Леший. Четвертые врата (СИ)

Глава 15

Фёдор спал в машине. Кондрат постучал по стеклу двери, паренек встрепенулся, испугано протер глаза. Глянул на Лешего через мутноватое стекло, с плохо скрываемой сонливостью. Наконец, понял, что перед ним майор, растерянно шмыгнул носом.

– Куда?

– Ты езжай, – кивнул Кондрат, повыше задернул воротник, – мне по пути в одно место нужно зайти. Я уж там сам, – махнул рукой и не спеша пошёл к дороге.

Серые многоэтажки, с ярким неоном вывесок на первых этажах. Кафе – из-за стекол которых смотрели на улицу такие разные человеческие лица – женщины, мужчины. С тонкими аристократическими лицами, и унылыми физиономиями, спокойные и нервные, хмурящиеся и смеющиеся, разные, но все люди – просто люди, вполне обычные с обычными житейскими проблемами. А дальше шли магазины, с вечными скидками. И в них снова лица, смотрящие сквозь витрины, но эти неживые, застывшие в едином пустом взгляде на мир, укутанные в модные брендовые вещи – манекены. И машины, множество самых различных авто, большие с мощными габаритами и серьезными водителями, маленькие – юркие, с выглядывающими из-за руля женскими лицами. А иногда и наоборот, маленькие женские лица за рулем исполинских машин, и серьезные дядьки в отражениях зеркал малолитражек. Кондрат перешел дорогу, и свернул на улицу. Мимо шмыгнула девчонка в тонкой куртке, весело болтающая по телефону. А следом мужчина с поднятым воротом, он сутулился и пугливо озирался по сторонам, увидев Кондрата шарахнулся и скрылся в ближайшей подворотне. Леший остановился смотря ему вслед.

– Чего еле ноги воротишь? – ткнула в Кондрата скрюченным пальцем сердитая бабулька с авоськой в руках. Майор посторонился.

– Ишь, посреди тротуара встал и доволен! – бабка удалялась, но все продолжала ворчать, тяжело переваливаясь с ноги на ногу. Леший проводил её взглядом и неторопливо пошёл дальше. Он уже приблизился к светофору, когда рядом посигналила машина. Из темного авто, западного автопрома, выглянула голова Еши.

– Подвезу! – кивнул он. И голос, и выражение лица молодого человека кардинально изменились. Слишком серьезное. Теперь он совсем не походил на веселого, излишне болтливого журналиста.

– Ого, да вы никак повзрослели за последние пару минут, – усмехнулся Кондрат. – Спасибо, но сам дойду.

– Вы собираетесь искать Номин?

Кондрат остановился.

– Нет.

– Но ведь вы пришли, потому что знаете, что-то о её последнем деле? Вы же Леший Кондрат Разумович? Вас это тоже задело?

Леший внимательно посмотрел на парня.

– Задело.

– Так я вас подвезу?

Машина остановилась. Кондрат обошел и сел рядом с водителем.

– Куда едем?

– В центр, к Новославскому парку.

– Хорошее место, – кивнул Еши. – Когда-то там квартиру присматривал.

– И что? Не купил?

– Напрягло наличие рядом психушки. Знаете, не слишком приятно каждый день видеть.

– Приятного мало, – согласился Кондрат. – Но, ко всему привыкаешь.

– Кто-то может и привыкает, а я… муторно мне от такого созерцания, – и вдруг смолк, задумался. Потом добавил, – а мы вас домой везем?

– Нет, – усмехнулся Кондрат. – Хотя окна моего дома выходят именно в названом направлении.

Еши стушевался.

– Извините.

– За что же? Вы правы, место не из приятнейших.

– А вы значит, с Номин знакомы?

Еши кивнул.

– Что же сразу не сказали?

– Да мало ли кто интересуется. А куда она уехала я и сам хотел узнать. Странно это всё.

– Она что-то говорила?

– Да она, собственно, вообще, мало что говорила. Не разоговорчивая. Но про вас упоминала. Буквально вчера, уже поздно с работы собирался, она зашла. Чудная, будто потерянная или испуганная. Я спросил, что с ней. Она рукой махнула: «Меньше знаешь, лучше спишь. Я завтра уеду, наверное,».

«Куда? Середина недели?»

«Надо мне».

«Ну, хоть куда едешь, скажи. А то вдруг что и я даже не буду знать, где ты».

Она пожала плечами.

«Незачем тебе и знать, – и совсем тихо добавила. – Искать меня, может, будут».

«Кто?»

«Майор местный, Леший Кондрат Разумович».

«Ты что-то натворила?»

Номин посмотрела в глаза Еша, что-то было в том взгляде. Будто из последних сил держалась.

«Натворила, – тихо проговорила она. – Но он тоже… он видел и знает…».

Еши не на шутку испугался. Номин парню нравилась. Не просто нравилась, он всерьез задумался об отношениях, и впервые в своей жизни о семье. Сейчас, Номин, стоящую перед ним трясло. Трясло так, что рыжие кудряшки подпрыгивали. И из глаз вот-вот готовы были линуть слезы.

Еши обхватил девушку за плечи.

«Что случилось?»

«Он пришёл за мной. Сегодня ночью. Он приходил за мной!», – всхлипнула девушка.

«Кто?» – затряс её Еши.

Девушка закрутила головой.

«Я не могу… нельзя… я натворила… да… – она вытерла лицо рукой. – Я во всем разберусь, и может, что-то решу».

Она отстранилась.

«Я пойду».

«Куда?» – схватил её за руку Еши. Она мягко убрала его ладонь с запястья.

«Мне нужно уехать».

Развернулась и вышла. Молодой человек бросился следом. Почти следом, он так до конца и не понял, отчего вдруг застыл, когда девушка выходила. Почему не мог сказать ни слова и только, молча, смотрел, как пропадает её силуэт в закрывающихся дверях. Он выскочил, но её уже не было.

– Я с утра пришел, начал узнавать, она не выходила на работу.

– А сам искать не пытался?

– Где там? Телефон молчит. А я даже адреса её не знаю. Вроде где-то в центре снимала квартиру. – Он немного помолчал, сосредоточено смотря на дорогу. – Она сказала, что вы тоже видели… Что вы видели? – Еши свернул к бордюру и остановил машину, пальцы с такой силой сжали руль, что побелели костяшки. – Вы что-то знаете? Что с ней произошло?

– Ничего.

Еши обернулся к Кондрату, сощурил глаза.

– Вы должны сказать! Вы должны…

Кондрат повернулся и, смотря прямо в лицо парню, холодно произнес.

– Я никому ничего не должен. Номин сама впуталась. И скажу честно, если бы не некие личные обстоятельства, то навряд ли я стал ею интересоваться. Даже если бы она погрязла бы в полном дерьме. Искать её я не собираюсь, у меня своих дел по горло. Желание меня подвезти ещё не пропало?

Еши завел машину и свернул к парку.

– И все-таки, если вдруг что-то о ней узнаете… – журналист протянул Кондрату визитку. – В любое время.

Леший бросил взгляд на цифры.

– Какой у вас легкий номер.

И вышел из авто.

– Вы позвоните, если узнаете о ней? – с мольбой крикнул Еши.

Кондрат пожал плечами.

– Не обещаю.

Забивать себе голову хахалями рыжей, он не собирался. Тем более, что теперь был полностью уверен, девка впуталась в нечто криминальное и мало того, тянула за собой весь мучавший Кондрата клубок. «Пропала б, совсем!» – внезапно подумал Кондрат и тут же испугался собственной мысли. Если девчонка пропадет, начнутся поиски. Рано или поздно, но начнутся. Вылезет её звонок Семёну, начнут трясти отдел. Загрузят так, что мама не балуй, и тогда точно придется шерстить всех и вся. И что? Отчего Кондрата это пугает? Ну как начнутся проверки. Он то, каким боком? Он знать её не знал. Ага, вот только ребята из издательства укажут, что приходил майор Леший и интересовался Бадмаевой. И Фёдор подтвердит, что отвозил к «Вечерке». Черт, понесло ж его! А кто знал! И вот тогда Кондрата начнут трясти. Отчего это он выразил свои интерес к Бадмаевой? И никогда-нибудь, а сразу после исчезновения последней. Ох, как же его засасывает. Не клубок – трясина! Что ни шаг, то все глубже. И ведь, что страшно – никакой ясности. Попробуй, разберись, если все обрывочно, намеками, непонятными явлениями.

«Вот, сейчас, приду к старухе, возьму адрес Лукишны и схожу, и окажется что это совсем не та старуха, что в доме погибшей Катерины была. И рассыплется вся ниточная связочка. А если там другая старуха была, то значит и Бадамаева другой историей интересовалась. Но она звонила Семену. Кто знает, зачем звонила? Про Севольное говорила. И уехала. Семен, значит, знал, что она в поселок подалась. Правда, это знание никак ни увязывает с убийством дежурного». Истории, сопротивлялись и в один клубок лезть не хотели, но явно ему принадлежали, и нити торчали из того клубка самые настоящие, толстенные. Вот только ухватиться Кондрату никак не удавалось. «А может, и нет никаких нитей?» – Лешему очень хотелось в это верить, и он пытался найти самые неправдоподобные оправдания.

Раздумывая, он свернул к воротам парка и застыл.

***

На месте газетного киоска стоял черный обгоревший остов. Кондрат стоял и смотрел в черное пепелище, в голове начинало шуметь. Потом набрал номер.

– Сеня, привет, кто там за Семёна. Понятно, глянь-ка по сводкам, пожар в Новославском парке проходил?

– Проходил, там участковый ведет, вроде как замыкание бытовое. Бабульку, жалко, конечно.

Кондрат ощутил, как его словно опустили в горячую топку. Волна ударила по спине и спустилась в ослабевшие ноги.

– Когда было-то?

– Да, сегодня, ночью. Ближе к трем. Я только не понял, чего там бабуська эта ночью делала. Хотя кто знает, может жила. Ты у Михаила, участкового, спроси.

– Спрошу, – севшим голосом проговорил Кондрат и отключился.

Глянул туда, откуда пришел. Через арку было видно, что машина Еши так и стоит на том самом месте, где оставила майора. Леший еще раз посмотрел на останки газетного киоска и пошел обратно к машине.

***

– День добрый, Михаил Семеныч, – преждевременно постучав в дверь, поздоровался с участковым, Кондрат. Михаил кивнул, отставил в сторону кружку с чаем, подвинул на середину блюдце с печеньем. Михаил Семёныч, участковый Новославского района, собирался вот-вот уходить на пенсию, готовил на смену молодого паренька, только окончившего полицейскую академию. Темноглазый мальчишка, торопливо вскочил и отдал честь, стоило Лешему войти в кабинет.

– Сиди, – махнул рукой Кондрат, придвинул стул и присел к столу.

– Не откажись от чайку, майор, – налил кипятка из небольшого чайничка и кинул в него пакетик Михаил Семёныч.

– Чего отказываться. На улице холодно. Чаек, оно самое то.

– Крепче не держим, – улыбнулся участковый.

– Крепче стараемся не употреблять, – ответно улыбнулся, внутренне чертыхаясь, после вчерашней встречи с Разумовым, Кондрат.

– Оно и хорошо, – кивнул участковый. – А вы к нам по делу или так, мимо шли?

При всей казавшейся дружелюбности, Михаил Семёныч, внимательно смотрел на Кондрата и даже к чаю не прикасался.

– По делу, – покрутил бокал в руках Леший и отодвинул его в сторону. – Ты вчера на пожар в Новославском выезжал?

– Я, – кивнул участковый. – Молодые в такое время спят.

Сидевший по правую руку его мальчишка поперхнулся чаем.

– Так вы ж сами сказали …

– Сказал, – бросил на него косой взгляд, Михаил Сёменыч. – Отдыхай, пока я здесь, – и снова обратился к Кондрату. – И так, что тебе знать нужно?

– Проверку проводили?

– Да какая там проверка, – махнул рукой участковый. – Бытовое возгорание. Так и написали. Проводка неисправна. Бабуля в это время спала. По предварительному так ведется. А разбираться никто не станет. Сам знаешь.

– Михаил Семёныч, то, что написано в бумажках, я и сам глянуть могу. И даже знаю, что написано будет и кем подтверждено. Ты мне свое мнение скажи.

Участковый вздохнул, он, наконец, взял свои бокал и отпил, потянулся за печенькой.

– Я не пожарник, но бабку убили, а уже после устроили замыкание, – печенька захрустела на зубах.

– Отчего так?

– Так лежала она у входа, места там мало, чтобы спать. Значит, стояла в проеме двери. Может, кого встречала, может, провожала. Это, как бы, во-первых. Дальше, мне вот интересно, что ей делать ночью в ларьке? Не молодая вроде, по ночным свиданкам бегать. И не бомжиха какая, своя квартира у неё имелась. Я с соседями, конечно, не для протокола, но побалакал. Газетчицу нашу вечерком видели возращающуюся с работы. Значит, потом она вернулась. Зачем?

– Зачем?

Михаил Сёменыч, отпил из бокала и взялся за вторую печеньку.

– Тебе интересно, майор, ты и узнавай. А мне через две недели на пенсию. У меня по всем данным это бытовое возгорание, а бабулька нечаянно там оказалось. Дело я закрою. Сам кумекай. Если хочешь, переводи в отдел и работай. А я тянуть это дело буду все две недели, уйду, тогда и забирайте.

– Ты мне данные на неё запиши.

Участковый, вытер рука об руку, полез в стол, вытащил папку, достал листик и выписал на него данные старушки-газетчицы.

Кондрат, бумажку взял, кивнул участковому и поднялся.

Михаил Семёныч снова взялся за кружку, громко швыркнул.

– Майор, там если дело брать будешь, в нем только оговорочка, не хотелось нам все это раскручивать. Ненужное, пустое. Так вот, чуть дальше от места, визиточка была, чуть подпаленная, но пластик толстый, на ней данные. Может к делу оно не имеет отношения. Вот только я чувствую, что имеет. Визиточку, я подобрал, так, на всякий случай.

Участковый встал, прошел к шкафу у стены, немного порылся. Вернулся к Кондрату и протянул пластиковую карту.

На чуть потемневшем пластике хоть и были зауглены первые буквы, но точно угадывалось имя – Бадмаева Номин.