — С этим мы закончили.

— Так вы… поможете мне? — осторожно спросил он.

— А вы не подумали, что все может получиться совсем не так, как вы тут распланировали? Вы почему-то решили, что стоит Чарли только взглянуть на меня, как он тут же будет сражен. А что, если этого не произойдет? В мире полно мужчин, не чувствительных к моим чарам.

— Не думаю, что вы их встречали.

— Встречала. И немало.

— Ну и прекрасно! В таком случае вы знаете, что делать. Используйте те приемы, которые вы обычно используете, чтобы преодолеть их сопротивление.

— Это можно расценить как еще одно оскорбление.

— Ну, если вы так настроены… Все, что бы я ни сказал, вы принимаете за оскорбление. Но я не позволю вам меня третировать, — сказал он твердо. — Я не собираюсь следить за каждым своим словом на тот случай, если вы вдруг не так его поймете. Я не хотел оскорбить вас. Все! Так что не старайтесь заработать на этом себе очки. Я не хочу, чтобы вы соблазняли Чарли. Я хочу, чтобы он увлекся вами. Чтобы вы вскружили ему голову и заставили следовать за собой. И вы сделаете хорошее дело. Согласны?

В его тоне не было ничего неопределенного. Он снова обрел опору под ногами, предупредив ее не вступать с ним в мелочные пререкания, обнаружив этим в своем характере именно те качества, которые она инстинктивно ассоциировала с ним.

И все же… Где-то в глубине его глаз был странный блеск, который можно было принять за скрытую иронию.

Пеппе вздохнула и протянула ему руку:

— Согласна. — Потом достала из сумки свой блокнот и, открыв его, настроилась на серьезный лад. — А теперь к делу. Мне хотелось бы, — начала она, — побольше узнать о его компании. Расскажите мне все, что знаете о ней.

— Эти ребята, — рассказывал Роско, — ходят по кромке закона. Ни у одного из них нет постоянного адреса. Они живут в каких-то заброшенных домах и без конца переезжают, чтобы их нельзя было поймать. Не знаю, воруют они или нет, но ни у кого из них нет определенного источника дохода. Думаю, Чарли дает кое-какие деньги Джиневре. В общем, все они живут только сегодняшним днем, что, собственно, и привлекает Чарли. Вот. — Он достал из кармана пиджака фотографию, сделанную в какой-то обшарпанной комнате, вероятно, в одном из этих заброшенных домов. В центре снимка, обнявшись, сидела молодая пара. — Чарли хранит это как бесценный сувенир, — объяснил Роско. — Мне пришлось украсть фотографию, чтобы показать вам.

— Ничего себе приемчики… — проговорила Пеппе, внимательно изучая фотографию. — Та-а-ак. Похоже, его подружка взялась за свои старые трюки.

— Вы ее знаете? — удивился Роско.

— Знаю. И зовут ее не Джиневра, а Бидди Фелсом. Наверное, по ее мнению, Джиневра звучит более гламурно. Увлечение этой особы — заставлять молодых парней совершать всякие отчаянные поступки, чтобы завоевать ее благосклонность. В свое время от нее было немало неприятностей… Что? — спросила она, увидев, как вдруг изменилось его лицо.

И тут же услышала за своей спиной раздраженный мужской голос:

— Так вот где ты! Хотел спрятаться от меня, да? Не думал, что я могу здесь появиться?

— Чарли…

— Оставь все это, ясно? Я знаю, что ты затеял! Я знаю, кого ты хочешь для меня нанять. Какого-нибудь старого козла, страшно уважаемого и респектабельного. Давайте, господа, держать лицо, что бы ни случилось. Ни фига! Я сам найду себе адвоката. Того, кто понимает современный мир и живет настоящим. О черт!

Отодвигая стул, Пеппе «случайно» ударила его по ноге.

— Извините, — сказала она, поднимая к нему лицо, зная, что именно этот ракурс дает прекрасную возможность оценить линию ее груди. А потом улыбка — мягкая и теплая, — ведь она приятно удивлена его вниманием.